Оглавление
Евгений Блинов. Пером и штыком: введение в революционную политику языка
Благодарность
Пролог
Часть I. Язык республики должен быть един
Глава 1. Как возможна революция в языке?
Косность масс и невозможность революции в языке
Язык и территория: вопрос метода
Глава 2. От языка короля к языку человечества
На родном французском и никак иначе
От «вульгарного языка» к идеальной ясности
Ривароль о ясности и универсальности французского
Глава 3. Жан-Жак Руссо о происхождении языков и возможностях политического сообщества
Речь – «первое общественное установление»
Трансверсальность зла и происхождение языков
Глава 4 «Язык Республики должен быть един»: революционная языковая политика
Революционные логомахии и парадокс законодателя
Донесение Барера: на каких языках говорит реакция?
Донесение Грегуара: искоренение патуа
Язык республики и большой нарратив французской нации
Часть II. Нарративы большие и малые: русская революция и советское языковое строительство
Глава 5. От империи к республике Советов
Проклятие Руссо и литература эскимосов
Формализм плюс коренизация всей страны
Глава 6. Евгений Поливанов о советском языковом строительстве и социальной инженерии будущего
Марксистское языкознание и кодекс языкового строителя коммунизма
Эволюция языка и утилитарное языковое строительство
Глава 7. Лев Якубинский о «языковой миссии пролетариата» и иллюзорном единстве национального языка
Наш ответ Соссюру о возможности революции в языке
Единство языка или классовый подход: о принципах пролетарской языковой политики
Глава 8. Виктор Виноградов о «надклассовом господстве» и синтезе национального языка
«Эффект Виноградова» и историчность «пушкинского национализма»
Пушкин и проблема литературного языка в исторической перспективе
Глава 9. Михаил Бахтин о формальном единстве и противоборстве языковых сил
Социологическая стилистика и система языковых норм
Социальное разноречие и проблема «чужого слова»
Революция и поиски «своего языка»
Часть III «Молекулярная» революция мая 1968 года: от «взятия слова» к теории приказов
Глава 10. От «взятия слова» к политике языка: Мишель де Серто о мае 1968-го и «патриотическом проекте» Грегуара
Де Серто об «извержении слова»: миметичность революции и поиск нового языка
Опросник Грегуара и архитектура «патриотического проекта»
Глава 11. Мишель Фуко от проектов идеального языка и гувернаментальности к откровенной речи
Соотношение знаковых систем и проблема идеального языка
«Полиция высказываний», гувернаментальность, парресия
Глава 12 «Язык отдает приказы жизни»: Делез о проблеме власти и языка
Кто говорит? Semiotica prima и начало философии
«Анти-Эдип «и происхождение языка: от примитивного территориального знака к голосу деспота
Лингвистическая ситуация имперской Праги: «миноритарная» литература и Франц Кафка
Постулаты лингвистики и теория приказов
Руины репрезентации, или говорить не вместо, а вместе
Эпилог. Скептическая меланхолия и парадоксы революции
Приложения
Бертран Барер. Об иностранных наречиях[575]
Анри Грегуар. О необходимости уничтожения патуа[579]
Отрывок из книги
Я хотел бы выразить признательность Жан-Кристофу Годдару и Гийому Сибертену-Блану – научным руководителям моей диссертации «Politique et la micropolitique de la langue» («Политика и микрополитика языка»), защищенной в Университете Тулуза 2 Жан Жорес в сентябре 2014 года, текст которой послужил отправной точкой этой книги. Также хотел бы поблагодарить Оксану Тимофееву, Игоря Чубарова и Олега Берназа, взявших на себя труд по чтению рукописи и давших автору ценные советы, и Александра Павлова за возможность выхода книги в серии «Политическая теория».
Также благодарю издателей, позволивших частично воспроизвести опубликованные материалы в этой книге:
.....
Французский язык, утверждают Делез и Гваттари, является «мажоритарным языком по определению»[14]. Политическая история его становления – часть Большого республиканского нарратива о нормализации, который в 1960-е годы вступил в своеобразный симбиоз со структурализмом. Мажоритарный язык для Делеза и Гваттари – одновременно письменный язык «в нормальном состоянии» или la langue (язык) у Фердинанда де Соссюра и язык, доминирующий политически. Нападать на них означает одновременно ставить под сомнение постулаты структурализма и республиканскую историю французского языка. В этом отчасти заключается парадокс движения, которое в англоязычной литературе называют постструктурализмом или, чуть более фамильярно, French theory («французской теорией»): критикуя отношения власти и самоочевидность процессов языковой нормализации и связанных с ней политических структур, оно предложило их новое описание. Жиль Делез и Феликс Гваттари, Мишель Фуко, Мишель Де Серто, Жак Деррида и Пьер Бурдьё создали новую теорию власти, которая затем была частично ассимилирована в рамках идеологии неолиберализма. Впрочем, это совсем другая история.
Нас же интересует новое прочтение «централизаций и гомогенизаций» мажоритарных языков в сравнительной перспективе. С чем уместно сравнить историю гомогенизации и централизации этого мажоритарного языка par excellence? Здесь я не столько следую намекам Делеза и Гваттари, сколько, как выражался Виктор Шкловский, проявляю покорность «воле материала»[15]. История русской революции и советского языкового строительства интересна тем, что на первый взгляд они пошли совсем иным путем: вместо повсеместного насаждения единого национального языка был провозглашен антиколониальный лозунг строительства «национальных языковых культур», лежавший в основе политики коренизации. Начальный этап советского языкового строительства был направлен скорее на мажоризацию языков, которые, в представлении идеологов советской языковой политики, находились «под гнетом русификаторов».
.....
