Безумные русские ученые. Беспощадная наука со смыслом
Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Евгений Жаринов. Безумные русские ученые. Беспощадная наука со смыслом
Введение
Николай Иванович Лобачевский
Николай Иванович Пирогов
Иван Михайлович Сеченов
Иван Петрович Павлов
Константин Эдуардович Циолковский
Русские учёные в «Мой прекрасный жалкий век!»
Николай Александрович Васильев
Роберт Людвигович Бартини
Мир Бартини
Шестимерное пространство
Квантованность пространства – времени
Владимир Иванович Вернадский
Живое вещество и ноосфера
Понятие ноосферы по В.И. Вернадскому
Александр Леонидович Чижевский
Николай Иванович Вавилов
Вавилов и Лысенко
Ольга Борисовна Лепешинская
Академик Трофим Денисович Лысенко
В.З. Есин «В.И. Ленин на электропахоте»
Иван Владимирович Мичурин
Мичурин и Вавилов: два антипода или, всё-таки, близкие явления?
Виктор Михайлович Глушков
Яков Борисович Зельдович
Как Яков Зельдович вошёл в историю Атомного проекта СССР
Черты к портрету
Чем знаменит
«Русский космизм»
Мнение коллег о Я. Б. Зельдовиче
10 фактов о Якове Зельдовиче
Сергей Павлович Королёв
История Куршской косы
Отрывок из книги
Наука пришла в Россию намного позднее, чем в Западную Европу. Если в Европе научное познание мира зародилось еще в Античности, блеснуло в средневековой схоластике и потом ярко проявило себя в Возрождении, то в России ситуация складывалась иначе. Европейский тип мышления заметно отличается от российского. Так уж сложилось исторически, и вопрос здесь не в том, кто из нас умнее, – мы просто разные. У нас разное прошлое, а главное – не похожие друг на друга религиозные традиции. Наука – дисциплина мировоззренческая, но и религия имеет непосредственное отношение к мировоззрению. Целью познания науки и веры является Истина. Вот почему именно в различных религиозных воззрениях Запада и Востока кроется принципиальное различие в научных подходах к миру.
Что касается Западной Европы, то эпоха Возрождения была тем историческим периодом, когда наука, начиная с Галилея, стала важной составляющей этой цивилизации.
.....
Выдающиеся результаты Гаусса, Коши, Фурье и сотен других математиков, казалось бы, неоспоримо подтверждали, что наука все точнее описывает истинные законы природы. В неудержимом порыве устремились ученые на поиск математических законов природы, словно загипнотизированные идеей, что именно они призваны раскрыть схему, избранную Богом при сотворении мира. Интересно, что тогда же появилась повесть Мэри Шелли о докторе Франкенштейне, создавшем искусственного человека-монстра.
Когда смотришь на портрет Лобачевского, то поражает его сходство с портретами поэтов Байрона и Рылеева, музыканта Бетховена. Художники-романтики изображали этих бесспорно разных людей в схожей манере: у всех тот же беспорядок в прическе, словно сильный порыв ветра растрепал волосы, такой же мечтательный взгляд, обращенный больше в свой собственный душевный мир, чем на зрителей, такой же большой отложной воротник сюртука, черный тугой шарф вокруг шеи и небольшой стоячий воротник белой сорочки, показавшийся у самого подбородка, упрямо прижатого к груди. Кажется, что все эти романтические портреты слегка «набычились». Здесь чувствуется внутренний протест, несогласие с окружающим миром, словно во всех этих людей вселился «бес противоречия».
.....