Читать книгу Старатель: в поисках оазиса - Евгений Сергеевич Филипцов - Страница 1

Пролог.

Выбравшись на поверхность, я мысленно, уже в который раз, поблагодарил нашего главного технолога Бориса. На обожжённой ультрафиолетом поверхности меня встречали лучи, как всегда ослепительно-яркого Нового Солнца. Линза на моем плексигласовом шлеме мгновенно почернела, уберегая тем самым меня от неминуемой слепоты. Энерго-генератор веселее зажужжал за моей спиной и я, выползнув наполовину из люка и облокотившись локтями, принялся оглядывать местность вокруг.

– Ита-а-а-к. – Протянул я. – И куда же меня забросило на этот раз?

– Меньше слов! Больше дела! – Все ни как не унимался мой оператор Санек.

– Да погоди ты! – Огрызнулся я. – Дай осмотреться то!

– Чего там осматривать то?! Сервер завершил сканирование меньше одного оборота назад и дал добро, к тому же…

Дослушивать его занудные поучения настроения не было совершенно, да и желания тем более. Потому я скрутил регулятор громкости на минимум и наслаждался тишиной. Едва различимые контуры рельефа местности уже начали проявляться гораздо отчетливее. Стекло шлема адаптировалось, словно глаза привыкают к темноте после светлого помещения. Подождав еще некоторое время пока видимость окончательно не нормализуется, я полностью выполз на поверхность. К подошвах постоянно прилипал полу-расплавленный камень и от этого передвижение делалось довольно-таки затруднительным. Остановившись, я задрал ногу и лезвием ножа, который я достал из ножен на бедре, принялся сковыривать прилипшие куски камня. Те, в свою очередь, прилипали к лезвию, создавая для меня двойной объем работ.

– Да что ж за хрень такая привязалась то!? – Выругался я, кое-как очистив нож руками, чтобы тот смог спокойно поместиться обратно в ножны.

После прыжка не всегда оказываешься рядом с полезными месторождениями. Очень часто приходиться искать их и бродить долгими часами туда-сюда и надеяться приходится только на собственное зрение и старательское чутье. Детекторы и сканеры здесь перестают быть полезными, ведь сплошь и рядом полным-полно всякого железного и полу-органического хлама, который очень легко спутать с тем, зачем именно тебе приходиться выбираться на поверхность. Поэтому приходиться быть предельно внимательным.

В этот раз мне не повезло примерно так же, как и в предыдущие тридцать два раза, как бы трагикомично это не звучало. На самом деле оказаться возле месторождения приравнивалось к тому, что тебе позвонят домой и скажут, что ты выиграл, каким-то чудом, пару миллионов рулей и уже готовы вручить тебе их прямо сейчас. Счастливчиком я себя ни разу в жизни не считал, потому уже свыкся с многочасовыми ходками по выжженной пустоши. Активировав на своем запястье сканер биологической активности, я взял курс на возвышенность, что располагалась в паре сотне метров от меня. Да, и тут бывает живность попадается: крайне опасный и лютый зверь. Охотиться на таких же пресмыкающихся, как и он сам. Не щадит никого и ничего и имя ему Человек. Благо последнее время случаев с нападением зафиксировано мало и, что важно отметить, число их падает, но, как говориться: «от падения кирпича на голову-ни кто не застрахован».

Кое-как взобравшись на вершину холма, я достал бинокль и принялся внимательно осматривать местность вокруг. Только мне показалось, что я смог углядеть, что то стоящее, как почувствовал, в районе шеи, вибрацию и сильные помехи, пробивающиеся сквозь динамики, не смотря на то, что те были приглушены. Видимо это мой оператор оказывал отчаянные попытки выйти со мной на связь. И, в скором времени, ему это удалось.

– Еще раз ты микрофоны вырубишь, я тебя без наводок на поверхность выпускать буду!

Саня орал на меня до тех пор, пока голос его не охрип, сорвавшись на жалкий свист и в конце концов совсем утих. Знали мы друг друга еще с раннего детства. Ходили в один детский сад, затем в одну школу, в армию попали, к сожалению, по разным частям. Отслужив положенные четыре года и вернувшись на родную планету, мы поступили с ним в один университет, он на кафедру термодегезии: наука изучающая свойства металлов и почв при воздействии на те очень высоких температур. Я же решил пойти на кафедру заключения отношений и договоров межпланетных систем. Кафедра была совсем новехонькой и весь процесс обучения на ней был еще сыроват. Но это меня ни сколько не интересовало. Попав служить на, только недавно освоенную, Венеру мне, по долгу службы, приходилось иметь дело с расами других Солнечных систем и это мне очень понравилось, не смотря на то, что я совершенно ничего не смыслил в дипломатии и уже тем более в повадках и культуре других народов. Закончив службу, я твердо решил для себя, что изучу как можно доскональнее все, что связано с дипломатией. Проучившись в университете три с лишним года, в нашей Солнечной системе начались какие-то непонятные события, особенное это было заметно по поведению Солнца. Оно будто бы взбесилось! Времена года потеряли всякий смысл и практически год мы жили в бешеном режиме, что касается климата. Сезон менялся на другой каждые 1,5-2 месяца. С непривычки, люди слабели, теряли иммунитет и погибали. И ни кто не мог толком объяснить: в чем же дело. Тут уже конечно было не до учебы. Многие преподаватели заболевали не в силах вынести скоротечные перемены климата, те, что побогаче в конце концов покинули Землю, рванув к родне или знакомым. Царило смятение и многих людей охватило чувство обреченности, ходили слухи о конце света, которые в последствии оказались далеко не ложными.

Глава 1.

Придя с улицы домой, я скинул куртку и включил кондиционер. Устроившись на диване с журналом в руках я, незаметно для себя, уснул убаюканный мерным жужжанием кондиционера. Проснулся я спустя несколько часов от того, что мне было невыносимо жарко. Подойдя к пульту управления температурным режимом, я обомлел: на табло горела красным цифра «45» и продолжала расти! Жара стояла невыносимая. Выглянув на улицу через открытое окно, моим глазам представилась не спокойная картина: асфальт плавился, движение транспорта было затруднено из-за того, что машины вязли шинами в жиже дорог лишенные возможности двигаться дальше.

Подойдя к телефону и набрав номер Саши, я так и не дождался ответа, бросил трубку и побрел в ванную, чтобы принять холодный душ, как ко мне в дверь принялся бешено колотить какой-то псих и орать при этом, что-то неоднозначное. Подойдя к двери и взглянув в глазок, я увидел взлохмаченного рыжего типа, полноватого и невысокого ростом, лицо его скрывала огненно-рыжая борода и солнцезащитные очки. Это был Саня. Облегченно вздохнув, я открыл дверь и тот буквально ввалился в прихожую, споткнулся на ступеньке в гостиной и кубарем полетел дальше, благо на его пути был диван, остановивший его полет. Задыхаясь и обливаясь потом, он жестом попросил подать ему воды. Выхватив у меня из рук графин, он разом опрокинул его на себя, замочив мне все вокруг. Только я было открыл рот чтобы отчитать его за этот беспорядок, как он встал и жестом велел мне молчать.

–Не ссы, братиш, все-равно скоро все это сгорит дотла. – Величественно заявил тот.

–В каком это смысле? – недоумевающе поинтересовался я.

–А в прямом! Ты что не видишь?! Вчера снег валил, а сегодня вон оно что-жара в 50 с лишним градусов! Гляди. – Он подошел ко мне, схватил своими пухлыми пальчиками меня под руку и подвел к окну, указывая пальцем в небо. Раскрыв рот от удивления, я не знал, что и ответить. Все небо, потеряв свою привычно голубую окраску, горело ярко-оранжевым и среди всего этого свечения особенно ярко выделялись три бесформенных тела неподвижно висящих в небе где-то очень далеко. Саня тем временем продолжил.

–Какой-то псих вжарил по нашему родному Солнышку крептонной бомбой с направленным зарядом и теперь оно летит в нашу сторону с бешеной скоростью, охватывая своим пламенем все на своем пути. Большая часть населения земли эвакуирована сегодняшней ночью, остальных теперь только через двое суток. Нет, погоди, ты что, действительно не в курсе событий?! – Спросил Санек, выпучив глаза и раскрыв рот уже готовый выпалить колкое замечание на этот счет. Не посмотрев даже в его сторону, я развернулся и направился в сторону душа, решив осуществить задуманное и облить себя ледяной водой. От резких перепадов температур еще ни кто не умирал.

–Послушай Сань, ты ведь знаешь, что я не смотрю новости, у меня ведь даже телека дома нет! У-у-ух! Кайф! – В данный момент, ни какой пост апокалиптический финал моей жизни меня не волновал, я наслаждался тем, что испытывал сейчас, в эту секунду, и до всего остального мне было далеко плевать.

–Да ведь… Как же? Все ж в курсе! – Саша был неукротим. Ни как он не мог понять, что не все люди знают то, что известно ему. Он был всегда убежден в том, что если какой-либо факт ему известен, значит это известно и всем вокруг.

–Мне все-равно, сейчас я выйду и обговорим. Я вроде как начинаю верить во весь этот бред. Ты же знаешь: я не смотрю новости и никогда не вникаю в то, что говорят во внешние динамики.

Не став закрывать дверь в ванную комнату, невольно я продолжал слушать все то, что говорил Саня. Закрываться от него было бесполезно, он все-равно зашел бы в ванную и продолжил свой треп.

– А очень даже зря. – Укоризненно добавил Саня. – В данный момент, к твоему сведению, происходит всеобщая эвакуация населения планеты! – С непонятными мне нотками гордости заявил он. Можно было подумать, будто бы это все он сам устроил.

Я подошел к окну, дотронулся несколько раз до сенсорной панели, располагавшейся рядом на стене, и к окну стала постепенно возвращаться его прозрачность. На первый взгляд на улицах города не происходило ничего сверхъестественного: как всегда безупречно чистые тротуары, ленивое движение общественных аэробусов, такая же спокойная езда частных флиттеров, люди шли каждый по своим делам, разве что шли они быстрее обычного, не смотря на предвыходной день. Пожав плечами, только я было собрался вновь затемнить окно, как в поле моего зрения попал человек одетый в ярко-красный комбинезон разбавленный многочисленными пестрыми нашивками.

Клоун мчался по проезжей частивстречного движения. Каким образом ему удалось миновать дорожные блокираторы: мне было непонятно, тем не менее некорректность их работы была на лицо. Достав из наплечного рюкзака два каких-то приборчика, которые мне так и не удалось разглядеть, нарушитель остановился, образовав тем самым затор, и вытянул руки над головой. В этот же момент над ним образовалась яркая голограмма, вещавшая о всеобщей погибели и конце света. После, надпись сменилась на коротенькую анимацию демонстрирувшую столкновение солнца с землей. На этом выступление горе-информатора прекратилось. Рядом с ним остановился флиттер дорожного патруля, из него выбежало трое сотрудников и после короткой борьбы с нарушителем им без труда удалось убрать его с проезжей части. Собравшаяся толпа зевак рассеялась и все вновь стало на свои места, движение возобновилось будто бы ничего такого и не произошло.

– Это что за прикол? – Смеясь, поинтересовался я.

– Это, друг мой, конец света.

Рассмеявшись еще громче, я принялся крутить у виска пальцем.

– Дай ка я тебе подкручу! – я подошел к Саньку и стал указательным пальцем крутить у его виска воображаемые гайки. – Совсем винтики разболтались у тебя, я гляжу. Дружище, завязывай ты с этим. – Посоветовал я ему. Санек раздраженно отпихнул мою руку и повернулся ко мне спиной.

– Дурак ты, Ген. Я тебе об опасности мирового масштаба сообщаю, потому что знаю, что ты никого и ничего не слушаешь, благо хоть меня. А ты тут все шутки шутишь. У меня есть расписание, когда стартует следующий лайнер и я уже внес нас в список.

Постепенно я уже начинал во все это верить и решил включить компьютер. Пока загружалась система, я смотрел на Саню. Даже стоя спиной ко мне, не трудно было не разглядеть его внутреннее напряжение. Зайдя к себе на электронную почту, я обнаружил более тысячи входящих сообщений. Открыв первые десять, я убедился, что и остальное просматривать бесполезно. В одном сообщении мне предлагали стать президентом постапокалиптической земли на всех правах, после того, как та столкнется с солнцем и все это удовольствие обошлось бы мне в десять миллионов рублей. Банки и кредитные компании, будто бы сошли с ума: шквал предложений заполонил мой почтовый ящик. Промотав вниз несколько страниц, я закрыл почту, не обнаружив там ничего, кроме спама. Перейдя на новостной портал, я принялся внимательно читать последние сводки. Санек тем временем устроился на подоконнике и, болтая свесившейся ногой, раскуривал мой кальян.

– Читай, читай! Кхе-кхе! – проговорил он, кашляя от ароматного дыма. Он глубоко затянулся, заставив тем самым шумно бурлить стеклянную колбу,и задержал дыхание. Выпустив толстую струю дыма, он добавил:

– А я куплю себе журавлика и назову его Соломоном, будет мне яйца нести.

Я поднял голову и лицезрел, как лицо Сани расплывается в блаженной улыбке, а рука повисла лишенная всякого желания двигаться.

– Ты опять дури этой приволок?! – раздраженно поинтересовался я, улавливая знакомый запах.

– Да сейчас…отпустит, – вяло ответил он.

Тем временем я наткнулся на интересную статью. В ней говорилось о том, что в данный момент в сторону земли направляется три раскаленных куска солнца и это грозит гибели всей Солнечной системы. Там очень подробно описывалось, как именно это будет отражаться на нашей планете по мере их приближения. Проще говоря катаклизм будет выглядеть так, словно все писания о нем, разом решили сбыться: океаны выйдут из берегов под действием усилившейся гравитации, вулканы в один миг начнут извергать в атмосферу лаву и сожгут ее дотла. Все живое, если переживет все это, будет поджарено приближающимися останками солнца. Ничего примечательного. До всего этого представления оставались считанные недели, хоть это радовало, что скорость движения обломков предельно мала, всего каких-то пару тройку миллионов километров в сутки. Выключив монитор, я призадумался. Все это как-то не укладывалось у меня в голове. Да и ничего удивительного, ведь не каждый день такое происходит. О конце света сообщают каждый новый год и стало уже делом привычки это слышать и усмехаться. А тут все взаправду. Может быть потому люди на улицах ведут себя совершенно спокойно, делают свои дела, не о чем не думая покуют вещи и садятся в эвакуационный лайнер полностью уверенные в том, что это всего на всего очередная учебная тревога, которые у нас проводят раз в несколько лет на такой вот случай. Только на этот раз решили зайти немного по дальше: покинуть пределы земной атмосферы. Новости, а что новости? Люди не привыкли верить новостям, тем более уж такого характера. И это хорошо, а то уже сейчас царила бы паника и хаос.

– Эй, торчок! Убедил. Сваливаем!

– Оп! – Санек спрыгнул с подоконника и похлопал в ладоши, отряхивая их. – Вот и отлично, вот и славненько. Нечего тут ловить больше. Теперь новая планета, новая жизнь. Вдвоем нам будет проще, тем более ты учился на дипломатическом. – Санек весело подмигнул мне, намекая на то, как я закалывал занятия и как меня из-за этого чуть не выперли из колледжа.

Выпив еще стакан холодной воды, Санек ушел, не подав виду даже, что собирается уходить. Он всегда так делает – уходит даже не сказав об этом, а я уже молчу о том, что бы попрощаться. Как-то раз, на встрече выпускников старшей школы, мы сидели за столом и что-то очень бурно все вместе обсуждали и в разгар беседы Саня просто встал из-за стола и вышел. Все решили, что он пошел в туалет или позвонить, но он так и не появился. Только я знал об этой его странности, но объяснять тогда никому не стал, было лень.

Мысленно выругавшись на него за это, я уселся в кресло и принялся все обдумывать. В меру своей безобразной лени я ни как не мог позволить себе покинуть дом, не говоря уже о том, чтобы сесть в межгалактический лайнер и покинуть Землю! Не то, чтобы я готов был лежать на диване и ждать конца, скорее наоборот: я не хотел терять родной дом. Но, в меру своей упрямости, я был твердо уверен в том, что выход всегда найдется и, мало того, из этого можно будет извлечь выгоду.

Согласившись на условия своего друга, я тем самым лишь хотел чтобы он оставил меня наедине и дал время все обдумать. Наверняка он уже весь интернет перерыл, выискивая ту систему, куда отправляется лайнер.

Запрокинув ногу на ногу, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку кресла, я нахмурил брови-это была моя любимая поза в которой, как мне казалось, в голову всегда прилетали умные мысли. В этот раз ничего мне в голову не прилетело абсолютно. Раздосадованный этим, я принялся рыться в документах складывая отдельно все самое необходимое: удостоверение личности, регистрационный штрих-код, прописка системы «Земля», права на разрешение дипломатической деятельности (которые мне пришлось купить, кстати). Все это добро вместе с копиями я сложил в отдельную папку и положил ее на видное место, что бы не искать потом.

Остаток недели я убил на то, чтобы окончательно собраться и уладить кое-какие дела. От Санька все это время было ни слуху, ни духу, словно сквозь землю провалился. Он заявился ко мне в понедельник ранним утром. На нем был большой (больше него самого) походный рюкзак на вроде тех, которые используют альпинисты и две, тоже не малых размеров, сумки, которые он с трудом удерживал в руках. Отойдя в сторону и дав ему возможность пройти, я захлопнул за ним дверь.

– Ха-ха! Куда собрался то, чудак-человек? – спросил я насмешливо.

– На Вегу-5, – не подав виду, буркнул Сашка.

Подавившись яблоком, которое только что надкусил, я вопросительно уставился на него.

– Какого… Гм! Какого дьявола на Вегу-5?! Ты хочешь сказать, что всех переселяют именно туда?

– Ага.

Он был невозмутим, меня это даже стало немного раздражать.

– Нормальненько так, чего уж тут.

– Это единственная планета которая согласилась принять нас, а вопрос о расселении отпал сразу же.

– Ну конечно. Кому мы нужны со своими порядками и законами. Придется жить в шалаше…

– Нет, нет! Что ж ты прям так сразу? Там строят уже давно многоквартирные дома, – успокоил меня Саня.

– Ладно. Разберемся. Когда вылет?

– Сегодня в полночь.

– А чего ты тогда приперся в такую рань ко мне?

В ответ на мой вопрос он только пожал плечами, не отрываясь от чтения какого-то журнала.

***

Дождавшись десяти часов вечера, мы вышли на улицу и отправились прямиком на остановку общественного транспорта. Было довольно-таки непривычным наблюдать такое оживление на улицах города. Словно днем вокруг царила суета и оживление, все спешили сесть в аэробус, возле будки видеофона образовалась целая очередь пытающаяся вызвать такси. Санька постоянно задевали, а точнее задевали его баулы, которые он тащил на себе, обливаясь потом. Я категорично отказал ему в помощи тащить весь этот ненужный хлам, который он умудрился взять с собой. У меня же на плече болтался лишь небольшой рюкзак в котором я обычно носил документы и кошелек, больше ничего. Так было и в этот раз. Смысл тащить все, что у тебя осталось дома, с собой. Если уж начинать жить по новому, так делать это нужно наверняка, начиная с избавления от старых вещей. По мимо документов, с собой я прихватил умывальные принадлежности и портативный видео-проигрыватель, что бы не скучать по дороге. Дождавшись транспорта, нам кое-как удалось протиснуться в салон и занять сидячие места. Аэробус плавно запарил и стал набирать приличную скорость. Доставил нас в космопорт он быстрее обычного, ведь летели мы без остановок и пробок совсем не было, власти заведомо выделили полосу движения для транспортировки граждан. Выйдя на улицу, я потянулся давая восстановиться затекшим мышцам, потому что всю дорогу пришлось везти на себе вещи Санька. Стартовой площадки было не разглядеть, ее скрывало огромных размеров здание, сливавшееся воедино с ночным небом благодаря своей стеклянной конструкции. В высоту здание космического порта было не очень высоким, не более тридцати метров, но вот масштабы занимаемой площади на земле просто поражали. Продолжение этой махины уходило в точку, сливаясь с горизонтом растворяясь в нем. Множество дверей и арок для въезда служебного транспорта, незыблемое количество парковочных мест. Отовсюду струился свет, его потоки брали свое начало от КПП, паутиной расплетаясь по всей парковки и, огибая здание порта, пропадали в бесконечности. Сам же порт светился будто бы изнутри мягким, голубоватым свечением и создавалось ощущение спокойствия и тепла. Будучи еще совсем юнцом я, выкрав у приемных родителей денег на проезд туда и обратно, часто приезжал сюда и любовался этим творением по многу времени, затем шел пешком, чтобы увидеть саму стартовую площадку. Меня всегда завораживал вид и величие космических кораблей, их стремительные старты и неспешные посадки, запах выхлопов горючего. Я замирал, когда мне доводилось видеть, проходящего мимо меня, пилота одного из таких кораблей. Отблики их отличительных знаков на рукавах и воротничке, заставляли мое сердце биться чаще. Тогда я твердо решил для себя, что стану пилотом космического корабля, только вот кто-то там наверху, видимо был иного мнения на этот счет. Когда дело близилось к окончанию младшей школыи, ученикам уже пора было определяться на счет выбора будущей профессии, выясняется, что у меня какие-то незначительные проблемы с сердцем. Самое обидное было то, что эти самые проблемы позволяли мне заниматься абсолютно любым другим делом, хоть в Полярные шахтеры, но не в пилоты межпланетных перелетов.

Из мира воспоминаний меня вытащили шум и маты, что доносились позади меня. За долю секунды как я обернулся, я уже знал какая картина предстанет передо мной. В тот момент, я очень пожалел, что у меня не оказалось камеры в руках и я лишил себя удовольствия заснять этот грациозный полет моего друга. Саня, предварительно застряв в проходе со своими баулами, принялся крыть все и вся трехэтажным матом. Увидев это безобразие, на помощь ему прибежал стюард и, уперевшись ногой в борт аэробуса, принялся тащить Санька за руку. Пару секунд спустя оба уже распластались на асфальте.

– Бессердечный скот ты, Ген! – заявил тот, подойдя ко мне. – Сам то налегке, хорошо небось тебе, да?

– Да может и прихватил бы сумочку какую, если бы без тебя драпал. А так то вон. – Я кивнул головой на его вещи. – Куча добра всякого. Глядишь, и мне что сойдет.

– Не надейся! Помог бы лучше.

– Вот еще! Я тебя, по-моему, предупреждал, чтобы ты не брал с собой столько и помощи от меня не жди при таком раскладе. Вон, погрузчик едет.

Я громко свистнул и замахал руками, обращая на себя внимание водителя погрузчика. Тот, заметив мою жестикуляцию, сменил направление движения и устремился в нашу сторону. Покидав вещи на платформу и запрыгнув на нее следом, мы помчались в зал ожидания.

– Всегда бы так, да Санек? – я подмигнул ему и слегка задел локтем в бок. В ответ на это он лишь поморщился и принялся разглядывать все вокруг, делая вид, что не замечает меня.

– Ген, а ты не обратил внимание, пока мы ехали сюда, на частные флиттеры? – вдруг резко сменил тему разговора Саня и пристально уставился на меня прищурив свои, и без того маленькие, глаза.

– Угу, – промычал я, прячась от ветра стараясь прикурить сигарету. – Тебя это тоже навело на мысль?

– На какую именно? – Он подался вперед, обхватил мои руки с зажигалкой своими, дав возможность огню спокойно гореть.

– Что все-таки, – я затянулся и выпустил дым, – все это полнейшая брехня. Все это представление и разговоры о грядущем конце света-гениальный розыгрыш. Эвакуировать в срочном порядке все население земли. Народ ломиться на лайнеры спасая свои задницы, забыв при этом запереть двери и закрыть счета в банках. Представляешь, какое богатство остается после нас?

– Все тебе деньги да богатства. – Санек протянул руку и взял у меня сигарету из рук. Посмотрел на нее как-то странно, будто бы держал в руках нечто непонятное ему и затянулся. – Я о другом совершенно. Когда мы ехали сюда, все частные флиттеры эксплуатировались исключительно госслужащими местного Департамента полиции. – Он замолчал и уставился в пол, разглядывая шнурки на своих ботинках.

– Ну и? Что ты хочешь этим сказать?

Я забрал у него сигарету.

–Да то, что ни фига не полетим мы ни на какую Вегу-5. Все кому надо-уже там живут себе припеваючи. Заключили договора с местными и те, предоставили гостям все условия для отличной жизни, ни забот, ни хлопот. Пожизненный отпуск!

– Не мели чепухи, дружище! Только я тебе поверил, а ты опять начинаешь мне строить свои параноидальные догадки.

Я все же взял у него одну из сумок (ту, что поменьше), когда мы сгружались с погрузчика, и сейчас уже шли с толпой по трапу который вел нас на пассажирский лайнер. Небольшая давка затрудняла движение, Санин баул то и дело застревал позади меня в куче сзади идущего народа. В очередной такой момент, когда сумка и вовсе выскользнула у меня из рук, я обернулся, чтобы вновь ухватиться за нее и увидел как мой друг, резко развернувшись, попер против движения спровоцировав тем самым целую кучу возмущений и ругательств в его адрес.

– Саня! – Заорал я. – Совсем сдурел что ли? Вот баран же, а. – Уже тише произнеся, я, ухватившись за его сумку, пошел дальше на посадку.

Мне и раньше доводилось отмечать за ним весьма странное поведение, на вроде того, что он вытворил сейчас. Наверное, поэтому ему отказали в выдаче водительского удостоверения, при том пожизненно. Дойдя наконец-таки по трапу до входного люка, на его пороге нас встречал сурового вида, мужчина в форме пилота со всеми возможными отличительными знаками, как те, которые отложились в моей памяти еще с детства. Задержавшись возле него на секунду, я прошел внутрь лайнера, ощущая спинным мозгом его холодный и пронизывающий взгляд. Так и не набравшись смелости, чтобы обернуться, я прошел дальше дабы не задерживать толпу. Лайнер, по всей видимости, был грузовым, и предназначался сугубо для перевозки крупногабаритных грузов. Помещение, так называемый ангар, где перевозился груз, состоял из трех секторов располагавшихся друг над другом. Решетчатые полы позволяли видеть, что происходит в секторе над головой. Все стены корабля были окутаны сетью кабелей и системами трубопроводов. Через каждые пять метров располагались лампы дневного света, то и дело мигающие через одну. Запах стоял не совсем приятный, видимо перевозили недавно животных или еще чего более пахучее. Полы были пусты: ни лавочек ничего похожего, на чем можно было бы посидеть во время полета, здесь не присутствовало. М-да, стюардесс с шампанским ждать не придется, подумал я и решил устроиться на самой верхней палубе. Мне не хотелось чтобы кто-то сверху обмочился на меня не выдержав перегрузки старта корабля. Поднявшись по винтовой лестнице, я похвалил себя за то, что не стал выбрасывать сумку Сани за трап, как хотел это сделать, когда тот удрал. Теперь мне есть на чем можно посидеть и даже полежать, учитывая ее размеры.

Народ сновал туда-сюда еще порядка двух часов. Суматоха и гам, царившие вокруг, выводили меня из себя и мешали сосредоточиться и подумать. Я всегда с трудом переносил подобную обстановку и начинал дико раздражаться на все окружающее вокруг. В этот раз на меня каким-то чудом ни кто не упал и не споткнулся о мою ногу, а иначе ругательств и оскорблений, исходящих от меня, было бы не избежать.

Услышав звук захлопывающегося люка, я заерзал на месте и приготовился к старту. Осуществлять межпланетные перелеты мне приходилось не так часто, всего то летал пару раз на околоземный астероид, что расположился рядом с Луной. Зато я твердо знал, что перегрузку в 3g выдержу спокойно и без казусов. Беспокоило меня в данный момент то, что все пассажиры представлялись на лайнере в качестве самых обыкновенных дров, ни чем не пристегнутых и мирно устроившихся на полу. Ну, раз ничего на этот случай не предусмотрено, то так оно и должно быть, других же транспортировали точно таким же образом, и ничего страшного с ними не произошло. По крайней мере я об этом ничего не знаю.

Лайнер завибрировал всей своей конструкцией, запуская основные двигатели на холостых оборотах. Чем больше лайнер, тем сильнее его вибрация при старте и особенно при посадке. Когда только начинали строить подобные корабли, их огромные габариты и просчет инженеров не раз сыграли злую шутку на испытательном полигоне. При первом пробном запуске, а это было двенадцать лет тому назад в 2548 году, двигатели не достаточно отбалансировали и они выдавали слишком большую тягу. Конструкция корабля раскололась от вибрации словно яичная скорлупа. В то время, все конструкторы в один голос утверждали, что дело в скелете корабля, а механики продолжали увеличивать мощность тяговых двигателей, надеясь на то, что конструкция выдержит в этот раз, ведь инженеры поработали над ней. Но и во второй раз произошло тоже самое, только уже в километре над поверхностью земли. Лишь спустя три года некий механик-теоретик по имени Максим Фарсонов, который не имел совершенно ни какого причастия к проекту, предложил оставить все как есть, только лишь при старте, прогревать движок на малых оборотах постепенно увеличивая мощность, давая тем самым кораблю адаптироваться к растущей вибрации. Простота и гениальность задумки ни как не могли дойти до зарубежных и русских которые грамотеев дни и ночи проводили согнувшись над чертежами и голографическими макетами. В итоге, лишь благодаря знакомствам Максима Фарсонова, его идея получила реализацию в виде эксперимента. Получивший в один миг мировую известность, товарищ Фарсонов отказывается от карьеры ученого конструктора в Бюро Межпланетных Перевозок, и остается преподавателем в родном ВУЗе.

Мне всегда казалось странным, что некоторые люди вот так вот запросто могут отказаться от славы и богатства. Хотя, этих ученых ни кому не понять кроме них самих. С другой стороны, если посудить, у них и так все есть, они живут идеей творения и реализации своих задумок на благо всему миру, либо без всякого блага, просто ради самой идеи. Так что зачем им деньги и постоянное внимание? Нет, все-равно не понимаю и хорошо.

Вибрация тем временем усиливалась сильнее, до тех пор, пока все «пассажиры» не принялись падать друг на друга от такой бешеной тряски. Благо этот цирк продолжался не долго, как только лайнер смог преодолеть земное притяжение и оторваться от земли, тряска прекратилась и все успокоилось. Распластавшись на полу, я приготовился к очередному испытанию-прорыва сквозь земную атмосферу. Даже несмотря на то, что сквозь все слои атмосферы был выстроен коридор снижающий сопротивление частиц, все-равно, нагрузки были вполне ощутимые. Благодаря этому коридору появилась возможность путешествовать, грубо говоря, не пристегнутыми. Пролежав так с открытым во всю ртом с минут десять, я так и не испытал на себе всех радостей ускорения. Иллюминаторов по близости не было, а точнее-их полное отсутствие не давало мне возможности оценить обстановку и понять, на сколько далеко мы отлетели от поверхности земли. Спустя еще минуту, меня посетила гениальная и успокаивающая мысль о том, что мы уже в Космосе. Прогресс не стоит на месте! – подумал я и полез за своим проигрывателем намереваясь скрасить время полета просмотром интересного боевика. К тому моменту, когда я смог выбрать интересующий меня фильм, лайнер вдруг завис на одном месте, ощущение полета пропало вовсе, среди, расположившихся на полу людей прошел неспокойный рокот и все принялись перешептываться выговаривая друг другу свое мнение на счет. Смотреть на их, обеспокоенные всякой ерундой, лица мне не составляло никакого интереса и потому я, устроившись поудобнее на своем импровизированном диване, принялся смотреть фантастический боевик. Фильм был снят на основе реальных событий, в котором главный герой зарабатывает на жизнь сбытом контрабанды в виде неких аномалий, которые возникали на поверхности земли зараженной радиацией. Давно хотел посмотреть и наконец-таки мне представился удобный случай. Воткнув в уши шумопоглащающие наушники, я нажал на «плей». Все внешние шумы поглощались звуковыми фильтрами расположенных с внешней стороны наушника и энергия шума преобразовываясь в электромагнитный импульс, уходила на питание. В результате чего, батареи хватало довольно-таки на долго.

Не прошло и пятнадцати минут, как резкий толчок вытащил меня из сюжета фильма в который я так быстро сумел погрузиться полностью абстрагировавшись от внешнего мира. Остановив воспроизведение, я вытащил наушники и успел заметить на лицах горожан панику и тревогу, хотя причин для беспокойств я не наблюдал и откуда исходил источник волнений, так повлиявший на людей, мне тоже было непонятным. Спустя еще минуту вдоль стен стояли Вооруженные Силы Космического Гарнизона, сокращенно ВС-КГ, а в простонародье их называли «дылдами», потому что при общении с ними (если вдруг угораздило) все сразу становилось понятно. Среднестатистический дылда в совершенстве владел, как минимум, двадцатью видами единоборств, мастерски обращался с любым двуручным и холодным оружием и… на этом пожалуй все. Их подготовка основывается на строжайшей дисциплине и презрению ко всем окружающим кроме себе подобных разумеется. Как то раз мне довелось столкнуться с таким вот универсальным солдатом в одном из баров. Столкнулся я с ним при том в прямом смысле этого слова. В тот вечер я был изрядно пьян, но в любом своем состоянии я всегда отдавал себе отчет в содеянном, ну или в том, что намеревался совершить, поэтому задев дубину плечом, я вежливо кланяясь, извинился и зачесал дальше к своему столику, за которым меня ждал Санек и две прекрасных особы. Не успел я сделать и двух шагов, как был остановлен грубым выкриком в мой адрес, а точнее, что-то на счет моей тоненькой косички, которой я так дорожил и гордился. Остановившись в нескольких шагах, я взглянул на Санька, который отрицательно закивал головой опуская при этом глаза сочувственно вниз. Улыбнувшись, я пожал плечами, а Саня ударил себя ладонью по лбу. Резко развернувшись, одним прыжком я оказался возле дылды, приземлившись при этом на широко расставленные ноги и вытянутые вверх руки с растопыренными пальцами. Такая поза «краба» обескуражила вояку, впрочем как и всех увидевших это убожество. Еще большую комедийность моей стойке придавала моя пьяная физиономия с выпученными глазами, раскрытым ртом и высунутым наружу языком. Против такого коварства дылда и не знал какой стиль ему применить. Довольствуясь инструкциями и наставлениями своего наставника(у каждого из них на первых пяти годах обучения был наставник) он видимо решил, что я использую стиль кунг-фу и стойка ему совершенно не знакома. В виду своей тугодумности, тот принимает вызов и отвечает мне тем же самым кунг-фу став при этом на одну ногу, другую поджав согнув в колене и вытянув руки вверх с опущенными вниз ладонями. Так как я заядлый любитель боевиков, мне часто попадались фильмы с одним азиатом (то правда были столетние фильмы) где они дрались в таких вот позах. Вспоминая тот давний кинопросмотр, я вспоминаю, что тогда стоя на одной ноге, в такой вот позе, которую сейчас принял дылда, удар должен был пройти в прыжке другой ногой и по возможности мне в голову. Опасаясь за свой мозг, я инстинктивно вжал голову в плечи и принялся шевелить пальцами словно клешнями и ходить из стороны в сторону. Присутствующие в баре принялись разрываться смехом, когда поняли в чем же все-таки дело. Еще больше народ принялся хохотать, когда я начал издавать неопределенные звуки и еще быстрее бегать вокруг несостоявшегося мастера кунг-фу. Но вояка был непреклонен, видимо их учили противостоять внешнему психологическому давлению и быть максимально сконцентрированным на противнике. Он глаз с меня не сводил. Тут то ему на голову и обрушилась бутылка ликера (благо допитого) с нашего стола. Саня подоспел как раз вовремя, потому что, будучи изрядно пьяным, мне уже не перестал доставлять удовольствие весь этот маскарад, да и к тому же здорово стали затекать ноги. После удара, дубина припал на одно колено и мы не мешкая свалили из бара через черный ход заранее предоставленный нам знакомым барменом.

Взявшиеся откуда не возьмись вооруженные военные стояли не шевелясь и глядя по верх голов. Ни один мускул на их лице не смел пошевелиться в присутствии офицера. На мгновенье мне показалось даже, что это статуи и все это так, шутка. Стоявший возле прохода офицер теребил в руках передатчик от чего тот отдавался, режущим ухо, писком в динамиках, что висели по углам. Подождав пока рокот утихнет, он заговорил.

– Вечер добрый, уважаемые дамы и господа. В данный момент мы находимся возле шахт, что расположены в Западной Сибири… Попрошу тишины! Вега-5 больше не имеет возможности принимать к себе колонистов с Земли, потому транспортировка прекращена.

Тут, словно по команде, все разом загалдели, замахали руками, кто-то принялся рыдать во весь голос, в общем шум воцарился страшный. Офицер кивнул одному из солдат стоявшего рядом и тот, вскинув карабин, несколько раз выстрелил вверх. Рокот выстрелов, пронесшийся по просторам лайнера, приглушил гул многочисленной толпы и народ постепенно стих. Офицер тем временем продолжил:

– Есть вероятность того, что кусок раскаленного астероида, ныне бывшим Солнцем, не разнесет нашу планету в клочья, а лишь сожжёт атмосферу и все живое. Жизнь, при таких условиях будет возможна лишь в шахтах. Как вам всем известно, питание их можно сказать, что безгранично, ядро планеты должно угаснуть лишь через пару миллионов лет, а пока… – Он замолчал, заслонил рукой микрофон и отдал какой-то приказ выросшему перед ним солдату. Тот мигом умчался прочь и спустя несколько секунд открылся грузовой люк корабля. – Настоятельно рекомендую вам покинуть помещение лайнера в срочном порядке. – Он улыбался и произнес это бархатным голоском от которого кровь стыла в жилах. Таким голосом обычно говорят злодеи в комиксах. Глаза у него блестели, казалось, будто бы он только и ждал, чтобы сейчас смельчак, на вроде меня, отважиться послать его к черту и тогда он сможет пристрелить его в пример всем. Но таких смельчаков благо не нашлось, все лишь оставались на своих местах тупо уставившись на него. Хуже всего пришлось тем, кто располагался на двух нижних ярусах. Они не видели говорящего и там не было военных с оружием, потому произнесенная речь повлиять на них ни как не могла, а лишь ввела в ступор и вызвала непонимание сложившейся ситуации. Наблюдая нулевую реакцию на свои слова, офицер изменился в лице и разразился громкими выкриками в наш адрес, активно размахивая при этом своим пистолетом. Солдатам, стоявшим до этого недвижимо по бокам, это послужило словно командой и они, сорвавшись с места, принялись пинками подгонять народ в сторону выхода. До моего лица долетели первые дуновения теплого и ароматного ветра.

Народ выходил еще с часа полтора, как ни как больше половины города, более трехста тысяч человек. Очень часто раздавались звуки выстрелов и маты солдат Гарнизона, которые с неподдельной жестокостью пресекали малейшие признаки волнений и попытки отстоять свои права. Горожане, впрочем как и я, прибывали в шоке от всего происходящего. В это трудно было поверить, что правительственные структуры просто на просто решили избавиться от нас таким вот образом. Все это было как-то нелепо и, уж тем более, неправильно и от того не укладывалось в голове. Многие стали предполагать, что это розыгрыш, жестокий, неоправданный, но все же розыгрыш. Скорее всего лишь благодаря таким настроением, в панику впадало меньшинство. После того, как корабль улетел, народ стал разбредаться кто куда. У кого-то неподалеку были знакомые, кто-то просто пошел, куда глаза глядят, но большая часть побрела в сторону шахт. Они виднелись отсюда невооруженным глазом благодаря тому, что были здорово подсвечены ярко голубым светом. Столбы голубоватого свечения уходили в небо, пронизывая толстый слой облаков и растворяясь в нем. Сами же входы в шахты были подсвечены ярко красными огнями. Вход представлял из себя огромнейших размеров навесной козырек, удерживаемый стальными канатами, которые были толщиной с докторскую колбасу. Этот козырек служил в тоже время и посадочной площадкой для вертолетов и даже малых космических кораблей. Преодолев расстояние в пару километров по полю с выкорченными деревьями, что валялись здесь по всюду, мы наконец-таки достигли небольшого городка в котором жили рабочие. Цепочка беженцев растянулась чуть ли не до самого места старта и черные силуэты бредущих исчезали в темноте и лишь по гулу, постоянно приближающихся, разговоров можно было понять, что народ все еще в пути. Городок, как мы и ожидали, оказался пуст. Он был небольших размеров и обойти его весь можно было минут за двадцать. Состоял он из малоквартирных трехэтажных домиков, что были привезены сюда на транспортных кораблях и собранные прям тут же. Располагались дома в три параллельных ряда, каждый из них стоял строго друг напротив друга. Выйдя на центральное пересечение городка, мне стразу вспомнились старые фильмы про Дикий Запад, а именно про пустынные улицы и обязательное появление перекати-поля между шерифом и бандитом, которые решили выяснить отношения путем честной дуэли на револьверах. Именно такого перекати-поля сейчас и не хватало, чтобы восполнить пробел видимого мною пейзажа. Простояв так еще с некоторое время, я отправился на поиски продовольственного магазина в надежде на то, что в нем остались продукты, потому что городок этот опустел так же скоро, как и наш, по крайней мере так мне думалось. Заприметив неподалеку здание отличное от других, я заспешил в его сторону. Приближаясь к нему, мне послышались позади многочисленные голоса и шарканье не одного десятка ног. Обернувшись, я увидел братьев по несчастью, бредущих за мной. Я ускорил шаг, намереваясь пополнить свои, полностью отсутствующие, запасы провизии, пока это было возможным. Как я и думал это был именно продуктовый магазинчик. Я смог определить это еще из далека по вывеске в виде корзины с торчащей из нее гроздью винограда. Подойдя к входной двери, я с разочарованием обнаружил на ней допотопный навесной замок, который был размером с мою голову. Тоже самое было и на задней двери. Владелец решил позаботиться о его сохранности надеясь, видимо, на возвращение. Бить витрину мне совсем не хотелось-это было уж слишком, столько шуму ради куска хлеба, того не стоит. Оглянувшись и походив взад вперед в поисках того, что помогло бы мне отпереть замок, я так ничего путного и не обнаружил. На помощь мне пришли те люди, что шли за мной. В руке одного из них я заметил старую добрую монтажку. Ни говоря ни слова, незнакомец подошел к двери и принялся вскрывать замок. Это ему удалось спустя несколько минут, а точнее не совсем то, что я думал: он снял с петель дверь.

– Замок здоровенный, а дверь, как у меня в сортире! – громко заявил тот, скалясь в улыбке.

Не спеша, все последовали за ним. Через минуту в помещении уже зажегся свет, видимо кто-то догадался обойти магазин и включить питание на распределительном щитке. Все набирали по не многу, сугубо перекусить и немного на завтрак, если уж предстоит провести ночь в этом месте. Большинство, все еще надеялось на то, что за нами прилетят и вернут обратно в родной город. В тот момент, даже я немного верил в это и наделся.

Закину в карман пару питательных батончиков и еще один съев на месте, я вышел на улицу, дав возможность другим подкрепиться, потому что народу прибывало сюда все больше и больше: все шли на свет. Спустя час народу было уже столько, что не протолкнуться. Во всем городе уже горел свет, дома были заняты, на улицах толпилась в основном молодежь и разжигали костры. Покинув территорию городка, я отправился к шахтам, всегда хотел побывать на них.

Всего таких шахт в мире было девять: по одной на каждый континент. Все они были соединены между собой гигантскими туннелями, перемещаться в которых можно было с помощью грав-поезда. По сути это был вовсе не поезд, а капсула, покоящаяся на, так называемой, гелиевой подушке сохранявшей свою форму и статичность благодаря особому составу. Находясь без движения, эта подушка имела твердую, как камень, структуру, но при пропускании через нее электрического тока, та становилась мягкой. Чем выше подавалось на нее напряжение, тем мягче она становилась, что позволяло развивать немыслимые скорости не испытывая при этом абсолютно ни какой тряски. При развитии максимальной скорости в более чем 800 км\ч, гелиевая подушка становилась практически жидкой. По сути, она являлась своеобразным колесом приводимое в движение заряженными пластинами сплава меди и серебра, которыми были обложены все туннели. Главные туннели, что сообщали между собой все девять континентов, имели множество ответвлений ведущие на богатые месторождения различных руд. Вся подпитка на пластины и абсолютно все шахты шла от ядра земли, поэтому ни каких перебоев в питании не происходило.

В ту теплую ночь (благо в Сибири был разгар лета) я и познакомился с Борисом. Он стоял возле входа в подземку и что-то изучал, водя карманным фонариком по сводам удерживающим козырек. Борис был одет в синий с желтыми вставками комбинезон, на спине которого была изображена капля воды, которую пронизывал разряд тока. Я сразу догадался, что до всей этой суматохе, он работал на ВЭС-водная электро-станция. Он был невысокого роста, худощавого телосложения и очень сутул, его правая рука была в кармане и он постоянно мотал головой из стороны в сторону в знак отрицания, что-то при этом бормоча себе под нос. Лицо его украшала борода и усы сросшиеся воедино и при этом полностью скрывавшие рот.

Услышав позади шаги (я специально принялся шаркать) он вздрогнул и резко обернулся направив мне в лицо ослепляющий луч фонаря. Прикрыв лицо рукой я остановился и луч тут же скользнул вниз.

– Прошу прощенья, молодой человек, вы меня слегка напугали. Меня зовут Борис, я пытаюсь выяснить, где здесь основной источник питания, – с виноватым голосом произнес тот и вновь отвернулся от меня, продолжая водить фонарем по сводам.

– Это случаем не вы включили свет в магазине? – Осведомился я, забыв представиться.

– Да, да! Вы совершенно правы! А вас, позвольте поинтересоваться… – Протянул он, давая мне возможность назвать свое имя.

– Геннадий, можно просто Гена, – с улыбкой произнес я, и мы обменялись крепким рукопожатием.

Последующие пол часа я провел в ожидании пока Борис искал способ как включить питание в шахте. Он временами пропадал из моего поля зрения и мне удавалось определить его местоположение лишь благодаря едва заметному диску света от его фонаря. Когда и тот вовсе исчез в глубине, я забеспокоилсяи уже было решил отправиться на поиски, как до моего уха донеслось мерное жужжание сопровождаемое треском электрических разрядов. Туннель, ведущий по длинной касательной, глубоко вниз озарился ярким светом. Подойдя ближе и окунувшись в необъятный поток мягкого свечения, я увидал Бориса. Лицо его было испачкано чем-то черным, по всей видимости маслом и мне стало ясно, что ему не мало пришлось проползать по земле, так как вся передняя часть его комбинезона была так же перепачкана. Он подошел ко мне с довольным видом и принялся отряхиваться. Я протянул ему свой платок и тот вытер им лицо. Масштабы вырытого туннеля и то, как он был отделан, меня просто поражали. Сюда мог поместиться небольшой стратосферный лайнер. По бокам располагались мостики, уходящие в глубь и неизвестно где оканчивающиеся. Недалеко стояло небольшое сооружение по всей видимости представляющее из себя нечто вроде контрольного пункта управления, или может быть там проходила пересмена рабочих. Из глубины веял теплый поток, несущий в себе неизвестные запахи с самого центра земли.

– Эта точка расположена ближе всех к ядру, так как уровень земли в этой области самый меленький относительно уровня Мирового Океана. Нам повезло, что здесь все работает, кстати, через некоторое время подъедет вагонетка.

– И что мы будем с ней делать? – изумленно уставившись на Бориса, спросил я.

– Как что? Будем спасаться под толщей земных плит от столкновения с Солнечным осколком, – похлопав меня по плечу, он отправился на КП.

Глава 2.

– Успокойся дружище, работать мешаешь только, – дружелюбно, почти ласково, проговорил я, а затем злобно добавил. – Наводчик хренов! Сиди сканы анализируй!

И я с помощью нехитрой комбинацией клавиш, вывел свой биологический сканер ему на главный монитор. Сквозь помехи я смог расслышать, как застучали его пухлые пальцы по клавиатуре.

Вновь прильнув к биноклю, я заметил впереди гигантскую тень, что надвигалась на меня с бешеной скоростью. Перекатившись на спину, увидел пролетающий, где-то высоко в небе, астероид. Он та и перекрывал своей громадой лампочку, создав на мгновенье тень. «Лампочкой» мы называли то, что осталось от Солнца. Называть этот жалкий осколок Солнцем было бы слишком для него, а лампочка прижилось сразу, никто и возражать не стал.

Подхваченный тепловым потоком лампы, астероид сменил направление и продолжил свое путешествие по неопределенной траектории. Проводив его взглядом, я вновь перекатился на живот и продолжил наблюдение. Мне приходилось постоянно ерзать, потому что земля была очень горячей и кевларовая ткань не справлялась с длительным воздействием высоких температур. Но все же пол минутки я мог позволить себе лежать неподвижно. Подножие склона было составлено из крупных, размером с покрышку от грузовика, и мелких капель расплавленных камней с землей вперемешку. Они имели коричневатый оттенок ближе к черному и громоздились друг на друге. Капли были гладкими, словно отполированные, потому блики света отражались в них особенно ярко. Бывало, в таких расплавах, мне доводилось находить остатки былой жизни. То могла быть детская игрушка или предмет домашней утвари, все что угодно. Однажды мне попалась капля внутри которой был человеческий череп. По началу его трудно было разглядеть, но прихватив находку домой, там мне удалось ее зачистить, придать прозрачность и продать в качестве сувенира за две семи вольтовых батарейки челноку с Австралийской шахты. Как-то раз меня выкидывало в ту шахту, а точнее не именно в нее, а в одно из ее ответвлений. Солнечная Австралия, как ее называли до катастрофы, изменилась полностью в противоположную сторону. Из-за отсутствия атмосферы и воздействия тепла, остров сковало льдом, все промерзло насквозь и холод исходил отовсюду. Через три часа пребывания на поверхности, я начал ощущать, что постепенно промерзает мой костюм и система обогрева совершенно не справляется с теми условиями. Тех, кого бросили в Солнечной Австралии, никогда не покидали свою шахту и не выходили на поверхность. Как они смогли продержаться так долго: остается загадкой. Лишь недавно к нам стали прибывать челноки оттуда.

Недалеко впереди, покосившись на бок, покоился жилой, когда-то, дом. Я отлично помнил такие дома. Они были относительно старыми, но в них все еще тогда жили люди и не в чем не нуждались. Дома постепенно сносили лишь потому, что Управление архитектуры не устраивал их внешний облик, он ни как не соответствовал современным требованиям. Даже из далека было заметно, как оплавлены некоторые места из-за этого складывалось впечатление будто бы я попал в картину на которой потекли краски. Когда натыкаешься на остатки строений прошлой жизни, всегда возникает дикое желания посетить это место, зайти в дом и найти там, что-нибудь, что напоминало бы тебе о прошлой лучшей жизни. Слишком велик риск расстаться с жизнью из-за минутной слабости и нахлынувшей ностальгии. Но, тем не менее, это никогда не останавливало меня лезть туда, куда не следовало бы. От чего моя комнатка была сплошняком заставлена всякого рода хламом. Единственный минус, так это то, что все вещи потеряли свою привычную форму и лишь некоторые из них более менее сохранились. Больше всего я горжусь, не тронутой высокой температурой, металлической, с откидывающейся крышкой, зажигалкой «Зиппо». Ее я обнаружил совершенно случайно, когда от нечего делать забрел в разваленный торговый центр. Помоему это было на территории США. Сейчас же устраивать себе, подобного рода, экскурсию, я не стал. Возникающее, при таких мыслях, внутреннее беспокойство, меня всегда останавливало и я привык прислушиваться к нему. Переведя фокус бинокля в другое положение, я заметил странное образование на поверхности земли. Похоже, что Саня не ошибался-неподалеку была руда, и какая именно я собирался это выяснить.

Спрятав бинокль в футляр, я принялся аккуратно спускаться с горы, стараясь не повредить костюм об острые, как бритва, оплавленные куски. Спустя несколько минут мне это удалось и я отправился в сторону месторождения. По мере моего приближения, черное пятно грунта отдавало блеском все сильнее и сильнее. Поддавшись любопытству и жажде наживы, я перешел на бег. Мои надежды оправдались-это было золото. В куче затвердевшей породы (оно местами давало о себе знать) отливаясь бликами от лучей Лампочки. Достав из рюкзака радометр-прибор, который выводит на экран предполагаемую площадь залежей металла, я с размаху воткнул его грунт. Ножки прибора, отреагировав на удар, довершили начатое и автоматически укрепились в почве. Радометр автоматически включился, принявшись проводить исследование. По истечении пары минут он издал характерный писк и на табло появилась цифра, которая очень порадовала. Залежи золота находились на глубине полутора метров на пяточке земли радиусом в полметра, значит, ископаемого было достаточно, чтобы я смог его унести и мне не пришлось бы постоянно думать о том, сколько я еще мог бы унести с собой. Не теряя времени, я принялся раскладывать из рюкзака весь необходимый мне инструмент. Его было не много, лишь самое необходимое: раскладная кирка с ударным пневмо-приводом, что позволяло при малом размахе совершать вполне сильные удары, металлическая тарелка в которой я мог очищать полезные ископаемые, поливая их раствором щелочи, который испарял останки прилипшего камня и земли. Всего этого мне было вполне достаточно. Помимо всего прочего, я всегда носил с собой семизарядный боллер. Эту игрушку мне подарил, он же ее и изобрел, Борис. Боллер по форме напоминал самый обыкновенный пистолет, отличие было лишь в увеличенном в диаметре, стволе. Что же касается внутренних характеристик, то там было все совершенно иначе. Самым, наверное, сильным его поражающим фактором был оглушительный звук вылетающего шарика и струйки пара, выходящие из отверстий расположенных по всей длине ствола. Отдача при этом была минимальной, что позволяло делать несколько выстрелов за раз. В качестве патронов использовались металлические полые шары внутри которых содержался раствор жидкого тока. Это оружие предназначалось для использования лишь на поверхности земли. Ввиду высокой температуры воздуха, вылетевший шар моментально прогревался, от чего заставлял моментально вскипать жидкий ток. В результате этих двух сильнейших термо-факторов, металл становился хрупким, словно яичная скорлупа. При попадании в цель, в данном случае в человека, тот раскалывался и поражал электрическим током от чего жертва теряла сознание и все приборы выходили из строя. Как то раз мне доводилось уже испытать его в действии. Наткнувшись на двух любителей халявы, после проведения удачной раскопки, я выстрелил, но к сожалению (а может и к счастью) промазал. От выстрела звон в ушах стоял до тех пор пока я не очутился под землей, лишь тогда прекратился. Бедолаги решили видимо, что у меня в руках базука и решили не рисковать, тогда я их больше не встречал.

Радометр, оказывается, все еще продолжал издавать писк, а я и не слышал. Увлеченный подготовкой к работе меня вновь стало одолевать чувство эйфории и бескрайнего удовлетворения. Находясь в предвкушении, я ничего не видел и не слышал вокруг. В голове была лишь одна мысль: мысль о том, что я выручу кучу мега-вольтовых батареек, а может быть даже и целый аккумулятор! И тогда не придется клянчить у Борьки батарею, что бы выбраться лишний раз на поверхность. Ведь без энергии мой костюм-это лишь никчемный скафандр, который не в состоянии спасти меня от мгновенного испепеления. Мой костюм допотопен, всего на всего самопал, который воссоздала наша группа инженеров и со временем довела до ума. Мне, кстати, первому пришлось испытать его на себе, так до сих пор с ним и не расстаюсь, ни разу еще не подводил. Мечта любого старателя-это скафандр, снабженный солнечными батареями. Такие есть лишь в нескольких экземплярах у обитателей Африканских шахт. Уж они то в энергии не нуждаются. За несколько лет до катастрофы Африка являлась единственным промышленным гигантом по изготовлению солнечных орбитальных батарей. Благодаря их продукции цивилизация полностью перестала зависеть от энергии ядра планеты и таких редко-используемых продуктов, как нефть, газ, уран. На сегодняшний день жители Африки являются полностью независимым народом, на контакт ни с кем не идут. Как то раз меня, по воле случая, выкидывало на их континенте. Гладкая, как стекло, поверхность, образовавшаяся в результате расплавленного песка. Целые пустыни в момент Большой Вспышки превратились в океаны этой горящей жижи. За считанные часы Африканские земли были полностью затоплены. Через несколько месяцев, Новое Солнце, ввиду своей нестабильности пребывания на орбите Земли, на несколько лет покидает ту часть полушария, на котором располагается Африка. Расплав песка растекся удивительно равномерно по все площади и затвердел, образовав гладкую темно-коричневую равнину. Те, кто остался в живых (так же, как и мы в шахтах) потратили не мало усилий, чтобы в буквальном смысле пробить себе путь на поверхность. Теперь на каждом квадратном километре земли стоит по одной вышке с, распростёртыми в стороны, лопастями солнечной батарей. Стоит Новому Солнцу хотя бы на несколько часов показаться над Африкой, как батареи заряжались на несколько месяцев вперед.

Оказавшись там случайно, мне и довелось столкнуться со старателем их народа. Тогда я кричал ему на русском в надежде, что тот меня поймет, и махал руками, пытался выйти с ним на связь по внутреннему пеленгатору, но все это было в пустую. Он шел прямо на меня в костюме, который был полностью составлен из небольших отражающих пластин соединенных между собой проводками. Благодаря своим малым размерам, пластины позволяли ему свободно передвигаться, совершенно не сковывая движения. Тогда я сразу понял, что это ходячая солнечная батарейка. Его костюм заряжал сам себя, на нем не было ничего лишнего: ни дополнительных аккумуляторных элементов, ни портативного компрессора который циркулировал кислород, охлаждая его не давая мне, тем самым, превратиться в гриль. Лишь какая-то палка торчала из-за его спины. Когда тот неизвестный старатель ускорил шаг, а потом и вовсе перешел на бег, я начал сомневаться в том, что так торопиться узнать мое имя и цель прибытия. До меня ему оставалось бежать ни как не меньше тридцати метров и у меня еще было время смотаться от него или же достать боллер. Но не успел я и руку к кобуре протянуть, как тот вдруг взмыл в воздух окутанный голубым свечением. В полете незнакомец вытащил из-за спины ружье и принялся целить в меня. Не успев приземлиться, он принялся палить мне под ноги. Промазал он либо просто хотел меня предупредить-я так и не понял это. Драпал я тогда здорово, даже снарягу всю там и оставил. Так и мчался без оглядки до портала.

Выключив радометр, чтобы тот перестал пищать, я разложил пневмо-кирку, обхватил поудобнее ее обеими руками и принялся добывать золото. Спустя несколько часов работы, вокруг меня было разбросано множество самородков. Последние пятнадцать минут работы я высекал лишь черные куски оплавленной земли. Жила кончилась, пора было собрать все, что разбросано и успеть смотаться, пока кто не нагрянул. Желающих поживиться за счет других всегда хватало, а еще нужно было все это обработать в растворе.

Закончив с обработкой самородков и сложив их в специально приготовленный контейнер, я повесил его себе на плечо и отправился в сторону портала-того люка из которого я вылез. Подойдя к подножию склона, с которого я кое-как сползал по пути сюда, я оглядел его снизу доверху, помотал головой в разные стороны и решил обойти. Пускай я потрачу на это дольше времени, но зато не буду рисковать тем, что могу сорваться и испортить герметичность костюма, тогда будет очень обидным, накопав четыре с лишним килограммов золота, погибнуть из-за глупости. Когда я налегке-мне все-равно, хоть кубарем катиться, но когда уже дело сделано и мысленно я уже получаю свое вознаграждение, в такие моменты я становлюсь безумно суеверным и стараюсь максимально обезопасить свой путь домой.

Завидев впереди себя очередную быстро-надвигающуюся тень, я ускорил свой темп ходьбы, а когда метеорит с грохотом рухнул на землю в паре сот метров от меня, то я и вовсе перешел на бег. Бежать в таком снаряжении было особенно тяжелым занятием. Подача кислорода не регулировалась и рассчитана была максимум на проведение раскопок и то, каждые пять минут приходилось устраивать себе перекуры. Пробежав еще с полминуты, я начал задыхаться и остановился. Прошелся еще немного и увидел впереди себя слегка выпуклый металлический диск с круглой вращающейся ручкой. Тогда я позволил себе остановиться и дать возможность кислороду наполнить пространство моего костюма. Вздохнув полной грудью, я отправился в сторону люка. Он был не заперт, я никогда не запираю за собой дверь, зачем, если придется возвращаться. Обхватив рукоять обеими руками и уперевшись ногами в петли, я потянул на себя. Люк был достаточно тяжелым, и пока я его открывал, на лбу у меня выступили испарины капель пота. Наконец-таки открыв его, я спустился по лестнице вниз. Кругом была кромешная темнота, но включать фонарь необходимости не было, все-равно здесь никого нет и споткнуться не обо что. Активировав дисплей, что располагался у меня на предплечье, я начал заносить координаты места, откуда я сюда попал, то есть своего дома. Нащупав на стене рубильник, я перевел рукоять в нижнее положение и в туже секунду почувствовал резкий порыв ветра, сопровождаемый фиолетовыми разрядами. Позволив себе просунуть голову в туннель, я завидел вдалеке, горящую ярко-голубым светом, точку, мчащуюся мне на встречу. Ее движение сопровождалось попеременным включением электро-магнитных пластин расположенных по всему периметру туннеля. Вагонетка остановилась возле меня как вкопанная. Электро-подушка на которой она покоилась, излучала во все стороны электрические разряды и слегка подрагивала. Усевшись в кресло, я накрепко пристегнул себя ремнями и ногой ударил рычаг запуска.

После катастрофы стабильность работы координационного центра Шахт была нарушена полностью. Удалось восстановить лишь часть и теперь, отправляясь на поверхность, никогда не знаешь, куда тебя занесет в этот раз. Сколько раз я попадал на мною же исследованные месторождения. Но это было не главным, главным было то, что с «доставкой на дом» проблем не возникало ни каких.

Как только я почувствовал, что ход вагонетки замедляется, я открыл глаза и завидел впереди себя родные катакомбы. Вдоль стены белой светящейся краской и большими буквами было написано слово «СИБИРЬ». Не промазал, подумал я и принялся расстегивать ремни безопасности. Ко мне на встречу уже бежали наши техники. Они помогли мне подняться и как только я покинул посадочное кресло, они принялись за осмотр вагонетки.

– О-о-о, прибыл гусь! – кричал Саня, непонятно зачем размахивая руками в разные стороны.

Кинув ему в руки увесистый контейнер с самородками, я принялся прыгать на месте пытаясь скинуть с себя, еще дымящийся в некоторых местах, скафандр.

– Сколько здесь? Кило 4-5 наверное, да? – Все не унимался Саня.

– Помог бы лучше. Метеорит два раза при мне упал. Один из них в двухстах метрах от меня. Что-то не припоминаю я такой активности. Космос не хочет, что бы людишки выползали из своих норок? Погнали, отнесем добро и я хочу выпить. Ты со мной? – Сказал я, укоризненно глядя на Саню.

– Конечно! О чем речь! Ты же знаешь, я всегда рядом. – С радостью, предвкушения веселого вечера, в голосе произнес тот.

– Ясен пень ты всегда рядом! – Намеренно сделав акцент на слове «всегда» произнес я. – Ты ж меня ни разу не кидал, да? – Я подмигнул ему и отправился в раздевалку. Там стоял мой шкафчик с походным снаряжением и вещи, у которые можно было переодеться. Решив принять душ у себя, я затолкал скафандр в коробку и поставил ее возле входа. На утро следующего должен был прийти Серега и отнести содержимое в ящиках ремонтникам, чтобы те подлатали дыры и устранили неисправности. К утру в ящике будет лежать уже два таких скафандра. Нацепив джинсы и короткую, потертую в местах, коричневую куртку, я вышел из раздевалки на ходу заправляя шнурки кроссовок во внутрь.

Саня ничего не стал отвечать на последнюю, высказанную мною, реплику. Я частенько напоминал ему о том случае, когда он, сверкая одними лишь пятками, ломанулся прочь с лайнера, который собирался транспортировать нас якобы на Вегу-5, уберегая от катастрофы. Каким-то чудом, ему удалось распознать неладное во всем этом и сделать правильные выводы. Санек обладал удивительным качеством. Он мог моментально оценить обстановку, учесть все окружающие факторы и сделать правильный вывод исходя из всего этого. То, что он тогда улизнул, вины за это не держу. Он все сделал правильно. Если бы он начал тащить меня за собой, то я бы ясное дело послал его и затеял спор. От этого мы привлекли бы к себе внимание и неизвестно, что с нами сделали бы солдаты Гарнизона. В ту ночь он смог вернуться обратно к себе домой, узнал куда нас собираются отправить, взломав терминал базы данных космо-порта, и отправился прямиком в Шахты, прихватив из дома весь свой хлам.

– Санек! – крикнул я, запирая дверь шкафчика. – Дуй пока к Борису и выручи у этого разбойника максимум вольт!

Саня козырнул мне и скрылся в направлении мастерской. Боря скупал у меня практически весь хлам, что я тащил сверху. Его не интересовала лишь нефть и природные газы, которые я часто накачивал в баллоны и сплавлял местным челнокам. Борис делал из драг-металлов удивительно полезные вещи. Например, главный беспроводной генератор, который питал все наши внутренние узлы. Он был составлен из энергетического элемента на основе расплава золота и магния и сохранял свое жидкое состояние благодаря постоянной подаче нагретого синтетического газа. Регулируя соотношение золота с магнием, Борис мог контролировать мощность питания.

Тем временем, я отправился в сторону бара. Мне необходимо было пропустить пару стаканчиков спиртного, что бы окончательно расслабиться, затем я намеревался принять горячий душ. Я занял привычное мне место за столиком в самом углу зала и махнул бармену приветствуя его. Через минуту передо мной уже стоял графин с прозрачным, ломтики соевого мяса и дольки лимона, посыпанные сахарной пудрой. Налив себе чуть больше половины, я выдохнул и запрокинул стакан. Поморщившись, я закинул в рот пару долек лимона. Наконец-то на входе я увидел фигуру Санька. Он подошел к стойке, они обменялись рукопожатиями и бармен кивнул в мою сторону. Саня, видимо уточнил у него тут ли я. В руках он нес коробку, в которой он всегда приносил мне плату за вырученное добро.

– Ну, чем порадуешь дружище? – осведомился я, наливая нам по одной.

– Две стовольтовых, 150 пустышек и зарядка к ним, к пустышкам в смысле. – Он пододвинул коробку ко мне и мы выпили с ним.

– Тебе стовольтовка нужна? Просто у меня еще с того заказа остались, я их не использовал.

– Ага, у меня совсем нет их.

      -Тогда ты бери себе их две штуки, а я возьму мелочь всю себе. – Я вновь наполнил наши рюмки.

– Окей друг. – Он стукнул свой стакан о мой и, выдохнув в сторону, осушил его одним глотком.

Размен был не совсем справедливым по отношению ко мне. На две стовольтовых батарейки, можно было жить и ни в чем себе не отказывать не менее месяца, а на пустышки особо не разгуляешься. Но мы никогда с ним не заморачивались по этому поводу. Все что выручали, делили так, как нам нужно было. Если ему не нужна была доля, то я все забирал себе и наоборот. В случае необходимости мы могли в любое время взять друг у друга ровно столько, сколько необходимо. Посидев в баре еще примерно с час, мы разошлись каждый по своим делам. Проходя мимо перрона, места откуда стартуют старатели и прибывают, я заметил, как снаряжали для очередной вылазки еще одного старателя. Я сразу узнал его, несмотря на то, что тот уже опустил забрало скафандра. А определил его я по нашивки во всю спину в виде кометы. Старателя зовут Рома, до Большого Взрыва он был пилотом разведывательного лайнера. Комета-это их, так сказать, полуофициальный символ. Выдумал его некий Георг Халлеван, которому удалось взять пробу с хвоста кометы. Ему с трудом удалось преодолеть сопротивление и бурю разлетающихся частиц и газа от хвоста кометы. Но ему все-таки удалось оказаться в центре хвоста где напрочь отсутствует всякое возмущение. Поравнявшись скоростью, он спокойно активировал щуп и получил то, что хотел. Этого еще не удавалось ни кому и по мимо ценного вклада в науку, он заявил он о Малой Разведки не просто как о «челноках», как их обычно назвали, а как об отважной и опасной профессии способнойна подобные подвиги. После этого нашумевшего события, самые известные кино-режиссеры тут же принялись за съемки приключенческих фильмов на эту тему. Профессия приобрела престиж и почетаемость, а все лишь благодаря одному человеку.

Роман стоял налаживая свой наладонный идентификатор и потому не сразу заметил, как я помахал ему рукой. Подняв голову, он заметил мой жест, отключил тонировку на забрале шлема и заулыбался мне своей белоснежной улыбкой. Его черные тонкие усы в английском стиле создавали ему образ успешного и отважного старателя подстать его прошлой профессии. Помахав мне в ответ своей огромной ладонью, он вновь принялся за настройку наладонника.

Из-за нескольких порций спиртного и усталости, которую обычно испытываешь после вылазки, я брел слегка пошатываясь по широкому перрону. Над головой, метрах в пяти, светили яркие неоновые лампочки создающие эффект дневного свечения. По всюду туда-сюда сновали дроиды-погрузчики, умело объезжая друг друга, чтобы не врезаться. Не мало было народу в синих комбинезонах-это наши техники. Эти демоны день и ночь ковырялись в пластинах, что располагались в шахтах, постоянно что-то изобретали. Если бы не они, то не было бы в нашей шахте ни одного дроида, не было бы света и много еще чего полезного они изготавливают. Реже, попадался персонал коммуникаций. Те были одеты в ярко-красный комбинезон со светоотражающими золотистыми вставками на плечах и ногах. Их задачей было поддержания в рабочем состоянии транспортных вагонеток и систем торможения на подходе к шахтам. Первое время, когда мы только-только пытались осваивать все вокруг, у нас напрочь отсутствовали дополнительные системы торможения. Вагонетки имели конечно же свою систему, но ее было недостаточно, так рассчитать расстояние оставшееся до станции и то тормозной путь-было просто задачей невыполнимой сидя крепко пристегнутым к анти-перегрузочному креслу придавленным, плюс ко всему, силой бешеного ускорения. Потому те, пролетали мимо на многие километры вперед и пилот, завидев яркий свет излучаемый пироном, пролетал мимо и нажимал на кнопку, что располагалась прямо под большим пальцем левой руки, и только тогда начинал тормозить, предварительно промчавшись мимо с десяток километров. У нас даже существовала дежурная группа, которая караулила старателя либо челнока и завидев, что тот промчался на мимо, выдвигалась тому на встречу прихватив с собой пару диэлектрических бот. Ходьба по пластинам под напряжением было делом рисковым, но делать было нечего. Немало людей страдало от напряжения по неосторожности, благо не было смертельных исходов. Потом, по мере пребывания в нашу шахту народа, Борис возглавил (он же и создал) Комитет по улучшению жилищных условий. Вот тогда то и закипела жизнь! Люди, до этого прибывающие в легком психологическом расстройстве, словно обрели второе дыхание. Каждый пытался внести хоть какой-нибудь вклад в Систему Улучшения Жизни. Ни кто не мог спать спокойно, если чувствовал за собой то, что он не внес пока ничего. Со временем Комитет Бориса смог грамотно распределить обязанности каждого. Каждый житель Шахты занимался лишь тем, что умел лучше всех и ни кто другой не смог бы его превзойти в этом. На первых этапах я был нечто вроде электрика. Кроме как вкручивать лампочки в жилые и бытовые отсеки, я не умел. Тогда еще не было Старателей, мы даже не знали, что происходит наверху. Какое-то время ходил слух даже, что наверху ничего не изменилось и все осталось прежним. Но после запуска дроида на поверхность, этот миф рассеялся, словно утренний туман. В тот день все обитатели Шахты, собравшись на главном пироне, просматривали трансляцию, выведенную на большой экран, передаваемую с разведывательного дроида. В тот вечер все изрядно расстроились, мы с Саней это заметили тут же. Тогда у меня в голове возникла сумасшедшая идея о вылазке на поверхность. Меня к ней толкал, сам того не подозревая, Саня. Будучи специалистом почв и металлов, он мне все уши прожужжал про то, сколько сейчас на поверхности земли всплыло полезных ископаемых, и причем в чистом виде. Все говорил, что если есть ископаемые, то можно все что угодно изготовить, даже воздух, который мы с трудом выжимали из генераторов. Вкратце я выложил идею Саньку, тот ничего не ответил мне, видимо привык уже к подобного рода выходкам. После сеанса, когда все разбрелись по своим рабочим местам, я подошел к Борису и предложил ему эту идею. Рассматривали ее несколько дней, даже мы с моим другом принимали в этом непосредственное участие. Тогда то и было решено назначить Санька моим оператором, а так же ответственным за координаты месторождений, так как ему это было ближе всего и разбирался в этом тоже лишь он один. Со временем, набралась небольшая группа смельчаков из семи человек и каждый выбирался на поверхность раз в неделю. Со временем количество старателей увеличивалось по мере пребывания народа в Шахту и постепенно те, стали независимыми ввиду добывания не малого количества драг-металлов, часть которых сплавляли челнокам с других шахт. Саня же, на тот момент процветания старательского ремесла, пользовался бешеной популярностью и был в буквальном смысле нарасхват. Но и операторов со временем тоже развелось и все вернулось на круги своя: Саня был закреплен лично за мной и ни кто не имел права просить проконтролировать его поход. Стали появляться конкретные заказы с других континентов, которые поручали только лишь нам, как самым опытным в этом деле. Имели не плохо, на жизнь хватало. После того, как Комитет создал группу старателей работающих исключительно на благо общества, моя потребность в вылазках отпала и это переросло лишь в дело добровольное. Благодаря этому я и выбираюсь на поверхность по мере надобности. Бывали случаи, когда Боря лично просил меня раздобыть ему определенный набор элементов и тогда, мне приходилось неделями ползать из одного ответвления в другое, что бы раздобыть то, что меня попросили. Борьке я никогда не отказывал, не хотел, да и просто не имел на это права. Тоже касалось и его по отношению ко мне, но пока что я его еще ни о чем никогда не просил. Просто я ненавидел, что-то у кого то просить. И не важно, что я прошу и у кого я это прошу. В основном за меня это делал Санек. Он вечно чего-нибудь клянчил у Комитета. Я никогда не одобрял этих его походов, но всегда молчал по этому поводу, потому что не было еще раза, когда он притаскивал что-то такое, что нам обоим было бы не полезным.

Заприметив впереди, мерцающую красным, вывеску в виде сигареты, я отправился туда. То была общественная курилка. Всего в шахте их было более десяти. Курилка представляла из себя беседку, в которой могли поместиться не более семи человек, с мощной вытяжкой расположенной наверху. Сигаретный дым фильтровался и вновь выбрасывался в окружающую среду. Народу в ней практически не было и это было хорошо, потому что уже ближе к вечеру здесь приходилось курить стоя, а то и ждать снаружи пока не освободится местечко. Закинув ногу на ногу, я уставился в сторону стартовой площадки. Роман уже сидел, накрепко пристегнутый, в вагонетке и показывал, время от времени, большой палец вверх и кивал головой. Затем все кто помогал ему, разошлись по сторонам и вагонетка плавно тронулась с места, озаряя коротенькими разрядами все вокруг себя. Скрывшись в темноте шахты, еще долго был слышен треск электрических разрядов создаваемых его вагонеткой. Вскоре шум утих и все разошлись с перрона по своим делам. Стало немного темнее, когда с Центральной отключили стартовый участок шахты и пластины, что были выложены словно плиткой по всему периметру шахты, перестали излучать привычно голубоватое свечение. После этого на перроне появились ребята в синих комбинезонах и один за другим попрыгали с перрона вниз. Кто-то из них громко выругался и подскочил на месте. Другой громко хохотнул, хлопая пострадавшего по плечу, увлекая за собой. Видимо где-то заряд не прошел до конца, отметил про себя я, выпуская кольцо дыма, такое бывает. Обернувшись и взглянув на электронный циферблат часов, что висели недалеко от меня, я понял, что провел на поверхности большую часть ночи и сейчас было начало восьмого утра. Неудивительно, что я засыпал на ходу. Докурив, я отправился к себе с одной только мыслью: принять душ и хорошенько выспаться, чтобы к вечеру быть полным сил.

***

Мне снился сон, будто бы все вокруг шумит, гремит, кто-то куда то бежит, в общем паника жуткая и, что самое интересное, сколько я не старался, я ни как не мог попытаться разглядеть этот источник шума. Доносившиеся до меня звуки суеты, окончательно выдернули меня из сна. Я проснулся не размыкая глаз и с минуту лежал не шевелясь прислушиваясь к своим ощущениям. Я ни как не мог понять сплю я или нет. То, что я слышал во сне, я слышал и наяву. Продрав кое-как глаза, я дотянулся до прикроватной тумбочки, дотянулся до наручных часов, что лежали на ней. Оказывается я проспал всего на всего три с половиной часа. Неудивительно, что моя голова имела риск с минуты на минуту разлететься в клочья. Кто-то принялся стучать в мою дверь, хотя над ней висел значок старателя подсвеченный изнутри. И каждому жителю Шахты было известно, что если знак светиться, значит старатель отдыхает после вылазки и беспокоить его нельзя ни в коем случае. Знак старателя представлял из себя букву «С» расположенную в центре круга с отходящими от него перпендикулярными линиями равной длинны символизирующими Солнце. Туман не развеящегося сна, заволакивающий мой разум, глушил во мне желание пинками прогнать наглеца, что осмелился разбудить меня после тяжелой ночи. Накинув халат, я, спотыкаясь, побрел к двери. Отодвинув засов и открыв ее, на пороге я встретил Бориса. Взгляд, что бросился мне сразу в глаза, у него был крайне обеспокоенным и, в тоже время, излучал чувство вины за собой добавив ко всему этому нервное поглаживание ладоней. Мое раздражение, как ветром сдуло, от него не осталось и следа. Бориса я знал уже несколько лет и мы часто вспоминаем с ним, как стояли на пороге этой самой Шахты и даже не думали, во что все это выльется. Зная, как тяжело ему было пересилить себя, чтобы меня разбудить, я улыбнулся и жестом пригласил его к себе. Он нахмурил брови и откуда то из глубин его черной бороды вылетело извинение в мой адрес.

– Послушай Ген, я знаю, ты после вылазки… – начал было он, но я тут же прервал его.

– Борис, прибереги свои извинения для кого-нибудь другого, усек? Чего-нибудь будешь?

– Да, да, если можно налей мне воды, в горле жуть как пересохло, видимо снова фильтры барахлят, – сказал он срываясь через слово на хрип. – Нужно ребят отправить… – Мне снова пришлось прервать его болтовню. Я прекрасно понимал, что Борис очень нервничает, и произошло что-то действительно страшное. В таких ситуациях он всегда начинал без умолки обсуждать дела насущные, какие-то житейские проблемы обсуждать.

– Ты же не для этого ко мне явился, что бы обсудить неполадки в фильтре, верно? – После короткой паузы я добавил. – С фильтром, кстати, и в правду какая-то ерунда.

– Ромка… Ромка пропал. Тремя часами ранее он покинул шахту, вышел на поверхность. Тут же принялся добывать руду, вроде как докопался до урана, ты же знаешь-он черт везучий. Спустя еще какое-то время, принялся вопить в микрофон, что Солнце падает, речь не связная, обрывки фраз и паника, отчаянная паника у человека. Откуда!? Когда мне дали прослушать запись, у меня кровь в жилах стыла. Я по первой решил, что его режут или пытают. Ну как же может так визжать взрослый мужик?! У меня в голове не укладывается просто!

– На, перетянись. – Я просунул ему, уже прикуренную сигарету.

– Вот потому то и фильтра и не справляются, потому что все курят у себя в комнатах! – Строгим голосом произнес Борис, но при этом затянулся.

– Так я то здесь при чем? Если Ромка пропал, как ты говоришь, то ни кто и ни что ему уже ни чем помочь не сможет. Ты же прекрасно знаешь, что…

– … ходка наша с одним и множеством концов. Да, да, я знаю все эти ваши старательские байки! – Перебил меня Боря, нервно теребя пластиковую кружку в своих тощих пальцах.

– Солнце падало, говоришь? – Борис кивнул мне и принялся кашлять, выплевывая сигаретный дым. – В последний раз, мне тоже доводилось заметить нечто подобное. Пока я был на поверхности, при мне упало два метеора. Они были раскалены до бела, а при падении словно взрывались, усыпая все вокруг себя расплавленным камнем, будто бы внутри у него лава. Тогда я не стал обращать на это внимание.

– Новое Солнце начинает распадаться, – мрачно произнес Борис, уставившись в пол стеклянным взглядом.

Ничего не ответив ему, я встал с кровати и принялся одеваться.

– Ты куда это? – Вдруг оживился Борька.

– За Саньком.

Как я и думал, Саня давил на массу, не реагируя на мои попытки разбудить его, тарабаня по металлической двери жилища. Посмотрев в очередной раз в небольшой иллюминатор, что располагался выше центра двери, я увидел, как он начинает ворочаться. Ага, просыпается значит, решил я и принялся колотить еще сильнее. Проходящие мимо меня люди, здоровались со мной, совершенно не обращая внимания на грохот, что я создавал вокруг. Подобное повторялось с завидной периодичностью и все уже привыкли к этому. Спустя пару минут я услышал, как лязгнул засов двери. Через образовавшийся проем, показалось сонное лицо Сани. Глаза у него были закрыты, волосы на голове торчали в разные стороны, на нем был драный халат, который он приволок еще с поверхности. В общем зрелище было удручающее. У меня возникло желание плеснуть ему в лицо холодной воды, чтобы побыстрее привести его в чувство, но из-за отсутствия кружки под рукой эта возможность отпала. Мне оставалось только молча ждать, пока он сам по себе очухается. Это ему всегда давалось крайне тяжело. В данный момент он наверняка думал, что его голова представляется в виде старинного телевизора, по которому кроме как помех ничего больше не показывают. Он сидел напротив меня, все еще не разлепив веки. Его рука потянулась к голове, пытаясь что-то нащупать. Видимо пытался найти переключатель каналов, что бы избавиться от помех. От этой мысли я неслышно хохотнул. Саня приоткрыл один глаз и изобразил нечто вроде улыбки.

– Что, опять ЧП? – Произнес Саня, вытянув руки вверх потягиваясь и зевая, широко открыв рот.