Отрывок из книги
Если вы, уважаемые читатели, немножко интересуетесь миролюбивой внешней политикой России, но не желаете ограничиваться строгими сообщениями пресс-службы МИД РФ, если вам невмоготу страстные эмоциональные дебаты политологов и депутатов, бурным потоком низвергающиеся с экранов и репродукторов с утра до вечера, а к тому же если вы хотели бы узнать о буднях отечественных дипломатов – дня сегодняшнего и недавнего прошлого – чуть-чуть побольше и подостовернее того, как жизнь их и работу изображают «мыльные оперы» государственного телевидения, то, возможно, есть смысл взять в руки эту книжку.
В 2015-м году, возвратившись из последней загранкомандировки и испытав горечь отставки, я опубликовал объёмные, аж на 528 страниц убористым шрифтом, воспоминания о долгой, длиной в 43 года, дипломатической жизни. Назывались они «Трусцой по мидовским дорожкам». Их перевели на немецкий и издали в Германии, с которой связана основная часть моей биографии. Это было искреннее объяснение в любви родному МИДу и дипслужбе нашего государства, но признание по Лермонтову: «Люблю отчизну я, но странною любовью…» От других мемуарных изданий сочинение моё отличала необычно высокая степень откровенности, а она, как вы, наверное, догадываетесь, никогда не была в почёте ни на столичной Смоленской, ни на всех других площадях нашего замечательного, дорогого сердцу отечества. В укор мне поставили «ну слишком уж субъективные» оценки отдельных фактов и некоторых действующих лиц моей дипломатической эпохи.
.....
Вечером после ужина (сосиски и чай), уложив спать детей, Фёдор, наконец, решился. Уткнувшись в телевизор и как бы с безразличным выражением лица он поведал жене, будто в соседнем посольстве, рассказывают, какой-то дипломат выиграл в лотерею миллион. «Не повезло бедняге», – невозмутимо произнесла Наташа. Что-что, а такой скоропалительной реакции супруги он не ожидал никак. На уточняющий вопрос та с ходу разъяснила мужу перспективы развития ситуации. «Выиграть-то он выиграл, да кто ж ему позволит забрать этот случайно доставшийся миллион?». Фёдор был сражён и посрамлён: чтобы прийти к выводу, над которым несколько часов корпел он сам, супруге понадобилась несколько мгновений. Спустя пару минут пришлось раскрыть карты. Жена ахнула и несколько минут крутила, нюхала и проверяла на свет колоритное свидетельство, на котором красовалась родная фамилия. Разумеется, не могла не проехаться по несостоятельной позиции муженька, припомнить, как он на повышенных тонах не раз требовал прекратить руководствоваться стадными чувствами и расторгнуть связи с посылочными проходимцами.
Наконец и Наташа наполнилась тем неописуемым чувством восторга, которое в подлиннике знакомо только заядлым игрокам. В разговоре за бутылкой вина, извлечённой на свет из запасников по столь радостному поводу, она рассказала, что игромания на протяжении нескольких десятилетий была частью её семейной традиции. Отец покупал по четыре, на всех домочадцев, билета всесоюзной денежно-вещевой лотереи каждого тиража. Дети записывали на этих хлюпеньких листочках пожелания – выиграть пианино «Красный Октябрь», холодильник «Минск» или стиральную машину «Вятка», но счастье от раза к разу, вплоть до ухода отца из жизни, упорно обходило их стороной. Стиралку и пылесос давно можно было приобрести на деньги, потраченные на лотерейные билеты, но родитель продолжал свято и неуклонно верить – в неизбежный фамильный успех и в светлое будущее всей страны. И вот теперь получалось, что двойные предсказания эти начали сбываться – и удача пришла в дом Славиных, и обещанный партией к 1980-му году коммунизм, хотя бы и в масштабе одной-единственной семьи, стучался в дверь, оставалось отворить её нараспашку. За память об отце опорожнили по бокалу доступного для рядового кармана, но вполне достойного продукта местных виноделов.
.....
