Читать книгу Трудно поверить, что так бывает - Евгений Валентинович Подолянский - Страница 1

-Евгенчик, ты опять засел за написание очередной галиматьи. Достаточно уже я в своей жизни просыпалась в кровати одна. Надеюсь, это будет рассказик. Роман я не вынесу. Опять очередная «хрень»? Не пучь глаза. В переносном понимай. Продолжение твоей «Немыслимой хрени»?

– И – да, и – нет. О нас.

– Обо мне?

–О нас!

–О нас – через раз. А в основном обо мне! А ты разрешение у меня спросил. Сор из избы выносить. Да, я гляжу, ты не хило настрочил, пулемётчик, за то время, что я просыпалась одна.

Моя подруга подошла к моему рабочему столу и взяла со стола два листочка исписанных мною.

– А это слово, зачем написано красным цветом? «Надменно». «Она надменно вперилась в меня взглядом».

–Я буду, возможно, подыскивать ему синоним.

–Это я вперилась в тебя?! Ну, милый! Тебе синоним надо искать другому слову. Вперилась!

– Выпукалась. Будь добра, приготовь мне яичницу с жареной свининкой. Заодно подыщи синоним слову «надменно».

Моя нынешняя «половинка» поцеловала меня в лысую макушку, слегка потрепав мою голову своей мягкой ладошкой, положив её на то же место, где ещё подсыхал след от её поцелуя и, что-то мурлыча себе под нос, направилась на кухню.

Моего «временщика» зовут Татьяной. На страницах моей повести. Реально она имеет от своего дня рождения, которое праздновалось уже не менее пятидесяти пяти лет, другое имя. Но оно мне не нравится, и его вы не увидите в тексте повести. На данный момент я нахожусь на территории её жилплощади. Временно. Скоро мне надоедят её бесцеремонные вторжения на мою личную территорию, и я без помпы и лишних объяснений уеду в своё родное гнёздышко в другом городе. И потом повторится вновь – я приеду, погостюю пару недель и уеду. Не звоним друг другу с месяц-два. Потом наступает пора редких звонков друг другу. Это предвестник очередной нашей встречи. Наступает время «выпукаться». Это слово ввёл в наш лексикон я. Оно вызвало у «Танюши» небольшой шок. Да, кавычки я впредь вокруг её имени не буду использовать. «Как, мне, культурной женщине какой то старый пердун говорит, что я выпукалась»? «Я полагаю это звучит культурнее, чем выпердилась»!? – прозвучало ей в ответ с моей стороны. Минуты две мы стояли неподвижно напротив друг друга. По её глазам я видел, что она находится в состоянии глубокой думки. Потом её взгляд помягчал, она слегка улыбнулась и покорно негромко выдала свой вердикт: «Хорошо. Я согласно. Это слово, наиболее точно выражает суть наших отношений». Гостюю в основном я. Были один раз вдвоём у меня. Это однокомнатная квартира в провинциальном городишке. На второй день совместного проживания в уютном для меня гнёздышке стало понятно, что «Боливар» не выдержит двоих более одного дня. Явно не хватало ещё одной комнаты. Размеры кухни, тем более совмещённого санузла, не позволяли уединиться. Плюс, если сравнивать с её квартирой, был один – у меня вид из окон квартиры был на сквер, у неё – на стену соседнего дома. Питерский «колодец». По началу, мне жутко не нравилась эта облезлая стена, покрывающаяся огромными подтёками после обильного дождя. Но со временем, когда я стал заниматься написанием своих литературных трудов в Татьяниной квартире, я неожиданно осознал, что вид этой стены помогает мне в творчестве. Вперился взглядом в её вековую неухоженность и понеслось, только успевай записывать за мыслями. А. да, ещё был один плюс – моя однушка была на втором этаже, а её двухкомнатная – почти под самой крышей. Есть лифт – с размером кабинки метр на метр. Меня как-то за буханкой хлеба послала госпожа моего сердца в магазин, что на первом этаже её дома. Так по приходу, она спрашивает: – «У нас в северной столице проблемы с хлебом? Искал, где можно купить хлебушка? «Нет, милая, твоя соседка по лестничной площадке со своим хахалем чересчур громоздки». Доходил смысл сказанного до Танюши долго. По внезапному гомерическому хохоту я понял – наконец дошло. А объяснялось всё просто. Когда я вошёл в подъезд и увидел у кабинки лифта двух туземцев этого дома, внушительных размеров, мгновенно понял, что если я соглашусь поехать на лифте, то мне придётся быть стиснутым этими добротными по фактуре телами, и мне покажется это вечностью. И взгляд женщины, моих лет, а мне уже чуть за шестьдесят, был до такой степени похотлив, что я испугался вдвойне. Уточню – если бы был хоть строй, но молодых девах – я бы метнулся в кабинку лифта быстрее ракеты. Выход был один – поблагодарить за предложение поехать вместе на лифте – извините, физзарядка, я своим ходом – и бодро, пока видят, начать подъём на шестой этаж.