Читать книгу Регионы проверят дебютантов на прочность - Евгения Обухова Петр Скоробогатый Тихон Сысоев - Страница 1

Осенние выборы 2020 года в регионах пройдут в условиях эмоциональной ямы между двумя волнами коронавируса. Первый удар власти отбили с переменным успехом. Серьезной пандемии федерального масштаба удалось избежать, хотя на начало сентября ежедневный прирост по стране составляет порядка 5000 заболеваний и около сотни смертей в сутки. Тем не менее люди оценили усилия властей разных уровней, материальная поддержка дошла до адресатов. А лучшим показателем можно считать отсутствие серьезного страха заболеть – куда больше граждан волнуют экономические проблемы. Весенне-летние карантинные меры ударили по рынку труда и зарплатам. Теперь люди с опаской ждут осени. Пока слухи о второй волне не подтверждаются, власти выглядят уверенными в благоприятном исходе коронакризиса, к тому же подоспела отечественная вакцина.

Этот коронавирусный фон и является основной повесткой Единого дня голосования (ЕДГ) 2020 года, который по новым правилам растянется на трое суток – с 11 по 13 сентября. Кандидатов в губернаторы и «Единую Россию» будут оценивать по эффективности работы в условиях пандемии. Однако технологи предупреждают, что многие решения и меры поддержки уже были отыграны в кампании по поправкам к Конституции. Избиратели ждут новых шагов, но они пока на паузе про запас. А значит, можно ожидать пассивного отношения к голосованию и снижения явки, что, скорее, играет на руку представителям власти. Сюрпризы вероятны там, где есть сильный внутрирегиональный раздражитель – скандал местного значения или публичные ошибки политиков. Но в этом году таких примеров немного.

Конечно, есть протестный фактор: перед глазами избирателей опыт Хабаровска и Белоруссии, где продолжаются уличные митинги и демонстрации. Однако их содержание большинству сторонних наблюдателей непонятно и не близко. Тем не менее в сознании россиян происходит «нормализация» протеста. Фактически легализовано право на публичное сопротивление властям даже без согласования и задействования партийного и элитного организационного ресурса. Люди хотят и действуют, и когда их много, то силовой разгон и административное преследование лишаются эффективности. Неудивительно, что федеральный центр игнорирует выступления хабаровчан: во-первых, не знает, о чем и с кем вести диалог; во-вторых, не хочет показывать свою слабость другим потенциальным желающим надавить на власть. Впрочем, эти протестные кейсы могут сыграть свою роль позже, если возникнут серьезные экономические проблемы. Но не на этих выборах – если, конечно, никому не придет в голову затеять фальсификацию голосования.

Отвечать на экономические запросы граждан российские власти по-прежнему предпочитают адресно и с политической выгодой. Во-первых, работает ресурс президента, который ежегодно открывает адресные программы поддержки социально незащищенных слоев населения, семей с детьми и бедных сограждан. Во-вторых, открыта правительственная линия поддержки, как правило для регионов, где предстоят выборы. И отдельно для Дальнего Востока: похоже, эта часть страны признана уже не только исторически значимым ресурсом, но и территорией настоящего социального бедствия – в последние годы здесь оформился протестный пояс с жестким негативом в адрес Москвы. Многомиллионные «подарки» на развитие регионов страны в помощь избираемым губернаторам шли последние два года, а сейчас их «персонализировали» – деньги привозит лично премьер Михаил Мишустин.

Еще из «политического» на этих выборах: презентация так называемых новых партий – проектов, которые призваны потеснить «старичков» и побороться за места в новой Государственной думе 2021 года. Они идут на выборы в заксобрания в ряде регионов страны, получают административную поддержку и считаются претендентами на электорат системных и несистемных конкурентов.

Всего же в ЕДГ-2020 пройдут прямые выборы глав 18 регионов. В Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах парламенты будут голосовать за кандидатуры глав, предложенных президентом. В 11 субъектах изберут депутатов региональных парламентов. Пройдут десятки выборов иных уровней.

Камчатка получила 3,8 млрд рублей на краевую больницу, Магадан – дополнительные 500 млн рублей на областной онкологический диспансер и парк «Маяк», Чукотка – на оснащение окружной больницы. Это лишь частичка щедрости Михаила Мишустина во время визита на Дальний Восток. Ранее Михаил Дегтярев в первые сутки после прибытия в горячий Хабаровский край выпросил у премьера дополнительные 1,3 млрд рублей на развитие. Еще в одном проблемном субъекте Игорь Кобзев, исполняющий обязанности губернатора Иркутской области, добился выделения региону 10 млрд рублей помощи для борьбы с последствиями коронавируса. У Кобзева на носу непростые выборы.

С одной стороны, смешивать не стоит: финансирование Дальнего Востока вписано в федеральную программу, которая исполняется плохо. Мишустину приходится разгребать пассивы и лично контролировать движение средств из центра. А губернаторы действительно получают «персональные» подарки из соображений политической стабильности и с учетом личного административного ресурса. Но есть и общие черты: все более жесткая бюджетная вертикаль.

Финансовые взаимоотношения регионов и центра требуют отдельного материала. Однако теперь это уже не только бухгалтерский вопрос, но и политический. Последнее десятилетие центр последовательно сокращал экономическую вольницу на местах, стандартизируя инвестиционные предложения регионов и выводя излишки в федеральный бюджет для последующего перераспределения. Казначейство мониторит все расходы и доходы регионов и муниципалитетов и уже выстроило не только систему контроля за бюджетными деньгами, но и систему обслуживания бюджетных потоков, во многом дублируя обычную банковскую систему (подробнее см. «Казначеи накачали мускулы», «Эксперт» № 7 за 2020 год). Ушли в прошлое отдельные кейсы «экономических чудес» в Калужской, Белгородской, Тюменской областях. Главы регионов превратились в реализаторов программы бюджетирования с видением из столицы. Да и сами губернаторы за несколько ротационных волн сменили функционал, из хозяйственников превратившись в технократов. Две трети назначенцев (из 56 человек) за последние три года направлялись в регионы либо из Москвы, либо из других субъектов федерации. То есть не имели отношения к местной элите и понимания тонкостей местной экономики. Можно предположить, что таким образом центр боролся с коррупцией и упрощал доступ к федеральным программам развития, а также обкатывал новую плеяду управленцев.