Читать книгу Кранфуриум. Рассказы. Часть вторая - Евгения Олеговна Клепацкая - Страница 1

– Женька, хочешь, я расскажу тебе историю одного мальчика? – разворачивая очередную коричневую бумажку с надписью «Коровка» спросил Ноум.

– А я должна о нём обязательно знать? Я его уже знаю? – поморщив свой конопатый носик, спросила девочка своего пушистого друга, чавкающего конфетой рядом.

– Нет, не должна. – улыбнулся кранфур и проглотил последний кусочек подсохшей в шкафу сладости. – А мальчика знаешь, но я не скажу кто это, когда-нибудь ты сама поймешь.

– Ноум, – Женя опустила глаза на ловкие пальчики друга, которые пытались освободиться от приклеившейся шерсти – но ведь ты это сейчас собирался для чего-то рассказать? Не просто так ведь

– Конечно. – Пушистик полез на старый стол, который ждал, когда его помоют после того, как всю рассаду унесли в огород.

За окном еле-еле теплился закат. Листва дикой яблони утопала в золотых лучах и, кажется, боялась пошевелиться, чтобы не потерять это вечернее тепло. Женя убрала в сторону книгу про Карика и Валю, подошла к столу с полопавшимся от влаги лаком и погладила хвост Ноума.

– Почему мне следует о нём что-то знать?

– Чтобы не думать за других людей и считать, что они думают так же, как и ты.

– А разве я так делаю?!

– Постоянно – хихикнул кранфур

Женька залезла на стол, перекинула залитую долгими поливами стаканчиков с помидорами тюль за спину. Она подобрала под себя ноги и обхватила их худенькими ручонками. Ноум за всё это время даже не шевельнулся. Прищурив глазки, грелся в лучах тонущего в горизонте летнего солнца.

– Ещё почему? – прошептала Женя и закрыла глаза

– Потому что вы любите думать, что кто-то что-то делает из злости, зависти, корысти, хитрости и еще кучи гадких черт, но на самом деле чаще всего это не так. Чаще всего за вот всеми этими неприятными словечками скрывается совсем другое.

– Совсем другое – это жизнь? Жизнь другого человека?

– Да.

– Рассказывай про своего мальчика.

Женя открыла глаза и стала наблюдать за муравьями, которые за весну умудрились создать на окне хороший такой муравейник в рассохшихся деревяшках рамы.

Ноум уселся и смешно сложил свои маленькие лапки на свое меховое пузико и тихим голосом начал…

«В человеческой жизни нередко случается так, что два человека начинают строить свои большие и чистые отношения. Эти связи перерастают в красивые торжества, в которых родители плачут то ли от радости, то ли от горя, что их дети такие уже большие, самостоятельные и вдруг больше не дети. И вот в их уже отдельных, самостоятельных семьях появляются малыши. Розовощёкие, красивые, самые-самые лучшие на всём белом свете.

Так было и в этот раз. Огромные глаза и какие-то нереальные ресницы мальчишки умиляли бабушек, дедушек, тёть. Первый мальчишка. Весь мир перед еще не шагающими ножками. А потом случились тараканы, работа, разница в возрасте мамы и папы этого мальчишки. И только-только начавший топать мальчуган остался жить с бабушкой и дедушкой. Мама и папа развелись, мама поехала работать далеко-далеко.

Месяц за месяцем, годик за годиком мальчишка учился любить, трепетно относиться к чувствам других, широко распахивать свои глаза на этот мир у бабушки и дедушки. Первая яичница, которую он не ел, но любил жарить в свои три года. А ещё он каждый раз ждал маму. Она приезжала, когда получалось. Привозила подарки, играла с сыном. И снова уезжала. Мальчик снова ждал.

Первый класс, уроки с бабушкой, каникулы с сёстрами. И… приезд мамы, чтобы забрать его навсегда. Он дождался. У него теперь будет мама и папа, как и у одноклассников и дворовых друзей.

Но, никто не сказал, как теперь с ними жить. Как жить с папой, который твердит изо дня в день, что мужчины не плачут, мужчинам не больно, мужчины не радуются. Никто не сказал, что маленькому брату нужно будет уступать всё, что есть или будет у мальчика. Никто ничего не сказал, а просто взяли и увезли на поезде за несколько суток пути.

Потом что-то случилось и папа вдруг сломался. И мама решила, что его уже не починить. Теперь, спустя несколько лет жизни без чувств нужно вернуться к бабушке, пьющему дедушке и закончить школу как-нибудь.»

– А дальше, Ноум? – девочка чувствовала, как её ноги приклеились к влажным кусочкам полопавшегося лака и, подними она сейчас затекшие ступни, половина останется на подушечках.

За окном стояла полная темень. Солнце успело всё это время уже скрыться за лесом, выкинуть за собой красный платок заката и унести его с собой.

– А дальше тебе пока неизвестно. Мальчик вырос, а осадочек остался, как говорится. Теперь у меня к тебе вопрос – Ноум осторожно коснулся ноги девочки, отчего она вздрогнула и попыталась нащупать глазами своего друга.

– Конечно, спрашивай! – прошептала Женька, потому что входная дверь вдруг заскрипела. Родители наконец-то закончили работу в огороде.