Читать книгу Билет на Фа́туру - Евгения Розанова - Страница 1

Пролог. 17 лет назад

– Мама, мне страшно!

Я с трудом сдерживала слёзы.

– Хочу домой!

– Не бойся, всё будет хорошо. Ты даже не заметишь ничего, а когда проснёшься, мы с папой будем рядом.

Перед глазами замелькали лампы, мне было очень страшно и больно.

Кушетка, на которую меня положили, сдвинулась с места, мама с папой стояли неподвижно и смотрели вслед.

Я на всю жизнь запомнила ту большую, хорошо освещённую комнату, в которую меня привезли. Там пахло чем-то резким, и врачи суетились вокруг. Меня переложили на стол и вставили что-то в руку. Мужчина в маске пытался со мной разговаривать, но сердце заколотилось настолько сильно, что я чувствовала его во всём теле, уши заложило, в глазах потемнело, но хоть боль прошла…

***

Что случилось? Почему я не могу открыть глаза?

– Как думаешь, она скоро проснётся?

Я услышала голос мамы – он доносился до меня издалека.

– Подожди немного, уже скоро.

А это папа.

Как хорошо, что они оба тут, с ними не страшно…

И снова темнота.

Я опять начала приходить в сознание. Мне совсем не нравится, что получается только думать, – тело я не чувствую. Но, приложив все свои силы, я всё-таки смогла открыть один глаз, правда, это не очень помогло – картинка расплывалась. Я не сдавалась и уже через минуту, открыв оба глаза, увидела маму и папу, сидевших в незнакомой мне комнате за столом.

– Мама… – кое-как мне удалось это произнести: во рту сухо, очень болело горло.

– Ты такая молодец, как чувствуешь себя?

– Не очень… – чуть громче ответила я.

– Не бойся, я никуда не уйду, буду рядом, обещаю…

 Часть первая. Небольшая история любви, или Что было до…

 Глава 1. Можешь назвать своё имя?

«…я никуда не уйду… буду рядом… обещаю…» – эхом раздался голос мамы в моей голове.

Так отчётливо, не как мысль… Мне даже показалось, что она рядом, а я ещё маленькая семилетняя девочка, и это всего лишь отходит наркоз после удаления аппендицита. Сейчас открою глаза и увижу их – моих родителей.

Но реальность нещадно обрушилась на меня, пожалуй, слишком быстро.

Хотя кого я обманываю?

Я никогда не бываю готова к ней, поэтому испытываю нечто похожее каждое утро, открывая глаза после сна. Правда, сейчас мой сон слегка затянулся… на два года. Значит, и ко дню смерти отца прибавилось столько же. Два года и два с половиной месяца прошло… Я осталась одна, папа был последним родственником, оставшимся в живых. Мамы не стало, когда мне было тринадцать, и это оказался настолько сильный удар для нас, что мы так и не смогли полностью оправиться после этого. Папа вплоть до смерти, а я до сих пор…

Да у меня же была самая лучшая и счастливая семья на свете, почему в жизни нет никакой справедливости?..

Нет, хватит! Только не сейчас!

Я больше не могу об этом думать, да и пора бы уже открывать глаза. Ведь как тогда, в детстве, осознанность опередила контроль над телом, которого я всё ещё не чувствую. Мысленно собрав все свои силы, направила их на тщетные попытки разлепить хотя бы один глаз. Похоже, это сильно вымотало меня, я забылась. Пустота и темнота вновь сменились связными мыслями, к ним прибавился какой-то посторонний звук, идущий извне. Потребовалось время, чтобы понять – это мужские голоса. Разобрать, о чем идёт речь, или хотя бы понять, кто говорит, конечно, не получилось.

«Так не интересно!» – сказала я себе, и мои глаза тут же открылись.

Раздался слабый писк, извещающий о моём пробуждении. Я не стала ждать, пока ко мне подойдут, и нажала на небольшую кнопку около правой руки. Капсула и, назову это так, оковы, фиксирующие руки и ноги, с щелчком раскрылись.

– Ну, наконец, ты с нами! – сказал Саша, улыбаясь так широко и заразительно, что я тоже не сдержалась. – Признаюсь честно, ты заставила меня немного понервничать, остальные уже давно проснулись, а твоего пробуждения пришлось ждать два с половиной часа. Конечно, я видел мозговую активность, но просыпаться ты не торопилась.

Он сел рядом со мной, я продолжила молча смотреть на него. Саша – невысокий, коренастый мужчина тридцати девяти, – нет, стоп, – уже сорока одного года, с невероятно добрыми серыми глазами, которые, стоит заметить, очень гармонично смотрятся с пепельного цвета волосами.

– Приступим к формальностям. Можешь назвать своё имя?

– Ма… – чуть не проболталась я, хорошо, что мозг работает на удивление быстро, – Алёна.

– Отлично! Ты понимаешь, где находишься? – продолжил он.

Дурацкие вопросы, но такая уж у него задача. Саше предстояло проснуться на, если не ошибаюсь, три дня раньше нас, проверить состояние организмов и помочь восстановиться после столь длительного сна остальным.

Я набрала в лёгкие больше воздуха.

– Я нахожусь на космическом корабле, до прибытия осталось две недели, если, конечно, всё идёт по плану. Всё же прошло, как нам обещали?

– Разумеется, – Саша оценивающе посмотрел на меня, – хочешь сесть?

– Да.

– Будь готова к ощутимому головокружению.

Как только я напряглась для того, чтобы сесть, впервые ощутила, насколько сильно затекло моё тело. Надо будет написать жалобу разработчикам этой навороченной капсулы, обещавшим, что ощущения будут как после обычного сна, а не двухлетней спячки.

– У меня всё затекло, – пожаловалась я.

– Просто не торопись, твои мышцы в порядке, я всё проверил.

Хоть и с трудом, но сесть удалось быстро. Как Саша и предупреждал, голова сильно закружилась. Первое, что я сделала, – осмотрелась. В капсульной комнате мы вдвоём:

– А где остальные? Мне казалось, я слышала голоса.

– Я же говорил, ты заставила меня долго ждать, остальные давно уже занялись своими делами, – Саша кивнул в сторону двери. – Слышала меня и Костю, он заходил удостовериться, что с тобой всё в порядке.

Костя… Он мой самый близкий человек, мой друг… У нас просто не было шанса не познакомиться, наши отцы – лучшие друзья ещё с юности, поселились по соседству; так что Костя, который старше меня на три года, играл со мной, когда я ещё и сидеть толком не умела. Он всегда был рядом, мы вместе выросли. А когда я осталась совсем одна, не в состоянии находиться в собственном доме, где абсолютно всё напоминало о родителях и стены безжалостно давили на меня, Костя предложил пожить у него. Мы прожили вместе месяц вплоть до этого полёта. Полёта, которым я обязана Косте, в очередной раз спасшему меня от мучительного одиночества, подарив «билет» на планету Фа́тура. Правда, на этот раз ему пришлось нарушить парочку законов, что при не самом лучшем исходе не сулит ничего хорошего ни ему, ни мне. Я вообще теперь Алёна и с Костей не знакома, ведь остальные участники экспедиции, кроме двух парней по имени Миша и Серёжа, познакомились друг с другом только за несколько дней до вылета. Алёна и Костя не исключение. Мы, конечно, могли придумать забавную историю о том, как несколько лет назад где-то случайно встретились, разговорились и в итоге подружились, но я додумалась до этого уже после того, как мы разыграли знакомство.

– Алёна, – позвал меня Саша, – может, попробуешь встать?

– Да, конечно.

Следующие пару секунд я прикидывала, за что лучше ухватиться, чтобы проще было подняться. Саша заметил это и протянул руку, я покрепче сжала её, встала, в глазах начало темнеть, а тело повело вбок. Саша усадил меня обратно.

– Я бы не упала, – слегка обиженно сказала я.

Подумаешь, это всего лишь резкое повышение кровяного давления – обычное дело при резкой смене положения тела, что уж говорить о моём случае? Несколько часов назад моё давление было на грани смерти, через пару секунд всё бы прошло.

– Тебе некуда торопиться, посидишь ещё минутку, и попробуем снова.

Сразу, как Саша закончил говорить, распахнулась автоматическая дверь, и к нам забежала Аня, такая румяная и бодрая, что я удивилась.

– Ну ты и соня!

Я улыбнулась ей. Аня – единственная девушка на корабле, не считая меня. А вот парней пятеро.

– Я правда готова, – громко сказала я.

Встала быстро, Саша даже не успел протянуть руку. На этот раз его помощь мне уже была не нужна: я крепко стояла на ногах.

– Не возражаешь, если я схожу переодеться?

На мне надет специальный комбинезон, он удобный, но всё равно в нём как-то не особо комфортно.

– Я тебе помогу!

Аня взяла меня под руку и повела прочь из капсульной комнаты.

– Всё будет отлично! – на ходу крикнула она, обращаясь к Саше.

Мы прошли часть медицинского блока и вышли в коридор.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Аня. – Только честно.

– Как после двухлетнего сна.

Аня рассмеялась.

– Зато какой чудо-препарат, максимально замедляет старение. Вот скажи мне, какая девушка о таком не мечтает? Расстраивает только, что волосы выросли всего на пару сантиметров.

Она расстроенно посмотрела на свои волосы цвета пшеницы, спускающиеся чуть ниже плеч. А я в очередной раз подумала, что Аня – настоящая красавица: высокая, стройная блондинка с серо-бирюзовыми глазами.

– Вот мы и пришли, жду тебя тут.

Аня быстрым движением нажала на кнопку, и дверь в мою комнату раскрылась.

Я шагнула внутрь. Комната небольшая, ничего лишнего в ней нет. Стены обшиты матовым цветным пластиком. Неярким, все цвета приглушённые, пастельные. В моей комнате бледно-фиолетовые стены со сливочно-оранжевым столом, стулом и шкафом. На кровати белое постельное бельё. Сверху между прикреплённым к стене столом без ножек и кроватью – круглый иллюминатор, дополняющий эту комнату и украшающий её, без того уютную.

Я уже была в ней за несколько дней до вылета, запихивала свои вещи в шкаф. Ещё тогда меня поразила прекрасная цветовая гамма, такая нежная… Я поделилась этим с Костей, он, улыбаясь, сказал, что все комнаты разных цветов. Его – бирюзово-жемчужная. И меня нисколько не удивила новость, что это была его идея: кому нужны серебристо-металлические или белые цвета? Это скучно и грустно, а нам в этом корабле жить и по прибытии на Фа́туру.

Постояв некоторое время около закрывшейся за мной двери, второй раз внимательно осмотрев место, где проведу ещё много вечеров и ночей, принялась за поиски подходящей одежды. Вернее, нащупав первое, что подвернулось под руку, переоделась.

Футболка и штаны, по-моему, идеальный вариант.

С внутренней стороны двери шкафа – зеркало почти во весь рост. Сжав в руке расчёску, я подошла к нему почти вплотную. Вид у меня болезненный, в принципе, как всегда. На фоне длинных сильно вьющихся ярко-рыжих волос кожа кажется слишком бледной, а под зелёными глазами еле заметные сероватые полоски. Я надеялась, что после двухлетнего заточения в капсуле сна, условно названной мной «инкубатором», веснушек на лице и плечах станет хотя бы немного меньше, но нет, этого не произошло.

Какое-то время я просто неподвижно стояла около зеркала. По всей видимости, после доз, как сказала Аня, «чудо-препарата» я заметно притормаживаю, пора расчесаться и переплести косу. Закончив, я взяла всё необходимое для душа и вышла из комнаты.

– Привет, как спалось? – услышала я знакомый голос, от которого перехватило дыхание.

Обычно такое бывает, если мы долго не видимся, но в последнее время намного чаще.

Я подняла голову, встретилась взглядом с ярко-голубыми глазами Кости. Чтобы собраться с мыслями, переключилась на Аню. Она, как и обещала, осталась ждать у двери.

– Очень крепко, – я кивнула на полотенце, что держу в руке, – хочу сходить в душ. Вы идите.

– Чем занимались, пока меня не было? – обратилась Аня к Косте.

Они уже направились в сторону гостиной. Мы прозвали это помещение именно так, потому что оно предназначено для совместного пребывания в нём.

Вскоре я была готова присоединиться к остальным, но как только показалась из-за угла (гостиная являет собой выступ коридора в виде буквы «П»), Саша сказал:

– Тебе срочно нужно поесть.

Только после этой фразы я ощутила голод и сильную жажду.

– Я с тобой, – Костя поднялся с дивана, – в животе снова урчит.

– Алёна, съешь побольше, тебе не повредит! – крикнул вслед Саша.

Столовая прямо за углом. Уже через полминуты мы сидели напротив друг друга за столом.

– Вы не имеете ничего против супа, Алёна? – Костя сделал акцент на имени. – А что, мне нравится, тебе идёт!

– Даже не думай шутить на эту тему, – я вздохнула, – бедная девушка. Стоит мне только подумать о том, что мы провернули… Это просто ужасно. Ещё и отвлечься от этого невозможно, все постоянно произносят её имя, обращаясь ко мне. А если всё вскроется? Это сейчас полёт засекречен, а по возвращении? Вдруг о нас будут говорить на каждом шагу?

– Майя, зачем терзать себя, когда всё уже сделано? К тому же, даже если ЦИК решит объявить о нас во всеуслышание, я уверен, мой отец поможет сделать так, чтобы твоего имени не упоминали, или придумает что-нибудь ещё. А насчёт Алёны… Это был несчастный случай и никто не виноват. Девушку, конечно, жалко, но, сама понимаешь, никто не застрахован, жизнь – совокупность случайных событий. Так же хочу напомнить про хорошую сторону, понимаю, звучит отвратительно, но всё же, разве не этого хотел бы твой папа? Столько лет искал такую планету и нашёл, а его дочь будет первопроходцем, участницей проекта «Прорыв». Он счастлив!

Костя встал.

– Сейчас принесу тебе поесть.

– Пить хочу.

Костя кинул мне бутылку воды. Я успела осушить уже половину, когда услышала:

– Эй, оставь место для еды. Что может быть вкуснее недавно размороженных консервов?

Он усмехнулся и принёс две тарелки. В одной суп, в другой варенье.

– Будешь чай? У нас же путешествие «всё включено»!

– Давай.

Пока я ела, – кстати, на вкус очень неплохо, – Костя приготовил чай и поставил две дымящиеся кружки между нами. Мы сидели в тишине, пока я, отодвинув подальше пустую тарелку, не нарушила её словами:

– Ты определённо перестарался с порцией.

– Ещё чай и варенье.

– Торопиться же некуда?

– Сегодня отдыхаем, – Костя упёрся подбородком в кулак.

Я задержала взгляд на его глазах, излучающих спокойствие. Костя улыбнулся —на щеках показались ямочки, после чего взъерошил свои короткие светлые волосы, отливавшие платиной. «А ещё год назад он ходил с хвостиком. Косте хорошо и так, и так», – подумала я.

– Ты чего смотришь?

– Вспомнила твои длинные волосы.

– Было дело. Девушки такое любят, – он засмеялся.

Костя и правда очень привлекательный, с потрясающей живой мимикой. Но у него есть одна большая проблема – Костя влюблён не в ту девушку…

Впервые я узнала о его чувствах в тринадцать лет.

Это был длинный день. Суббота, одиннадцатое января, восьмилетие сестёр Кости, близняшек Алины и Полины. Я заранее купила подарки – два серебряных кулона, одинаковых, но с разными камнями. Несмотря на законный выходной, моего папу вызвали на работу, он уехал, а я позвонила Косте и сказала, что не смогу прийти на праздник. Причина была в маме: ещё ночью ей стало плохо, её мучили сильные головные боли, такие, что мама передвигаться самостоятельно не могла. Мне было очень страшно наедине с ней, она кричала, а я не знала, как помочь.

Папа вернулся только к семи часам, поблагодарив меня, отправил на праздник, правда, он уже как несколько часов назад закончился.

Сестры были рады, когда наконец, преодолев препятствие в виде подарочной бумаги и коробок, увидели блестящие кулоны. Довольно улыбаясь, они угостили меня тортом, кусочек которого специально приберегли, и пошли смотреть телевизор с родителями. А мы с Костей поднялись на чердак – в то время он служил детской игровой комнатой. Я рассказала ему о маме. Он успокоил и обнял, потом вздохнул, посмотрел мне в глаза и произнёс:

– Я давно хотел тебе это сказать, но никак не решался. Майя, ты мне нравишься, сколько себя помню. Я ни на чём не настаиваю, но… – Костя замолчал и наклонился ко мне, поцеловал.

Уже в шестнадцать он был очень высоким, сейчас Костя выше меня на целую голову, если не больше.

Мой первый поцелуй… такое запоминается на всю жизнь, не правда ли?

Очень необычные ощущения, даже передать словами сложно. Костя удивил меня, я и мысли не допускала, что у него могут быть ко мне вообще какие-либо чувства. Может быть, у нас что-нибудь и получилось бы, но в ту ночь маму забрала скорая, а уже через несколько часов врачи поставили страшный диагноз «неоперабельный рак мозга с метастазами, четвёртая стадия». Следующие пять месяцев стали самыми страшными в моей жизни. Мама кричала по ночам, иногда поспать не удавалось совсем. Папа взял отпуск и не отходил от мамы, я тоже часто пропускала школу, перестала общаться с друзьями, которых и так было мало. После смерти мамы папа на год ушёл в себя, чуть не потерял любимую работу, начал пить. Все обязанности по дому легли на мои плечи.

Через год наша жизнь наладилась, насколько это было возможно. Но с Костей мы больше не говорили о наших чувствах, видимо, он хотел, чтобы я сама завела этот разговор, чего не произошло до сих пор.

Жизнь продолжалась, папа понял, что алкоголь – не выход, он пообещал, что никогда больше не притронется к бутылке, и сдержал слово. Но недавние события не оставляли нас ни на секунду, поэтому папа полностью погрузился в работу. Он астрофизик в частном исследовательском центре под названием ЦИК, первооткрыватель новой планеты Фа́тура.

Из-за того, что он буквально жил на работе, я тоже проводила там много времени. Отец Кости работал с моим, и нам, детям, иногда после уроков разрешали тренироваться как будущим космонавтам. Костя ещё тогда решил связать свою жизнь с космосом, выучился на инженера-конструктора и уже успел спроектировать два корабля. На одном из них мы сейчас и летим. А я пошла в медицинский, отучилась на хирурга. Как только закончила институт, умер папа. Я чуть не расплакалась, вспомнив всё это.

– Ты чего? – спросил Костя.

Он не понял, что так резко могло изменить моё настроение.

Его вопрос вернул меня к реальности. Я так задумалась, что забыла, где нахожусь.

– Родители, – ответила я.

Костя поднялся с места напротив, сел рядом и обнял меня.

– Всё будет хорошо.

– Все, кого я люблю, умирают.

– А я буду с тобой.

Мне захотелось поцеловать его. Обычно я подавляю такие порывы, но сейчас всё оказалось куда сложнее. И это бы произошло второй раз за нашу многолетнюю дружбу, но открылась дверь, и мы услышали голос Ани:

– Ребята, мы собираемся поиграть, и ещё у Саши кое-что есть для нас. Идём!

– Да, сейчас, – ответила я.

Аня убежала обратно, а я обратилась к Косте:

– Пойдём?

Он кивнул, не выражая никаких эмоций.

На столе в гостиной нас ждали семь аппаратов. Они выглядят в точности как обычные смартфоны. Мы с Костей сели на один из ярко-оранжевых диванов, Саша вручил каждому это устройство, кратко объяснил, что это и зачем нужно. По функциональности устройство тоже не сильно отличается от смартфона. Его цель – обеспечить нам возможность связываться друг с другом: звонки, сообщения и режим рации, последнее просто необходимо на Фа́туре.

– …называется это ПСС, но можно проще – телефон, – подытожил Саша.

– Да в курсе мы, – закатил глаза Миша.

– Вот-вот, – кивнул Серёжа.

Андрей улыбнулся.

Надеюсь, я правильно запомнила их имена и никого не перепутала. Если память не подводит, то Миша и Серёжа – товарищи по военной службе, уже бывавшие на других планетах. За десять лет службы стали лучшими друзьями. Они даже внешне чем-то похожи: у обоих достаточно грубые черты лица, одинаковое телосложение и рост. Только Миша темноволосый и зеленоглазый, а Серёжа – блондин с карими глазами.

Андрей – первоклассный пилот. Следит за нашим полётом, в случае отказа автопилота сам поведёт корабль. В его внешности нет ничего необычного: средний рост, тёмные волосы, карие глаза.

Аня – наш микробиолог. Очень хорошая девушка. Хоть мы и знакомы пару дней, общий язык нашли сразу.

Саша тоже не первый раз в космосе. Он космический врач, его задача – следить за состоянием наших организмов как на корабле, так и на планете. У него невероятно добрые глаза, одного взгляда в которые хватало, чтобы понять: он очень добрый и мягкий человек. Такие люди сразу к себе располагают.

На этом новые знакомства не закончатся. Через неделю после прибытия на Фа́туру к нам присоединится ещё одна экспедиция, состоящая из восьми человек, летевших на втором корабле практически за нами.

– Я тут нашла замечательную настольную игру, – напомнила Аня, встряхнув коробку, которую всё это время держала в руках, – давайте уже начнём.

Мы не стали отказывать ей, но долго играть никто не смог. Одно из побочных действий препарата, что нам вводили, – сонливость в первые дни после пробуждения.

Все разбрелись по комнатам. Я легла на свою кровать, но, прежде чем накрыться одеялом и уснуть, решила немного почитать, даже планшет достала, но разблокировать его не успела, в дверь постучали:

– Это я, – раздался голос Ани.

Я удивилась. За игрой она зевала больше всех.

– Входи.

– Извини за беспокойство, я ненадолго, – Аня села на край кровати и продолжила: – Я же сегодня не вовремя зашла в столовую или мне показалось?

– Нет, я просто вспомнила кое-что очень грустное, а Костя решил меня успокоить, ничего необычного.

Ну вот и не соврала вроде…

– Дело не только в этом, – Аня произнесла это, рассматривая свои пальцы, – я заметила, как он смотрит на тебя…

– Тебе показалось.

– Значит, путь свободен? – она впервые за это время посмотрела на меня.

– Конечно, могла бы и не спрашивать, – я выдавила из себя улыбку.

– Поняла. Спасибо и спокойной ночи, – Аня обняла меня и оставила одну.

Мне всегда казалось, что Косте нужна именно такая девушка, как Аня. Весёлая и жизнерадостная. Я бы тоже могла быть такой, но обстоятельства сложились иначе.

Посмотрев на планшет, поняла, что спать хочу сильнее.

 Глава 2. Старые обиды

Сегодня нам предстояло пройти обязательную тренировку. Когда я вышла из комнаты, все уже собрались в столовой.

– Доброе, как спалось? – спросил Андрей.

– Хорошо, спасибо.

Ни с кем, кроме Саши и Ани, я ещё не успела пообщаться, но трое других парней показались мне очень приветливыми. Надеюсь, мы поладим.

– Садись есть, – Саша указал на свободное место за столом.

После лёгкого перекуса мы отправились на тренировку. Путь до тренажёрного зала лежал через просторное помещение, которое мы называли медблоком, хотя на самом деле медицинский блок состоит из пяти частей: первая – это большой зал, и он действительно самый большой из всех частей, ещё и полупустой. Слева, у стены, стол в виде буквы «Г» в другую сторону, на нём стоит моноблок, рядом возвышается аппарат, напоминающий мне душевую кабину, под названием СО17. Расшифровка проста и говорит сама за себя: новейший сканер организма, способный выявить любое отклонение от нормы и вывести изображение тела и проблемы, если таковая имеется, на экран с готовым диагнозом.

Серебристая махина расположилась по левую руку от компьютерного стола, если находиться к нему лицом. Это хранилище для лекарственных препаратов, состоящее из ящиков. Рядом висит небольшой сенсорный экран: туда нужно ввести название лекарства, нажать на кнопку «Получить», и нужный препарат появится в нише выдачи. Принцип работы как у автомата с шоколадками, только лучше. Например, если тебя мучает головная боль, вводишь в нужном разделе свою проблему и получаешь таблетки.

Вот зачем после такого оборудования врачи?

Напротив, справа, небольшой чулан с запасными стульями, кушетками и прочим барахлом.

Казалось бы, зал слишком пуст, и не понятно, почему его сделали таким просторным. Ответ есть, но сама бы я не догадалось, мне пришлось спросить об этом у Кости. Оказывается, тот экран, что у шкафа с лекарствами, управляет ещё и кушетками, которые прячутся в двух стенах напротив друг друга.

Рядом с основным входом, по правую руку, – дверь, ведущая в самую пугающую часть. Если назвать её простым языком – инфекционка. В ней я не была и желания такого не имею.

Третью часть спроектировали так, что она заняла кусок основного зала. Это операционная. Туда меня водили за несколько дней до вылета, ведь я хирург и, если что-то случится, орудовать в операционной буду именно я. Мне провели быструю ознакомительную экскурсию. Всё предельно просто. Помещение небольшое, без излишеств внутри: умывальник, шкафы со стерильной одеждой, перчатками и инструментами, операционный стол, регулируемый под рост хирурга, мощная подвижная лампа над столом, небольшой столик на колёсиках. Мне очень понравилось, что в операционном столе есть спрятанные ящики с запасными инструментами для проведения операции. Думаю, это будет очень удобно в случае, если придётся оперировать одному, без ассистента.

Четвёртая часть – капсульная комната. Ничего интересного, кроме самих капсул сна и ещё одного моноблока, там нет.

И, наконец, пятая, в которой мы провели сегодня около трёх часов – тренажёрный зал.

Даже несмотря на свою продолжительность, тренировка далась мне легко – я всегда была физически выносливой.

Больше планов на день у нас не было, поэтому остаток дня мы все вместе просидели в гостиной. Она у нас хорошо освещена, с мягкими оранжевыми диванами, столом между ними и цветочными горшками, расставленными здесь для уюта.

Миша включил какой-то совсем не страшный фильм ужасов. Миниатюрный проектор давал изображение во всю стену. Я решила не вникать в сюжет – лучше вместо этого просто спокойно подумать обо всём происходящим.

Начала с Ани, которая весь день старается находиться рядом с Костей. Вот за обедом Костя хотел сесть со мной, а Аня не дала ему этого сделать и, пока Костя ел, что-то оживлённо рассказывала. Всё бы ничего, если б это не задевало меня настолько сильно…

Мысли о Косте плавно перешли в то, что не меньше мучает меня – Алёна. Девушка, чью роль я играю.

Елисеева Алёна Викторовна, две тысячи девяностого года рождения. Сейчас ей было двадцать семь. В семнадцать Алёна переехала за границу, поступила в престижный медицинский университет и закончила его с отличием. Проработав в той же стране, совершила довольно значимое открытие, на радостях решила вернуться домой с так и не исполнившейся надеждой наладить отношения с родителями, которые, по неизвестным мне причинам, просто терпеть её не могли. Тогда-то ей и позвонили из ЦИК с предложением посетить новую планету Фа́тура. Алёна, расстроившись из-за родителей, согласилась и, пройдя подготовку к полёту, за неделю до отправления нашего корабля, попала в аварию, погибнув на месте.

А я – Матвеева Майя Викторовна, две тысячи девяносто четвёртого года рождения, двадцать четыре года. Школу закончила в шестнадцать, сдав экстерном десятый и одиннадцатый класс, сразу же поступила в самый обычный институт рядом с домом, тоже на хирурга. Была отличницей, но практики ноль. Так что общего у нас только профессия и отчество.

Провернуть эту аферу и попасть на корабль мне помог папа Кости и сам Костя. А самое интересное в этой ситуации то, что Костя решился наведаться к маме и отчиму Алёны «прощупать почву». Тогда-то мы и узнали, насколько они ненавидят свою дочь: это даёт сомнительную надежду, что в случае раскрытия нашего секрета претензий с их стороны не будет.

Да, такая себе затея, но вот аргументы за: законно сюда я бы не попала – это просто невозможно. На новую, пригодную для жизни планету Фа́тура пока попасть можно только по приглашению. Лучших, выносливых и талантливых людей собрали в две исследовательские экспедиции. А я как-то не подхожу под эти описания.

Работы по прибытии будет много, но Костя обещал помочь и объяснить, что делать. Мне кажется, я справлюсь. Оборудование, что летит с нами, – супер-продвинутое, и мне предстоит просто нажимать на кнопки, что не так уж и сложно. Но это скорее следствие, на самом деле я просто не смогла бы находиться одна, это выше моих сил. Костя оставил бы меня почти на пять лет. Не могу себе этого представить. Так же это хороший способ развлечься и развеяться. Иногда и Косте не удавалось спасать меня от одиночества, в такие моменты как раз появлялось желание сбежать не только из своей квартиры, но и со своей планеты. Но есть ещё один пункт в разделе «Обстоятельства, которые мне совсем не нравятся» – придётся обманывать людей, сидящих сейчас рядом со мной…

– Ну как, страшно было? – спросил Миша, обращаясь скорее к нам, девушкам.

Я и не заметила, что фильм кончился.

– Смеёшься? Мы летим с вами на неизведанную планету, а какой-то фильм должен был нас напугать? – ответила Аня с такой довольной улыбкой, что Миша рассмеялся.

От всех этих мыслей у меня разболелась голова, а лучшее лекарство от плохих мыслей для меня – чтение книг, поэтому я встала со словами:

– У меня болит голова, пойду к себе, полежу немного.

– Может, сходим в медблок? – спросил Саша.

– Не нужно, спасибо. Я немного полежу, это поможет. Сейчас головная боль и сонливость вполне нормальны, ты же знаешь.

Он кивнул, а я направилась в комнату и читала вплоть до ужина. Ко мне пару раз заходил Саша удостовериться, всё ли в порядке.

Было уже поздно. Я так зачиталась, что перестала следить за временем. На самом интересном месте в дверь постучали:

– Можно войти? – спросил Костя.

– Можно, – я отложила планшет.

– Не против, если я побуду с тобой?

– Конечно, нет, ты же знаешь, – я предложила лечь рядом.

Какое-то время мы молчали, а потом Костя спросил:

– Ты уже была в саду?

– Только до взлёта.

– Тогда вставай.

Сад находился в противоположной стороне от медблока, в другом конце коридора. Костя открыл дверь сада и жестом предложил войти.

Помещение большое, в два раза больше гостиной, стены белые. На потолке круглая выемка, лампы в ней располагаются в виде солнца, по краям маленькие светодиоды, освещение можно регулировать, как и в любом помещении этого корабля. Костя сделал полумрак. Почти всю комнату занимает подиум в виде двух ступенек. По краям ступеньки выложены чем-то похожим на камни, весь подиум покрывает трава. Много разных растений и миниатюрных деревьев в горшках стоят на этом подиуме, а за ним во всю стену – иллюминатор, а за ним – космос. Вид просто нереальный.

Мы сели на один из бежевых диванов, стоявших вдоль стен.

– Вчера, когда все разошлись, я пошёл сюда и пробыл здесь несколько часов. Сидел и просто думал…

Костя откинулся на спинку дивана, закрыл глаза. На какое-то время он замолчал, а потом сказал:

– Я ждал тебя все эти годы.

Он посмотрел на меня. Сердце ненадолго остановилось.

– Но ты же знаешь…

Костя не дал закончить:

– Знаю и понимаю тебя. Но время шло, и ничего не менялось.

– Знаешь, но не понимаешь, – я спрятала лицо в ладони, – я потеряла всех. И не могла потерять ещё и тебя. Я бы не справилась, а дружба, она же надёжнее.

Я правда так считаю: мне проще скрывать чувства, которые я испытываю к нему, так было всегда.

– Неужели ты думаешь, что если б что-то пошло не так, я смог бы просто взять и вычеркнуть тебя из своей жизни?

– Но было бы уже не то.

– А сейчас то? – голос Кости дрогнул.

Я посмотрела на него.

Конечно, нет.

Мне каждый раз тяжело находиться рядом с ним, тем более наедине. Но я ничего не могу с собой сделать, между нами будто нерушимый барьер. Он не даёт ничего изменить, даже если кажется, что это вот-вот произойдёт, как тогда, в столовой. Но вслух я не ответила.

– Тебе совсем не нравится говорить об этом? – догадался Костя.

– Всё нормально, – соврала я, – просто… знаешь, ты очень понравился Ане.

У меня перехватило дыхание, стоило представить их вместе.

– Ты хочешь поговорить о ней?

– Она спрашивала, нет ли у нас романа.

– А она-то с чего это взяла? – удивился Костя.

– Увидела нас в столовой, забыл?

– И что же ты ответила?

– Что ты свободен.

Костя вздохнул.

– Ладно, Майя, не обращай внимания, это всего лишь старые обиды. Я, пожалуй, пойду, спокойной ночи.

И он ушёл слишком быстро, я не успела возразить, погрузившись в туман. Не шевелясь, я продолжала неподвижно сидеть, просто смотря в иллюминатор. Не знаю, сколько это продолжалось, но в один момент я решилась – хватит бояться, ведь мои чувства к Косте не пройдут, как бы я ни старалась. До сих пор же не прошли…

Я встала и быстрым шагом направилась к двери в его комнату, постучала. Но ответил мне вовсе не Костя, а Аня:

– Зайдите попозже!

Костя начал что-то говорить, но я уже была на полпути к своей комнате.

Вот я дура! Жила же как-то раньше и сейчас проживу.

Я забралась под одеяло и отвернулась к стене.

Конечно, я делала Косте больно все эти годы, как и себе, но просто из-за боязни потерять. И чем это кончилось? Ничем хорошим.

Мне действительно показалось, что уже поздно что-то менять. Я никогда не могла общаться с Костей нормально, если у него кто-то появлялся. Я умело это скрывала, но было слишком неприятно. А сейчас мы всё время вместе на виду друг у друга.

Ужасно.

Но я решила сказать Косте, что заходила просто из-за скуки и буду рада, если у них что-то получится. Это правда, хоть и болезненная.

Я долго не могла уснуть, просто лежала, стараясь ни о чем плохом не думать.

Разбудил меня Саша, напомнил, что сегодня необходимое обследование организма. Я совершенно не выспалась, но холодный душ помог взбодриться.

– Ты как всегда последняя, – улыбнулась Аня, увидев меня, – пойдёмте уже быстрее всё сделаем, страшно хочется есть!

Мы прошли все процедуры. Я старалась избегать взгляда Кости и держаться подальше.

Наконец Саша объявил:

– Ну что, вы совершенно здоровы, я спокоен, – он обратился ко мне: – А с тобой я хочу поговорить.

– Хорошо, – я нахмурилась, не зная, чего ожидать от предстоящего разговора.

Остальные, поняв, что к ним претензий нет, вышли из медблока.

– Группа крови, – начал Саша, – которая написана в твоей карте, не совпадает с сегодняшним результатом. Ты знаешь свой резус-фактор или перепроверим ещё раз?

– Первая отрицательная.

– А в карте написано «Вторая положительная». Хочу высказать медкомиссии всё, что думаю, ведь твоей донорской крови у нас нет, и если что-то произойдёт… – Саша нахмурился. – Вес, рост тоже не совпадают. Вся информация перепутана. Не могла же ты стать меньше.

«Фотографии к документам прикрепили мои, а всё остальное осталось от Алёны. Интересно, почему?» – подумала я, а вслух сказала:

– Ну, кровью истекать я не собираюсь, так что всё обязательно будет хорошо, – я постаралась подбодрить Сашу и улыбнулась.

– Я в любом случае свяжусь с руководством, – он посмотрел на меня. – Ещё мне кажется, ты чем-то подавлена…

Я растерялась – не могу же рассказать Саше правду, но и врать ему лишний раз тоже не хочется.

– Ты всегда можешь поделиться со мной, и мы придумаем, как поднять настроение. Грустить нельзя, – выражение его лица стало ещё мягче, когда он улыбнулся.

– Это очень личное, но обещаю, это никак не отразится на работе.

– Смотри мне,– Саша пригрозил пальцем в шутку, – пойдём есть.

Столовая постепенно пустела, Серёжа предложил посидеть немного в гостиной перед тренировкой, поиграть в карты. Я расправилась с едой одновременно с Сашей, мы пошли к гостиной, но Костя перехватил меня в коридоре, шепнул на ухо: «Надо поговорить» и за руку повёл в свою комнату.

– О чем с тобой разговаривал Саша? – сразу же, как за нами закрылась дверь, спросил Костя.

– Он прочитал медицинскую карту Алёны. Мои результаты не совпадают с её. Сказал, будет разбираться.

– Это точно спишут на ошибку.

– Надеюсь, – сейчас мне хотелось быстрее отсюда выйти.

– Это всё?

– Да.

Костя кивнул, а я предложила пойти в гостиную, даже потянулась к кнопке в надежде открыть дверь, но Костя перехватил мою руку.

– Это ты вчера заходила?

– Да. Буду рада, если у вас получится… – я не договорила, высвободила руку и попыталась улыбнуться.

Костя тут же открыл дверь со словами: «Да, пожалуй, ты права, подруга».

Перед нами в коридоре показалась Аня.

– Костя, я тебя потеряла. Идите к нам, у нас весело!

Я твёрдо решила абстрагироваться от всех проблем и просто ждать приземления. Ведь по прибытии будет уже не до личных переживаний. Я надеюсь…

 Глава 3. Самое интересное впереди

Мне всё-таки удалось отвлечься. В этом помогла хорошая компания. Все и правда оказались очень доброжелательными и общительными, да и распорядок дня не давал скучать.

В свободное время мы смотрели фильмы или разговаривали. Я каждый день узнавала что-то новое о судьбах остальных, вот например:

Аня оставила дома любимую собаку по кличке Фауна. Ей уже одиннадцать, поэтому Фауна, возможно, не дождётся Аню из столь длительного путешествия. В процессе рассказа на глазах Ани навернулись слезы, и это был первый раз, когда я видела её в расстроенных чувствах.

Саша был женат, у него две дочери, с фотографией которых он не расстаётся. Саша долго про них рассказывал, а вот о причине развода умолчал, сказал, что только расстроится, и мы ещё успеем поговорить об этом – впереди у нас много времени.

Андрей поделился своей печальной историей любви – у них с девушкой была любовь ещё со школы, но Андрей выбрал не самую удачную профессию, и, когда их отношения превратились в любовь на расстоянии, она ушла от него.

У Серёжи никогда не было серьёзных отношений, а Миша считает, что чувства отрицательно сказываются на службе.

Дни шли. Оставалось уже два с половиной дня до прибытия на место. Ожидание сменилось нетерпением.

С Костей я больше не общалась, если не считать коротких фраз исключительно по делу. Зато часто видела Аню, направлявшуюся к нему, иногда она заходила ко мне. Аня очень тактична, поэтому про отношения с Костей говорила редко. Как я поняла, у них всё развивается крайне медленно: Костя не хочет торопиться, а Аня этому не особо рада. Однажды, она сказала, многозначительно посмотрев на меня:

– Мне кажется, что Косте нравлюсь вовсе не я.

Саше очень не нравилось, что на нашем корабле у кого-то отношения, но он говорил: «Люди и в космосе люди».

Сегодняшний день оказался самым обычным, ничем не отличавшимся от предыдущих. После совместно проведённого времени, все разошлись по спальным комнатам. В сад, в котором я проводила почти каждый вечер, идти не хотелось, вместо этого я легла на свою кровать и включила музыку в плеере (подарок Кости на одиннадцать лет). Меня уже начинало клонить в сон, но внезапный стук в дверь подействовал очень бодряще. Я подумала, это Аня: ей не уснуть, и она решила ненадолго зайти, поболтать. «Парни – это хорошо, но подружек никто не отменял. Не с парнями же сплетничать!» – вспомнила я слова Ани.

– Заходи.

Но я не угадала – на пороге стоял Костя. Он впервые за полторы недели соизволил зайти. Костя не обратил внимания на недовольное выражение моего лица и, сев рядом, вытащил из уха наушник:

– Какая хорошая песня, – он улыбнулся.

– Неужели, а не ты ли мне её когда-то включал?

– У меня есть вкус.

Мы дослушали песню до конца.

– Ты чего-то хотел?

Всё-таки наши последние разговоры были не самыми лучшими.

– Обязательно нужна причина?

– Нет.

Я тоже села.

Повисло молчание, только музыка, игравшая в одном ухе, скрашивала обстановку.

– Мы так и будем молчать? – не выдержала я.

Если быть откровенной, я не рада ему. Зачем он пришёл? Поиздеваться?

– Как у тебя дела? – спросил Костя как ни в чем не бывало.

– Неплохо, а ты как поживаешь?

– Не так, как хотелось бы.

«Иногда такие бессмысленные, по сути, вопросы помогают направить разговор в нужное русло», – подумала я и сама не заметила, как помотала головой из стороны в сторону.

– Тебе что-то не нравится? – Костя поднял бровь.

– Нет, ты что.

Это была ирония, для внушительности я пожала одним плечом.

– Так чего бы тебе хотелось на самом деле? – я посмотрела ему в глаза.

Костя сел совсем близко, а его ответом стал поцелуй. На несколько мгновений я забыла обо всём, но осознание вернулось быстро. Собрав всю силу воли, я оттолкнула его.

– Что ты делаешь?

– Извини, я этого не планировал, – Костя опустил глаза, – я, пожалуй, пойду.

– Подожди, – он успел встать, но замер на месте.

– Тебе, должно быть, не хочется сейчас со мной разговаривать, – виновато произнёс он.

Похоже, Костя уверен, что я этого не хотела и злюсь на него. Да, я зла, но дело совсем в другом.

– Почему? Меня ты ничем не обидел, но Аню…

– То есть дело только в ней?

– Может быть.

– Я сейчас, – Костя очень быстро выбежал из комнаты.

Как же некрасиво по отношению к Ане. Надеюсь, Костя не будет вдаваться в подробности, но желание быть с ним перевешивает стыд и угрызения совести. Я ждала его, сидя без движений, кажется, я даже не моргала. Костя вернулся быстро.

– Готово! – объявил он.

От слишком довольного выражения лица Кости я рассмеялась, но сразу же сказала:

– Не смешно. Зачем ты вообще так тесно сдружился с ней?

– И ничего не тесно, – Костя стал серьёзным, – у нас ничего не было, ну, почти ничего.

– Можно без подробностей, – я поморщилась. – Ты поступил очень некрасиво.

– Я разозлился.

– На меня?

– На себя. Из-за того, что жду.

Я не выдержала, обняв его, прошептала на ухо:

– Может, это было не зря? Ожидание, – отстранившись, я вздохнула, понимая, что мне без причины страшно продолжать это, добавила: – Давай ляжем? Я очень хочу спать.

Костя послушался, я положила голову на его грудь.

И что теперь? Мы будем вместе и счастливы? Спустя столько лет… Мне сложно в это поверить, сейчас всё больше напоминает сон, очень хороший сон. Я хочу быть Косте кем-то больше, чем просто другом, ведь мои чувства ничуть не уступают его, а он этого не замечает, никогда не замечал. Неужели тот нерушимый барьер в моей голове оказался не таким уж и прочным? Тогда почему я струсила? «Я очень хочу спать» – как же глупо. Но мне нужно немного времени, и не важно, как сильно я этого хочу…

Сегодня я уснула, ощущая себя в безопасности.

Проснулась раньше Кости, сходила в душ, заодно убедилась в том, что остальные тоже ещё спят. Всё-таки сейчас рано.

Мне не хотелось будить Костю, который растянулся на всю кровать, поэтому, взяв планшет, я решила немного посидеть в саду. Но всё пошло немного не по плану. Я зашла в сад и встретила там одиноко сидевшую Аню.

– О, ты тоже не спишь, – сказала она, повернувшись ко мне.

Это второй раз, когда всегда жизнерадостная Аня выглядела подавленной.

– Давно сидишь тут?

Надеюсь, она расстраивается не из-за меня.

– Нет.

– Я тебе не помешаю? Могу вернуться к себе.

– Садись, – Аня похлопала по дивану, – я рада, что ты пришла. Знаешь, что Костя со мной расстался?

– Да, – честно ответила я.

– Это из-за тебя?

– Да.

Мне сейчас ужасно неудобно.

– А я знала, что так будет. Ты ему нравишься.

– Извини… – начала я, но Аня перебила:

– Я не злюсь. Хочешь, кое-что расскажу?

Не дождавшись ответа, она приступила к рассказу.

– Мне было семнадцать, когда я встретила Дениса. И не совру, если скажу, что сразу поняла: он – моя жизнь. Это была самая что ни на есть любовь с первого взгляда. До встречи с ним я считала, что такое бывает разве что в фильмах да сказках, – Аня улыбнулась. – Началось всё с ночных разговоров и переписок. Мы могли проболтать всю ночь, темы никогда не заканчивались. Вскоре Денис сказал, что кроме меня ему никто не нужен. Через год мы сняли квартиру… Это было самое лучшее время в моей жизни. Мою собаку, Фауну, мы выбрали вместе. Уже в девятнадцать он сделал мне предложение. Свадьба была шикарная, – Аня замолчала и только спустя какое-то время продолжила: – А через два года он умер.

У неё по щекам потекли слезы.

– Ты знаешь, каково это? Когда тот, кого ты любишь, умирает?

Я тихо произнесла: «Знаю» и обняла её.

– Костя мне немного напомнил его. На тебя я не злюсь, потому что, похоже, он твой Денис, твоя жизнь.

Ещё минут пять мы сидели, обнявшись, и молчали, пока к нам не зашёл Саша:

– Девушки, вот вы где! Что с вами? – он искренне удивился.

– Воспоминания, – ответила Аня, потирая нос.

– Раз вы такие расстроенные, я просто обязан поднять вам настроение. Пойдёмте завтракать. А потом приступим, есть идея.

Саша ушёл.

– Интересно, о чём это он? – спросила я у Ани.

После завтрака Саша отправил всех в гостиную, там объявил, что сегодня тренировки не будет, но будет сюрприз, затем велел ждать его и ушёл куда-то минут на двадцать вместе с Костей и Андреем.

Пока мы послушно сидели в гостиной, я смотрела на Аню и удивлялась. Она уже вовсю смеялась над неудачными шутками Серёжи.

Как ей это удаётся? Мне определённо есть чему у неё поучиться.

К нам вернулся только Костя со словами:

– Ну что ж, за мной.

Если пройти сад насквозь, окажешься в длинном коридоре с пятью дверьми. Я даже не представляю, что за ними скрывается, знаю только, что за той, которая прямо в конце этого коридора, – спуск на первый этаж, ведущий прямо к входу на корабль. Через него мы сюда и заходили. Костя открыл одну из дверей, жестом приглашая войти.

– Ура! – просияла Аня, захлопав в ладоши.

Я зашла последней. Сначала было непонятно, где мы и что будем здесь делать. Сзади подошёл Костя, взял за руку и шепнул на ухо:

– Не бойся, я помогу, держись рядом.

И тут я догадалась.

– Разбираем снаряжение, – сказал Саша, показывая рукой на железные шкафы, возвышавшиеся у стены справа.

Я натянула на себя защитный костюм – он удивил меня своей лёгкостью. Приступила к странным перчаткам и тяжёлым ботинкам.

Андрей нажал на кнопку – стена перед нами начала быстро подниматься вверх, открывая ещё одно помещение с огромным круглым люком. Когда все собрались внутри этой спрятанной комнаты, стена опустилась обратно. Саша раздал каждому специальный трос: их нужно поднести к отверстию сзади костюма, они присасываются намертво.

– Надеваем шлем, – скомандовал он и через минуту спросил: – Готовы?

Его голос звучал прямо в моём шлеме.

Все хором ответили: «Да!»

Резко помещение зашумело. Это произошло неожиданно, я дёрнулась, а уже через несколько секунд мы начали взлетать. Костя взял меня под руку.

– Я смотрю, ты времени зря не теряешь, – сказал Серёжа Косте.

– Не завидуй.

– Ребята, будьте приличнее, – прокомментировала Аня.

– Открываю люк, – предупредил Андрей.

– Давайте по очереди, не толкаемся.

Сразу, как Саша закончил говорить, он как бы лёг на живот в невесомости и, прижав руки к себе, согнул кисти так, чтобы ладони смотрели на стену, за которой мы недавно одевались. Он сказал: «Старт!», и из небольших отверстий на ладонях я увидела голубое свечение так же, как и из ботинок. Он сдвинулся с места небыстро, аккуратно. Саша отлетел на небольшое расстояние от корабля, с помощью рук развернулся к нам.

– Я следующий! – сказал Андрей.

Костя жестом предложил сдвинуться в конец очереди и так же жестом велел мне смотреть на него внимательно. Когда кроме нас на корабле уже никого не осталось, я, понаблюдав за Костей, специально делавшим всё максимально медленно, примерно поняла, как управлять руками и ногами, и скомандовала:

– Старт!

Меня начало качать из стороны в сторону, но, сделав всё так же, как остальные, получилось выровняться и сдвинуться с места. Вылетев из корабля, я испытала смесь невероятных, новых ощущений, которые и представить сложно.

Как ни удивительно, но это безграничное космическое пространство будто немного давило на меня, хотя при этом я чувствовала себя невероятно маленькой и невесомой.

Космос словно обволакивал меня, крепко держав и не давав упасть. Невероятно, я летаю. Я действительно летаю!

А какая красота перед глазами: тут всюду звезды, хоть они и небольшие, но их свет очень яркий. Звезды окружают нас со всех сторон. У меня возникла странная ассоциация – мы в огромной круглой ёлочной игрушке, наполненной тёмно-тёмно-синим дымом вперемежку с тёмно-фиолетовым и более светлыми тонами синего, где-то можно увидеть оранжевые оттенки и повсюду маленькие огоньки – звезды.

– Вот это да, потрясающе! – я не смогла сдержать эмоций, рассмеялась.

– Ещё бы, – ухмыльнулся Миша.

Перемещаться получалось легко, мы летали друг за другом, наслаждались неописуемым видом. Не знаю, сколько времени мы провели в космосе, но, когда Саша сказал, что пора возвращаться, мышцы немного болели, и было ужасно непривычно снова стоять. Мне показалось, что я вешу целую тонну.

Все, кроме Андрея, который пошёл в другую сторону, медленно зашагали к жилому отсеку. Мы с Костей шли медленнее всех и прилично оторвались. Я опять не смогла сдержать эмоции и быстро затараторила:

– Я никогда этого не забуду, это было невероятно! У меня столько эмоций, почему Саша не приводил нас сюда раньше? Неужели ждал повода?

– Потому что ради этого пришлось остановить корабль. Саша рассказал мне про вас с Аней, сказал, вы обе сильно расстроились, и решил, что это точно поднимет вам настроение.

– Кстати, Аня совсем на нас не злится.

Костя остановился и притянул меня к себе.

– Хочу, чтобы этот день был самым лучшим не только из-за выхода в космос. Давай начнём нашу историю сначала?

Он поцеловал меня.

Так как Саша отменил тренировку, нам ничего не оставалось, кроме как смотреть фильмы, играть в настольные игры и разговаривать.

Все узнали, что Аню очень беспокоит феномен сыворотки – уснула она двадцатипятилетней, а проснулась – и уже двадцать семь.

– Но мне же двадцать пять, – настаивала она, – мало ли, что в бумажках написано, я же не старела, правильно?

– Не старела, – кивнул Миша, – но ещё два года от твоего рождения, как ни крути, всё-таки прошли.

– Всё равно в душе мне восемнадцать.

Аня надула губы, а мы рассмеялись.

– Ну да, смешно вам, парни. А ты, Алёна, вообще лет на двадцать выглядишь.

Она скрестила руки на груди.

Я мысленно усмехнулась: от двадцати я ушла недалеко, мой организм считает, что мне ещё двадцать два, и вряд ли ему есть дело до того, что в моём паспорте я старше на два года.

После больной для Ани темы мы обсудили ещё много чего, и я с уверенностью могу заявить: это был один из лучших дней в моей жизни. Впервые за много лет я расслабилась и просто наслаждалась происходящим.

– Я спать, – сказала Аня за ужином, потягиваясь.

Мы немного засиделись. Обычно в это время все уже спали, так что остальные тоже последовали примеру Ани. А я, зайдя в свою комнату, села на кровать и стала ждать Костю. Вскоре он постучал в дверь.

– Не хочу, чтобы этот день кончался, – сказала я, – давно не чувствовала себя так… счастливо.

– Самое интересное впереди, – произнёс он, обнимая меня и целуя.

Я и не догадывалась, что мне будет настолько хорошо с Костей. Этот день, а особенно ночь, были незабываемые.

 Глава 4. Ура, сегодня прибываем!

– Доброе утро, – улыбнулся Костя.

Когда я уходила в душ, он ещё спал.

– Давно проснулась?

Я покачала головой.

– Иди сюда.

Он притянул меня к себе.

– Мне не верится, через каких-то десять часов мы уже приземлимся, представляешь?

Мы бы так и лежали, пока нас не позвали есть, если б я не вскочила с кровати со словами:

– Ой, мы же совсем забыли! А всё из-за этой дурацкой ссоры или что это там у нас было?

– Что такое? – встревоженно спросил Костя.

– Ты не провёл мне экскурсию по кораблю! Я знаю только спальню, столовую, медблок, сад и душевую, это я ещё молчу про оборудование.

– Напугала.

Он встал, оделся, и мы пошли через ещё спящий корабль в тот вчерашний коридор.

Костя по очереди открывал двери и рассказывал про их содержимое.

За первой хранится наше оборудование: защитные костюмы, приборы, способные измерить радиацию, уровень ртути, температуру и вообще всё, даже показать, где находится ближайший водоём, всякие радары, датчики и тому подобное. В жизни не видела такого обилия разных приборов.

– О, я знаю, как этим пользоваться! – сказала я, показывая на лопаты.

Изучив первую комнату, мы заглянули в следующую, напротив. Она оказалась очень большой и представляла собой что-то наподобие парника. Там росли овощи и фрукты.

– Тут всё понятно, – Костя закрыл дверь.

Дальше шла оружейная комната. Она самая маленькая, но оружия вмещает достаточно.

– Зачем нам столько? – мне стало не по себе.

– Понятия не имею. Хотя нет, это на случай, если из земли начнут вылезать инопланетяне или планета окажется кишащий кровожадными, страшными хищниками.

Костя засмеялся.

– Ну вот, совсем не смешно, – я нахмурилась.

Дверь, ведущую к лестнице на первый этаж, Костя открыл последней. За ней два небольших коридора: один шёл прямо, другой – направо и переходил в лестницу. Мы прошли прямо.

– Это кабина пилота, – Костя открыл её.

Кабина пилота это небольшое, застеклённое помещение. Посмотрев на приборную панель, я подумала: «Как можно запомнить, что тут к чему?» Просто невероятное множество всяких кнопочек, тумблеров, экранов…

Кошмар какой-то.

– Ужас, – сказала я вслух.

– Да, к такому нужно привыкнуть, – Костя улыбнулся. – Тебе не интересно, почему кабина пилота именно на втором этаже?

Я посмотрела на него.

– Почему?

– Потому что прямо под ней находится импульсное оружие. Проще говоря, пушка. Она предназначена для уничтожения космических объектов, способных нам навредить. Это работает следующим образом: на корпусе корабля расположены датчики. С помощью них компьютер распознаёт угрозу и запускает пушку, направляя её прямо на цель. К слову, она поворачивается на триста шестьдесят градусов, дальше электромагнитное поле выталкивает снаряд. Он взрывается только при столкновении с объектом, ба-бах, и путь свободен! В противоположной стороне корабля есть ещё одна пушка, полностью идентичная, только защищает нас сверху, выдвигаясь уже не под, а над кораблём.

– А это безопасно?

– В смысле? – не понял он.

– Снаряд не может взорваться в корабле?

– Нет, да если бы и мог, наш корабль можно использовать как бункер на случай ядерной войны. Пойдём на первый этаж?

Там, куда Костя привёл меня, я не поняла ничего, хоть он и пытался объяснять проще. Одним словом, здесь находятся «внутренности» корабля, а так же запасы еды и воды. Вода вся замороженная, но размораживается моментально, стоит включить кран. Сложно, в общем.

По пути назад в жилой отсек мы заглянули ещё в одно помещение. Я удивилась: уж здесь, на корабле, я точно не ожидала увидеть четыре мотоцикла и три внедорожника.

– Да ладно?

– А ты думала, мы будет только пешком ходить?

Ушло на эту экскурсию около полутора часов. На этаже, у столовой, мы столкнулись с Сашей.

– Доброе утро, вы это откуда?

– Мне захотелось ещё раз всё проверить, а Алёна составила компанию.

– Это правильно, идите есть, все уже за столом.

После завтрака нас ждал инструктаж от Саши. Я уже слышала его за день до полёта. По сути, перед посадкой нужно только переодеться в специальный костюм, способный адаптироваться к любым погодным условиям, взять необходимое оборудование и ждать приземления.

После своей небольшой ознакомительной речи Саша ушёл за костюмами вместе с Серёжей, вызвавшимся помочь ему.

– Ура, сегодня прибываем! – Аня захлопала в ладоши. – Как же повезло, что меня пригласили сюда.

– Тебя тоже пригласили? – спросил у неё Андрей в шутку. – А я думал, что один такой крутой.

– Мы все крутые, кроме Кости, он просто сын Юрия Алексеевича, с ним всё ясно, – Аня засмеялась.

– Эй, я тоже попал сюда честно, – возмутился Костя.

Вернулись Серёжа и Саша с костюмами:

– Отнесите их в свои комнаты. Отдохните, если сможете, то поспите. Сегодня силы нам пригодятся, – сказал Саша.

Как же ожидание меня напрягает. Я была бы только рада поспать, но Костя решил остаться у меня, и это ничуть не хуже.

Мы долго лежали в тишине, мне показалось, что Костя уснул. Я решила проверить, так ли это, и столкнулась с ним взглядом.

– Ты чего? – он поцеловал меня, а потом задал риторический вопрос: – И почему раньше дальше дружбы ничего не заходило?

Я не удержалась:

– Потому что я дура.

– Дошло наконец, – Костя улыбнулся.

– Между прочим, ты мне поводов не давал.

– Не хотел на тебя давить. Но мои чувства никогда не были тайной.

– Знаю.

Костя крепко прижал меня к себе… Поспать нам так и не удалось.

Мы вышли из комнаты, только когда захотелось есть. Оставалось уже четыре часа до посадки. В столовую вошли в самый разгар спора Саши и Миши, одиноко сидевших за столом с разложенной картой Фа́туры.

– В любом случае, безопаснее спать на корабле, – настаивал Саша.

– Да брось, ты что, не ходил в детстве в походы?

– О, Алёна, Костя, мы вас не заметили. Вам удалось поспать? – обратился к нам Саша.

– Да, очень неплохо так поспали.

Костя посмотрел на меня, а я специально наступила на его ногу.

– О чём речь?

– Миша предлагает ночевать в палатках, а это безответственно.

Саша нахмурился.

– Саша прав, первую ночь лучше провести на корабле, успеем ещё в палатках поспать. Представляешь, Миша, если ночью там летают комары с твой кулак. Всякое желание выходить из корабля отбивает, согласен?

– А на что нам защита от насекомых? – не сдавался Миша.

Костя присоединился к их спору, а я молча сидела и ждала еду, которую Костя уже накладывал в тарелки. Он не пожалел продуктов и поставил передо мной двойную порцию гречки с курицей в непонятном соусе.

Дискуссия кончилась поражением Миши. Ребята оставили нас с Костей вдвоём, но не успели мы доесть, к нам зашли Серёжа и Аня. Затянулась беседа о планах на будущее. Я чуть не подавилась, когда Костя поддержал Серёжу, планировавшего после полёта обзавестись женой и детьми.

В то время, пока мы обедали, остальные успели перенести рюкзаки с оборудованием и разместиться в гостиной. Аня предложила посмотреть фильм, но, думаю, никому не удалось вникнуть в его смысл. Было сложно не заметить ожидание и предвкушение каждого участника экспедиции. Костя взял меня за руку и не отпускал на протяжении всего фильма.

– Где-то сорок минут осталось до приземления, – объявила Аня, выключая проектор, – может, уже переоденемся?

– Мы можем сделать это и после посадки, – пожал плечами Серёжа.

– Идея-то хорошая, – согласился с Аней Саша.

И мы пошли переодеваться.

Комбинезон оказался очень удобным: ткань тонкая, мягкая внутри, да и визуально смотрится неплохо – серый с красными полосками, идущими дугой параллельно талии и плечам, хорошо садится по фигуре. В дополнение я заплела косу, чтобы вечно лезущие в глаза волосы не мешали.

Я была уверена, что копалась дольше всех и присоединюсь к остальным последней, но опередила Аню, которая подошла буквально через минуту.

– Я готов… – начала говорить она, но корабль затрясло.

Не сильно, больше пугали скачки напряжения. Свет то гас, то включался обратно.

– Только этого нам не хватало, – Костя закатил глаза.

– Подожди, сейчас всё наладится, такое бывает, – успокоил Саша.

Ещё один толчок, сильнее предыдущих, я немного сдвинулась с места. Костя прижал меня к себе. Свет погас полностью.

– Я должен посмотреть, что происходит.

Костя сильно напрягся.

– Это может быть опасно, – Саша повысил голос.

– Не меньше, чем сидеть сложа руки. Я разбираюсь в этом лучше, чем вы. Может, что-то вышло из строя.

Костя отпустил меня и встал. Свет снова озарил корабль.

– Я скоро, – сказал он мне и быстрым шагом направился в сторону сада.

– Надеюсь, это ложная тревога, – вздохнул Серёжа.

Нас сильно закачало из стороны в сторону, свет продолжил мигать. Не могу сказать, что я боялась или нервничала, до тех пор, пока к нам не прибежал Костя, запыхавшийся, с глазами, выражавшими ужас.

– Мы падаем, – тихо сказал он, а потом закричал: – Андрей! Быстрее! Придётся самим сажать корабль! Я с тобой, помогу, чем смогу.

Мне не сразу удалось осознать сказанное Костей. Я просто смотрела на него, чуть ли не трясшегося от напряжения. А когда до меня наконец дошло, я вскочила с дивана, при этом чуть не упала – Костя успел поймать меня. Я не хотел отпускать его, казалось, что Костя сейчас уйдёт, и я больше его не увижу.

Нам нельзя разделяться, нет!

Пронзительно громко заорала сирена.

Она сведёт меня с ума!

– Костя, не уходи, пожалуйста, – мой голос дрогнул.

– Я могу помочь, ничего не бойся.

Свет выключился, Костя быстро поцеловал меня, потом произнёс тихо на ухо:

– Майя, я люблю тебя, – и посадил на диван.

Свет включился, Кости уже не было. Я погрузилась в какой-то туман. Я бы так и сидела, если б не крик Саши.

– Давайте, встали и пошли в медблок! Быстро! Нужно зафиксировать вас в капсулах для сна, они непробиваемые, там вы будете в безопасности, насколько это возможно. О плохом не думаем, ребята справятся!

Дальше всё происходило слишком быстро.

Аня взяла меня за руку, мы побежали за Сашей. На полпути к медблоку корабль в прямом смысле отшвырнуло в сторону. Толчок был слишком сильным, никто не смог удержаться на ногах. Я врезалась в стену, сильно ударившись плечом.

– Вставайте, ну же! – закричал Саша. – Серёжа, помоги Ане.

Она свернулась калачиком на полу, обхватив ногу руками.

Мы добежали до нужной двери, но корабль наклонился, всё покатились вниз по коридору. Мне чудом удалось схватиться за ручку двери, ведущей в медблок. Корабль вдруг выровнялся, я оглянулась назад, тупо уставившись на остальных.

– Залезь в капсулу! – крикнул мне Саша и, взяв потерявшую сознание Аню на руки, побежал с Мишей и Серёжей в мою сторону.

– Не можем мы с тобой без приключений, – улыбаясь, обратился Миша к Серёже.

– Ничего, и в этот раз прорвёмся.

Серёжа похлопал Мишу по плечу. Из-за перебоев с освещением я видела всё кадрами.

– Не стой! – закричал на меня Саша.

А я была просто не в состоянии пошевелиться. Все мои мысли сейчас о Косте, остальное неважно…

Он же точно умрёт! Я слишком сильно люблю его…

Как я буду жить без него? Как?

Мой самый большой страх сейчас воплотится в реальность. Нет, я не готова, только не…

А может дверь сада сейчас распахнётся и там будет стоять он? Мы ляжем в капсулу и выживем?

Корабль наклонился носом вниз, закрутился просто с невероятной скоростью. Свет погас окончательно.

Я билась обо всё подряд.

Мне больно, очень больно…

Из носа пошла кровь, а голова разрывалась на части.

А вот и галлюцинации, замечательно!

Корабль давно уже погрузился в абсолютный мрак, но сейчас я могла видеть Серёжу. Именно от него исходит ослепительно-противный яркий свет, который режет глаза. Свет разрастается, поглощает Аню, затем Мишу, Сашу… Он уже почти настиг меня… Стало трудно дышать…

Противный свет сменился на обычный, дневной.

Это что, море?

Сильный удар, боль.

Я умерла.

 Часть вторая. Я не помню, зачем

 Глава 5. Столько сюрпризов сразу

Как же громко… Больно…

Темно…

Протяжный непрекращавшийся свист начинает раздражать.

Хватит… хватит!

Монотонный звук разнообразился чем-то более приятным, захотелось зацепиться за него. Шум становился тише.

– А-а-а!

Это что-то новое.

Звук исходил как будто из меня.

Точно, это я кричу.

Тело и поток мыслей, никому не принадлежавших, слились в одно.

– Очнись! – услышала я мужской голос. – Ну же, очнись!

Зачем он меня будит? Я не хочу.

– Не… – я попыталась прогнать его, – не… над… оставь… – очередная волна боли и крик, мне неподвластный.

– Алёна, ты должна открыть глаза, – теперь я слышала его совершенно отчётливо.

Но кто такая Алёна? 

– Я… не… Алёна, уйдите…

Этот голос…Он мой, но я никогда раньше его не слышала…

– Пожалуйста, посмотри на меня.

Если я сделаю это, он отстанет?

Открыть глаза оказалось легко.

Как ярко. Этот мужчина, он светится!

Я опять погрузилась в темноту.

Так лучше.

– Ты в сознании? – спросил мужчина.

– Да, вроде. Мне ярко. Больно.

– Что у тебя болит?

Я прислушалась к своему телу и пожалела об этом, боль до этого была фоном, а сейчас я ощутила её в полной мере, весь спектр.

– Голова, – я поморщилась, – ещё рука.

– Пошевелиться можешь?

– Что вам нужно?

– Ты меня не узнаешь? – голос прозвучал немного иначе.

Я открыла глаза. Чтобы разглядеть мужчину, потребовалось время, глаза должны были привыкнуть к свету. Ко мне склонился совершенно незнакомый человек.

– Нет.

– Я – Саша, а как зовут тебя?

– Меня?

Должно же быть имя… имя… Почему так пусто?

– Ты ничего не помнишь?

– Кажется.

– Хорошо, разберёмся с этим позже.

Саша вздохнул.

– Не бойся меня, я помогу. Дотронься руками до моих рук.

Может, он и правда поможет?

Одной рукой я коснулась его ладони, с другой возникли сложности: она почти не слушалась и являлась одним из основных источников боли.

– Хорошо, согни ноги.

Пожалуйста.

– Давай попробуем сесть?

Мужчина наклонился ко мне, одну руку подложил под шею, другую под спину.

– Очень медленно. Если будет хоть немного больно, сразу говори.

Он посадил меня, я упёрлась спиной во что-то твёрдое. В ушах тут же зашумело.

– Мне нужно осмотреть твоё плечо.

Саша какое-то время молча трогал его.

– Я сейчас кое-что сделаю, это необходимо. Тебе станет легче. Извини.

Я ничего не поняла. Он как-то странно обхватил меня и дёрнул за руку. Боль. Резкая, сильная боль.

– Скоро всё пройдёт, – заботливо сказал Саша.

До нас донёсся женский крик, за ним последовали слова:

– Сюда! Быстрее! Кто-нибудь! – голос срывался.

Саша посмотрел на меня.

– Не вставай, я скоро вернусь.

Он быстро исчез из поля зрения.

Плечо продолжало противно ныть, боль поглощала, заслоняя собой всё, захотелось закричать, но наступило облегчение. Оно продолжалось недолго. Равносильно пытке на меня градом обрушились вопросы. По мере уменьшения болевых ощущений голова начинала работать лучше. Мысли становились внятными и теперь казались вполне логичными и одновременно пугающими. Не сами вопросы заставили испытывать что-то близкое к панике, а полное отсутствие ответов. Простых ответов. Например, что происходит? Где я нахожусь?

В одно мгновение у меня активировались все органы чувств.

Я ощутила приятное тепло под левой рукой, сжала её. Это желтоватый песок, сверкавший на моей ладони. Я рассмотрела каждую крупинку, после чего развеяла его. Что-то громко шелестит.

Это не ветер.

Я посмотрела вбок в поисках источника – море с зеленоватой блестящей водой. Она то приближается, укрывая более тёмный песок у берега, то отдаляется, оставляя за собой пену. Оторвать взгляд от волн удалось только, когда загудела спина. Саша посадил меня к громадному камню, каких здесь много. Они шли высокой стеной параллельно морю. Скользнув взглядом по верхушке ближайшего камня, наткнулась на солнце. От него исходит тёплое, жёлтое свечение, а совсем рядом второе, только меньше, и свет его холоднее. Небо бледно-голубое, и помимо двух солнц на нём виднелись три блёклые луны. Я мысленно провела между ними линии – получился большой правильный треугольник.

Но долго наслаждаться пейзажем не пришлось. Подобно морской волне на меня нахлынула новая волна паники. Всё те же вопросы без ответов заполнили мысли, и ощущение полной опустошённости было ответом на них.

Что вообще нужно делать в такой ситуации? Саша! Я должна найти его!

Кое-как мне удалось встать, картинка перед глазами поплыла, а звук моря перекрыл звон в ушах. Игнорируя недуг, очень медленно я обошла камень, около которого сидела. Он выходит из ряда остальных и заслоняет собой другую половину пляжа. Увидела троих людей. Я узнала среди них Сашу. Он склонился к неподвижно лежавшему ко мне спиной, светловолосому мужчине. Немного в стороне, сжавшись в комочек, сидит девушка: она спрятала лицо в ладони, её плечи быстро поднимались и опускались.

Похоже, она плакала.

Все трое в одинаковой одежде – серо-красных комбинезонах. Это обстоятельно заставило посмотреть на себя сверху вниз, и я не удивилась, увидев точно такой же комбинезон.

Больше медлить я не стала и, слегка пошатываясь, направилась к ним. Пройдя треть пути, краем глаза я заметила движение слева. Повернувшись, замерла, уставившись на тех, кто привлёк моё внимание, – стайка маленьких насекомых передвигалась, соблюдая строгий порядок, создавая наполненный, ровный треугольник. Каждая из букашек имела определённый цвет, представляя собой цветовую гамму с плавным переходом одного цвета в другой.

Насмотревшись на этих созданий, я быстрее зашагала к цели.

– Зачем ты встала? – спросил Саша, едва увидев меня. – Голова болит?

Я вновь прислушалась к своему организму. На этот раз всё было тихо, лишь плечо продолжало слегка ныть.

– Всё в порядке, – мой голос прозвучал немного хрипло.

Сколько же мне понадобится времени, чтобы привыкнуть к нему?

– Алёна! Серёжа… он… он умер! – сказала девушка сквозь слёзы, явно обращаясь ко мне.

Её лицо всё красное и мокрое, ко лбу и щекам прилипли волосы, над бровью виднелась ранка – она уже перестала кровоточить, покрывшись коркой.

– Серёжа? – я посмотрела на лежавшего мужчину.

Он мёртвый?

Дыхание сбилось, я сделала пару шагов назад.

– Что происходит? Не понимаю…

– Успокойся, – ко мне тут же подбежал Саша, – пожалуйста, дыши глубже.

– Но я не помню, ничего не помню!

Вот сейчас стало по-настоящему страшно, я села и обхватила голову руками.

– Саш? – услышала я девушку.

– У Алёны амнезия, – ответил он, садясь рядом.

– Прости, не хотела тебя пугать, я не знала… – сказав это, девушка снова заплакала.

Я больше так не могу! Нужны ответы, срочно.

– Объясните, что здесь происходит!

– Хорошо.

Саша вздохнул. Он сделал большую паузу. Слишком большую. Моя паника переросла в гнев, я была уже на приделе и сорвалась бы, но Саша заговорил:

– Амнезия – значит потеря памяти. Это следствие травм, полученных тобой при катастрофе. Наш корабль потерпел крушение, мы чудом выжили…

– Саша! – заорала девушка, перебив его. – Корабль, где наш корабль?

– Если бы я знал…

Слишком мало информации!

– Какой корабль? Какая катастрофа?

Я хочу знать всё.

– У нас была исследовательская экспедиция, состоявшая из семи человек. Эту планету открыли недавно, набрали людей для её изучения. До нас здесь ещё никого не было, мы – первые люди, ступившие на землю Фа́туры. Планета необитаемая, но для жизни пригодна. Мы летели сюда два года. Незадолго до посадки корабль вышел из строя, начал падать. Я сам не знаю, как мы оказались за его пределами. Этот мужчина, – Саша показал на лежавшего к нам спиной человека, – один из участников экспедиции.

– Нужно найти остальных, – затараторила девушка, – им же, возможно, нужна помощь! А мы сидим тут. Просто сидим и болтаем. Саша, найди их! Пожалуйста.

– Аня, тише, я так и хотел.

Он встал.

– Вы останьтесь пока тут.

Саша направился к камням, я смотрела ему вслед.

Катастрофа, значит, амнезия. Замечательно!

В мою голову пришла ужасная идея посмотреть на Серёжу спереди. Я поднялась с песка в надежде, что это может помочь вспомнить хотя бы что-нибудь. Да и сам факт того, что мужчина погиб, а я его не помню, добавил решимости. Глубоко вздохнув, я обошла тело Серёжи: он лежит в луже крови, вытекшей из его проткнутой большим осколком груди. От вида раны стало не по себе, я быстро перевела взгляд на лицо: оно расслаблено, глаза закрыты, кажется, будто Серёжа просто спит. Он молод. И мёртв. На глаза навернулись слезы.

– Смотреть на смерть всегда страшно, правда? – спросила девушка.

От неожиданности я подпрыгнула.

– Жизнь коротка и бессмысленна. Ты живёшь, ешь, думаешь, что-то делаешь, а потом в один миг всё обрывается. И тебя уже нет, будто и не было никогда, мира больше нет, только беспросветная тьма и отсутствие всякой мысли.

Она усмехнулась.

– Вот мой муж верил в сверхъестественное. Мы даже один раз поссорились из-за этого. Наша первая и единственная ссора. Он, кстати, тоже умер. Жизнь такая справедливая, не находишь?

– Тебя зовут Аня? – я просто не знала, что ещё сказать.

– Да, – она посмотрела на меня. – Знаешь, Серёжа был очень хорошим. Он хотел семью, детей, – в глазах Ани показались слезы. – Ладно, раскисать нельзя. Помоги встать. Хочу умыться. Тебе тоже не повредит, всё лицо в крови.

В этот момент, я поняла, что не знаю, как выгляжу.

Не помню собственного лица!

Рука бессознательно устремилась к нему, я нащупала нос, рот, глаза…

– Алёна, ты чего? Поможешь? – Аня вопросительно посмотрела на меня.

– Да, извини.

Оказалось, что Аня получила травму ноги. Пока мы шли к морю, она то и дело морщилась, наступая на правую ногу.

«Это лучше, чем амнезия», – подумала я и убедилась в этом, когда, зачерпнув руками воду, встретилась взглядом с двумя большими напуганными глазами. Своими глазами, отныне мне незнакомыми.

– Ну что? – громко спросила Аня, смотря в сторону, откуда мы только что пришли.

Я тоже оглянулась – к нам приближался Саша.

– Я никого не нашёл. Эти камни, – он показал на каменную стену, – создают некое подобие лабиринта: чем дальше идёшь, тем их больше. Лучше одному туда не ходить. Могу сказать с полной уверенностью, тут есть животные. Их следы повсюду.

– Большие? – голос Ани прозвучал встревоженно.

– Нет.

– Хорошо, а то только этого и не хватало.

Она вздохнула.

– Саш, что нам делать?

Он вздохнул.

– Ну, я успел неплохо изучить карту планеты, так что примерно представляю, где мы и в какой стороне посадочная зона. Идти не близко, но за три-четыре дня с остановками и сном должны дойти. Но повторю: представляю примерно и не могу ничего обещать.

– А корабль может быть там? – с надеждой спросила Аня.

– Я думаю, он падал в сторону места посадки. Да и в любом случае следует идти именно туда, чтобы встретить второй корабль.

– Второй корабль? – переспросила я.

– Да, на эту планету отправили два корабля. Второй прибудет через неделю, так что предстоит пережить только эти семь дней, дальше будет лучше. Мы справимся, – последние Саша произнёс не особо уверенно.

– Не хочу уходить отсюда, пока мы не найдём остальных, – сказала Аня.

– Я тоже.

Саша опять вздохнул.

Мы одновременно повернули головы на звук. Справа от меня, примерно в десяти метрах, три камня. Они начинаются с середины пляжа и почти касаются воды. Именно оттуда слышался кашель. Саша тут же сорвался с места. Нам с Аней пришлось немного пробежаться, чтобы догнать его.

За камнями на пляже лежал мужчина в таком же комбинезоне, как у нас. Вся его грудь в мелких разрезах, небольшие острые осколки торчали из кожи. Мужчина снова начал кашлять. Не открывая глаз, он поднёс руку к груди и ещё глубже вдавил осколки, поморщился. Один впился в ладонь.

– Миша! – закричала Аня. – Миша, ты меня слышишь?

– Аня… Не верещи так, – кашель, – прошу.

Она села рядом.

– Извини. Глаза-то откроешь? Ты как? Твоя грудь…

– Со мной ещё и не такое бывало, – Миша открыл глаза. – Вас только трое, где остальные? Где Серёжа?

– Давай я сначала осмотрю тебя? – предложил Саша.

– Не люблю вопросы без ответов, – Миша нахмурился.

– Всему своё время.

Саша сел напротив Ани, принялся вытаскивать осколки из его груди.

– Ну что, порезы глубокие, но несмертельные. Лучше их, конечно, обработать, но пока возможности нет.

Миша встал, осмотрелся.

– Как нас сюда занесло?

– Неизвестно. Были там – очнулись здесь, вот тебе и объяснение.

Повисло молчание. Саша на пару секунд закрыл глаза, а потом сказал:

– Ты должен кое-что увидеть.

Аня всхлипнула.

– Кто умер?

– Серёжа. Остальных мы не нашли. Пойдём? – Саша положил на плечо Мише руку.

Мы вернулись к прежнему месту. Мне стало крайне некомфортно от осознания, что Серёжа мёртв. А от выражения лица Миши, севшего совсем рядом с ним, моё сердце сжалось.

– Это должен был быть его последний полёт, так и получилось, – Миша ударил кулаком в песок.

Пляж исчез, все звуки стихли. Пульсирующая боль поразила мою голову. Она прошла так же быстро, как и началась, но облегчение было недолгим – боль накатила снова. Вокруг темно, но я чувствую, что меня кружит в воздухе. Темноту нарушил свет, очень яркий. Я узнала Серёжу, свечение исходит из него, поглощая Аню, Мишу… Дальше этот пляж, и только одна мысль: «Я умерла».

– Алёна! Ты меня слышишь? Сядь.

Я только сейчас почувствовала, что Саша держит меня за плечи.

– Что с тобой?

Какой хороший вопрос. Я только что словно в другое место переместилась…

– Алёна! – ещё раз позвал Саша.

– Не знаю, я что-то видела, – я рассказала ему про только что увиденное.

– Ты вспомнила катастрофу, – объяснил Саша, – и это хороший знак.

– Я тоже видела свет перед тем, как вырубиться. Серёжа уже был… – Аня запнулась, – с этим осколком. Он посмотрел на меня, и из раны засочился свет. Галлюцинации?

– Массовые галлюцинации? – Саша свёл брови.

– Нам нужно его похоронить, – вмешался Миша.

– За этими камнями лес, – Саша посмотрел на него, – давай сходим, найдём подходящее место и что-нибудь, чем можно выкопать яму.

– А можно мне с тобой? – спросила я. – Лишь бы не сидеть на месте.

Хочу отвлечься.

– Я одна тут не останусь, – Аня обратилась к Мише: – Посидишь со мной?

– Да, – сказав это, Миша кинул небольшой камешек, который сжимал в руке, с неожиданной силой.

Я поплелась за Сашей вдоль пляжа под палящими солнцами. В горле страшно пересохло.

– Пить хочу.

– Мы обязательно найдём пресную воду.

По мере нашего пути камни становились ниже. За ними начали выглядывать тёмно-фиолетовые кроны деревьев.

– Какая здесь природа, – сказал Саша, – всё испортила катастрофа.

Он показал на щель между камнями.

– Свернём тут.

Проходя через каменный лабиринт, я заметила на песке небольшое двигавшееся пятно кислотно-зелёного цвета с белыми круговыми полосками по бокам, но разглядеть существо не успела – слишком оно быстрое.

Удачно пройдя препятствие в виде громады камней, мы оказались в лесу. Мои глаза распахнулись от увиденной красоты. Возвышавшиеся деревья с тёмно-фиолетовыми или тёмно-синими листьями создают множество тропинок, обрамлённых кустами, некоторые из них покрывают ягоды, а некоторые – цветы, у ближе всего росшего ко мне красные, тоненькие и волнистые лепестки.

Мы пошли по зигзагообразной тропинке, под ногами чередовалась земля с травой. По пути я заметила двух пёстрых птичек. Думаю, их здесь невероятное множество, ведь помимо визуальной красоты, впечатляла музыка, которую исполняли жители этих лесов.

Тропинка привела на маленькую полянку, окружённую деревьями, создававшими почти ровный круг. Они касались друг друга длинными ветвями, будто обнимаясь. Поляна освещалась солнечными лучами, которые проникали сквозь просветы в шапках деревьев, маленькие насекомые перелетали от одного луча к другому. Под ногами раскинулся цветочный ковёр. Я не могла сосчитать, сколько вокруг разных разноцветных цветов. А какой аромат! Он настолько приятный, что я вдыхала его полной грудью, пока не закружилась голова.

Совсем рядом что-то зашуршало. Я повернулась и увидела одиноко росший куст: он шевелился. Мне стало любопытно, кто в нём прячется, и я, не подумав об осторожности, подошла к нему и увидела маленького зверька. Он поместился бы на моих ладонях. Его шерсть – белый полупрозрачный пух, из-за чего зверёк походил на снежок, из которого торчало одно длинное ухо, напоминавшее кружево. Я с трудом нашла его глаза – они тоже белого цвета, да ещё и с серым зрачком.

– Алёна, аккуратней, не трогай его, – сзади подошёл Саша.

– Такой хороший, он же безобидный.

Это существо посмотрело прямо мне в глаза.

Внезапно раздался громкий свист. Существо сжалось, а прямо передо мной что-то пронеслось, и маленькое существо исчезло. Сначала я ничего не поняла, но, подняв голову, увидела то ли большую птицу, то ли рептилию. Она кружилась над нами с добычей в клюве.

– Он его убьёт! Нет! – крикнула я.

Мне стало так жалко этого белого комочка.

– Назад, быстро назад!

Саша схватил меня за руку и потащил обратно в гущу деревьев.

– Тут опасно, нельзя вести себя так безответственно и подходить ко всему, что шевелится!

Саша отчитывал меня, как ребёнка, угрожая пальцем, затем сказал:

– Как они могли! – и грубо выругался. – Нам обещали, что никаких опасных хищников на этой планете нет, понимаешь? Что тут безопасно. А как оно вышло на самом деле?

Он выдохнул.

– Нужно вернуться к Ане и Мише, предупредить об этом.

Дорога назад показалась значительно длиннее. Я больше не всматривалась в каждую мелочь. Идти под обжигающими лучами солнц – задача не из приятных, особенно если больше всего тебе хочется пить. Но, признаюсь честно, если бы мне сейчас предложили стакан воды или вернуть память, я без раздумий выбрала бы второе. И пусть моё горло будто слиплось, а язык распух – потерплю. Конечно, паника уже отступила, в голове прояснилось, да и я сама вроде что-то начала вспоминать… Надеюсь, потеря памяти – только временная пытка и, возможно, уже через пару дней я всё вспомню, но до того момента это будет моей самой заветной мечтой.

Неожиданно я осознала в полной мере, что нас ждёт, представив, как мы без еды и воды идём по этой жаре. Вдалеке показались Аня и Миша. У них явно что-то случилось – Аня бегает из стороны в сторону, напрочь забыв про больную ногу, очень возбуждённо размахивает руками и о чём-то быстро-быстро говорит. Миша ведёт себя полностью противоположно, сидит и смотрит в одну точку, без движений, только волосы развеваются от поднявшегося ветра.

– Что у них там происходит? – удивилась я вслух.

– Сейчас узнаем, – Саша ускорил шаг.

Срывающийся голос Ани донёсся до нас раньше, чем мы успели к ним подойти.

– Это бред какой-то! Я знаю! Я ударилась головой, и мне всё это мерещится! Или лежу сейчас где-то в отключке, и сознание выдаёт такие сюрпризы!

– Почему ты кричишь? – спросил Саша.

– Ха! Сам посмотри! Миша, покажи им!

Аню просто переполняли эмоции.

– Покажи!

Миша бросил на неё быстрый взгляд, покачал головой, но с песка встал. Мы молча за ним наблюдали. Казалось, что Аня сейчас или рассмеётся, или расплачется. А Миша неторопливо подошёл к Серёже, оторвал кусок рукава от его комбинезона, сел обратно, положил ткань перед собой и уставился на неё, не моргая.

– Что ты делаешь? – спросил Саша.

– Терпение, – попросил Миша, продолжая безотрывно смотреть на ткань, лежавшую перед ним. Это продолжалось около минуты, потом кусочек ткани запылал огнём.

– Видели? – закричала Аня, показывая на Мишу пальцем. – Это он сделал! Может, это трюк такой? Розыгрыш. Решили свести меня с ума!

Я смотрела, как огонь быстро поглотил ткань и потух, оставив горстку пепла.

Повисла тишина. Не удивительно, даже мне показалось, что это совсем ненормально. Такого просто не бывает…

– Как ты это сделал? – Саша свёл брови.

– Честно – понятия не имею. Я так зол давно не был. Понимаешь, никто не должен был умирать, тем более Серёжа. Я просто начал закипать, потом посмотрел на ту траву – она загорелась, потом на ту.

Миша показывал рукой на камни, около которых ещё недавно росла пучками трава.

– Это заметила Аня и подняла такую истерику, ну, вы видели.

– А что, я такое каждый день вижу? Извините, но с головой пока дружу.

Аня скрестила на груди руки.

– Так, – вмешался Саша, – пока я ничего не понимаю. Но чтобы ты вот это повторил, тебе нужно разозлиться?

– Да, наверное, – Миша пожал плечами.

– Не обидишься, если я спрошу, бывало ли такое с тобой раньше?

Саша не сдержал улыбку.

– Конечно, каждый день, – Миша усмехнулся, – ты серьёзно? Разумеется, нет.

Я вспомнила про катастрофу.

– Подождите, то есть получается, Миша поджигает взглядом, а Серёжа умел перемещать людей? Я тоже что-то такое умею?

Мне показалось это вполне логичным и одновременно глупым.

– Перемещать людей? – голос Ани срывался. – Вот что значит потерять память.

– Это бы и правда всё объяснило.

Саша рассмеялся.

– Мама, я сошла с ума.

Аня места себе не находила.

– Ты правда считаешь, что это разумное объяснение?

– Есть ещё варианты? – спросил он, прекратив смеяться.

– Да, например, мы ударились головой и бредим.

– И вновь мы вернулись к массовым галлюцинациям?

– Бывали случаи, я тебе скажу, – кивнула Аня

– Но не такие же.

– Учёные, чтоб вас.

– Хватит! Голова и без того болит, – громко сказал Миша. – Не важно, что это. Ни Серёжу, ни нас это не спасёт.

– Кстати, у меня есть ещё одна хорошая новость, – Саша показал в воздухе кавычки, – на этой планете есть хищники.

– Поберегите мои нервы, – Аня закатила глаза, – столько сюрпризов сразу – уже перебор!

Каждый пытался переварить увиденное, в случае Миши – сотворённое. Только разумных объяснений не было. Да и какие тут могут быть вообще объяснения?

Вскоре Миша предложил Саше сходить на поиски остальных и подходящего материала для сооружения оружия. Мужчин не было долго. Вернулись они с охапкой веток и камней и принялись мастерить, как сказал Миша, копья. Когда они закончили, Саша о чём-то напомнил Мише. Тот кивнул. После того, как нам с Аней объяснили, что ребята собираются делать, мне стало дурно.

А как справится сам Миша? Аня успела шепнуть, что они были старыми друзьями.

– Ты уж прости, но с военными почестями тебя похоронить не получится.

Миша вытащил из груди Серёжи тот роковой осколок и обратился уже к нам:

– Сейчас полагается помолчать.

Примерно через минуту он скомандовал:

– Отойдите, – и отдал Серёже честь.

Настал самый сложный этап. Миша смотрел на Серёжу сосредоточенно. Сперва загорелся комбинезон, затем пламя нехотя принялось за тело, вскоре начав жадно поедать его. Я поняла, что не выдержу такого зрелища, и отвернулась. Но это не спасло от дыма и запаха, что окутывает во всех сторон, и меня, вполне возможно, вывернуло бы на изнанку, но мир потух. Исчезли запахи, звуки и пляж. Осталась только боль в голове. Она прошла, и я увидела кладбище…

Небо светло-голубое, чистое, на нём одно солнце, оно согревает своими лучами. С цветка на цветок перелетает светло-зелёная бабочка, но мне не до природы, мне больше ни до чего нет дела. По щекам рекой текут слёзы, ощущение, что такое состояние стало неотъемлемой частью меня. Я стою совсем рядом с глубокой ямой и смотрю на белый гроб, медленно опускающийся в неё. Когда гроб достиг дна ямы, я сжала чью-то руку и перевела взгляд на её владельца. Это седой мужчина с неописуемой грустью в глазах, наполненных слезами. Я почувствовала сильное давление в груди, будто сердце сжали в тиски, и уже приготовилась к настоящей истерике, но кто-то положил на моё плечо руку со словами:

– Мама всегда с тобой, – этот мужской голос подействовал как успокоительное. Я хотела обнять его, начала поворачиваться, но всё кончилось. Только слезы продолжали течь по щекам.

Саша не оставил это без внимания и удостоверился, всё ли со мной в порядке. Я соврала, ответив «да». Всё совсем не в порядке.

Похоже, моя мама умерла, а я даже не знаю её. Теперь.

Я так и сидела, уставившись в одну точку, пока от Серёжи не остался только пепел, который постепенно развеивался по пляжу, и не заговорил Миша:

– Почему-то я уверен, что Андрей и Костя тоже мертвы, – он неуместно ухмыльнулся.

– Нет. Я не хочу об этом думать, – покачала головой Аня.

– Тогда верь, что они вместе с кораблём ждут нас на посадочной зоне, – предложил Саша.

– Сомневаюсь, – не унимался Миша.

– Миша, хватит, – попросил Саша.

Повисло молчание, вскоре снова нарушенное Мишей.

– Надеюсь, ты хорошо изучил карту, потому что я дезориентирован.

– Изучил-то хорошо, а доведу ли – не уверен.

– Пойдём, куда скажешь, выбора нет.

 Глава 6. Первые встречи

Уйти, не убедившись окончательно, что только нам удалось волшебным образом оказаться на этом пляже, никто не мог. Поэтому ещё несколько часов ушло на бессмысленные поиски остальных двух парней. Мы обошли весь пляж и близлежащий лес, выкрикивая их имена, пока, наконец, не сдались.

Перед тем как начать путь, Саша нарисовал на песке маршрут – нам предстоит идти через лес, раскинувшийся на несколько сотен километров вперёд, выйти к стене из гор, а там до посадочной зоны останется около дня непрерывной ходьбы.

Миша вручил каждому по самодельному копью, и мы оставили место, на котором навсегда попрощались с Серёжей.

Пошло около часа разговоров о невероятных впечатлениях от фантастической природы. Обилие разнообразных растений и звуков, сливавшихся в один, сопровождали нас и отвлекали от тяжёлой дороги. Хуже всех было Ане. Сейчас она остановилась, и если б её лицо не расплылось в довольной улыбке, я бы подумала, что нога заболела настолько, что Аня больше не может идти.

– Вы слышите? – вытянув указательный палец вверх, спросила она. – Или это галлюцинации, как в пустынях бывает?

Я сосредоточилась на звуках: шуршание листьев, пение птиц и других существ, а вот и оно – тихое журчание воды.

– Я думала, что не дотяну, – Аня от радости захлопала в ладоши, – пойдёмте же быстрее, или я одна хочу пить?

Быстрым шагом все устремились на звук. Он становился громче, указывая на то, что мы уже почти достигли цели. Миша, шедший впереди, резко остановился, да так, что я врезалась в него, развёл руки и тихо, но с восклицанием сказал:

– Сто-ять!

Пока руки Миши были разведены, я не видела, что стало причиной остановки, но вот Миша опустил их, открывая вид на желанный родник и склонившегося к нему громадного зверя. Я не стала разглядывать его и спряталась за спину Миши.

На наше везение, рядом оказался небольшой овраг. Мы залезли в него, чтобы избежать нежеланного знакомства. Вскоре Саша высунулся наружу и объявил:

– Зверь ушёл.

Миша с Сашей не стали медлить и направились к роднику удостовериться, что там безопасно, а у меня от волнения за них перехватило дыхание. Слабо верится, что копьё поможет выстоять против такого хищника.

– Не нервничай, Миша же у нас супергерой, – Аня покачала головой.

Саша жестом позвал нас.

Какое же удовольствие я испытала, начав пить, снова и снова зачерпывая воду ладонями, пока не поняла: ещё один глоток, и я просто взорвусь. Напившись вдоволь, решила осмотреться. Груда камней вперемежку с землёй создают горки разных размеров, родник вытекает прямо из одной такой небольшой горы, превращаясь в быстрый ручеёк.

– Хорошо-то как, – Аня с трудом перешагнула узкий ручей из-за своей травмы. Чтобы сесть, ей пришлось опереться рукой о камень.

– Не рекомендую рассиживаться, – сказал Миша.

Я подумала о том, что родник – это, конечно, хорошо, но мы же скоро уйдём, а когда подвернётся другой водоём – неизвестно.

Так не пойдёт.

– Мы можем найти что-нибудь, куда было бы возможно набрать воду? – спросила я.

– Надо бы, но мы не на нашей планете, где все вечно мусорят, так что задача в разы усложняется, – ответила Аня, сидя с закрытыми глазами.

– Придётся включить фантазию, – улыбнулся Саша.

Рядом громко хрустнули ветки. От неожиданности я вздрогнула, повернув голову на звук, встретилась взглядом с тем, кому парочка веток сорвали удачную охоту. Зверь, на которого мне не хотелось смотреть даже мирно пьющего, предстал сейчас перед нами во всей красе. Я рефлекторно попятилась назад и упёрлась спиной в камень, но взгляда от зверя не отвела. Сейчас он показался мне ещё больше, хоть и стоял на полусогнутых лапах, готовясь к нападению. Бежевая короткая шесть встала дыбом, а его чёрные глаза просто переполнены желанием полакомиться нами.

– А вот и первые встречи, – тихо, совершенно спокойно произнёс Миша.

– Ничего себе безопасная планета! – вскрикнула Аня.

Зверь оскалился, слюна потекла по острым зубам. Перед тем как побежать на Мишу, стоявшего ближе всех, зверь издал громкий рык. Миша не сдвинулся с места, сжав копьё в руке настолько сильно, что костяшки пальцев побелели, и бесстрашно ждал нападения. Расстояние между ним и хищником сокращалось слишком быстро. Подбежав достаточно близко, зверь прыгнул на Мишу, который тоже подался вперёд и с большого размаха вонзил копьё в грудь чудовища, при этом умудрившись отпихнуть его назад. Зверь заскулил и неуклюже упал на спину, но сдаваться не захотел, быстро поднялся, встал на дыбы прямо перед Мишей. Я не смогла сдержать крик, казалось, зверь сейчас загрызёт Мишу. Возможно, так и произошло бы, если б Саша не обежал хищника и не воткнул ему копьё прямо в шею. Саша сразу же вынул его – тёмная кровь полилась фонтаном. А Миша изо всей силы ударил зверя ногой в брюхо – тот завалился на бок. Прямо на моих глазах он сделал последний вдох-выдох и замер.

Меня просто парализовало от ужаса, я смотрела на мёртвого зверя, широко распахнув глаза.

– Кушать подано! – сказал Миша с ухмылкой. – Благодарю, – он пожал руку Саше.

Аня нервно засмеялась – у неё тоже сдали нервы от увиденного. Она смеялась долго, успокоившись, спросила:

– Издеваешься?

– Есть другие предложения? – Миша вытер со лба кровь.

– Фу! – Аню передёрнуло.

– Мясо не ешь? – он засмеялся. – А разве не ты на корабле тушёнку трескала?

– Тогда был мой последний раз.

Я всё так же не могла пошевелиться и отвести взгляд от неподвижного зверя, из его ран ещё сочилась кровь. Саша это заметил:

– Алёна, может, присядешь?

Я попыталась проглотить ком, застрявший в горле, но наглоталась воздуха, и стало ещё хуже.

– Но… – я осеклась, – нормально.

– Какие же вы слабонервные, девушки, – Миша закатил глаза. – Нужно разделать эту тушу. Сделаю себе лук – от него будет больше пользы, чем от этих веток, – он показал на копьё.

– О, нет! – покачала головой Аня. – Это вы без нас.

– Ну а ты? – Миша обратился к Саше. – Ты-то поможешь?

– Да, – кивнул тот, потом посмотрел на меня и Аню, – а вы пока придумайте, во что можно набрать воды. Только не уходите далеко и, если что, кричите, хорошо?

– Это и так понятно, – Аня махнула рукой.

Казалось, мы идём целую вечность, что на деле было не так. Ноги плохо слушались, а воображение рисовало красочные картины расчленения убитого зверя. Разместившись под деревом, я, чтобы отвлечься, решила придумать, в чём всё-таки можно унести воду. Идея пришла быстро. Пока мы пили, я обратила внимание, что наши комбинезоны водонепроницаемые и сделать из штанин и рукавов мешки для воды было бы возможно. Аня одобрила предложение, тем более альтернативы не было.

Мы сидели в тишине, пока в животе у Ани не заурчало и она не затянула разговор о вкусной еде и нынешней безысходности. А положение действительно было не очень, и ничего не исправить, по крайней мере в ближайшее время. Сейчас мне меньше всего хотелось слушать о еде, я решила перевести тему и попросила рассказать о полёте и этой планете.

– Ну…

Аня села удобнее и приступила к рассказу.

Очень удивил тот факт, что я проспала два года. Затем Аня поведала о цели полёта и сообщила, что, похоже, мы застряли здесь надолго.

– Очень радует только одно – второй корабль. Неделя – не так уж и много. Будем верить, что мы правильно идём, и Саша не уведёт нас неизвестно куда. А самое главное, чтобы со вторым кораблём не случилось того же…

Аня замолчала и напряглась, чем напугала меня. Совсем рядом послышались шаги.

– Это я, – сказал Саша, – мы закончили.

– Ну и видок, – заметила Аня: он заляпал свой комбинезон кровью.

– Что поделаешь, – Саша вздохнул. – Неподалёку есть неплохое место для привала, идём.

Миша развёл костёр, за что Аня назвала его ходячей зажигалкой. А меня очень смутило лежавшее на больших листах, с которых тонкими струйками стекали остатки крови, мясо и кожа. Я села подальше от всего этого.

– Ты чего такое делаешь? – поинтересовалась Аня у Миши.

Помимо останков зверя, он обложил себя ветками, палками и камнями.

– Я же говорил, хочу сделать лук.

Миша уже приступил к проведению очень странных манипуляций с кожей и камнем.

– И как, успешно?

Миша посмотрел на Аню.

– Если отвлекать не будешь, то да.

Лук правда получился хорошим, а стрелы острыми, и довольно улыбавшийся Миша принялся нанизывать на ветки мясо. Саша помог ему, затем они пересели ближе к огню и стали жарить это. Меня передёрнуло.

– У нас прямо настоящие шашлыки, – Аня рассмеялась.

Миша протянул ей палку с готовым обедом.

Я угощаю.

Аня отмахнулась со словами:

– Пожалуй, воздержусь. Ещё окажется, что это мясо радиоактивное.

Теперь рассмеялся Миша.

– Составишь компанию?

Он протянул ветку Саше – тот взял.

Они приступили к еде, мы с Аней уставились на них: я – с отвращением, Аня – с интересом.

– Ну как? – спросила она.

– Не самый худший шашлык в моей жизни, – ответил Миша. – Может, попробуешь? – он опять протянул ей ту же ветку, на которой осталось несколько кусочков, один из них надкусан.

Аня сморщила нос.

– Ты такая привередливая, а это всего лишь пищевая цепь, сильнейшие едят слабейших. В нашем случае это ещё и необходимость, ничего лучше ты не найдёшь.

– А как же яркие ягодки? Их здесь много, – улыбнулась Аня и, придвинувшись к Мише, сняла с палки кусок и съела, не поморщившись.

– Удивила. Бери пример, – обратился ко мне Миша.

Я покачала головой:

– Точно не сейчас.

Недавно я видела смерть этого животного. Хоть и понимаю, что мы могли оказаться на его месте, если бы обстоятельства сложились менее удачно, всё равно от мысли, что я сейчас его ещё и съем, начинает тошнить.

Сложно есть того, чью смерть ты видел. Может, я раньше вообще мяса не употребляла, кто ж его знает.

Забавно получается: на протяжении всей жизни, а я даже не знаю, сколько живу, у меня формировался характер, личность, интересы, нерушимые принципы, а потом раз – и в одночасье всё стёрлось, как будто только что родилась.

А если допустить, что я ничего не вспомню, сильно ли я изменюсь или нравиться мне будет то же самое? Буду браться за любимое дело и также погружаться в него, также наслаждаться им, как раньше? Или всё это закладывается вследствие воспитания, окружения, жизненных обстоятельств? По сути, я умерла, и появился новый человек, ведь прежней меня уже не существует…

– Алёна, – позвала Аня, перебив мои мысли, – ты иногда так зависаешь, это выглядит странно.

– Я задумалась.

– Расскажешь, о чём?

– Хочу хотя бы что-нибудь о себе вспомнить, – я озвучила своё самое главное желание на данный момент.

– Могу рассказать, кем ты была до полёта, – улыбнулась Аня, – ты работала хирургом, а раз сейчас с нами, значит, хирургом ты была хорошим.

Я не смогла сдержать улыбку.

Какая-то я слишком слабонервная для хирурга.

– Зря училась, – сказал Миша, нанизывая вторую порцию мяса.

– Почему же зря? Если бы она окончила другое училище, то не полетела с нами, – не согласилась Аня.

– Я и говорю: зря училась. Жила бы себе, наслаждалась. Чувствую, мы ещё не так повеселиться успеем, – Миша посмотрел на меня таким взглядом, что стало страшно.

– Я так привыкла к Алёне, что не хотела бы видеть на её месте другую девушку, ну, или ещё хуже – парня. С кем бы я секретничала, с тобой, Миша?

Аня пихнула его в бок.

Миша хотел ответить, но вдруг посерьёзнел, а потом спросил:

– Вы слышите это?

– Опять начинается, – Аня нахмурила брови.

Саша с Мишей встали и уставились на куст, росший неподалёку. Я тоже посмотрела на него: кто-то копошится внутри, периодически замирая. Миша направил стрелу на вновь зашевелившийся куст. Ветки раздвинулись и показалась нижняя, выступающая вперёд часть морды с красным носом и двумя пухлыми пушистыми щеками с шерстью песочного цвета. Ноздри то и дело раздувались, зверёк принюхивался.

– Миша, не стреляй, – попросил Саша, – он боится нас, может, сам уйдёт.

– Чтобы привести ещё кого-нибудь?

– Пожалуйста, подожди.

Но зверёк не торопился уходить. Вслед за носом высунулась вся мордочка целиком, такая же пушистая. К песочному цвету добавились светло-розовые узоры, около левого уха небольшое пятно, напоминавшее звезду. Большие уши свёрнуты в трубочки, полностью розовые, а пара огромных круглых оранжевых глаз смотрела на нас очень внимательно. Зверёк задержал взгляд на стреле, направленной прямо на него, и не отвёл своих умных глаз, пока Миша не опустил лук. Теперь зверь решил выйти из куста целиком. Его тело ещё пушистее морды, с разнообразными узорами. Он передвигается на четырёх коротких лапах. Если бы я встала рядом, он едва бы дотянул до колена.

– Удивительно! – Аня не могла оторваться от невиданного зверя.

– Сейчас набросится на тебя, и будешь знать.

Миша сел.

– Вы когда-нибудь слышали, что внешность бывает обманчива?

– Давайте я кину ему кусочек? Он же такое никогда не пробовал, – предложила Аня.

Миша хмыкнул.

– Ты слишком злой, так нельзя, – Аня сняла с палки кусок мяса, вышла вперёд. Миша прицелился.

Зверёк внимательно наблюдал за Аней, но сам не двигался.

Аня кинула мясо. Оно докатилось прямо до его лап. Затем вернулась назад. Зверь не шелохнулся, продолжив сверлить Мишу взглядом. Это продолжалось, пока последний не опустил лук. Зверёк нагнулся к куску, понюхал его, посмотрел на нас и, наконец, съел предложенное лакомство.

– Зря ты это, Аня, – Миша покачал головой.

Зверь, облизываясь, посмотрел на неё.

– Наверное, хочет ещё, – Аня сняла с палки три кусочка и кинула их. Два далеко не улетели.

– Кидала бы по одному.

Мише такая затея совсем не нравилась.

Зверь съел тот, что ближе к нему, но к другим идти не торопился. Очевидно, что ему тоже не понравился Миша. Зверь очень настороженно смотрел на него. Но желание плотно и вкусно поесть победило, зверёк медленно поднялся и, косясь на опущенный лук, начал красться к остальным кускам, сел рядом с ними и съел.

– Отлично, теперь он будет таскаться за нами! – Миша закатил глаза.

– Будь проще, – Аня злобно посмотрела на него. – Ругайся, как хочешь, но я не жадная. Дам ещё.

Ане уже не нужно было выходить вперёд, чтобы докинуть еду до зверя. В этот раз он медлить не стал и, расправившись с очередной порцией, лёг на передние лапы.

– А если он и правда будет за нами ходить? – спросила Аня. – Но он же неопасный?

– Пока сытый – нет, а когда проголодается… – Миша посмотрел на неё. – Знаешь, и собаки иногда не против полакомиться человечинкой.

– Может, его припугнуть? – предложил Саша.

– Вдруг набросится? Мне жалко делать ему больно, – вздохнула Аня.

– Тебе этого делать точно не придётся, – Миша широко улыбнулся.

– Мне страшно с тобой ночевать.

– Ты слишком безобидная, – он посмотрел на Аню и добавил: – Ещё симпатичная.

– Спасибо, – она просияла.

– Есть идея, – сказал Саша. – Миша, ты можешь поджечь траву около него?

– Скорее всего.

У Миши получилось сделать это с первого раза. Зверь от удивления вскочил, жалобно посмотрел на нас, начал пятиться назад, потом развернулся и скрылся в кустах.

– Отлично! – Саша похлопал Мишу по плечу.

– Не будем задерживаться, – сказал Миша. – Придумали, как воду понесём?

Аня озвучила мою идею.

– Я надеюсь, тебя раздевать будем? – улыбнулся Миша. – Ладно, шутки в сторону.

Он встал.

– Пойдём воды наберём, – обратился он к Саше, – а вы ждите.

Когда Саша с Мишей ушли, я пересела поближе к костру, чтобы согреть руки. Несмотря на жару, они ледяные. Стоило посмотреть на огонь, как голову тут же пронзила боль.

Перед глазами появился лес, совершенно другой. Растения и деревья в нём почти такие же, но все зелёные. Я сижу уже не на земле, а на упавшем дереве. Передо мной развернулся не менее красивый вид: на небе одно солнце, и оно встретилось с горизонтом, наполовину окунувшись в озеро, размыто отражаясь в нём. Я наклонилась к костру, чтобы погреть замёрзшие руки. Тут холоднее. Посмотрела на людей, сидевших напротив: их пятеро. Сколько ни всматривалась в лица, вспомнить, кто они и хорошо ли мы знакомы, не удалось. Это молодые ребята, выглядят лет на шестнадцать—двадцать, а за их спинами друг за другом бегают две одинаковые маленькие девочки, то и дело что-то громко выкрикивая, визжа и смеясь.

– Алина, Полина, не носитесь так! – крикнул парень, сидевший рядом со мной.

Я не перевела на него взгляд, продолжив наблюдать за девочками.

– Я так и знал, что брать вас не надо!

– Ну Костя! – обиженно сказала одна из них, остановившись.

Её дыхание сбивалось.

– Зачем так носиться? Сядьте и передохните немного.

Парень прикоснулся к моей руке и тихо сказал: – Как хорошо, что ты выбралась из дома.

Я уже начала поворачиваться к нему, но картинка рассеялась.

– Опять что-то вспомнила? Я уже знаю: если хватаешься за голову, значит, что-то вспоминаешь, – Аня улыбнулась.

– Воспоминания такие реалистичные. Это как будто происходит прямо сейчас.

– Это хорошо? – спросила Аня.

Я пожала плечами.

Дальше пошли бессмысленные попытки вызвать ещё какое-нибудь воспоминание. Даже голос того парня в голове проиграла – ничего не помогло. Я сдалась. Послышались шаги.

– Чего такие кислые? – спросил Миша, садясь рядом с Аней.

А уже через пару минут мы продолжили путь.

Нам предстояло до наступления темноты найти подходящее для ночёвки место. Я шла рядом с Сашей, слушая песенки, которые он напевал. Совершенно неожиданно возникло ощущение, будто я забыла что-то очень важное, но этим всё и ограничилось.

Близился закат, ничего подходящего встретить до сих пор не удалось, поэтому пришлось ускорить шаг. Для Ани это стало настоящим мучением: каждый раз, наступая на больную ногу, она либо морщилась, либо закусывала губу. Мне захотелось хоть как-то помочь Ане, и я взяла её под руку.

Зато нам везло и удалось избежать случайных встреч. Похоже, что сами звери тоже не горели желанием контактировать с пришельцами. Несколько раз неподалёку слышался громкий рык, но с его владельцами мы так и не встретились.

А вот поющие птицы, маленькие невиданные зверьки и множество разных насекомых, только добавляли этому лесу шарм.

Я рассматривала каждый цветочек, каждый листик на пути, а вот Аню это сейчас совсем не интересовало. С каждым пройденным километром она начинала хромать сильнее и идти медленнее, пока вовсе не сдалась:

– Всё! Я больше не могу, привал!

Аня села туда, где только что стояла, а именно на небольшой цветочный холмик.

– Слабенькая ты, – сказал Миша.

– Я бы на тебя посмотрела, – Аня дотронулась до колена и поморщилась.

– Не возражаешь, я посмотрю? – Саша нагнулся к ней.

– Нет, но вид у моей ноги сейчас не особо привлекательный, я чувствую, как сильно там всё распухло.

Саша закатал штанину. Я увидела один сплошной красный синяк на сильно распухшем колене.

– Стало намного хуже. У тебя не просто ушиб, а, скорее всего, гемартроз, – Саша вздохнул. – Кровь заполняет сустав, от этого такой сильный отёк и боль. Учитывая наше положение, это плохие новости. Если запустить такую травму, понадобится операция. Но не стоит пугаться раньше времени, без рентгена точного диагноз не поставишь, всегда есть вероятность ошибки, может, всё не так уж и плохо, – он сказал последнее, чтобы Аня не нервничала.

С её ногой всё очень плохо, одного взгляда достаточно, чтобы это понять.

– Тебе очень больно?

– Если честно, я еле сдерживала крик, пока мы шли. Кажется, у меня ещё и температура.

Было принято решение ночевать на этом месте. В таком состоянии Ане нужен покой.

– Схожу-ка прогуляться, может, найду место лучше.

Миша пощупал мешки с водой.

– Было бы неплохо пополнить запасы.

– Один пойдёшь? – Саша встал.

– Ты серьёзно? – Миша хмыкнул. – Я справлюсь, лучше за девушками присмотри.

Саша махнул в его сторону рукой, а тот улыбнулся и скрылся за деревьями.

– А как ты себя чувствуешь? – спросил у меня Саша.

Я очень сильно вымоталась, даже думать удаётся с трудом.

– Устала.

Саша кивнул.

– Нужно, чтобы нога Ани находилась выше тела, хочу поискать что-нибудь…

– Не надо! – крикнул Миша, от неожиданности мы вздрогнули.

Он, улыбаясь, вышел откуда-то справа и, дойдя до нас, воткнул в землю прямо перед Аней палку в виде рогатки.

– Не стоит благодарности. Хотя…

– Спасибо.

Аня протянула к нему руки, Миша присел, и она поцеловала его в щеку.

– На большее не рассчитывай.

– Ладно, я ещё не пришёл, – уходя в противоположную сторону, сказал Миша.

Саша аккуратно зафиксировал ногу Ани.

– Это, конечно, не подушки, но так надо. Если станет больно, скажи.

Аня кивнула.

Её голова покоится на моем плече и сквозь комбинезон чувствуется, как Аня горит.

– Может, ты хочешь пить? – спросила я.

– Воды мало.

– Это неважно, – возразила я, а Саша протянул ей мешок.

Вскоре Аня уснула. Я сидела, не шевелясь, чтобы случайно не разбудить её.

– Что-то Миша долго, – прошептал Саша.

– Мне кажется, с ним ничего не случится.

Я зевнула, глаза уже начинали слипаться.

– Ты тоже можешь поспать.

– Спасибо.

 Глава 7. Что ты сделал со мной?

Длинный белый коридор, на потолке лампы в ряд. Они светят холодным голубоватым светом, одна из них мигает и трещит. Это единственный источник звука на данный момент. Я повернула голову вправо: в конце коридора балкон, за стеклом темно.

Мне страшно, по-настоящему страшно. Пульс учащённый, руки трясутся так, что я не знаю, куда деть их. В голове заела мысль: «Может, это ошибка?», но я понимаю, что это практически невозможно, но не верю, всё как во сне…

– Вы его дочь?

Я дёрнулась от неожиданности, сердце на несколько секунд остановилось.

– Вы меня слышите? – ко мне обратилась пожилая женщина в белом халате.

Я просто уставилась на неё.

Женщина села рядом, положила руку на моё плечо.

– Если хотите, можете позвонить кому-нибудь ещё, кто сможет опознать его.

Было бы кому звонить…

– Да нет… нормально, – я не узнала свой голос.

Женщина вздохнула и встала.

– Идите за мной.

Я уже была в морге и далеко не один раз. Там, где я учусь, это обычная практика. Но этот раз не сравнится ни с чем, даже с первым вскрытием.

Медсестра остановилась около двери, спросила:

– Вы точно готовы?

Я кивнула, хоть это было и не так. Ужас, отчаяние, застрявший в горле крик, желание убежать отсюда подальше – вот, что я чувствую.

Женщина открыла дверь. Первое, что я увидела, – это кушетка, на которой лежит мой отец, полностью накрытый белой простынёй. Я не могла оторвать от него взгляд.

– Здравствуйте, – поприветствовал меня патологоанатом, – у этого мужчины с собой был мобильный телефон и права на имя Матвеева Виктора Егоровича.

– Это мой отец.

Женщина, которая привела меня сюда, поднесла руки к щекам. Её лицо выражало искреннее сострадание.

– Сможете опознать?

– Да.

Моё сердце снова перестало биться.

Патологоанатом приподнял простыню.

Это был тот мужчина, что держал меня за руку, тогда, на кладбище.

Мой папа…

Я проснулась с криком, не понимая, где нахожусь.

– Тише.

Меня кто-то взял за плечи, я начала отбиваться, и моя повреждённая рука заныла,

– Алёна, это я, Саша. Успокойся.

Я посмотрела на него: Сашу освещал только оранжевый свет от костра.

– Извини, – прошептала я.

– Ничего страшного. Кошмар?

Лицо мужчины на столе в морге появилось перед глазами.

– Да, то есть нет… Я не знаю.

– Всё хорошо.

Саша обнял меня.

Я увидела сидевших около костра Аню и Мишу.

– Я долго спала?

– Сложно сказать, но, как видишь, уже ночь.

– Похолодало.

Меня затрясло, возможно, от холода, а возможно, от того страшного сна.

Саша предложил погреться у огня, я села рядом с Аней.

– Ты как?

– Намного лучше, – она улыбнулась, – температура спала.

Меня перестало трясти: от костра исходило приятное тепло.

– Миша, как же хорошо, что ты с нами, – сказала Аня, подумав о том же, – ты нас греешь.

– Что я слышу, – он рассмеялся, – а не ты ли мне истерику закатила?

– Ты ожидал другую реакцию?

Миша вздохнул и изменился в лице.

– Что такое? – спросила Аня, начав оглядываться по сторонам.

– Серёжа мог бы сейчас сидеть с нами. Чёртов корабль, чтоб его, – Миша начал громко выражаться. – Серёжа всегда был готов отдать жизнь за товарища, мы с ним в разные ситуации попадали, знаете ли, но всегда проносило, – он с ненавистью ударил кулаком в землю. – Пойти бы сейчас и напиться.

– Тебе это, правда, не повредило бы, – Саша похлопал Мишу по плечу.

Дальше произошло то, что удивило всех, особенно самого Мишу. Его лицо секунду назад было искажено злобой, а тело напряжено. Сейчас же каждая мышца на лице расслабилась, глаза сощурились, щеки покраснели. У Миши идеальная осанка, от которой не осталось и следа.

– Что… что ты сделал со мной? – произнёс он тихо, немного невнятно.

– Я? – удивился Саша.

Миша засмеялся, затем криво улыбнулся:

– Чувствую себя, будто бы целую бутылку виски выпил.

Саша впал в ступор: он не понял, что сейчас произошло. Никто не понял. Все уставились на Мишу, переставшего быть похожим на себя. Он прилёг на локти.

– Хорошо.

Посмотрел на Аню.

– А ты мне нравишься.

– Ничего не поняла. Серьёзно, что ты с ним сделал?

– Аня вопросительно посмотрела на Сашу.

– Чтобы это не было, мне нравится! – вмешался Миша.

– Почему вы думаете, что это я?

– Да потому что его размазало после того, как ты его по плечу похлопал.

Аня развела руками.

– Да я просто… – Саша замолчал. – Подождите, я представил… Да нет, не может быть.

Он посмотрел на свои руки.

Миша чихнул, и цветы, росшие около костра, запылали.

– Ой, извиняюсь.

– Давай осторожнее.

Саша ногой затушил их.

Миша вытянул указательный палец перед собой, скосив глаза, посмотрел на него и произнёс, растягивая слова:

– Я когда такое делаю, тоже про себя думаю: «Да нет, не может быть».

Аня пыталась сдержаться, но не выдержала и громко рассмеялась.

– Значит, ты теперь можешь напоить нас одним прикосновением? Попробуй на мне, пожалуйста. Мише, по-моему, очень хорошо.

– Ты уверена? – Саша нахмурился.

– Давай уже, – Аня протянула к нему руку, – главное, чтобы мы с Мишей не навсегда такими остались.

Никто не сказал ни слова, пока Саша не опустил руку Ани. Я посмотрела на неё, Миша тоже.

– Скажи, хорошо! – лицо Миши расплылось в улыбке.

– Да, хорошо, потому что ничего не изменилось. Может, Миша просто с ума сошёл?

– Я вообще-то вас слышу.

Он пригрозил пальцем.

– Хватит уже! Ты же шутишь? – Аня нахмурилась.

То, что с Мишей что-то не так, понятно сразу. И я сомневаюсь, что он притворяется.

– Попробуй на мне, – решилась я.

Саша долго держал меня за плечо, но никаких изменений я не чувствовала.

– Саш, тебе плохо? – спросила Аня.

Я посмотрела на него. Саша очень побледнел, но, не отпуская меня, отрицательно покачал головой. Шея, болевшая с того момента, как я проснулась, постепенно начала проходить.

Саша молча сел рядом.

– Это ты сделал?

Я потёрла шею – от боли не осталась и следа.

Он не ответил.

– Что сделал? – было видно, что Аню переполняет любопытство.

– Моя шея…

Я посмотрела на Сашу.

– …она сильно болела, а теперь всё прошло.

– Саш… – начала Аня, но он поднял руку, показывая, что нужно немного подождать.

Обстановку разрядил Миша, громко захрапев.

– Да, думаю, это я, – заговорил Саша. – Сейчас, я просто… – он покачал головой.

– Значит, Миша с Серёжей не одни такие? – Аня вздохнула. – А я надеялась, что их облучило на какой-то другой планете.

– Ты расскажешь, что случилось? – моё любопытство тоже требовало объяснений.

– Конечно, расскажу, просто это сложно.

Саша снова принялся рассматривать свои руки.

– Когда я дотрагивался до Миши или до тебя, Аня, я ничего не чувствовал, совершенно. Но…

– Но когда дотронулся до Алёны, что-то произошло? – перебила Аня.

– Да, но я не почувствовал, а увидел. Увидел весь её организм изнутри, каждый орган, более того, даже состав крови, будто в микроскоп смотрел.

Мне стало не по себе.

– Но это не объяснило того, что я сделал с Мишей, поэтому представил, как бы подействовали анальгетики. Снизил проведение нервных импульсов, и у меня, похоже, получилось снять боль.

Глаза Ани широко распахнулись.

– Можно я ещё раз попробую?

Саша подошёл к ней.

– Возможно, я смогу тебе помочь.

Но Саша не смог. Сколько бы он ни пытался, увидеть ничего не получалось.

– Что со мной не так? – расстроилась Аня.

– Может, у тебя способность такая, – ответила я в шутку.

– Я бы уже ничему не удивился, – пожал плечами Саша.

– Да ну, – Аня надула губы, – неинтересная способность какая-то.

Саша пытался сдержаться, но всё-таки зевнул.

– Ты же ещё не спал? – вспомнила Аня. – Давай ты поспишь? Миша там уже десятый сон видит.

Сашу пришлось уговаривать долго, но он сдался, лёг набок, подложил под голову руку, потом резко вскочил, вспомнив про Мишу, подошёл к нему, буквально на секунду сжал его плечо, кивнул и лёг обратно.

Мы с Аней не хотели мешать Саше, поэтому молча ждали, пока он уснёт. Я вслушалась в наполовину спавший лес. Иногда до нас доносился шелест листьев или хруст веток под чьими-то лапами. Были и другие звуки, более приятные, чем гулявшая рядом опасность, например пение птиц и насекомых, потрескивание костра… Огонь танцевал, а вместе с ним и тени, отбрасываемые деревьями и кустами. Иногда мне казалось, что это вовсе не тени, а притаившийся зверь готовится напасть. На свет костра слетались насекомые, некоторые сгорали сразу, а некоторые кружились вокруг, в само пламя не залетая. Кто-то успел ужалить меня в плечо – об этом говорили четыре противно чесавшихся волдыря.

– Будь другом, посмотри, сколько осталось воды, – попросила шёпотом Аня.

Воды оказалось очень мало, но я всё равно протянула ей единственный оставшийся мешок.

– Хочешь спать? – спросила я.

– Немного.

– А мне хватило.

Перед глазами опять появилось лицо папы.

– Поделишься? – Аня сделала большой глоток воды. – Ты так кричала, что мне тоже страшно стало.

– Мне приснилось… – я на секунду замолчала, – или я вспомнила…

– Да неважно, – сказала Аня.

Но мне важно, очень важно, и лучше, чтобы это оказалось кошмаром, но я что-то сильно сомневаюсь.

– Меня пригласили в морг для опознания тела… – я вздохнула. – Тела моего отца.

– А я даже на похороны Дениса не смогла пойти, – Аня посмотрела на огонь.

– Это твой муж?

– Да. Я хотела запомнить его живым, я бы не пережила, если б каждый раз, закрывая глаза, видела его мёртвым.

Аня легла на землю, её нога была всё так же зафиксирована в рогатке.

– Как думаешь, что это за ерунда с нами происходит?

– Ты о чём?

– Я про эти странности, способности, ну или как там?

Я тоже легла. Мне открылся вид на маленький кусочек звёздного неба.

– Я сейчас не самый лучший собеседник. Тем более на такие темы.

– Уверена, что никто не сможет ответить на мой вопрос, – Аня зевнула. – Главное, не уснуть, как-то не хочется стать чьим-нибудь ночным перекусом.

Мы больше не разговаривали, я попыталась пересчитать звезды, но сбилась, перевела взгляд на Аню: она успела уснуть.

Пусть спит.

Меня снова затрясло от холода. Я вернулась на прежнее место. Костёр уже начинал затухать.

Надо бы закинуть веток.

Миша оказался предусмотрительным и запасся хворостом и листьями. Встав, я услышала неподалёку шорох, доносившийся из кустов.

Это точно не ветер.

Сейчас костёр освещал слабее, и, посмотрев в сторону, откуда только что шёл звук, конечно, ничего не увидела. Я замерла на месте.

Наверное, стоит кого-нибудь разбудить, ведь в любом момент на нас могут напасть. С другой стороны, день выдался тяжёлым, и просто так будить никого не хочется. Решено: если услышу что-нибудь ещё, точно разбужу Мишу, а сейчас пусть все спят.

Опять шорох, но уже ближе.

Что мне делать?

Я продолжала стоять и вслушиваться, звуки прекратились. Я ещё немного постояла: тишину больше ничто не нарушало – и потянулась за хворостом. Но раздавшийся вой заставил выронить ветки из рук. Миша вскочил, от неожиданности я вскрикнула, он уставился на меня:

– Это ты выла? – Миша улыбнулся, а затем посмотрел на спавших Сашу и Аню. – Ты одна, что ли, не спишь?

– Так получилось, Аня заснула, а я не стала никого будить.

– Я не помню, как вырубился, – Миша взъерошил свои волосы.

– Ещё бы, – я собрала ветки и бросила их в костёр.

– Ну и что это было? Теперь не я один буду издеваться над Аней?

– Сомневаюсь, что Саша будет издеваться над ней, – я просмотрела на Сашу, спокойно спавшего на боку, – но да, теперь не ты один умеешь… – я попыталась подобрать слово.

– Может, посвятишь? – не дождался Миша.

Я пересказала события, которые он проспал.

Миша кивнул и встал.

– На будущее: если дежуришь, то только с кем-то.

– Я хотела тебя разбудить, но ты меня опередил. Здесь рядом кто-то ходил.

– Отлично.

Миша взял длинную палку, лежавшую рядом с ним, поджёг её.

– Откуда звук шёл?

Я махнула рукой влево.

– Сейчас вернусь.

Какой же Миша бесстрашный, это может плохо кончиться…

– Ну что? – спросила я, увидев возвращающегося Мишу.

– Да ничего, кроме полудохлой птицы. Похоже, для того обитателя мы слишком большая добыча, а птичке не повезло.

Бедная птичка.

Я представила её пёстрой и переломанной.

– Ладно, давай ложись спать, пока я добрый.

– А как же наставление про дежурства?

– Я-то справлюсь, – он усмехнулся.

– Хорошо.

Я легла на твёрдую холодную землю в полной уверенности, что уснуть больше не получится, но ошиблась.

– Алёна, – кто-то погладил меня по голове, – вставай.

Я открыла глаза, увидела Сашу. Уже светло, костёр потушили.

Миша будил Аню:

– Выспалась?

– Да, – Аня зевнула. – Ой, Алёна, прости, я не заметила, как уснула.

– Ничего страшного, тебе лучше?

– Да, намного.

Мы одновременно посмотрели на её колено. Оно было замотано оторванной от комбинезона штаниной.

– Что вы сделали со мной? – удивилась Аня.

Саша просиял.

– Это Мише скажи спасибо. Пока вы спали, мы обсудили наши способности, и он предложил попробовать полечить тебя во сне. Я смог увидеть проблему, полностью обезболил ногу, сделал мини-операцию по удалению лишней крови из сустава, используя подручные средства, продезинфицировал и, наконец, ввёл лекарство.

– Из подручных средств?

– Да, лучше не спрашивай, но всё было стерильно, не переживай.

– Звучит жутко, но, Саша, ты волшебник.

– Эй, а моё спасибо где? – спросил Миша.

Аня протянула руки к нему. Пока они обнимались, Саша сказал:

– Это только начало. Так быстро колено не пройдёт.

– Каждый раз будешь это делать, пока я сплю? – Аня подняла бровь.

– Звучит не очень, я понимаю, но другого выхода нет.

– Почему вам повезло, а мне нет? – Аня действительно расстроилась из-за своей странности.

– Тебе же всё это неинтересно было, – заметил Миша.

– Да, но всё же.

– Смешная ты.

– Ой, вот как научусь блокировать ваши способности, будете знать, – Аня скрестила руки на груди.

– Ну давай, попробуй, – бросил Миша вызов, ухмыляясь.

– Да без проблем.

Аня вся напряглась, от чего Миша засмеялся.

–Я готова. Давай!

Он посмотрел на потушенный костёр, смотрел долго, сосредоточенно, но ничего не происходило. Я улыбнулась.

– Ха, я же сказала! Так-то! Ты же не поддаёшься мне?

– Ещё чего.

У Ани очень громко забурлило в животе.

– Аня права, – улыбнулся Саша, – есть и правда хочется.

Миша вообще чуть со смеху не упал. Сегодня настроение у него, очевидно, хорошее.

– Надо поохотиться, – сказал он, отдышавшись.

– Мне пойти с тобой? – предложил Саша.

– Я справляюсь, буду охотиться на птиц.

Миша взял свой лук и несколько стрел.

 Глава 8. Пещера

Благодаря Мише у нас получился сытный, но не сказать, чтобы вкусный завтрак. Правда, возникли проблемы с костром. Оказалось, при Ане больше никто не может пользоваться своей способностью, блокирует она их не намеренно. Мише пришлось отойти на приличное расстояние, чтобы поджечь палку и донести её до нас, пока огонь не потухнет. Это было очень смешно, потому что получилось у Миши не сразу, и несколько раз он бегал туда-сюда.

Было принято решение найти хорошее место с водоёмом поблизости, ведь все запасы воды мы выпили ещё за завтраком, и остановиться там на пару дней, чтобы Саша подлечил Аню. Если бы Саша мог делать это не только, когда она спит, процесс значительно бы ускорился, но лучше уж так, чем никак.

Буквально через полчаса ходьбы у Ани заболела нога настолько сильно, что Мише пришлось взять её на руки.

Погода не радовала. Сегодня было слишком душно и жарко, небо окутывали тёмные тучи, предвещавшие скорый дождь.

– Вы только посмотрите! – сказал Саша, остановившись.

Прямо перед нами ползли три длинные переплетённые пёстрые нити, похожие на змей, только без глаз.

Мы шли уже около шести часов. Пейзажи менялись. Всякий раз, увидев необычное растение, я думала, что ничего красивее просто не может существовать, но ошибалась. Долго не получалось оторвать глаз от одного цветущего дерева с серебряными листьями, белыми цветками и маленькими круглыми коричневыми плодами.

Всё бы ничего, если б не жажда. Столько часов ходьбы по жаре без воды – это настоящее издевательство. Я уже с трудом перебирала ногами и была готова упасть, но раздался гром, и мне на нос упала капля. На нашу удачу, рядом оказалось невысокое дерево с густой кроной: казалось, что между листьями совсем нет просветов.

– Отлично! – обрадовалась Аня. – Промокнуть, конечно, нестрашно, но неприятно.

Мы свернули к дереву и удобно под ним разместились.

– Как под зонтиком, – улыбнулся Саша.

Дождь начался, но капал ещё несильно. Раздавались раскаты грома.

Мне не показалось – просветов между листьями действительно не было. Один лист, наверное, сантиметров двадцать – двадцать пять в длину и тридцать в ширину.

Миша решил нарвать листьев, чтобы набрать в них дождевой воды. Вернулся к нам уже промокшим, сел рядом с Аней и потряс мокрой головой так, чтобы обрызгать её.

– Очень смешно, – возмутилась Аня, – моя собака тоже любит так делать.

– А это уже обидно.

– Сойдёт, – Аня положила руку ему на плечо.

Морось сменилась настоящим ливнем. Я смотрела вперёд: дождь создавал сияющую стену. Громыхал гром, молнии сверкали розово-жёлтым светом, капли с шумом разбивались о землю.

Я переместилась в другое место. Насквозь промокшая, я бежала к небольшому розовому домику через цветочную полянку. На половине пути остановилась, подняв голову и раскинув руки, начала кружиться. Шёл сильный дождь, и мне нравилось, как тёплые капли приземляются на лицо. Я засмеялась.

– Эй, пчёлка, лети домой, простудишься!

Перестав кружиться, я посмотрела в сторону домика. На террасу вышла женщина в голубом платье в пол, длинные волосы карамельного цвета аккуратно заплетены в косу.

Я побежалая к дому и, вбежав на террасу, бросилась в объятья этой женщины.

– Мама! Я так люблю дождь.

– Ты же вся мокрая.

Мама отстранилась.

– Давай переоденемся и помоем руки? Я испекла печенье.

Перед глазами появилась стена из дождя. Воспоминание кончилось, но атмосфера осталась – детское искреннее счастье.

Дети умеют радоваться простым вещам, например дождю или свежеиспечённому печенью…

Что же случилось с моими родителями?

Я постаралась отвлечься от грустных мыслей, но тщетно, поэтому решила обратиться к остальным:

– Хочу кое о чём вас попросить, – начала я. – Можете рассказать о себе? Почему решились на полет? Вы, наверное, уже рассказывали это. Я просто… – я запнулась, – хочу отвлечься, память ко мне возвращается, и то, что я вспоминаю, мне не нравится.

Я закрыла глаза и покачала головой из стороны в сторону в надежде всё-таки прогнать угнетавшие меня мысли.

– Слушайте, а идея-то неплохая. Мы же ничего толком не знаем друг о друге, всё как-то поверхностно, – поддержала Аня, – и если уж быть до конца откровенными, не от хороший жизни мы здесь.

– Говори за себя, – возразил Миша, – я с детства мечтал об этом.

– Тогда ты и начинай, я внимательно тебя слушаю.

– Раз ты внимательно слушаешь, так уж и быть, расскажу.

Миша улыбнулся.

– Немного о моём старике. Он генерал, своего единственного сына, – он поднёс руку к губам, – меня, растил себе под стать. Я закончил кадетский корпус, в котором ещё и жил. Мне это не нравилось, но отец считал, что так мне привьют железную дисциплину. Он просто не догадывался, чем мы на самом деле занимались после уроков.

Миша усмехнулся.

– Окончив корпус, я пошёл служить. Отец запихнул меня в самую скучную часть. Мне хотелось пострелять, но вместо этого я целыми днями сидел с бумажками. После армии заключил с частью контракт – спасибо отцу. Но был в этом один большой плюс: я познакомился на службе с Серёжей. Чего мы только не творили, хорошее было время.

Он выдержал паузу.

– Но всё равно каждый день одно и то же, сплошная рутина. Я думал, что умру от скуки, пока однажды к нам не пришли солидные такие мужики в дорогущих костюмах. Они целый день ходили за нами, наблюдали. Я уже хотел им врезать, но узнал, кто они и зачем пришли, и желание отпало. На следующий день меня пригласили в кабинет нашего главного, там сидели эти самые мужики, Серёжа и мой разгневавшийся отец. Нам с Серёжей предложили перевестись в космические войска, дали контракты для ознакомления. Это было именно то, чего мне хотелось всю жизнь. После обучения нас могли отправлять на другие планеты для выполнения кое-каких заданий. Подробности рассказывать не буду, информация засекреченная. Отец чуть слюной не подавился, когда я прямо на его глазах подписал контракт. Он мне бойкот на несколько лет объявил после этого. Ну а у нас с Серёжей началось самое веселье, нам всегда везло, и только эта планета вышла боком.

– Да ну, ты неинтересно рассказываешь, – Аня скрестила руки на груди, – давай, делись, чего вы такого секретного делали на других планетах?

– Воевали и выживали, – коротко ответил Миша.

– И ты хочешь сказать, что тебя устраивает такая жизнь? – удивилась Аня.

– Сидеть в части отца без дела – это скука смертная. Да я на седьмом небе был, узнав, чем занимаются в космических войсках.

Миша посмотрел на Аню.

– Хочу заметить, что ты сейчас не дома в кроватке валяешься, а кочуешь с нами.

– Если бы обстоятельства в моей жизни сложились иначе, меня бы в корабль силой не запихали. И солидный гонорар тоже ничего не смог бы изменить.

– Чего же в твоей жизни такого случилось? – настаивал Миша.

Аня заметно погрустнела.

– Это обязательно?

– Сама же хотела.

Миша пожал плечами.

– Хорошо, – сказала Аня, – слушай. Училась я в гимназии, была отличницей, надо мной даже издевались из-за этого, называли зубрилой, ведь дети слишком жестоки. После школы ходила в кружок, в который меня записала мама, – она просто мечтала сделать из меня балерину.

Миша улыбнулся.

– Серьёзно. Я занималась балетом десять лет, мама заплатила за это много денег, и мне не хотелось её расстраивать. Но так как я была зубрилой, по-настоящему интересовала меня только наука. На десятилетие папа подарил мне микроскоп, тогда я и выбрала свою будущую профессию. Ведь микроорганизмы – это же целый мир, маленький мир. Они живые и повсюду. Как же мне это нравится. А вирусы вообще отдельная история. Как быстро они могут поразить и убить живой, совершенно здоровый организм. Все помнят ту страшную эпидемию, о которой говорили целыми днями во всех новостях? Это был пик моей карьеры, я участвовала в разработке вакцины от этой поганой болезни, была самым молодым учёным в команде. Через год мне позвонили и пригласили принять участие в этом полёте, сказали, что им нужны такие первоклассные специалисты, влюблённые в свою работу. Я согласилась, не раздумывая. Представляете, как мама удивилась?

– Чего-то плохой жизнью там не пахнет… Или во всем виноват балет? – спросил Миша, – Нет, я знаю, всё дело в жестоких детях, я угадал?

– Миша, – Аня ещё больше расстроилась, – плохое в моей жизни, поверь, было. Именно из-за этого я здесь.

– Зачем ты пристаёшь к Ане? – заступилась я, потому что не нравится мне смотреть на то, как всё это расстраивает её. – Не хочет рассказывать – её дело и жизнь её. Ты сам рассказал свою историю, не вдаваясь в подробности.

– Мне нельзя, я документы подписывал, – напомнил Миша.

– Сам напросился, – не выдержала Аня. – Я безумно любила, рано вышла замуж и была, наверное, одной из самых счастливых женщин. А потом мой муж умер, и, кроме работы, у меня ничего не осталось. Я жила с собакой, которую мы вместе выбирали, иногда ездила по миру, когда работа угощала. Интересно? – с укором спросила она.

– Мне всё про тебя интересно, – ответил Миша.

– Остался я? – вмешался Саша. – Помню, как с самого раннего детства мечтал стать врачом. Событие, произошедшее в моей юности, убедило в этом окончательно. После школы с одним школьным товарищем, Максимом, мы ходили в кафе его мамы, делали там уроки и ели пироги, которыми нас бесплатно угощали. В тот день мы, как обычно, пошли в кафе и прежде, чем приступить к домашнему заданию, попросили картофельный пирог. Прямо на моих глазах Максим подавился, схватился за горло и покраснел, распахнув заслезившиеся глаза. Сначала я растерялся, но, собравшись, применил приём Геймлиха. Всё обошлось, а я ещё больше загорелся медициной.

Теперь расскажу о своей семье. Растила меня только мама – папы не стало, когда мне было три месяца. Мы жили бедно, поэтому учёбу приходилось совмещать с работой в лаборатории. Платили мало, но нам хватало. Правда, бывало, что поспать не удавалось совсем, просто не хватало на это времени, но маме помощь была необходима. Я родился, когда ей было тридцать девять, к пятидесяти у неё начались проблемы со спиной, она не могла больше работать. Через год после того, как я окончил университет, мамы не стало. Я же решил пойти дальше и получить профессию космического врача. Очень интересная была практика, мы летали в космос, изучали его влияние и отсутствие гравитации непосредственно на себе. Мой любимый преподаватель говорил, что так нагляднее, ни один учебник не научит лучше, чем личный опыт. В двадцать семь я познакомился со своей будущей женой, женился и устроился работать терапевтом в больницу рядом с домом. У нас родились две дочки, помните, я показывал вам их фотографию? Всю сознательную жизнь я работал – это вошло в привычку, по-другому уже не получалось. Я допоздна задерживался на работе. Как-то раз пришёл домой раньше – хотел порадовать жену. Девочки были у бабушки, а она была не одна, думаю, все понимают, о чём я. Мы не ссорились, просто мирно разошлись. Она не хотела разлучать девочек со мной, поэтому они иногда ночевали у меня, да и я сам к ним ездил, но, к сожалению, из-за работы виделись мы не так уж и часто. Позднее я принял участие в подобном полёте, это заняло несколько месяцев, а уже через неделю мне позвонили и пригласили на Фа́туру. Девочки очень расстроились, я до сих пор не понимаю, как решился на это, сомневался до последнего. Но дочки сказали, что безумно гордятся мной, и тогда я принял окончательное решение.

Саша закончил рассказ, Аня вздохнула.

– Девочки гордятся тобой, конечно, – она улыбнулась. – Сколько им сейчас?

– Ангелине девять, а Юле почти восемь.

– Большие уже и настоящие красавицы.

Аня похлопала Сашу по плечу.

Теперь ливень сменился моросью. Саша порадовал, объявив, что горы, служившие ориентиром, уже должны быть близко, если мы правильно шли. Он предложил остановиться там. В горах или около них наверняка будет подходящее место, тем более рядом с ними водопад. Набрав полные мешки воды, Миша посадил Аню на спину, и мы пошли за Сашей.

Прошло около трёх-четырёх часов, прежде чем деревья начали редеть, открывая вид на большое поле и четыре высокие горы, одна из которых образует ущелье. Усталость сменилась радостью – Саша не ошибся.

Большое количество маленьких птиц и насекомых копошились в фиолетовой траве. Глянцевые букашки всех цветов радуги, крылатые и мохнатые насекомые повсюду, большие и маленькие, глаза разбегаются.

Мы приближались к горам: я увидела большой обрыв, к нему бежала речка, превращавшаяся в громкий водопад. Просто пройти мимо – слишком сложная задача. Когда я посмотрела вниз, от высоты закружилась голова, но это нисколько не помешало насладиться видом на зажатое земляными стенами озеро, на водопад, стекавший в него, и тоненькую речку, быстро бежавшую по камням куда-то очень далеко вправо.

Одно солнце уже краешком коснулось горизонта, а мы никак не могли найти подходящее место. Долго шли вдоль гор, надеясь найти пещеру или что-то в этом духе, прошли ущелье, открывавшее вид на очередной лес. Я хотела предложить немного передохнуть, но Миша, шедший впереди, остановился и радостно крикнул:

– Нашёл! Так, Саша, посади Аню и Алёну подальше, я сделаю факел.

Миша вручил мне два копья, а Саша повёл нас в обратную сторону. Природа создала на горе пять больших ступенек. Саша занёс Аню на самую верхнюю.

И как я не заметила эти ступеньки раньше?

– Немного подождите, мы скоро, – вздохнул Саша, – если увидите кого-то, кричите изо всех сил, и копья вам в помощь.

Он ушёл.

Я села на ступеньку рядом с Аней, посмотрела вперёд – над лесом раскинулась двойная радуга. Я пихнула Аню в плечо и указала на неё.

– Да, очень красиво, – кивнула она без энтузиазма, а через минуту произнесла: – Мне не нравится, что им приходится избавляться от меня, чтобы использовать свои способности. Может, и ты уже что-то умеешь, просто я тебе мешаю.

– Не стоит расстраиваться раньше времени, – я решила подбодрить её, – помнишь, вы с Мишей поспорили, сможешь ты заблокировать его или нет? Я не знаю, получилось у тебя тогда это осознанно или ты, уже проснувшись, блокировала их, но попробуй наоборот, вдруг ты можешь контролировать это.

Аня задумалась.

– Надо попробовать, а то сейчас чувствую себя лишней и всё портящей.

– Не говори так.

Если здесь есть кто-то лишний, то это я.

Мы увидели довольных Сашу и Мишу, которые шли к нам.

– Видом любуетесь? – спросил Миша, залетая на нашу ступеньку.

Саша остался стоять внизу.

– Грот просто идеальный, хотите посмотреть?

Миша взял Аню на руки.

– Мне никогда это не надоест, – она рассмеялась, – мужчины прямо на руках носят.

Как же быстро Аня умеет переключаться: пару секунд назад она выглядела сильно расстроенной, а сейчас грусти как ни бывало.

Я поплелась за остальными.

Вход в пещеру овальной формы, обрамлённый высокими острыми камнями, поросшими мхом. Дальше короткий тёмный коридор. Я смогла разогнуться, только оказавшись в просторном зале. Он неплохо освещён благодаря сквозному отверстию на «потолке». А самое главное – здесь прохладно. Настоящее удовольствие после долгого, безумно жаркого дня оказаться в таком месте, сесть на холодный пол, расслабиться и просто отдохнуть.

 Глава 9. А мне понравилось

Но не всем было дело до отдыха. Миша даже не присел, сразу отправился на поиски материала для двери, которую решил смастерить, чтобы нежданные гости не заглянули к нам на огонёк. Саша присоединился к нему позже из-за просьбы Ани.

– Мне тут Алёна предложила попробовать отключить свою, – она показала в воздухе кавычки, – способность.

– Это было бы здорово. Давай попробуем, – Саша прикоснулся ко мне и кивнул Ане.

Она закрыла глаза и вся сморщилась от усилий. Был бы с нами Миша, он бы точно засмеялся.

– Ну что? – с надеждой в голосе и глазах спросила Аня через какое-то время.

Саша отрицательно покачал головой.

– Чёрт!

– Не ругайся, не всё же сразу.

– Да конечно, а если я просто по-другому не могу?

– Ты этого не узнаешь, если не будешь пробовать.

Саша встал.

– Помогу Мише, скоро стемнеет.

И мы с Аней остались вдвоём. Мужчин долго не было. Они вернулись, когда последнее солнце почти справлялось с землёй.

Миша с Сашей успели соорудить прекрасную дверь, поохотиться и найти, я не представляю, где, просто громадный лист, чтобы закрыть отверстие сверху пещеры.

Ужин получился очень вкусным: у пойманной птицы мясо мягкое и сочное.

С заходом солнц значительно похолодало, но мы не торопились в пещеру. Я легла на землю и наслаждалась звёздным небом. В ту ночь я видела больше десятка падающих звёзд. Лёжа около потрескивавшего костра, я чуть не уснула. Аня, заметив это, предложила пойти в пещеру. Мы ушли, оставив мужчин одних.

Пол в пещере ещё неудобнее земли. Я, конечно, подложила под голову листья, заботливо принесённые Мишей и Сашей, но это несильно помогло.

– Я мечтаю помыться, вот серьёзно, – сказала Аня, лёжа рядом, – и срочно нужно переодеться. Надеюсь, на втором корабле много девушек с моим размером.

– Ты не знаешь никого из второй экспедиции? – удивилась я.

– Знаю только одну девушку, Алису, и у неё вроде как раз мой размер. Ты тоже с ней общалась перед вылетом, это было обязательной процедурой. А остальных даже по именам не знаю, но это не страшно, скоро познакомимся.

Она немного помолчала и продолжила:

– Ха! Как же они испугаются и удивятся, когда с ними начнёт твориться то же, что с нами. Это мы по непонятным причинам адекватно к этому отнеслись, хотя какое адекватно, по-моему, видеть внутренности, напаивать прикосновением или поджигать взглядом – полная противоположность адекватности, так что ей тут и не пахнет. Короче говоря, хочу посмотреть на лица этих несчастных, уверена, про зверей они тоже не в курсе. Надо будет…

У Ани такой приятный, мелодичный голос, он подействовал на меня как колыбельная. Глаза больше не слушались, начали закрываться, я перестала слышать её.

Несмотря на усталость, спала я сегодня странно. Окружающего мира не слышала, открыть глаза не получалось, но думать могла. Мысли были не совсем внятные и развивались сами собой. Это как осознанный сон. Я думала о том, почему именно меня пригласили полететь сюда. Судя по рассказам остальных, они одни из лучших в своём деле. Получается, я тоже была не хуже. Впервые задумалась о своём возрасте.

Как-то ненормально не помнить, сколько тебе лет. Аня сказала, что два года из своей жизни я проспала, при этом совсем не постарев. Это же можно уснуть и проснуться через сто лет. Используют ли такие технологии на людях? Какой-то сомнительный способ продлить жизнь. Другое дело интерес – а как оно будет потом? Или если ты смертельно болен. Засыпаешь с надеждой, что найдут способ вылечить твою болезнь – терять-то нечего. Сколько вопросов, главное, не забыть и завтра же всё разузнать.

После пробуждения мне опять понадобилось время, чтобы сообразить, где я нахожусь. В пещере темно, но из-под листа уже сочится свет. Я встала слишком резко – голова закружилась, пришлось немного постоять, чтобы прийти в себя. Выйдя из пещеры, потирая не привыкшие к яркому свету глаза, увидела Сашу. Он полностью погрузился в свои мысли и не заметил, как я села рядом.

– Саша, – тихо позвала я.

– Доброе утро, – его голос непривычно тихий и расстроенный.

– Что-то случилось?

– Я больше не могу лечить Аню даже во сне.

– Ты спал? – я посмотрела на его уставшее лицо.

– Немного, но не переживай, этого достаточно.

Саша показался мне каким-то слишком расстроенным, я его таким ещё не видела. Обычно он не уступает Ане в жизнерадостности, его мысли всегда хорошие и вера только в лучшее. Я хотела сказать, что, кажется, дело не только в Ане, но сзади кто-то подкрался.

– Вы чего такие серьёзные? – спросил Миша.

– Не стал рассказывать тебе ночью, но я больше не могу лечить Аню.

– Чёрт, – он сел.

Повисло долгое молчание, я переключилась на природу. Сегодня на небе много розово-белых облаков. Одно солнце уже вовсю сияло, дожидаясь друга. Фиолетовую траву, покрывавшую поле перед нами, окутало туманом. Птички играли в нём, щебеча и перелетая с место на место.

Тишина, нарушаемая лишь пением птиц, продолжалась, пока не проснулась Аня.

– Доброго всем утра, – она посмотрела на нас, – или не доброго?

Саша рассказал то же, что и нам.

– Замечательно, – она села рядом.

– Это ещё ничего не значит. Давай я посмотрю, что с твоей ногой. Болит так же или сильнее?

– Да вроде бы меньше. Но я же не хожу почти.

Саша размотал ногу: колено выглядело немного лучше. Опухоль спала, но большой синяк остался, к красному цвету добавился фиолетовый.

– Ранка немного загноилась, но кровь дольше не скапливалась. Надо сходить промыть рану и это… – Саша кивнул на оторванную штанину, служившую вместо бинта.

– Давайте сначала поедим. За двадцать минут ничего же не произойдёт? Я есть хочу.

– Хорошо, – кивнул Саша.

Миша разогрел остатки вчерашнего ужина.

– Хочу чая, – сказала Аня, – и в душ, а лучше в горячую ванну.

– Я бы с тобой тоже не отказался, – улыбнулся Миша.

– Чая попить? – Аня засмеялась. – Обязательно попьём.

Вчера Миша нашёл удобный спуск к озеру, в которое спадает водопад. Мы, не торопясь, пошли через поле. Туман рассеялся, а жара начала стремительно набирать обороты.

Озеро оказалось больше, чем казалось сверху. Миша посадил Аню на землю, стянул с себя комбинезон и побежал к воде. Забежав глубже, нырнул.

– Я тоже так хочу! – закричала Аня, затем обратилась ко мне: – Помоги раздеться, и пойдём купаться!

Она протянула руку, я помогла ей подняться.

– Я тоже искупаюсь, – сказал Саша, – только найду, куда повесить штанину.

Он только закончил её стирать.

Оставив Аню сидеть у берега по пояс в воде, я зашла глубже. Вода просто замечательная, тёплая. Я окунулась с головой, волосы сильно спутались и распушились, превратившись в настоящее гнездо с маленькими веточками и листьями. Мне удалось вынуть всё лишнее без особого ущерба для волос – парочка вырванных клочков не считается.

Саша проплыл мимо меня, а Миша перебрался под одиноко стоящее дерево.

Я вернулась к Ане, села рядом. Она затянула рассказ о своей последней поездке на море. Краем глаза я заметила, что Миша резко вскочил, повернула голову в его сторону и поняла, что причиной тому был разогнавшийся до невероятный скорости зверь. Его даже разглядеть невозможно, он бежал так быстро, что превратился в чёрно-белую полоску. Крик вырвался сам собой, Аня вздрогнула и обернулась.

– Миша! – закричала она.

Саша, который уже доплыл до середины озера, услышал крики и со скоростью пловца рванул к берегу.

Миша взял с собой только лук, но хищник был уже настолько близко, что он просто не успел бы выстрелить, поэтому осталось только стоять и ждать скорого, неизбежного нападения.

– Мне надо что-то сделать. Мне надо… – Аня повторяла эту фразу, словно её заклинило, срывавшимся от страха голосом.

Саша пробежал около нас.

– Всё из-за меня, – продолжила Аня, а потом закричала: – Миша, сожги его!

Вряд ли он услышал – водопад слишком громкий. Но то, что произошло дальше, заставило Сашу остановиться.

Зверь был на расстоянии двух прыжков, когда Миша напрягся всем телом и, разведя руки, в прямом смысле запылал, а в направленных к зверю ладонях образовались огненные шары. Хищник затормозил, но слишком поздно – нападавший стал жертвой. Прорезая когтями землю, он скользил прямо в огненные объятья Миши. Зверь бы развернулся и убежал, отойди Миша назад. Но Миша не отошёл. Вместо этого он разбил огненные шары о голову хищника. Раздался жалобный, наполненный болью стон. Пламя моментально поглотило шерсть целиком. Это были страшные мучения, зверь упал на землю и забился в агонии, а огню было мало, он разрастался, ненасытно поглощая траву, цветы, кусты…