«Чтобы получить признание – надо, даже необходимо, умереть» – говорила Фаина Георгиевна Раневская. Надо, но не ей. Она никогда не стеснялась в выражениях. Остроумие Раневской сродни рефлексу – оно непроизвольное.
Среди сотни книг о Фаине Раневской – в этих «Записках…» собраны не только ее лучшие афоризмы и цитаты, которые складываются в полноценную историю ее жизни, но и воспоминания о самых известных людях той эпохи: Анне Ахматовой, с которой Раневская вместе пережила эвакуацию, Ростиславе Плятте, Ольге Аросевой и многих, многих других…
Оглавление
Фаина Раневская. Записки социальной психопатки
Я – Фаина Раневская
Записки социальной психопатки
Я не умею выражать сильных чувств, зато могу сильно выражаться
Всегда завидовала таланту: началось это с детства
У меня хватило ума глупо прожить жизнь
Не лажу с бытом… К счастью, мне очень мало надо
Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия
Очень тяжело быть гением среди козявок
Народные артистки на дороге не валяются
Я давно ждала момента, когда органы оценят меня по достоинству
Цинизм ненавижу за его общедоступность
Кто произносит фенóмен, пусть поцелует меня в задницу
У них были разные вкусы: она любила мужчин, а он – женщин
Я себя чувствую, но плохо
Друга любить – себя не щадить. Я была такой
Самые остроумные афоризмы и цитаты
Отрывок из книги
Раневская в отличие от большинства других знаменитых людей не оставила мемуаров.
Ей не раз предлагали написать воспоминания и даже выплачивали аванс. Она начинала, бросала и возвращала деньги. Пожалуй, она вообще относилась к мемуарам отрицательно, а уж когда ей предложили написать об Ахматовой, ответила, что «есть еще и посмертная казнь, это воспоминания о ней ее „лучших“ друзей».
.....
С Цветаевой у Раневской не возникло той глубокой нежной привязанности, которая связывала ее с Вульф, Гельцер или Ахматовой, но тем не менее, они сдружились и потом много лет общались и даже поверяли друг другу секреты, которые не всем могли рассказать. Так например, она куда больше многих знала об отношениях Цветаевой с поэтессой Софией Парнок – отношениях, вызывающих осуждение общества, но совершенно не шокировавших совсем молодую тогда Раневскую. Она уважала любую любовь, и сочувствовала «русской Сапфо», как называли Парнок.
У Цветаевой она научилась всегда уважать творчество, даже если оно выглядит не слишком понятным и даже смешным. «Однажды произошла такая встреча, – вспоминала она, – в пору Гражданской войны, прогуливаясь по набережной Феодосии, я столкнулась с какой-то странной, нелепой девицей, которая предлагала прохожим свои сочинения.
Еще не дочитала книгу до конца, а уже заставляю себя читать. По три раза пересказаны истории о Раневской. Впечатление, что была попытка набрать нужное количество печатных листов. И это осуществили не задумываясь ни о читателе, ни вообще о приличиях. Насколько интересна сама личность великой Раневской – настолько же испортили удовольствие читать о ней.
Пользователь
Жуткая безвкусица.
Еще не дочитала книгу до конца, а уже заставляю себя читать. По три раза пересказаны истории о Раневской. Впечатление, что была попытка набрать нужное количество печатных листов. И это осуществили не задумываясь ни о читателе, ни вообще о приличиях. Насколько интересна сама личность великой Раневской – настолько же испортили удовольствие читать о ней.