Читать книгу Корни и крылья. Убегаю на край света… - Феликс Рашидович Гараев (Тюрк) - Страница 1

Пролог

Мои предки жили на просторах Великой степи и вели кочевой образ жизни. Они гнали скот в поисках лучших пастбищ, осваивая жизненное пространство. Они закреплялись в городищах и превращались из кочевников в оседлых жителей. Таяли столетия, менялись приоритеты, вырастали города. Но генетическая память, передавшаяся от предков, напоминала о себе в виде влечения к неизведанным далям. Томившаяся в душе сила кочевника влекла и меня в дальние страны.

Я родился в эпоху Советского Союза в славном городе Казани. Его основали в междуречье Казанки и Волги древние тюркские племена – булгары. Однажды пришли монголы – их возглавлял внук Чингисхана – Батый. Монголы, как пламя обрушились на жителей Великой степи ее западной части. Произошла ассимиляция. Так появились казанские татары…

Родители долго выбирали мне имя. Мой дед – отец моего отца, фронтовик и инженер автодорог принес целый список мусульманских имен, больше подходивших для мальчиков, живущих в Средней Азии. Дед читал эти имена вслух:

– Абдулкахар, Багаутдин, Жаудат, Кашшаф…

Гримаса моей мамы заметно менялась. Отец многозначительно молчал, а дед продолжал читать имена из списка:

– Музаффар, Сулейман, Хайретдин… – он читал бы и дальше, если бы его неожиданно не перебила его дочь – родная сестра моего отца и моя тетя.

– А как вам имя Давид?

– Причем здесь Давид? – дед наконец-то оторвался от списка. – Он что, грузин что ли?

– Давид, это еврейское имя.

– А причем тут еврей? – не унимался дед.

– А что, красивое имя. – Поддержала моя мама. – Мне нравиться.

В древности пастушок Давид одолел исполина Голиафа. С иврита Давид означает – «любимец». Родители оставили мне это имя.

Детство прошло в бараках на окраине города. Мама работала на заводе. Отец часто ездил в командировки от вертолетного завода. В отце всегда присутствовал дух кочевника. К первому классу мы переехали в новый четырнадцатиэтажный дом. Квартиру получил дед фронтовик. Моя юность растворилась в школе, на улице и в семейных драмах. Тогда я не задумывался над тем, как тонкие нити родовых пут сковывают личность по рукам и ногам.

У моего отца была своя семейная история. Он был третьим ребенком, которого не ждали. Появился он на свет неожиданно. Мама росла без отца и настоящей любви не познала. Однажды, не до любленный отец и не до любленная мать встретились. И сошлись в браке в день Святого Валентина. Это была их судьба – она заключалась в следующем: раскрыть в себе потенциал любви и с этой любовью поделиться друг с другом.

Любви не учат в школе. Любовь прививают родители. Только состояние любви может привести к истинному успеху в жизни. Дом семейного счастья невозможно построить на непрочном фундаменте. Рано или поздно он рухнет. И однажды это произошло. Семейный кокон разошелся по швам – он был связан непрочными нитями. Семейный конфликт между отцом и матерью выбил меня из привычной колеи и оставил на обочине жизни. Я был предоставлен сам себе. И как слепой котенок на ощупь пробивал себе дорогу в жизнь.

Окончание школы важный этап. Ты определяешься кем стать. Но что могли мне предложить мои родители, если сами не имели крепких семей, любимой работы и прекрасных взаимоотношений? Я стал метаться какой путь выбрать. Поступить в военное училище или в любой институт, потому, как все окружающие внушали: «В наше время обязательно нужен диплом. Без диплома не возьмут на хорошую работу».

Я всегда имел склонность к гуманитарным наукам. Однако я настолько сомневался в себе и даже не мог вообразить, что способен поступить своими силами. И я поступил в тот институт, что был ближе к дому. Главное ведь получить диплом! Но институт был технический, а не гуманитарный. И все то время пока я учился, я смертельно мучился. А однажды, больше не в силах испытывать и обманывать себя я принял решение приостановить учебу.

***

Эзотерики говорят: «случайностей не бывает». Я абсолютно с ними согласен. Я помню день, когда привычный уклад жизни внезапно стал рушиться. То ли я устал жить по замкнутому кругу, то ли заканчивался очередной девятилетний цикл, то ли мирозданию было угодно вывести меня на мой собственный путь. Я помню противоречие души и разума. Душа рвалась вырваться на свободу за рамки привычного мира. Разум убеждал, что для начала нужно окончить университет и получить диплом. Я пытался всеми силами цепляться за общественное мнение, испытывая чувство вины, перед тем, что испытываю тягу к писательству. Это был критический возраст двадцати лет, в котором я ощутил грань выбора, как жить: в рамках известного прошлого или выбрать манящее неизвестностью будущее. Однако мне неведомо было знать, но судьба все решила за меня…

Месяц май – непростой месяц в моей жизни. Для меня месяц май является границей между двумя этапами – старым и новым. В мае начинается студенческая сессия. Страсти кипят, нервы на пределе, эмоции взрывоопасны. Бегая из кабинета в кабинет, я сам превратился в сгусток электрических молний. Я готов был взорваться в любую секунду, как шаровая молния.

У меня сложился напряженный график. Утром сессия, вечером тренировки по регби, ночью работа DJ-я в стриптиз-баре. Жизнь насыщенная, интересная, активная. Однако я предчувствовал, что с этим образом жизни вскоре придется распрощаться. В глубине моей души появилась пустота. И заполнить ее было не чем. Я не видел перспектив в учебе, не понимал зачем тренируюсь с регбийной командой и больше не испытывал удовлетворения от своей работы DJ-я.

Привычный уклад жизни стал сыпаться с момента, когда я не мог сдать последний экзамен. Преподаватель и заведующий кафедрой Минулин Ринат Ильфатович нахмурил брови и поднял на меня тяжелый взгляд.

– Учеба в энергетическом институте явно не для вас. В «автоматическом управлении систем» вы абсолютно ничего не понимаете. Скажите честно, почему вы поступили именно в этот ВУЗ?

Вопрос поставил меня в тупик, вызвав бурю эмоций и негодований. Да кого он из себя возомнил, чтобы задать мне такой вопрос!? Только я решаю, зачем я здесь!

– Чтобы получить диплом, – отвечаю я.

– Скажите, кем вы планируете работать после окончания института?

– Я пока не решил. Когда окончу ВУЗ, там и решу. – Высокомерно заявил я.

– Вы не обижайтесь, но мне кажется, вы учитесь лишь для того, чтобы отклониться от призыва в армию?

Я был в ярости. В его тоне я услышал обвинение в трусости и слабости, перед жизненными трудностями. Я был готов наброситься на него с кулаками и доказать, что я не трус. Мне хотелось наговорить ему много гадостей, но вслух я произнес другое:

– Мне просто нравиться учится.

– Тогда где ваш положительный результат по моему предмету? Позиция – учится ради диплома, абсурдна! – преподаватель слегка откинулся на спинку стула и продолжил. – Вы знаете, однажды я ехал в трамвае. На контрольной остановке в салон вошли контролеры проверять билеты. В одном из них я узнал своего студента. Вы только представьте, учится здесь целых пять лет, чтобы потом работать контролером и проверять билеты! Тьфу на него! Он мог выполнять эту скучную и никому ненужную работу, и вовсе не обучаясь здесь. Подумайте прямо сейчас, возможно вы выбрали совершенно не свой ВУЗ. Мне кажется вы больше гуманитарий.

В зачетную книжку пропечаталось ужасающее для меня слово «незачет». А мне-то показалось, что он проникся моей дерзости и обязательно снизойдет до «зачета», как это случалось прежде. Я вскипел от ярости, как самовар. Я ненавидел тратить свое время на пересдачу предметов, которые видимо мне вообще в жизни никогда не понадобятся. Теперь мне придется бегать за преподавателем и подстраиваться под его время.

– Что значит, я выбрал не тот ВУЗ?! – возмутился я. – Я всегда делаю только правильный выбор.

– Амбиции это хорошо, но не самое лучшее средство решать жизненные задачи, особенно на большом предприятии. Вот представьте, вы работаете на заводе. Произошла авария. Вас направляют устранить данную проблему, а вы ничего не понимаете. Скажите, за что вам должны платить зарплату? Зарплату вы получаете за ваше умение решить конкретную проблему. Диплом не дает знания, диплом является лишь связующим звеном между знаниями и работодателем.

– Уверен, я всему научусь прямо на месте.

– А здесь учиться вы не хотите?

– Так я и учусь.

– К сожалению нет. Это называется прожиганием времени.

– Я так не думаю.

– Строптивый характер – вещь опасная. Не понимаю почему, но вы слишком много о себе думаете. Жизнь часто за нас расставляет все на свои места. К тому же, всегда может найтись человек сильнее и умнее вас. Он поставит вас на место.

– Я и сам любого поставлю на место!

– Советую вам прямо сейчас решить для себя, зачем вы учитесь здесь и пока не поздно меняйте направление. А пока, – он вернул мне зачетную книжку, – приходите осенью…

***

Я покинул пределы аудитории униженным и оскорбленным. Признаюсь, эту партию я проиграл. Мне нечего было ему ответить. Я брел молча по шумным коридорам университета. Перед глазами мелькали озабоченные лица ребят, симпатичных девчат, знакомых. Но время для меня остановилось. Я анализировал слова преподавателя – а ведь он оказался прав! Зачем я учусь здесь? Ведь я никогда не видел себя инженером по снабжению промышленных предприятий. Более того, у меня не было в этом отношении никаких примеров. Мой отец и мать никогда не работали в этой области. С кого мне было брать пример. Кто служил для меня учителем в энергетической сфере?

Перед глазами пронеслась жизнь за последние три года. И тут я честно спросил себя: «Почему я поступил именно в этот ВУЗ?» И я получил честный ответ, прозвучавший из глубины подсознания: «Ты здесь, потому что сам выбрал этот институт. Тебя никто не заставлял и не принуждал сюда поступать. Ты сам внушил себе, что не способен своими силами поступить на исторический факультет. Ты поступил сюда, потому что тебе казалось – поступать больше некуда. А так же, что Энергетический Институт ближе к дому. Ты поступил по принципу – все поступают, и я. Ты сам ввел себя в заблуждение, попав на уловку родственников. Они внушили тебе, что обязательно нужно получить диплом и только потом определится со своим местом в жизни. И ты выбрал диплом, а не учебу. Именно ты загнал себя в ловушку, слушая кого угодно, только не свой внутренний голос. Ты этот путь выбрал, ты его получил. Вот и расплата!»

Три года жизни потеряны впустую, и все эти три года, я платил за учебу, ничего не понимая из того, что говорили на лекциях. Я был весь во внимании, лишь, когда посещал предмет по философии. Я получал истинное наслаждение, от того, что писал рассказы собственного сочинения, и взахлеб читал интересные книги. Я вдруг осознал, что больше не хочу продолжать учебу. Но разум брал свое, он твердил: «Ты что рехнулся!? Ты бросишь институт после того, как посвятил ему три года? Все это время ты платил за учебу, тратил свое время, а сейчас просто все бросишь!? Что подумают о тебе родственники? Что скажут родители? Они осудят тебя, не поймут. А самое главное, что ты будешь делать потом? Ты же попадешь под осенний призыв, и тебя заберут в армию. Где ты будешь работать без диплома? Только дворником и разнорабочим. И это все на что ты способен!? Без диплома тебя не возьмут на престижную работу. В наше время повсеместно требуют диплом о высшем образовании. Что подумают о тебе твои друзья? Они сочтут тебя слабаком».

Во время сессии и без того узкое пространство коридора создает психический дискомфорт. Я ощущал себя сгустком негативной энергии – ей требовался выход. Последующее событие произошло внезапно. Шагая по коридору, я вдруг почувствовал, как сбоку в мое пространство входит человек – сильный, уверенный, решительный. И я услышал твердый голос:

– Разреши пройти. – Голос был адресован мне. Но я не понимал, кому понадобилось пройти и зачем? Места в коридоре было достаточно. Но этот кто-то уже хотел самовольно отстранить меня. Я воспротивился, не уступил и огрызнулся:

– Слушай! Пройди в другом месте!

Возможно в другом месте и в другое время, тот, кто обращался ко мне прошел бы мимо. Но сегодня был явно не мой день. И я не на тех нарвался. Это были славные парни.

– В смысле? – услышал я в ответ вопрос, отдавшийся звоном металла. От подобного тона леденеет кровь в жилах. – А ну ка, пойдем ка со мной!

Парень был крепко сложен. Он бесцеремонно схватил меня за запястье и потащил к выходу. Я почувствовал опасность, краем глаза уловив, что за нами следует его друг. Этих ребят я встречал раньше, но знаком с ними лично не был. Резко рванув локоть, я сумев вырвать из цепких рук, но парень повторил захват и мы синхронно спустились по лестнице, остановившись в проходе. Мимо нас, то и дело пробегали озадаченные сессией студенты. Каждый был увлечен своими проблемами. Рядом с нами в пролете стояла другая компания ребят – никто не обращал на нас внимания. Все были увлечены кипевшими предэкзаменационными страстями.

Мне все же удалось высвободить руку. Но теперь мы стояли лицом к лицу, как два уличных кота, готовых наброситься друг на друга. Напористый и уверенный в себе, он имел жесткий и подавляющий голос. Его приятель стоял поодаль, контролируя ситуацию. Я же оказался зажатым к стене.

– Ну и че это было? Я не понял, ты че, один по коридору идешь?

Чувствуя нарастающее волнение, мой голос слегка задрожал. Инициатива оказалась полностью в его власти. Я не знал, что ему ответить. И покинуть конфликтное место несолоно хлебавши, уже не представлялось возможным.

– А почему ты не прошел мимо?

– У тебя что, нет чувства солидарности?

– Видимо нет.

Мы оба закипали. Никто не хотел уступать. Секунды превратились в вечность. От поступающего в кровь адреналина сердце забилось сильнее. В ногах появилась заметная дрожь, предчувствуя драку, которую видимо невозможно было избежать. Дыхание стало прерывистым. И последней каплей стал классический пацанский вопрос:

– Тебе че, влепить что ли?

– Ну… попробуй, – равнодушно ответил я.

В этот момент, я успокоился и смирился. А он, раздосадованный моей иронией, повторил вопрос уже менее уверенно. Однако именно после повторного вопроса я почувствовал, что нужно действовать на опережение. Еще доля секунды и я потерял бы преимущество. Однако я успел, ударив его в скулу. Имея спортивное телосложение, он достойно выдержал удар и моментально ответил. Мы обменялись ударами по лицу. И понеслось…

Мы сцепились прямо на лестничной площадке. Его приятель не дремал, и мне пришлось туго. В глубине души я мечтал, чтобы все это поскорее закончилось. И поскольку мы бились в центре всеобщего внимания – драка не могла остаться незамеченной. Через несколько секунд в конфликт вмешался преподаватель по кличке Хлюпик. Классический татарин с узким лицом, тоненьким носом и поджатыми губами. Его маленькие глаза смотрели на нас недоумевающе через толстые линзы дурацких очков, которые закрывали половину его лица. Не страшась наших страстей, Хлюпик встал между нами, и как рефери объявил брейк. Приятель зачинщика драки, потащил друга по лестнице вниз. Я же напоследок бросил в адрес задиры нелицеприятную фразу.

– Долбаный выскочка!

– Че сказал? – огрызнулся он. – Потом увидимся!

Я выпустил пар, мне стало легче, напряжение спало. Но конфликт себя не исчерпал. Дело осталось не завершенным. Инстинкт самосохранения подсказывал, чтобы я поскорее убрался восвояси. Я заглянул в туалет, умыл опухшее лицо и посмотрел на себя в зеркало. Выглядел я растерянно. Все происходящее казалось призрачным сном. Я покинул уборную, и быстрым шагом по коридору направился к выходу. Коридор длинный, и мне мерещилось, что идущие навстречу люди смотрят мне вслед, и приговаривают: «Трус! Он плохо дрался. Ты посмотри на него, он убегает. Какой позор!» Я оборачивался на проходящих мимо людей. Никому из них не было до меня дела.

Я вышел на улицу через парадный вход и огляделся по сторонам, опасаясь столкнуться с этими ребятами. Что-то подсказывало мне, еще не время. С чувством загнанного зверя, я направился по направлению дома. Меня гнал страх. Разум убеждал, чтобы я бежал, как можно быстрее. Завтра страсти утихнут, и я смогу найти их и поговорить. К чему сейчас продолжать этот нелепый инцидент? Итак уже вляпался! Но чем дальше я уходил от института, тем сильнее слышал голос души. Она настойчиво призывала остановиться и вернуться. «Куда ты собрался? Ведь завтра, так же как и сейчас с чувством загнанного зверя ты вернешься сюда. Вопрос решен не до конца. Тебе нельзя убегать. Иди навстречу своему страху. Не откладывай на завтра то, что можешь сделать прямо сейчас!»

И я подчинился внутреннему голосу. Собрав всю волю в кулак, я изменил прежний маршрут к дому и вернулся к парадному входу института. Я внимательно осмотрел толпы ребят с целью найти тех, кто мне нужен. Я даже испугался, а вдруг они уже не здесь и завтра мне придется испытывать те же чувства. Нет уж, лучше все решить прямо сейчас. И я нашел их, сидящих в автомобиле «ВАЗ 2109». Правда, теперь их было не двое, а трое. Я заметил их первым, подойдя к машине, и кивком головы пригласил выйти. Они выскочили из салона, точно ошпаренные. Тот, с кем я схлестнулся, сходу бросил:

– Ты куда исчез?

– Голову проветривал…

– Сейчас мы тебе ее отобьем!

– Не уверен, что сможешь это сделать.

Мы пошли за институтский корпус – здесь обычно студенты курили «травку». Тихое, спокойное, уединенное место – как раз подойдет, чтобы размять мышцы. Ну что ж, я сделал свой выбор, отдавшись течению жизни – будь, как будет! Страх куда-то испарился, и ко мне вернулась прежняя уверенность, я обрел самообладание и даже почувствовал азарт.

Я неосознанно занял позицию спиной к стенке. Трое парней стояли напротив и держались наготове. Они напоминали дворовых псов, готовых сорваться с цепей и разорвать меня в клочья. Видимо я это заслужил. Однако их глаза не выказывали ни злости, ни ненависти. В них читался обычный пацанский задор. А в боевом настрое ребят я видел зеркальное отражение себя. Ведь в душе я был таким же, как они. А сейчас, просто нашелся хороший повод для драки. Это лишь состязание, испытание, тренировка. И как ни странно, я готовился к этому моменту целых четыре месяца, проводя время в спортивном комплексе «Стрела», тренируясь шесть дней в неделю. Я гонялся за овальным мячом, играя в регби. И вот мне выпал шанс проявить себя и сдать настоящий экзамен. Экзамен на улице города…

– Так, как ты меня назвал? – начал задира.

– Ты долбаный, высокомерный выскочка!

Увернуться я не успел – последовавший неожиданный удар угодил мне в скулу. Адреналин зашкаливал в крови, превратив удар в комариный укус. Хорошо, что я стоял спиной к стене. Отпрянув на нее, я автоматически сделал выпад вперед, ударив задиру левой. Он слегка пошатнулся, но на помощь ему примкнула подмога. Ребята наносили удары со всех сторон. Силы были не равны. Я отвечал ударом на удар, увертывался и закрывал голову, как учили в боксе. Странно, но усталости я не чувствовал. Четыре месяца тренировок сделали свое дело – они выковали из меня настоящего спортивного солдата. Мне приходилось пропускать удары и с достоинством отвечать. Наконец, им надоело осыпать меня ударами, и они повалили меня. Упав на сырую землю, я почувствовал на себе пинки. Однако во мне четко сработала программа бойца – вставай и дерись из последних сил! Сильнее тот, у кого внутренний стержень крепче! Только такого бояться. Только с таким считаются! Я поднялся и снова полез в драку. Меня опять свалили на землю. И я снова, и снова поднимался, пока, наконец, не услышал голос друга задиры – он видимо, симпатизировал мне: «Антон! Все хватит!» В этот момент я осознал, что это победа.

Мы вчетвером стояли рядом, и громко дышали, как после футбольного матча. Я ощутил, как под левым глазом расплылся синяк. Однако нос, зубы не пострадали, и это меня радовало. От былой агрессии не осталось и следа. Мне казалось, что сейчас мы будем делиться впечатлениями, после хорошего боксерского спарринга. Друг задиры произнес: «Теперь можете идти и пообщаться…» Мы отошли на пару метров. От ненависти не осталось и следа, но и друзьями мы становиться не спешили. Антон заговорил первым:

– Всего этого можно было избежать.

– От судьбы не убежишь…

– Ты получил потому, что нелицеприятно высказался в мой адрес.

– Я был не прав…

– И ты не обессудь, ведь я должен был драться с тобой один на один.

– Один в поле не воин…

Мы пожали друг другу руки. Затем я обменялся рукопожатием с его близкими. Ребята напоследок спросили:

– Куда тебя подбросить?

– Спасибо, я прогуляюсь пешком.

– Удачи!

– И вам…

Интуиция меня не подвела. Она буквально вынудила меня вернуться к нерешенному вопросу и закрыть его раз и навсегда. Завтра я без опаски смогу вернуться в институт и спокойно ходить из аудитории в аудиторию, не оглядываясь в поисках недоброжелателей. Я знал точно, теперь эти ребята меня уважали. Я шел горделивой походкой, то и дело ловя на себя взгляды проходящих людей – они обращали внимание на мой синяк. В нашем городе иметь фингал под глазом сродни подвигу. И вдруг в моей памяти всплывали слова преподавателя: «Всегда может найтись кто-то сильнее вас. Он поставит вас на место».

Произошедший инцидент не был просто случайностью. А как иначе мирозданию донести до меня информацию о том, что мне необходимо менять прежнюю жизнь и перестать обманывать себя, что мол, учеба в институте мой единственный шанс в жизни. Эти парни, что попросили уступить дорогу, на которой было достаточно места, являлись посланниками Бога. Через них Он говорил: «сойди с этого пути и вылезай из ямы. Посмотри на них и стань тем, кем ты хочешь».

По возвращению домой, мама ахнула с порога, увидев мое лицо. Ничего не объяснив, я прошел в свою комнату и запер ее. Мне хотелось побыть в одиночестве, собраться мыслями и проанализировать случившееся. Я лежал на диване с полчаса, как мой покой нарушил телефонный звонок. Мама подняла трубку, после чего постучав в дверь комнаты сказала: «Это тебя». Я выглянул из комнаты и перехватил телефон.

– Алло.

– Привет Давид! Это Славик.

– Что-то случилось?

– Кира хочет с тобой поговорить.

В трубке повисло молчание. Я терпеливо ждал, пока Кира возьмет телефон.

– Привет! – раздался женский голос моего арт-директора. – Славик тебе уже сказал?

– Что случилось?

– Детский праздник, который ты снимал тогда на видеокамеру…

– Ну…

– Ты был прав, его сразу нужно записать на видеокассету и отдать организатору.

– Да нет, Кира, – вдруг разошелся я в иронии. – Это ты была права. Нужно было сделать все так, как ты хотела.

И тут я услышал короткие гудки. Трубку на том конце провода бросили. Этому поступку я искренне удивился и, не понимая своей явной ошибки, набрал городской номер ночного клуба «Акулы». Трубку поднял Славик, сказав:

– Кира не желает с тобой разговаривать.

– Вот как… – я бросил трубку и начал собираться в дорогу.

По дороге в стриптиз-бар «Акула» я анализировал разговор, не понимая, что могло вывести Киру из себя. Отношения у нас были не только рабочие, но и дружеские. Неужели моя ирония сыграла решающую роль? Я даже подумать не мог, но это был конец моей маленькой карьеры в ночном клубе «Акула». Кира отказалась выйти ко мне в фойе. В дверях появился Славик.

– Ты что попал под трамвай? – с ходу спросил он, увидев мою физиономию.

– Да, нет, угодил в мышеловку. Что она сказала?

– Мне жаль, Давид. Кира просила передать, что ты здесь больше не работаешь.

Я почувствовал, как почва уходит из под ног. Виной всему – моя гордыня, безнаказанность и алчность. За все приходится платить.

Кира, как руководитель танцевального коллектива стриптиз-бара «Акула» была явно на своем месте. Она одновременно могла быть суровой, но при этом справедливой. Черствой, но не лишенной чувства юмора. Циничной, но всегда оставалась обаятельной. Энергия красоты и секса били в ней через край. Она какое-то время жила с одним из авторитетов казанской группировки. Рассказывала о большой любви к нему, но у него на ее счет были иные планы. Кира хорошо танцевала стриптиз, но танцам предпочитала власть и коварство. Ей нравилось управлять персоналом. Она умело ставила на место строптивых артистов и придумывала различные бизнес схемы, приносящие ей солидный доход. Между мной и ей едва не вспыхнула страсть, которую Кира с холодным расчетом подавила. Она черным по белому провела полосу, разграничив рабочие и личные отношения. Хотя иногда Кира могла быть нежной и доброй девушкой. Однажды она сказала мне золотые слова, которые я запомнил: «Давид, в этой жизни нет цены лишь двум вещам – заботе и вниманию».

Я злился на себя за то, что так саркастично ответил Кире в телефонном разговоре. Возможно, если бы я высказал ей все при личной встрече, когда видно выражение мимики, понятна ирония, все могло бы быть иначе. Сарказм мог сойти за шутку. С другой стороны я понимал, что Кира просто-напросто циничная стерва, раз просто взяла и уволила меня без объяснения причины. Ведь если бы она уважала меня, всегда можно было бы снизойти и простить. Значит, причина была в другом. Мне больше не было места в их команде. Мое время в «Акуле» прошло. Я лишился хорошей работы DJ-я, стабильной прибыли, привычного образа жизни. Клуб «Акула» позволял мне общаться с интересными людьми. Теперь, все это было в прошлом. Начинался новый этап в жизни. Что делать дальше, я не знал. Я знал только одно – название стриптиз-бара «Акула» себя оправдало. Кира оказалось той самой акулой, которая меня в итоге съела.

***

Каждый день приносил мне новые откровения моей жизни. Осознание окончания этапа наступило тогда, когда я пришел на последнюю тренировку по регби в спорткомплекс «Стрела». Находясь на поле и разыгрывая мяч, я бежал, как угорелый пробиваясь через гигантов. Мяч в регби подается назад. Задача – обойти нерушимую живую стену соперников и занести мяч за линию. Однако поймав его, я почему-то остановился и спросил себя: «для чего я играю в регби?» В то же мгновение я услышал, как на меня орут ребята по игре. Завороженный мыслями я стоял, точно вкопанный в землю. Я как будто провалился в другое измерение. Сильный толчок соперника пробудил меня. Но было поздно – я оказался лежать на поле. Мои руки пусты, мяча в них не было. Его унес соперник, а я так и остался лежать на земле…

Это была последняя игра в регби. Я честно признался самому себе, что больше не хочу бегать за овальным мячом и тренироваться с пятикратными чемпионами России по регби, лишь для того, чтобы казаться крутым и ради престижа быть в команде чемпионов. Я снял с себя ответственность и освободился от навязанных стереотипов. Я стал свободен и волен в принятии решений.

***

Окружающие люди называли мой поступок – бросить институт безумием. Родственники говорили: «На хорошую работу без образования не берут». Некоторые друзья так же пытались наставить меня на путь истинный: «Почему ты бросил университет, ведь ты отучился целых три года?» Мама твердила: «Подумай о будущем, без диплома оно туманно…»

Я никого не слушал. Никто из них не жил моей жизнью. И самое главное, никто из них ни разу не спросил меня, а что мне действительно интересно? Я задавался вопросом, как жить дальше и самое главное для чего? Мои прежние устремления – учеба, престижная работа и уважение на улице, вмиг показались ложными. Все это время я жил чужой жизнью, прописанной неизвестным сценаристом. Все происходящее до этого переломного момента, катилось по накатанной колее. Школа, институт, улица. Эта система влияла на формирование моей жизни. И все это мне никогда не нравилось. Ни школа, где я учился, ни профессия инженера, которую я выбрал по ошибке, ни ребята с улицы, с наглыми лицами. Мог ли я выбрать иной путь, если напрямую зависел от родителей и окружения?

И я стал прислушиваться к внутреннему голосу. Он подсказывал мне начать писать книгу и работать только там, где нравиться. Все вокруг поднимали мои мысли на смех, утверждая, что в современное время роль играют только деньги, и на хорошую работу без связей не устроишься. А заниматься любимым делом и получать за это деньги лишь миф. Они смеялись и над моим стремлением писать, говоря, что это не прибыльно.

И мы неосознанно ищем поддержку у родных людей, но не всегда ее получаем.

У меня сложились непростые отношения с мамой. Друзьями мы не стали. Наши взгляды расходились по всем жизненным позициям. Когда я садился работать за книгу, она не поощряла, не поддерживала, не верила. Она говорила:

– Занимаешься ерундой. Лучше найди себе работу.

– Так я уже работаю.

– Разве твоя книжечка приносит деньги?

– Однажды принесет и очень много.

– Когда же это будет?

– У молодой яблони плоды созревают лишь к лету.

Мама росла без отца, и ей пришлось нелегко. Не только ей, но и старшей сестре и их матери – моей бабушки. Ее отец – мой дед, которого я никогда не видел, оставил семью, когда мама была маленькой девочкой. Он увлекся другой женщиной. Та плутовка его и увела. Такое бывает, когда рождается второй ребенок. Расти в неполноценной семье жутко трудно. Моей бабушке – матери моей мамы пришлось взять на себя функцию кормилицы. Ведь приходилось рассчитывать на себя. А в каждом мужчине, встречавшемся на пути искать лишь поддержку для поднятия детей. А вот раскрыться в любви не получилось. Неразгаданный бабушкой «ребус семьи», переложился кармическим пятном на мою маму. А она лишь скопировала ее сценарий жизни, не сумев прописать свой собственный. Она росла в лишении отцовской любви и без осознания высшей цели. Из-за этого не сложилась личная и профессиональная жизнь. Любить ее не научили. Любовь ей не привили. А раз так, чем же она могла поделиться со мной…

Однажды я задумался поменять место жительство. Узнав о том, что я хочу уехать из города все, как один крутили у виска: «Кому ты там нужен? Хорошо только там, где нас нет. От себя не убежишь».

И я сомневался около года, считая себя неудачником и сумасшедшим. А потом перестал всем все объяснять. Я послал всех к чертям и доверился внутреннему голосу – переубедить его было невозможно. Он настаивал, чтобы я изменил свою жизнь так, как считаю нужным. И отец…

Отец поддержал меня с прерванной учебой. Пожелал успехов в стремлении стать писателем. И благословил на желание поменять место жительство. Однако у меня не было ориентиров куда идти и что делать. У меня был лишь ориентир, как я не хочу жить. Я не хотел жить, как жили люди окружающие меня и поэтому я пошел на ощупь с грузом родительских ссор, материальной необеспеченностью и отсутствием плана на будущее…

Часть 1

Мужчина – бунтарь, всегда ищущий свою истинную природу.

Ошо

Глава 1

Мое путешествие началось в год и месяц, когда весь мир наблюдал за Чемпионатом Мира по Футболу, проходивший в Германии. Фабио Каннавару, капитану сборной Италии суждено было стать лучшим футболистом года ФИФА, а мне суждено было совершить свое первое самостоятельно путешествие. Фабио Каннавару было тридцать два, мне двадцать четыре. Фабио Каннавар играл в футбол с детства, я же не знал, сколько игроков бегает по полю.

Я тщательно готовился к отъезду. Откладывал деньги, читал о разных странах, занимался физкультурой. Не знаю почему, но меня тянуло перебраться в Европу. Европа большая, необъятная, интересная. Я почему-то был убежден, что в Европе высокий уровень жизни. Государство заботится о гражданах и эмигрантах. Ежемесячное пособие по безработице позволяет жить и ни в чем себе не отказывать. Моя неустроенность в жизни заставила меня поверить в этот миф. Ведь я сам внушил себе, что жизнь в России – настоящая утопия. Экономика на грани краха. Расцветает повсеместное взяточничество и чиновничий произвол. Постоянный рост цен и ничтожно низкая зарплата, позволяет лишь сводить концы с концами. Однако в глубине души я понимал – истинная цель моей поездки заключалась в познании себя. Мне было интересно все. В том числе и Европа.

Приходилось ли вам когда-либо покидать родную землю и отправиться в неизвестное место? Приходилось ли вам следовать зову сердца и ставить под сомнения логические вопросы – где буду ночевать, что меня ждет и хватит ли денег? Для меня это был первый опыт.

Я скопил одну тысячу долларов, работая официантом в ресторане. С этим капиталом я намеревался отправиться в путешествие. Интуиция подсказывала – все будет хорошо. С задуманной авантюрой я поделился с отцом. Отец мой друг и наставник. К его советам я всегда прислушивался. И в этот раз, перед поездкой мне требовалась его моральная поддержка. В тот июньский день мы вышли на пробежку в лес.

– Отец, я уезжаю в конце недели…

– Расскажи о своем плане.

– Поездом в Петербург, оттуда паромом в Калининград, затем подумаю, как попасть в Польшу…

Отец шел молча, обдумывая услышанное. Я ждал, пока он хоть что-то скажет. Мы вышли на опушку леса.

– Давид, – наконец нарушил молчание отец, – чтобы поездка прошла легко, тебе нужно превратить ее в игру. Вообрази, что ты агент специальных служб и генштаб направляет тебя в Ленинград для особого задания. Задание выдумай сам. И просто включись в игру. В этом случае любая жизненная ситуация в пути не будет казаться трудной или невыполнимой. Все происходящее с тобой, и хорошее и плохое, лишь следствие тренировки. Да, это самая настоящая тренировка! Скажи, где ты планируешь остановиться в Ленинграде?

– Пока не знаю…

– На вокзалах есть комнаты отдыха. Используй их. И что потом?

– Пару дней проведу в Питере. Сумку с вещами оставлю в камере хранения, чтобы путешествовать налегке. Узнаю расписание парома следующего в Калининград и отправлюсь дальше. На месте разберусь.

– Понятно, – усмехнулся отец, – план, в отсутствие плана! Полная импровизация. Что ж, если решил – действуй! А то потом придется сожалеть о бесцельно прожитых годах.

– Это да, но мне страшно совершать ошибки…

– Без ошибок не бывает. Ошибаются даже профессионалы, но они умеют обернуть поражение в победу. В жизни, как в спорте, требуется гибкость, умение держать удар судьбы и везение. Ты вот что, как приедешь в Калининград, ни кому о своих планах не говори, а то ведь тебя никто не поймет. Случайным знакомым на вопрос – зачем сюда приехал, отвечай: «приехал найти старого друга». Придумай легенду заранее.

Сосновый лес закончился открытым пространством котлована, на дне которого лежало зеркальное озеро. Мы выбрали безлюдное место, сбросили одежду и нырнули в прохладную воду. Контраст жары и прохлады освежил тело, приведя сознание в состояние бодрости. Мы совершили небольшой заплыв, после чего вышли на берег и сели на песок.

– В юности мы часто приходили сюда зимой и на покрытом льдом озере устраивали ледовые побоища. Мы дрались стенка на стенку. В этом городе так жили все молодые ребята. Задаваясь вопросом, а для чего мы разбивали друг другу носы и скулы, для чего ломали палками кости, хочу сказать, что все это глупо, безнадежно и бесперспективно. К сожалению, у меня не было рядом наставника, кто мог подсказать, как жить правильно и что делать в жизни. Мы были зажаты в рамки системы, вырваться из которой удалось только единицам. А у тебя есть шанс изменить свою судьбу и вылезти из этой кармической ямы. Путь предстоит непростой, но другого выбора нет. Ты должен поверить в свою мечту…

Я посмотрел на отца. В его глаза тоска и смирение с текущей жизнью. Но отец мой был молодец. В свои пятьдесят он не имел вредной привычки курить. Выпивал редко и только с друзьями. Читал книги, занимался спортом. Однако счастливую личную жизнь не построил. Я же не хотел повторять судьбу своих родителей. Я мечтал построить свою жизнь иначе.

– В юности я хотел работать официантом, родители сказали: «иди разнорабочим». Мой отец – твой дед работал инженером автодорог, но почему-то он не готовил меня на эту должность. Я хотел жить отдельно от родителей, но не нашел в себе сил изменить и это. Родители должны быть друзьями, мои стали для меня врагами.

Отец стал жертвой семейных пут. И я вдруг понял важную вещь: неспособность отца вовремя повзрослеть, переложилось на меня тяжким бременем. Именно эту задачу я и должен решить за него, но уже в своей жизни. Я осознал ответственность своего решения, и понял, как бы мне не было трудно, я должен сделать все, что в моих силах, чтобы осуществить задуманное…

***

Каждый месяц оказывает влияние на человека индивидуально. Июнь для меня – месяц старта. Я выбрал этот месяц в качестве точки отсчета новой жизни. День отъезда выдался солнечным, ясным и по-летнему добрым. В небе порхали птицы. Мы подошли с отцом к старинному зданию вокзала. До отправления поезда оставалась толика свободного времени. И в этот момент в душе поселилась грусть. Ведь мне никогда прежде не приходилось покидать родные просторы и расставаться с близкими людьми. Я абсолютно не знал, что ждет меня завтра в незнакомом Петербурге, в котором я никогда не был.

И даже Юлия вчера не позвонила…

С Юлией мы учились в университете. Она была женой моего знакомого. Он ее бросил, я решил подобрать. Он ударился в стремнину любовных интриг, она осталась жить со свекровью. Она оказалась запертой в квартире вместе с дочкой. Юлия жила без надежды в сердце. Я не любил ее, мы просто общались. Ее дочка видела во мне друга папы. Она скучала по папе. Это было трогательно. А я придумал себе любовь к Юлии, чтобы легче совершить прыжок в неизвестность. Любовь придает жизни смысл. Но я ждал ее звонка вчера, а она так и не позвонила…

Ноша в душе легка, зато ноша сумки тяжела. Старая, потрепанная хозяйственная сумка доверху была набита вещами. Я татарин с душой русского человека. И все русское мне не чуждо. Все свое ношу с собой! Ведь на всю жизнь уезжаю! Я взял строгий костюм, две рубашки, два галстука, запонки. Футболки и джинсы, сланцы, несколько полотенец. И книги. Как же обойтись в путешествии без любимых книг! Каждая весит полкилограмма. Беру по привычке, авось пригодится.

Сумку несем вдвоем. Я за одну ручку, отец за другую. Плечи едва не отваливаются. Но я настраиваю себя по-спартански. Любые испытания, в том числе физические, рано или поздно оправдаются сторицей.

У вагона под номером семь стоит проводница в отутюженном костюме. Я протянул ей билет. Пока она сверяла паспортные данные, мы перевели дух. Утерев пот с лица, скрепя сердцем я принял решение оставить любимые книги отцу. Моя сумка потеряла в весе минимум один килограмм, и я с облегчением вздохнул.

Адреналин в крови зашкаливал, появился зуд в деснах. Сердцебиение участилось, дыхание стало прерывистым. Я даже не догадывался, что во мне проснулся дух кочевника. Кочевник перемещается по жизненному пространству, и по-другому он жить не может. Мои далекие предки по завещанию Чингисхана дошли до последнего моря…

И вот момент расставания настал. Это лишь миг между прошлым и будущим. Я запрыгнул в вагон и прошел к своему месту. И не сдержался. Из глаз хлынули слезы. Поезд тронулся. Отчаянная неизбежность закралась в сердце. Я посмотрел на отца через вагонное окно. Он покорно шел за вагоном. Ждал, пока поезд не исчезнет. Момент неизбежной разлуки чуть не свел меня с ума. Поезд набирал скорость. Он катился по рельсам все быстрее и быстрее, увозя меня в неизвестность…

Поезд в пути 28 часов. 28 часов жизни в вагоне. Вагон – мое временное пристанище, верхняя полка – моя кровать, соседи в плацкарте – однодневные друзья. Все на один день и на одну ночь. Городская картинка за окном вагона сменилась лесным ландшафтом. Мне удалось совладать с тоской и включиться в новую роль. Роль разведчика. Я ощутил себя, точно на работе. И это придало мне сил. Я внимательно изучил тех, кто был рядом. На верхней полке по соседству с отекшим лицом сидел парень, равнодушно лакая пиво. Внизу подо мной, полноватая женщина успевшая съесть второй бутерброд. Ее соседка женщина лет сорока с дочкой. На боковых местах, влюбленная парочка, решившие осмотреть достопримечательности Петербурга. Я не принимал участие в разговорах, оставаясь молчуном. Я внимательно слушал и наблюдал за поведением тех, кто был рядом. Мне было важно, как можно больше получить о них информации. Я спокойно лежал на верхней полке, обдумывая поездку.

Что связывало меня с городом белых ночей? Ведь в нем я прежде не был. Ни родственников, ни друзей, никого. Я не знал, где буду ночевать, и как сложится мой завтрашний день. Что ж, придется стать первопроходцем. Придется заводить друзей и знакомых прямо на ходу. Придется импровизировать. Осознав это, я разрешил себе расслабиться и пустить все на самотек. Пусть будет, как будет. Я же буду делать все, что в моих силах. А во всем остальном доверюсь Всевышнему. У меня достаточно времени, чтобы разобраться в своей жизни.

Обеденное время – подходящий момент для знакомств. Во время еды легко налаживать контакт и выстраивать отношения с соседями. Я познакомился с влюбленной парой. Молодые муж и жена – Мухтар и Наталья. Он из далекого Ташкента, она из родной Казани. Познакомились, влюбились, женились. Свадебное путешествие решили провести в романтическом городе Святого Петра. Восточные люди неосознанно тянутся друг к другу. Мне татарину было легко найти общий язык с узбеком. Нас объединила общая цель – найти жилье в Петербурге.

Парня, что на верхней полке, успевшего выпить вторую банку пива, звали Дмитрий. Он был родом из Брянска, но проживал в Питере вот уже три года. Он жил на съемной квартире вместе с сожительницей. Они платили за аренду квартиры поровну – так выгоднее. Попивая пиво, он внимательно наблюдал за нами, а потом вдруг сказал:

– Ребята вы ищете жилье? Если хотите вы можете остановиться у меня. Вы надолго планируете в Петербург?

Я переглянулся с Мухтаром. Он с Натальей.

– Три-пять дней, – ответил Мухтар.

– Ребята, если хотите я могу вас приютить. О цене договоримся.

Мухтар снова переглянулся с Натальей, затем обратился к Диме.

– Только у нас намечается пополнение. На вокзале в Петербурге, нас встретит мой друг из Москвы. Возможно, если мы все вместе у тебя остановимся?

– Это не проблема для меня. Я договорюсь со своей сожительницей. Главное чтобы вам было вчетвером удобно в одной комнате. Там у меня только один матрас.

– Нам удобно, – подытожил я.

Мухтар и Наталья переглянулись, кивнув головами в знак согласия. На том и решили.

Глава 2

Утро наступило незаметно быстро. Определенность в ночлеге поднимала настроение. Но адреналин не переставал поступать в кровь. Я ощущал бегущую по телу дрожь. Город Святого Петра становился ближе. Пассажиры в вагоне сидели в безмолвном ожидании. За окном побежал перрон, появились люди, поезд остановился. Добро пожаловать в Санкт-Петербург!

Сумка свинцовой тяжестью оттягивала плечо, и мне приходилось перевешивать ее с одного на другое. Покинув временный обитель, мы оказались в хаосе Московского вокзала Санкт-Петербурга. Мухтар в толпе узнал друга. Ребята обнялись. Парень представился Игорем. Это был светловолосый молодой человек, с глубоко посаженными серыми глазами. Печальное выражение лица и худоба тела подсказывали – Игорь недоедал. Одет он был скромно и без вкуса. По Игорю было видно, переживал он не самый удачный период в жизни.

Бешенный ритм города ощущался на вокзале. Первое что бросалось в глаза – нескончаемый поток людей. Люди передвигались стремительно. Это было главным отличием от Казани, где никто никуда не спешил, но при этом всегда все успевал. Здание вокзала просторное, внушительное, серое. Впятером мы устремились за живой очередью к подземке метро. Эскалатор потянул нас в подземное царство Питера. Метрополитен оказался глубже московского. Это и понятно, город строился на воде. Слившись с потоком людей, мы буквально текли к перрону подземного поезда. Перед глазами мелькали туннели и лестничные переходы, рекламные вывески и торговые точки, попрошайки и калеки. Воздух был наполнен запахом машинного масла и женских духов. В атмосфере повис людской гул и свист приближающегося поезда. Живой поток людей всосал нас в вагон. Все тесно прижались друг к другу. Мы видели лица соседей при свете ламп. Через мгновения эти же лица исчезали во тьме туннелей. Люди менялись на каждой станции. Скромных сменяли угрюмые, веселых – злые, жизнерадостных – поникшие. Для тех, кто испытывает дискомфорт в замкнутом пространстве, худшего места не найти. Мне и самому вскоре захотелось оказаться на поверхность, чтобы глотнуть свежий воздух.

Пункт назначения – станция Елизаровская. Точно утята, мы в ряд двигались за сазаном Димой. Он шел уверенным быстрым шагом. И через пятнадцать минут мы оказались в уютной квартире. Я с большой радостью сбросил с себя тяжеленую сумку и рухнул на матрас. Наталья удалилась в кухню готовить чай. Мухтар и Игорем разрабатывали маршрут путешествия по Питеру.

Как случилось, что задача найти ночлег в Питере решилась сама собой? Удачное стечение обстоятельств или закономерность решимости? Это была первая маленькая победа в предстоящем путешествии. Я понял важную вещь – очень важно оказаться в нужное время и в нужном месте. Еще важнее, не упустить шанс и воспользоваться им. Какова вероятность того, что в вагоне оказался петербуржец, предоставивший нам жилье? Возникла жизненная необходимость, понадобился ночлег, и тут же находится человек, который предоставляет помощь. Всевышний предоставляет страждущим все по необходимости.

Еще вчера из-за незнания, где придется ночевать в незнакомом городе, состояние духа было подвешенным. Сейчас появилась уверенность только потому, что мы обрели крышу над головой. Дима попросил за свои услуги по-божески – 300 рублей с человека за три дня. Сумма незначительная и на бюджет никак не влияла. Я решил не торопить события и отдаться конкретному моменту.

Передохнув час и подкрепившись сладким чаем, мы отправились в город. Каждую минуту хотелось провести с пользой. Я стал получать удовольствие, от прогулки по городу, в котором оказался впервые в жизни. День только начинался, и он обещал удивить нас многими интересными событиями. Мы взяли старт от станции метро Александра Невского. Перед нами открылся Невский Проспект…

Город красив, величествен, интересен. Санкт-Петербург имел широкие проспекты, дороги разделялись на несколько автомобильных полос. Роскошные здания с вычурной архитектурой тянулись по всему проспекту, прерываясь лишь красивыми мостами через реки Мойку и Фонтанку. Фешенебельные отели соседствовали с манящими запахами кофейнями и дорогими ресторанами. Банки и пункты обмена валют переплетались с туристическими компаниями, имеющие на входе кричащие вывески: «Кубинская сказка», «Таиланд на двоих», «Чешские каникулы», «Прогулка по Парижу». Исторические памятники напоминали приезжим о событиях, канувших в Лету. Магазины с модной одеждой и косметикой завлекали, зарубежные консульства вызывали интерес, знаменитые питерские переулки манили таинственностью. Стоило отклониться от прямолинейного курса, вправо или влево, как попадаешь в лабиринт внутренних дворов-колодцев, навивающих самые неожиданные романтические чувства.

Питер был пропитан запахом бензина, сваренного кофе и дорогой парфюмерией. Улицы заполняли толпы туристов со всего мира. Тут и там слышалась иностранная речь. Говорили без эмоций по-немецки, кое-где всплывали музыкальные фразы по-итальянски, местами звучал, изысканный французский. По дорогам мчались шикарные автомобили: «ламборгини», «крайслеры», свадебные лимузины. Они бесконечно сигналили, подрезали, обгоняли. Скопившиеся пробки на дорогах позволяли заглянуть во внутренний мир автосалонов. Их заполняли высокопоставленные чиновники, видные бизнесмены, рядовые петербуржцы. Извилистые водные каналы делали город похожим на Венецию, в котором я, разумеется, никогда не был…

Петербург превзошел мои ожидания. Я был сражен им наповал. Он очаровывал, околдовывал, завораживал. Мне хотелось остаться в нем навсегда.

Невский Проспект заканчивался просторной Дворцовой площадью. В центре возвышался Александровский столб, напротив – Зимний Дворец с видом на реку Неву. Уставшие мы сели на поребрик. По всей Дворцовой площади молодые ребята катались на роликовых коньках, велосипедах и скутерах. Мухтар и Наталья увлеклись фотографированием достопримечательностей. Я же общался с Игорем.

Игорь говорил мало, диалог поддерживал неохотно. Его глаза выражали тоску, печаль и отрешенность. Он настрадался в жизни. Я интуитивно чувствовал – Игорь рос без отца. Такие люди отличаются отчужденностью, замкнутостью, задумчивостью. От них веет одиночеством.

– Тебе нравиться жить в Москве?

– Я не живу в Москве, я выживаю. Правда, к такому раскладу событий я был готов, когда покидал Ташкент. Я с самого начала настроился на то, что минимум три года мне будет трудно.

– В чем трудность?

– Громадный и незнакомый город, в котором у тебя нет друзей, нет родственников. Никому неинтересны твои чувства, твоя жизнь, твоя судьба. Приходится все начинать с чистого листа. Арендовать квартиру, искать работу, отлаживать быт. Дорога до работы занимает много времени, примерно час. Столько же, чтобы добраться до дома. А еще успеть еду сготовить. Жизнь приезжего в Москве растянута и украдена. Она принадлежит кому угодно, только не тебе. Москва морально давит. В ней начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке. Окружающий шик и роскошь не окрыляют, а подавляют. Много недобрых людей. В Петербурге люди мне показались проще…

Я вдруг понял, почему мироздание устроило мне встречу с Игорем. Чтобы через него я осознал, как невероятно трудно жить одному в незнакомо городе, будучи оторванным от своих корней.

– Игорь, а что в Ташкенте?

– Русскому там трудно. Хотя жизнь в Средней Азии более размеренная, чем в России. Если ты не относишься к узбекской элите, в Ташкенте ты не поднимешься выше определенного уровня. В России свободы и выбора чуть больше.

Петербург незаметно погружался в сумерки, но темнее не становилось. Город пленила белая ночь, навевая мистическую атмосферу. На старинных зданиях зажигались неоновые огни рекламных вывесок. Мы слишком устали от прогулки. Для первого дня впечатлений было достаточно. Пора возвращаться домой. Спустившись в подземку метро перед самым закрытием, мы с облегчением вздохнули, узнав, что успели на последний поезд. После прогулки в незнакомом городе, квартира показалась очень комфортной и уютной. Хозяин квартиры Дмитрий сидел в кухне, медленно потягивая, любимый и благородный напиток – пиво. Он поинтересовался о наших приключениях, а потом сказал:

– Петербург важно почувствовать душой. Как только это произойдет, город вас уже не отпустит. А если что-то не складывается с самого начала, то не имеет смысла терять здесь время. Возможно, стоит попробовать что-то другое.

– А есть то, что тебя не устраивает здесь? – задаю вопрос.

– Отсутствие своей квартиры. Ты понимаешь, это вечная проблема России. Мы продолжаем жить в системе крепостного права. Мы ждем, когда уйдут наши бабушки и дедушки, чтобы занять их жилплощадь. Мы вынуждены идти на мерзкие поступки, ради своей выгоды. Ведь цены на покупку квартиры в Питере просто невероятные. Приходится арендовать жилье и надеяться на то, что однажды все же повезет и появиться возможность заработать хорошие деньги на покупку квартиры.

В моей душе зародились интересные и в то же время противоречивые чувства. Мне почему-то захотелось попробовать свои силы в Питере. Я задался вопросом: а смог бы я выжить здесь? Найти жилье и самостоятельно оплачивать его, подыскать подходящую работу? Жизнь в чужом и незнакомом городе всегда интриговала меня. Ведь это большой жизненный опыт. Возможно, этот шаг позволит мне разобраться в себе и изменить свою судьбу. А потом я услышал внутренний голос…

… Он шептал мне не останавливаться в Петербурге до тех пор, пока я не побываю в Калининграде. Он настоял, чтобы я осуществил задуманное и не сходил с пути. А в Петербург я всегда смогу вернуться!

Усталость взяла свое. Сомкнув очи, я почувствовал, как проваливаюсь в сон. Но чувство непередаваемой радости, которое принято называть счастьем, не покидало меня. Я вспомнил грустные глаза Игоря – он вынужденно вернется в Москву и продолжит борьбу за выживание. Мухтар и Наталья – в Казань, где вернуться к работе. А мои приключения не заканчивались на Петербурге. Они только начинались. И впереди меня ждал новый город, новые люди, новые события…

Глава 3

Трех дней в Петербурге хватило, чтобы понять – пора двигаться дальше…

Со станции метро Балтийская я пешком добрался до морского порта. До отправления парома Георг-Отс оставалось три часа. Регистрация на рейс начиналась за два. И все бы хорошо. Но единственное, что отягощало мой шаг – сумка. Тяжелая, неудобная, невзрачная. Я мог бы воспользоваться маршрутным автобусом, но не сделал этого. Я решил при каждой возможности экономить деньги. И во мне сидело глубокое убеждение, что путешествовать по городу лучше всего пешком.

На причале возвышался паром «Георг-Отс», названный именем эстонского эстрадного оперного певца. До начала регистрации у меня оставалось еще немного времени, и я заглянул в портовый бар. Хотелось выпить кофе. Здесь и пригодились сэкономленные на маршрутке деньги. Я поднялся на верхний этаж здания и через большое окно посмотрел на Финский залив. В душе нарастало приятное волнение, возникающее в душе каждого путешественника перед поездкой в неизвестное место. Мне вспомнился случай из детства…

Однажды прекрасным летним утром, я стоял на причале Казанского речного порта вместе с любимой тетей. Той самой, которая посоветовал именовать меня Давидом. Мы провожали родственников, которые отправлялись в путешествие по Волге. Я помню, как с завистью смотрел на родных. Счастливые и радостные они поднимались по деревянному трапу и исчезали в каютах. Издав предупредительный гудок, пароход отошел от причала. Тогда я мечтал оказаться на их месте. Тогда этого не произошло. А теперь я стоял на причале в морском порту Санкт-Петербурга, ожидая отправления парома.

Таможенный досмотр занял всего несколько минут. В руках я держал билет эконом класса – на нем значилась каюта под номером 28, что на нижней палубе. Мне было интересно, кто будут мои соседи? И в этот раз, как по мановению волшебной палочки обстоятельства сложились в мою пользу. Двое соседей переехали в каюту своих друзей. А вот третий персонаж, долговязый и кучерявый парень лет двадцати появился в каюте перед самым отплытием парома. Ирония судьбы – его тоже звали Димой. Он такой же страстный любитель пива, как и тот, что приютил нас в Питере. Он заядлый компьютерщик и страстный гитарист. Мы быстро сдружились, и я понял, досаждать меня он точно не будет. Я оставил сумку в каюте, и налегке вышел на верхнюю палубу подышать морским воздухом.

Паром издал сигнальные гудки и через мгновение тронулся. Берег русской земли становился коротким, а потом и вовсе исчез. Миновав Финский залив, мы вышли в холодное Балтийское море. Где-то вдалеке слева тянулась невидимая земли викингов – Финляндия. А Калининград ожидал нас где-то впереди. Плыть до него ровно два дня и две ночи.

Вечерело. Оранжевый диск солнца медленно утопал в морской пучине, окрашивая напоследок небесную даль в разные цвета. Это был потрясающий закат. Я ощущал дыхание моря. Сердце переполнилось чувством гордости, волнением и радостью. Решение жизненных задач я отложил на завтрашний день. Ибо утро вечера мудренее.

***

Утром я ощутил легкое покачивание на волнах и не сразу понял, где нахожусь. Но пробудившись окончательно осознал – я на пароме, который следует в Калининград. После уборной я хорошо позавтракал в столовой и поднялся на верхнюю палубу. Меня обдало морской свежестью и бодростью утра. Настроение было возвышенным. Однако от мысли, что послезавтра мне предстоит ступить в незнакомый город, я испытал легкое волнение.

На верхней палубе собирались практически все пассажиры, чтобы полюбоваться морской красотой и набраться солнечной энергии. В непринужденной обстановке, когда люди объединены одним обстоятельством, под названием путешествие, заводить знакомства очень легко. Здесь было неважно, кто какую социальную ступень занимал в жизни. Здесь были все равны, как в бане. И я легко сошелся в разговоре с предпринимателем Олегом из Петербурга. Хотя родился он и провел юность в Калининграде.

Я избрал тактику ненавязчивого собеседника, главный принцип которой заключался в умении слушать. Я искренне интересовался фактами биографии своего собеседника.

– В 90-е годы, – говорит Олег, – как и многие калининградские ребята, я перегонял автомобили из Германии в Москву. Тогда этим не занимались только ленивые. Тогда этим делом я прилично зарабатывал. Помимо этого, я занимался мелкой контрабандой сигарет, провозя их через польскую границу. В Польше сигареты стоят дорого. Поляки охотно их скупали. Наличные деньги водились у меня всегда, и я никогда в них не нуждался. Затем, когда перегонять автомобили стало не актуально, я занялся оптовой торговлей колбасой. Какое-то время дело не двигалось. Но я приобрел хороший опыт и нужные связи. А однажды, мне позвонил одни человек, ведущий менеджер Петербургского колбасного завода, и предложил заняться торговлей в Питере. Так я перебрался в Петербург.

В моей голове мелькнула мысль о перегоне автомобилей из Германии. Может быть, попробовать заняться этим делом?

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? – спросил я.

– Я предприниматель и по-другому жить не умею. Но даже в большом бизнесе не все проходит гладко. Бывают не только взлеты, но и падения. Не так давно, мы судились с одной конкурирующей компанией. Их юристы отсудила у нас два миллиона долларов.

Два миллиона!? Я удивленно вскинул брови. Эта сумма показалась мне нереальной и фантастической в условиях российской жизни. У меня всегда было представление, что долларовые миллионеры живут только в Соединенных Штатах.

– Насколько сейчас выгодно перегонять автомобили?

– Абсолютно невыгодно. Сейчас автосалоны на каждом углу. Закажи любой, тебе его пригонят.

Я не мог не задать Олегу неудобный вопрос, потому что в каждой встрече видел свой шанс.

– Олег, по каким делам ты в Калининград?

– Мне нужно переоформить документы на автомобиль. Если у тебя нет особого плана, я могу показать тебе город.

– Буду только рад.

После разговора с Олегом я понял – перегонять автомобили из Германии я не стану.

***

Еще один день на пароме Георг-Отс прошел размеренно по-морскому. Я общался с разными людьми, но полезными эти знакомства в долгосрочной перспективе назвать было трудно. Уже завтра утром паром прибудет в портовый городок Балтийск, а план по закреплению в Калининграде у меня еще не созрел. Я с трудом представлял картину, как я арендую квартиру и начинаю искать работу. Для начала необходимо осмотреть город, ощутить себя в нем и только потом принять окончательное решение – оставаться или нет. Да и работать мне вовсе не хотелось. Точнее я пока не видел себя работающим в Калининграде. Я искал нечто большее, чем просто работу…

Глава 4

Паром причалил в закрытый портовый городок Балтийск. Бесплатный рейсовый автобус до Калининграда ожидал пассажиров на стоянке. Олег не сдержал слова показать мне город на машине. Он стремглав промчался мимо, случайно обронив свой взгляд, в котором я прочитал – я для него ненужная обуза. Больше мы не виделись. Спустившись по трапу на причал, я устремился навстречу неизвестности…

Дорожная сумка мой бич. Она воплощение ошибок прошлого. Казалось, что внутри не вещи, а свинцовые пластины. Едва сдерживая раздражение, я подавил в себе соблазн выбросить ее вместе с вещами. Небрежно швырнув сумку в багажное отделение автобуса, я занял место у окна. Через пятнадцать минут автобус медленно тронулся и выехал из закрытой зоны порта на узкую дорогу. Сосед по креслу объяснил мне, что эту дорогу прокладывали немцы в прошлом веке. Она была рассчитана только для передвижения двух автомобилей. Вдоль нее ровными рядами тянулись толстые дубы.

– Это «солдаты вермахта», – сказал мой сосед.

– Кто-кто? – не понял я.

– Эти дубы называют «солдатами вермахта». Их высаживали до начала второй мировой войны. Широкие кроны дубов закрывают то, что передвигается по дороге. Это маскировка от атаки с неба. Понимаешь?

– Понимаю…

Тут и там мелькали забавные немецкие домики, сложенные из красного кирпича и покрытые двухскатными черепичными крышами. Попадались обшарпанные и обветшавшие советские пятиэтажки. На пожарных вышках ютились белые аисты. Мои глаза разбегались по сторонам, фиксируя все, точно объектив фотоаппарата. Я мысленно спрашивал себя, хотел бы я остаться здесь жить? Ответа пока не было.

Сельская местность осталась позади, с ней же красивая калининградская природа. Автобус въехал в город. Мы оказались во власти урбанистических, серых жилых построек. Я испытал состояние близкое к шоку. Жуткое разочарование охватило мой дух. Настроение было близкое к отчаянию. Мной овладела полная растерянность и хандра. Нарисованный идеальный образ города раздутым сознанием, не соответствовал реальной действительности. Будучи на пароме, попивая кофе в ресторане, я созерцал черно-белые фотографии старого Кенигсберга. На фотографиях город выглядел романтичным и притягательным. Мне хорошо запомнились старинные немецкие постройки, высокие средневековые костелы и выложенные брусчаткой мостовые. На фотографиях город казался сказочным. Однако война и советская стройка сделали свое дело – город превратился в строгий советский образ мысли архитекторов. Полная безвкусица в расположении зданий и домов. Точно его строили спонтанно без цели и для отчета перед руководством Москвы. Убогий, жалкий и до ужаса пыльный город. Мечта закрепиться в Калининграде, как мираж растворилась в саване советских построек. Я испытал состояние стресса. Мне немедленно захотелось вернуться в красочный мир Петербурга.

С большим трудом мне удалось подавить стресс и взять себя в руки. Я вновь вошел в амплуа разведчика, внушив себе, что у меня важное задание. И это задание необходимо довести до конца. А сложившаяся ситуация всего лишь игра. И если я попал в этот город, значит для чего-то это нужно.

Для начала я утолил внезапно возникший голод в привокзальной столовой, заказав порцию борща и картофельное пюре с тефтелями. Теплый компот дополнил сытный обед. Пообедав, я убедился, что окружающий мир не так суров и ужасен. Что ж, игра продолжалась, и мне осталось найти ночлег. Я исключил гостиницы, посчитав это дорогим удовольствием, и прибег к совету отца – снял комнату отдыха на южном вокзале города. Номер оказался на троих. Из трех коек занята была только одна – мной. Я перевел дух, отдохнул несколько минут на кровати и вышел на прогулку в город.

Наличие жилья вернуло подвешенное состояние в равновесие. Путешествие учило меня жить по-другому, разрывая привычные стереотипы комфорта и надежности. Я учился приспосабливаться и адаптироваться к новым ситуациям прямо на ходу. Учился создавать ситуацию и не упускать свой шанс. Учился жить каждым днем, не заглядывая в далекое будущее. Кстати, это бессмысленно. Стабильность в путешествии вещь временная, как вавилонская блудница.

Я бесцельно бродил по улицам Калининграда, размышляя над тем, что делать дальше и как применить себя в городе, который мне не понравился. Я пребывал в состояние избыточной важности. Калининград – город, как город, с ровными проспектами, советскими пятиэтажками, городскими парками. А чего я ждал? Что меня встретят на вокзале, поселят в гостинице и обеспечат интересной и самое главное прибыльной работой?

Я поднялся на мост через реку Преголя и увидел высокое кирпичное здание с одинокой башней. Двускатная черная крыша плавно перетекала в стены, состоящие из стрельчатых окон. Зданием оказался Кафедральный собор, где находилась могила великого немецкого философа Иммануила Канта. Я нашел место в тени, устроился на траве и позволил себе ни о чем не думать. Так я просидел какое-то время…

Возвращаться в комнату отдыха было еще рано. К тому же страшно. Страшно отходить ко сну. Страшно встречать завтрашний день, потому что я не знал, что делать завтра. Снова арендовать жилье? А что если закончатся деньги? Я вновь ощутил себя подвешенным над пропастью и почувствовал, как падаю в бездну уныния и отчаяния. Здесь, на западном уголке России, я был слишком оторван от своих корней. Мне не хватало подпитки своего рода, от которого я стремился бежать…

Вернувшись в центр города, я купил телефонную карту в ближайшем киоске и позвонил отцу.

– Алло, – послышался до боли знакомый голос.

– Отец, это Давид…

– Сын, дорогой! Как добрался? Где ты сейчас?

– В Калининграде! Но здесь совсем не то, что я ожидал. Город маленький, серый, неуютный. В Питере мне понравилось больше…

– Тогда возвращайся в Ленинград.

– Я…

Связь оборвалась. Я не стал перезванивать, ибо цель была достигнута. Разговор с родным и близким человеком придал уверенность. Я вновь ощутил ответственность перед своим родом, и я просто не смел пасть лицом в грязь. Я должен выяснить, почему судьба привела меня сюда…

На улице заметно темнело. Шататься по ночи в своем-то городе небезопасно, а в чужом и подавно! Я вернулся в привокзальную комнату отдыха. Моему удивлению не было предела, когда я застал в номере еще двух постояльцев. Надо думать, комнату я выбирал из соображений низкой цены. Я поздоровался вслух и прошел к своей койке. На вид ребятам было за тридцать. Отличались они от меня исполинским ростом. На фоне двух великанов, я выглядел настоящим маленьким Гулливером. Володя и Андрей – так представились ребята, пили водку, закусывали салом и, не стесняясь, громко рыгали.

– Ты откуда, братан? – спросил тот, кто представился Володей. Это был дородный парень, с мясистым носом, маленькими глазками и розовыми щеками.

– С Татарстана. А вы?

– С Урала из Екатеринбурга. – Он выпил рюмку водки, закусил салом и громко рыгнул. – Как тебя сюда занесло, братан?

– Приехал на поиски друга.

– Казань вот это город! – промычал, точно бык Володя, не слушая мой ответ. – Мы знавали ваших казанских пацанов. В 90-е работали вместе. Ты татарин?

– Да.

– Казанцы крутые парни! – Он выставил вперед большой палец. – А мы с Андрюхой за тачкой сюда прикатили.

– Чтобы перегнать ее?

– Да. В Калининграде свободная экономическая зона. Все товары приобретаешь без пошлины. Здесь дешевле купить тачку на рынке и перегнать. А ты чем занимаешься? Как тебя звать?

– Давид. Я представитель компании «Покер». Это сеть салонов игровых автоматов.

– О-о-о, интересная тема! – кивнул здоровяк. – Андрюх, что скажешь?

Второй гигант держался обособленно. Мысленно он находился где-то далеко отсюда. Он мало говорил, больше молчал. Иногда только поддакивал.

– Даже не знаю, Вован.

Я подумал немного, потом спросил:

– Володя, сейчас выгодно перегонять автомобили из Калининграда?

– Не-а, – отрицательно покачал головой он. – Сейчас не 90-е. Во-первых, тебя никто не знает. А гнать нужно под заказ. А если что-то случиться с машиной? Поцарапаешь, например, или появиться вмятина. Отвечать придется тебе. Можно попасть на бабки. Нужны связи на таможне. Короче, куча проблем. Такие дела в одиночку не делаются. Нужна целая команда, группа лиц. А ты че, перегоном решил заняться?

– Я просто ищу себя…

– Давид, а может ты с нами, в Екатеринбург рванешь? У тебя есть заграничный паспорт? По пути заедем в Казань. Обсудим дилерский вопрос по игровым автоматам. А? Как тебе?

Володя был уже изрядно пьян. Он называл меня то Сергеем, то Степаном. Он часто рыгал, опрокидывал в глотку рюмку за рюмкой и, в конце концов рухнул на кровать, как последняя башня Бастилии под натиском революционеров. В этот момент я окончательно убедился, что никогда не стану перегонщиком автомобилей. Мне безумно захотелось спать. И я провалился в сон, как в бездну. Однако ночь прошла под жуткий раскат храпа гигантов с Урала.

Глава 5

На следующий день я съехал с привокзальной комнаты и снял номер в первой попавшейся гостинице, с символичным для Калининграда названием «Янтарь». Цена была вдвое выше. Но за спокойствие следовало заплатить. Пообедав в местной столовой, я отправился на разведку, понимая, что теперь это моя работа. Работа нового типа. Работа разведчика.

День выдался жарким, особенно в условиях каменных джунглей. Подошва кроссовок клеилась к асфальту. Футболка прилипла к потному телу. Однако сегодня я ощутил дух приключений. От вчерашнего уныния не осталось и следа. В момент отчаяния важно не принимать кардинального решения. Важно пережить первый этап адаптации, ибо потом все прояснится.

Уйма свободного времени позволяла мне разобраться в своей жизни. Я был счастлив, что шагал по самому западному городу России, Калининграду. Серого цвета дома в свете солнца, казались ярко оранжевыми. Лица людей сегодня были преисполнены счастьем, вчера мне казалось иначе. Мимо проносились «мерседесы-320», с характерным желтым значком такси. А по центральному проспекту Ленина, громыхая, и скользя по рельсам, бежал калининградский трамвай. Я заметил, кое-где дорога была выложена старинной брусчаткой, оставшейся видимо с довоенных времен. Я держал путь в центр города. Мне, как провинциалу казалось, что все самое лучшее только в центре.

Я пытался найти старинную немецкую архитектуру в городе, но вместо этого на центральной площади среди всех построек выделялось высокое, серое здание советской эпохи. Вытянутое прямоугольной формы, с пустыми глазницами окон. Оно одновременно пугало и притягивало. Здание напоминало административный центр. Странно, ни машин, ни людей возле него почти не было. Более того, оно находилось за невысоким забором. Я остановился, чтобы получше разглядеть его. И вдруг услышал голос за спиной.

– Это недостроенный Дом Советов.

Я обернулся. Позади меня медленно брел старик, опираясь на трость. На вид ему было за семьдесят, но выглядел он достойно, ухоженно и моложаво. Седые волосы зачесанные назад, придавали старику солидный вид. Голубые глаза пристально смотрели на меня. На нем элегантно сидел летний костюм серого цвета и бежевые туфли.

– Почему недостроенный?

– Особенность истории нашей страны. – Старик подошел ближе, и вместе со мной посмотрел на безликую постройку. – Калининградцы называют его «закопанным роботом». Посмотри внимательнее, и ты увидишь, что здание и впрямь похоже на голову гигантского робота. Его планировали запустить в эксплуатацию в конце 80-х, но потом перестройка, передел собственности, экономический кризис. Но самое интересное в том, что его построили на месте Кенигсбергского замка.

– Безумие, – не выдержал я.

– Не то слово, – усмехнулся старик. – Это был замок Тевтонского ордена в Кенигсберге. Во время второй мировой войны он был практически разрушен, и сейчас на его месте возвышается «голова» этого бетонного безобразия.

– А что за Тевтонский орден?

– Точнее Германский орден, основанный рыцарями крестоносцами во времена крестовых походов на Святую Землю.

Старик ушел, я остался один, не зная, какой дорогой идти, прямо или влево. Но потом, почему-то интуитивно направился по улице Вагнера. Вскоре появился городской парк. Десятиминутная прогулка по нему не принесла никаких новых открытий. Раздосадованный, я направился к выходу. И тут на фонарном столбе мое внимание привлекло рекламное объявление: «Работа в Чехии. Оформление визы. Жилье предоставляется». Внизу тянулась строчка с адресом.

Идея поездки в Чехию по работе воодушевляла. Возможно, это именно то, что я искал. В мыслях рисовались яркие картинки сказочной Чехии, где я полноценно живу и работаю, как самый настоящий европеец. Найти адрес турфирмы оказалось просто. Моим компасом служила карта города, которую я приобрел еще в день приезда. Офис размещался на улице Генерала Галицкого, неподалеку от парка. Через пятнадцать минут я уже топтался у закрытых дверей туристической компании. Вывеска на входных дверях гласила: «Буду через тридцать минут». Пожав плечами от безысходности, я решил заглянуть позже.

Короткая прогулка оказалась плодотворной. Я познакомился с двумя местными девушками. Мы обменялись любезностями, поговорили о чем-то незначительном, и в конечном итоге я заметил офис другой туристической компании под названием «Шнайдер». Представительницы женского пола явились проводницами к моей судьбе. Я попрощался со спутницами и перешагнул порог офиса. Внутри я почувствовал себя, как дома.

– Добрый день! Хочу узнать по поводу поездки в Чехию.

– Здравствуйте! – Ответила мне, слегка картавя, солидно сложенная сотрудница офиса. Глаза ее выражали доброту и неподдельный интерес. – Проходите. Присаживайтесь. Хотите чай?

– Лучше кофе.

Девушка улыбнулась, демонстрируя ровные зубы.

Я уселся в кресло и оглядел владения туристической компании. Глаза бегло фотографировали убранство офиса. Помещение просторное. Здесь хотелось работать и, войдя, не хотелось уходить. Вдоль стен размещались три рабочих стола с компьютерами. На стенах в рамках висели фотографии с изображением разных стран мира. Египетские пирамиды и Сфинкс, Африканское сафари, затерянный город в Перу Мачу-Пикчу, замки Чехии и Польши, колесо обозрения в Лондоне и Эйфелевая башня в Париже. А так же, стену занимали различные грамоты и сертификаты. Будучи под впечатлением, мысли унесли меня в мир грез и фантазий. Я испытал приятное ощущение в душе. И отвлекся лишь тогда, когда сотрудница офиса принесла чашку кофе. Я с удовольствием сделал пару глотков.

– Насколько дней вы хотите поехать в Чехию?

– Вы знаете, вообще-то я хотел узнать по поводу работы в Чехии.

– Работы в Чехии? – Вопрос прозвучал неожиданно от сидевшего рядом мужчины. Я не сразу заметил его. По всей видимости, когда я вошел в офис, он находился в подсобном помещении. На вид ему было за сорок. Он обладал притягательной внешностью и был хорошо сложен. Голову покрывала шапка длинных, слегка седых волос – знак непростой судьбы. И на фоне подчеркнутых скул выделялся внимательный и глубокий взгляд серых глаза.

– Да, да, именно по поводу работы. Я прочитал рекламное объявление на фонарном столбе.

– Ты знаешь, – продолжил незнакомец, – я абсолютно уверен, что эта фирма по отправке людей в Чехию, просто фальшь. Я неоднократно бывал в этой стране и прекрасно знаю внутреннюю ситуацию. Зачем чехам нанимать кого-то со стороны, если у них своих безработных хватает? Если хочешь найти работу, езжай в Питер. Возьми с собой трудовую книжку. Отправляйся на Невский Проспект и заходи в каждое заведение, где требуется работник. А если уж ты решил перебраться в Европу, то для начала съездить в Польшу через нашу фирму или в Финляндию, через Петербург. Хотя бы в однодневный тур. Главное, чтобы в паспорте стояла визовая отметка. Так будет значительно проще попасть в Европу.