Читать книгу Орфей на глиняных ногах - Филип Дик - Страница 1

Джесс Слейд сидел в офисе компании «Конкорд-консалтинг, консультации по военным вопросам» и смотрел в окно. В окне он видел улицу и все остальное – такие недостижимые и желанные траву, цветы, свежий воздух и свободу. Ну и еще возможность прогуляться куда хочешь и когда хочешь. Джесс вздохнул.

– Простите, сэр, – пробормотал извиняющимся тоном клиент с другой стороны стола. – Мой рассказ, похоже, нагоняет на вас скуку.

– Вовсе нет, – сказал Слейд, возвращаясь к своим тягостным обязанностям. – Ну-с, давайте посмотрим, что у вас тут…

И он проглядел бумаги клиента – мистер Уолтер Гроссбайн принес их немало.

– Итак, мистер Гроссбайн, вы полагаете, что уклониться от службы в армии вы сможете в связи с хроническим заболеванием, которое гражданские медики прошлого определяли как «острый лабиринтит». Так-так-та-аак…

И Слейд принялся изучать разложенные перед ним документы.

Его обязанности заключались в том, чтобы отыскивать для клиентов фирмы оптимальный способ уклониться от службы в армии. Нельзя сказать, что работа Слейду нравилась, но… Война с Тварями приняла не слишком удачный оборот, из системы Проксимы приходили неутешительные известия о больших потерях. Известия не на шутку пугали граждан, и бизнес «Конкорд-консалтинг» шел в гору.

– Мистер Гроссбайн, – задумчиво проговорил Слейд. – Когда вы заходили в кабинет, я заметил, что у вас походка какая-то перекошенная.

– Да? – изумился мистер Гроссбайн.

– Да-да. И сразу подумал: а ведь этот человек страдает от нарушения чувства равновесия. И это, конечно, связано с воспалительным процессом в ухе, мистер Гроссбайн. Видите ли, слух с точки зрения эволюции развился как раз из чувства равновесия. Некоторые живущие в воде существа заглатывают песчинку и пользуются ею как эквивалентом веса капли внутри их подвижного тела – и таким образом узнают, поднимаются ли они или набирают глубину.

Мистер Гроссбайн пробормотал:

– Эээ… ну да, я, кажется, понял, что вы имеете в виду.

– Тогда скажите, что вы поняли, – спокойно попросил Джесс Слейд.

– Я… я часто заваливаюсь на один бок при ходьбе.

– А ночью?

Тут мистер Гроссбайн нахмурился, а потом просиял и ответил:

– Ну конечно! А ночью, в темноте, в общем, когда света нет и ничего не видно, я вообще не могу ориентироваться.

– Вот и отлично, – похвалил его Джесс Слейд и принялся заполнять для клиента справку в военкомат по форме Б-30. – Думаю, вы получите освобождение от армии с таким диагнозом.

Счастливый клиент воскликнул:

– Вы представить себе не можете, насколько я вам признателен!

Конечно, могу, подумал Джесс Слейд. Ты признателен нам на кругленькую сумму в пятьдесят долларов. Потому что, если бы не мы, через некоторое время ты бы, дружок, лежал бездыханным и бледным в овраге на какой-нибудь далекой-далекой планете.

Мысль о далеких планетах пробудила в Джессе давнюю тоску. Ему нестерпимо захотелось вырваться из этой офисной клетушки и умчаться прочь от увиливающих от исполнения гражданского долга клиентов – прочь, прочь, как можно дальше.

Ведь можно жить совсем иначе, в отчаянии думал Слейд. Неужели вот это вот, что его изо для в день окружает, – это все, что человек может ожидать от своего земного пути?

Внизу, в другом конце улицы день и ночь горела неоновая вывеска. Компания «Муза». Джесс знал, что это значило. И он твердо сказал себе: сегодня я туда зайду. Сегодня. Прямо в половине одиннадцатого, во время перерыва на кофе. Даже обеда дожидаться не стану.

Он уже накидывал пальто, когда в офис зашел начальник, мистер Хнатт. Мистер Хнатт весьма удивился:

– Слейд, что случилось? Смотришь загнанным зверем – с чего бы это?

– Я… эээ… в общем, мне выйти надо, мистер Хнатт, – промямлил Слейд. – Сбежать. Я пятнадцати тысячам человек помог уклониться от армии, теперь моя очередь уклоняться и прятаться.

Мистер Хнатт покровительственно похлопал его по спине:

– Хорошая идея, Слейд. Хорошая идея. Ты и впрямь в последнее время что-то заработался. Возьми отпуск. Отправься в путешествие во времени – к какой-нибудь древней цивилизации. Развеешься, отдохнешь.

– Спасибо, мистер Хнатт, – сказал Слейд. – Я именно так и поступлю.

И он со всех ног выбежал сначала из офиса, потом из здания – и помчался по улице к ярким неоновым буквам. «Муза», переливалось у него перед глазами.

За стойкой он увидел девушку – робота-блодинку с темно-зелеными глазами, фигуристую: он радовался, глядя на нее, как автомобилист радуется идеальным обводам и подвеске машины. Девушка улыбнулась и сказала:

– Наш мистер Мэнвилл встретится с вами буквально через несколько минут, мистер Слейд. Пожалуйста, присядьте. На столе лежат номера «Харпер Уикли» за девятнадцатый век.

И она добавила:

– Ну и «Безумные комиксы», это уже двадцатый век. Классические памфлеты, знаете ли, на уровне Хогарта.

Мистер Слейд очень стеснялся, но старался этого не показывать. Он сел и попытался читать: ему попалась статья в одном из «Харперов», в которой доказывалось, что Панамский канал – безнадежное предприятие и что французские инженеры от него уже отказались. Статья занимала его некоторое время (аргументы автора выглядели весьма логичными и убедительными), но через некоторое время им снова овладели прежние скука, тоска и тревога. Они наползли как привычный туман, и Слейд встал и подошел к девушке.

– А что, мистер Мэнвилл еще не появился? – с надеждой спросил он.

И тут за спиной мужской голос произнес:

– Вы! Вы-вы, мистер! Мистер у стойки!

Слейд обернулся. И обнаружил себя нос к носу с высоким темноволосым человеком. Глаза незнакомца полыхали, а лицо выглядело хмурым и напряженным.

– Вы, – сказал незнакомец, – попали не в тот век! Это не ваше время! – Слейд сглотнул слюну. Темноволосый подошел к нему и представился: – Я – Мэнвилл, сэр.

Протянул ладонь, они пожали друг другу руки.

– Вы должны немедленно вернуться в свое время, – сказал Мэнвилл. – Немедленно, понимаете, сэр?

– Я вообще-то хотел воспользоваться услугами вашей фирмы, – промямлил Слейд.

Мэнвилл сверкнул глазами:

– Вам нужно в прошлое, сэр. Как вас зовут? – И он взмахнул руками. – Нет, постойте! Я знаю вас. Вы – Джесс Слейд, работаете в «Конкорде», в здании дальше по улице.

– Точно, – кивнул Слейд, не скрывая удивления.

– Ну что ж, пора переходить к делу, – сказал мистер Мэнвилл. – Пройдемте в мой офис.

А невозможно красивой девушке-роботу он бросил:

– Мисс Фриб, пусть нас никто не беспокоит.

– Конечно, мистер Мэнвилл, – отозвалась мисс Фриб. – Не беспокойтесь, я за этим прослежу.

– Не сомневаюсь, мисс Фриб.

И мистер Мэнвилл пропустил Слейда вперед – в очень хорошо обставленный кабинет. Стены украшали старинные карты и вырезки из газет, а мебель – о, тут Слейд едва не охнул от изумления и вострога. Раннеамериканская, с деревянными, еще не железными гвоздями. Из новоанглийского клена. Такая стоила целое состояние.

– Простите, я… – пробормотал он.

– Да, вы можете спокойно сесть в это кресло в стиле Директории, – сообщил мистер Мэнвилл. – Только осторожнее – оно отъезжает назад, когда наклоняешься. Я уж хотел на ножки резиновые наклейки приладить. Или что-то в этом роде.

Он, похоже, сердился, что приходится тратить время на обсуждение какой-то ерунды.

– Мистер Слейд, – резко заявил он. – Я буду откровенен. Думаю, вы человек умный и нам не стоит ходить вокруг да около и прибегать к иносказаниям.

– Да, – кивнул Слейд. – Давайте начистоту.

– Мы организуем перемещения во времени особого рода. Отсюда и название нашей компании – «Муза». Вы же знаете, что это такое, правда?

– Ну… – пробормотал Слейд.

На самом деле он не знал, но решил угадать:

– Скажем, так. Муза – это такой организм, который…

– Который вдохновляет, – нетерпеливо перебил его мистер Мэнвилл. – Слейд, давайте не будем себя обманывать. Вы – не творческий человек. Вот почему вам скучно. Вот почему вы чувствуете себя нереализованным. Вы рисуете? Сочиняете? Занимаетесь на досуге художественным литьем, собирая металлолом на космодромах, подбирая выброшенные садовые шезлонги? Нет. Вы ничего такого не делаете. Вы – совершенно пассивны. Я прав?

Слейд кивнул:

– Да, мистер Мэнвилл, тут вы прямо в точку попали.

– Никуда я не попал, – свирепо заявил Мэнвилл. – Вы, похоже, не понимаете, к чему я веду, Слейд. Мы не сможем сделать из вас творца – для этого нужен талант. А у вас его нет. Вы – обычный человек. Слишком обычный. Но я не стану предлагать вам освоить пальчиковые краски или плетение корзинок. Я не психоаналитик юнгианской школы и в целительную силу искусства не верю.

И он откинулся в кресле и уткнул палец в Слейда:

– Слушайте меня внимательно. Мы сможем вам помочь – при условии, что вы сами захотите помочь себе. Поскольку вы сами – человек не творческий, вы можете надеяться исключительно на то, что вы вдохновите на творчество человека, который к нему как раз способен. Вот тут мы вам и сможем помочь.