Читать книгу Призвание Война - Флемм - Страница 1

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Свет прорезал тьму. Поначалу это маленькая, крошечная точка, как остриё иглы. Но затем, набирая силу, яростным лучом рассёк окружающую тьму, та отступила, в мгновение исчезнув. Стало невыносимо светло, яркий свет слепил, заставляя закрыть глаза, но даже сквозь плотно зажмуренные веки достигал зрачков. Но вот глаза привыкли к свету, и я боязливо открыл их.

Надо мной склонились мутные физиономии, не мог разглядеть их лиц, голоса у них далёкие и глухие.

– Этот в порядке.

– Физические показатели в норме, – яркий луч света пропал, но тьма не вернулась, надо мной склонилось несколько странных существ в каких-то одеяниях. Страха перед ними не испытывал.

– Извлеките его.

Почувствовал, как моё положение меняется, из горизонтального с неприятным гулом что-то упорно поднимало меня вверх. Попробовал освободиться от непонятной хватки.

– Успокойся, – из неоткуда раздался властный голос и я успокоился. Знал, что надо успокоиться.

– Врождённые рефлексы в норме.

Только сейчас заметил, что нахожусь в какой-то жиже тёмно-зелёного цвета, но весьма приятного по ощущению. И что к моему телу подведено множество трубок. Гул прекратился, я словно завис в воздухе.

– Отключить катетер.

И разом трубки, подведенные ко мне отлепились, я упал на пол прямо перед незнакомцами. Приземлился удачно, инстинктивно успел выставить руки и сгруппироваться для смягчения удара, боли не почувствовал. Из лёгких полилась та самая жижа, зашёлся в кашле, выплёвывая своим мучителям под ноги, а затем непроизвольно сделал жадный глубокий вздох. Воздух ворвался в горло, с непривычки обдирая его, и вышел с остатками жижи, но теперь дышалось куда легче.

– Теперь точно можно утверждать, что все врождённые рефлексы в норме.

Мне стало любопытно, кто скрывается в этих балахонах, но что-то подсказывало, не стоит задавать вопросов, что от меня требуется беспрекословное подчинение.

– Встать, – повиновался требовательному голосу.

Меня чуть пошатывало.

– Нетвёрдо стоит на ногах, – заметил кто-то.

– Это объяснимо, ему необходимо пару дней для полной адаптации. Этот в полном порядке.

И вновь прозвучал властный голос – Направо, – я повернулся, – шагом марш, – зашагал, повинуясь голосу, – влиться в строй.

Прямо по широкому помосту, шла шеренга, шла в ногу. Сотни людей голыми маршировали по направлению к воротам, что то и дело открывались, пропуская внутрь новую порцию марширующих. Я даже не заметил, как влился в шеренгу и стал дружно шагать вместе со всеми. Не оглядывался по сторонам, потому что знал, делать этого не нужно. Тем не менее, успел заметить, что у всех идущих в шеренге одинаковые лица, и одинаковые пустые глаза. Неужели и у меня такой же взгляд? И хоть не оглядывался по сторонам, всё же умудрился заметить, что нахожусь в огромном, просто гигантском месте, где подобно пчелиным сотам свешивались капсулы, а в них находились люди. Капсулы автоматически подкатывались к типам что были в скафандрах, те их оттуда доставали. Большинство затем подобно мне присоединялось к шеренге, но одного как заметил, обратно запихали в капсулу при его слабом сопротивлении. До моих ушей долетело грозное – Деактивация! – капсула захлопнулась, сквозь полупрозрачную крышку можно наблюдать, как тёмно-зелёное желе приобретало ярко-красный оттенок. И чей-то окрик – Не надо лить слёз! Они того не стоят!

Наша шеренга с каждым шагом двигалась всё увереннее, удары от ног всё сильнее, движение становилось слаженнее. Вот и перед нами с лёгким свистом распахнулись ворота, и мы проследовали внутрь, где всё сверкало невероятной белизной и чистотой. Отчего яркий свет вновь слепил глаза.

***

2758 год, Земля. Последняя настоящая война на Земле произошла в 2037 году, когда США и Европа с одной стороны, Россия, Иран, Африканский союз и Арабская Лига с другой сошлись в короткой, но яростной и кровопролитной схватке. Война, унёсшая порядка семьсот миллионов жизней, продлилась менее полгода, итогом стала катастрофа. Исчезли Израиль, Ливан, Сирия, Катар, опустели Испания, Италия, Франция. Земли Северной Африки окончательно превратились в пустыню, над которой витал сухой ветер, разгоняя ядерную пыль. Не стало Лондона, Парижа, Варшавы и десятки других городов. В руинах лежала вся европейская часть России, в который раз после глобальной войны. В США исчезли города, которыми американцы так гордились и куда в своё время стремились попасть миллионы людей, веря в то, что именно там их мечтам суждено сбыться. На месте Нью-Йорка, Лос-Анджелеса просто котлованы, остальные крупные города торчали на закате солнца сожжёнными остовами угасшей цивилизации. Непонятно кто победил, а кто проиграл. Во всяком случае, победу ни кто не праздновал, ну разве что Россия пострадала меньше всех, успев эвакуировать большую часть народа в Сибирь и на Дальний восток, туда где сохранились города и нормальная земля, чистый воздух и вода. Азия и Южная Америка недолго радовались своему возвышению, Китай не успел стать единственной сверхдержавой, как и Индия. На смену безумию человека пришло безумие природы. Столько катастроф кряду Земля раньше никогда не выдавала. На смену извержению вулканов пришли землетрясения, следом цунами и проливные дожди. Всё что создавало человечество, всё чем гордилось и на что уповало, сметено разбушевавшейся стихией в мгновение ока. Спустя десятилетия, когда мир более-менее успокоился, остатки государств осознали таки, что живут на одной планете, и чтобы свет жизни на Земле не угас, надо сотрудничать. Те кто остался, создали новую цивилизацию. А осталось немного. Япония практически ушла под воду, лишь несколько жалких островков всё, что осталось от архипелага, где некогда процветала одна из самых развитых цивилизаций Земли. Её народ рассеялся по планете, смешиваясь с оставшимися в живых и постепенно исчезая навсегда. Под водой оказалась часть Британии и немало земли Северной Америки. А в Европе раскинулась пустыня, лишь её окраины остались обитаемы. Мир изменился. И как не странно в лучшую сторону. Потребовалось сотня лет, чтобы новая цивилизация окончательно распрощалась со стереотипами, ранее не дававшими народам возможности сблизиться. Новое поколение рьяно принялось строить новый мир, и весьма успешно. Наука вновь подняла голову, и именно благодаря ей наступили те самые Золотые Века. Прогресс спас человечество и вернул часть жизни в те места, что были выжжены войной. Человечество вновь плодилось и размножалось, при этом, не забывая бережно относиться к окружающему миру. Шестьсот лет мира принесшего процветание, многие болезни исчезли навсегда, старость уже не пугала, потому что генетика развилась настолько, что можно жить сотни лет. Вражды между людьми нет, нет агрессии. Осталось только плодиться и размножаться. И осваивать космос. Именно туда устремились те, кто жаждал открытий. Но в основе освоения космоса лежал один чудный минерал. Он служил основой нового топлива, в котором нуждалась Земля. К сожалению его в солнечной системе очень мало, и даже не смотря на активное освоение Марса и астероидного пояса, в поисках этого минерала пришлось выйти далеко за пределы солнечной системы. И людям открылся новый чудный мир. Мир с миллиардами звёзд и невообразимыми красками, с холодными и прекрасными далёкими звёздами. А потом….

Потом люди столкнулись с ними. У одного белого карлика, вокруг которого кружилась одна единственная планета, с нужным минералом люди столкнулись с ними. Кто это были? До сих пор неизвестно. Но их космические корабли отчасти напоминали земные. Из той экспедиции к звезде МТ 34982-02 вернулся лишь грузовой челнок непонятно как в одиночку сумевший пересечь огромное космическое пространство. Так люди наконец-то получили подтверждение, что они не одни во Вселенной. Затем был ещё контакт, закончившийся гибелью корабля. А затем третий, на этот раз погибли они. И человечеству вновь пришлось учиться воевать.

Воевало оно из рук вон плохо, но и остановиться уже нельзя, вдруг враг выследит и придёт прямо к Земле? Но люди когда-то умели воевать, и опыт предков, ждущий своего часа в крови каждого человека, пробудился. Первые пятьдесят лет люди проигрывали, последующие пятьдесят лет сумели выровнять ситуацию, и вот приблизился час, в котором люди должны одержать победу над врагом, лица которого они так и не видели.

***

– Цель поражена. Внимание, с левой стороны приближается объект, перейти в режим ручного управления, – женский голос звучал ровно и безразлично, я повиновался ему. Отключив автоматику, перевёл управление катафракта на себя. Развернул машину влево и увидел приближающийся объект. Это истребитель противника, несуразная форма отчасти напоминающая стрекозу. Крылья истребителя чуть подрагивали, а нос хищно нацелился в мою сторону. Я поймал истребитель в прицел и прежде чем тот успел совершить манёвр, атаковал импульсным зарядом. Импульсный заряд молнией пробежался по поверхности истребителя и тот взорвался.

– Цель поражена, – констатировал бездушный женский голос. – Учения окончены.

Дверь кабины открылась, я выпрыгнул вниз. Это место учебная боевая часть. Тут проходят тренировки ведения боя на тяжёлой технике, в частности на катафрактах. Катафракт, машина силуэтом напоминающая человека, а по виду робот. На деле управлялась пилотом. Тяжёлая, мощная, идеальное орудие для уничтожения противника. Катафракт предназначен для наземных операций. Но при необходимости мог быть задействован и против воздушных судов противника. А также для выхода в космос.

– С-35 пройти в зал-конференцию, – инструктор мельком глянул на мой результат. – Неплохо, даже признаю что отлично. Впрочем, как и у твоих собратьев, ведь у вас рефлексы от рождения выше, чем у нас. От рождения, – рыжая физиономия сержанта ухмыльнулась, теперь я знал, как называется подобное выражения лица, – от создания. С-35 не задерживай остальных.

– Есть лейтенант, – и направился в зал-конференцию.

Учебная боевая часть буквально напичкана всевозможными тренажёрами, от катафракта до транспортного оборудования, нас готовят основательно. Где-то учились штурмовать оборонительный пункт противника, где-то совершали десантирования. И весь этот разномастный шумный хаос на деле тщательно организован. И каждый из пяти тысяч знал своё место.

Прошёл в зал конференции. Длинное помещение с рядами однотипных пластиковых кресел, на которых уже сидели солдаты из других отрядов. Редкие лучи солнца пробивались сквозь настежь открытые окна. Снаружи долетали звуки машин и далёкий гул двигателей космических челноков.

– Садись, – жестом указал мне место офицер. Высокий, широкоплечий с горделивой осанкой, на нём ладно сидел мундир светло-синего цвета с эмблемой Космических Войск на рукаве. Сам он сидел во главе стола, поблескивающего идеально отполированной поверхностью столешницы.

Я повиновался. Слева от меня сидели такие же как я, справа от меня сидели такие же как я. У нас были одинаковые лица, одинаковый цвет глаз, одинаковый цвет волос, одинаковый рост. Мы ничем не отличались друг от друга. И мы все как один смотрели вперёд пустым взглядом.

– Когда они придут? – офицер указавший мне место, по звёздам понял что полковник, чуть раздражён, он поднялся с места и принялся медленно вышагивать перед нами.

– Не стоит так переживать, – успокаивал его мужчина в белом комбинезоне, с эмблемой AIO на груди. Поднявшись вслед за полковником, подошёл к нему.

– А главное, зачем это вообще понадобилось? – сокрушался о чём-то своём полковник.

– Потому что времена изменились.

– Они изменились за последние лет восемьдесят, – нахмурился полковник и бросил косой взгляд в мою сторону. – Мне кажется, он прислушивается к нашим словам.

В комбинезоне лениво посмотрел на меня – Он нас слышит, потому что рядом находится, не более того.

– Он не просто слышит, сдаётся, он понимает, – полковник сделал шаг навстречу мне, но тут вошла группа людей, и его внимание молниеносно переключилось на них.

– Приветствую вас, – полковник протянул руку, но группа людей прошла мимо него, словно не заметив. Всё своё внимание они устремили на нас, на пару десятков одинаковых лиц безучастно сидящих на указанных местах.

– Стало быть, это они и есть, – седовласый мужчина внимательно разглядывал нас переходя от одного лица к другому. – Как две капли воды.

– Абсолютная идентичность, – суетливо подался к нему тот, что в белом комбинезоне, – в физическом плане и умственном.

– То есть они уже родились такими? – задала вопрос дама с несколько высокомерным лицом.

Белый комбинезон хихикнул – Родились не совсем уместное определение, созданы.

– Они такие как мы? – поинтересовался молодой парень с изнеженными чертами лица, на нём балахон лилового цвета.

– Нет, в физическом плане лучше. Мы специально отобрали генетический материал для создания этих изделий. Выбрали лучший, на основе рефлексов, инстинктов, и кое-что удачно модифицировали.

– Выбрали лучший, а как происходил отбор? – поинтересовался кто-то из толпы, седовласый мужичина продолжал осматривать нас, придирчиво ища отличия.

– Разумеется по генам, и по истории.

– Истории? – удивлённо развернулся седовласый, он явно главный среди них.

– Да истории, – подал голос полковник, он хмур. – Мы учли историю, точнее войны, что были в прошлом и избрали нацию, которая наиболее подходит к наземным операциям. Нацию умеющую воевать стоя на ногах.

– Но ведь основные бои идут в космосе, – заметил изнеженный парень.

– Это пока, – раздражённо бросил полковник, он явно не воспринимал того всерьёз, – к тому же, одно другому не мешает, они хороши и в космической битве. Но в проведении наземной операции им не будет равных.

– Вы так уверенно это говорите, словно уже видели в действии, а ведь сами даже и в бою не были ни разу, – ядовито вставила высокомерная дама.

Полковник было открыл рот чтобы ответить, но не решился возразить, потому что попросту нечего.

– И что за гены выбрали? – спросил седовласый, он ещё силился найти в нас отличия.

– Из нации, что ранее называлась русской, – белый комбинезон прошёл перед нами и отчего-то остановился передо мной. – Мы изучили историю их войн, то на какие жертвы им приходилось идти и как порой непонятным чудом удавалось одолеть врага. Все войны тот народ в основном выигрывал за счёт проведения наземных операций, из века в век. Поэтому генетически они лучше всех предрасположены к проведению наземных операций. В Сибири мы выбрали лучшего и на основе его ДНК и создали их.

– Сколько их? – поинтересовалась дама с высокомерным лицом.

– Конкретно на этой базе пять тысяч.

– А всего?

– Запланировано порядка ста тысяч, большая часть пока пребывает в процессе изготовления. Мы задумали своего рода модернизацию новых партий, так сказать усовершенствовать изделия, – сотрудник AIO многозначительно смотрел на седовласого, в его глазах было куда больше преданности, чем в наших.

– Срок службы? – голос седовласого мужчины по-деловому строг.

– Пятьдесят лет с момента пробуждения.

– Для космоса это очень мало, – заметил изнеженный парень

На что белый комбинезон пожал плечами – Насколько я понимаю, они и не должны выжить, и уж тем более дожить до преклонного возраста. Всё равно большая их часть погибнет, так что сойдёт.

– По мышлению они как мы?

– Нет, – категорично махнул рукой сотрудник AIO, – у них нет абстрактного мышления, точнее мы постарались минимизировать эту часть мыслительного процесса.

– Зачем?

– Абстрактно мыслить, значить думать, думать значит существовать, а нам не надо, чтобы они понимали, что созданы как мясо для войны.

– Жестоко, – в глазах изнеженного парня мелькнула печаль, я даже не мог понять, откуда мне известны подобные эмоции, но счёл нужным держать язык за зубами.

– Это война, и лучшего решения на данный момент нет, – полковник зло хрустнул пальцами, – тем более, что затея воевать роботами провалилась, а практически всё население Земли уже успело позабыть что такое агрессия. А ведь это чувство необходимо для ведения войны.

– Зато в вас она явно с избытком, – седовласый нахмурился, выслушивая его. – Полковник вы ведь родились таким?

– Да, – с достоинством расправил плечи офицер.

– Вот оно что, – толпа разом выдохнула.

– Последствия разрешения разблокировки генов, – надменная дама презрительно скосила взгляд в сторону полковника. – Вы потенциально опасны для нашего общества, как и наши враги.

Полковник ничего не ответил.

– Хорошо. А как насчёт командного состава?

– Всё предельно просто, – белый комбинезон подался к седовласому – сержантский состав также состоит из клонов, но из других. Для этих целей избрали ДНК германского народа, исходя из исторической справки, для них характерна исполнительность и строгое следование приказам. А что касается офицеров, то они останутся людьми.

– То есть полностью клонам вы не доверяете?

– Дело не в доверии, – подал голос полковник. – Ради усовершенствования солдат мы отняли у них абстрактное мышление, а оно всё-таки необходимо, случаи разные бывают. Вот поэтому офицеры будут обычные люди, – и добавил с желчью в голосе. – Как и я с разблокированным геном агрессии.

В толпе зашушукались.

– А сбои с ними случаются? – седовласый отчего-то положил руку мне на плечо.

– Бывают.

– И что вы с такими делаете? – он внимательно изучал меня, пристально заглядывая в глаза.

– Деактивируем.

И в установившийся тишине прозвучал тихий голос изнеженного парня – Ловко вы замаскировали слово убить.

– Не убить, – полковник повернулся к нему, – деактивировать. Это не люди в полном понимании слова, у них нет чувств, между собой они практически не общаются, у них нет интересов, есть только цель, которая вложена в их головы изначально. Такими они и будут существовать, пока не умрут.

– Но я считаю их всё же людьми, – изнеженный парень оказался не робкого десятка и не уступал напору военного.

– Решение уже принято, – поднял руку седовласый, явно намереваясь прервать зарождающийся конфликт. – Когда они будут полностью готовы?

На что полковник ответил, чеканя каждое слово – Через месяц третий космический полк отправиться нести службу на базу «Севастополь».

– Сразу на передовую, – заметил кто-то из толпы.

– Почему туда?

– Потому что, у нас есть план Президент, у нас есть возможность навязать свою тактику противнику. Противник хорош в космосе, посмотрим на него в наземной операции.

– Отчего вы так уверены, что произойдёт наземная операция? – тот кого назвали Президентом переключил внимание на полковника.

– Да потому что кораблям нужна база, а если судить по интенсивности нападений на наши корабли, база у них где-то неподалёку от линии фронта.

– И вы знаете, как найти её?

– Догадываюсь. Но разъяснять не собираюсь, – толпа возмущённо зашепталась.

– Хорошо. Они свободны.

– Встать, – отдал приказ полковник.

Мы разом поднялись, получилось столь слаженно, что толпа невольно охнула.

– Поворот, шагом марш.

И даже не оглядываясь назад, понимал, нас провожают изумлёнными взглядами.

***

– Безликие враги, они угроза Земле и всему человечеству, наша цель – победить их, ваше призвание – уничтожить их, – мягкий голос ненавязчиво, но весьма настойчиво проникал в подкорку подсознания, усиливая и без того генетическую программу, направленную на решительное противостояние с противником. – Безликие враги, они угроза Земле…

Эти слова как мантра повторялись раз за разом. Всё это время мы находись в индивидуальных капсулах, нас окружал приятный глазу и сознанию успокаивающий синий свет. Я словно растворялся в нём, лёжа неподвижно и внимательно усваивая приятный женский голос.

– Безликие враги, они преследуют нас в открытом космосе, уничтожают наши станции, нападают на наши корабли. Если мы проиграем им в космосе, они вторгнуться на Землю. Ваше призвание не допустить этого, ваша цель – война с ними.

Моя цель война, моё призвание уничтожить Безликих. Эта программа дана нам всем от рождения, она внедрена в наши гены, а нет ничего более надёжного для армии, как генетическая память, запрограммированная на войну.

Капсула отделяла меня от внешнего мира, сюда не проникали посторонние шумы, которые бы сбили соответствующий настрой. Перед глазами, на внутренней стороне крышки капсулы то и дело проецировались голографические изображения. Космос, миллионы звёзд, скопления галактик, пушистые светящиеся хвосты комет, всё это наводило на безмятежность и умиротворённость.

– Безликие враги, они угроза Земле и всему человечеству, – не затихал мягкий голос ни на секунду, – они преследуют нас в космосе, они хотят уничтожить нас.

Картинка менялась, от красоты радующий глаз, до тяжёлых, наводящие на тягостные мысли кадры. Я видел, как взрывались корабли, как перекошенные от ужаса и понимания неминуемой смерти искажались лица людей. В их глазах страх. Пейзажи Вселенной сменились на кадры разрушения и смерти.

– Безликие враги, они угроза Земле и всему человечеству, – под мягкий голос пробивалась настойчивая музыка, она заставляла сердце биться сильнее, – наша цель – победить их, ваша задача – уничтожить их, – темп музыки ускорялся, голос начал терять мягкость, приобретая черты твёрдой непоколебимости. – Ваше призвание спасти человечество, это цель вашего существования. У вас нет и не будет другого смысла жизни, вы созданы для того, чтобы Земля победила в этой войне. Ваша задача – спасти человечество.

Частота музыки увеличивалась, как и частота сменяемых картинок. Безудержно мельтешили перед глазами виды космоса, беспечной голубой Земли, яркие звёзды, вновь Земля, улыбающиеся люди. Атмосфера по-своему накалу достигла апогея, когда из всего этого вынырнул образ Безликого. Хотя образ, сильно сказано, В моей голове Безликий стал ассоциироваться с чём-то тёмным, холодным и враждебным. От него исходили зловещие волны, на уровне инстинктов ощущал в нём врага. Безликий враг, не важно как он выглядит, важно то, что моя цель уничтожить его и спасти Землю.

– Безликие враги, ваша задача спасти Землю и уничтожить врага, – голос уже не обладал мягкостью как в начале, переменившись на требовательный, он уже не просил или убеждал, а требовал и приказывал. Музыка отбивала такт, попадающий в стук сердца, что заставляло кровь разгоняться быстрее по венам. Я хотел боя, я жаждал войны. Безликий враг, а враг Земли должен быть уничтожен, это и есть цель моего существования, и другой у меня быть не может. Генетическая программа в моей ДНК активировалась на полную. Хотя самого Безликого я так и не увидел.

Музыка начала постепенно стихать, голос успокаиваться, затем синий свет сменился на осторожно жёлтый, а потом стало совсем тихо. Пару минут лежал в абсолютной тишине, усваивая программу. Затем услышал мерное гудение, и крышка капсулы медленно начала подниматься вверх.

– Строиться! – раздался властный голос.

Я мгновенно повиновался ему, буквально выпрыгнув наружу. Как остальные из отряда С, вытянулся возле капсулы со своим номером – №35.

– Так, так, – между нами стоящими в правильной шеренге, прошёлся сотрудник AIO в белом комбинезоне, придирчиво оглядывая попавших в его поле зрения. – Начальство хочет увеличить время, проводимое изделиями под гипнозом. Руководство считает, это будет способствовать искоренению самих зачатков развития в них абстрактного мышления, – он остановился возле меня.

– Если такой и появиться, его вмиг определят куда следует, – противно хихикнул ещё один в белом комбинезоне сидя за пультом мигающим разноцветными огоньками.

– Это да, – понимающе кивнул его коллега, по какой-то причине не сводя с меня глаз, – но эти вояки постоянно нас донимают тем, что требуют всё новых болванок. А наши возможности и так на пределе. Поэтому проще больше промывать им мозги, чем тратить год, ожидая пока изделие приобретёт необходимую форму, – поднеся ладонь к лицу, сняв белую перчатку щёлкнул пальцами перед моим носом, пристально ожидая реакции. Я даже не моргнул.

– Разве нельзя сделать так, чтобы они быстрее росли? – второй из AIO, лениво зевнул, ему явно в тягость целыми днями сидеть на одном месте, нажимая на одни и те же кнопки.

– Пытались, ничего хорошего из этого не вышло, получались лишь бесполезные куски мяса, у которых даже врождённые рефлексы не всегда срабатывали, – достав из кармана фонарик, тонким лучом посветил мне в глаз. – Вроде норм, показалось значит.

– Что тебе там показалось? – встрепенулся его напарник, живо заинтересовавшись чем-то другим, что в корне отличалось от его привычной работы.

– Неважно, просто в его глазах есть что-то такое, – сотрудник AIO всё ещё не сводил с меня пристального взгляда. – Чёрт возьми, у меня уже в глазах рябит от их однообразных лиц, – устало провёл ладонью по лицу. – Немудрено, что мне постоянно чего-нибудь да мерещиться.

– Может, сообщим в отдел? – предложил второй.

– А, – отмахнулся тот, – придётся заполнять формуляры, объясняться с военными, а они и так готовы сожрать нас живьём из-за того, что мы увеличили время для гипнотической обработки изделий.

– Эти остолопы считают себя знатоками войны, – презрительно фыркнул сидящий у пульта, – на деле даже Маннергейм не то что в бою, в космосе не бывал. А туда же, корчит из себя бравого солдата.

– Это потому что у него разблокированы гены, – с не меньшим презрением произнёс стоящий передо мной сотрудник AIO, – вот и желает выделиться. Это называется поведение альфа самца, когда агрессивностью показывают своё превосходство над остальными членами общества. Правильно делает руководство AIO, не допуская таких как он в управление подготовкой изделий. Вояки упирают на силу, совершенно упуская момент того, что решимость к победе куётся вот тут, – его холодный палец упёрся в мой лоб, остриём ногтя чуть поцарапав кожу. – Они должны ощущать себя частью машины, они должны отожествлять себя с оружием, и никогда, никогда в их пустых головах, – при повторении слов, он тыкал мне в лоб в одну и ту же точку, – не должно возникнуть мысли, намёка на то, чтобы назвать себя или возомнить человеком.

Его глаза мерзкие, источающие ядовитое превосходство надо мной. Это взгляд человека? И моя цель защищать его?

– Говорят, Сорос отправляется на «Севастополь»? – сидящий за пультом потянулся в стороны, разминая бока.

– Да, – сотрудник AIO наконец оставил меня в покое, зашагав дальше. – У него есть цель.

– Какая?

– При случае спроси у него сам, – осадил не в меру любопытного коллегу сотрудник AIO. – Если честно, мне безразлично, что он там задумал. Главное, чтобы наш отдел не потащил за собой.

– Говорят за участие в войне с Безликими…

Тут все мы как один разом повернули головы в его сторону. Сотрудник AIO прохаживающийся между нами улыбнулся, а его напарник застыл с открытым ртом, потеряв мысль.

– Работает система, – снисходительно произнёс первый. – Что там говорят, что дают привилегии?

Товарищ осторожно покачал головой не закрывая рта.

– Так это только для тех, у кого разблокированы гены, мы с тобой в их число не входим, а мотаться по космосу ради планов Сороса мне не улыбается.

– А если прикажут? – наконец осмелел выдавить из себя слова второй.

– Не прикажут, – уверенно произнёс первый.

– Тогда отчего Сорос стремиться туда, у него также разблокированы гены?

– Ты начал задавать слишком много вопросов, – недовольно бросил сотрудник AIO, выбираясь из нашей шеренги. – Готовь вторую партию. Вы, можете отправлять на свои учения. Выполняйте.

– Есть, – разом ответили ему сотня ртов.

***

АКМД-21, штурмовая винтовка, основное наше оружие, именно им чаще всего тренировались. АКМД-21 может стрелять короткими очередями, либо одиночными. Разрыв пули подобен термической гранате, прожигает всё во что попадает, плоть, металл. Имелся подствольный гранатомёт. Импульсная винтовка, по весу тяжелее штурмовой винтовки, из-за внушительной батареи, что приходилось таскать на плечах. Стреляла сгустком энергии, по виду напоминающей молнию. Были ещё СВЧ излучатели, резонансоры, электромагнитные мины, портативные ракетные установки с ядерным зарядом, много разнообразного оружия. И каждое мы знаем назубок. Даже если видели впервые, едва взяв в руки, уже знали на что жать. В голове инструкция на всё, не только на оружие.

– Завидую вам парни, ничему учиться не надо, вы как муравьи, едва появились на свет, уже умеете драться и знаете своё место, – рыжий лейтенант всегда подле нашего подразделения. – Мне у вас учиться стоит.

На лейтенанте походная форма, такого же светло-серого цвета как у нас, лишь звёзды на погонах выдавали в нём офицера. Не смотря на строгость устава, к форме отношение у него наплевательское. Мятая, местами стоит подлатать. Наверняка ему не раз делали выговор. Но он продолжал гнуть лишь понятную ему линию. В отличие от остальных офицеров за своим внешним видом лейтенант тоже особо не следил, днями ходил небритый и с взлохмаченной рыжей шевелюрой.

Мы разделены на подразделения, в одном подразделении сто солдат, подразделением управлял лейтенант и пять клонов сержантов, такие же одинаковые на лица с такими же пустыми глазами как у нас.

Мы изучали не только оружие. Бронекостюмы также требовали знаний. Бронекостюм идеален для несения службы в агрессивной среде, то есть там, где нет кислорода и атмосферы так таковой. Герметичный, прочный, оснащён ядерной батареей и удобен в бою, есть устройство для переработки воздуха. Благодаря бронекостюму можно было таскать тяжёлое вооружение типа плазменной установки. Мощная штука, всё испепеляющая на своём пути.

– Давай доходяги за мной! – весело кричал наш рыжий лейтенант, рассекая над землёй на скутере с магнитной подушкой. А мы строем бежали за ним.

Через три недели после того, как меня разбудили, я впервые увидел солнце, впервые увидел землю и траву. Для меня, как и для остальных подобное в диковинку, ведь ничего подобного в наших головах не было. Когда выпустили из ангара для тренировки, мы как один застыли, глядя на мир, на большой мир окружающий нас.

– Парни да у вас челюсти отвисли, – смеялся рыжий лейтенант.

Машинально дотронулся до своей челюсти, она была на месте.

– Ладно, оглядитесь что к чему, – лейтенант с улыбкой наблюдал за нами.

Я смотрел вверх, на странную синеву над моей головой и белые куски медленно двигающиеся там, вверху. И что-то плавно парило в этой синеве, парило совершая круги.

– Это небо С-35, а там, – лейтенант ткнул пальцем в парящую точку, – птица. Скорей всего сокол. А то, что у вас под ногами, – мы все дружно посмотрели вниз, на зелёную субстанцию, – это трава. Парни, – лейтенант присел на корточки и сорвав что-то ярко-жёлтое растёр это между пальцами, – почувствуйте вкус земли, сделайте как я.

Тотчас сотня солдат радом присела на корточки и потянулась к жёлтой траве. От увиденной картины лейтенант разинул рот.

– Вы так все цветы сорвёте, – произнёс он, давясь от смеха.

Я протянул руку к тому, что лейтенант назвал цветком. Да цветок, теперь я уверен в этом, ещё бывают синие, красные, белые, их много, розы, тюльпаны. И вздрогнул, откуда мне знать про это. Уже был готов сорвать, как заметил крохотное существо, что порхало над цветком, именно что порхало. Оно казалось мне невесомым и хрупким. Неожиданно присело на мой палец, я почувствовал приятное прикосновение.

– Что происходит лейтенант? – раздался грозный окрик, существо испугавший сорвалось и исчезло среди травы.

– Я решил, что будет неплохо, если сначала ребята малость освоятся, – замямлил лейтенант.

Перед ним стояли двое в белых комбинезонах с эмблемами AIO. Я уже успел заметить, многие явно побаивались их, во всяком случае старались не ссориться, а младшие офицеры и вовсе пытались не попадаться им на глаза.

– Хватит нести чушь, – строго одёрнул один из них нашего лейтенанта. – Сейчас делаю вам выговор, после следующей ошибки рапорт. Понятно.

– Так точно! – вытянулся лейтенант.

Белые комбинезоны ушли, и наш командир выругался вполголоса – Сучье племя. Сидят за своими пробирками в богов играют. В отличие от вас я был на войне, я Билл самый настоящий герой галактики. Чего стоите как стадо баранов! – заорал он на нас. – Бегом! Живо!

Постоянная муштра не проходила даром, нас тренировали на пределе возможностей, попутно расширяя их. Но за это приходилось платить. Так трое солдат погибли в результате тренировок, ещё трое угодили в лазарет. Во время постоянных учений командование отказалось от клонов сержантов, всех их собрали воедино и отправили во вспомогательное военно-транспортное подразделение.

***

Ветер гнал снег, поднимая плотную пелену, сквозь которую невооружённым глазом ничего не видно. Вокруг безжизненная белая пустыня, несущая смерть незащищённому организму. Холод и ветер быстро прикончат человека, но если ты в бронекостюме, волноваться не о чём. Очередной этап учений. Наше подразделение маршировало с полной боевой выкладкой по враждебному ландшафту. Полярная ночь и вечная вьюга. Мы должны продержаться не выходя из бронекостюмов неделю, постоянно совершая марш броски. Нам выдали ограниченный паёк, точнее его выдали на один раз. Нам не давали выспаться, нас постоянно заставляли что-нибудь делать. Мы должны так отточить свои действия, чтобы стать ещё совершенней.

Однажды проснулся от чувства, что надо срочно открыть глаза. Когда сделал это, то был потрясён. Тишина. Ветра нет, не было пелены снега, спокойная и ясная ночь. Свет Луны заставлял снег покрыться серебристой плёнкой. Торжественно тихо и красиво. Поднял глаза вверх и сквозь мониторы увидел небо с россыпью тысячи сверкающих звёзд. Это очень красиво. Я не знаю откуда мне известен смысл этого слова, но видел ночное небо надо мной и знал что это красиво. Звёзды заворожили, просто полностью поглотили, я протянул руку и пальцем дотронулся звезды, что видел на мониторе, а затем обратил внимание как по звёздному небу маленькими сияющими точками проплывают корабли, там в космосе. И скоро я отправлюсь туда.

***

Постоянное движение, каждое утро тысячи бойцов выстраивались перед ангарами в которых и проживали. У нас не было имён, для удобства офицеров, чтобы отдавать приказы, мы отзывались на порядковые номера. Для них это было и в самом деле удобно, тем более что ориентироваться по лицам бессмысленно, в связи с тем, что у нас они идентичны.

Офицеры следили за тем, чтобы мы постоянно тренировались, постоянно были в движении, чтобы ни одна минута не пропала даром.

– Безликие враги, они угроза Земле, наша задача – победить их, ваше призвание – уничтожить их, – эти слова всякий раз всплывали в моём подсознании, едва касался оружия или садился в катафракт.

Эти слова повторял про себя, когда нажимал на курок, поражая мишень на стрельбищах, образ беспощадного способного уничтожить планету возникал в редкие минуты физического отдыха, едва стоило закрыть глаза. Уверен, у остальных также.

Потом впервые увидел приземление космического корабля. Его огромное металлическое тело медленно, несколько неуклюже спускалось с небес. Уже был вечер, и пламя вырывающееся из двигателей выглядело особенно ярко, тем более на фоне полной серебристой Луны. Корпус корабля сиял бортовыми огнями, перемигиваясь с редкими звёздами.

Разметав пыль в стороны, накрыв её всю площадку, тяжёлая махина, несмотря на внушительные габариты, плавно опустилась на землю. К ней тотчас направились машины, наперегонки обгоняя друг друга. Вот точно на таком же корабле нас отправят в космос на войну с Безликими. Космос, поднял голову к темнеющему небу, там царство звёзд, и оно меня манит. Почему? Не понимал этого. Но во мне развилось стойкое желание очутиться среди них. Ради войны с Безликими, тотчас подсказала установка, жёстко прописанная генетической программой. Пусть и так, но когда война окончиться и мы победим, а по-другому и быть не могло, предпочёл бы остаться среди звёзд. Таково моё стремление, так как что такое желание я не знал.

База никогда не спит, ни когда не останавливается, она всегда в движении.

Наша база огромна. Таких ангаров как наш, в котором размещалось пять тысяч одних солдат, несколько, плюс космопорт, откуда то и дело отправлялись корабли, либо приземлялись со страшным гулом. И всегда движение, мы готовимся к войне.

***

Я перезарядил штурмовую винтовку, боеприпасов мало, осталось две гранаты. Со мной отряд из шестерых бойцов, всё что осталось от пятидесяти. Мы попали под шквальный огонь противника, который косил наши ряды находясь в более выгодном положении. Очередные учения. Заряды стреляли электрическим током, они парализуют, но не убивают. Всё остальное максимально приближено к боевым условиям. Цель учений, проникнув на вражескую территорию завладеть флагом. То есть одна группа флаг охраняет, вторая должна его захватить. Нам дали карту и разъяснения что делать. Сначала всё шло как по плану, за развалинами и валунами, используя ямы и поваленные деревья, мы достигли укреплённой площадки. Наши потери невелики. Всё что оставалось сделать, это следуя плану подняться по помосту вверх и взять развевающийся флаг. Наш отряд так и поступил. Я шёл позади, специально выбрал эту позицию, мне казалось странным что никто не охраняет флаг, ведь противник, как и мы, понёс незначительные потери. Зато позиция на которой был флаг, весьма удобна для засады. Стены, бочки, обзор сверху. У нас за спиной пара разбитой бронетехники проржавевшей от времени, обломок стены и ровная площадка. Я решил задержаться возле перевёрнутого танка. А также положив руки на плечи двум идущим передо мной, тем самым остановив их. И тут началось. Два пулемёта вынырнули из укрытий и перекрёстным огнём принялись косить наши ряды. Оставшиеся солдаты вели огонь из винтовок. Первая шеренга пала сразу, вторая успела сделать пару выстрелов в ответ.

– Укрыться! – выкрикнул я.

И нырнул за танк, таща за собой тех двоих. Раздались два взрыва. Из дыма выскочили остатки нашего отряда. Нас трое за танком, ещё трое за другой бронемашиной, и боец в экзокостюме за стеной. Ему пришлось присесть, чтобы не попасть под пули. По нам лупили не жалея зарядов, не давали возможности поднять головы.

– Сейчас они начнут контратаковать, – заметил тот, что был в экзокостюме, под номером С-49.

– Согласен, – С-21 сорвав пломбу, швырнул гранату через танк. Взрыв и звук падающих парализованных тел.

– Операция сорвана, – С-49 метким выстрелом снял противника, что подобрался слишком близко.

Значит сорвана. Отчётливо понимал, флаг уже не захватить, но можно сделать так, чтобы и противник не вышел победителем. Быстро выглянул из укрытия, увидев чуть ли не в десяти шагах от себя троих, что под прикрытием огня крались к нам, выпустил по ним очередь. Я сделал это быстрее, чем понял, что сделал. Мои движения доведены до полного автоматизма. И едва успел за укрытие. Того мгновения с лихвой хватило для того, что бы придумать план.

– Нет смысла сидеть на месте, так нас перебьют.

– Согласен, – С-20 посмотрел на меня. – Наша цель помимо флага, как можно больше уничтожить противника.

– Именно, – решил не просвещать их в мой план, всё равно не поймут. – У кого остались дымовые гранаты, наизготовку.

Дымовых гранат осталось всего две, меньше чем нужно.

– Значит так. Выпускаем дымовые гранаты, затем С-17, С-8, С-10 поднимаются и ведут огонь по противнику что вблизи. Затем встают С-20 и С-21, следом за ними С-49 и С-35. У С-49 цель пулемёт по центру, вывести его из строя, я беру на себя пулемёт на фланге.

– Пули не выведут из строя пулемёты, – заметил С-20.

– У меня осталось две гранаты в штурмовой винтовке.

В нашу сторону полетели гранаты противника, решив более не рисковать бойцами, нас решили задавить огневой мощью. Гранаты падали на броню, отскакивали и взрывались, не причиняя вреда. Времени не осталось.

– Вперёд, – скомандовал, успев подумать, отчего они готовы выполнять мои приказы, ведь я один из них, точно такой же.

С-17, С-8 и С-10 едва поднявшись из укрытия, сразу стали мишенью для всех стрелков противника. В общем-то, на это и рассчитывал, они должны отвлечь внимание, не более того. С-49 в своём экзокостюме оказался трудной мишенью. Костюм придавал ему скорость и помогал лучше целиться, он сразу положил несколько солдат противника. С-20 и С-21 вскочили разом, а я следом, укрываясь за их спинами. Пока пули попадали в них, я успел прицелиться и выпустить гранату в фланговому пулемёту что вёл огонь по С-49. И вывел его из строя. И быстро, пока мой живой щит падал вниз, поражённый пулями, перевёл винтовку в центр. Прежде чем меня подстрелили, успел нажать на спуск. Грохот выстрела слышал уже лёжа на земле, корчась в непроизвольных судорогах от электрических пуль.

Раздался протяжный гудок сирены, возвещающий о прекращении тренировочного боя. С-49 почти добрался до помоста.

– Команда под номером один проиграла, – раздался несколько равнодушный голос нашего рыжего лейтенанта.

Я поднялся с земли – Не согласен лейтенант, – произнёс, глядя на монитор своего навигатора, он крепился к руке и выполняя роль бортового компьютера.

– То есть как? – приподнял брови лейтенант, сам находился на вышке, наблюдая за боем издали. Лениво ковыряя зубочисткой во рту, добавил, – Вам не удалось захватить флаг С-35, следовательно, миссию вы не выполнили. Чёрт, да что такое застряло?

– Вторая команда тоже не справилась со своей задачей.

– Поясните?

– Они не уберегли флаг.

– Что? – лейтенант так изумился, что зубочистка хрустнула в его пальцах, он перевёл объектив камеры туда, где стоял флаг. Камера показала пустоту. – Что за хрень?

Все мы смотрели туда, где должен был бы находиться флаг. Его не было, не было потому что он лежал на земле со сломанным древком. С-56 подошёл и поднял его.

– Мы не захватили флаг, но вторая команда не уберегла его во время атаки.

– Как? – изумлению лейтенанта не было границ. – Так ты сукин сын специально? – и захохотал. – Вот это да! Не ожидал такого С-35! Я ещё думал, зачем они в атаку прут, зная что их всех положат. Так ты решил пожертвовать всем оставшимся отрядом, чтобы вывести вторую команду из игры?! Жестоко. Но молодец. Необычный подход, – и тут он осёкся. – То есть ты сам до этого додумался. Как?

– Пришло в голову, – не придал значения своему ответу.

– Понятно, – голос лейтенанта изменился. – Что ж. Стало быть ничья. Возвращаемся на базу, – монитор погас.

Мы стройной колонной возвращались в ангар. Я видел другие колонны таких же солдат как и мы. На одно лицо с нами. Параллельно шагала колонна под буквой М. В ней также находилось сто бойцов и М-35 в точности походил на меня. Как я походил на бойца с номером Л-35. Это нормально.

У входа в ангар стоял тот самый полковник и цепко оглядывал проходящих мимо солдат, ему отдавали честь офицеры, солдаты не делали подобного. Когда наш лейтенант вскинул руку для приветствия, по лицу полковника пробежала гримаса неудовольствия, он критично оглядел лейтенанта, и приказал остановиться нашей колонне.

– Лейтенант, – его тон не предвещал ничего хорошего, – потрудитесь объяснить причину вашего небрежного отношения к внешнему виду.

– Я только что с учений полковник Маннергейм, ползал с парнями по территории, отрабатывая нападения на вражескую базу, – не моргнув глазом, солгал рыжий лейтенант.

– И во все остальные дни вы также отрабатывает со своими парнями тактические манёвры, да так увлечённо, что постоянно ходите как…, – полковник замолчал, подбирая нужные слова.

Лейтенант понял, куда клонит старший офицер – Полковник мы не на параде, строгость к внешнему виду ни к чему.

Старший офицер грозно навис над наглецом, явно готовясь задать тому трёпку.

– А ведь лет сто назад подобный ответ был просто немыслим, – донёсся тоже знакомый голос. Он принадлежал тому человеку в белом комбинезоне со знаком AIO на груди, которого я видел в зале-конференции.

Полковник и лейтенант разом повернули к нему головы.

– Немыслимо, – повторил он придирчиво оглядывая нас. – И всё из-за одобренной разблокировки генов. Я тогда выступал против этого, предупреждая, что наше общество полностью отвыкло от проявления агрессии и побочных её проявлений.

– Вы это к чему профессор Сорос? – полковник прищурил глаза, недобрый блеск мелькнул в них.

– Вот об этом и говорю, – указал пальцем на взгляд профессор, – проявление агрессивности. Вы, рожденное новое, точнее забытое поколение, принесёте нам бед.

– Хватит трепаться, – по голосу полковника можно было понять, с каким трудом ему удавалось себя сдерживать. – Лейтенант, как прошли учения?

– Плановые учения прошли по плану, – не смог он удержаться от того, чтобы не добавить в свой голос изрядной доли ёрничества. – Ничья.

– То есть?

– То есть первая команда была истреблена в ходе атаки, но в заключительный момент им удалось сбить флаг противника, следовательно, вторая команда не сумела выполнить задание по охране флага. Но обе команды следовали полученным инструкциям в точности, – скосил лейтенант взгляд на профессора, вдумчиво разглядывавшего нас.

– Значит, всё прошло отлично, один отряд перед уничтожением успел нанести максимальный ущерб, второй истребить противника полностью. Хорошо, вы свободны.

– Шагом марш! – лейтенант рявкнул так громко, да так близко к уху профессора, что тот вздрогнув чуть подпрыгнул на месте, с этой самой агрессией глядя на рыжего хама, что с каменным лицом и довольными глазами невозмутимо прошёл мимо него.

Когда мы сдавали оружие в арсенальной, ко мне подошёл наш лейтенант.

– С-35 сегодня ты поразил меня, удивил, – лейтенант огляделся по сторонам, сделав это, как мне показалось с излишней осторожностью, словно чего-то опасался. Но здесь были лишь мы. – Скажи, как ты до такого додумался?

– Поясните?

– Ты принял решение пожертвовать собой и отрядом ради достижения цели, а ведь в инструкциях такого не было.

– В инструкции сказано, если не удаться завладеть флагом, нанести противнику как можно больше ущерба, – я вытащил магазин из штурмовой винтовки, положил её в футляр, лёгкий щелчок, магнитные замки сработали.

Лейтенант внимательно смотрел на меня, пожалуй, впервые он так серьёзен – Нанести ущерб, но ты действовал иначе. Я пересмотрел твой план. Ты подставил людей под огонь, чтобы у С-49 с его экзокостюмом было время вырваться вперёд. Разумеется, весь огонь противник перенёс на него, так как С-49 представлялся более опасным противником, чем солдат в легкой броне. Этим ты и воспользовался. Укрылся за спинами товарищей, и успел снять флаг. Жесткий, расчётливый план, без всяких эмоций, – лейтенант замолчал, пока С-33 выкладывал в свой ящик амуницию. – До такого надо додуматься, ведь тактике вас не учат.

– Видимо это было в моей голове, – я не задумался, почему пришла в голову подобная идея. И не придавал этому значения.

– В твоей голове, – усмехнулся лейтенант, и пальцем принялся тыкать в мой лоб, слишком часто в него тычут. – В твоей голове не может быть подобных мыслей, вам их не программировали. Вы отличные исполнители с чуточкой логики, не более. А то, что отколол ты, – лёгкий свист вырвался из его рта, – это называется мышление.

– Я решил посмотреть на ситуацию под другим углом, – мой голос звучал беспристрастно, а вот лицо офицера изменилось.

Он смотрел с широко раскрытыми глазами, на лице смятения. Зачем-то быстро окинув взглядом арсенальную, словно в этом царящем шуме наш разговор мог кто-то расслышать, подошёл вплотную и склонив голову так близко, что я почувствовал его дыхание зашептал – Ни кому так не говори С-35, забудь подобные слова. Ты не можешь, чёрт возьми, смотреть на ситуацию под другим углом, кроме того, какой дали. Если бы твои слова услышал Сорос, или какой другой ублюдок из AIO, то тебя просто бы увели. Припоминаешь тот случай?

Тот случай, о котором мне напомнил лейтенант, произошёл две недели назад, во время обеда. В столовой для клонов я сидел за столом напротив С-12. В тот день мы обедали вместе с людьми из технического персонала. Это были молодые парни в чёрных комбинезонах с эмблемами в виде инструментов на спинах. Довольно шумные и вечно смеющиеся. Отчего-то они принимали пищу в нашей столовой. Между рядами ходили сотрудники AIO, наблюдая за нами. Так вот, на блюдце остался последний кусок хлеба и мы с С-12 одновременно потянулись за ним. Одновременно взяли каждый со своей стороны, взглянув друг другу в лицо, одновременно отпустили и увидев что хлеб свободен вновь потянулись.

– Смотри парни, они понятия не имеют как им быть! – загоготал дородный детина заросший чёрной бородой.

– Для них это непостижимая дилемма, – хихикнул светловолосый паренёк с закатанными до локтя рукавами, разламывая хлеб, что был в его руках надвое.

С-12 увидев это, повторил за ним.

– Молодца! – заревел чернобородый. – Быстро учишься!

С-12 протянул мне кусок хлеба, я взял его.

– Почему ты это сделал? – послышался голос, перед нами стоял сотрудник AIO.

– Это было логично, – ответил С-12.

– Логично?

– Парень сообразил, что нужно делать, наблюдая за нами, – помахал рукой светловолосый паренёк.

– Значит логично. С-12 выйти из-за стола и следовать за мной, – отдал приказ сотрудник AIO.

Провожая их взглядом, техники заметно притихли.

– Куда это его повели?

– Думаю на деактивацию.

– Что? Почему?

– Слышал, что у них не должно быть логичного и абстрактного мышления.

Я смотрел на кусок хлеба, что остался у меня в руке, и продолжил приём пищи. Через два дня солдат под номером С-12 занял своё место. Был ли С-12 тем самым, или его заменили новым клоном я не знал, зато всегда видел реакцию лейтенант в подобных случаях. Его лицо выражало гнев, и то как он сжимал кулаки говорило с каким трудом приходилось ему сдерживать себя. Вообще-то замена погибших или вышедших из строя обычное дело.

– Ты не дурак С-35, – лейтенант отшагнул от меня, – видно, что имеешь в наличии мозги. Пользуйся ими, – и легонько стукнул кулаком мне в грудь. – Что-то устал за сегодня, пойду отдохну.

Я проводил его взглядом и занялся обычными делами. Да, я не дурак, я С-35, моя цель уничтожать Безликих любым способом, прибегая к любой тактике.

***

Когда не заняты учениями или тренировками, то проводили время в оружейной, в сотый, в тысячный раз собирая и разбирая оружие. Это мы уже могли делать с закрытыми глазами, зная какую деталь куда поставить. Как-то раз рыжий лейтенант учудил такое, завязал одному из нас глаза, разобрал импульсную винтовку и штурмовую, перемешал детали и приказал собрать. Его изумлённое лицо с широко открытым ртом говорило о том, насколько он поражён, когда солдату без труда удалось сделать это. Также нам отводилось время для физического отдыха. Пару часов ты ничего не делал. Кто-то шагал из угла в угол, кто-то сидел на месте, уставившись в стену. Большинство как и я лежало на кроватях глядя в потолок. Не знаю, кто о чём думал, и думал ли вообще, мне же стоило закрыть глаза как в сознании сразу выплывали ранее не виденные мною картины.

Море, в своём сознании видел море. Тёплые волны с лёгким шуршанием вскарабкиваются на песчаный берег, и уходят обратно. Лучи уходящего заката, песок в который ты проваливаешься и то, как он щекочет между пальцами ног. Легкий ветерок несущий привкус соли, и шум прибоя. И тонкий силуэт девушки, смеющийся так звонко, что на душе становиться светло. Как приятно и легко жить, просто жить для себя, не служа идее войны. А разве подобная жизнь возможна? Сомнительно, ничего подобного я не видел, в капсулах этого не показывали.

Всякий раз резко открывал глаза после подобных видений. И видел перед собой железные перегородки ангара и сотню таких же лиц как у меня. Лоб мой покрыт потом, дыхание учащённое. Интересно, а кто-нибудь ещё видит подобное? Но вот что интересно, эти видения не пугали меня, наоборот успокаивали. О них лучше молчать.

***

– Строится! – голос полковника всегда твёрд. – Через неделю вы отправляетесь на базу «Севастополь», поэтому пришло время познакомиться с вашим новым командиром, с тем кто будет вести вас в бой. Исиро Ямамото.

Рядом с полковником стоял молодой человек среднего роста, на вид ему столько же лет сколько и нашему уже бывшему лейтенанту. В отличие от разгильдяйского вида этот лейтенант следил за своей формой. Рыжий лейтенант и сейчас выглядел как обычно, китель расстегнут до середины груди, руки в карманах, волосы взъерошенные, разве что выбрит. Внешне Ямамото тоже отличался. У него чёрные волосы, цвет кожи чуть желтоват, узкие глаза, и совсем другие черты лица.

– Что ж, будем знакомы, – рыжий лейтенант протянул руку. – Я Билл.

– Благодарю вас за подготовку отряда, – вместо того, чтобы пожать руку Ямамото поклонился.

– Чего? – не понял лейтенант Билл и несколько растерянно посмотрел на свою ладонь.

– Лейтенант объясните новичку что к чему. Ах да, – спохватился полковник и указав рукой на девушку стоящую подле него добавил. – Она также отправляется на «Севастополь».

– Кто? Она? – поразился лейтенант Билл, уставившись на девушку.

– Да, – сухо бросил полковник, отправившись восвояси.

Лейтенант Билл растерянно переводил взгляд с офицера на девушку.

– Меня зовут Ника, – девушка подошла к рыжему лейтенанту и протянула руку. – А вас Билл?

– Да Билл, – я видел как осторожно он пожимал ладонь девушки. – Простите, а вы кто?

– Я буду собирать данные о войне.

Слова Ники поразили лейтенанта Билла – Вы разведчик?

– Нет, – вместо неё ответил лейтенант Ямамото, прохаживаясь между рядами разглядывая нас. – Ника собирает данные для истории.

– А зачем это нужно?

– Для будущего. Ведь практически все войны прошлого есть в исторических справочниках, память об этой войне тоже должна сохраниться. Тем более что человечество воюет почти сто лет.

– Наверное, впервые так долго, – заметил лейтенант Билл. А я обратил внимание на то, что он во время разговора застегнул все пуговицы на кители и одёрнул его.

– Вообще-то нет. В далёком прошлом была война между двумя странами, Англией и Францией, её название Столетняя война. Понимаете?

– Так сколько она продлилась? – растерянно спросил лейтенант Билл.

Ямамото остановился, удивлённо глядя на нашего инструктора.

– Ах чёрт, – хлопнул себя по лбу лейтенант Билл. – Вот идиот, иначе она не носила название Столетняя.

– Именно, – улыбаясь, произнесла Ника.

Девушка непривычно выделялась среди привычной картины. Фигура у ней заметно отличалась, серая форма в которой ходили низшие чины офицерского состава, только подчёркивала её. На одежде не было знаков отличия, значит командовать не будет. У неё правильные черты лица, и приятный голос.

– Ника позвольте спросить, у вас также разблокированы гены? – задал вопрос лейтенант Билл.

– А вы как думаете?

– Думаю что да, иначе вы не полезли бы на войну в далёком космосе, куда только добираться года два.

– Лейтенант Билл, у всех людей кто принимает участие в этой войне, разблокированы гены, – голос Ямамото звучал назидательно, словно поучал лейтенанта Билла. – Мы, как и вы родились уже с разблокированными генами.

– А ваши родители? – по лицу лейтенант Билла можно понять, с Ямамотой общего языка искать не собирается.

– Нет.

– А мои да, – торжественно выпалил Билл.

– О, – это произвело впечатление на лейтенанта Ямамото, – вы из первого поколения.

– Интересно, – Ника достала из сумки висевшей на плече голографическую камеру.

– Что вы собираетесь делать?

– Записывать, у меня есть разрешение.

– Тогда ладно.

– Когда вы проводили учения в последний раз? – Ямамото встал напротив лейтенант Билла.

– Учебный бой был два дня назад, помимо прочего солдаты постоянно проводят время в учебной боевой части, не слезая с тренажёров. Уровень их подготовки оцениваю очень высоко, – и поднял вверх большой палец, позируя на объектив. Ника на это улыбнулась.

– Учебный бой не настоящий, – произнёс Ямамото. – В настоящем бою навыки полученные тут могут и не пригодиться.

– А вы бывали в настоящем бою? – неприязненно спросил рыжий лейтенант.

– Нет, – чуть заметно стушевался лейтенант Ямамото.

– Я да, – спокойно сказал Билл.

– Вот это да! – воскликнула Ника. – А где именно вы участвовали?

– На спутнике Юбериуса, квадрант ZW-71.

Ямамото совсем растерялся, но уступать явно не собирался – А могу я провести учения с ними?

– Разумеется, всё что вам нужно сделать отправить запрос в штаб. Но хочу заметить в этом нет необходимости. Мы тренировались три месяца, и я знаю на что способны эти парни. К тому же, отправка на «Севастополь» через неделю, а мало ли что случиться во время учений.

– Мне решать, проводить их или нет, – Ямамото не собирался сдаваться, он явно хотел взять реванш после унижения, узнав о боевом прошлом Билла.

– Как скажите. Отряд, – возвысил голос рыжий лейтенант и замолк. – Совсем позабыл, теперь вы командуете.

– Именно. Отряд отправится в учебную часть.

Мы разом повернулись и разом пошли в ногу.

– Я с вами, – Ника устремилась следом за Ямамото.

Успел заметить, как провожающий нас взглядом лейтенант Билл заметно сник.

***

Лейтенант Ямамото добился своего, нас отправили на марш бросок по пустыне. Ночью погрузились в бронекостюме, получили по фляге с водой и всё. Затем в транспортный модуль, который под утро выгрузил нас на другой части планеты, прямо посреди пустыни. Ту девушку не взяли, хоть она и просилась.

– Отряд слушать мой приказ, – лицо Ямамото появилось на мониторе. – Мы должны пересечь указанный участок и атаковать противника. Учения максимально приближены к боевым. Поддержки с воздуха не будет. Выступаем.

Учения максимально приближены к боевым. Это означало, наши цели роботы, будут вести по нам огонь боевыми зарядами. Пусть заряды и не могут нанести серьёзного урона бронекостюмам, недооценивать их не стоит. Вывести бронекостюм они в состоянии. Идти до цели два дня, по раскалённому песку днём, двигаясь холодной ночью. Мы не покидали своих бронекостюмов, но по тому как менялась датчик температуры представлял себе тот перепад температуры что был снаружи.

Мы шли тремя колоннами, шагая друг за другом, я видел перед собой качающуюся спину бронекостюма, и знал что точно такую же картину наблюдает тот, кто идёт позади меня. Пустыня абсолютно безжизненная, один песок, который лениво гоняет ветер с одной дюны на другую. На небе не было видно ни облаков, ни птиц. Только палящее солнце днём, и холодные сверкающие звёзды ночью.

– Лейтенант я вижу укрепления, – подал голос С-17.

Укрепления, значит мы достигли цели.

– Также вижу наблюдательный пост, – продолжал С-17.

Я уже взял на изготовку оружие, проверяя системы. Решил, что стоит накрыть противника гранатами с электромагнитным импульсом, это выведет его на короткое время из строя, а затем при помощи пулемёта с разрывными зарядами открыть по ним огонь. Хотя следует дождаться указаний офицера.

– Отставить С-17, это не укрепление, а это не наблюдательный пост. Это руины древнего города, когда-то тут была страна, и это всё что от неё осталось.

Я и сам это прекрасно знал. Лейтенант Билл любитель поболтать во время таких же тренировочных походов. Об этой стране уже как-то рассказывал.

– Тут жили весьма странные ребята, ещё до Времени Великого Перелома, поговаривали они то ли жаб, то ли мышей ели. Им не повезло в первую очередь, поговаривают их разбомбили основательно, тут раньше был город, здоровенный, на несколько миллионов человек, – его слова в голове не укладывались, просто не мог представить себе такую цифру. – Ещё говорили, этому городу несколько тысяч лет, а уничтожили всего то за пару минут, – его голос преисполнился горечью. – Два удара и нет города, и нет нескольких миллионов. Если как следует порыться в этих песках парни, то можно найти остатки их цивилизации.

– Что такое цивилизация? – не удержавшись спросил я, правда не особо рискуя, Билл вызывал у меня чувство, которое он сам называл доверие.

– Цивилизация С-35, это то, что создают люди целыми поколениями, тысячи лет уходят на то, что бы воздвигнуть памятники, создать города, чтобы толпа превратилась в народ. А вот чтобы всё это уничтожить, потребовалось пару дней.

– Это сделали Безликие? – неожиданно для нас обоих в наш разговор вклинился кто-то ещё.

– Что за голос? – Билл изумился больше моего. – С-49? Тебе тоже стало любопытно? – с усмешкой спросил лейтенант.

– Вы сообщили нам информацию о войне, сказав об уничтожении города и населения. Как я предполагаю, это было результатом действия Безликих.

– А, вот оно что, – протянул Билл, его лицо отображалось на наших мониторах, приняло насмешливый вид. – Нет С-49, в те славные далёкие времена у человечества был совершенно другой враг. И он был куда опасней, коварней, беспощадней и бессмысленней чем чёртовы Безликие.

– Кто он? – моя генетическая программа мгновенно активировалась, ещё один враг угрожающий Земле, моя цель защитить её.

– Он можно сказать, повержен, – усмешка командира стала язвительной, – и как надеются в руководстве Земли окончательно.

– Он был полностью уничтожен?

– Не совсем С-49, уничтожь его полностью, человечество проиграло бы.

– Ваши слова мне не понятны.

– Это потому что у вас в головах пусто, – ухмыльнулся в экран Билл.

– У вас неверная информация, целостной наших голов не вызывает сомнений у сотрудников AIO, черепные коробки не повреждены, мозговая система функционирует в норме, – счёл нужным поправить его.

Билл выпучив глаза на меня расхохотался – Позабавили вы меня парни, так уж и быть, поведаю вам тайну про страшного врага. Это была война между людьми.

Для нас это было необычно услышать.

– Людьми? – повторил за ним. – Они были предателями последовавшие за Безликими?

– Нет.

– Тогда откуда они взялись?

– Отсюда С-35, – катафракт лейтенанта привлёк внимание тем, что притопнул по песку, подняв его в воздух. – Они были с нашей родимой матушки Земли.

– У вас недостоверная информация, – с категоричностью заявил С-49. – Люди не воюют друг с другом.

– Теперь да, но раньше грызли глотки по любому поводу, разнося всё вокруг в мелкие щепки, – со снисходительностью в тоне заметил Билл.

– Ваша информация неверна, – С-49, да впрочем и меня, слова командира не убедили, – человечество воюет только с Безликими, они наш враг и угроза Земле.

– Да ну вас пустоголовых, – отмахнулся Билл.

– Требуется уточнить информацию. К кому мы можем обратиться?

– А ну молчать! – рявкнул вмиг переменившийся в лице лейтенант. – Я приказывая не возвращаться к данному разговору и ни с кем о нём не говорить. Приказ ясен?

– Да, = хором ответили мы.

Но я всё же задумался над словами лейтенанта. Неужели люди способы убивать себе подобных? И как С-17 мог забыть тот разговор?

Наш отряд продолжил путь дальше и мне удалось разглядеть те руины, через объектив увеличив изображения. Из песка торчал ржавый шпиль, какая-то башня с вычурными металлическими перекладинами. Башня заметно наклонилась вбок, и лишь громадная дюна на которую она накренилась, не давала ей упасть окончательно. И остатки домов стоящих в один ряд. Их было несколько десятков, с пустыми глазницами окон, между которыми гулял беспечный ветер. Я увидел чудом сохранившуюся надпись на одной из стен. Букв в ней не хватало, поэтому не понял значения написанного « Э.ьфо..я баш.я».

Мы дошли до указанной цели, как и оказалось, наш противник роботы. Мой навигатор показывал двенадцать активных целей. К разочарованию лейтенанта Ямамото.

– Приготовиться к атаке, – голос явственно показывал уровень разочарования. – Приготовить разрывные снаряды.

Он собирался атаковать сразу разрывными зарядами? На мой взгляд, большая глупость. Во-первых, роботы имели программу предупреждения огня, во-вторых, на них броня, в-третьих, попади такой снаряд в песок, проку от него мало. Пустыня будет гасить взрыв, а поднявшийся песок затруднит обзор. Хоть эти мысли и пронеслись в моей голове, решил не высказывать вслух. Вместо этого отправил в пушку заряды ЭМУ, решив что открою огонь, если увижу что первоначальный план лейтенант Ямамото провалиться.

– Приготовились, в бой вступают солдаты с С-1 до С-15, – он даже не расставил нас в боевой порядок. – Огонь.

Залп. Ракеты устремились к целям, оставляя за собой хвост из лёгкого дымка. Как я и предполагал роботы засекли атаку, и если до неё они вяло передвигались между остатков стен и по дюнам, то едва бой начался, враз переменились. Атака была отбита, роботы выпустили обманки. В мониторе увидел как разрываются ракеты в воздухе, осыпая песок осколками. Часть ракет взорвалась в песках, разметав дюны в большое облако пыли.

– Перевести монитор на тепловизор, – раздался голос Ямамото.

Идея не плоха, вот только роботы в пустыне, а мы днём под пеклом жарящего солнца. Жар поднимался от песка. Разумеется, наши тепловизоры ничего толком не показали. Роботы открыли ответный огонь. По бронекостюму застучали болванки, обычные свинцовые пули. Существенного вреда они нанести не могли.

– Перестроиться и контратаковать, – Ямамото не желал проигрывать машинам. – Атакует колонна от С-1 до С-15.

Из пелены песка вынырнули роботы, устремившиеся в атаку, первая колонна, следуя приказу, направилась на них, ведя огонь разрывными ракетами. Роботы оказались весьма юркими, умудрялись увернуться едва ли не от каждого залпа. Но всё же одного удалось подбить, он рванул, оглашая воздух громким взрывом. Я отметил, что навигатор указывает семь целей, то есть роботов было восемь, считая уничтоженного. Счёл нужным сообщить об этом лейтенанту.

– Чего? – слушал он меня вполуха увлечённо глядя за боем. – Значит, остальные были уничтожены первой атакой.

– Мой навигатор этого не показывает, – я осмотрел место, куда пришлась первая атака. – Лейтенант, не вижу уничтоженных целей.

– С-35, – начал было лейтенант тоном который не терпел возражений.

Закончить он не успел. Прямо перед первой колонной из песка разом выпрыгнули четыре робота.

– Что такое, – послышался растерянный голос офицера.

Роботы окрыли огонь по С-1. Разом, все вместе. Видимо их блок аналитического анализа подсказал такую идею, раз одному роботу не удаётся повредить цель, то быть может это удаться нескольким. Бронекостюм выдерживал напор нескольких пулемётов. С-1 практически в упор выстрелил по ближайшему роботу, разметав металлические останки в радиусе десятков метров.

– Не могу вести огонь, С-1 попадает под прицел.

Это вся первая колонна говорила как один. Колонна так и шла, один за другим, Ямамото не стал производить перегруппировку. А к нам стремительно приближалась вторая группа роботов. Они не вели огонь по нам, а хотели максимально приблизиться. И кажется, я понял почему. Бронекостюм отличное средство защиты и ведения боя. Но имел существенный недостаток. В отличие от экзокостюма куда неповоротливей. Количество ракет ограничено, и когда они заканчивались, в ход шли скорострельные пушки. Вот только система наведения не успевала за быстро передвигающимся врагом, приходилось предугадывать его движения, оттого радиус поражения невелик. А тут мы ещё стояли колонной, дыша друг другу в затылок. Идеальные мишени. И тут роботы напавшие на С-1 прекратили огонь и бросились на него, они кинулись ему под ноги и повалили на спину.

– Атакован врагом, не имею возможности вести огонь, – голос С-1 не высказывал страха, лишь сухо констатировал очевидный факт.

– Помогите ему, – отдал приказ Ямамото. – Остальным ликвидировать оставшиеся цели.

К С-1 шагнула на помощь вся первая колонна. Ладно, сами разберутся. Моё внимание приковано к той семёрке. Вот реальная угроза.

– Открываю огонь зарядами ЭМУ, остальным приготовить бронебойные заряды, – счёл нужным заранее предупредить собратьев о том, как именно стоит атаковать.

– С-35 вас понял, – поддержали меня десятки голосов.

Роботы принялись кромсать бронекостюм С-1, подоспевшие ему на подмогу пытались ударами скинуть их. Я выпустил четыре заряда ЭМУ, они разорвались над роботами, было видно мелькнувшее на мгновение облако из электронных частиц. Роботы замерли, упали на песок и неуклюже покатились по нему. И тотчас по ним выпущено десятки ракет. Эти цели ликвидированы.

– Бронекостюм повреждён, есть угроза жизни, максимальная угроза выхода из стоя системы контроля питания, – С-1 продолжая передавать ситуацию в которой находился, абсолютно лишён эмоций.

Роботы не имели вооружения позволяющее поразить бронекостюм, а вот сил чтобы разломать его хватило. Я видел, как в стороны отлетали куски металла и как безуспешно роботов пытались оттащить от С-1. А вот информация о повреждения системы контроля питания заслуживала отдельного внимания, питание шло от ядерной батареи и если роботам удаться её повредить….

Яркая вспышка. Сначала только вспышка, без звука. Монитор заморгал и вовсе погас, разом из строя вышли все системы, затем ударная волна. Её слышно даже в бронекостюме. Почувствовал, как меня тянет вниз, как падаю и качусь, налетая на своих собратьев. Не волновался, потому что просто не мог, и потому что знал, бронекостюм в состоянии выдержать ядерный взрыв гораздо большей мощности, находясь при этом куда ближе, чем сейчас я. В основе ядерной батареи был тритий, он не столь мощный как плутоний. Но взрыв всё равно очень сильный. Электроника вернулась в норму. Проверил наличие состава. Не отвечали С-1, С-5, С-11, С-9, С-17.

Монитор пришёл в норму.

– Лейтенанта Ямамото на связь вызывает С-35.

Монитор показал картинку, бледное лицо офицера. Я видел капли пота на его лбу и растерянное, ничего не понимающее выражение лица. Он не просто изумлён, видимо толком не мог сообразить до конца, что же произошло.

– Лейтенант Ямамото вы в норме?

– Да, – медленно выдавил из себя офицер. – Доложить обстановку.

Я поднялся, мой бронекостюм неуклюже, опираясь на других, сумел встать. В воздухе висело громадное облако песка, весь отряд раскинут по дюнам.

– Не отвечают С-1, С-5, С-11, С-9, С-17. Датчики жизнедеятельности остальных в норме.

– Не отвечает С-1, – сухим, осипшим голосом повторил Ямамото.

Я перевёл камеры на то место, где был С-1. Чёрная, опалённая воронка песка, с быстро обваливающимися краями. От бронекостюма С-1 остались оплавленные куски металла, от роботов вообще ничего. Над воронкой, уходя высоко в небо поднимался столб дыма, и превращался в густой купол что ширился над нами. Ветер, рассерженный тем, что его потревожили, закручивал купол в воронку, скрывая от нас солнце. На миг слабый призрак войны, превративший эту древнюю страну в пустыню, вернулся, дабы напомнить о себе.

– С-1 уничтожен, – я искал тех, кто пришёл ему на помощь. Взрыв раскидал их на приличное расстояние. У одного бронекостюма оторвана нога, другой лишён обеих рук, два также серьёзно покорёжены. – Нам необходима помощь.

– Лейтенант Ямамото необходимо вызвать эвакуационные отряды, – подал голос С-49. – Состояние бронекостюмов С-11 и С-17 нестабильно, возможен выход из строя системы питания.

– Да, да, – торопливо согласился Ямамото. – Вызываю отряд техподдержки.

***

Этим же вечером полковник хмуро оглядывал нас, мы как обычно стояли в шеренгах в несколько рядов. Рядом с полковником находился Ямамото, он старался держаться невозмутимо. Но видно, это ему с трудом удаётся. Ладони непроизвольно сжимались в кулаки, а плечи едва заметно подрагивали.

– Я изучил ваш рапорт лейтенант Ямамото, – полковник смотрел на бреши в наших рядах. – Хочу отметить, ваше происшествие не столь уж и значительное, бывали провалы и покрупней, – при слове «провалы» Ямамото вскинул голову, он явно ощутил себя уязвлённым. – Не переживайте лейтенант, подобные неурядицы идут даже на пользу, какой-никакой опыт, максимально приближенный к боевому. У нас есть возможность замены? – Маннергейм обратился к Соросу, тот был неподалёку.

– Разумеется. Как раз очередная партия прошла адаптацию. Только навыки ведения боя у них до конца не проверены.

– Придётся проверять на месте, – полковник положил руку на плечо Ямамото. – Не переживай так сильно сынок, велика потеря, пяток клонов, AIO ещё наштампует.

Послышался слабое эхо от сильного удара, невольно посмотрел в сторону, откуда донёсся, поодаль стоял рыжий лейтенант Билл, прислонившись спиной к учебному катафракту, хмуро отстукивал кулаками по его броне. Глядя на это, полковник усмехнулся.

– Но следующая партия, что отправиться на базу «Галилей» не будет менять командира за неделю до отправки.

Лейтенант Билл, услышав это, перестал стучать по катафракту кулаком, сплюнул на пол и ушёл, скрывшись в темноте ангара среди боевой техники.

– Хочу отметить полковник Маннергейм, что поведение данного офицера считаю возмутительным, – раздражённо бросил Сорос, видимо принял этот плевок на свой счёт.

– А что будет с ранеными солдатами? – Ника тоже была здесь, она не решалась вести съёмку, понимая тяжесть ситуации.

– Если из нельзя вылечить, будут деактивированы, – в голосе Сороса я учуял особые нотки, словно ему нравилось распоряжаться чужими жизнями, хоть и созданных искусственным путём.

– Разве так можно? – прошептала Ника.

– Не нам это решать. А если вы считаете подобные действия слишком жестокими, то вам стоит задуматься над тем, лететь ли с нами на «Севастополь». Вот за оставшиеся два дня и поразмышляйте над этим, – сухо отрезал полковник. – Сорос, я жду замену завтра. Вы свободны лейтенант Ямамото.

Ямамото вместо того, чтобы отдать честь, поклонился вслед уходящему полковнику и Соросу. А Ника с жалостью в глазах смотрела на нас. И её взгляд остановился на мне, именно что остановился. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, я увидел эти чистые зеленые глаза. А затем она неожиданно покраснела и отвернув взгляд, поспешила прочь.

Ямамото повернула к нам – Отряд, у вас два часа на физический отдых, – он старался держаться как командир. Однако чуть подрагивающие руки выдавали в нём неумение достойно держаться при данных обстоятельствах.

Через два часа мы отправились в учебную боевую часть, где до отбоя занимались на тренажёрах. Лейтенант Ямамото не спеша прохаживался, следя за нами и полностью игнорируя любопытные взгляды технического персонала и их перешёптывания за своей спиной, который всякий раз замолкая, когда Ямамото подходил слишком близко.

***

На следующий день в столовой нас было уже ровно сто солдат. Сто одинаковых лиц, с одинаковыми рефлексами и инстинктами. Мы как всегда молчали, техники по обычаю шумели во всё горло. Удивительно, но сотрудников AIO вечно караулившие нас, сегодня не было. Может оттого техники и вели себя столь вольготно. Они развалились на свободных столиках и шумно обсуждали последние новости.

– Слышали, что с этими случилось? – долговязый парень в чёрном комбинезоне, местами тот небрежно заштопан, а на поясе тускло поблёскивали металлические побрякушки, может инструменты, кивнул в нашу сторону.

– Да, да.

– И угораздило их командира сунуться на учения, да ещё сам себе их выдумал, – чернобородый поскрёб щеку. – Пять трупов, да ещё перед отправкой. Я слышал, Маннергейм на стену лез.

– Полезешь. Говорят, по роботом лупили разрывными?

– Чего? – презрительно фыркнул долговязый, железки на его поясе слабо позвякивали, когда он двигался. – Какому идиоту пришло в голову такая чушь?

– По-моему отрядом С управляет наш герой галактики Билл, – светловолосый паренёк пристально вгляделся в наши опознавательные знаки.

– Что? – изумился чернобородый, из его рта вместе с удивлением вырвалась не пережёванная еда. – Как это он лопухнулся?

– Во время учений нами командовал лейтенант Ямамото, – невозмутимый голос принадлежал одному из нас. Но кто это сказал?

Больше меня удивились технари, их шумная ватага мгновенно притихла. Если сказать что они поражены, значит ни как не описать то потрясение, что охватило их. За более чем три месяца один из нас впервые принял участие в разговоре, то есть открыл рот не потому что отвечал на приказ, а потому что так сам решил. Я невольно обернулся на тот голос, через два стола сидел С-49, это он, иначе зачем поворачивать голову в сторону людей. Наши глаза встретились, одинаковые глаза. Остальные девяносто восемь собратьев молча работали челюстями, шум переламываемой пищи прерывался лёгким гудением вентиляторов. Мою реакцию заметили техники.

– Смотри-ка, – шёпотом произнёс долговязый технарь, толкая локтём в бок соседа указывая на меня

– Ну надо же, – чернобородый усмехнулся быстро перенося взгляд на двери, в которых в любое мгновение могли появиться белые скафандры AIO. – На сто лбов две головы с мозгами. Парни, вы тут с самого начала, вас не меняли?

– Нет, – мы с С-49 ответили как один.

– Видно, видно. На вашем месте я бы не показывал свою сообразительность, пока мы тут, на Земле. В космосе увидите, всё будет несколько иначе, – подмигнул нас чернобородый.

– Отчего ты так решил? – долговязый продолжал таращиться на нас.

– Оттого, что там уже будет война, и разбрасываться солдатами ни кто не станет, даже в угоду AIO.

– Слыхали, Сорос отправляется с нами.

– Да, поговаривают, у него цель поймать живым одного из этих, Безликих.

– Удачи, – чернобородый отправил в рот кусок жареного мяса, – за сто лет никому не удалось не то что живым, но даже мёртвым взять Безликого.

– Так мы до сих пор не знаем, с кем воюем? – светловолосый паренёк с любопытством уставился на старшего коллегу.

Чернобородый вместо ответа пожал плечами, смачно пережёвывая мясо. Проглотив, произнёс – Когда я был там, во время первой отправки в систему XU-11, видел их корабли, видел их манеру боя. И казалось, что мы воюем с сами собой, или со своим же зеркальным отражением.

– Что за бред ты несёшь? – язвительно ухмыльнулся кто-то из его приятелей.

На что вытирая рот салфеткой, чернобородый спокойно ответил – Бред, ещё какой бред. Когда вы окажитесь там, вам всё будет казаться бредом. Кстати, по поводу того, что ни кто не видел их в лицо. Я лично знаю случай, когда одному солдату представилась такая возможность. Он подбил вражеский катафракт, подбежал и умудрился вскрыть его заглянув внутрь, – чернобородый замолчал, неторопливо отпивая кофе из чашки со сломанной ручкой.

– И что? – послышались несдержанные голоса.

– Он сошёл с ума и разведки не удалось из него ничего выудить, – чернобородый поднялся, кинув смятую салфетку в пустую тарелку. – Ребята наслаждайтесь натуральной пищей, в космосе придётся довольствоваться сублимированными продуктами из тюбиков, искусственным мясом, отвратительным чаем и кофе, и прочими заменителями.

– Ты же говорил, что ел помидоры?

– Ну, овощи и фрукты будут свежими и настоящими, их специально выращивают в оранжереях. Как и насекомых.

– Каких насекомых?

– Черви там и жуки, – глядя на круглые от удивления глаза приятелей, захохотал. – А как вы думали пополнять белок, в космосе он расходуется, будь здоров. Коров не держат, поэтому единственный заменитель жуки да черви. Ничего, привыкните, можно есть сушёными, маринованными, пальчики оближешь.

Светловолосый паренёк брезгливо посмотрел на свою тарелку.

***

– Безликие враги, они угроза Земле и всему человечеству, наша цель – победить их, ваше призвание – уничтожить их, – мягкий голос ненавязчиво, но весьма настойчиво проникал в подкорку подсознания, усиливая и без того генетическую программу, направленную на решительное противостояние с противником. – Безликие враги, они угроза Земле…

Да, Безликие угроза, и эту угрозу необходимо устранить. Для этого ты создан, мягко нашёптывал мне на ухо приятный голос. Ты создан для того, чтобы уничтожить врага, а твой враг это Безликий. В сознании уже угодливо возникал отталкивающий образ, да они такие, они отвратительны, мгновенно поддерживал моё неприятие гипнотизирующий голос, они опасны, они в состоянии уничтожить Землю.

Уничтожить Землю, Безликие разрушать всё и голубая планета станет мёртвой. Не будет жизни, не будет человечества, будет только пустошь, пустыни с отравленными песками, водой и воздухом. Музыка обволакивала сознание, унося куда-то за край разума. В моей жизни всё просто, главное только подчиняться и тогда не будет ни каких проблем. Выполнять приказания и неукоснительно следовать долгу, а мой долг – война с Безликими. Синий свет умиротворял, тело расслабилось как никогда прежде, на чарующих волнах спокойствия удалялся всё дальше и дальше. Ещё мгновение и моё «я» окончательно раствориться среди проекции панорамы величественного космоса. Отдавал себе отчёт в том, что умирать не страшно, я создан для того, чтобы умереть во имя человечества, и другого пути, как и смысла жизни у меня нет. Моя цель не дать Безликим разрушить Землю.

Разрушить Землю, отчего-то в моей памяти неожиданно всплыла картина уничтоженного давней войной древнего города. Его остатки покоящиеся среди песков, где если верить словам лейтенанта Билла, пороешься и обязательно наткнёшься на кости погибших в той войне. Мой мозг словно иглой пронзило, столь яркая боль, и неожиданная вспышка в глазах. Я словно очнулся, встрепенулся и обнаружил себя лежащим в неудобной тесной штуке. Тело сковано, к голове подходят провода, а назойливый синий свет пробивался сквозь веки, сильно раздражая глаза. И голос из мягкого и приятного превратился в нудный бубнёж. Он неприятно раздражал слух. Неужели так у всех? Или быть может, лишь в моей капсуле программа сдала сбой? Если это так, необходимо известить сотрудника AIO. Повертев головой, увидел красный рычажок с надписью – В случае неисправности повернуть. Уже собрался было сделать это, но остановился.

В случае неисправности… Неисправности чего? Если неисправна капсула это одно, но где гарантия того, что сотруднику AIO не взбредёт в голову, что неисправен я? А я прекрасно знал, какая участь ожидает неисправного бойца. Для AIO мы такая же техника, как и эта капсула, как и катафракт. Нас легко можно заменить, ни сколько не заботясь о нашей дальнейшей судьбе, деактивация, как говорили они в таких случаях. Болванки, изделия, вот их отношения к нам. Лейтенант Билл ни разу подобного не произносил, привычно от него слышать – парни, ребята, когда он в хорошем настроении, бойцы – когда отдавал задание, бестолочи, тупорылые морды, рукожопы – если в чём-то ошибались. Но никогда Билл не относился к нам как к вещам, как к тем самым болванкам. В общении с ним я ощущал себя живым что ли, почти человеком. Поэтому не стал прикасаться к рычажку. Несколько долгих минут выслушивал надоедливый голос, окончательно теряя к нему, и всему что он так настойчиво вдалбливал расположение.

Вот капсулы пришли в движение, выпуская нас наружу. Наверное я излишне быстро стремился выйти из неё, раз опять привлёк внимание того же сотрудника AIO.

– Хм, – недобро протянув, уставился на меня. – Отчего ты мне покоя не даёшь? Том, проверь диагностику капсулы под номером 35!

Ожидая ответа, ощупывал пристальными глазками.

– Том? – повернулся в сторону пульта, за ним никого не оказалось. – Куда подевался этот недоносок? – в раздражении бросил проклятие напарнику. – Ладно. С-35, – командным тоном произнёс он снимая перчатку с правой руки и поднимая ладонь к моим глазам. – Сосредоточиться на пальцах.

– Приказ понят, – перевёл взгляд на них.

– Не отвлекайся, – принялся водить им из стороны в сторону. – Пока всё в норме.

С левой стороны раздался щелчок, это он прищёлкнул пальцами левой ладони. Я чуть было не отвлёкся на него, но удержался, не отпустив взгляда от пальцев перед носом. Быть может, в моём лице промелькнуло что-то такое, отчего сотрудник AIO насторожился.

– Хм, – вновь протянул он, – неужели я ошибаюсь?

Я молчал, говорить мне не приказывали.

– Знаешь, почему я это делаю? – он пару раз щёлкнул пальцами перед моим лицом. – Так проявляются издержки абстрактного мышления у изделий. Ваше сознание до того вычищено, что ничего другого, как кроме как концентрации на поставленной задаче в ваших головах быть ничего не должно. Ты получаешь указание и следуешь им, не вправе отвлечься. Даже посторонний шум, – вновь щёлкнул пальцами, – не должен тебя отвлекать. Ведь отчего человек отвлекается во время работы, слыша нечто необычно рядом с собой? Его мозг начинает предполагать что рядом происходят неподконтрольные ему изменения, это может вызвать страх, негодования, да мало или что ещё, а это в свою очередь означает одно, человек предполагает что может принести ему источник шума, а предполагать, следовательно мыслить. А мыслить, – сделал шаг навстречу мне, оказался так близко, что ощутил его неровное горячее дыхание, – значит иметь брак в этой части болванки, – его указательный палец прицельно сделал выпад в мой лоб. – Посмотрим, что у нас тут?

Сотрудник AIO по пояс залез в мою капсулу, придирчиво ощупывая провода и осматривая элементы техники.

– Похоже в норме, но всё-таки…

Его внимание ко мне было отвлечено появлением Тома. Запыхавшись, тот уселся возле пульта.

– Ты где был? – недовольно уставился на него напарник.

– С совещания, комиссия торопит нас, требуя ускорить обработку нового пополнения.

– Их бы на наше место, – пробурчал придирчивый сотрудник AIO. И глядя мне в глаза отдал приказ. – Отряд С, покинуть помещение и вернуться в казарму.

– Есть, – разом ответили ему все мы.

Я ощущал к этому сотруднику AIO странные чувства. Если выразить словами, нехорошие.

***

Этим вечером нам дали самый продолжительный физический отдых, до утра, то есть до самой отправки мы были свободны. Впервые у нас появилось так много свободного времени. Сам не зная зачем, отправился в учебную часть. Там, в полумраке заметил что один из мониторов тренировочного катафракта светиться, значит кабина пилота открыта. Направившись туда, обнаружил лейтенанта Билла, что развалившись в кресле пилота, положив ноги на панель управления, смотрел на тусклый свет над своей головой и прихлёбывал из фляги что-то с резким запахом.

– Кто здесь? – он даже не повернул головы на мой шум.

– С-35.

– Что ты тут делаешь?

– У нас сейчас время для физического отдыха перед отправкой, я не знал, что мне делать.

– Вот как, – лейтенант перевёл взгляд на меня, его глаза чуть мутные. – И ты отправился из казармы прогуляться. Один из всех. Но я не удивлён, почему ты так поступил.

– Почему?

Лейтенант постучал по моему лбу – Вот почему. Стало быть, завтра отправляешься на войну. Признаться, завидую тебе и рад тому, что больше не увижу ваших рож. Меня уже мутить начинало оттого, что все вы на одно лицо.

– Новая партия также будет на одно лицо с нами, – мне показалось удивительным что он этого не знал.

Лейтенант выдохнул – Вот ведь срань.

– Вы можете отказаться от должности инструктора и перейти на другую работу.

– Никогда, – лейтенант отхлебнул из фляги, в ней что-то булькнуло, поморщившись, протянул флягу мне. Я посмотрел на неё. – Ах да, – офицер Билл усмехнулся, – порой забываю. Не собираюсь уходить. Как сказал полковник, следующая партия отправиться на фронт вместе с тем, кто их обучал. А это буду я.

– Вы хотите воевать?

– Хочу, – мрачно произнёс лейтенант.

– Это потому что Земля в опасности?

– Чего?

– Земля как осаждённая крепость, надо выстоять в войне.

Лейтенант Билл посмотрел на меня и засмеялся – Ох и повеселил ты меня С-35. Какая крепость? Ты думаешь, вся планета выглядит как эта задница? – обвёл руками, словно пытался охватить ангар. – Друг мой, там, за этими стенами совсем другая жизнь. Там даже толком ни кто не знает что идёт война, там процветание и мир. Разве что на Марсе более осведомлены обо всех этих битвах в квадрантах CV-88, JU-49 или сражения возле голубого карлика звездной системы Y-7. Если попадёшь отсюда, во всём своём обмундировании прямо в столицу, то люди примут тебя за захватчика. Люди давно разучились воевать, они и слово то такое, война, подзабыли. Живут тихо, мирно, счастливо, прозябая в неге и удовольствиях. Как бараны на ферме, не подозревая что их ждёт убой. Уж поверь мне, я знаю о чём говорю, родился и вырос на ферме, – последние слова прозвучали зло. – Иначе зачем пришлось создавать таких как ты или разблокировать гены таким как я? И вот сейчас я думаю, и вправду зачем? Зачем воевать за это? Зачем драться за ублюдков вроде Сороса из AIO, или нашего Президента, или этих мразей правящей планетой? Они себе в заслугу ставят то, что последние столетия не было войн, что побеждены болезни, что людям теперь не надо надрываться, дабы прокормить себя и семью. Но что это за жизнь? – лейтенант пнул панель управления, нисколько не заботясь о сохранности военного оборудования. – Из-за этой блокировки генов люди превратились в безвольные бесхребетные существа, и они не знают другой жизни. А как ведут себя наши правители? Каждому жителю Земли отмерян срок в сто пятьдесят лет жизни, и не больше. А сами управляют Землей последние лет пятьсот и уходить не собираются. Они продлевают свою жизнь, но другим не дают такого шанса. Они проживут ещё тысячу, если не вечно, управляя Землёй, а мы будем умирать. А мне отведено и того меньше, восемьдесят лет. Всем у кого разблокированы гены, жить можно лишь восемьдесят лет, и ни какие заслуги, даже если я в одиночку выиграю эту грёбаную войну, не позволят мне прожить на секунду дольше. И где тут справедливость? Её нет, но людям на это плевать, потому что для них создали идеальный мир! – выкрик гулким эхом разнёсся по учебной части и скрылся среди молчаливо стоящих катафрактов. – Ты представляешь, что такое пятьсот лет жизни? Откуда С-35, тебе отроду четыре месяца, – он вновь протянул мне фляжку. – Пей.

Я сделал глоток, непонятная жидкость обожгла горло, поперхнулся и выронил флягу.

– Ну-ну, – лейтенант Билл успел её подхватить. – Такую крепкую штуку так просто не достанешь. Как оно? – с любопытством смотрел он на меня.

– Странный вкус.

– А как потом тебе будет странно, – усмехнулся он. – Достать такую штуку в нашем мире практически невозможно, – сделал небольшой глоток, зажмурив глаза от удовольствия. – Это надо уметь пить. Когда жил на ферме с родителями, узнал что они частенько, втихаря делали такую забористую вещь. Это называется самогон, производиться из лучшей кукурузы, и здорово отшибает мозги. Вся прелесть в том, что насладиться этим можно при условии, если живёшь в такой же глуши как моя семья. Власти сквозь пальцы смотрят на то, как развлекается народ с разблокированными генами, если это не наносит вред сложившимся правилам. Отец думал, что передаст мне рецепт этого нектара, да сынок подвёл его, – на лице Билла проступила горечь, – когда вернулся из дальнего космоса, узнал, что на Земле прошло двадцать лет и мой старик помер. Хорошо внуков научил нужному делу, – подмигнул мне. – С-35 возвращайся в казарму, а то мало ли вырубишься, мне же потом тащить тебя придётся, – и легонько ткнув кулаком в грудь, добавил. – Удачи тебе С-35. Наверное стоило бы сказать не суйся в пекло, но именно для того чтобы бросать вас пекло вы и созданы. Скажу проще, выживи. А теперь мой последний тебе приказ. Вернуться в казарму и лечь спать.

– Есть.

Я оставил лейтенанта Билла одного в полутёмной учебной части среди катафрактов. До ушей донеслась грустная песня, которую напевал оставшись в одиночестве мой бывший командир.

Скоро меня охватило странное состояние, появилась непонятная лёгкость в движении, которая в тоже время не давала нормально идти. Сбилась координация, голова плохо работала. Едва успел дойти до своей койки, прежде чем неожиданно для себя просто-напросто вырубился.

***

Утром нас подняли, чувствовал себя вполне нормально, только пить хотелось, вывели из ангара и усадили в десантную машину, что доставила нас космодром. Затем мы колонна за колонной промаршировали в космический корабль, что должен был доставить нас на орбиту, где ожидал крейсер «Аврора». На нём бы должны отправиться на базу «Севастополь».

– Не дёргаемся, возможно некоторых из вас будет тошнить, ничего страшного.

Нас рассадили по местам, сверху на грудь опустился поручень.

Когда заработали двигатели, почувствовал вибрацию и ту мощь что под нами. Сила тяжести буквально вдавила в кресло. К горлу подкатился противный комок, но я сдержался, в отличие от соседа. Странно, по идеи мы должны на всё реагировать одинаково.

Транспортный модуль состыковался с крейсером. Когда поручень убрался, с удивлением обнаружил, что мой вес куда-то пропал, и руки сами по себе парят в воздухе.

– Хватить дурью маяться! – прикрикнул на нас тип в серебристом скафандре. – Хватайтесь за штангу и вперёд!

Несколько тысяч солдат менее чем за час пересели в крейсер. Каждому отряду отводилось своё место. Нас провели, точнее мы проплыли в помещение, где в ряд стояли капсулы.

– Снять одежду и сложить в ящик подле свой капсулы, – отдал приказ Ямамото, он всё время был с нами.

Каждая капсула пронумерована, найдя ту, где был номер С-35, разделся догола, сложив одежду в ящик.

– Всем лечь в капсулы и пристегнуть ремни, – продолжил Ямамото, также голый, внимательно следя за тем, как выполняется приказ.

Лёг на спину, защёлкнул ремни.

– Нажмите красную кнопку, – послышался равнодушный женский голос.

Красная кнопка прямо перед глазами, на крышке капсулы. Нажал.

– Процесс крионизации начался. Сохраняйте спокойствие.

Крышка плавно закрылась. Почувствовал лёгкий укол, мне автоматически сделали инъекцию. Капсула наполнилась газом, густая жидкость охватывает тело. Я так и не увидел звёзд. Ничего, там куда отправляюсь их будет предостаточно. И провалился в глубокий сон. Последняя моя мысль, а та девушка, в самом деле отправляется с нами?

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Очнулся оттого, что меня довольно грубо выволокли наружу. Перед глазами всё плясало и кружилось, тело словно ватное. Местами ощущал неприятное покалывание.

– Показатели в норме, – послышался далёкий голос. – Давай. Ты, – обращались уже ко мне, – открой рот.

Я подчинился, именно для того и создан, подчинятся приказам. В рот сунули трубку и в глотку потекла какая-то жидкость, на вкус дрянь. Она мгновенно заполнила мой желудок и меня вырвало.

– Отлично. Тащи его в душ. Следующий.

Подхватив под руки, меня куда-то потащили, и вот я уже под струёй тёплой воды. Под ней быстро пришёл в себя. Вернулась ясность глазам, тело приобрело привычную твёрдость. Рядом со мной десятки собратьев, также приходящих в себя.

– Кто вернулся в норму, шаг вперёд.

Вместе со мной шагнуло солдат десять.

– Надеть форму.

Вернулся к своей капсуле. Вокруг наших капсул суетились сотрудники AIO, они вытаскивали нас из капсул и каждому обязательно совали в рот трубку, и каждого потом рвало. Видимо они так прочищали организм после крионной заморозки. Надев форму, замер возле своей капсулы, так как не знал что делать далее. Точно также поступали и остальные. Вот появился лейтенант Ямамото, несколько бледный, его чуть пошатывало.

– Когда отряд будет полностью готов? – обратился он к одному из белых комбинезонов.

– Скоро. Вам повезло лейтенант, ни кто из вашего отряда не умер. Другим повезло меньше. У отряда К десять процентов состава погибло, у Х вовсе половина, вместе с их командиром. Есть потери у остальных, не столь значительны.

– Вы везунчик лейтенант Ямамото, – поддержал коллегу другой сотрудник AIO.

Слыша это, Ямамото изумился – Я был уверен, что крионные капсулы безопасны. Мне ни кто не говорил, что в них умирают.

– В них умирают, если нарушается система контроля.

– Она разве нарушилась?

– Да, когда на нас напали, – коротко бросил сотрудник AIO. – Вы были в крионной капсуле, «Аврора» наткнулась на противника, небольшой разведывательный корабль, его удалось уничтожить, но он успел зацепить наш крейсер. И его единственный залп прошёлся по отсеку с энергоснабжением. В результате, пока шло восстановление, командованию пришлось решать, как поступить. Дело в том, что не хватало энергии, и поэтому крейсер либо остаётся без энергетического щита, либо надо полностью отключать какие-нибудь отсеки, пока идёт ремонт. В итоге решили отключить системы жизни обеспечения клонов, – сотрудник AIO помог подняться очередному солдату, которого вытащили из капсулы. – Тащи его в душ.

– И сколько солдат мы потеряли? – по лицу Ямамото видно насколько он потрясён.

– В общей сложности девятьсот единиц. Зато сейчас всё в норме. Через неделю будем на базе.

Довольно быстро наш отряд привели в чувство. Затем мы прошли, тут поймал себя на мысли что мы идём, а не парим, в отсек, где располагалась наша казарма.

Будни потекли точно такие же как и на Земле. Тренировка, физический отдых, приём пищи и далее по кругу. Мы в космосе, а звёзд так и не увидел. Мы не выходили дальше казармы и тренировочной базы.

Ещё, нас также психологически продолжали тренировать к войне с Безликими.

Только на этот раз обходились без капсул, пичкать ими отсеки нерациональное использование пространства. Поэтому нас отводили в залы, сразу несколько отрядов, На большом постоянно мигающем экране, это мешало концентрации, показывали звёзды и Землю среди них.

– Наша планета в опасности, безжалостный враг атакует человечество, Земля может быть уничтожена, – на этот раз вещал суровый мужской голос, в котором ни капли на мягкость и ласковую настойчивость. – Обнаружив врага, убей его, убей Безликого, спаси Землю, – не говорил, не приказывал, а вдалбливал это в наши головы. – Твоя цель – сражаться за Землю, твоё призвание – воевать.

Каждое слово, словно лозунг. Наши лица без эмоций, нам говорили то, что и так знаем и уже не нуждаемся в дополнительном напоминании. Наша цель – война, наша задача -победить во имя человечества и Земли.

Порой отряды сопровождали командиры, но лейтенант Ямамото всегда куда-то пропадал, и как заметил, всегда держался отстранённо от своих сослуживцев. Если при встрече лейтенанты всегда стремились завести между собой непринуждённый разговор, то Ямамото неизменно вежливо кланялся, извинялся за неудобство и быстро исчезал из поля зрения. Правда, похоже никому до него не было дела.

– Наша планета в опасности, безжалостный враг атакует человечество, Земля может быть уничтожена.

Долговязый лейтенант стоявший у стены, зевнул, да так, что я услышал как хрустнула его челюсть.

– Не сломал? – лениво поинтересовался второй офицер сидевший в пластиковом кресле.

– Не надейся, – отмахнулся тот, и потянулся. – Чёрт возьми, как у них мозги не плавятся от всего этого?

– Для того чтобы они плавились, нужно чтобы они у них были, – собеседник положил голову на руки, до такой степени ему надоело происходящее на голографическом экране. – Не забывай, это болванки с вложенными планами действий.

– Серьёзно? – долговязый с любопытством окинул плотный ряд неподвижных голов утопающих в тяжёлом полумраке. – Инструктора по секрету шепнули мне, что они в общем-то нормальные ребята.

– Уфф, – презрительно фыркнул лейтенант в кресле, – они просто привыкли к ним, не более.

– Но всё же, – не сдавался долговязый.

– У болванок не может быть отклонений, – назидательным тоном произнёс другой, – если таковы и появляются, то их сразу отправляют в утиль.

Долговязый на это нахмурился, кидая взгляд в зал – Ты говоришь как о металлоломе, а не…

– Живых людях? – с иронией в голосе перебил его визави. – Помнишь, что нам говорили в Академии? Не привыкайте к ним, это не люди, а дополнение к оружию.

– Дополнение из мяса, крови и костей, – задумчиво проговорил долговязый.

– Какое есть, – пожал плечами сидевший в кресле. – Чтобы воевать, нужна не только техника, но и тот кто ей управляет. Либо они, либо пришлось бы разблокировать гены не нескольким десяткам тысяч как в нашем случае, а миллионам. На что руководство Земли как ты понимаешь, никогда не пойдёт.

– Это да, – согласился с ним долговязый, немного помолчав, спросил. – А как к тебе относились?

Тот что сидел в кресле поднял на него взгляд, быть может в темноте и не было видно выражение его глаз, но вот звук усмешки оказался куда красноречивей.

– Думаешь, в моём случае отношение было лучше? Опасение, недоверие, и постоянно чувство, что все ожидают момента, когда ты кинешься на кого-нибудь и перегрызёшь глотку, тем самым, подтвердив их наихудшие предположения. Порой сожалел о том, что родился таким, и даже задумывался над тем, что как было бы замечательно быть как все, тихим, спокойным и не к чему не стремиться. Однако потом, по мере взросления замечал, насколько прекрасен наш мир, насколько красив и бесценен, а вот они не были в состоянии оценить это. Они жили как растения, когда те тянутся к солнцу, потому что оно есть, или к воде, потому что чувствуют её. Им невдомёк, что там, под облаками солнце всегда есть, надо лишь подняться выше них. И я хочу жить так, хочу подниматься выше облаков, а не довольствоваться тем, что мне дают.

– И единственная для нас возможность ощутить себя по настоящему живым, это отправиться на войну заполучив возможность умереть в бою с Безликими.

– Но всё же, это уже альтернатива, уже выбор, – оба лейтенанта понимающе улыбнулись друг другу.

А ещё отметил про себя, что оказывается среди офицеров есть и женщины.

По ночам снился всё тот же сон, что я нахожусь на пляже залитым вечерним солнцем. Оно необычайно большое и яркое. Волны приятно шумят, дует тёплый ветер, иду по песку а рядом она. Девушка. Я постоянно пытаюсь разглядеть её лицо, но ничего не выходит. Всякий раз когда остаётся совсем чуть-чуть чтобы понять кто она, девушка звонко смеётся и сон исчезает. Я просыпаюсь.

***

И вот он, день прибытия. Лейтенант Ямамото едва сдерживал торжественное выражение лица, по нему было видно, как он хотел попасть на «Севастополь».

– Отрядам С, О, Х приготовится к отправке, – прозвучал голос в динамиках.

Уже битый час стояли в ангаре в боевой выкладке, в бронекостюмах, с вооружением ожидая десантный модуль. Вот открылся шлюз и мы прошли в транспортный корабль. Заревели двигатели, отправляя нас на базу. Посадка была мягкой. Когда двигатели затихли, в наушниках послышалось.

– Внимание, проверить системы жизнеобеспечения, открывается шлюз, выход в безвоздушное пространство.

Проверил систему, всё в норме. И точно также сделали несколько сотен моих собратьев. Неожиданно поймал себя на мысли, что у меня меняется отношения к ним. Ранее мне было безразлично кто я, и кто они. Знал, все мы одинаковы, и если одного из нас заменят, придёт точно такой же. А теперь мысленно обращаясь к ним, называл собратьями. Интересно, а кто-нибудь из них думает точно также как и я?

Заработали насосы, откачивая воздух, затем двери шлюза плавно распахнулись.

Отчего-то сердце сильно заколотилось, я хотел увидеть то, что за теми дверями.

– Вперёд.

Мы дружно, нога в ногу зашагали, выходя на поверхность, и вот нога ступила на каменистую поверхность, пройдя пару шагов, увидел их. Звёзды. Миллионы, нет миллиарды, нет такого числа, чтобы сосчитать их количество. Здесь, в космосе они не мигали, они сияли ровным прекрасным светом. Жёлтым, серебристым, красным. Я видел целую россыпь сверкающую драгоценным светом. Видел галактики, то как они медленно вращалась в вечном вальсе со времён сотворения мира. И чернота космоса не пугала, а придавала нужный оттенок всему этому великолепию.

– С-35 не сбивать строй, – на мониторе показалось раздосадованное лицо Ямамото, мою оплошность он воспринимал как личное оскорбление своему таланту командира.

– Есть, – полностью сосредоточился на продвижении вперёд, умудряясь оглядываться по сторонам.

База «Севастополь» располагалась на астероиде, точнее в астероиде. На пиках ретрансляторы, предназначающиеся для установки энергетического щита, если противник откроет огонь из плазменного или импульсного оружия. Энергетический щит может остановить и ракету, боеголовка рванёт, электрические частицы заставят детонатор сработать. Но против физического урона щит бесполезен, то есть если швырнуть камень, он спокойно пролетит через него. Стояли вышки, орудийные башни, грозно нацеленные в чёрный безмолвный космос. Сила притяжения в отличие от Земли мала, камушки вылетающие из-под наших ног на какое-то время зависали, и лишь затем медленно опускались вниз. Если же поднималась пыль, то она продолжала стоять на месте, никуда не двигаясь. Крейсер «Аврора» выглядел внушительно, даже на далёком расстоянии, но он казался ребёнком рядом с взрослым человеком по сравнению с тем монстром, что двигался среди астероидного пояса. Этот корабль вцепившись в астероид, буквально пожирал его, захватывая каменное тело вращающимися бурами, втягивая к себе в металлическую пасть. С другой стороны корабля вылетали отходы, измельчённый камень потоком изливался в космос так, чтобы обломки не шли в сторону базы. В этой звёздной системе практически не было планет. Лишь две планеты размером с Луну, они лениво кружились на своих орбитах. Зато всё буквально усеяно астероидами. А до самой звезды от базы две астрономических единиц. Поэтому звезда эта выглядела как яркая точка. И этот далёкий забытый самой Вселенной край считался передовой в войне с Безликими.

– Вот ради чего всё парни, – произнёс чужой голос и на моём мониторе показалась картинка с гигантом пожирающим астероид. – Ради этого всё и началось.

– Лейтенант де Голль не нарушайте эфир, – ревниво заметил Ямамото.

Де Голль рассмеялся и пропал. Наши ноги застучали по обшивки корабля, что скрыт в астероиде, по всей видимости, мы уже у в хода в базу. Так и есть, я видел как колонны направлялись в открытый шлюз. Когда прошли внутрь, мощная струя воздуха обдула нас, сметая мельчайшие пылинки. Мы попали в ярко освещённый ангар, где видимо постоянно кипела жизнь. Суетились люди, роботы передвигали грузы, маршировали катафракты, носились юркие машинки. Все заняты, несколько отрядов выстроили в ряд, на нас с любопытством поглядывали обитатели базы. Подкатила машина, на которой стоял полковник Маннергейм, рядом с ним ещё несколько человек.

– Приветствую вас на базе «Севастополь», здесь нам предстоит отстоять законное право человечества на жизнь в космосе, – обращение полковника звучало торжественно, он сам весь подобрался, настолько проникся миссией. – Мужчины и женщины, вы от рождения особые, у вас в отличие от большинства человечества разблокированы гены позволяющие нам воевать. Кто-то на Земле из правительства считает ошибкой дать нам такое право от рождения, кто-то уверен, что никакой опасности нет, а кто-то даже не знает об идущей войне. Но мы с вами это знаем, мы с вами видим, как погибают наши товарищи, мы с вами знаем, что враг есть, и что опасность от него не вымысел. На Земле к нам отношение не лучшее, нас побаиваются и воспринимают как осколок прошлого, – наведя камеру на полковника и увеличив изображение заметил, что рядом с ним сидит грузный лысый мужчина с толстым лицом, черты которого чем-то напоминали бульдожью морду с невыразительными водянистыми глазами, на нём звёзды адмирала. При последних словах полковника лицо скривилось, выдав брезгливую гримасу. – Но когда опасность постучала в двери, именно такие осколки прошлого как я с вами, и пригодились для защиты нашего дома, для спасения Земли. Здесь и сейчас мы решаем участь нашей планеты, её решаем мы, а ни кто-то другой, мня себя элитой Земли.

Радостные громогласные возгласы означали поддержку его слов.

– Эге, как занесло нашего полковника, после этих слов на Землю можно не возвращаться, – раздалось по связи.

– С чего ты так решил?

– Правительство не простит подобных заявлений. Ведь по сути Маннергейм только что отмёл теорию мирной цивилизации.

– Как это он сделал?

– Заявил что те кто придумал блокировать гены, попросту идиоты.

– Я не слышал этих слов.

– Остолоп, учись читать между строк.

Этот разговор происходил между офицерами, непонятно кто это, наши или местные, но они сильно подставились, забыв подавить радиосвязь. В итоге их разговор могли услышать любой желающий.

– С завтрашнего дня прибывшее пополнение приступает к боевому дежурству, – полковник отдал честь нашим офицерам, я видел как адмирал вяло махнул рукой.

После чего высшее командование укатило. А мы стали получать приказы, в частности куда должны отправиться. И тут я заметил её, ту девушку. Кажется, её зовут Ника. В том же сером комбинезоне для офицеров нижнего ранга. Она держала в руках камеру, ведя съёмку. И так была увлечена, что едва не попала под катафракт. Я чуть было не подался к ней, хотел помочь. Но её успел выдернуть техник поблизости. Я видел перепуганное лицо Ники и то как она смущённо улыбаясь благодарила техника, а тот почёсывая затылок, что-то бубнил в ответ. Должно быть предупреждал насчёт невнимательности.

***

Казарма на «Севастополе» мало чем отличалась от той, что была на Земле. Ни одного окна, койки стоящие в ряд, разве что потолок ниже.

– С-35, как думаешь, что будет дальше?

Меня этот вопрос застал врасплох. Рядом со мной стоял С-49.

– Дальше будет война, – ответил не задумываясь, про себя поражаясь тому, что С-49 заговорил со мной. Обычно мы молчим, даже во время физического отдыха. Те кто не спит, тупо сидит на кровати и молча пялиться либо в пол, либо в стену.

– Война, – медленно повторил за мной С-49, стаскивая с себя экипировку, легкий бронежилет и бросая всё это на пол подле кровати. Его постель оказалась напротив моей. – Я знаю что такое война, это сидит у меня тут, – ткнул указательным пальцем себе в лоб.

– Как у всех нас.

– А ты не задумывался почему?

– Потому что нас такими создали. – С-49 удивлял меня всё больше. – И лучше не задавать таких вопросов при людях.

– При людях? – глаза С-49 показали, как глубоко он задумался. – С-35, а мы люди?

И я не знал что ответить. Может мы люди, а может нет. Но отчего ему такие мысли пришли в голову?

***

На следующий день, хотя невозможно было определить, когда тут день, а когда ночь, мы отправились в боевую часть. Катафракты стояли в ряд, дожидаясь нас.

– Отряд смирно, – приказал Ямамото. – Сейчас техническая служба поможет отрегулировать нам снаряжение. Каждый дожидается своей очереди.

– Привет парни! – раздался знакомый голос.

Я невольно, оглянулся на него. Это тот самый чернобородый техник, которого видел на Земле. Он, и вся его команда возилась с катафрактами.

– Повторяю, – возвысил голос Ямамото, – каждый дожидается своей очереди.

Сам он был первым, видно до такой степени не терпелось примерить боевое снаряжение. Техники недолго возились с ним. Катафракт лейтенанта загромыхал, передвигаясь по ангару.

– Снаружи он будет лёгким как пёрышко, – пообещал техник.

Наладка шла медленно, всё это время мы молча стояли вытянувшись в ряд. Вот подошла моя очередь. Я забрался в кабину, все так знакомо. Включил питание, вспыхнул монитор, показывая состояние машины.

– Не спеши, – в кабину заглянул светловолосый парень. – С этим катафрактом не всё так просто.

– Да, да, – раздался снизу чей-то голос, – игрушку здорово потрепало в последнем бою, пришлось приложить немалые усилия, чтобы вернуть её в строй.

– Не ной Вилли, – парень повернулся ко мне. – В общем-то, катафракт в полном порядке, вроде как.

– Какие были неисправности? – задал нужный вопрос.

– Ого, – удивился парень, – а ты требовательный, – посмотрел на мой знак. – С-35. Подожди, тот самый С-35? Нам о тебе Билл рассказывал, – приблизившись ко мне, заговорщицки шепнул. – Говорил, у тебя голова варит не хуже людей, но ты специально этого не показываешь.

– Моя голова варит, – не поняв его слов, ощупал свою голову, всё в норме, волосы по крайне мере были на месте.

Светловолосый глядя на это, усмехнулся – А может, он тебя переценил. Стало быть о бывших неисправностях. Система питания работала как часы, – начал было он, но тут его окликнули.

– Жан-Жан!

– Чего?

– К нам посетитель.

Жан-Жан глянул вниз – Э?! Это вы?

– Здравствуйте.

Я сразу узнал кому принадлежит голос. В кабину поднялась Ника.

– Здравствуйте, – начала было она, но увидев меня замолчала, и как мне показалась чуть смутилась.

Неужели она вспомнила, как наши взгляды встретились, и неужели она смогла узнать меня? Может по опознавательному знаку.

– И что вам тут надо? – Жан-Жан насупился, что ни как не шло его мальчишечьему лицу.

– Мне разрешили понаблюдать за вами. Продолжайте, я не буду мешать, – Ника навела на нас объектив.

– На чём мы остановились? – в голосе парня послышалась солидность.

– Система питания работала как часы, – напомнил я.

– Ах да. Панель управления тоже в норме, пришлось регулировать систему балансировки, и признаться, мы не уверены что всё в норме, также система охлаждения барахлит, да и насчёт пушек нас гложут сомнения.

– Тогда зачем вы даёте неисправную боевую технику? – задала вопрос Ника.

– Кто сказал что она неисправна? – возмутился Жан-Жан.

– Вы сами только что сказали.

– Я сказал, что мы всё отремонтировали, но есть сомнения, что всё будет работать как надо, для этого и проводят регулировку, чтобы раз за разом убирать недостатки, – нарочито серьёзным тоном произнёс парень.

– Вы такой милый, когда сердитесь, – легко улыбнулась Ника.

Жан-Жан остолбенел с открытым ртом, затем покраснел и выдавил – Гражданских попрошу покинуть катафракт. С-35 вы готовы к выходу.

– Есть.

Жан-Жан спрыгнул вниз под сдавленные смешки товарищей, Ника последовала за ним, взмахнув мне рукой.

– Удачи.

– Есть, – машинально ответил я.

Кабина закрылась, включился свет. Я внутри катафракта, грозной боевой машины. В нём можно выходить даже в открытый космос. Катафракт имел реактивные двигатели позволяющие маневрировать в невесомости. Проверил наличие зарядов.

– Система вооружения в норме, – всё тот же равнодушный женский голос.

Я просмотрел данные о машине, отметил что амортизация на правой ноге заслуживает внимания. После учений стоит об этом сообщить техникам.

В отличие от бронекостюма у катафракта нет свободного обзора, данные о внешнем мире шли через камеры. Я включил их, и сидя в машине ждал, когда все приготовления будут окончены.

– Отряд слушай команду, – раздался голос Ямамото, заметно уставший, это чувствовалось. – Выдвигаемся из ангара.

– Вы нас подождите, – вклинился в связь чернобородый, его образ возник на мониторе.

– Это ещё зачем? – спросил лейтенант.

– Мы обязаны наблюдать за вашими учениями, должны знать, как чувствуют и как двигаются малышки, – он похлопал по броне стоящего рядом катафракта. – Все в транспортный модуль.

– А можно мне с вами? – я перевёл камеру на Нику.

– Что за счастье оказаться в такой чудной компании как ваша, – чернобородый стянул с головы кепку и затейливо помахал ею, делая поклон. – Окажите нам такую честь.

– С радостью милорд, – Ника улыбаясь, поклонилась ему.

– О, такая прелестная леди да ещё с манерами. Я просто сражён, – чернобородый встал рядом с Никой. – Позвольте сопроводить вас.

Ника чуть смущаясь взяла под руку чернобородого и направилась с ним в транспортный модуль. Они о чём-то оживлённо переговаривались. Значит, так общаются между собой люди. И так не смог ответить на вопрос С-49, а мы люди?

После того как люди скрылись в транспортном модуле, замигал красный свет предупреждающий об откачке воздуха. Ангар заполнился шумом насосов. Затем ворота ангара распахнулись.

– Гравитационное поле отключено.

Катафракты медленно оторвались от пола.

– Включить магнитное поле, – приказал Ямамото.

Едва мы сделали это, как наши машины вновь крепко стояли на ногах.

– На выход.

Транспортный модуль юрко пронёсся вперед, в иллюминаторе успел заметить любопытное лицо Ники. Ровной безупречной шеренгой наш отряд направился к выходу, следил за амортизатором правой ноги, пока всё в норме.

Мы выбрались на поверхность. Снова увидел звезды, они остались на прежнем месте. Как и гигантский корабль, продолжающий пожирать астероид.

– Ого, а жизнь тут кипит, – техники не выключили рацию, поэтому мы слышали их разговор.

– А как ты думал, – этот голос похоже принадлежал чернобородому, – база «Севастополь» крупнейшая из всех за пределами Солнечной системы. Разве что «Галилей» может поспорить с ней.

Транспортный модуль вырулил впереди нашей колонны, показывая дорогу.

– И как её умудрились тут построить? – это Ника, я узнал её голос.

– Да в общем-то всё просто. Нашли подходящий астероид, а затем впихнули в него корабли. То есть на орбите Земли создали такие крейсера, которые впоследствии и составили базу «Севастополь». Кстати ещё один интересный факт, когда-то в этой системе было шесть планет.

– Шесть планет? Куда они подевались? Тут же одно астероидное поле.

– Это то, что от них осталось. Ребята из AIO провели разведку, выяснили, что нужный нам минерал находится в недрах этих самых планет, в итоге планеты было решено взорвать, а потом из их обломков добывать минерал. Эта малютка что сейчас кромсает астероид, – я невольно перевёл камеру на тот гигантский корабль, – забивает себе брюхо рудой уже лет пятьдесят. Поговаривают через полгода отправиться на Землю.

– Взорвали планеты? – ему явно не верили. – Да как такое вообще возможно? Это же такие громадины!

– Поверь, – раздался смешок, – если человеку надо что-то разрушиться, он сумеет с этим справиться. Говорят, что сначала бурят чуть ли не до самого центра, затем на всю глубину скважину запихивают заряды невообразимой мощности, и бабах, из планеты вырывается огромный кусок. А дальше за дело берётся гравитация звезды, она и завершает начатое. Разумеется, это всё происходит не за один год, и даже не за десять.

– А разве не проще бурить шахты? Как-то глупо собирать нужное тебе вещество раскиданное на миллионы километров.

– Не проще, нужный минерал образуется под высоким давлением и весьма большой температуре, под мантией, ближе к ядру планеты. По-другому ты его оттуда не достанешь. Вот поэтому и приходиться раскалывать их на куски, а потом за дело берётся эта малютка, она просто сжирает их.

– Значит, скоро служба закончиться?

– Ни черта, – транспортный модуль вывел нас к полигону, площадке изрытой воронками. – Тут ещё две планеты остались, они следующие на очереди.

– А правильно ли это? – послышался растерянный голос Ники. – Разве мы имеем право, уничтожать чужие миры? Я думаю, нет.

– А никого не волнует, что вы думаете на этот счёт. Лейтенант Ямамото прикажите вашим солдатам выстроиться в одну шеренгу, и чтобы расстояние между катафрактами было не менее двадцати метров.

– Выполняйте, – приказал Ямамото.

– Так вот Ника, – продолжил чернобородый, – никого на Земле не волнует, имеем ли мы на это право. И кто вообще имеет право на что-то в бескрайнем космосе? К тому же, те планеты были лишь кусками из камня и металла, и ни каких форм жизни на них не было.

– А что если бы они смогли появиться, допустим, через миллион лет?

– Появиться через миллион лет, – задумчиво повторил чернобородый. – Может быть, так и могло бы случиться, но уже не будет. Нам необходим тот минерал, жизненно необходим. Такой корабль, что над нашей головой, обеспечит им Землю лет на двести.

– И сколько у нас таких кораблей?

– Было семь, осталось четыре. После того как мы проиграли битвы на спутнике Юбериуса в квадранте ZW-71 и звездой системе Y-7. Вот что интересное я знаю, сперва Безликие нападали именно на корабли-бурильщики, полностью игнорируя наши военные крейсеры, даже если те находились рядом. Только после того, как мы стали их атаковать, они и сменили цели. Теперь главным делом нападают на крейсера и базы.

– Но почему Безликие напали на нас? Разве в космосе так мало места?

– Откуда мне знать. Я вообще над этим не задумываюсь. Вы готовы лейтенант Ямамото?

– Да.

– Значит так, – чернобородый появился на моём мониторе. – Проверка боеспособности катафракта будет происходить поочередно, один за другим. Начнём с вас лейтенант Ямамото. Оружие наизготовку.

– Тип оружия?

– Начнём с плазменной пушки. Лейтенант выберите цель из тех кусков камня.

Я следил за тем, как катафракт лейтенанта пришёл в движение, пушка что была скрыта в левой руке катафракты показало дуло.

– Система наведения работает нормально, – послышался голос Ямамото. – Открываю огонь.

Увидел синий взблеск и то, как ярко-голубой шар с невероятной скоростью устремился к цели. Голубое пламя обдало камень.

– Отлично. Теперь проверим стрельбу из другого оружия. Цель та же лейтенант.

Скорострельная пушка буквально изрешетила летающий валун.

– Мощное оружие, – послышался восхищённый голос Ники. – Все вооружены тем же?

– Не совсем. Плазменная пушка есть у всех, идёт как стандартное вооружение, а дополнительное кому как повезёт. А теперь лейтенант проверим ваши реактивные двигатели. Попробуйте взлететь.

Катафракт лейтенант брызнул ярким огнём, поднимая пыль, и взмыл вверх.

– Как стабилизаторы лейтенант?

– Всё в норме.

– Отлично. Значит следующий.

Дела сразу пошли хорошо. Катафракты один за другим показывали отличные результаты. Но вот катафракт С-11 не смог взлететь. Как не тужились двигателя выбивая клубы пыли, поднять махину им не удалось.

– В чём дело С-11?

– Система контроля показывает проблемы в двигателях.

– То есть идти может, летать нет. Придётся повозиться.

У С-18 не сработала плазменная пушка. Вернее сработала, но не как следует. Она выдала жалкую молнию, что растворилась в безвоздушном пространстве, не долетев до цели.

– Вот чёрт. Значит, придётся проверить энергоснабжение.

У С-22 вообще не сработало ни одно оружие, зато взлетел без проблем. Катафракты с С-23 по С-34 отстрелялись без происшествий.

– С-35, – голос чернобородого звучал устало, – найдите цель и ….

Не дал ему договорить – Моё вооружение состоит из установки стреляющей ядерными мини зарядами и пушки ЭМУ.

– А вот и тяжёлое вооружение, – пригладил бороду техник. – Жан-Жан, почему не сказал об этом раньше?

– Как не сказал, – послышался обиженный голос парня, – я говорил, что парочка катафрактов имеет мощное оружие.

– Балда, выражаться надо точнее.

– С-35 не вздумай стрелять! – панически завопил кто-то из техников.

– Согласно инструкции проверять готовность данного вооружения разрешается в месте, где в радиусе двух километров никого нет, – этим ответом показал, что не собираюсь открывать огонь.

– У иных клонов мозгов побольше, чем у людей, – сердито буркнул чернобородый. – Но проверить вооружение всё же нужно.

– Здесь на базе стрелять нельзя, мало того что взрыв гарантировано нанесёт разрушение астероиду, так ещё импульс после взрыва выведет электронику на базе, – взволнованно заявил Ямамото.

– Успокойтесь лейтенант, тут не олухи собрались, по крайне мере не все. Ни кто не будет стрелять ядерными зарядами, но выстрел произвести следует. Поступим так. Сейчас отправлю парней, они вытащат детонатор из снаряда и С-35 выстрелит холостым. Луис, Франц в скафандры!

Я ждал пока ко мне из транспортного модуля выйдут техники. Их отчего-то оказалось трое. Когда они подошли ко мне, в третьем узнал Нику.

– С-35, присядь и открой затвор, – попросили меня техники.

Я выполнил их просьбу, катафракт согнулся, манипулятор опустил как можно ниже. Те с трудом достали заряд. Гильза размером в человеческий рост.

– Почему я должен это делать? Это Жан-Жан допустил промах, – недовольно пробубнил один из них.

– Не ной, работай.

Они быстро распотрошили головку заряда. Я посмотрел на Нику, она снимала наши катафракты, бегала между ними, нелепо задирая ноги, к отсутствию привычного притяжения нелегко привыкнуть.

– Готово, – техники извлекли ядерный заряд. Осторожно поместили его в контейнер. – С-35 готов к дальнейшему испытанию. Ника, возвращаемся на транспортный модуль.

– А нельзя остаться тут и посмотреть, как он стреляет?

– Нет.

– Ладно, – не стала она спорить.

Я смотрел как она идёт следом за техниками, Ника напоследок оглянулась и заметив что я за ней наблюдаю, улыбнулась, помахав рукой.

– С-35, – послышался голос чернобородого, – найти цель и приготовиться к стрельбе.

– Есть.

Выбрав цель из обломков камней что подальше, навёл прицел.

– С-35 займите устойчиво положение, – предупредил меня чернобородый.

Я выставил левую ногу катафракта вперёд, правую назад, для большей устойчивости.

– Огонь.

Язык пламени вырвался из ствола. Гильза вылетела наружу и словно зависла на одном месте. И я увидел, как удалюсь от неё. Отдача сильная, настолько, что катафракт отпрянул назад метров на десять, оставляя на поверхности астероида борозды. От взрывной волны поднялась пыль, плотной пеленой заслонила обзор, но я уже и так знал что промахнулся, система стабилизации вряд ли справилась. Вдобавок амортизатор правой ноги катафракта вышел из строя, и нога отказалась повиноваться. Катафракт завалило на бок, успел выставить левую ногу на колено, чтобы окончательно не упасть. Гильза упала на поверхность астероида.

– Неисправность правого амортизатора, неисправность системы стабилизации, неисправность вооружения, – компьютер перечислял недостатки машины.

– С-35 ты в норме? – мигающий монитор показал обеспокоенное лицо чернобородого.

– Да. Катафракт неисправен. Нарушена амортизация и стабилизация, самостоятельное передвижение невозможно.

– Тогда жди, пока остальные не отстреляются.

И я ждал. У других дела пошли куда лучше чем у меня. До С-49, по какой-то причине его катафракт отказывался стрелять и летать, всё что он мог делать, это просто ходить.

– Возвращаемся на базу, – и вслед за этим я услышал дружный вздох облегчения команды техников.

Мой катафракт подхватили трое и буквально поволокли. Слышал как правая нога волочиться по поверхности астероида издавая неприятный скребущий звук.

Уже в ангаре мою машину положили на спину для того, чтобы я сумел выбраться из неё. Исправную технику выстроили в ряд, те которые нуждались в доработке отправили вглубь ангара, поближе к ремонтной части.

По приказу лейтенанта Ямамото мы выстроили в ряд. Чернобородый подошёл к нашему лейтенанту.

– В целом неплохо, – потягиваясь произнёс он, разминая затёкшее тело.

– Неплохо, – холодный взгляд и тон лейтенанта говорил о недовольстве. – Часть моих катафрактов неисправна.

– Лучше обратите внимание на то, что две трети ваших машин на ходу и в полной боевой готовности, – чернобородый сдерживал себя. – Поверьте у других отрядов дела куда хуже.

– Мне нет дела до других отрядов, я уже должен выполнять боевые задачи, и как буду делать с неполным отрядом? – из слов Ямамото выходило что он чуть ли не в одиночку собирался воевать с Безликими.

– Значит, будут задействованы лишь те, чьи машины в состоянии выполнять задачи, остальным придётся подождать. Значит, пока будут …..

– Вы должны были привести их в порядок, – лейтенант Ямамото раздражённо глянув в сторону Ники, она снимала их разговор. – Как техническая команда вы не справились со своей задачей.

Неодобрительные взгляды техников на Ямамото говорили о том, что они сердиты на него, не меньше чем он на них.

Чернобородый глубоко вздохнул – Лейтенант, эти машины заводились в последний раз лет двадцать назад, когда бывали в бою. После чего они все эти годы просто стояли в этом чёртовом ангаре и ни кто ими не занимался. За пару дней, я со своими парнями умудрился вернуть в строй большую часть, у остальных недостатки не столь существенны, – тут он скосил взгляд на наш строй. – Разве что придётся повозиться с катафрактом С-35. А вы даже не оценили наших трудов.

– Катафракт С-35 нужен из-за своего вооружения, – медленно выдавил из себя лейтенант, его суровый вид таял. – Я ценю ваш труд.

– Вот и ладно. Кстати лейтенант Ямамото, меня зовут Вульф. Странно как-то, будет работать вместе, а до сих пор не представлены друг другу, – чернобородый протянул руку.

– Исиро Ямамото, – поклонился наш лейтенант, не обращая внимания на жест примирения со стороны техника. – Отряд шагом марш.

Идеально ровным строем чеканя шаг, мы покинули ангар, оставив опешившего чернобородого техника стоять с протянутой рукой.

***

Ни когда прежде так не желал физического отдыха, даже голод не столь волновал меня. Несколько часов сидения в машине утомительны, хотя на Земле это было не так очевидно. Я жаждал отдыха, голова и тело требовали сна.

Звёзды, мой усталый мозг выдал картинку прекрасных далёких звёзд. Они переливались в темноте бескрайнего космоса, своим великолепием завораживая взгляд. Как среди такой красоты может таиться опасность?

– Безликие враги, они угроза Земли, они стремятся уничтожить человечество, – заезженная установка на войну уже начала доставать меня и во сне. – Безликий враг, твоя задача – уничтожить его, это смысл твоего существования.

Да, я в курсе ради чего меня создали, я солдат, моя миссия война, и никогда не забуду про это. Мне просто не дадут забыть. Но всё же.… Почему я должен воевать? Почему мне не дали выбора? И тут же, в мгновения ока в голове пронеслось, у тебя нет выбора. Цель твоей жизни, твоё призвание война с Безликими. Война ради человечества. Генетическая программа даже во сне не позволяла усомниться в её правильности. Интересно, мои братья видят сны? Или я один такой?

Но всё же, космос красив и прекрасен. Звёзды, уверен что раньше подолгу любовался ими, и не один. Чем же они притягивают моё внимание? Отчего их вид дарит умиротворение?

Умиротворение, я понимают смысл этого слова. Откуда? Не замечал того, как моё сознание проваливается в глубокий сон.

– Они тебе нравятся больше чем я? – игривый женский голос раздался рядом.

– Разумеется нет, просто ценю их красоту.

– Пфф, – насмешливо фыркнул женский голос, – смотри, не начни признаваться им в любви.

– Не переживай, – девушка склонилась надо мной, её рыжие волосы приятно щекотали лицо, – ты же знаешь, для меня нет никого красивей тебя, во всей Вселенной.

– Лжец, – довольно замурлыкала она.

– Нет.

– Да, – её губы нежно прикоснулись к моим, странное чувство, словно уже приходилось испытывать подобное.

– Безликие враги, они стремятся уничтожить человечество, – голос генетической программы не позволил окончательно уйти в сладкое небытие. – Твоя цель – убить Безликого, твоё призвание, война с ними.

Всё вокруг меня изменилось, не было ни ночного неба с мигающими звёздами, ни загадочной девушки, от которой волнительно стучало сердце. Я в космическом пространстве в окружении миллиона холодных безучастных ко всему звёзд. И на меня стремительно надвигалась тьма, от неё разилось смертью и разрушениями.

– Безликие враги, враг должен быть уничтожен.

– Враг должен быть уничтожен, – послушно повторил за голосом, вскидывая манипулятор катафракта готовясь к бою. – Ты моя цель, – из орудия вырвался сгусток плазмы.

***

Проснулся от сигнала подъёма, мы все резво вскочили с постелей. Все сто солдат как один. Натянув форму, выстроились в шеренги и лейтенант Ямамото вновь повёл нас в ангар. Когда мы пришли туда, то увидели полковника Маннергейма и адмирала, они о чём-то разговаривали с техником Вульфом. Тот хмурился, и кивая головой, поглаживал бороду. А поодаль от них стояла Ника и снимала всё это.

– Лейтенант Ямамото прибыл по вашему приказу, – вытянулся как струна наш офицер.

Полковник отдал честь и Ямамото поклонился, водянистые глазки адмирала с удивлением уставились на него.

– Что это вы делаете Ямамото?

– Отдаю вам честь адмирал.

– Поклоном?

– Так веками принято в нашей стране, младшие по чину приветствовали старших, кланяясь им.

– В вашей стране? – адмирал попытался сфокусировать взгляд на непроницаемом лице Ямамото. – А из какой вы страны?

– Её больше нет, – мимоходом бросил полковник, бегло осматривая готовых катафрактов. – Она практически исчезла после тех страшных катастроф прошлого. Как практически и весь её народ.

– Это не так, осталась часть островов, и люди продолжают жить на них, – слабо запротестовал Ямамото.

– Так вы из Японии? – раздался любопытный голос Ники.

– Да.

– Я уже мало что помню о Земле, – с вздохом произнёс адмирал, – торчу в этом квадранте последние лет тридцать. Мне обещали, что вахта закончиться когда «Прометей» заполнив трюм, уйдёт на Землю.

– Значит, осталось ждать не так уж и долго, – Маннергейм сдвинув брови, задумчиво глядел на неисправные машины, пристальней всех отчего-то разглядывая мою. – Я настоял на том, чтобы остатки нации Ямамото пошли в армию. Изучая хроники прошлого, оценил тот факт, что предки Ямамото не боялись войны, они жили ради неё. У них даже был класс воинов, которых с детства готовили к битвам и они не боялись смерти, порой идя в атаку голыми руками.

– Тогда почему клонировали этих? – адмирал ткнул пальцем в нашу сторону.

– Потому что лейтенант Ямамото принадлежит к числу единственных, а эти своего рода лучшие. Техники сообщили мне о состоянии ваших машин, надо признать на данный момент ваш отряд наиболее боеспособный, у других дела куда хуже, и половина катафрактов не работает, – при этих словах полковника Вульф с усмешкой глянул в сторону Ямамото, – поэтому именно ваш отряд выступает на боевое дежурство. Десантные машины ждут вас лейтенант, дальнейшие инструкции будут переданы вам после погрузки.

– Что делать солдатам, чьи катафракты в ремонте?

– Они будут находиться в десантных модулях, выполняя прикрытия из орудий, если в этом возникнет необходимость.

– А нельзя ли оставить парочку этих лбов для меня? – вклинился в разговор Вульф.

– С какой целью? – повернулся к нему Маннергейм.

– В качестве дополнительных рабочих рук. Они действительно не помешают.

– Хорошо. Лейтенант Ямамото сам выберет двоих.

– Двоих? – по виду Вульфа заметно, он явно рассчитывал на большее число.

– Вы же сказали, что нужна парочка лбов, в следующий раз выражайтесь ясней. Адмирал Черчилль, тут нам более делать нечего.

Полковник и адмирал укатили от нас, а Ямамото несколько растерянным взглядом скользил по-нашему отряду, наконец принял решение – С-35 и С-49 выйти из строя. Вы остаётесь в качестве помощников. Те, чьи катафракты исправны, подготовиться к выполнению боевой задачи, остальным проследовать в десантный модуль.

Отряд пришёл в движение, первая боевая задача, а я стоял столбом, дожидаясь дальнейших указаний. Вот катафракты ожили и направились в сторону шлюза, их грохочущие шаги разлетались по ангару. Ника отправилась с остальными в десантный модуль. Остались стоять я и С-49.

– Как же вашему лейтенанту не терпеться проявить себя в бою, – долговязый подошёл к нам. – И что с ними делать Вульф?

– Загрузить работой, – Вульф иронично глянув на нас. – С-35, тот самый С-35.

– Полагаю, вы обо мне слышали от лейтенанта Билла?

– Пришлось. Как-то раз этот чудак перебрал малость и нёс ахинею на то счёт, что ты не такой как все чурбан, – чернобородый с любопытством заглянул мне в глаза. – Интересно, правда ли это? Пока твой взгляд не отличается от твоих братьев.

– Как обращаться к вам? – задал вопрос С-49.

– Как обращаться? – полез пятерней Вульф в копну волос. – По имени. Просто Вульф.

– У вас должно быть звание, устав запрещает неформальное отношение между подчинёнными.

– Какой ты правильный, – фыркнул Вульф. – И ни каких неформальных отношений между нами и быть не может. А так, я старший техник данной бригады.

– Ваше положение соответствует младшему офицерскому чину, – констатировал С-49.

– Что? – долговязый разинув рот, уставился на товарища. – Вульф ты офицер?

– Вот дела!

– Кто бы мог подумать! – загудели техники.

– Хватит, – замахал руками сконфуженный Вульф. – Ни какой я не офицер! Зарубите себе это на носу! – заявил он повернувшись к нам.

– Чем зарубить? – спросил С-49.

– Чего? – недоумённо уставился на него Вульф.

– Поступил приказ зарубить себе на носу. Как это сделать?

С-49 невозмутим, он абсолютно серьёзно воспринимал поступивший приказ. Я же давно заметил, что иные выражение не стоит воспринимать буквально, вроде не вешай лапши на уши, это не означает что я в самом деле вешаю еду на голову. Техники услышав слова С-49 захихикали. Вульф скрёб бороду.

– И что мне с вами делать? Просто обращайтесь ко мне как Вульф. Как вам это втолковать?

– Приказ понят. Отныне обращение к вам не иначе как Вульф, – я решил облегчить задачу С-49.

– Хм, – протянул Вульф глядя на меня. – А может Билл не ошибался на твой счёт. Ладно, познакомлю вас с остальными. Это, – указал на долговязого, – Анатолий, далее Жан-Жан, – его я уже знал. – Луис и Франц, Грегори, Стив, Марио, – последний был упитанный коротышка с длинными густыми усами и весёлой улыбкой на неунывающем смуглом лице. – Вот и познакомились. К вам обращаться по порядковому номеру?

– Да.

– Может, придумаем им имена?– загорелся идеей Жан-Жан.

– Это тебе не животные, – одёрнул его Анатолий.

– К нам запрещено другое обращение не соответствующее нашему порядковому номеру, – разъяснил я ситуацию.

– Значит так и поступим. Итак, ваше задание.

***

Наше задание заключалось в посильной помощи техникам, целый день мы только и делали что таскали детали, инструменты, залезали в катафракты для испытаний. Мы делали то, что нам говорили, и брали в руки то, на что указывали пальцем. И в тоже время наблюдал за бригадой техников. Они вели себя иначе, чем было принято у нас. Постоянно переговаривались, подшучивали друг над другом, ругались. Я видел, как сцепились Анатолий и Марио. Анатолий нависал над коротышкой и что-то едко ему выговаривал, на что Марио отвечал гневной эмоциональной тирадой, подпрыгивая на месте словно мяч, потрясая кулаками в воздухе прямо перед лицом соперника, после каждого слова вставляя одну и ту же фразу – Мама миа! Остальные техники глядя на это посмеивались.

– Разве не стоит погасить конфликт между сотрудниками? – спросил С-49 у Жан-Жана.

Тот занимался тем, что плазменной установкой заделывал щель в броне катафракта.

– Ты о чём? – Жан-Жан поднял защитную маску, и кинув взгляд на спорящих усмехнулся. – Ничего страшного, это в порядке вещей.

– Но это подрывает командную дисциплину.

– Невозможно подорвать то, чего у нас в общем-то и нет, – ухмыльнулся Жан-Жан ковыряя пальцев в ухе. – Мы не настолько прониклись идеей всеобщего подчинения, помимо прочего, на этом уровне базы высшее командование появляется не часто, точнее оно тут вообще редко когда появляется. Поэтому у нас тут тишь и благодать.

– Что? – не понял С-49, да и я тоже.

– Тишь и благодать, – и видя по нашим глазам что ничего мы не поняли, попытался объяснить. – То есть не дёргаемся из-за всяких пустяков и…., – махнул рукой. – Отстаньте от меня парни. Вы словно между собой не общаетесь.

– Для чего нам общаться? – С-49 внимательно наблюдал за Марио скачущего вокруг долговязого техника.

– Как для чего? Вы что не разговариваете между собой?

– Для передачи данных.

– А просто так?

– Просто так нет смысла, – ответ С-49 озадачил Жан-Жана.

– Марио ты не квалифицированный техник 4 класса, ты обычный сантехник, – цедя каждое слово, ядовито произнёс Анатолий. – Чисти канализационные стоки, для тебя это в самый раз.

На этот раз Марио подпрыгнул достаточно высоко, чтобы достать кулаком по челюсти Анатолия.

***

В столовой непривычно пусто, обычно она рассчитана на двести человек, сейчас же в ней находилась бригада техников и мы. Я и С-49 сели за те столы, за которыми должен был находиться наш отряд.

– Ребята может присядете к нам? – предложил Жан-Жан.

– Пусть остаются на своём месте, – бросил Стив, я заметил что он отнёсся к нашему появлению в бригаде с прохладой.

Мы сели за стол, друг напротив друга. Вокруг полно места, но мы держались вместе. Инстинктивно старались сохранить строй. К нам подкатила тележка, робот с подносами еды, мы взяли их и поставили на стол. Сегодня на рацион состоял из пары тюбиков, на одном изображён кусок мяса на другом рыба, миска пюре политого тёмным соусом, два помидора и стакан воды.

– Я же говорил, овощи тут свежие, – Вульф свинтив колпачок с мясного тюбика выдавил содержимое в рот. – Дрянь конечно, но хотя бы со вкусом мяса.

– А ты пугал нас жуками, – Жан-Жан бодро завозил ложкой по пюре.

– Они в соусе, – Вульф свистом подозвал к себе тележку. – Их измельчают до такого состояния, чтобы организм лучше белок усваивал. Кофе, – приказал он роботу.

Жан-Жан задумчиво посмотрел на свою тарелку и продолжил есть.

Мне не по себе, странное чувство сверлило изнутри, и я знал как оно называлось. Досада. Сейчас мои братья на задании, и я там должен быть, но вместо этого сижу в пустой столовой, слушая болтовню техников.

– С-49 ты сожалеешь, что находишься тут? – стало невмоготу, хотелось знать, испытывает ли он нечто подобное.

– Испытываю некоторый дискомфорт от осознания того, что бесполезно провожу время.

Я смотрел на себя, вот моё отражение прямо перед носом. Те же черты лица, те же глаза и выражение в них, одинаковое лицо и одинаковые мысли.

– Парни не корите себя так. Ваш отряд на задании, но не в бою, – Вульф с шумом прихлёбывал горячий кофе. – Сейчас ваш бравый лейтенант Ямамото с вашими братьями проверяет спутники слежения, совершает облёт периметра, ничего опасного или воинственного.

– Но ведь считается что «Севастополь» это передовая.

– Так-то оно так, но последний бой тут был лет двадцать назад, после того как изыскатели взорвали планеты ради добычи минерала. Говорят, тут было очень жарко, база понесла потери в личном составе сорок процентов, но после всё затихло. В этом квадранте Безликих уже давно не видно.

– Но они могут вернуться, – вставил Луис.

– Они вернуться, единственное на что я надеюсь, что к этому времени мой срок службы подойдёт к концу.

– Зря надеетесь Вульф, нас создали для близкого боя с противником, если бы командование не было уверено что противника тут нет, то не прислало бы сюда, – С-49 невозмутимо поглощал еду. Как и я.

– Ого, – Вульф иронично глянул в нашу сторону, – ни как у нас дискуссия? Парни вы растёте в моих глазах. Тогда специально для тебя С-49, Безликие воюют только в открытом космосе, стычки с ними на планетах не было, разве что парочка боёв на астероидах. Это Безликие навязывают нам условия войны, и у них весьма успешно получается. И вот в чём я уверен ребята, – Вульф откинулся на стуле так, что взгромоздил ноги на стол, скрестил руки на груди, – эти Безликие явно превосходят нас в технологиях. Я помню бой на Юбериусе, и видел, что они используют только световое оружие, типа лазера, плазмы, импульсов. Ничего на реактивной тяге с применением взрывчатых веществ. Их корабли манёвренней чем наши, уверен при желании Безликие давно бы уже могли напасть на Землю.

– Может и нападут, – ворчливо заметил Стив. – Наверное, они не в курсе, где она находиться.

– Может быть ты и прав.

– Подожди-ка, – встрепенулся Жан-Жан. – Бои на Юбериусе были лет тридцать назад.

– К слову там я и познакомился с Биллом.

– И как же тебе удалось так хорошо сохраниться? То есть я хочу сказать, тебе уже должно быть под шестьдесят, а AIO не продлевает жизнь людям с разблокированными генами! – непонимающе уставился на Вульфа светловолосый паренёк.

– Всё дело в космосе, – снисходительно ответил Вульф, покачиваясь на стуле. – Добираясь до «Севастополя» мы провели почти два года в криокамере, и столько же ты проведёшь возвращаясь обратно. Пока ты в криокамере, твой организм практически не функционирует, время для тебя останавливается. То есть четыре года жизни ты сэкономил. А путь до Юбериуса, даже на гипер скорости занимал шесть лет, и всё время ты находишься в этой криокамере.