Читать книгу Лунный заяц - Франсуа Мари Делоне - Страница 1

Среди подмосковных лесов стоит Звездный Городок. Попасть туда можно только по пропускам. Или через дыру в заборе.

В городке живет около пяти тысяч человек. В Центре Подготовки Космонавтов работает человек пятьсот. Остальные – или пенсионеры с детьми, или работают за пределами Городка.

В технической части сгрудились корпуса Центра Подготовки Космонавтов, а в жилой – вольготно разбросались многоэтажки, построенные еще при Советском Союзе.

И город, и не город. То ли газоны там гигантские. То ли это не газоны, а пустыри. То ли жилые высотки в лесу растут слишком редко. То ли прохожих слишком мало. Там цивилизованная асфальтовая дорога с фонарями разрезает дремучее вековечное поле, обрамленное далекими деревьями, а в деревьях путаются редкие старые жилые дома. Зачем так строить?! Страшно же. Ширина, пустота и редкие колючие дома в этой пустоте – как звезды. Чего хотели архитекторы? Если они хотели показать космос на земле, то у них получилось.

В Городке стоит трехметровый Гагарин – ржавый насквозь, из тонкого железа – и прячет за спиной ржавую железную ромашку. У этого памятника горожане торжественно провожают космонавтов в космос.

Возле Дома Космонавта на масленицу жители отправляют блины космонавтам – привязывают блины к связкам воздушных шариков и дружно пускают в небо. На орбиту эти блины не прилетели ни разу.

Там уважают космос и, вместе с этим уважением, называют приметный жилой дом "Фига космосу". Что тут в шутку? Фига или уважение?

Есть в черте города озеро с лебедями. На берегу стоит церковь. В Бога там верят даже сами космонавты, и берут с собой на орбиту целый иконостас. А остановка электрички там называется Циолковская. Отличные соседи – Циолковский и Церковь – подружились, наконец.

В Звездном Городке нет роддома, поэтому рожать едут в Москву. И больницы нет – врачи работают только в Центре Подготовки, но туда нужен особый пропуск и вообще – лечиться едут в Москву. И гвоздь купить для ремонта – тоже в Москву. Всего-то двадцать пять километров – пешком можно сходить.

Рядом с церковью на берегу озера стоят американские двухэтажные коттеджи для астронавтов НАСА. Американцы живут на российском режимном объекте, как у себя дома.

Жители Городка уважают психологическую совместимость. Это важно для космонавтов. А раз такое дело, то и все остальные горожане стараются жить одной дружной семьей. Там из-за этого даже не бывает преступлений. Правда, кто-то ограбил американский коттедж. Наверное, это были не горожане, наверное, это были соседи из деревни Леонтьевки, которые пролезли в Городок через тайную дыру в заборе.

Звездный городок неконгруэнтен. Городок не согласован сам с собой, как детище Франкенштейна. Замысел не соответствует сути, а космические традиции не соответствуют земным человеческим желаниям. Как голая земля, покрашенная масляной краской – блестит красиво, но трескается. Как напомаженный зверь в наморднике – смотрит ласково, но почему в наморднике? Как болото весной – цветущий луг, но под тонким слоем почвы скрывается топь. Странный, обманный воздух в Звездном Городке.

Но что касается космоса – тут никаких обманов. Космонавты – это одна семья, большая и дружная. У российских космонавтов и американских астронавтов даже принято разговаривать между собой по-особенному: русские говорят на английском, а американцы на русском.

Астронавт Шепард как-то обустроил подвал в американском коттедже. Специально для дружеских застолий и тихих вечеров с женами. Теперь это место называется Бар Шепа. Собираются там часто.

Одну такую вечеринку покинул космонавт Командор, сославшись на технические обстоятельства.

Кстати говоря, компания собралась по поводу стремительного зачисления в российский отряд нового космонавта по фамилии Зайцев. Американцы поздравляли. Пикантности добавило, что сам Зайцев на вечеринку не пришел. Собравшиеся не огорчились, списали это на стеснение. Хотя всем было интересно познакомиться с загадочной личностью, с нежданным-негаданным новичком.

Но главное знал только Командор. Добрые друзья по секрету сказали ему сегодня, что сформирован экипаж из Командора, Гошки и этого самого Зайцева. Экипаж – это значит, что Командор может полететь в космос. Не стопроцентно, но может.

Полет для космонавта – это всё – это его жизнь, его мечта. Только половина отряда была в космосе, а четверть отряда не побывает в космосе никогда – но все космонавты готовятся, ждут своего полета и гробят здоровье – десятилетиями. Кто наконец дождался, тот становится небожителем – с ласковым, мудрым и отрешенным взглядом. И тут, когда только забрезжил полет, в самом начале, все мысли: "хоть бы не сорвалось".

Поэтому Командор никому не сказал об экипаже. Чтобы не сглазить, и вообще, мало ли. Не знала даже жена.

Он сидел на вечеринке и думал, что нельзя так формировать экипажи – кто такой этот Зайцев? Он его даже не видел! Командор знал только, что Зайцев годен, что он кандидат биологических наук, генетик.

А тут еще совершенно некстати застольная беседа у космонавтов зашла про омоложение. И дело даже не в разговоре, а в серьезном отношении к теме. Они не смеялись, не рассказывали анекдоты про Кащея Бессмертного – они с умным видом обсуждали, как это будет, какие появятся проблемы, какие будут задачи у вечно-молодых людей.

Началось все с того, что Гошка – ему-то зачем омоложение, он еще сам ребенок – упомянул Циолковского, который, как известно, был космистом. Циолковский был убежден, что ученые могут придумать способ оживить мертвого – собрать тело обратно по атомам, и оживить. Потому что кусочки души сцеплены с атомами. В общем, надо оживить всех людей. Всех, кто жил на земле! Естественно, что людей станет много, им не хватит места на планете. Поэтому Циолковский и придумывал ракеты – чтоб расселять по галактике эту прорву людей – космист.

Но мало ли, что говорил Циолковский?! Он еще говорил, что надо извести с планеты всех животных. И тропические леса вырубить – они ему тоже мешали. И перестроить человеческое тело так, чтобы жить в космосе без скафандра. Зачем это всё сейчас ворошить? Циолковский славен не этим!

Командор вообще неспокойно переносил разговоры про воскрешение, оживление и омоложение – всё это его нервно веселило. Сегодня особенно.