Читать книгу Перекресток 177-3-14. Слияние миров - Галина Чернецкая - Страница 1

Святой отец, который приехал, чтобы обвенчать нас, оказался стареньким. Вместо окладистой русской бороды, какую я ожидала увидеть от священника, он мог похвастаться бородкой в стиле китайских учителей: она была бы козлиной, если бы не была такой длинной. Посередине ее украшал бантик из простой конопляной веревки. Сам священник оказался под стать своей бороде- такой же худой, словно иссушенный многочисленными постами и лишениями. Ряса буквально болталась на нем, а ребра проступали и сквозь грубую ткань одеяния.

– Значит, ты решил жениться, сын мой. – Протянул он неожиданно звучным голосом, а заметив мое недоумение, неожиданно подмигнул.

– Истинно, святой отец. – Смиренно протянул Йохан.

– Можешь звать меня по имени, Отец Йохан.

– Да, отец Люций.

– Ну и отлично. – Еще раз подмигнул мне священник. – Так, а что, хозяйка, сообразишь на стол? Правда пост нынче, но не строгий. С мясом пироги мне нельзя, а вот с капусткой с удовольствием откушал бы.

Судя по топоту, Степан кинулся исполнять пожелание нового священника.

Отец Люций посетил мой дом на следующий день. А вот день предыдущий у нас тоже оказался наполнен событиями: вначале состоялся суд над Йоханом в четырнадцатом мире. Суд, который мы выиграли, посадив в лужу Эдвина Байера, а после собрались у меня в ведьминском доме на скромный ужин, к которому присоединился господин Кэвин с дочерьми и госпожа Амалия, благодаря которым мы и смогли одержать такую мощную победу.

А, откушав, мы узнали, что над полем повисло темное-темное облако, и все местные думают, что это все благодаря моему черному колдовству.

Впрочем, жечь меня никто не спешил. Во-первых, за меня еще в прошлый раз заступился Йохан, который был местным священником и народ ему верил, во-вторых, все помнили, что я спокойно вошла в церковь и даже была удостоена света от местного Бога, ну а в-третьих, ведьм боялись, и переживали, что злая и злопамятная я не только не сгорю в костре, а наоборот вылезу из него и тогда местным мало не покажется.

После того, как девочка Эдита принесла нам эту весть, мы с гостями из четырнадцатого мира сходили на это поле, и самостоятельно убедились, что черное-черное колдовство в самом деле представляет собой угольное облако, которое к нашему приходу уже осело на поле, превратив ростки пшеницы во что-то непривлекательное.

– Выглядит ужасно. – Согласился Йохан.

– Сейчас. – Я сунула руку в сумку и достала свой учебник. – Лучше дождь? Или ветер?

– Ветер сдует на соседнее поле и все. – Предположила Амалия.

– Да. – Согласился Кэвин. – Местные подумают, что теперь у них просто два проклятых поля и все.

– Тогда лучше дождь. – Решила я. – Но, вам, наверное, лучше спрятаться куда-то. Может быть, в церковь?

– Нет. – Не согласилась Амалия. – Мы поедем домой. А вы вызовете дождь. Не хотелось бы застрять тут надолго, да и вы сами можете вызвать дождь из дома. А уже утром объявить, что провели очистительное колдовство, и все такое.

– Отличная мысль.

Именно поэтому мы увиделись со вторым священником только на следующий день.

Колдовство у меня получилось опять весьма мощным: гроза прошла не только по средневековому миру, но еще и зацепила мир морской и ушла в море, изрядно потрепав рыбацкую флотилию, которая, однако не расстроилась, а наоборот наловила вдвое больше рыбы, благодаря дождю.

Вечером мы с Йоханом сидели на веранде, кутались в плед и наслаждались обществом друг друга и горячего какао со свежими ягодами, которые где-то раздобыл домовой.

Жаба все еще работала над потомством, но я повесила глушащие звуки полог над кабинетом.

– Я повидался с отцом Люцием. – Сказал священник. – Он придет завтра как сможет, чтобы прояснить некоторые детали.

– Боже. – Воскликнула я, вскакивая и после вновь садясь обратно. – У меня же нет платья!

– И колец. – Вздохнул Йохан.

– Кольца можно купить. – Сказала я с надрывом. – А вот что я надену на собственную свадьбу? У меня это вообще-то в первый, и я надеюсь, в последний раз! Я хочу быть самой красивой и запомнить этот день на всю жизнь!

– У тебя отличные платья. – Попытался успокоить меня священник, но я была безутешна.

– Они прекрасны для вдовы. – Всхлипнула я, капая слезами в кружку. – Но я-то планирую быть счастливой невестой. Они же черные!

– Хозяйка, – прошептал домовой от двери, – но тебе по уставу другой цвет не положен.

– Совсем? – Всхлипнула я. – Даже в день собственной свадьбы?

– Вообще-то нет. – Пожал плечами Степан. – Но насколько я знаю, ведьмы вообще замуж не выходят.

– Может быть, можно как-то исключение сделать?

– Можно. – Решительно встал священник, а потом также решительно сел. – Я посоветуюсь со святым отцом Люцием. Но, по-моему, есть какой-то пункт в требовании к венчанию.

– Да? – Я перестала всхлипывать. – Точно.

– Конечно. – Уверено кивнул священник. – Ты будешь самой красивой.

– Можно и не белое платье. – Добавила я. – Но лишь бы не черное. Я уже ненавижу этот цвет.

– Мы тебе выберем самое красивое платье. – Успокаивающе произнес священник. – В конце концов, ты абсолютно права, я тоже планирую, что такое событие в нашей жизни будет всего один раз. А ты знаешь, что Церковь не предусматривает разводов?

– Я слышала об этом. – Кивнула я. – Но я не собираюсь разводиться. Ты будешь мучиться вечно!

– Неправда. – Ответил Йохан, проникновенно глядя в мои глаза и беря меня за руку. Помимо воли, мое сердце странно бухнуло в груди. Я даже начала подозревать у себя тахикардию. – Я буду наставлять тебя на путь истинный всю жизнь.

– Наставляй. – Согласилась я, накрывая его губя своими. – Можете, святой отец, приступать к наставлениям прямо сейчас.

– Эй, – возмутился домовой, – а можно ее наставлять не на столе?! Ну, вооооот, ну, я же просил…

Но мы настолько увлеклись, что не слушали стенаний домового, который в итоге всхлипнул и убежал на кухню, хлопнув дверью веранды.

– Кажется, в этом доме разлита какая-то любовная лихорадка. – Заметил священник, когда все закончилось.

– Думаешь, Степану тоже пора завести себе какую-нибудь домовушку и не завидовать? – Спросила я, торопливо натягивая платье.

Придя в себя, я обнаружила, что на улице не так уж и жарко, к тому же несколько мокро. Мы натянули одежду и нырнули обратно под плед.

– Какао остыл. – Вздохнула я, заглядывая в кружку.

– Я подогрел. – Раздался ворчливый голос домового из-под двери. – Если вы уже закончили, так я принесу.

– Спасибо, мой золотой. Что бы мы без тебя делали?

– То же самое, но без какао. – Пробурчал Степан, внося ковшик с горячим напитком.

И вот в обед, как и обещал нас посетил священник, который сможет обвенчать нас.

– Как вы относитесь к домашней нечисти, святой отец? – Спросила я. – Просто у меня готовит мой домовой. Но если вы по каким-то причинам не можете такое кушать, то я сама встану к плите.

– О! Настоящий домовой. – Благоговейно протянул священник. – Так какая же это нечисть-то? Это же буквально родня.

Домовой выглянул с кухни и довольно улыбнулся.

– Ну и отлично. – Согласилась я. – Просто он готовит гораздо лучше меня. А я сама тысячу лет не делала пироги.

– Не повезло тебе, отец Йохан. – Притворно вздохнул священник. – Твоя невеста криворука. Может, пока не поздно, другую какую хозяйку себе присмотришь?

Но не успела я нахмуриться и начать метать гром и молнии, как оба святых отца улыбнулись.

– Ай, знаю-знаю, не в пирогах счастье. Тем более, коль будешь ей хорошим мужем, так и пироги будут справные.

– Твоя правда, отец Люций. – Улыбнулся Йохан. – Приложу все усилия, чтоб пироги в моем доме были самыми вкусными на все три мира.

– Когда свадьбу планируете играть?

– Так хоть сейчас. – Улыбнулся мой будущий муж. – Кольца я заказал. Вечером привезут. Вот правда с платьем невесты вышла загвоздка. По правилам ведьме можно носить только черные платья. А невеста должна быть в белом. Как нам быть?

– Что за глупости про черный цвет? – Удивился святой отец. – Я помню, что предыдущая ведьма только черное носила, так она поперек в три обхвата была, на такую что ни надень, все как на корове седло висело бы, а вот до нее были ведьмы модницы. Помню была одна вертихвостка, так все норовила алые юбки приодеть. Ох и хороша была чертовка. А правда бают, что у ведьмы хвост есть махонький? Навроде поросячьего?

– Нет, святой отец Люций, – ответила я, – нету у меня никакого хвоста. Обычная бабья задница. Только я вам ее показывать, вы уж, извиняйте, не буду. Я девушка почти замужняя.

– Боже упаси меня от такого зрелища. – Перекрестился священник и у меня в доме что-то бухнуло.

– Свято-о-о-й отец. – Укоризненно протянул другой святой отец.

– Извиняюсь, позабыл, что я все же в доме нечисти. А как вы венчаться собираетесь? Коль реакция такая?

– А вот тут, отец Люций, история крайне интересная. Может Даша в церковь заходить. И святая вода на нее не действует. И кагор освященный она пьет как обычное вино. И ко всему остальному у нее нормальная человеческая реакция.

– Интересно. – Протянул священник с интересом рассматривая меня, а после размашисто перекрестил.

Наверху опять что-то бухнуло, но я даже не почесалась.

– Давайте я вам сразу крест быстренько поцелую и пойдем чай с пирогами есть? А то если вы меня начнете святой водой поливать, то мне станет мокро, и я пойду переодеваться. – Прошипела я.

– Постараемся без крайних мер. – Улыбнулся священник. – Вот крест, целуйте, дочь моя.

Я послушно коснулась губами прохладного металла, стараясь не думать о том чьи микробы еще скачут по нему. Как и ожидалось, гром не грянул, лишаями я не покрылась и даже чихать не начала.

– Ну и чудны твои дела твои, Господи! – Пробормотал священник.

– Откушайте пирожка пока, святой отец. – Выбежал в торговый зал домовой. – Я тут сделал с капусткой, с картошкой с грибами, и со сгущенным молоком и с брусникой. Чуть погодя еще будет с вишней и еще один с яблоком.

– С молоком? – Удивился священник. – Это как?

– Ой, а вам молоко тоже нельзя, да?

– Да, почему нельзя-то, можно. Как ты тесто без молока и яиц замешаешь? Можно. Убоину я только нынче не вкушаю, а так-то все можно.

– А вот я читала, что даже если пост держишь, то в гостях надо все кушать. – Пробормотала я. – Вроде как, сделав хозяевам замечание, ты ставишь себя выше них. А это тоже грех.

– Есть правда в словах твоих, дочь моя. – Степенно кивнул священник. – Однако ж грешен я, не буду отнекиваться.

– Да все мы грешны. – Согласилась я, делая приглашающий жест. – Где вы посидеть хотите, святой отец? Здесь, в зале? Или на веранде? На свежем воздухе?

– На свежем воздухе, конечно.

– Ой, не знаю не знаю, они там вчера такое творили. – Буркнул домовой, но под моим строгим взглядом осекся.

– А и откушаем. – Мудро сделал вид, что ничего не слышал, сказал священник, осеняя знаменем снедь на столе. Пироги не задымились и стол тоже не упал. Правда, на втором этаже опять что-то бухнуло.

И тут до меня дошло, что звуки второго этажа со священником и верой никак не связаны.

– Что ты там творишь, животное? – Грозно вопросила я и побежала на второй этаж.

Священники и домовой тоже не смогли остаться в стороне и едва не снесли лестницу наверх, пытаясь успеть за мной первыми.

А в кабинете происходило событие века. Жаба метала икру, а ее ухажер вовсю ей помогал. Икра аккуратно раскладывалась среди золотых монеток, причем жаб (мужик) старательно лапками промазывал икру в дырки между монетками.

– Эм, ну раз тут все хорошо, то не буду вам мешать. – Пробормотала я, сдавая назад.

– Ква! –Жаба ткнула лапкой в монетки.

– Мало? – Предположила я. – Так, а что делать? Ты уже два дня от еды отказываешься.

И это было правдой. Степан честно носил червяков на второй этаж, но одурманенные вопросом продолжения рода жабы не могли отвлекаться на еду.

– Ква! – Замахала жаба лапами.

– Я должна пополнить казну? – Опять догадалась я. – Детям нужно больше золота?

– Погоди! – Побледнел Йохан. – Ты хочешь сказать, что у нас скоро будет целый аквариум таких же жаб как ты? И куда мы должны будем делать тысячу жаб?

– Не тысячу? – Уточнила я, когда жаба замотала головой. – Всего пару сотен? Класс.

Жаб тоже квакнул, тоже показывая лапами на то, что золотых монет сильно меньше, чем икринок.

– На монетку надо прилепить икринку. Я поняла! – Радостно воскликнула я. – Нет монетки, нет икринки? Слава Богу! У нас будет всего около тридцати жабок! Фуф!

– Мы все равно многодетные родители. – Пробормотал обескураженно Йохан.

– Дал Бог зайку, даст и лужайку. – Укоризненно пробормотал святой отец Люций. – Хоть и жаба, а все равно Божья тварь.

– Да мы же не против. – Протянула я. – Да вот только потом куда девать этих тварей? Которые не по паре.

Жаба укоризненно посмотрела на меня.

– Ты поторопилась с материнством просто. – Заметила я. – Нам должны долг будут вернуть. Там будут еще золотые монеты.

Жаба начала махать лапками, и ее кавалер стал рассаживать на монетки по две икринки.

– Думаешь, дотянут? – Спросила я. – Может, не будем рисковать?

Жаба опять замахала руками.

– Пять дней? У нас есть еще пять дней? – Уточнила я ее пантомиму. – Думаю, мы постараемся хоть немного заработать, чтобы дать шанс большему количеству малышей.

Жаба послала мне воздушный поцелуй.

Убедившись, что здесь все в порядке, мы опять спустились вниз.

– Ну, а теперь откушаем. – Священник Люций еще раз перекрестил снедь на столе и на сей раз она никак не отреагировала на это действо.

– Кагорчика? – Предложил Йохан.

– Эй, домовой, садись с нами. – Позвал Люций и к моему удивлению Степан послушно уместился с краешка. – Откушай, хозяин дома, не побрезгуй нашим обществом.

Священник разломил первый пирог и с поклоном подал его домовому. Тот тоже поклонился и принял подношение двумя руками.

– Вот, хоть кто-то тут обращение старое знает. – Буркнул он, споро накладывая остальным пирог на тарелки.

– Я тебя вообще-то тоже всегда за стол зову. – Возмутилась я. – Это у тебя вечно какие-то отмазки, то холодец варится, то пирог горит, то блины надо печь, а то соседка за солью сейчас зайдет.

– Ладно, тебе хозяйка, – усмехнулся отец Люций, – дай поворчать ему. Все же знают, что домовые страсть как поворчать любят.

– Вот и нет, я милый и заботливый. – Сразу возмутился Степан. – А вот, ушицы отведайте. По рецепту хозяйки варила. На сливочках.

– Это как? – Удивился священник, сразу позабыв про свой пост. – О, и впрямь вкусно. Вроде бы и рыба и в то же время сливочное послевкусие чувствуется. Интересно так.

– Степушка, а ты по рынкам сам ходишь? – Спросила я. – Или ты как-то доставку наладил?

– Конечно, наладил. – Скосил он на меня глаз, но заметив, что я не сержусь, а полна любопытства, распушился и начал рассказывать, как построил торговцев и теперь нам на дом доставляют самые лучшие продукты: рыбу по четвергам, мясо по вторникам, а крупы, овощи и все остальное по каким-то другим дням. Молочку и яйца нам носили каждый день.

– Ничего себе! Молодец какой! – Уважительно протянула я.

– А то! – Домовой довольно улыбнулся.

Священник тоже заинтересовался этим новшеством и домовой, почувствовав заинтересованного собеседника, радостно стал ему рассказывать, как он наладил быт нашей семьи.

– Похоже на наш приход. – Заметил священник. – С той только разницей, что мне прихожане несут что они сами считают нужным и что у них есть, а у вас вы сами решаете, что вам надо и в каком количестве.

Йохан взгрустнул.

– Помню, как-то был урожай капусты. – Пробормотал он. – С тех пор недолюбливаю ее.

– Ой, а я на ужин пироги с капустой затеял. – Всплеснул руками домовой. – Хотя, там не только капуста будет. Но, хочешь, я специально для тебя еще пару вариантов сделаю?

– Да, что ты, Степушка. – Ласково сказала я. – Делай, как считаешь нужным. Если бы сделал весь ужин только из капусты: жареной, квашеной, тушеной, с грибами, в салате и еще щи, то тогда было бы понятно, а так-то какие проблемы. Подумаешь, один из пирогов будет с капустой.

– Я даже понятия не имел, что из капусты можно столько всего сделать. – Пробормотал Йохан. – Я всегда ее резал и просто жарил… Аж захотелось дать ей второй шанс.

– Так я сделаю. – Обрадовался домовой. – А если не понравится, то еще пироги будут.

– Степа! Главное- не увлекайся. Готовь столько, сколько мы реально можем съесть. Не забывай, мы не собираемся превращаться в семью колобков. Хочу быть стройной и красивой.

– Так, вы же так плохо кушаете! – Воскликнул домовой. – Так не честно!

– Честно. – Не согласилась я. – Иначе мы будем раздавать нищим.

– Где мы найдем столько нищих? – Не согласился мой жених.

В дверь опять задолбили, и я отправилась открывать, пока жаждущие зелий не вынесли ее. Но там оказались не потенциальные покупатели.

– Служба доставки «Перекресток». – Курьер был одет в фирменную шапочку, но был не тот, который обычно мне привозил ведьминские штуки. Этот был постарше и странным образом солиднее. Хотя, возможно, всему виной были его пышные усы.

– Доставка? – Удивилась я. – Я ничего не заказывала.

– Стрелкина Дарья?

– Да.

– Согласно постановлению суда, номер 177-45-14 дробь сорок, господин Байер Эдвин обязан вам выплатить штраф в размере тридцати золотых. Получите и распишитесь.

– Разве я не должна получить их в отделении банка? – Удивилась я, не торопясь подписывать нужные бумаги.

– Можете получить и в банке. Но господин Байер вызвал вам курьера. Это совершенно законно. Деньги настоящие и уведомление будет направлено в суд и в банк.

– Ну, хорошо. – Согласилась я. – Давайте.

Я забрала деньги и перед тем как ставить свою подпись, поднялась наверх.

– Ропушечка, а ты можешь проверить деньги? Мне их еще никогда курьером не привозили. – Спросила я жабу, которая нынче с видом жабы, выполнившей свой самый главный долг, отдыхала в углу, взирая на результат своих трудов.

– Ква. – Согласно ответила жаба, протягивая лапку за золотым кругляшком. – Ква-ква.

– Нормальные деньги? – Удивилась я. – Ты уверена?

– Ква!

– А, ну да, я не думаю, что ты будешь рисковать здоровьем потомства. Просто сомневаюсь в курьере.

– Ква!

– Да, я знаю, что лучше тебя никого нет. Спасибо, милая.

Я ссыпала монеты в аквариум и спустилась вниз.

– Хорошо. – Ответила я. – Оставьте мне бумаги, которые подтверждают, что вы мне привезли деньги из банка и я подписываю ваши накладные.

– Какая вы подозрительная. – Нахмурился курьер. – Ну, хорошо, держите.

– Благодарю. – Кивнула я, пробегая глазами справку.

– Теперь все хорошо?

– Да. – Согласилась я, ставя привычную закорючку. Сама не знаю, что на меня нашло, из-за чего я стала докапываться до людей и мешать им выполнить их работу.

И тут жаба разоралась сверху.

– Подождите! – Опять воскликнула я, вновь влетая наверх.

Жаба злилась. Это было видно невооруженным глазом, к тому же она ругалась на чем свет стоит, так что от постоянного кваканья буквально подпрыгивала.

– Три монеты фальшивые? – Уточнила я. – Точно всего три? Нет-нет! Я в тебе не сомневаюсь, просто уточняю. Давай их сюда. Ты же знаешь, что я не собираюсь рисковать здоровьем твоих будущих жабок. Поэтому я и принесла тебе монетки, чтобы ты проверила их на подлинность. Мы вовремя заметили и все будет хорошо.

– Ква!

– Нет, я не могу убивать курьера. Возможно, что он не при чем.

– Ква!

– И импотенцию на него насылать тоже не буду. Нет, Ропуха, это негуманно, и мы так делать не будем!

– Ква!

– Нет я сказала! Я просто верну фальшивые монеты и потребую составить акт… ну, хорошо, я еще напишу заявление в милицию… ладно!

Успокоив жабу, я спустилась вниз и потребовала курьера составить акт.

– Вы могли лишить мой сейф здоровья. – Заметила я. – Это несколько низко и мелочно так поступать со стороны господина Байера.

– Простите, госпожа. – Внезапно повалился в мои ноги курьер. – Это я подменил. Бес попутал!

– А теперь давайте сюда настоящие. – Велела я. – А сами, будьте так добры, прослушайте проповедь от двух святых отцов о вреде воровства, обмане и спасении души.

– Это мы запросто! – Улыбнулись святые отцы, и дождавшись, пока я оформлю все бумаги, а новые монеты пройдут приемку у жабы, забрали нечистого на руку курьера в свой мир.

– Мы будем все вместе молиться в стенах святой церкви во спасение его души. – Пояснил мне отец Люций на прощание.

– К ужину будем. – Кивнул Йохан.

– Свадьба в субботу. – Кивнул отец Люций.

– Но это же уже завтра! – Крикнула я, в закрытую дверь. Следом в нее полетела моя туфля.

– А не беременная ли ты, хозяйка? – Растерянно спросил домовой, появляясь на пороге кухни в забавном передничке с кружевами.

– Нет. – Рыкнула я. –но у меня свадьба завтра, и до сих пор нет платья.

От безысходности я разрыдалась.

– Ну, что же ты, маленькая! – Домовой бросил половник и подбежал ко мне. Поскольку я была сильно выше него, то утешать он начал мою коленку. – Ну что же ты, ты у меня и так самая красивая. Да на тебе любой мешок из-под картошки будет смотреться самым лучшим платьем. Ты у меня сама по себе украшение любого платья!

Я присела на корточки, обняла домового и вдоволь предалась слезоразливу.

– Ну, будет-будет! – Утирал мои слезы домовой. – Ну, подумаешь, платья нет. Вон, у тебя от этих платьев шкаф ломится. Любое надевай и будешь самой красивой.

– Они все черные! – Заметила я между всхлипами.

– Ну и что. – Махнул лапкой домовой. – Ты же ведьма. И тебе между прочим идет черный цвет.

– Правда? – Опять всхлипнула я.

– Ну, конечно. У тебя есть отличное платье для торжественных случаев: длинное, как положено по твоему уставу, с красивой вышивкой по вороту и короткими рукавчиками. Вместо фаты сделаем прическу с цветами. И ты красавица.

– Думаешь? – Я перестала всхлипывать и поднялась.

– Конечно, пойдем платье посмотрим.

– Пироги не сгорят?

– Нет. У меня все под контролем. – Успокоил меня домовой и потащил смотреть платье.

Платье было черным, и я уже приготовилась опять разрыдаться (хотя на что я надеялась?), но пока я не устроила очередной слезоразлив, домовой споро натянул его на меня и заставил посмотреться в зеркало. А там я, как завороженная уставилась на свое отражение.

– Вот смотри, какая красавица, – причитал домовой, – волосы подколем, сюда цветочки вставим, а знаешь, что живыми цветами можно ведьмам прически украшать, это даже в уставе было сказано. Пункт восемь что ли, если я не ошибаюсь. Жениху к груди такой же цветочек прикрепим, и вы будете самой стильной парой. И туфельки сюда еще. Да?

– Да. – Как завороженная выдохнула я.

– Ну и отлично. – Просиял домовой. – Снимай платишко, пойдем я тебе какавушку сделаю, слезки вытрем, а платье мы с Ропушкой за ночь еще биссером разошьем, вообще поутру не узнаешь. Ну и что, что черное. Что за глупые предрассудки.

– Ага. – Кивнула я. В самом деле, какая разница, какого оно цвета, если я буду самой красивой.

Домовой устроил меня на веранде, где я села, поджав под себя ноги и пододвинул поближе пузатую кружку с горячим какао и миской свежей клубники.

– Ну, вот и славно. – Пробормотал домовой. – Может, тебе книжку дать почитать?

– Опять учебник? – Спросила я. Признаюсь честно мне было так хорошо: какао в меру сладкий м горячий, а клубника сладкая и спелая, солнце грело, а не жарило, а сад благоухал и настраивал на лирический лад.

– Хочешь, я тебе просто книжку принесу? Мила любила почитать.

Не дожидаясь ответа домовой убежал, а потом принес стопочку книг в ярких обложках:

«Запасной выход из гномы». – Гнома Эсмеральда очень любила нетрадиционные способы сношения, но только знакомство с вампиром позволило ей узнать всю полноту запретной страсти.

Я с недоумением отложила первую книгу из стопки. Читать про способы сношений гномки и вампира у меня не было никакого желания.

«Записки с того света». Это чувственная история о любви между умертвием и юным некромантом. Он ее поднял из могилы, а она отказалась туда обратно укладываться, вместо этого подарив юному Ульриху множество незабываемых ночей.

Я потрясла головой и отложила еще одну книгу. Следом отправились «Танцы с крокодилами», немного о любви оборотней и непорочной девы, «Отбор для девственницы», история о нимфоманке, и сорока богатырях и «третий не лишний, третий запасной», история о суровой мужской дружбе в хоккейном клубе.

– Я, пожалуй, учебник почитаю. – Пробормотала я, откладывая книги в сторону и открывая учебник. – Как раз такая глава интересная, про грибные зелья.

– Так убирать книги? – Уточнил Степан.

– Да, убирай. Если тебе надо, можешь вообще их на растопку пустить.

– Хозяйка, у нас вообще-то газовая плита. – Укоризненно заметил домовой.

– Ну, вдруг мы решим шашлыки пожарить на лужайке перед домом? – Предположила я.

– Шашлыки? – Задумался домовой. – А это интересная мысль. Только не сегодня вечером, ладно? Наш гость вроде бы не вкушает убоины?!

– А, да, конечно. На твое усмотрение. Спасибо. А у тебя случайно нет классики? Ну, других книг?

Домовой задумался, а потом куда-то умчался.

– Вот!

На стол передо мной легла книга:

«Домострой» – Прочитала я.

– Есть еще одна, вот! – Домовой радостно бухнул еще одну.

«Молот ведьм»

– Странный набор. – Пробормотала я. – Но я поняла. Спасибо. Мои учебники самые лучшие.

– Да не за что. – Отмахнулся домовой, забирая отвергнутые книги и перевел разговор в другое русло. – Ты какие цветы завтра хочешь в волосы вплести?

– Ой, да, любые. Чтобы было красиво. – Отмахнулась я.

– Мы тогда сами решим? – Просиял от доверия домовой.

– Конечно. Тебе виднее. – Отмахнулась я.

Степан убежал советоваться к жабе, а я осталась наедине с книгой и своими мыслями.

А вечером у нас были милые посиделки, отец Люций с юмором рассказывал забавные истории из своей практики, а мы слушали. Даже домовой бросил свои бесконечные хозяйственные дела и заслушался, присев на табуретку и подперев мордочку кулачком. Хотя ночевать вдвоем с Йоханом нам не разрешили. Домовой с отцом Люцием проявили странное единодушие, разогнав нас по разным комнатам. Для мужиков домовой постелил в кабинете, где как оказалось раскладывался диван, а я осталась коротать ночь в своей огромной черной постели.

Проворочавшись в час, я поняла, что слишком сильно волнуюсь и не могу уснуть. Пришлось встать, одеться и спуститься вниз. Я решила немного посидеть в саду, проветрить голову и заодно посмотреть, как цветут мои ночные фиалки. Кажется, они распускались ночью, и должны были испускать тонкий медовый аромат.

– Не спится? – Спросил домовой, неслышно появляясь рядом и протягивая мне плед.

– Нет. – Я посмотрела на него. – Слушай, а где ты сам ночуешь?

Домовой грустно улыбнулся.

– Я просто думала, что ты спишь в кабинете. – Зачем-то принялась я оправдываться. – Но сегодня ты там устроил мужиков, и я задумалась.

– Ничего. Никто из ведьм никогда не задумывался, где я живу. Раньше все домовые жили за печкой или в кладовке. У нас, как ты знаешь, печки нет. Поэтому я живу в кладовке.

– Боже! – Я прижала руку к губам. – Но там же невозможно жить! Там темно, пыльно.

– Ты там сама все вычистили. – Педантично напомнил Степа. – И погреб теперь стерильный, как операционная в больнице!

– Но там же все равно темно и хлам всякий стоит. Степа! Это ужасно.

– Так повелось исторически. – Пожал плечами домовой. – Еще мы жили в вентиляциях, в банях и в сенях.

– Так не пойдет. Надо подумать, как сделать лучше. Может быть в самом деле поставить тебе кроватку в кабинете?

– Хозяйка, да ты что! Еще никто никогда не покупал кроваток домовым. Это бред!

– Это не бред. Полноценный отдых очень важен. Чтобы как следует работать, а ты нынче почти полностью ведешь дом, надо полноценно отдыхать. А как можно отдохнуть в кладовке? Или в погребе.

Домовой странно посмотрел на меня.

– А я могу себе заказать кроватку? Прям любую, какую я себе захочу?

– В пределах нашей финансовой ситуации. – Согласилась я. – Спроси у жабки, сколько мы можем выделить без ущерба ее потомству. Но, насколько я знаю, потомство она растит исключительно в золоте, в то время как у нас имеет запас меди и серебра. А так, конечно.

– А не в кабинете мне можно обустроиться?

– Ты хочешь с нами в спальне?

– Упаси Боже! – Отказался домовой настолько торопливо, что даже замахал лапками. – Я хочу в кладовке, но с кроваткой.

– Но там же темно!

– Ничего. Там есть вентиляционное окошко.

– А под лесенкой не хочешь жить? – Уточнила я. – Степ, может все же кабинет? Ропухе нравится. Есть еще лаборатория, но там у меня совсем грустно.

– Кабинет? Но там же уже Ропуха живет. – Домовой задумался, а потом решительно замотал головой. Нет уж. Испокон веков домовые жили в кладовках. Не будем менять традицию.

– Хорошо. – Сдалась я. – Я подумаю, что там еще можно сделать. В крайнем случае, всякий инвентарь можно сложить в сарайку в саду, а из кладовки сделать небольшую комнату. Но это пока не точно. Мне надо ее посмотреть.

– Да не надо комнату. Кроватки хватит.

– На чем ты сейчас спишь? – Уточнила я, глядя на домового и заметила, как у него забегали глаза.

– Я пледик взял из кабинета. Ты не сердишься?

– Я даже не помню, что у меня в кабинете был плед. – Отмахнулась я. – Но твои условия проживания ужасны. Особенно при наличии кучи комнат и всяких бытовых удобств.

– Какавушку будешь? – Ответил домовой на мои возмущения.

– Давай лучше чайку попьем с травками. – Предложила я. – Пойдем, я сама сделаю.

На кухне я в самом деле поставила чайник, потом кипятком обдала заварочный чайник и принялась колдовать над составом. Вскоре чай был разлит.

– Волнуешься? – Проницательно заметил домовой.

– Еще как. – Согласилась я. – Еще и мама трубку не берет.

– Странно, конечно, но может не по душе ей твоя скоропалительная свадьба?!

– А что не так? Парень хороший, мне нравится. Замуж позвал, чего бы не пойти?

– Ты же понимаешь, что это навсегда? – Уточнил домовой. – У нас разводы не предусмотрены.

– Во-первых, предусмотрены. – Не согласилась я. – Во-вторых, я не собираюсь разводиться. А в-третьих, есть еще вдовство.

– Ты шутишь. – Улыбнулся домовой. – Спасибо за чай, хозяйка, пойду я посплю пару часиков. А то нам с жабкой еще тебя под венец собирать рано утром.

– Спокойной ночи. Я еще пару минут посижу.

– Не засиживайся. А то будешь завтра некрасивая.

С чашкой чая я вышла на веранду и вдохнула ночной воздух полной грудью. Воздух пах травами и немного медом. А еще он был насыщен разными звуками: стрекотом каких-то букашек, уханьем совы, хлопаньем крыльев каких-то птиц и шелестом трав. Общая обстановка была такой умиротворяющей, что я расслабилась, допила чай, ополоснула кружку на кухне и отправилась спать. Едва моя голова коснулась подушки, как я погрузилась в сон.

Утром я ожидаемо проспала.

– Дашка, вставай, все пропало! – Закричал домовой, врываясь в мою комнату.

Естественно я подорвалась как ужаленная и едва не упала с кровати.

– Что случилось? – Хотелось закричать мне, но я лишь молча потирала ушибленный локоть и хлопала глазами.

– Проснулась? Вот и молодец. – Довольно улыбнулся домовой, сдергивая с меня одеяло. – У тебя сегодня самый счастливый день в твоей жизни. А ты спишь! Быстро вставай!

– Но еще же рано. – Пробормотала я, с трудом подавляя зевоту.

– Ты что! – Возопил домовой. – Венчание же на полдень назначено! Времени в обрез!

Понукаемая его дикими криками я кое-как спустилась в ванную комнату, где решительно отказалась от услуг домового и закрылась в относительной тишине. Относительной, потому что он остался ныть под дверью, что мы никуда не успеем, а опаздывать на собственную свадьбу – дурной тон.

– Степушка, свари мне, пожалуйста, чашку кофе. С молоком и двумя ложками сахара. Мне нужно двадцать минут. – Высунулась я из ванны и нейтрализовала домового.

– Но ведь в такой день негоже завтракать? – В домовом отчаянно боролись верность традициям и домовитость, которая говорила, что домочадцев надо как следует кормить и любить.

– Ты что! – Испуганно воскликнула я. – А вдруг я упаду в голодный обморок?

– А и правда. Будешь яишенку с тостами и колбасками?

– Немного. – Согласилась я и наконец-то смогла уединиться.

Из ванны я вышла посвежевшей и почти проснувшейся. Волосы еще были мокрыми, и я намотала на них полотенце, что опять же ввело домового в панику.

– А как мы будем делать свадебную прическу? – Замахал он своими лапками как пропеллер.

– Они высохнут. – Невозмутимо заметила я, намазывая крестьянское масло (не чета нашему магазинному!) на поджаренный кусочек хлеба и двигая к себе кофе и тарелку с едой.

– Но время!

– Степа, не нагнетай. У нас полно времени! И мы все успеем.

– Цветы вплетать.

– Сверху все равно будет полог. Кстати, он тоже черный, как у вдовы?

Домовой покаянно вздохнул, но после приободрился:

– После обряда его можно будет снять.

– Кстати, а гуляния какие-то будут?

– А как же. Как-никак ведьма женится. И священник. Третий мир будет гулять так, что остальные два еще седьмицу трясти будет.

– А за чей счет банкет? – Уточнила я, и вот тут глазки домового забегали.

– Я скинулся на банкет. Но ты не переживай. Не много. Всего один золотой. Жабка согласилась.

– Она же детей выращивает. Или высиживает? Как там у этих жаб этот процесс называется.

– Ждет, когда они вылупятся из икринок. Но мы насобирали медью. Еще сами жители проставятся угощениями и столы сами накроют.

– Ну, ладно. – Согласилась, понимая, что уже ничего не сделать и не лишать же местных праздника, которых у них и без того не много.

Я плотно позавтракала, несмотря на крики домового и попытки меня ускорить, потом еще раз промокнула волосы полотенцем и убедилась, что они почти высохли.

– Сиди, я тебя накрашу. – Заметил домовой, подступая ко мне с моими же средствами для макияжа и нездоровым блеском в глазах.

– Нет! – Воскликнула я, требовательно протягивая руку за косметичкой. – Спасибо, но с этим делом я справлюсь сама.

– А мне что делать?

– А ты проверь платье. Вы же его в кабинет утащили?

– Да что там проверять, уж всю ночь с жабой проверяли.

– И все же. – Я отвернулась к зеркалу, нанося первый увлажняющий крем. Следом немного сияния, выделить скулы, подвести глаза и накрасить ресницы. Причесать брови, что там еще в модных тенденциях макияжа нынче значится?! Нарисовав лицо и убедившись, что с ним все в порядке, я улыбнулась.

– Хозяйка! Там беда-беда! – Закричал домовой, вваливаясь в комнату. – Там платье испортилось.

Последние слова он прошептал уже буквально шепотом.

– Как? – Удивилась я. – Как лежащее платье могло испортиться?

– На него жабий мужик прыгнул, и оно теперь в пятнах.

– Черное платье в пятнах?

Однако поверхностный осмотр показал, что платье, украшенное затейливой вышивкой действительно теперь в скользких и противных пятнах.

В аквариуме Ропуха молча душила своего кавалера, а домовой рыдал, размазывая слезы по мордочке.

– Так, отставить панику. – Велела я своим домочадцам. – Один хрен там под этим пологом не видно, что за платье. Степа, какие платья у нас остались?

– Таких красивых больше нет.

– Ну, так давай смотреть менее красивые. Слезами тут горю не поможешь. А для выведения пятен нужно время, даже если я сейчас пойду варить антипятин, на его приготовление надо не меньше часа, мы просто не успеем с остальным.

Домовой убежал рыться в шкафу и вскоре вернулся, дробно стуча пятками по полу, неся на вытянутых руках нового кандидата на роль свадебного наряда.

– Ну, вот есть милое платице. Но у него нет шлейфа.

– В жопу шлейф. – Отозвалась я, приглядываясь к новому платью. Оно было черным. Внезапно, да?! Приталенным и с красивым вырезом на груди. Рукав был чуть выше локтя, и украшен кружевом. На груди тоже было немного кружева. В целом пристойно, хотя скорее строго, чем празднично.

– Сделаем контраст на прическе. – Решила я, надевая новое платье. Оно оказалось еще и немного коротким, где-то до середины голени.

– Ох, вызывающе-то как! –Пробормотал домовой, но под моим тяжелым взглядом осекся и добавил. – Какая ты у нас красивая!

Жабы из аквариума громко подтвердили.

Я покрутилась перед зеркалом, и в целом осталась довольной. Да, я собиралась выходить замуж в красивом белом платье с декольте, открытой спиной и в традиционной фате. Но в конечном итоге я выхожу замуж за отличного парня, который мне нравится. От этого горят мои глаза, и быстро бьется сердце. Так и имеет ли значение, что платье не того цвета и в общем-то не того фасона.

– Пойдет. – Ответила я.

– Два часа до полудня. А нам еще до церкви надо добраться. – Опять начал наводить панику домовой.

– Так, давай делать прическу. – Решила я, присаживаясь на стул.

Дело в том, что домовой вчера полвечера распинался, как он отлично делает прически, что он читал модные журналы (интересно, где он их взял?) и даже на ком-то тренировался. Поэтому я без опасений подставила собственную не слишком густую шевелюру под его лапки и почти сразу об этом пожалела.

– Ай, больно!

– Терпи! Красота требует жертв.

– Ой-ой-ой… можно полегче?! Мне больно. Ай-ай-ай!

– Все нормально, это были лишние волосы. Хм, не лежит, ладно, попробуем так…

– АААААААА! Хватит!

– Ой, да не так уж и больно, не придумывай. Рожать больнее.

– Да откуда ты можешь знать? – Возопила я и тут домовой меня отпустил.

Первым делом я бросилась к зеркалу. Ну, что ж, в сочетании с мрачным платьем я походила на кикимору болотную, обыкновенную. Обещанные цветы в итоге оказались какими-то веточками и колосками, хаотично понатыканными в дикий начес и общую покривленную прическу.

– Ну, как? – С придыханием спросил домовой.

– Ужасно. – Честно заметила я и мотнула головой, отчего вся конструкция опасно накренилась.

– Я старался. – Обиженно заметил домовой.

– Я знаю. – Я присела, обняла его и чмокнула в щеку. – Но ведь сегодня мой день. Никто же не обидится, если я приду с распущенными волосами?

– Никто. – Завороженно произнес домовой, больше не возражая, что я разбираю прическу.

Я с огромным трудом распутала тот колтун на голове, который образовался благодаря его стараниям, но из-за начеса у меня появился недостающий объем, который я слегка прибила куском кружева черного цвета и подколола булавкой с цветком шиповника, который сорвала в саду.

– Потрясающе! Ты самая красивая ведьма! – Благоговейно прошептал домовой, оглядывая меня.

– Ква! – Согласилась жаба, показывая мне большой палец.

До церкви я дошла пешком. И со мной рядом шли мои домочадцы. Домовой нес на руках Ропуху в маленьком аквариуме, которая ради такого дела оставила самца следить за вылуплением потомства и перед выходом давала ему минут десять какие-то наставления.

Было тепло, а еще немного пыльно, а фата здорово мешала и затрудняла обзор.

– Невеста идет! – Закричали первые мальчишки, которые как гроздья винограда облепили близлежащие заборы, с нетерпением жаждущие стать свидетелями этого необычного бракосочетания.

– Ой, а красивая-то какая! – Признаюсь, слышать это было приятно.

– Но как вдовушка. Какбы не накликала. – А вот это было уже не слишком приятно.

– Так ведьма же, – вступился за мой образ кто-то, – они же завсегда в черном ходят-то.

– Ну так для такого светлого праздника можно было бы и исключение сделать.

– Ой, да у них же этот… ре-гла-мент, кажется. Или какое-то такое заболевание.

– Ну и все равно красивая. Только худенькая какая-то.

– Ай и ничего. Вот родит пяток другой, так сразу поправится.

Я шла и старалась не слушать все эти пожелания. Но в целом большинство жителей были довольны мной, моим скорым браком и священником, который вступив в брак, а пусть хоть бы и с ведьмой, обычная же баба, станет более понятливым к людским слабостям, да и вообще ближе к народу.

А возле церкви меня ждал жених. И я сразу же позабыла обо всех своих проблемах и расстройствах этого утра. Ибо был он в привычной рясе, но зато аккуратно расчесанный на пробор и с подстриженной растительностью на лице.

– Пойдем? – Спросил он меня. – Ты еще не передумала?

– Не дождешься. – Ответила я, улыбаясь. – Я планирую портить тебе всю жизнь.

– А я буду тебя наставлять на путь истинный всю жизнь.

– Отличный план. – Согласилась я.

И мы вошли в церковь. Это была маленькая провинциальная церковь, и здесь не было органа. Но хор певчих очень постарался нам его заменить. Пели от души, хотя и не всегда попадая в ноты. Но мы прошли к алтарю и встали перед отцом Люцием, облаченным в парадные одежды.

– Сегодня мы собрались… – начал он торжественным звучным голосом.

– Возрадуемся…– протянул хор певчих.

– Согласен ли ты… согласна ли ты… будешь ли ты…

Мы со всем согласились и дрожащими пальцами попали в кольца, а кольцами на пальцы. А после под одобрительное хлопанье поцеловались. И, хотя до этого у нас уже были поцелуи, но этот первый поцелуй в качестве законной жены был особенно сладким.

А потом мы вышли из церкви и нас встретили хлопаньем, дождем из риса и лепестков цветков, просто цветов и пары монеток, за которыми сразу же рванули юркие мальчишки, наступив на подол рясы Йохана и едва не оставив его полуголым.

– Ура!!! – Вопили мальчишки, и даже почтенные отцы семейств.

– Женился наш касатик. – Утирали скупые слезы почтенные матроны.

– Отхватила себе такого парня, ведьма проклятая. – Это неслись пара злобных отзывов от молодых дев, которые тоже хотели себе второго парня на деревне, потому что первый парень- кузнец уже был женат. Причем он нам помахал вполне благожелательно, а потом нежно поцеловал свою супругу.

А потом был пир. Хозяйки вынесли и составили столы в ряд. Были они все разного размера и высоты, и накрыты чем попало, где-то были простыни в веселый цветочек, где-то просто белые. Но что меня радовало, черного (такого ненавистного мне цвета), кроме как на мне, больше нигде не было.

Нас, как молодых, усадили в центре стола, и я тихонечко, краем пальца поскребла скатерть, проверяя ее на чистоту. Здесь все было нормально, да и блюда нам подставляли самые вкусные, мой домовой лично проверял и чуть ли не пробовал все, чем нас пытались накормить. А накормить нас пытались всем. Считалось, что у какой хозяйки молодые попробуют, тому дому целый год будет благоволение и счастье. Поэтому мы старались попробовать всего по чуть-чуть, чтобы хозяйки потом друг дружке космы не повыдергивали.

Первым делом за столом я сняла надоевшую фату и сдала ее на хранение домовому. Тот отнесся к хранению со всей ответственностью и надел ее на голову Йохану.

– Вот, чтоб ты прочувствовал всю тяжесть семейной жизни, посиди в таком. – Важно заметил он моему новоиспеченному мужу и тот послушно в ней посидел. Аж минуты три. А после снял и повесил на спинку стула.

– А теперь, дорогие гости, поднимите ваши кости и теперь нам вместе дружно молодых поздравить нужно! – Проорал староста, который успел принять на грудь чего-то слишком полезного и самоназначился тамадой.

В ответ нам зазвучали какие-то невнятные пожелания. Рты у гостей в основном были забиты едой и о поздравлениях они пока не могли думать.

– Ну, что же такое-то! – Возопил староста. – Отложите ваши ложки,

Поднимитесь все на ножки!

Весело и ненатужно,

Молодых поздравьте дружно.

– Эта рифма уже была. – Заметила я, накладывая себе какого-то салата, пододвинутого мне Степой.

– Не так-то просто деревенскую свадьбу вести. – Философски заметил священник, пытаясь незаметно вытереть руки о мою фату.

– Но-но! Что ты делаешь?! – Вовремя заметила я.

– А теперь танцы! – Возвестил староста и потащил упирающуюся супругу на полянку, где решили сделать место для танцев. Несколько мужиков грянули веселую плясовую, отложив ложки и достав что-то вроде волынок и маракасов. Звук был поистине средневековым, но задорным.

– Может, и мы потанцуем? – Предложил мне на ушко супруг.

Поскольку я вполне насытилась, а сидеть и рассматривать жующих гостей мне не слишком хотелось, то я охотно согласилась.

– Только я местных танцев не знаю. – Призналась я.

– Ой, да тут их никто не знает. – Отмахнулся Йохан. – Нас, конечно в духовной семинарии пытались чему-то учить, но по большей части, местные танцуют кто как. Лишь бы было весело.

С этим напутствием мы вышли на полянку, и отдались танцам. Мне было в самом деле довольно весело, пока все жители деревни не перекочевали на площадку для танцев. Когда я в третий раз столкнулась с танцующими, я дернула мужа за рукав, предлагая вернуться за стол.

Мы с огромным трудом пробились через толпу танцующих и вновь сели за стол.

Слава Богу, что староста к тому времени уже успел напиться и упасть лицом в салат, поэтому до деревенских конкурсов дело так и не дошло. Хотя находились желающие украсть мою туфлю, но я была настроена бескомпромиссно, поэтому желающие этой туфлей и получали. У одного деда след моей туфли остался на заднице, и он его потом с гордостью всем демонстрировал.

Отчаявшись украсть мою туфлю, горе энтузиасты умудрились украсть туфлю священника. Причем был обут он невысокие сапожки ручной работы, и как можно было один из них снять незаметно для меня оказалось большой загадкой, о чем я сразу же и спросила:

– Не знаю. Все мои мысли о тебе. – Честно признался он и потянулся целоваться.

– Горько! – Срочно завопили гости, так что пришлось вставать и отрабатывать свой праздник поцелуями. Впрочем, мы опять увлеклись, и гости утомились считать. А потом мы, увлекшись, решили перевести праздник в горизонтальную плоскость прямо на столе, так что домовой едва успел выдернуть из-под моей задницы заливную рыбу.

– Совесть-то имейте! – Громко прошептал домовой, так что мы слегка устыдились и целоваться прекратили.

После этой наглядной демонстрации, нам перестали кричать о возмутительно горьких кушаньях, да и вообще поглядывать на нас с опаской.

– Не, ну а что, – пробасил кузнец, – я, как мужик, понимаю и одобряю. Самому себя было трудно в руках держать, когда на любимой женился.

Несколько мужиков поддержали и одобрительно застучали кружками по столам. Дальше празднование пошло своим чередом: люди ели, пили, веселились. Кто-то танцевал, кто-то затянул песню, и музыканты тут же перестроились. Спев пару раз про тяжелую женскую долю и зачем вообще выходить замуж, народ еще немного выпил и заиграл бодрую плясовую. Почти сразу же большая часть селян переместились на танцпол и зажгли что-то народное, похожее на брейк-данс.

В целом все было вполне мило, потому что не было дурацких конкурсов и большей частью люди не акцентировались на том, зачем же они здесь собрались, а просто радовались празднику и тому, что можно не работать. Вскоре про нас вообще забыли, увлекшись танцами, возлияниями и вкусной едой.

– Может быть, сбежим? – Предложила я.

– Отличная идея. – Согласился Йохан. – Только я на минутку забегу вон в то заведение.

Он указал на деревянную будочку с ромбиком в двери, и я понятливо кивнула. Однако из туалета священник не вернулся.

Тревогу я забила не сразу. Вначале честно ждала его возвращения. Потом стала переживать, не стало ли ему там плохо, но как только собралась уже идти спрашивать, как он там, меня отвлекла Эдита с каким-то срочным вопросом, вроде того не пора ли и ей уже замуж, и не поговорю ли я с ее родителями на эту тему. Я честно ответила, что ей еще рановато, и пусть подумает еще раз, поскольку сходить замуж она всегда успеет, а вот обратно уже нет. Судя по ее задумчивому лицу, такая мысль ей еще в голову не приходила. Оставив ее думать, я стала пробирать к выходу, но меня опять остановили.

– Ай, давай выпьем с тобой, отличный ты парень! – Приобнял меня староста. – Хоть и женился ты на ведьме богопротивной, а все равно ты хороший парень. Святость от тебя так и прет.

– Уважаемый, я как бы и есть ведьма богопротивная. – Попыталась я оторвать его от себя, но не тут-то было.

– Она же страшная. – Искренне ответил староста, вися на мне и икая. – В бородавках вся такая. А сверху морок, что красивая. Вот сейчас придешь на первую брачную ночь, а она там настоящая. Сможешь ли ты не уронить честь нашей деревни?

– Смогу, отец. – Не стала я спорить. – Может, она там опять под мороком. Под ним она не очень страшная.

– Ха! – Усмехнулся мужик. – Да под ним она просто красавица! Не будь я женат, я бы и сам на ней женился, если бы она пообещала, что никогда не будет снимать морок. Какая разница, какая она настоящая, если можно все время видеть такую красотку. Как благородная прям. И пахнет вкусно.

С трудом оторвав от себя старосту и сдав его на руки его жене, я отправилась дальше. И чего, он до жены своей докопался, нормальная баба, пахнет не так уж и противно: молоком и хлебом в основном. Да и видно, что они тут все регулярно моются. Бани топят постоянно, дома топят не по-черному, у всех печки нормальные сложены, скотину, конечно держат, так и она тоже ухоженная и чистая.

Пока шла до туалета я успела поговорить почти с каждым жителем. Пожелать им счастья и процветания. Почему-то желала им я, а не они мне. Они наоборот, поглядывали ни меня с сочувствием и снисходительностью.

А когда я открыла дверку, то обнаружила, что там никого нет.

Потом я бегала по всей деревне и искала Йохана, а уже отчаявшись, вернулась к столам и нашла домового, который по-прежнему не расставался с жабой.

– Йохан пропал. – Почти плача сказала я, наклонившись к ним поближе.

– Странно. – Не впечатлился домовой. – Обычно невесту воруют.

– А теперь выкуп невесты! – Объявил староста, подпираемый парой мужиков. –Мы тут невесту скрали. Так что – гони денежки, женишок!

Палец старосты ткнулся в меня. Тот с недоумением уставился на свой палец, а потом облизал с него соус.

– Ничего, что я тут стою? – Громко удивилась я. – Я как бы невеста!

– Не, это все твои ведьминские штучки! Настоящую невесту мы скрали! Да, ребята?

– Так и есть! А это морок, не иначе!

– А жених тогда где? – Спросила я. – С кого вы хотите выкуп-то поиметь?

– С жабы возьмем. – Икнул староста. – Вон, она какая хозяйственная, с деньгами на пир пришла.

Жаба икнула и разразилась возмущенным кваканьем.

– Эй, – возмутился домовой, – с себя возьми. Наша хозяйка тут, так что не знаю, кого вы там украли, но денег не дадим.

– Ведьма-то и впрямь тут. – Звонко крикнула Эдита, потрогав меня за руку и убедившись, что живая и тепленькая.

– А мы тогда кого скрали? – Глуповато спросил староста, переглядываясь со своими друзьями.

– Где мой муж? – Грозно спросила я.

– А, так мы того? Мужа скрали? – На лице старосты проступила напряженная работа мысли. – Так того… какая разница? За мужа тогда плати!

– Ага, щас!

Я вскочила со своего места и грозно уперла руки в бока.

– Я вам щас тут наколдую грозу с градом! Все посевы побьет, по миру пойдете!

– Ой, все-то не надо. – Опять подергала меня за руку девочка. – Мы-то не крали вашего мужа. Вон, пущай только его поля побьет?!

– Я же не могу выбирать. какие поля губить, какие нет. – Ответила я, задумавшись, можно ли в самом деле указать область действия заклинания. – Все так все!

– Ой не надо, а? – Задумался староста, покачиваясь.

И тут из-за стола встал отец Люций. Весь вечер он тихо сидел на своем месте. Отслужив службу, он снял парадную рясу, оставшись в своей рабочей коричневой и молча присел за стол с краю, где и просидел весь вечер.

– Не стыдно, вам, братья и сестры? – Грозно вопросил он. – Ведь сегодня такой праздник великий: два любящих сердца соединились в одну семью во Славу Божию. А вы портите все своими глупыми языческими обрядами. Еще и денег у молодых вымогаете?! Какая разница кто заплатит: жена или муж, коли эти деньги из и без того невеликого семейного бюджета пойдут? Нехорошо так поступать, не по-божески как-то?!

– Так традиции же. – Жалко пробормотал староста и себе под нос добавил, – а еще они не бедные. Вон, домина какой. И даже домовой в прислуге есть.

– Домовой не прислуга! – Рявкнула я. – И у тебя бы жил, а может и живет, вот только у тебя он прислуга. А мог бы быть членом семьи. И ты и хозяйка твоя тогда бы как сыр в масле катались. С таким-то помощником по хозяйству.

Староста задумался.

– Степ, – наклонилась я к домовому, – слушай, а в самом деле, у остальных есть домовые?

– Есть. – Согласно кивнул домовой. – Только ты права, помнишь, каким ты меня встретила? Грязный я был, маленький, страшненький. А у тебя уже и поел нормально, и себя в порядок привел. И у них они такие же забитые. Потому и дома бардак. И вещи пропадают.

– Вы домой все как придете, поклонитесь своим домовым хозяевам. Угощения им поставьте, да попросите по хозяйству помогать. – Громко произнесла я. – Глядишь, и у вас жизнь наладится.

– Правда? – Громко спросила старостина жена. – И у меня молоко скисать перестанет?

– Как с домовым договоришься. – Ответила я. – А сейчас отдавайте мне мужа моего!

Старосту усадили на лавку и вскоре привели Йохана. На голове у него была намотана фата, а сам он был он слегка помят и судя по всему, свою свободу продал не так-то просто.

– Прости! – Вздохнул он,– опять не справился я.

– С такими бугаями никто не справился бы. – Ответила я, беря его под руку. – Пойдем отсюда. Буду колдовать. Чувствую, надо!

– Ой, госпожа ведьма, не надо! – Закричала Эдита. – Они больше не будут! И мы больше не будем! Пожалуйста!

Половина деревни попадали нам в ноги. Вторая половина лежали мордами в салате и падать могли только под лавки. Соседи их, конечно пытались принудить к выполнению плана и заставить кланяться нам, но те не понимали, что от них хотят и пытались прилечь на траву.

Я уже собиралась всех простить и отправиться домой к первой брачной ночи, но тут заметила синяк, которым священник подсвечивал себе путь. Вначале он был не такой заметный, но постепенно наливался полновесной синевой.

– Кто? – Грозно спросила я.

– Даш, успокойся. Я там неаккуратно упал. – Попытался меня успокоить священник, но тут я еще заметила, что он морщится, пытаясь наклониться.

– Чтоб у вас больше праздников не было! – Рыкнула я. – Нечего праздновать, когда сами как свиньи!

Развернулась, подставила Йохану плечо, чтобы он мог опереться и поманила к себе домового с жабьим аквариумом. Тот послушно подбежал ко мне.

Остановить нас не пытались, лишь отец Люций молча пристроился за нами.

– Свадьба у нас получилась так себе. – Грустно улыбнулся муж.

– Все в руках Божьих. – Пробормотал отец Люций.

– Главное результат. – Оптимистично заметила я.

Домовой молча пыхтел сзади, таща сытую жабу с полным аквариумом монеток и припрятанной еды.

– Куда тебе столько? – Спросила я, заметив мучения домового. – У нас дома, что еды нет?

– Ква!

– Ну, мы тоже можем заливное из рыбы сделать. – Предположила я. – Я, правда ни разу не делала, но не думаю, что это очень сложно.

– Это довольно противное блюдо. – Заметил домовой, но, поймав осуждающий взгляд жабы, тактично поправился, – я имел ввиду, специфическое. На любителя, так скажем. Жаба довольно квакнула, слизывая еще кусочек заливного. Я наклонилась к аквариуму и принюхалась. Блюдо было в самом деле специфичным. Мне стоило огромного труда удержать содержимое моего желудка в себе.

– Нет, ты прав. Мы это готовить не будем. – Согласилась я с мнением домового. – Но мы все равно для Ропухи покупаем червяков. Можно в заказ добавить немного этого заливного. Кто-то же его готовил на праздник?!

– Можно, иногда. – Согласился домовой, пыхтя. Отец Люций догнал его и отобрал аквариум, под весом которого только крякнул.

– Кажется, кому-то очистительный пост с молитвами не повредит. – Пробормотал он, но жаба лишь уничтожительно глянула на него и продолжила слизывать свое желе.

Дома я первым делом загнала мужа в ванну, где тщательно ощупала и помогла ему помыться.

– Судя по всему, ребра не сломаны. – Облегченно выдохнула я. – Просто ушибы. Это ужасно!

– Ничего, и не такое бывало. – Оптимистично заметил священник. – Главное, что ты не пострадала.

– Как такое вообще могло произойти?

– Воровать невесту древний обычай. – Заметил священник, морщась, пока я помогала ему вытереться и замотаться в полотенце. – Просто они перепутали тебя со мной. Мы сидели рядом, и оба в черном. А они уже были пьяными.

– Но мы немного не похожи. – Скептически заметила я. – Хотя бы бородой.

– Они были уже пьяными, и может быть не посмотрели на бороду. Увидели, что я, а они думали, что ты, скрылся в туалете. А на выходе на меня накинули мешок на голову и утащили куда-то.

– А ты еще судя по всему и сопротивлялся. – Уважительно протянула я.

– Ты бы тоже сопротивлялась. И слава Богу, что они перепутали.

– Да, уж. – Я аккуратно чмокнула его в кончик носа. – Пойдем в спальню.

– Даш, знаешь, я боюсь, что не о такой брачной ночи ты мечтала, и я, конечно, приложу все усилия… – Священник замялся и очаровательно покраснел.

– Успокойся. – Отмахнулась я, помогая ему вылезти из ванны и попасть ногами в тапочки. – Никакой брачной ночи, пока ты не сможешь нормально двигаться. Потерпим пару дней.

– Я в порядке. – Возмутился Йохан.

– Конечно – Согласилась я. – Сейчас я намажу тебя всякими мазями и отпою зельями.

– Я бы предпочел коньяк. – Честно признался священник.

Правда процедуру лечения он вынес стоически, после чего растянулся на кровати и почти сразу уснул. Я грустно провела рукой по его волосам. Вот такая первая брачная ночь.

Но я сама схитрила, добавив ему в обезболивающее зелье немного успокоительного, которое его в итоге и усыпило.

Подоткнув ему одеялко и чмокнув в нос, я спустилась вниз, где на кухне застала отца Люция с домовым.

– Чаевничаете? – Спросила я.

– Честно говоря, я там от волнения не мог есть. – Признался священник.

Я задумалась над своими ощущениями и честно ответила, что волнение ничуть не помешало моему аппетиту.

– Это же отлично. – Улыбнулся отец Люций, отламывая кусочек пирога. – А вот у жабы от волнения обратная реакция, она переела и теперь делает деньги.

– Отличный выход из положения. – Решила я, тоже присаживаясь за стол. – По крайней мере у нее нет проблем с лишним весом.

– Завтра я уеду обратно. – Сказал отец Люций. – Как муж?

– Завтра он будет гораздо лучше. Но я думаю, его прихожане вполне могут пару дней потерпеть без него.

– Если ему так плохо, я могу задержаться еще на один день и провести утреннюю службу?

– Утром он еще точно не сможет работать. – Честно ответила я. – Степ, садись уже, хватит нам еду двигать, не безрукие, сами возьмем. Давай я тебе чаю налью и вон, пирога возьми. Он у тебя просто божественно вышел.

Степа послушно пристроился на соседний стул и подвинул себе тарелку.

– Иди спать, дочь моя. – Заметил священник. – И не переживай. Все будет хорошо. Я задержусь на полдня, сделаю все дела и поеду обратно. Мой приход без пригляда оставлять надолго тоже не следует.

– Спасибо вам. – Я тепло улыбнулась священнику. – Вы нам очень помогли.

Отец Люций в этот момент затолкал в рот огромный кусок пирога, так что в ответ только что-то промычал.

– Спокойной ночи. – Попрощалась я и отправилась спать.

Обнимая своего уже мужа, я подумала, что моя жизнь, даже если и складывается не совсем так, как я хотела, зато меня окружают отличные люди и не только люди.