Читать книгу Чиновница - Галина Игоревна Куриленко - Страница 1

В детстве  её звали Аллочка. И была она весёлой, лёгкой девчушкой. Но жизнь подвергла её жёсткой обработке и теперь в кабинете инспектора по делам несовершеннолетних за столом сидела 35-летняя строгая , неулыбчивая Алла Ивановна. Весь внешний облик выдавал в ней бюрократа. Костюм деловой, причёска   строгая, макияж  сдержанный.

В общении она была вежливой, честной, прямолинейной , иногда, в особых случаях, холодно-грубоватой.  За эти качества коллеги по исполкому её побаивались и уважали одновременно. Если нужно было честное, не «прилизанное» мнение,  о чём либо , шли за советом к ней.  Она злилась, что из неё делают престарелую  матрону, но всем помогала по мере сил и возможности – совет или даже нужный звонок, для чьего-то блага , были для неё нормой.

Портрет инспектора без упоминания, как она заняла этот кабинет, будет размытым, не точным, однобоким. Поэтому придётся вернуться к тому времени, когда она была Аллочкой, и рассказать о том, как жизнь её обрабатывала  – гнула, била, испытывала на прочность.  И как в потёртом футляре сохранилась нежно звучащая скрипка.

…….

Обычная советская семья среднего, как у всех, достатка. Отец  водитель  дальнебойщик. Сильный,  немногословный и добрый – опора и крыша одновременно. Мама медсестра в стоматологии. Миловидная тихая женщина, любящая жена и мама.   И весёлая пигалица Аллочка, девочка с моторчиком в попе, как говорил отец. Любимица .  Ей всё давалось легко – учёба, общение со сверстниками , спорт, занятия в нескольких кружках одновременно в Доме культуры.

Бывая у мамы на работе она «заразилась» медициной и с ранних лет знала, что станет  врачом. Не просто  знала, а готовилась. Углублённо изучала нужные  для поступления в  мед. институт предметы,  много читала спец.литературы. Даже в морг смогла попасть на экскурсию сама, так, как  не знала – под силу ли ей видеть трупы и их вскрытие, чем постоянно пугали её подружки.

Все усилия не прошли даром , она поступила в институт и закончила его , получив диплом  врача педиатра. К тому времени жизнь нанесла ей первый сильный удар – в ДТП погиб отец. Авария была страшной, жертв много.  Загоревшийся бензовоз вовлёк в смертельную ловушку  проезжающие рядом автомобили.

Оставшись вдвоём к окончанию учёбы, она выпросила  в институте направление в местную детскую поликлинику  на должность участкового педиатра, чтобы не ехать по распределению и не оставлять маму одну. Та не оправилась от горя и стала часто болеть. Так и жили, Алла работала, мама ушла на пенсию по инвалидности  и  вела домашнее хозяйство. Второй сильнейший удар от судьбы – маму парализовало. Инвалид прикованный к постели с перекошенным лицом , неспособный разговаривать и даже  самостоятельно кушать. И  27 летняя дочка. 5 лет видеть страдания родного человека и не иметь возможности помочь стало испытанием характера на выносливость.

Именно тогда произошла история, которая поселила её в этом кабинете. Работая участковым педиатром,  Алла хорошо изучила своих маленьких пациентов. Кто-то болел часто, кто-то приходил только на прививку или за справкой для пионерского лагеря.  Они росли на её глазах, под её наблюдением и она любила их по- своему. Хотя старалась и не привязываться ни к кому сильно, понимая, что это  чужие дети.

Однажды ей на глаза попалась медицинская карта, в которой не было ничего кроме фамилии имени и даты рождения ребёнка. Ни одного осмотра, ни одной прививки. Кочев Олег – 2годика и адрес на обслуживаемом ней участке. Когда и кем была заведена карточка, почему ребёнок не под наблюдением, без отметок о прививках, живёт ли он по этому адресу сейчас – всё это она и попыталась выяснить, отправившись по указанному адресу.

Высокий деревянный, никогда не крашенный забор из трухлявых досок,  рассохшаяся калитка закрыта не плотно и колышется от ветра. Постучавшись в неё и не дождавшись ответа, Алла  вошла во двор, в котором царила жуткая  анти санитария. Пробравшись между мусором, собачьими экскрементами, сорняками высотой по колено, к дому в котором слышались голоса, она постучалась.  Через пару минут повторила стук громче, так как никто не вышел. После третьего стука на крыльцо выползла, держась за стенку,  сильно пьяная женщина.

– Шо нада?

– Я участковый педиатр. Хочу осмотреть вашего сына Олега.

В ответ раздалась грязная,   матерная ругать, закончившаяся пожеланием идти в известное место. После нескольких попыток добиться от пьяной мамаши где её маленький ребёнок и не получив ответа , Алла вернулась в детскую поликлинику. Всю дорогу в мыслях она ругала горе мать, не понимая , как можно жить в таких условиях, да и ещё рожать детей, которые ничего в жизни , кроме грязи, не увидят?

 Вернувшись , Алла первым делом нашла номер телефона участкового милиционера и позвонила ему. Но на все её претензии тот ответил.

– Да, семья неблагополучная,  но пьют дома, правопорядок не нарушают, реагировать не на что. Ребёнок?  Я за детей не отвечаю. Есть для этого инспекция по делам несовершеннолетних, туда и звоните.

На звонок в инспекцию уставший голос  ответил, что у неё таких семей сотни, и она делает, что может.  Алла звонила ещё дежурному РОВД, в приёмную горисполкома, в гор.здрав.  Никто не хотел вникать в суть – ребёнок живёт в клоаке. И самое страшное для неё было то, что она его не увидела и не оценила его состояние хотя бы внешне. За несколько дней она побывала у этого дома трижды. Один раз ей пришлось перелазить через забор потому , что  предусмотрительная мамаша теперь держала калитку закрытой на засов. Все попытки увидеть малыша оказались тщетными.

Но вода камень точит. Поднятая ней буря нашла,  таки,  отклик в сердцах чиновников и  по злополучному адресу выехала комиссия. И нашла ребёнка… мёртвым… в погребе…  Куда тот был отправлен неделю назад  в  «наказание» в пьяном угаре и … забыт.  Именно эту неделю, которую  Алла провела в его поисках. Этот удар доли оказался настолько сильным, что потребовалась помощь единственной подруги Леси и её семейства, чтобы его пережить. Они по очереди помогали ей ухаживать за мамой, успокаивали, поддерживали, как могли.