«…упал фужер.
Залаяли иностранцы.
Белые перчатки до локтей.
Бриллиантовые запонки, лица в экземе. От зависти, наверное…»
Оглавление
Геннадий Прашкевич. Божественная комедия
Часть вторая. Чистилище: пленный дух
Белый квадрат (за пять лет до рая)
Маша и нетопырь (за два года до рая)
Папа Софоклес (за полгода до рая)
Часть третья: Рай: ментальная матрица
Белый квадрат (в ожидании титров)
Заложники (за сутки до титров)
Маша и нетопырь (за два часа до титров)
Ключ от тюрьмы (за час до титров)
Отрывок из книги
«…упал фужер.
Залаяли иностранцы.
.....
Кажется, он что-то сунул мне в сумочку. Наверное, визитку. Хорошо, что я не показала виду, ему все равно ничего не светит. Как мне не светит встреча с Родецким. Физик всю жизнь проведет в России в своем закрытом научном городке, он даже Лувра никогда не увидит, а я так же, как он, буду угасать в собственном теле, и нерастраченная нежность медленно будет истаивать и растворяться в пресловутом пространстве-времени. Мне никогда не увидеть Снукера, Маленкову никогда не построить рай. В России рай обычно строят руками зеков. По гладкой спине мадам Катрин пробежали мурашки. Просто украсть у природы – это у человечества никогда не получалось. Потерять легче. Утратить гораздо легче. Чуть не с восьмого класса мадам Катрин (тогда Катька Лажовская) хранила в дневнике пожелтевший листок из немецкого «Журнала для семейного чтения». Загадка двадцатого века. Утерянный шедевр художника Родецкого. Может, загадкой все это стало только в двадцать первом веке, но писали о ней так много, что у мадам Катрин это вызывало тоску.