Читать книгу Аномалия, или В деревне Гадюкино идут дожди - Геннадий Сабирович Ахмедов - Страница 1

Конец девяностых годов двадцатого века. Штаб-квартира газеты Abendzeitung в Мюнхене. В кабинете главного редактора Арно Маковски сидя в креслах, беседуют на родном немецком языке сам Арно и корреспондент выше указанной газеты Фриц Швайгер.

– Фриц, – произнес Арно и внимательно посмотрел на собеседника, – я прошу вас об этом не только потому, что вы хорошо говорите по-русски и у вас русская бабушка, главное то, что я полностью вам доверяю, уверен, что вы очень ответственно отнесетесь к этому редакционному заданию.

Фриц откашлялся, – в этом вы можете не сомневаться, – сказал он, – я постараюсь. Кстати, на днях у моей русской бабушки юбилей, девяносто лет.

– Гм, это хорошо! Я подумаю, как нам ее поздравить

– Спасибо.

– Арно задумчиво посмотрел в окно, – моему деду, тоже было бы девяносто в этом году… но он не вернулся с той войны.

– Погиб?

– Пропал без вести. Наверное, погиб, думаю, что погиб, там была жуткая мясорубка.

– Где?

– На восточном фронте, в России, где-то под Воронежем. Его звали Отто Шульц.

–Да, эта война много наделала…

– Ну, хорошо,– оживился Арно, – вернемся к вам. Вы все поняли чего я хочу от вас?

Фриц махнул головой, – Да.

– Хорошо.

– Если это все, тогда я пойду, – Фриц встал под одобрительный кивок Арно и вышел из кабинета.

Ни когда еще Фриц не получал такого странного не конкретного редакционного задания. Что это, думал он, ответственное поручение с которым, в самом деле, мало кто справится или ссылка, черная не благодарная работа, которую больше ни кто не хочет выполнять. Как относиться к командировке в Россию, Фриц не понимал, он размышлял над заданием Арно, суть которого звучала так, «Фриц, поезжай как можно дальше в глубь России, в какой-нибудь аграрный район, поживи там неделю в отеле, посмотри внимательно вокруг, посмотри, что там творится с сельским хозяйством, и привези мне серию статей, без купюр, о том, что видел, без упоминания о второй мировой войне и симпатий Гельмута Коля к русским».

Фриц до этого был в России, а точнее в Москве всего один раз, по случаю преступно-дружеского перелета Матиаса Руста из Хельсинки в Москву на легком самолете Cessna 172 и приземлившегося на Красной площади. Тогда молодого корреспондента послали в командировку все по той же банальной причине, более, менее сносного знания русского языка. С тех пор Фриц значительно усовершенствовал русский и говорил уже абсолютно правильно, так правильно, что его речь с первой же фразы, выдавала в нем иностранца. Так вот, не смотря на то, что с тех пор многое в России изменилось, Фриц был уверен, Россия «черная дыра», особенно глубинка с простодушными и вечно пьяными мужиками. Возможно, там по улицам ходят медведи и волки, или хулиганы. Но он верил, что за Россией большое будущее, поэтому изучал ее язык и культуру.

Первым делом Фриц отправился в книжный магазин и купил несколько новых книг, путеводителей по России, географические карты и прочую справочную литературу, относящуюся к России. Посидев вечер за книгами, Фриц понял, в этом нет ни какого смысла, потому что в них нет ни слова о простых жителях и какой-то там загадочной русской душе, про которую ему когда-то рассказывал в московской пивной русский коллега толи из Вечерней то ли из Криминальной Москвы.

– Was ist das fuer die Scheisse? – В сердцах произнес Фриц на родном языке, потом успокоившись сказал по-русски, – что будет то будет.

Следующий день Фриц провел в хлопотах связанных с оформлением командировки, в тот же день, с утра, ему пришла в голову гениальная мысль, он решил ехать в центр Черноземья, куда-нибудь под Воронеж, в путеводителе сказано, что это богатая русская земля, вероятно, думал Фриц и люди там были зажиточны. За одно пусть Арно узнает, о той земле, где покоится его дед.

КОМАНДИРОВКА. ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Долететь из Мюнхена в Москву, нет ни каких проблем. Гораздо сложнее было добраться из Шереметьево, где приземлился самолет Фрица, в аэропорт Домодедово, откуда вылетал самолет в Воронеж, переезд из одного аэропорта в другой занял больше времени, чем сам перелет из Мюнхена.

Еще пара часов ожидания в здании аэровокзала и, наконец, глубокой ночью Фриц опустился в кресло самолета Москва – Воронеж. Уставший он сидел и думал, конечно, Москва ни Мюнхен, но все же лучше чем Тирана, где у меня украли багаж. Москва большая, пыльная, душная и не обычная, но мне надо в деревню…. Какой она будет эта командировка, и что меня ждет. Размышляя над этим, Фриц незаметно для себя уснул. Ему снилась русская уборочная страда в утреннюю пору. На дальнем плане, жёлтые поля колосящейся пшеницы, на одном из полей, современные комбайны, какие, он видел на Европейских полях, выстроились по диагонали и медленно, словно черепахи ползут. Грузовики Мерседесы и МАНы с зерном, так же не спеша, проезжают по асфальтированным деревенским улицам. Всё выше и выше солнце поднимается над крышами двухэтажных деревенских коттеджей. Председатель совхоза, а может колхоза, мужчина в деловом костюме с галстуком и кепке мирно беседует со счастливыми, улыбающимися рабочими. Вдруг, рабочие бросаются на председателя с кулаками и забивают его на смерть…

От такого неожиданного поворота событий Фриц в испуге открыл глаза и увидел, рядом с ним, через проход, сидящего мужчину с внешностью председателя и внимательно смотрящего на него. О, Боже, подумал Фриц, этого не может быть. Мужчина улыбнулся и отвернулся к иллюминатору.

В аэропорту имени Кольцова в городе Воронеже Фриц приземлился рано утром, у выхода толпилось несколько мужчин, повторяя одни и те же слова как заклинания, такси, такси, я такси, куда ехать, такси…

– Мне до железнодорожного вокзала, – сказал Фриц одному из них.

– Поехали!

В такси Фриц и водитель молчали, Фриц потому что устал, а водителю все надоело.

На привокзальной площади осмотревшись, Фриц пошел в здание железнодорожного вокзала искать билетные кассы. В самолете он решил, чтобы время зря не терять на большие города он сразу поедет в какой-нибудь районный центр на электропоезде, а об автобусных маршрутах и другом транспорте в путеводителях ни чего сказано не было.

– Мне, пожалуйста, дайте билет на ближайший электропоезд до конца, – произнес Фриц в окошко пригородной кассы и просунул туда же деньги.

Кассир на мгновение задумалась, – вам до самого конца? – уточнила она.

– Да, да.

Фриц сидел в пустом вагоне электрички и тревожно оглядывался по сторонам, то ли ему было странно, что он один, то ли он переживал о том, где этот самый конец, куда он поедет. Однако по мере продвижения поезда на каждой станции вагон постепенно заполнялся, и после остановки Машмет в вагоне уже каждое третье сидячее место было занято. Только после этого Фриц несколько успокоился и с интересом рассматривал картежников, цыган -попрошаек, торговцев с рук пивом, газетами и домашними тапочками, у последней Фриц купил себе пару розовых тапочек, потому что свои он забыл дома.

Через два часа электричка остановилась и из вагона вышли все пассажиры, но затем один из них, молодой парень, вернулся и разбудил Фрица, потрепав его за плечо, – эй, мужик, конечная уже.

Фриц открыл глаза, спохватился, похлопывая себя по телу, рюкзак надежно пристегнут к поясу, карманы куртки закрыты на замочки, вроде бы все на месте, после этого он адекватно оценив ситуацию, кивнул парню, – спасибо.

Разбитый, изуродованный перрон, как будто все стояло не тронутым после отступления фашистов с боями в сорок третьем году, погнутые ограждения с табличкой «станция Дьяконская» и полу деревянное, полу кирпичное здание станции предстало взору Фрица, когда он вышел из вагона.

– Простите, – обратился он к проходящей мимо него женщине, – как мне попасть в деревню?

Женщина остановилась и замерла, глядя на Фрица.

– Я имею в виду, поезд дальше куда-нибудь в сельскую местность идет?

Женщина неподвижно продолжала смотреть на Фрица.

– Вы не знаете? – безнадежно спросил Фриц.

– Знаю, – наконец женщина вышла из ступора, – это станция Дьяконская и поселок так же называется.

– А еще дальше куда-нибудь в глушь, в деревню уехать отсюда можно?

– Отсюды нет, только с автостанции, – женщина протянула руку в сторону, – она там.

– Danke schön,– поблагодарил ее Фриц.

– Gern geschehen, – ответила женщина, и они разошлись.

Постой, сказал себе Фриц, она же ответила мне на немецком, на то, что я машинально поблагодарил ее тоже на немецком. Фриц обернулся, женщины уже не было. Забавно, думал он, а что забавного, может она учитель немецкого языка. Действительно. Пока Фриц размышлял на эту тему он вошел в здание, точнее будку, представляющую собой автостанцию с окошком и расписанием над ним автобусных маршрутов по деревням. После беглого изучения маршрутов, больше всего Фрицу понравился маршрут «Дьяконский – Гнилая деревня».

– Мужчина, вам куда? – донеся женский голос из окошка.

Фриц пригнулся, – мне надо уехать в Гнилую деревня, дайте один билет, – сказал он.

– Заранее билетов не продаем.

– А почему заранее, ведь автобус уходит уже через полчаса,– несколько возмутился Фриц.

– Пазик, – переталкивая слова через нижнюю губу, отвечал голос из окошка, – ходит туда три раза в неделю, сегодня утром уже был.

– Пазик!? – удивлено и медленно повторил Фриц.

– Автобус, – пояснил голос.

– А! Как жаль, – грустно произнес Фриц. – А сегодня как мне туда попасть?

– Попробуйте на попутке, – равнодушно ответил голос и добавил, – сейчас выйдете со станции и идите по дороге прямо до перекрестка, там увидите указатель на «Гнилую».

– Большое спасибо!

Решение поехать в «Гнилую деревню» у Фрица родилось спонтанно, еще в детстве отец ему рассказывал, судьба того или иного проекта, человека и прочего во многом зависит от того какое он носит имя. Вероятно в «Гнилой деревне» по его предположению должно было все гнить. Так ли на самом деле, сейчас волновало Фрица и он решил не упускать возможности проверить это.

На дороге под указателем на «Гнилую деревню» Фриц стоял один, в полной готовности проголосовать, как только появится хоть одна машина. Время шло а, машин не было, впрочем, и людей тоже. Тогда Фриц решил позавтракать, шоколадный батончик из самой Германии и бутылка воды оказались очень кстати.

А где-то, через полчаса со стороны поселка Дьяконский на дороге появился бортовой УАЗ, Фриц, увидев его, приготовился.

УАЗ выглядел хреново, рычал и трясся. На кабине, из под облупившейся на обширных местах синей краски проглядывала зеленная, из под зеленной бежевая, из под бежевой ржавчина, в ржавчине сквозные дыры, а из дыр струился дымок. Эта машина даже с далека выглядела устрашающи, но логика Фрица была проста, чтобы там ни было, главное оно едет.

– Прошу тебя машина остановись, – бубнил себе под нос Фриц и махал рукой, – остановись, остановись.

УАЗ остановился рядом с Фрицем. Убедившись, что в кабине никого нет, кроме водителя Фриц открыл пассажирскую дверь и радостно впорхнул в кабину.

– Здравствуйте!– громко произнес Фриц и попытался закрыть за собой дверь без замка, до того как он ее открыл она была привязана из нутрии ленточкой из материи, видимо из старой засаленной рубахи, теперь порвав эту ленту Фрицу пришлось дверь держать рукой, чтобы она не открылась.

Пьяный водитель Георгий Побединский равнодушно молчал. Фриц, на всякий случай, поздоровался с ним еще раз, – здравствуйте, милый человек!

Водитель, молча, воткнул передачу, и машина прыгнула вперед, как лягушка.

– Твою мать! – выругался водитель и еще раз переключил скорость. УАЗ начал набирал ход.

Фриц, понимая, что дверь ему придется держать одной рукой уже всю дорогу, смирился, а другой рукой он держался за сидение, впрочем, и сиденье не было закреплено, но Фриц этого не знал.

Неожиданно Георгий повернулся к пассажиру и крикнул, протягивая ему руку, – Георгий Побединский!

– Георгий Побед….!? – испугался Фриц.

– Да, Побединский!

– А, Побединский, – понимающе повторил Фриц и пожал руку Георгия, представившись в ответ, – а я Фриц Швайгер.

Машина сильно вильнула влево. Георгий сидел с растерянным лицом и не знал, что сказать, но на всякий случай старался дышать в сторону от пассажира. Да и говорить, что-либо грохот и вибрации в кабине отбивали всю охоту, так и ехали они молча.

Когда машина еще раз вильнула в сторону, Фриц подумал, что Георгий объезжает выбоины, но когда машина вильнула в другой раз, и еще раз на ровном месте он заподозрил что-то не ладное и посмотрел в лицо водителю. Георгий засыпал.

– Эй, – крикнул Фриц, – вы спите!

Георгий открыл глаза, – чё?

– Вы спите!

– Георгий внимательно посмотрел на Фрица, как будто бы он его видит в первый раз, – А ты кто?

Фриц опешил, – я попутчик, Фриц.

– А я Георгий, – водитель протянул Фрицу руку, тот ее пожал, – значит, тезки будем. А тебе куда?

– Фриц округлил глаза, – в «Гнилую деревню», я правильно еду?

– Ага.

Впереди обозначился крутой подъем. УАЗ ускорялся, в глазах Георгия блеснул азарт и он пропел, – твою мать высотка! Полетим красотка!

В голове у Фрица мгновенно родилось два варианта дальнейших действий, либо прыгать из кабины прямо сейчас или доверится русскому пьяному камикадзе. Пока он находился в некотором замешательстве, прыгать уже было опасно, а просить остановиться без полезно. Однако, на половине подъема УАЗ начал терять скорость, из под кабины повалил пар, наконец, УАЗ заглох, остановился и покатился назад. Георгий вывернул колеса вправо и машина, уже полностью окутанная клубами пара, встала поперёк дороги.

Слава Богу, подумал Фриц, что я не выпрыгнул еще в начале подъема и выскочил из кабины, как ошпаренный. Следом, с другой стороны из кабины вывалился Георгий с «кривым стартером» в руках.

– Скажите, – тяжело дышал Фриц, обращаясь к водителю, – а до «Гнилой деревни» далеко?

Георгий лежал на земле и смотрел на ноги Фрица – А тебе че, туда?

Фриц подошел к Георгию и помог ему встать, – Да, мне туда надо.

– О японский Бох! – кряхтел Георгий, – ладно, довезу.

– Ну, а всё-таки сколько километров?

– Не преживай земляк я сказал, домчу, значит, домчу, тут, каких-то пять, шесть километров.

– А вы сами туда едите?

– Туда, сюда, какая разница! Закурить дай.

– Я не курю.

Георгий разочаровано сплюнул, зашел спереди машины, с трудом вставил «кривой стартер» в отверстие в бампере и начал крутить ручку. Фриц тревожно наблюдал за ним и молил Бога, чтобы он как можно быстрее разлучить его с этим водителем. Спустя пару минут Георгий изрядно устал, остановился, сел на бампер и, потупив взгляд, смотрел под ноги.

– Георгий, а может попробовать с горы завести ее, – предложил Фриц.

Георгий посмотрел на Фрица, – а че ты говоришь как фриц.

– Я и есть Фриц. Фриц Швайгер из Германии.

Георгий вытер рукавом пот со лба и не говоря ни слова вынул «кривой стартер», сел за руль, вывернул колёса в лево, «УАЗик» потихоньку покатился в низ, с горки.

Ничуть не удивился моему имени, подумал Фриц, может быть, здесь где-нибудь живут немцы.

Тем временем, на гору поднимались белые «жигули» шестой модели, они едва разминулись с УАЗиком по встречным полосам. «Жигулям» Фриц несказанно обрадовался, «во чтобы то не стало их надо остановить, – думал он, – а значит лучше не голосовать, а встать посреди дороги и жестами просить о помощи», Фриц так и сделал.

«Жигули» остановились, Фриц быстро открыл дверь и обратился к водителю. – Здравствуйте. До «Гнилой деревни» довезете?

– Садись, – ответил тот.

Водитель, Михаил Антонович, седовласый интеллигентного вида мужчина в отличие от Георгия был трезв и приветлив. Он с интересом посматривал на своего попутчика ожидая начала разговора. Но Фриц долго готовился, тогда Михаил Антонович, начал первым, – Куда вы едете молодой человек?

Фриц ответил вопросом,– скажите, а до «Гнилой деревни» далеко, сколько километров?

– От города двадцать восемь, а от этого места двадцать три.

– Двадцать три! – удивился Фриц.

– Да.

– Я думал меньше. А вы там живете?

– Нет, я в гости еду. А вы?

– Я в командировку.

– Михаил Антонович лукаво улыбнулся,– вы, наверное, из газеты?

– Да, как вы догадались?!

– А в «Гнилую деревню», в командировку, только из газет и приезжают, ну может ещё с телевидения.

– И почему же? – с неподдельным интересом спросил Фриц.

– Там свинокомплекс передовой, свиньи как телята, да и название…

– Я про свинокомплекс, не знал, – признался Фриц, – еду скорее из-за названия.

– Да, полно на Руси всяких потешных названий, как и потешных людей.

– А вот это интересно, название деревни каким-нибудь образом сказывается на её жителях, как, по-вашему?

Михаил Антонович пожал плечами, – Не знаю, правда, картошка, выращенная в «Гнилой деревне» долго не храниться, что не успели сразу продать идет на корм свиньям. А вот рядом, в Огородово, картошка хорошая родится.

– А свинокомплекс в Огородово есть?

– Нет. В нашем районе свинокомплекс только один.

– А вы, извините, какую профессию имеете?

– Я, я картошку продаю.

– И как дела?

– Михаил Антонович кивнул головой, – нормально…

Фриц о чем-то задумался на пару километров. Возможно, он планировал после «Гнилой деревни» поехать в Огородово.

Жигули сделали крутой поворот и тут как из под земли, посреди дороги, перегородив путь, вырос знакомый нам УАЗ. Георгий стоял перед своей машиной, курил. Увидев «Жигули» он бросил себе под ноги окурок, растоптал его поочередно правой и левой ногой, засунул руки в карманы широких штанов – спецовок и медленно направился к остановившимся «Жигулям».

Водитель «Жигулей» и Фриц настороженно смотрели на приближающего Георгия, напряжение наростало.

Фриц занервничал, – откуда он взялся, он же нас не обгонял!?

Михаил Антонович пожал плечами, – не знаю, наверное, проскочил по объездной дороге…, это же тот идиот, что меня чуть не сбил.

Георгий, подошел к машине, наклонился к лобовому стеклу и внимательно посмотрел на тех, кто сидел внутри. Опознав знакомого, Фрица, он в недоумении развел руки в стороны, – змляк, я же скзал домчу, значит домчу! А ну, вылазь.

Фриц заблокировал свою дверь и чуть приоткрыв окно, крикнул Георгию, – нет, извините, я с вами ни куда не поеду!

На что Георгий попытался силой открыть дверь в «Жигулях», – пршу змляк, пршу ко мне…, пршу.

– Оставь машину в покое, пьянь! – нервно крикнул Михаил Антонович.

Георгий на водителя не обращал ни какого внимания, словно его и не было, он продолжал ломать дверь, – пршу змляк, пршу…

– Оставь машину в покое!

– Пршу, пршу…

– Я с вами ни куда не поеду! – кричал Фриц.

– Пршу…

–Оставь машину в покое, мудак!

– Ну, пршу…

– Я не куда с вами не поеду!

Тут Георгий остановился, словно его осенило, – пчму?,– обиженно спросил он.

– Да потому что вы пьяны! – обличающие ответил Фриц.

– Я не пьяны! – возмутился Георгий. – Так ты, не аткрыешь?

– Нет.

– Ща, – Георгий тяжело вздохнул, – ща, – повторил он еще раз и направился к УАЗу, достал из кабины «кривой стартер», – ща, пдажди, ща.

Не дожидаясь развязки, Михаил Антонович ударил «по газам» и очень рискованно, объезжая УАЗ по обочине умчался прочь. – Вот мудак! Это ваш знакомый? – спросил он Фрица дрожащим голосом.

– Да, полчаса назад познакомились.

– Пьянь!

Фриц согласно кивнул головой, – пьянь. А что такое мудак?

– Тоже самое, что и пьянь.

– Понятно.

– Пьянь! Это и не удивительно, здесь все пьют, кроме детей малых, да и те скоро будут… Что за жизнь такая!

– Какая?

– Да хрен её знает!

– Вы извините, что так вышло, – виновато произнес Фриц, – он вам, чуть машину не сломал.

– Я бы ему сломал.

Впереди замаячил синий дорожный указатель, первый на всем пути, Фриц внимательно прочитал его. На указателе было написано «Гадюкино – 13». – Стоп! – Резко и громко скомандовал он, – стоп!

Михаил Антонович, еще не совсем отойдя от первого потрясения, встречи с Георгием, испугавшись, экстренно затормозил, – что случилось!?

Фриц глядя на водителя задумчиво ответил, – там написано «Гадюкино тринадцать».

– Ну?

Фриц вышел из машины и добежал до синего указателя, еще раз, как будто не веря написанному, прочитал «Гадюкино – 13».

– Гадюкино тринадцать, – повторил он, и еще раз, – Гадюкино тринадцать. – Затем вернулся к машине.

Михаил Антонович выйдя из машина тревожно наблюдал за Фрицом.

– Вы видели, там написано Гадюкино тринадцать, – изумлялся немец.

– Ну, написано.

– Скажите, а что за место Гадюкино?

Михаил Антонович сморщился, – люди говорят, если на земле есть ад, то он находится именно там.

– Почему?

– Так люди говорят. Я вам не советую туда ехать.

– Нет, именно туда мне и надо! – улыбнулся Фриц.

– Дело, конечно, ваше, но учтите, туда ни какой транспорт не ходит, потому, что нет дороги, и вообще…

– Ничего, я пешком дойду, тут всего тринадцать километров.

– А плащ, или хотя бы зонт у вас есть?

– Нет, лето же…

– Ну-ну… – покачал головой Михаил Антонович, – А, что собственно случилось? – раздраженно спросил он.

– Да, собственно ничего…

– А, тогда счастливо.

Здесь они и расстались, возмущенный Михаил Антонович поехал дальше, а Фриц пошел в деревню Гадюкино. Дорога в деревню вела через заросшее травой поле, затем между лесополосами переходящие в смешанный лес и снова заросшее поле. Уже через пару километров выйдя из леса, дорога потеряла свое очертание. Фриц остановился в раздумье. Внезапно поменялась погода, подул холодный ветер, небо затянули тучи, сверкнула молния, грянул гром и тут же пошел ливень. В этой ситуации, не долго думая Фриц развернулся и побежал обратно в лес, в надежде укрыться от дождя. Но в лес Фриц вбежал уже насквозь мокрым. Он неподвижно стоял под деревом и, наверное, жалел, что не послушал водителя белых Жигулей. Прошло минут десять, и дождь внезапно прекратился, так же как и внезапно начинался. Фриц этому обстоятельству очень обрадовался, он снял с себя мокрую одежду, выкрутил ее и снова надев на себя, двинулся вперед по мокрой траве. На том же месте, где его застал дождь, Фриц остановился, теперь дорога явно делилась на три, одинаково мало хоженые тропы. Фриц колебался, он знал, что в русских сказках такой сюжет не редкое явление, но чтобы ему пришлось с этим столкнуться воочию, его это ввело в замешательство. – На право пойдешь, – бубнил он себе под нос, – Гадюкино найдешь, налево пойдешь…

Вдруг, справа от Фрица пролетела неизвестная ему птица, крикнула и исчезла. Это знак подумал Фриц, как у Коэльо, надо идти на право, так он и поступил.

Степь, лесополоса, степь, смешанный лес и снова степь, это дорога Фрица, тропа по которой он шел давно потерялась. На горизонте ни одного населенного пункта, ни каких признаков жизни, даже нет возделанных полей. А тем временем, день близился к концу, чем ближе к горизонту солнце, тем больше Фрица охватывала паника. Идти вперед не разумно говорил себе, надо вернуться к развилке и выбрать другую дорогу.

Вечер застал Фрица на полпути, как он сам предполагал, к развилке. А сразу же за вечером пришла темнота. Не то чтобы Фриц ее не ждал, но время в этих полу степях текло как то не так как в Германии, все совершалось очень быстро и неожиданно.

Нет никакого смысла, повторял Фриц, ходить ночью по полям и лесам, надо заночевать прямо здесь, в лесополосе и на рассвете идти дальше. Ни когда еще Фриц не попадал в подобную ситуацию, он сидел на своем рюкзаке, опершись на дерево и вспоминал свой дом, мать, русскую бабушку, которая почему-то очень мало рассказывала ему про Россию. Даже дед, который сначала воевал против русских, а затем с ними же партизанил во второй мировой войне, больше рассказывал про Россию, чем русская бабушка. Он сидел и представлял себя на месте деда в то военное время в русских степях и лесах.

Но там ты хоть не один и с оружием, а здесь никого, от чего страшно и тоскливо одновременно.

КОМАНДИРОВКА. ДЕНЬ ВТОРОЙ

Всю ночь Фриц одев на себя все, что у него было свитер, куртку, двое штанов, засыпал и просыпался от страха, то хрустнет ветка, то закричит птица, дунет ветерок. И когда уже далеко за полночь он устал бояться, уснул крепким сном. Проснулся Фриц когда солнце висело над горизонтом, касаясь его нижним краем, по приказу своего внутреннего голоса, он открыл глаза и увидел в метрах двадцати пяти от себя серого волка, тот не подвижно стоял и смотрел на него. Фриц испугался так, что хотел описаться, но вовремя спохватился, ему стало стыдно. Фриц посмотрел по сторонам, нет ли рядом еще других волков, он знал, одинокий волк не так страшен, как стая, вокруг больше ни кого не было. Хорошо, подумал Фриц, теперь надо медленно встать и показать ему, что я выше и больше него, тогда он испугается и убежит. Фриц медленно поднялся на ноги, волк не двигался. Фриц поднял обе руки вверх, чтобы казаться еще больше. Почему-то в этот момент ему пришли в голову картинки из советских фильмов про войну, где партизаны берут в плен немцев и кричат им Hände hoch.

– Ging russischen wolf, – произнес Фриц.

Волк попятился назад, явно собираясь удирать, видя это Фриц мгновенно схватил свой рюкзак и кинулся бежать в противоположную сторону от волка. И так, Фриц и волк бежали с одинаковой скоростью в разные стороны. Остановился Фриц на дороге перед огромной лужей, справа и слева от дороги лужа переходила в болото и конца и края ему не было видно.

Фриц тяжело дышал и с удивлением смотрел то на дорогу, то на лужу, а тем временем за его спиной скрипнула телега, Фриц обернулся и увидел перед собой чёрную, как смола, лошадь, запряженная в телегу на четырёх деревянных колёсах с металлическим ободом – подводу, внутри нее и вокруг ни кого не было.

Чтобы это все значило, думал Фриц, и что дальше делать. Тут же из леса в метрах пятидесяти от лужи выскочил пожилой мужчина маленького роста он, двумя руками придерживал штаны, издавал не понятые звуки и бежал к телеге. У подводы мужчина остановился, с растерянным видом застегнул штаны, заправился.

– Твою мать, а я думал тебе тут ныма! – сказал он Фрицу.

– Кого? – со смешанными чувствами спросил Фриц.

– Да тебе.

– А где мне быть?

– Престаляешь, токо присел в кущи пасрать, а она сбихгла курва, конячка– то!

Фриц напрягся от услышаной им странной речи, вроде бы русской или украинской, а скорее смешанной, суржике. Практические все местные жители говорят на этом языке, в той или иной степени, самые интеллигентные говорят близко к литературному языку, но хгхекают, вместо чистого звука г, говорят хг. Встреченный Фрицем мужчина говорил на глубоком, если можно так сказать, суржике, хотя временами он мог говорить и чисто по-русски, в зависимости от ситуации.

– Надо привязывать, – ответил Фриц.

– Отож! Это ты ии остановыл?

– Нет, она сама.

– Да, она чё-то не разумеет, трохи придуркувата стала, – мужик влез на телегу, взял в руки вожжи и тряхнув ими крикнул,– но Чуня, но! – Лошадь пошла в лужу.

– А-а меня, меня подвезите! – крикнул Фриц.

– А тебе куда? – обернулся мужик.

– В Гадюкино!

– В Гадюкина!? – обрадовался мужик, – Так и мне туда, а ну, садись!

Подвода остановилась посреди лужи и Фриц весело зашагал в к ней, добравшись до телеги, он устроился рядом с ее хозяином.

– Но, но! – ударил лошадь вожжами мужик, – но, Чуня! – подвода тронулась, – вот дывлюсь я на тэба и не пойму чей ты?

– Я не чей.

– До кого идышь?

– Меня зовут Фриц Швайгер, я из газеты Abendzeitung, корреспондент.

– Це шо за хгазета така?

– Я из Германии.

– Из Хгермани, – с пониманием повторил мужик. – А по нашему шпрэхаешь.

– У меня корни русские.

– Вон оно шо. Так говоришь як тэба звать?

– Фриц.

– Фриц. А меня Василий.

– Очень приятно.

– Так, а чахго ты идышь?

– В командировку.

– А до кохго в командировку?

– Не до кого, до всех сразу, хочу посмотреть вашу деревню, познакомиться с местными жителями. Вот вы местный?

– Как?

– Вы в Гадюкино живёте?

– Да, и Нюрка, жинка моя, там живэ и Васька сын, правда, отдельно, у ёхго е семья.

– Вот и хорошо, расскажите мне, что это за такая деревня Гадюкино?

– А шо казать прыидышь всэ сам побачишь.

– Ну, а сколько человек живёт в деревне?

– Василий пожал плечами,– председатель казал семьсот хголов умисти со скотыной, а у нас в кажном двори ии дэржат.

– Странный у вас разговор, вы не украинец случайно?

– А кто яхго знает, у нас уси так балакают.

– Видать сказывается близость Украины.

– Можа.

– А церковь у вас в деревне есть?

– Е, тыки вона нэ роба.

– Почему?

– А як тиби сказать, даже не удобно, вобщем нэ роба…

Фриц задумался, образовалась пауза, после которой он продолжил задавать вопросы, – А, что у вас еще не обычного есть в деревне?

– Кажут, у нас черти водятся, скоро у их слетка, съезд будет в нашем сили.

Фриц улыбнулся, – это интересно.

– А еще у нас дожи идут кажный дэнь. Хоть дрыбный, хоть ядренный, або срэдний. Даже учёны до нас прыизжалы таке дило изучать. Схгонобылы станьцию метро и уихалы.

–Станцию метро!? – удивился Фриц.

– Да там, станьции тэй, тры стовба вкопалы, шо-то на их по нависивалы, сказалы для похгоды.

– А, метеорологическую станцию.

– Во во! Метера…

– И что же дальше?

– Дальше, учёны вэртаются на друхгий дэнь, а станьции ныма, растащилы поночи. Так воны плюнулы и уихалы в хгород, до дому. Цэ наши булы, а потом настранци приихалы.