Читать книгу Мой новый мир. Книга 1 - Геннадий Владимирович Ищенко - Страница 1

Я проснулся и удивлённо обвёл взглядом комнату. Зеленоватый, стеклянный на вид потолок, стены, отделанные деревянными панелями, потолочный плинтус из тёмно-зелёной полосы какого-то блестящего материала с вырезанными или отлитыми мордами, скорее смешными, чем страшными. Сама комната показалась очень большой. Непонятно, зачем нужно столько места, если нет никакой другой мебели, кроме кровати, на которой я сейчас лежал. Кровать была под стать комнате: в длину на неё можно было уложить двоих таких, как я, а в ширину… две пары точно поместились бы. Улыбнувшись последней мысли, я свесился с кровати и пощупал пол. Глаза не обманули, это был полированный камень. За изголовьем виднелись два больших открытых окна. С кровати в них были видны только облака, но щебет птиц и запах спелых яблок намекали на близость сада. В комнате находились ещё две вещи: старинные часы с гирями и большое зеркало в причудливо украшенной раме, состоявшее из четырёх одинаковых частей. Зеркало и часы висели на стене, по обе стороны от закрытой сейчас двери. Зеркало не удивило, хотя было непонятно, зачем его сделали составным, а вот в часах что-то показалось странным. В чём заключалась их странность, я тогда не понял. Осмотр комнаты длился только до тех пор, пока не увидел свою руку. Узкая женская кисть с длинными ухоженными ногтями переходила в тонкое запястье… Вскочив с кровати, я подбежал к зеркалу. Нет, женщину в нём не увидел. Мне иногда снились настолько реальные сны, что после пробуждения не сразу можно было отличить их от яви, но сейчас была уверенность в том, что не сплю. Для страховки закатил рукав полупрозрачной рубашки и укусил себя за руку. Кажется, я перестарался с этой проверкой. Было больно, а в месте укуса выступила кровь. Открыв рот, осмотрел зубы. Возникло ощущение, что они должны быть крупнее тех, которые демонстрировало моё отражение, и не такими острыми. Держа задранным рукав, чтобы не запачкать кровью рубашку, отступил на несколько шагов от зеркала и стал внимательно себя рассматривать. Да, к человеку этот юноша, несомненно, не имел отношения. Возраст я оценил в двадцать лет, хотя на лице не было и следов растительности, да и кожа такая чистая и гладкая, какую нечасто встретишь у девушек. Густые и чёрные как смоль волосы доходили до лопаток. Надо же было мужику отрастить такую гриву! В целом тело почти не отличалось от того, какое казалось привычным, разве что теперешнее было худым и дохлым, но вот лицо… Его овал больше напоминал женский, хотя скулы и подбородок были шире тех, какие имеет большинство женщин, а нос и брови не украсили бы ни одну из них. Но главное, что поразило, – это глаза. Я по-прежнему ничего не помнил, но готов был отдать что угодно за то, что они не мои! Эти глаза были в два или в три раза больше привычных. И заострённые уши тоже были не моими! Насмотревшись на своё отражение, я зашлёпал босыми ногами по каменному полу обратно в кровать. Несмотря на открытые окна, в комнате было очень жарко, и пол приятно холодил ноги. На кровати не было ни простыни, ни другого постельного белья, только небольшая подушка. Кровь на руке уже засохла, и я опустил рукав, заодно осмотрев рубашку, сделанную из тонкой просвечивавшейся ткани. Под ней были трусы из похожей, но более плотной ткани. Закончив осмотр, вернулся на кровать. Попытка обдумать ситуацию ничего не дала. Как можно что-то анализировать или планировать, если ничего не помнишь о прошлом и не знаешь о настоящем? Можно было или лежать и ждать, пока ко мне кто-нибудь придёт, или идти искать людей самому. Хотя какие они люди!

Меня избавили от необходимости что-то выбирать: без стука распахнулась дверь, и в комнату лёгкой походкой вошла девушка, прекрасней которой я никогда не видел. Попробую её описать, хотя никакое описание не поможет вам представить то чудо, которое стояло возле кровати и насмешливо смотрело на меня своими глазищами. Волосы такие же чёрные и блестящие, как и у меня, но на её голове их было в три раза больше. Как можно носить такую гриву, да ещё с тонкой шеей? Я не художник, поэтому просто перечислю то, что видели глаза. Высокий лоб, тонкие брови и серые глаза больше моих. Нежный овал лица, пухлые губы и безупречная кожа. Да, забыл упомянуть густые и длинные ресницы. Длинная стройная шея переходила в покатые плечи, а для описания рук у меня не нашлось слов. Одета она была во что-то вроде туники до колен, затянутой на талии тонким пояском. Ткань её наряда была чуть плотнее моей рубашки, но тоже просвечивалась, поэтому было видно, что на ней нет другого белья, кроме трусов. Высокая крепкая грудь натягивала тунику, а талию можно было обхватить… Двумя ладонями я этого не сделал бы, а вот тремя – запросто. Бёдра были идеальной формы, хоть я не назвал бы их широкими. Длинные и стройные ноги были обуты во что-то вроде шлёпанец. Такая девушка могла завести старика, но во мне ничего не шевельнулось во всех смыслах этого слова. Я просто любовался ею, как любуются произведением искусства.

– И долго ты будешь меня рассматривать? – певучим голосом спросила она.

Сказано было не на моём родном языке, но я прекрасно понял.

– Тебе это неприятно? – спросил я, решив в разговоре с ней узнать хоть что-то.

– Смотри, мне не жалко, – мотнула она головой. – Только непонятно, почему такой интерес к родной сестре. Скажи, долго собираешься валяться? Отец уже хотел посылать за тобой слугу, но мне понадобилось сходить в свои комнаты. Вставай, Кирен! Принцу не пристало без причины нарушать этикет!

Так, вот я и узнал своё имя, а заодно и положение. Надо же! Оказывается, я принц! Непонятно почему, но я как-то чувствовал её нетерпение, недоумение по поводу моего поведения и отношение ко мне. В нём присутствовала любовь к брату, сочувствие, сильное разочарование и самая капелька презрения. Любви было больше, и я решился. В конце концов, кому-то всё равно нужно было довериться, почему не сестре?

– Помоги! – обратился я к ней. – Я попал в очень затруднительное положение!

– Что на этот раз? – спросила она. – Кирен, может, займёмся твоими делами после завтрака?

– Я не могу никуда идти! – твёрдо сказал я. – Понимаешь, я совсем ничего не помню. Проснулся, а здесь всё чужое! Я и тебя не помню и не знаю имени. Своё и то узнал с твоих слов!

– Если это шутка, то очень глупая! – растерянно сказала она. – Нет, ты не шутишь, я это чувствую! Сейчас позову учителя.

Она на пару мгновений замерла, коснувшись пальцами правого виска, потом подошла к кровати и села рядом со мной.

– Учитель в Северном дворце и сейчас придёт. Ты и его не помнишь?

– Я же тебе говорю, что совершенно ничего не помню! И твоего имени тоже.

– Меня зовут Лара, а учителя – Сигар.

В соседней комнате послышались торопливые шаги, и в мою спальню вошёл пожилой мужчина, одетый в такую же тунику, как у Лары, но окрашенную в красный цвет. Волосы у него тоже были чёрные, без признаков седины. О возрасте я догадался только по мелким морщинам на лбу и не такой идеальной коже, как у нас. На талии у вошедшего был узкий кожаный пояс с пристёгнутым коротким мечом. Войдя, он поклонился и обратился ко мне:

– Приветствую вас, милорд! Вы действительно ничего не помните?

– Нет, притворяюсь! – рассердился я. – Сестру я теперь знаю, будем считать, что познакомился с вами, а больше никого не знаю и ничего не помню!

– Зантора не будет несколько дней, а других магов тройки лучше к этому не привлекать, – сказал Сигар. – Ладно, попробую сам. Посидите спокойно, милорд, это ненадолго. Если можно, закройте глаза: мне будет легче работать.

Я послушно закрыл глаза и просидел так… недолго. Единиц для измерения времени я тоже не помнил.

– Память не пустая, но она блокирована, – сказал он, глядя на меня без прежнего почтения. – Это не твой брат, Лара, а только его оболочка. Кто-то пересадил в неё другое сознание. Вы говорите, что всё кажется чуждым?

– Не то слово, – мрачно ответил я. – Я не помню своей внешности, но точно знаю, что она другая. Глаза должны быть намного меньше!

– Плохо! – озабоченно сказал Сигар. – Это не только замена сознания, но и перенос его в другой мир! Память к вам вернётся через день или два, и это позволит узнать, куда дели принца.

– Но учитель! – взволнованно сказала Лара. – Кому нужен Кирен? Ни Гардары, ни Дармины не стали бы тратить на него время и силы!

– А почему? – спросил я. – Может, мне всё-таки объяснят, что здесь происходит?

– Потому что тот, чьё тело вы временно заняли, самый никчемный из всей семьи, – нехотя ответил Сигар. – У него почти нет способностей к магии, а поскольку у Повелителя уже был наследник, с Киреном никто не возился. Да он и сам не рвался чем-либо заниматься. Посмотрите на тело, и вам многое станет ясно. Сколько я ни пытался перебороть его лень и заставить заняться хотя бы боем, всё было безрезультатно!

– А почему вы сказали, что я занял это тело временно?

– Кто же позволит вам занимать его постоянно? – ответил он, посмотрев на меня как на идиота. – Как только вернётся память, проведём обратный обмен. Есть у меня один маг, которому можно довериться.

– Мне это не нравится! – сказала Лара. – Я говорю не о ваших планах. Скорее всего, Кирен пострадал вместо Герта. Наверняка целились в наследника, а ударили по его младшему брату. Что нужно для такого обмена?

– Я не маг, поэтому знаю об этом только в самых общих чертах, – мотнул головой Сигар. – Нужны какая-то часть тела и родство душ. С миром демонов такого не сделаешь, значит, кто-то нашёл другой, похожий на наш.

Я обратил внимание на это мотание головой. Похоже, что оно соответствовало привычному мне пожатию плечами. И напрягало постоянное упоминание о магии. Кажется, я в неё раньше не верил.

– Я не поняла насчет части тела, – сказала Лара. – Что это может быть?

– Всё что угодно, – ответил Сигар. – Поскольку у тела все пальцы целы, я думаю, что это была прядь волос. Принцев подстригали?

– Дней десять назад вызывали цирюльника, – хмуро ответила принцесса. – Он подровнял волосы обоим.

– Вот вам и ответ. Срезанные волосы и ногти сжигают, а в этот раз, видимо, сожгли не всё, а волосы перепутали. Я думаю, пока не стоит посвящать в это твою семью. Подождём, пока он вспомнит свой мир, вернём Кирена, а уже потом будем во всём разбираться. А вам следует сказаться больным и не выходить из своих комнат. Принцесса, принесите ему школьные учебники. Знание языка передаётся вместе с грамотой, поэтому пусть их читает, пока не вернулась память. С кем-то придётся общаться, так будет хоть что-то знать.

– Я могу просидеть здесь и десять дней, – согласился я, – только нужно решить вопрос питания…

– У принца четыре комнаты, – сказал мне Сигар. – Стол будут накрывать в гостиной. Сейчас я всё вам покажу, а миледи оповестит о вашей болезни семью и принесёт учебники.

– Я заодно поем сама и распоряжусь о завтраке для вас, – сказала Лара. – Да, запомните, что меня и брата будете называть по имени, а отца… Наедине называйте отцом, а в чьём-то присутствии только милордом. К слугам специально не обращаются, просто приказывайте, что вам нужно. Я скоро вернусь.

Девушка ушла, а Сигар вышел со мной в соседнюю комнату.

– Это гостиная, – объяснил он. – Сюда вам будут приносить еду. Налево расположена комната с гардеробом и арсеналом принца, а направо – ванная и туалет. С одеждой разберётесь сами, только не надевайте шитые золотом наряды. Они для праздников и торжественных выходов. Оружие дома не носят. Пойдёмте, покажу удобства, чтобы вы не опозорились.

Его слова и тон, которым они были сказаны, вызвали у меня злость.

– Знаете, Сигар, – сказал я ему, – думаю, что с туалетом разберусь и без вашей помощи. Скорее вы для меня дикари, чем наоборот, потому что у нас давно забыли, как воевать мечами, а часы с гирями – это архаика.

– Чем вас не устраивают гири? – невозмутимо спросил он. – Для стен их достаточно, а с собой носим часы с пружиной.

И показал мне подвешенный к поясу круглый золотой корпус, раза в два больше тех карманных часов, которые когда-то носили наши деды.

– Но если вам не нужна помощь, не буду настаивать. И учтите, что вам лучше больше времени проводить в кровати. Раз сказались больным… Можно для правдоподобия вызвать у вас какую-нибудь болезнь, но лучше обойтись без этого. Лежите, читайте учебники и вспоминайте свой мир – большего от вас не требуется.

Я с удовольствием высказал бы своё отношение к идее Сигара о болезни, но поступил умнее – молча повернулся к нему спиной и отправился знакомиться с гардеробом. Не шастать же перед слугами в ночной рубашке! Если спальня показалась большой, а гостиная – громадной, то комната, в которую я вошёл, не впечатляла размерами. В ней стояли в ряд пять шкафов и стойка с оружием, а на противоположной стене висело зеркало. Открыв шкафы, начал осматривать одежду. Фасон нарядов отличался мало: в четырёх шкафах висели туники, а в последнем оказались плащи и пояса. В одном из ящиков увидел с десяток пар сандалий. Я подобрал одну из туник и переоделся. Когда вернулся в гостиную, на столе уже стоял завтрак. Еду принесли на красивых серебряных подносах, украшенных чеканкой и цветной эмалью. Всего было восемь блюд в судках и что-то вроде лаваша. В каждое блюдо положили ложку, а на моём месте оставили нож для мяса и стопку чистых фарфоровых тарелок. Наверное, в них нужно было накладывать еду из судков. Ладно, если что-то сделаю не так, свидетелей не будет. Я поспешил в ванную комнату, чтобы умыться. С местной сантехникой разобрался сразу и чуть ли не бегом вернулся к столу. Всё было так вкусно приготовлено, что я немного переел. После умывания ушёл в спальню и сменил сандалии на найденные под кроватью шлёпанцы, такие же, как у Лары. Даже в тунике из тонкой ткани было жарко, поэтому я решил дождаться принцессу, а после её ухода раздеться до трусов. Долго ждать не пришлось. Войдя в спальню, она подошла к кровати, бросила на неё несколько книг и направилась к двери.

– Лара, – сказал я ей в спину, – может, объясните, чем я-то провинился? Меня выдернули из родного мира из-за вашего брата, с которым у нас, если верить Сигару, родство душ. Хотя в последнем сильно сомневаюсь: лодырем я точно не был.

– Уже что-то вспомнили? – спросила она, задержавшись на пороге.

– Наверное, вспомню завтра.

– Вот завтра и поговорим! – ответила девушка и захлопнула за собой дверь.

Делать было нечего, и я занялся книгами. Они были напечатаны на хорошей бумаге и украшены цветными иллюстрациями. Начал с географии. Здешний мир назывался Альмаром и имел три материка. Прежде чем рассказывать дальше, скажу о мерах длины. Единицей измерения был раш – усреднённое значение шага взрослого мужчины. Тысяча рашей называлась дерашем. Материк, на котором я сейчас находился, звался Ахрамия и простирался с запада на восток на три тысячи дерашей. С юга на север его ширина менялась от восьмисот до полутора тысяч дерашей. Позже, когда я вспомнил земные меры, то убедился, что местный дераш мало отличается от километра. Я не вникал в подробности географии. Если меня скоро вернут, незачем забивать себе голову знаниями, которые никогда не пригодятся. Узнав, что на двух других материках нет разумной жизни, я отложил географию и взялся за книгу, в которой описывалась история единственного народа Альмара. Здешние жители назывались друг друга саями, а я обозвал их для себя эльфами. Материк поделили три герцогских рода. Один из них считался выше других, его главу называли Повелителем, а детей – принцами и принцессами. За всю писаную историю саев, которой было почему-то меньше тысячи лет, высшая власть шесть раз переходила от одного герцогского роду к другому. Больших войн при этом не было, а для смены власти использовали перевороты, убийства и другие подобные мероприятия. В последний раз правящий ныне род Ольмингов вырвал власть у рода Дарминов. Сделали это, как полагается, с кровью, да с такой, что проигравший герцогский род и поныне оставался слабейшим. А вот герцог Гардар по силе мало уступал Повелителю. Почитав об основных дворянских родах Ольмингии, я отложил и эту книгу. Зачем мне это запоминать? Дольше других читал книгу, в которой описывались города и ремёсла. За этим занятием меня и застал вошедший в спальню мужчина, одетый не в тунику, а в шитую золотом рубаху и обтягивающие штаны. На широком кожаном поясе покачивался прямой меч, раза в полтора длиннее того, какой был у Сигара. Я зачитался и не сразу отреагировал на его появление. Почувствовав рядом чьё-то присутствие, оторвался от книги и сразу же вскочил с кровати. Не знаю почему, но я сразу понял, что это Повелитель и отец принца, хотя никакого величия он не демонстрировал.

– Садись на кровать, – сказал он. – Лара сообщила, что ты заболел. Вижу, что у тебя нет ничего серьёзного. Чем занят?

– Так, читаю, отец, – пробормотал я.

– Школьные учебники? – удивился Повелитель. – Не ожидал от тебя. Не скажешь, что с тобой произошло?

– Всё хорошо, отец, – ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза. – Через два дня буду таким же, как всегда.

– Ты меня этим не обрадуешь! – сказал он, повернулся и вышел.

А у меня после его ухода напрочь пропало желание что-либо читать. Наверное, от такого чтения будет больше пользы, когда вернётся память. Но если не читать, чем себя занять? Я решил наплевать на советы Сигара и выйти погулять в парк. Заодно посмотрю оба дворца. Это знания в книгах не пригодятся, а впечатления о здешних красотах не будут лишними. Перед прогулкой зашёл в гардеробную, взял из стойки небольшой кинжал в красивых ножнах и повесил его к кольцу на поясе.

Красоты начались, стоило выйти из апартаментов принца в коридор. Охраны я не увидел ни у дверей в покои Кирена, ни на пути через половину дворца к одному из его парадных входов. Коридоры с анфиладой залов и лестница на первый этаж – всё поражало красотой и богатством отделки. Пол в залах, как и в спальне принца, был сделан из полированного камня, а в коридорах радовал глаз наборный паркет, лишь частично прикрытый ковровыми дорожками, украшенными не просто орнаментом, а целыми картинами из жизни саев. На такую красоту не хотелось наступать ногами. Повсюду были потолки из мутного зеленоватого стекла, которые, как я вычитал из книг, ночью светились и позволяли в большинстве случаев не морочить голову с освещением. Почему-то в комнатах принца на окнах не было ни штор, ни гардин, а здесь они висели на каждом окне. И статуи… Они стояли повсюду, изображая в основном обнажённых женщин и облачённых в доспехи мужчин. Красота и сила воспевались с таким искусством, что иной раз выполненные из розового камня изваяния можно было бы принять за живых людей, если бы ни их незрячие глаза. Слуги встретились всего два раза. Они низко кланялись и застывали, ожидая, пока пройдёт принц. Никого из дворян я не увидел до самого парка. У парадного входа впервые встретилась охрана. У портика, опирающегося на шесть тонких колонн, стоял караул местных гвардейцев из офицера и пяти солдат. У всех были мечи, а у солдат ещё и копья. Увидев меня, они дружно ударили древками копей по каменным плитам и расступились в разные стороны, освобождая проход. Я приветливо кивнул и сбежал вниз по лестнице из двух десятков ступеней. Сразу же от неё начиналась одна из дорожек парка. Почти везде они были выложены шлифованными каменными плитами и лишь в самых дальних аллеях, куда редко добирались любители свежего воздуха, их просто засыпали крупным гравием и укатали. Парк был очень большим, и его аллеи располагались без всякого видимого порядка. Декоративные и плодовые деревья возносили свои кроны на порядочную высоту, полностью закрывая дорожки от палящего солнца. Лишь усыпанные плодами ветви наклонялись к земле, словно предлагая полакомиться фруктами. Многие выглядели аппетитно и неплохо пахли, но я не нашёл среди них ни одного знакомого. Вряд ли кто-нибудь стал бы выращивать здесь отраву, но не хотелось проверять это на себе. Я решил сойти с дорожки и посмотреть, как на фрукты реагируют аборигены. Долго ждать не пришлось. По моей дорожке пробежала девчушка лет десяти, которая остановилась перед деревом, усыпанным длинными тёмно-синими плодами. Сорвав один из них, она вынула из ножен на поясе маленький кинжальчик, разрезала плод вдоль и впилась в его сердцевину. Покончив с плодом, бросила его остатки в кусты и побежала мыться к одному из фонтанов. Я пока не видел здесь мух или других насекомых, но всё-равно вымыл фрукт, а потом кинжалом разделил на две половины. Сочная оранжевая мякоть слегка щипала язык и по вкусу напоминала ананас. Так, что-то уже вспоминается! Забросив кожуру в кусты, я помыл руки и лезвие кинжала, после чего вытер его пучком травы и вложил в ножны. Люблю фрукты, но их почему-то не подали на завтрак. Я собрался возвращаться, когда услышал за спиной тихий женский смех. Повернувшись, увидел высокую женщину, пожалуй, более красивую, чем Лара. Интересно, они бывают здесь некрасивыми? Или их красота бьет по мозгам только меня, а у здешних мужчин свои оценки?

– Лакомитесь оршей, милорд? – спросила она. – Не угостите меня?

– Решил разнообразить рацион, – ответил я, не зная, как к ней обращаться. – На завтрак дали почти одно мясо и лишь немного овощей, а я не отказался бы и от фруктов. Сейчас принесу их вам.

– Фрукты подают к ужину, – мотнула она головой, – но вам их могли принести в любое время, стоило лишь приказать слугам. Странно, насколько я знаю, вы, милорд, никогда не увлекались фруктами.

– Всё меняется, – ответил я, направляясь к ветке с плодами орши. – Этот подойдёт? По-моему, он здесь самый крупный.

Я помыл свою добычу в фонтане, стряхнул воду и протянул ей, размышляя о том, как бы уйти. На помощь пришёл Сигар. Он появился из-за поворота дорожки и поспешил ко мне.

– Извините, графиня, за то, что похищаю вашего кавалера, – улыбнулся он женщине, – но милорд потребовался Повелителю.

– Ничего, принц меня уже накормил, – засмеялась она, – а поговорить можно и в другой раз.

– Не хотите вы слушать советов, – недовольно сказал он, когда графиню скрыли деревья. – И о чём, интересно, вы говорили бы? Графиня знает принца с рождения и сразу поняла бы, что вы не Кирен. Трудно один день посидеть в комнатах?

– Я как-нибудь вывернулся бы, а сидеть в комнатах скучно. Подробно изучать ваши учебники нет смысла, тем более с пустой головой. Кроме того, глупо попасть в чужой мир и ничего не увидеть. Вот вы на моём месте так и не высунули бы нос из комнат?

– Пожалуй, высунул бы, – согласился он. – Ладно, прогулялись, и хватит. Вам подали обед, а после него займитесь чтением. Я принёс книгу о нашей религии. О своём мире ничего не вспомнили?

– Кое-что вспоминается, – ответил я, – но пока много пробелов, и воспоминания не сложились в цельную картину.

– Это хорошо, – обрадовался он, – значит, завтра должны вспомнить всё. Я приду к вам до завтрака.

Он проводил меня до моих комнат, после чего ушёл по своим делам, а я занялся обедом. Он был не таким разнообразным, как завтрак, но помимо тушёных овощей к мясу подали необыкновенно вкусную кашу. Закончив есть, я отправился знакомиться с принесённой Сигаром книгой. Читать о местной религии было ещё скучнее, чем обо всём остальном. Здесь поклонялись богу Солнце. Конечно, звезда называлась иначе, но я уже говорил, что буду вставлять названия из своего мира. Жречество в разных герцогствах ничем не отличалось, и во всех трёх столицах имелись Главные храмы со своими Верховными жрецами. Каждый из них был независим от остальных, а единого центра веры не существовало. Я решил, что не всё так просто, как написано в книге, отложил её в сторону и начал читать описания городов. Наиболее подробно была описана столица Ольмингии Ромар. Этот город располагался в восточной части материка, на побережье пролива. Главными достопримечательностями столицы были два дворца Повелителя, северный и южный, пять храмов бога Солнце, Академия магии, Университет, музыкальный театр и арена. Гладиаторов здесь не было, а на арене любой желающий мог сразиться с дикими зверями, предварительно оплатив их стоимость. Я мысленно покрутил пальцем у виска и вернулся к географии. Чем-то эта книга меня зацепила, когда я её перелистывал. Почитав внимательней, я понял, что показалось странным. Раньше для анализа не хватало того, что было в памяти, сейчас я уже многое вспомнил. По легендам, саев привёл в этот мир сам бог Солнце, и это было похоже на правду. Конечно, не участие бога, а то, что предков саев доставили на материк, создав на нём теперешние условия жизни. Главным аргументом в пользу такого предположения служили два остальных материка. Судя по описаниям и картинкам, на них обитали чудовища, которые вымерли на моей планете десятки миллионов лет назад. Некоторых чудовищ я не узнал, другие были очень похожи на динозавров. Даже растительность была там совсем другой. Травы не было вообще, а повсюду росли папоротники, сосновые рощи и множество деревьев, не встречающихся на Ахрамии. У саев было мало возможностей вести там исследования, потому что их сжирали, и защититься оружием или магией не получалось. Названия материков говорили сами за себя. Дермигрон можно было перевести, как западный ужас, а Омигрон – тоже ужас, но восточный. Для экспедиций стали привлекать демонов – огромных человекоподобных созданий с собственной магией, которых как-то умудрялись приманить из их мира в свой. С ними удавалось продержаться дольше, но эти исследования были смертельно опасными из-за морских гадов, скрывающихся в водах проливов. Огромные бронированные твари пробивали корпуса судов, а гигантские кальмары и водяные змеи похищали саев прямо с палубы. Были и другие напасти, поэтому неудивительно, что скоро такие плавания прекратились. А теперь скажите, могут ли существовать, находясь рядом, материки с такой разной жизнью? Ширина пролива на западе, если перевести во вспомнившиеся мне километры, была около ста пятидесяти, а восточный пролив и того уже – всего девяносто. Наверное, какой-нибудь летающий ящер смог бы перелететь сюда без большого труда, но они почему-то этого не делали, и даже морские чудовища бесчинствовали в водах проливов, не приближаясь к берегам Ахрамии. И скажите, что это за история в тысячу лет для народа, который не знает кровопролитных войн? А что было до того? Не найдя ответа в книгах, я решил, что глупо ломать голову над чужими загадками, если меня завтра вернут домой. Главное, что я скоротал время до ужина. Когда слуги принесли его в гостиную, один из них постучался. Для меня это было открытием. Оказывается, и здесь принято стучать в дверь, хотя мою до этого все открывали, выражаясь фигурально, пинком ноги. Ужин состоял из разных фруктов, хрустящего и не очень сладкого печения и какого-то шипучего слабоалкогольного напитка. Напиток я только попробовал, а печенье и фрукты пошли на ура. Я не стал наедаться, а перенёс в свою спальню небольшой столик и одну из ваз с фруктами. Обычно я просыпался рано, поэтому утром эта заначка будет кстати. За окнами начало темнеть, и потолок засветился зелёным, немного мерцающим светом. Как выяснилось позже, в гостиной были светильники, но для того, чтобы не разбить себе лоб, света хватало. Чем темнее становилось за окнами, тем больше усиливался льющийся с потолка свет. Читать при нём не стоило, но все предметы обстановки были прекрасно видны. Заняться было нечем, поэтому посетил удобства и лёг спать. Проснувшись, не сразу понял, где нахожусь. События вчерашнего дня всплывали в памяти одно за другим, добавляясь в копилку моей сорока двух летней жизни, которую я наконец-то вспомнил! Вспомнив всё, я пришёл в ужас. А вы на моём месте не ужаснулись бы? Я был преуспевающим адвокатом, а теперь по милости каких-то сволочей оказался запертым в этом пусть молодом, но дохлом теле и должен жить в примитивном мире чужой жизнью! Обмен, о котором вчера говорил Сигар, вряд ли состоится. Оставшийся на Земле Александр Скворцов был не просто адвокатом! Моими клиентами были мерзавцы, которых я успешно защищал, получая за это очень неплохие гонорары. Но у всего есть и оборотная сторона. В моём случае это было знание секретов моих клиентов. Кое-кто за мной откровенно присматривал, но пока я им всем нужен… А теперь представьте, что так много знающий Скворцов внезапно сходит с ума и начинает утверждать, что он принц, да ещё из другого мира! Я не рассчитывал на то, что у Кирена хватит ума помолчать. Видимо, умом этого парня обидели с рождения, как и магией! И кто из бывших клиентов допустит, чтобы меня отвезли в психушку? Мало ли что я там наговорю! Сто пудов, что грохнут дома или по дороге. Господи, хоть бы не тронули сестру!