Оглавление
Георгий Арбатов. Человек системы
Почему я взялся за перо
Моя семья, моя юность и моя война
Пробуждение
«Оазисы» творческой мысли. Творческий коллектив О.В. Куусинена. Учебное пособие «Основы марксизма-ленинизма»
Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО)
Журнал «Проблемы мира и социализма» и его шеф-редактор А.М. Румянцев
Группа консультантов отдела ЦК КПСС. Ю.В. Андропов: первые впечатления
Институт США и Канады АН СССР, или Как мы «открывали» Америку
Ветры из Китая
«Дворцовый переворот» 1964 года. «Борьба за душу» Л.И. Брежнева
«Ползучая ресталинизация» (1968–1974)
Короткая жизнь разрядки
Застой в апогее (1975–1982)
От разрядки ко второй холодной войне
Упадок в стране
Политика, государство, партия
Культура, идеология, общественная мысль
О некоторых лидерах того периода
О Л.И. Брежневе
О Ю.В. Андропове
Агония
Шесть знаменательных лет
Под откос
Несколько слов в заключение
Отрывок из книги
Время моей активной работы в науке, журналистике и политике пришлось на очень важный, захватывающе интересный, а для участника событий – трудный, таящий немало опасностей и риска период истории нашей страны. Все, что выпало за последние семьдесят – восемьдесят лет на ее долю, так или иначе коснулось моего поколения, то есть тех, кто родился в начале двадцатых годов.
Себя мое поколение хорошо, можно сказать, внятно помнит начиная с тридцатых. Помнит и многократно воспетую героику созидания тех лет – о ней я и мои сверстники знали как по газетам, книгам, фильмам, речам политиков, так и – не в последнюю очередь – от очевидцев, в том числе родных и их друзей. Помнит и все, что сделало тридцатые годы одним из самых мрачных десятилетий в долгой истории нашей многострадальной страны: раскулачивание и голод, начало ликвидации самого многочисленного класса страны – крестьянства. И конечно – массовые репрессии, которые так или иначе коснулись десятков миллионов. Это тоже мои ровесники видели, прочувствовали и никогда не забудут. Могу судить по себе – для меня репрессии не были чем-то далеким и абстрактным. Они буквально выкосили родителей моих друзей, так же как друзей моих родителей, коснулись родственников, а затем и моего отца. Хотя ему по тем временам невероятно повезло: он отсидел, будучи обвиненным по печально знаменитой 58-й статье Уголовного кодекса в «контрреволюционном саботаже», «только» год и был освобожден из тюрьмы, как значилось в выписке из постановления трибунала, «за отсутствием состава преступления», что, впрочем, до самой смерти Сталина не избавило его, а в какой-то мере и меня от многократных проявлений политического недоверия, даже политической дискриминации.
.....
Хотя должен оговориться: смелость фронтовая не всегда адекватна гражданской. Не раз геройские перед врагами на фронте ребята оказывались жалкими трусами и конформистами перед начальством. Помню даже анекдот: «Солдат, ты немца боишься? – Нет. – А кого боишься? – Старшину». И не только потому, что от него зависит твое повседневное благополучие: лишняя пайка хлеба и порция каши, новые портянки, а то, если сильно повезет, и новые сапоги. От него еще больше, чем от врага, на фронте зависят само твое существование, свобода и жизнь.
Но, оглядываясь назад, должен сказать, что самым главным было даже другое: вступать в сознательную жизнь мне пришлось в очень трудный период нашей истории, и то, что я был на войне, помогло мне сделать это с чувством выполненного долга, без комплекса неполноценности. Я был спокоен, уверен в себе, понимал цену многим вещам, поскольку уже с восемнадцати лет воочию видел и отвагу, и трусость, и смерть, и кровь, и товарищескую преданность, и предательство.
.....
