Избранное. Том I

Избранное. Том I
Автор книги: id книги: 885031     Оценка: 0.0     Голосов: 0     Отзывы, комментарии: 0 399 руб.     (4,32$) Читать книгу Купить и скачать книгу Купить бумажную книгу Электронная книга Жанр: Эссе Правообладатель и/или издательство: Пробел-2000 Дата публикации, год издания: 2014 Дата добавления в каталог КнигаЛит: ISBN: 978-5-98604-447-7 Скачать фрагмент в формате   fb2   fb2.zip Возрастное ограничение: 0+ Оглавление Отрывок из книги

Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.

Описание книги

Поэт, переводчик, литературовед, журналист Георгий Мосешвили занимался историей русской эмиграции, подготовил комментарии к трехтомнику Георгия Иванова, мемуарам Нины Берберовой «Курсив мой»… Переводил французских поэтов. При жизни выпустил единственный сборник своих стихов – «Неизвестность». В посмертный двухтомник вошли его дневники, интервью, письма, стихи: «Над миром городов/ Небесный град стоит./ Есть земли облаков/ Над облачной землею./ За веру темных снов/ Господь меня простит…»

Оглавление

Георгий Мосешвили. Избранное. Том I

Предисловие. «И сердце выбирает неизвестность…» (поэт Георгий Мосешвили)

От составителя

Из ранних стихов

Забытые истины (восьмистишия) Стихи 1973–1976 гг

Часть 1. Зеркала

I. Вступление («Вереница восьмистиший – словно стая жёлтых листьев…»)

II. «Мне, которого нет безродней…»

III. «Кто не писал о звёздах и Луне…»

IV. Посвящение Рембрандту («Мастер Рембрандт! Безвестный поэт…»)

V. «На моём столе раскрыта книга…»

VI. «Я знаю человека, которому всегда везёт…»

VII. «Каллиграфическим почерком…»

VIII. Максиму Блоху («В печальном небе был неясен свет…»)

Часть 2. Стихи к неизвестной

I. «Сожжённая в огне с еретиками…»

II. «Я слуга царевны Несмеяны…»

III. «Я верую в страну…»

IV. «Безумный бред любви слепой и нежной…»

V. «Милая, зачем же в сновиденье…»

VI. «Бессмертья нет? О, как я был неправ!..»

VII. «Мне кажется, Вы можете взлететь…»

VIII. «Синего неба нежный пожар…»

Часть 3. Вчерашний день

I. «Солнечная, светлая, святая…»

II. «Мне странно жить в безоблачной тоске…»

III. «Где светлый Бог, в которого ты веришь?..»

IV. «Шут, сними дурацкий свой колпак…»

V. «Оставь свои мечты, школяр неугомонный…»

VI. «Не гадайте о Грядущем, о Прошедшем не жалейте…»

VII. «Дай им счастья, Иисус Христос!..»

VIII. «Юноша – поэт, паяц печальный…»

Неземная радуга (1976)

Вступление («В час, когда в чертогах гроз и звёзд…»)

I. Чёрный («Чёрный цвет – кошмар дурного сна…»)

II. Красный («Это – в кромешной ночи – огонь…»)

III. Золотой («Летним утром пели птицы…»)

IV. Серебряный («Под сводами тонких серебряных стенок…»)

V. Голубой («О, девственность голубизны!..»)

VI. Лиловый («О, лиловый цвет…»)

VII. Белый («Белокаменные церкви под покровом белоснежным…»)

Посвящения друзьям (1976–1978)

Сонет («Задуматься, забыться и уснуть…»)

Максиму Блоху («Мой друг – великий мастер-ювелир…»)

Марине Абрамовой («…И нет дороже ничего…»)

Лоре Светлице («Я уезжаю в Коктебель…»)

Евгению Нестерову[3] («Неразвенчанное чудо…»)

Прощание («Прощайте, mademoiselle. Замкнулся круг…»)

Дон Жуан (1977)

I. «Здравствуй… я люблю тебя… прощай…»

II. «Право, это слишком странно…»

III. «Лунный путь привёл меня к тебе…»

IV.[4] «Восторженность уходит от меня…»

V. «Вереница милых лиц…»

VI. «Что же делать, девочка! Луна…»

VII. «Здравствуй, я люблю тебя, прощай…»

Забытые восьмистишия (1977)

I. «Царевна Несмеяна умерла…»

II. Немон[5] («Имени страннее нет. Небрежность…»)

III. «Бейте в набат, христиане!..»

IV. «Я верю: завтра будет новый день…»

V. «Вот мнения о сущности примет…»

VI. «Мне снилась смерть любимого созданья…»

VIII.[6] «Я превращу весь мир в волшебный сад…»

IX. «…И за все признанья на бумаге…»

X. «Демонизм бушующей стихии…»

XI. «Я выдумал тебя, царевна Несмеяна…»

XII. «Вам, враги мои, вам, коими гоним…»

XIII. «Я – маг, превращающий в чёткие строчки…»

XIV. «Люди из Сегодня! К вам храня…»

XV. «Ты мне чужда, прекрасная страна…»

Георгий Немон. Бумажный Парфенон. Стихи 1977–1978

I. Элегия для Алейникова («Задумчивый паук…»)

II. Письмо к моему костюму[7] («Я пишу тебе письмо…»)

III. Памяти Мандельштама («Я живу у истока…»)

IV. Nemo N («Я бедняга-студент, полунищий сиятельный принц…»)

V. Елена, нарцисс и зеркало («Добрый день, химеры всех времён!..»)

VI. «Ветер. Ветер над городом листьев…»

VII. «Я хотел бы говорить языком…»

VIII. Nature Morte (Элегия для Бориса Пти[13]) («В оттаявших зеркал голубизне…»)

IX. «Давайте говорить о чём-нибудь простом…»

X. Письмо к Катуллу («Что там – нечет или чёт…»)

XI. Отрывок из поэмы («Если нищий равен королю…»)

XII. Элегия устья реки («Устье реки начинается с греческой буквы…»)

XIV.[16] Баллада о Британии («В Британии касторка…»)

XV. Сожжённая элегия («Стихи горят в сиянии свечи…»)

XVI. Тени («Тени, зачем эти тени, кому и когда?..»)

XVII. Нарцисс («Над водой склонился и слегка…»)

XX.[17] Хемингуэю («Выпьем, Хэмми, виски с содой…»)

XXI. «Что там толку в ваших бреднях…»

XXII. Марина Цветаева («Моя влюблённость мне близка…»)

XXIII. Новогодняя элегия («О, ночь моя – печаль испепелённой тьмы…»)

XXIV. Элегия к прекрасной Елене («К июньскому утру Гефеста огонь вознесён…»)

XXV. «Господа иудеи, гвардейцы и древние греки…»

XXVI. Гирландайо («Женские лица Флоренции, мир Гирландайо…»)

XXVII. Хайдеггер («По миру, где без войн нельзя прожить…»)

XXVIII. Баллада о Германии («Лотхен, локон, Лорелея…»)

XXX.[19] «Мне кажется, мой друг, что я давно распят…»

XXXII.[20] Прощание («Когда взмахнёт цветок последним лепестком…»)

Празднество Нищих, или Книга номинаций. Стихи. 1980

Предисловие автора

«Пока ещё звёзды войны не взошли…»

Часть 1. Начало Речи

Баллада номинаций («Мы говорим, что мы умеем говорить…»)

Начало Речи («День начинается словом свет…»)

Послание к Поэту («Есть имя созвездий над именем рек…»)

Молитва Нищих («Хвала тебе, сума…»)

Готические этюды («Готические своды никогда…»)

Святой Франциск[22] («Рассудок мой – лишь тёмное оконце…»)

Счастье Нищих («Эльдорадо или Содом?..»)

«Весенний ветер… Свет спасенья…»

Лоза[23] (старинная застольная речь) («Есть времена счастливые, когда…»)

«Я не уверен сегодня, что завтра придёт…»

«…Но в мире нет сомнительной любви…»

«В молчании звёзд не ищи откровений…»

«Да, мы счастливы нашей нищетой…»

Памяти Галактиона Табидзе («Застывший в некой горестной мольбе…»)

«Знамя нищенства – о, смех, темнота!..»

«Я люблю улыбку золотого Нарцисса…»

Интермедия: Флейта Фридриха Великого

I. «Флейта печали, о чем – неумолчные крылья?..»

II. Глашатай в Гаммельне («Глашатай лгал о равенстве…»)

III. Первый монолог Фридриха («Когда, подобно птичьему крылу…»)

IV. Furor Teutonicus[24] («Какой прекрасный фарс…»)

V. «О вечной ли славе военных невзгод?..»

VI. Второй монолог Фридриха («Время уходит, подобно земле из-под ног…»)

VII. «…Не так ли, Фридрих, как сейчас…»

VIII. Сонет («Снова холодною сталью нам видится ночь…»)

IX. «…Фридрих не умер. Это ему…»

X. «Железный флейтист, поднимающий мех…»

Часть 2. Конец Празднества

«Кто мы, Господи? Спаси и сохрани…»

«Есть город Осень на земле, где мы ещё живём…»

«Праматерь-Земля, сохрани моё лёгкое тело…»

«Братья, над нами чужой небосвод…»

Локи («Над городом встаёт Неронова заря…»)

«Я помню боль и музыку огня…»

«Не мы вели псов-рыцарей во Псков…»

«Один Господь, одна молва…»

«Земля молчит – и снег заводит речь…»

В. Высоцкому («Воздух празднества прозрачен и чист…»)

Памяти Германа Гессе («Что оно – свершение пророчества…»)

«Недолог путь до церкви Покрова…»

Молитва в конце празднества («Я есмь ничто. Ничто из ничего…»)

«Не продавшие душу и в долг не отдавшие тело…»

Post Scriptum («Пока не умирает день…»)

Из сборника «О времени птиц» (1987)[28]

«Стихи – это просто птицы…»

«Белое счастье – мои облака…»

«И нет им числа…»

Зимнее солнце («Вот и опять мы с тобой одни…»)

«Весенний ветер… Свет спасенья…»

Дождь у Спаса-на-Песках («Над кварталом дождь идёт…»)

Homo Logos («Найди в душе знакомые слова…»)

«Это памятный день…»

«Печалью женской в тишине цветка…»

«Без тебя холодный ветер…»

«Снег, золотой снег кругом…»

Солнечный этюд («Волною лёгкой зелень леса поднялась…»)

«Морская пена, воздух белизны…»

«Когда настанет холодный день…»

«Я опять на твоих облаках, небосклон…»

Памяти счастливого домика («Когда листва склонилась над водой…»)

«Когда наступают нелёгкие дни…»

У моря

1. «Взгляни на море в час восходящего солнца…»

2. «Тяжёлое Солнце, сложив золотые крылья…»

3. «Коричневое пламя полутьмы…»

«Так глубоко, что не достать рукой…»

«Я думаю, что всё должно пройти…»

Зеркало («Если явь невозвратима…»)

История времён

Античность[29] («Ты всё ещё смеёшься меж ветвей…»)

Готические манускрипты (Неправильный сонет)[30] («Сначала мастер чёрного письма…»)

Древнерусские рукописи («За словом – слово, словно после слов…»)

Конец Средневековья[31] («День жизни подарив календарю…»)

Новое время («Последние новости лучших времён…»)

К Бенвенуто Челлини («Зелёным хрусталём…»)

Обращение к Пушкину[32] («Нет, сей дар не столь напрасен…»)

«День улетел, как птица из окна…»

Другу («Скоро двадцать лет твоей провинции…»)

«Чуть бледнее тени тишины…»

Художнице («Говори мне, Катерина…»)

«Сколь точен счёт песчинок…»

Конец войны («Молчанье…»)

«День придёт – заплачешь ты…»

«Ты скажешь – здесь не требуют, но ждут…»

«Ни люди – слуги богов…»

Неизвестность. Книга стихов (1997)

«Незаметный, знакомый ландшафт в антикварном романе…»

Вчера

Память («Всё дальше уносит течение тёмной реки…»)

«Умирает век. Посмотрим прямо…»

«Душа событий скрыта в мелочах…»

Художнику Владимиру Яковлеву («Дотронуться тонкою кистью до белой бумаги…»)

Элегия ранней осени («Раннею осенью падает тень на неровной стене…»)

«Все граждане вселенной стали пылью…»

«Ты входишь в туманный холод…»

«… Мне кажется, кто-то меня зовёт…»

«В городе, где я живу один…»

«Венки на заржавленных стрелах…»

«Древнее, чем море, белее, чем соль…»

Святой Франциск («Рассудок мой – лишь тёмное оконце…»)

К польской сестре («Это гробовая тишина…»)

Диалог между Франсуа Вийоном и стряпчим Котаром («Нет в этом мире ничего…»)

Смерть Ронсара («Мой век на склоне дней моих угас…»)

Дон Кихот («Я – последний рыцарь в этом мире…»)

К портрету («Улыбнись, почтенный Льюис Кэррол…»)

Сонет-акростих с двойной кодой[33] («Вам голос неба слышен, друг теней…»)

«Узнать нельзя никого и некого узнавать…»

«…И эти задыхающиеся облака, летящие…»

«Из карточной колоды на песке…»

«Человек смеётся над собой…»

Крымские стихи

Коктебельская элегия («Полынью Коктебеля пахнет мёд…»)

Топрак-Кайя («Тень – и каменное тело…»)

«Речь твоя – летний ливень…»

«У солнечного сада…»

Сугдея[34] («Ни солнца в тишине, ни ветра в Диком поле…»)

«Черноокое лето и синее солнце свободы…»

«Синий вечер плещет белым флагом…»

«У обрыва, на краю…»

«Двадцать лет миновало. Уже ничего не осталось…»

Человек и ночь

Письмо («Если прошедшее время ещё существует…»)

«… Умирает век. Живые тени…»

Lex dura («Что это? – над обломком карандаша…»)

Terra incognita («Из-за московского снега в конце столетья…»)

«Всё легче и тише – и лучше для всех…»

Человек («Я видел торжество ночных растений…»)

«Всё это холод, лёгкий майский холод…»

«Тихий город мой найти немудрено…»

«Тишина проходит чёрной нитью…»

«Молчи, улыбнись, и в окно погляди…»

«Нисходит ночь на красные холмы…»

«Всё так же вьёт луна свои слепые нити…»

Письмо из ночи («Я пишу на белом в линию листе…»)

Requiem («Музыкант рисует на бумаге…»)

Памяти Георгия Иванова («Вы были правы. Пока мы ждали…»)

«Говори, но кто тебя услышит?..»

«Умирает век… Уже недолго…»

«Вернись, вернись, – лепечет и хлопочет…»

Стихи из Времени

«Время жить и время умирать…»

«Нам незачем жечь за собою мосты…»

Провинциальный пейзаж[37] («Живые медленные крылья…»)

Бордо («Не солнцу слёз, не выцветшему дню…»)

Лоза (Старинный грузинский тост) («Есть времена счастливые, когда…»)

«Мы все зажигаем огни, чтоб не видеть звёзд…»

Клио

«Я опять повторяю всё то же знакомое слово…»

Историку («То ли день ничего не знает…»)

«Великий принц Конде играет в экарте…»

«Давно увяли лилии французских королей…»

Русский Люмьер («Кино всё то же. Разве что слегка…»)

Мысли вслух («Монархия в России невозможна…»)

«Волны русской эмиграции…»

«Выходит странная оказия…»

«История не терпит суеты…»

Урок истории («Чужеземец московский, витийствующий без гроша…»)

«Да, мы все учились в этой школе…»

«Странно устроен мир. Почти ничего…»

«Время тихим облаком проплыло…»

Déjà Vu

Объявление («Меняю живое, в своём роде единственное…»)

«Сизифов труд не стоит ни гроша…»

Хемингуэю («Выпьем, Хэмми, виски с содой…»)

Письмо к моему костюму («Я пишу тебе письмо…»)

Мечта («Жить на острове Хонсю…»)

«Город Плёс напоминает…»

Причины и следствия («Если пьёшь ты стопку спирта – закуси грибочком белым…»)

«Какие же странные были слова…»

«Всё левое вдруг стало правым…»

«Всё знать нельзя. Но кое-что понятно…»

«А что – стихи? Они теперь – забава…»

Философия («Я живу, как я живу…»)

Соединение

Два времени («Мы с тобою больше говорили…»)

«Мне говорят, что пение сродни…»

«Ночь на Пасху. Больше света, меньше тьмы…»

«Облачко, что в синеве трепещет…»

«Ты не слышишь горестного блюза…»

«Как живое тёмно-жидкое стекло…»

«Видишь, это мы вдвоём…»

«Только на свет появившись, ты сразу попал на войну…»

Из Книги Снов

«Здравствуй, дружок. Сегодня я…»

«Что за наважденье – ночь не спать…»

«Чем легче день, тем тяжелее ночь…»

«Прохлада раннего заката…»

Ноябрьский сюжет («Зажгли фонарь, и снег идти устал…»)

Монолог невидимки («Ты видишь, это я. Я жду тебя давно…»)

Ночь («…Она опять приблизилась одна…»)

«Тайна не там, где мы ищем тайну…»

«Эти двое в бездонной стоят тишине…»

Современный грузинский тост («Чтобы жители Телави…»)

«Что толку всю жизнь толковать о далёком и близком…»

«Мой город окутан мглой торфяных болот…»

«Не суди поспешно…»

«Сердце не умеет говорить…»

«Что слева, известно – слава…»

Цветы для умерших

Памяти Владимира Яковлева («На стекле холодными цветами…»)

Памяти Дмитрия Краснопевцева

I. Nature Vive[45] («Это собранье живых предметов…»)

II. «Каждый уходит путём своим…»

Памяти Владимира Крупчанского («Награда, или, может быть, расплата…»)

Памяти Георгия Иванова («Этой жизнью, ставшей чёрным мифом…»)

Relinquimini[47] («Вы останетесь там, где Вы были всегда…»)

«Вы говорили, что разлуки нет…»

Маятник

«Чёрное число обведено…»

«За всё, что в жизни мне постыло…»

«Ещё одна холодная заря…»

«Трагедия? Идиллия? Скорее, мелодрама…»

«Быть может, память неугодна Богу…»

Ноябрьская канцона («Снова снег на земле – и мы снова одни…»)

Синие ноты

«Не соблазнённый земною бессмысленной славой…»

Второе письмо из ночи («Тёмный ветер, тёмный ветер, темнота…»)

«Омут глубок, тих водоём…»

«Кончается мой век, последний из веков…»

«За зеркалом уже не вижу я лица…»

Nota Bene («Незачем штудировать Кропоткина…»)

«Что есть у нас? Забытое родство…»

Эпитафия для Г.М («Жил. Любил. Пока хватало сил…»)

Статьи, эссе, радиопередачи

О литературе

Попытка синтеза

«Поэма без названия» Ивана Елагина

Поэт о поэте

«Между человеком и звездным небом»[60]

Стихи из заколдованного круга[76]

О петербургской символике в поэзии Максимилиана Волошина

«Я в трауре смеюсь…»

Простые числа войны[96]

Зеркало эмигрантской культуры

Голос тревоги

Свободы лёгкое дыханье

Драгоценный дар

Искаженные отражения: «Дневниковые записи» Ш. Бодлера и «Распад атома» Г. Иванова[103]

О живописи и музыке

Весть о далекой свободе

Бадди Холли: синий день и черная ночь[107]

Несуществующий жанр, или Кое-что о «русском шансоне»[108]

Человек-песня, или А знаете ли вы Азнавура?[109]

Made in France, или Краткая история шестиугольного рока[110]

Радиопередачи

Георгий Иванов. Передача 1-я: Отблеск нестерпимого сиянья[111]

Георгий Иванов. Передача 2-я: Отравленная музыкой стрела

Ирина Одоевцева: Портрет в римфованной раме

Возвращение Мюнхгаузена: Собранье пестрых опечаток[116]

[О Сергее Курёхине, дворовом роке и группе «Оптимальный вариант»][117]

Детские книги: новый взгляд на мир[118]

Собрание Чудес: коллекция автографов[119]

Отрывок из книги

Прижизненная, а нередко и посмертная известность писателя определяется отнюдь не только его дарованием, но степенью вовлеченности в «литературный процесс», участия в литераторской жизни, пусть даже неофициальной или маргинальной. Неучастие в общих «играх», неподчинение законам «тусовки» чреваты молчаливым непризнанием, игнорированием и забвением вне зависимости от таланта «непримкнувшего». По-настоящему выдающиеся произведения все равно дойдут до читателя и получат признание, но позже, чем могли бы и чем хотелось бы. Как написал поэт Сергей Спасский:

Сказанное в полной мере относится к поэтическому наследию Георгия Ираклиевича Мосешвили (17.11.1955 -19.02.2008). Его широко знали как радиожурналиста – автора передач о современной европейской и американской музыке (в основном о джазе, блюзе, кантри и классическом роке) и о поэзии первой и второй волн Русского Зарубежья. В литературных кругах он был известен как знаток, исследователь и публикатор поэтов русской эмиграции и как переводчик французской поэзии, но оставался в тени «мэтров». За этим укрылось главное – оригинальные стихи, изредка появлявшиеся в печати и только однажды собранные в книгу с символичным названием «Неизвестность» (1997). Многочисленные поклонники музыкальных эфиров «дяди Гоши», как его звали люди разных возрастов и пристрастий, возможно, не подозревали, что он пишет стихи. Литераторы относились к ним с холодком, потому что… не читали их, а сам автор «пробивными способностями» не обладал. Так он и остался бы «неизвестным поэтом» конца XX века, маленькой точкой на пестрой литературной карте. Настоящее собрание исправляет эту несправедливость. Вот только обидно, что «нету при этом его самого».

.....

В конце восьмидесятых Георгий Ираклиевич, как многие чуткие и прозорливые люди, ощущал близость неминуемого краха Советского Союза как империи – надеялся на падение коммунистической диктатуры и в то же время страшился, что его могут сопровождать кровавые катаклизмы. Тогда он часто вспоминал Волошина – особенно стихи из «Усобицы». А 19–20 декабря 1989 г. написал, возможно, лучшее свое стихотворение:

Есть затертое выражение: «достойно войти в самую строгую по отбору антологию поэзии». В данном случае так оно и есть – достойно.

.....

Добавление нового отзыва

Комментарий Поле, отмеченное звёздочкой  — обязательно к заполнению

Отзывы и комментарии читателей

Нет рецензий. Будьте первым, кто напишет рецензию на книгу Избранное. Том I
Подняться наверх