Севастополист. Том I
Описание книги
«Антиутопия о мире далекого будущего, люди которого верят, что Земля плоская, а Севастополь грядущего – один посреди бескрайнего моря. От прежних времен остались отдельные слова и понятия, да странные имена – Фиолент, Феодосия, Евпатория, Керчь, Ялта – теперь человеческие. Ситуация отчасти напоминает ту, что разворачивается в романе Татьяны Толстой «Кысь», разве что мир Севастополя гораздо более «продвинут», а персонажи искренне задаются вопросом, для чего они в этом городе, зачем он существует, есть ли что-то за его пределами, как он создан. Отдельная загадка – Башня, куда, согласно легенде, приглашают избранных, лучших, но они не возвращаются (не нотки ли балабановского фильма «Я тоже хочу» здесь звучат?). Героям романа посчастливилось попасть внутрь Башни – здесь они мечтают найти ответы на свои вопросы о мире – и счастье: и для себя, и для всего города» (Катерина Ремина, обозреватель).
Роман – участник длинного списка премии "Большая книга" (2022).
Содержит нецензурную брань.
Отрывок из книги
Вообще, пройти по молу между морями можно хоть до самого конца, вот только смысл? Вряд ли это путешествие открыло бы и без того нелюбознательным нашим людям что-то новое и удивительное. Все знали, что рано ли, поздно ты упрешься в высокий, в три человеческих роста, забор, за которым возвышается гигантская глыба каменного маяка. А дальше можно стучать в проржавевшую дверь, кидать в нее камни, хоть биться лбом – никто тебе не откроет. Смотритель – для того чтобы смотреть, а не вести беседы с посторонними. Да, в маяке живет Смотритель. Разве я еще не говорил?
Что можно рассказать о человеке, которого никто и никогда не видел – только тень, силуэт в его высоком окне, словно парящем над морем и городом? Но – справедливости ради – мало кому была интересна эта загадка. Город жил своей собственной жизнью, утопая в зелени дворов, трудах, коротких небосмотрах. Какое ему дело до смотрителя, живущего своей? А у нашей веселой компашки было полно и других занятий, чем караулить человека, выбравшего себе одинокую, тихую жизнь. Быть может, он и выходил, в каком-нибудь сером плаще, с седой бородой до земли – почему-то мне всегда казалось, что это должен быть человек переживший – медленно шел по мокрому молу, бурча себе что-то под нос, поднимался по лестнице, ступал на Широкоморку, щурился… Где-то же он должен добывать себе еду? Вряд ли там, за забором, у подножия маяка росли огурцы и капуста, да и вообще наши городские дела совсем не вязались в наших головах с его отшельническим образом… А это значит, что смотритель, выходил в город. Шел по тем же, что и мы, улицам, проходил мимо наших калиток, ездил в наших троллейбусах, держась за те же поручни, сходя на тех же остановках. Да, о смотрителе нечего и говорить… Так думал я внизу. Не сомневался.
.....
– Именно, – кивнул я. – У нас в городе очень удобно – списывать все на Башню. Все непонятное, все невписывающееся в привычные рамки, все выделяющееся хотя бы как-то из общей канвы – все немедленно приписывается Башне. Отправляется туда. И можно не думать больше об этом! Этого не существует! Можно дальше сидеть на крылечке и нюхать свои цветы, да заедать помидорами. Башня – она все спишет…
– А что, если, – задумалась Фе и наконец выдала. – Что, если он проходит за линию невозврата? Что, если он не возвращается?
.....