Читать книгу Золотистые оправы. Сборник рассказов - Георгий Панкратов - Страница 1

Вадим жил с гражданской женой Вероникой уже седьмой год. Не расписался – «и так нормально». В последние месяцы все больше сидел без дела – он был отделочником, но не котировался слишком высоко. Одна работа кончилась, другой не предлагали. На меньшие деньги идти не хотелось. Так, разве подхалтуривал иногда и листал газеты. Чем заняться еще, он не знал: в его тридцать восемь поздно было искать что-то новое, как он говорил, «рыпаться». В общем, жил в ожидании лучших времен.

Иногда что-то делал по дому, встречал, провожал жену. Та крутилась в офисе, «с бумажками», как объяснял мужикам Вадим. О работе жены он не знал ничего, и ему было не интересно. Отношения с Вероникой были нормальными – не в том смысле, что без проблем, а в том, что без искорки: ну, не искрилось между ними после стольких лет. Но и Вадим, и Вероника поступили так, как «поступают все»: забили на это. Что же, расходиться теперь, если нет искорки?

Развлекаться Вадим не умел, а у жены не было времени. Иногда гуляли в ближайшем парке. Вадим стоял на балконе и докуривал, осматривая двор, Вероника осторожно открывала дверь и предлагала: «Пойдем?». «Ну пошли, че», – отвечал Вадим, и они выходили на улицу. Приближался Новый год – хоть и через месяц только, а думать уже надо: как отметить, где деньги брать, сколько… Да и просто можно было фантазировать, представляя, как на несколько долгих и сонных дней все вокруг станет хорошо. Сказочно.

– А, вспомнила, – сказала Вероника по дороге. – Надо в офис смотаться за документами. Завтра ж к этой… – она выругалась, – через весь город переться. Вставать рано. А я их забыла, вот дура!

– Да езжай ты с утра, – вяло возразил Вадим. Он не любил, когда планы менялись, и вместо приятной прогулки вырисовывалась какая-нибудь суета.

– Ну Вадим, ну че ты… Это мне в пять утра вставать надо. Как маленький. На автобусе доедем – полчасика и свободны.

– Ладно, поехали, – безучастно сказал Вадим, и они отправились на остановку автобуса. Народу стояло немного, видно, недавно был, решил Вадим и закурил. Вероника закашлялась, и он отошел чуть подальше.

– Вот подарю тебе на Новый год никотиновый пластырь, – шутила Вероника.

– Не-не-не! – бурно возразил Вадим и пояснил, где он видел такие подарки. – А тебе-то че подарить, а, любимая? – спросил он, изобразив задор.

– Платье бы, – раздумчиво сказала Вероника. – И сапоги хорошо б новые, этим капец уже.

Вадим промолчал, прикидывая.

– А вообще, давай друг другу не дарить ничего, – предложила Вероника. – Сэкономим. Съездим к маме, погостим…

– Ой, на фиг надо, – скривился Вадим, – к маме твоей… Давай у нас лучше. Чего у нас, плохо? Фейерверки позапускаем.

– Ага, – Вероника поднесла руки к лицу и шумно выдохнула в них, а потом задумалась о чем-то и улыбнулась, взглянула на Вадима добрым взглядом. – Скорей бы.

– Скорей бы автобус, – буркнул Вадим и направился к урне: – Хабец выкину.

Подходя к урне, Вадим краем глаза заметил, как грузовик на противоположной стороне улицы стал разворачиваться – остановка находилась на перекрестке их двухполосной улицы не с переулком даже, а с узенькой асфальтовой дорожкой, по которой завозили продукцию в ближайший универсам.

«Ну и как он тут проедет, дятел?» – подумал Вадим, и вдруг эту мысль перебила другая, шальная и страшная. Его обдало холодом, словно кто-то швырнул в лицо снега, и он обернулся. Пытаясь уйти от удара с «дятлом», прямо в остановку неслась черная иномарка. И в этот же миг все вокруг стихло, только кружились в желтом свете фонаря снежинки.

Вадим повел себя странно: он не бросился к остановке сразу же, не закричал – он закрыл глаза, чтобы ничего не видеть, и долго стоял так, считал в уме. Когда наконец двинулся к месту происшествия, вокруг уже толпились люди, кто-то бестолково суетился и причитал, кто-то щупал пульс. Жена лежала как живая, только мертвая. Немного крови на висках – и все. И в руках сумка.

Неподалеку остановилась разбитая иномарка. Один бок сильно помялся, но другой, где находился водитель, остался невредим. За рулем сидел крупный человек в очках, бритый наголо, в сером пальто. Его лицо не выражало никаких эмоций: он смотрел прямо перед собой и не шевелился.

– Я убью тебя, сука! – заорал Вадим, бросившись к кабине. Стучал по стеклу кулаками, затем водитель опустил стекло. – Что ж ты сделал-то?! Что же ты сделал?..

Потом были похороны. Точнее, была кремация, но русский человек не скажет «был на кремации», он все равно скажет «на похоронах». Вадим потратил все деньги, найденные в доме. Народу было немного – в основном, девчонки с работы да ее родители. Они Вадима не любили. Жил он с женой, правда, в своей квартире, так что съезжать никуда не пришлось. Но кроме этой квартирки, доставшейся от родных, у него ничего не осталось.

Началось долгое разбирательство. Вадим ходил в суд неохотно – для дачи показаний, пару раз. Уже в первый день мужчина из иномарки, все в том же сером пальто, высказал желание поговорить. Они зашли в пустой зал и долго сидели, молчали. А потом водитель резко, безо всяких предисловий, предложил ему взять миллион рублей.

– Ты что же, сука, откупиться хочешь?! – взревел Вадим.

– Видишь, – спокойно сказал водитель, – я не то, чтобы очень богат, но есть деньги. Пусть следствие покажет, виноват ли я был… там. Я не зверь, так вышло случайно. Если надо, то я присяду.

– Присядешь, гнида, еще как присядешь!

– Но перед Богом я все равно виноват… Я просто хочу помочь. Это не то что моральный ущерб, как говорят… Да, никакими деньгами… Понимаю, что я сделал, натворил. Что это никак нельзя исправить, что мне теперь жить с этим… Это единственное, что я могу сделать. Не самому же под колеса…

– А не мешало бы! – крикнул Вадим, направляясь к выходу. – Пошел ты! Засунь себе в жопу, понял?

– Придешь в следующий раз, сообщи реквизиты банка, – устало сказал водитель.

«Ущерб! – думал Вадим дома. – Ишь ты, ущерб!» Ему не нравилось это слово: так его дразнили школе. Кликуха такая была, у всех разные. У него вот «Ущерб». Вспоминать было неприятно.

Когда снова пришел в суд – дал номер счета, и в тот же день ему перевели миллион.

Потом он весь вечер тупо пялился в «ящик». Думал мучительно: «Как потратить деньги, чтобы не оскорбить ее память, чтобы с умом, или вложить во что-то. Но во что?» И ещё вдруг подумал с горечью: «Как она была бы рада! Перед самым Новым годом – миллион!»

Сразу постановил для себя: не бухать. Ни в коем случае. Но в первый же вечер навалилась такая тяжесть, что оставаться трезвым было невыносимо. Он отправился в бар и пропил двенадцать тысяч рублей.

«Ничего, – думал, – скоро выйду на работу. Отработаю, доложу обратно. Буду считать, что свои пропил. Считай, взял в кредит. Или в долг. У мертвой жены в долг…» От тоскливых мыслей хотелось напиться еще сильнее, чтобы забыть их.

Но наутро навалилось такое похмелье, что Вадим понял: он может банально сдохнуть. Не от горя, а просто башка разорвется на части.

Так он провел две недели. Иногда звал старых приятелей, знакомых с прошлых работ. Иногда ночевал дома, подолгу перед сном глядел на ее фото, что стояло в рамочке на подоконнике, возле тощего цветка. Было тошно.

Потом была Лига чемпионов. Однажды, смотря «под пивко» матч, Вадим увидел в кадре красивых болельщиц. Вдруг почувствовал сильное желание – и просто никак не смог справиться. Покопался на сайтах и вызвонил двух женщин – сорока двух и сорока шести лет. Две стоили как одна, если моложе. Но Вадиму нужны были две. Раздался звонок в дверь, и он выключил футбол. Полночи занимался непотребствами, пока хватало сил. Бросив распаленный страстью взгляд на подоконник, увидел ее фото. Подошел, отвернул.

Назавтра Вадим осознал, что пить больше нельзя. Весь день мучался, проклинал судьбу, вечером сел за стол и подсчитал деньги: семьсот тысяч, все оказалось не так плохо.

Новый год был совсем скоро. Было ужасно встречать его без Вероники, но он решил сделать подарок себе – если больше все равно некому. А заодно, значит, и ей: может, видит с небес, порадуется. Купил новый диван, «плазму», новый мощный компьютер, остеклил балкон – купил материалы, вызвал рабочих. Подключил, наконец, кабельное телевидение – Вероника давно хотела. Еще четыреста тысяч осталось.

После праздников приезжали ее родители, поразились переменам в квартире. Хотели забрать вещи дочери – что-то из одежды, белья, мелочевку какую-то, но Вадим пожал плечами. «А я все выкинул», – сказал он простодушно. Чтоб отстали, пошел в комнату, отсчитал сто… потом передумал – пятьдесят тысяч. Триста пятьдесят положил в ящик, рядом с паспортом и ИНН.

А потом Вадим обнаружил, что у него совсем нет одежды, обуви – и тут же отправился в магазин. По дороге обратно купил хороших продуктов – целую огромную тележку в гипермаркете. Еле дотащил. Пока тащил, подумал, что неплохо бы автомобиль. А что, вложение неплохое. Да только вот какой? На двести семьдесят тысяч особо не повыбираешь…

Сговорился с мужиком на сайте «Авито». Мужик оказался нормальный, работяга, поняли они друг друга быстро.

– Нормальная? – спросил Вадим, кивая на машину.

– Нормальная, – кивнул мужик.

После недолгого осмотра ударили по рукам. Осталось еще двадцать тысяч и несколько сотен, и доехав на новом авто до дома, Вадим отправился в ночной ларек и взял пивка. Не торопясь, зашел в подъезд, выругался – как всегда, там было темно. Вспомнил, как Вероника просила вставить лампочку. «Да че ее ставить, – резко отвечал Вадим. – Сразу же упрут».

В темноте сверкнули огоньки сигарет – и пара быстрых ударов свалила его на пол. Вадим просто даже не успел ничего понять. Последнее, что слышал, – гнусавый голос:– Двадцак и мелочь.

– Нормально! – ответил второй, такой же.

Очнувшись, побрел домой – умылся, упал на диван, отоспался.

Наступала весна. Деньги кончились, даже те, что удалось выручить с продажи «плазмы» и компа. Спустился к почтовым ящикам, достал газету, нашел номер. Позвонил.

– Ребят, отделочники нужны? Нормальный, много не пью.

На следующий день пришел на объект – просторную квартиру с множеством окон, просторной кухней, несколькими комнатами и двумя – Вадим присвистнул – туалетами. Прораб коротко обрисовал задачу, познакомил его с другими работягами. Мужики вроде нормальные, решил Вадим. Оставалось дождаться босса, чтобы решить по деньгам.

Когда в квартиру вошел человек в сером пальто, бритый наголо, в аккуратных очках с золотистой оправой, Вадим уже не чувствовал ничего. Он не вскочил с места, не бросился с криком: «Ты, сука!» Нужны были деньги, нужно было работать, жить.

Они только обменялись взглядами – короткими, выразительными.

– Смотри сам, – выдохнул мужчина.

– Ничего, – шмыгнул Вадим. – Нормально.

– Ну ладно, – сказал мужчина. – Работай.

Прораб на будущей кухне уже дожидался его: нужно было решить по деньгам.