Оглавление
Гилберт Честертон. Расследование отца Брауна (сборник)
Печаль отца Брауна
Неведение отца Брауна
Сапфировый крест
Сокровенный сад
Странные шаги
Летучие звезды
Невидимка
Честь Изрэела Гау
Неверный контур
Грехи графа Сарадина
Молот Господень
Око Аполлона
Сломанная шпага
Три орудия смерти
Мудрость отца Брауна
Отсутствие мистера Кана
Разбойничий рай
Поединок доктора Хирша
Человек в проулке
Машина ошибается
Профиль Цезаря
Лиловый парик
Конец Пендрагонов
Бой гонгов
Салат полковника Крэя
Странное преступление Джона Боулнойза
Волшебная сказка отца Брауна
Рассказ, не вошедший в сборник
Отец Браун и дело Даннингтонов
Недоверчивость отца Брауна
Воскресение отца Брауна
Небесная стрела
Вещая собака
Чудо «Полумесяца»
Проклятие золотого креста
Крылатый кинжал
Злой рок семьи Дарнуэй
Призрак Гидеона Уайза
Тайна отца Брауна
Тайна отца Брауна
Зеркало судьи
Человек о двух бородах
Песня летучей рыбы
Алиби актрисы
Исчезновение Водрея
Худшее преступление в мире
Алая луна Меру
Последний плакальщик
Тайна Фламбо
Скандальное происшествие с отцом Брауном
Скандальное происшествие с отцом Брауном
Убийство на скорую руку
Проклятая книга
Зеленый человек
Преследование Синего человека
Преступление коммуниста
Острие булавки
Неразрешимая загадка
Рассказы, не вошедшие в сборник
Сельский вампир
Маска Мидаса
Отрывок из книги
Н.Л. Трауберг
Честертон выходит обычно с какой-нибудь аннотацией. Они меняются. Готовя первое свободное издание, худлитовский трехтомник 1990 года, пришлось писать очень много, восполняя то, что раньше скрывали. Теперь можно обойтись без ликбеза – есть где почитать и о Честертоне, и о христианстве. Однако в многочисленные статьи вошло не все, о чем стоит подумать, если взялся за этого странного писателя. Странный он не потому, что «эксцентричный». Ни эксцентрика, ни склонность к игре уже никого не удивляют. Писатели последних десятилетий намного превзошли в этом Честертона, но строчка из стихотворного письма Мориса Бэринга так же верна, как и в 1907 году:
.....
Словом, Квинтон витал в небесах Востока, где пострашней, чем в преисподней Запада. Он прославлял владык Востока, которые нам показались бы безумцами, и восхвалял восточные сокровища, в которых ювелир с Бонд-стрит – случись туда добраться каравану изнемогающих невольников – увидел бы фальшивку. При всей своей болезненности, дар Квинтона был гениален. Впрочем, его болезненность сильнее сказывалась в жизни, чем в искусстве. Нервозный и некрепкий, он изнурял себя и опиумом, чему противилась его жена, миловидная, работящая женщина, как водится, замученная жизнью. Тяжелее всего ей было присутствие в доме индуса-отшельника, безмолвной тени, менявшего белые и желтые одежды, которого Квинтон месяцами удерживал при себе, видя в нем своего Вергилия[18], проводника по духовным безднам и высям Востока.
Из этих поэтических чертогов вышли отец Браун и Фламбо и с явным облегчением перевели дух. Фламбо знал Квинтона еще по Парижу, по бурным студенческим дням. Недавно они провели вместе уик-энд, но и теперь, ступив на стезю добродетели, Фламбо с ним не сдружился: пары опиума и эротические стансы на веленевой бумаге Фламбо не привлекали, он полагал, что джентльмены попадают в ад другой дорогой. Высокий и коротенький замешкались, сворачивая в сад, но тут калитка громко стукнула, и на крыльцо, сгорая от нетерпения, ввалился беспутного вида малый в съехавшем на затылок котелке и ярко-красном галстуке, который был так смят и перекручен, словно владелец спал, не раздеваясь. В руках юнец вертел складную трость.
.....
