Читать книгу Стая - Глеб Гурин - Страница 1

В лесу светлело. И хоть холодное ноябрьское солнце еще не успело взойти над пушистыми кронами сосен и ветвистыми скелетами, которые представляли сейчас собой лиственные деревья, небо постепенно меняло цвет с синего на ярко-голубой, к которому на востоке примешивался мутно-розовый оттенок. Белый диск луны еще дежурил на своём посту, но, уже явно желая побыстрее сдать его солнцу.

День обещал быть ясным, но ждать от него тепла не приходилось. На земле и толстом слое опавших листьев и рыжей хвои после ночи осталась корка блестящего инея, поблёскивавшая в скудном утреннем свете, как рассыпанные кем-то кристаллы. Во всём чувствовалось дыхание зимы, которая, согласно календарю, должна была наступить на неделе.

Природа заранее приготовилась к наступлениям холодов. Перелётные птицы давно отлетели в тёплые края, белки сделали запасы орехов и желудей, ежи к этому времени видели уже десятый сон своего продолжительного зимнего отдыха.

Корка льда, которая, скорее всего, должна была продержаться не меньше, чем до полудня, похрустывала под лапами стаи бродячих собак. Это была их территория, и на ней они жили и охотились. И сейчас, звук, исходивший из-под лап, распугивал возможную добычу голодной своры.

Вожаком, как не странно, была самка – среднего размера сучка полосатого, как у тигра, чёрно-коричневого окраса. В Кленовом, в окрестностях которого и обитала стая, её так и звали – Полосатая. Возможно, не последнюю роль в становлении её, как лидера своры, сыграло то обстоятельство, что Полосатая родилась и выросла в диких условиях.

Она никогда не была приручена человеком, и чётко ощущала, что люди – совсем не те существа, которым можно доверять и которым нужно подчиняться. Они не хозяева, а, скорее, конкуренты за место под солнцем, и так уж сложилось, они сильнее и умнее собак, хоть и не настолько ловки и приспособлены к жизни вне своих странных нор, в которых иногда и ночью светит солнце. Поэтому и поступать с людьми стоило соответствующим образом – не идти с ними на открытый конфликт, а использовать свою хитрость, чтобы воровать с сельских дворов курей и другую мелкую живность.

Естественно, последнее обстоятельство мало кому нравилось, и селяне не раз пытались изжить со света приносящих им убыток собак. Подкидывали отравленное мясо, и раз Полосатая даже съела кусок такого. Тогда она выжила только благодаря траве, которая росла на поляне вблизи ручья, но этого хватило, чтобы не попасться на такие уловки в дальнейшем. Собака чётко запомнила тот горьковатый привкус и странный неестественный запах, который, смешиваясь с ароматом свежего мяса, становился почти не слышимым. От отравленного мяса умер не один член стаи, и Полосатая не раз видела, как корчатся в муках её сородичи, как они у них из пасти летит какая-то желто-зелёная масса вместе с белой пеной, и как жизнь медленно угасает в застывших глазах. Но ко всему можно приспособиться, и впредь собаки стали боле осторожными и с опаской относились к людям.

Среди остальных у Полосатой был фаворит. Звали его Гром, точнее так его звал бывший хозяин – сельский алкоголик. Гром был единственным в их стае, по кому можно было точно узнать хотя бы одного из родителей. В слегка удлинённом туловище и приземистых ногах безошибочно угадывалась такса. Вторым родителем явно была собака покрупнее, возможно что-то из охотничьих или бойцовских пород, так как кобель был гораздо выше и массивнее таксы.

Если бы Гром умел говорить человеческим языком, то мог бы рассказать о многом, от чего у женщин потекли бы слёзы, а именно – его историю жизни со своим хозяином. Петька, как звали мужчину, ранее работал слесарем на одном из киевских заводов. Работал довольно долго и только по той причине, что начальник цеха был его лучшим другом. Но когда тот вышел на пенсию, и на его место взяли более молодого сотрудника, Петька не смог этого стерпеть и начал активно ставить палки в колёса новоявленному начальнику. Особо его возмущало то, что главным не назначили его самого. Но терпеть это долго молодой начальник не стал, и после нескольких предупреждений выставил Петьку за ворота.

После этого мужчина и запил. Он не особо переживал о том, как и за что будет жить дальше, вместо того выставляя себя перед всеми, как невинную жертву непреодолимых обстоятельств. Но вскоре вопрос о том, где брать деньги на жизнь, всё же выплыл на поверхность среди моря алкоголя, которым ежедневно накачивался мужчина, и Петька стал думать. В виду своего своенравного характера, постоянно стремящегося к правде, которая больше никому другому не нужна, устраиваться куда-либо на работу он не собирался, в глубине души понимая, что такого вряд ли где будут терпеть долго. Жена с дочерью ушла от него к другому еще задолго до увольнения, поэтому на тот момент мужчина был предоставлен исключительно себе, поэтому, недолго думая, он достал из погреба пылившийся там самогонный аппарат и стал зарабатывать деньги таким способом, совмещая работу и увлечение.

Клиентов у Петьки хватало всегда, так как в селе всегда находилось достаточно желающих опрокинуть рюмку, как среди молодёжи, так и среди людей постарше. И вот, вскоре, он выбился из подзаборной пьяни и стал уважаемым человеком среди сельских мужчин. Соответственно, выросло и количество сельских женщин, которые стали его ненавидеть за то, что их мужья пропивают у Петьки свою зарплату. Но это не казалось мужчине чем-то страшным, потому как после ухода жены, всех женщин он считал суками.

Но такой подъём всё равно никак не смог повлиять на характер Петьки. К вспыльчивости и стремлению говорить людям в глаза то, чего они не особо хотят слышать, теперь прибавилась и ложная гордость за то, что не утонул в болоте жизни, а с достоинством преодолел все преграды и стал уважаемым человеком на селе.

Но иногда мужчине становилось одиноко, и поэтому он, выбирая между бабой и собакой, всё же отдал предпочтение второму варианту. Собака, по крайней мере, если и гавкает, то во дворе, а не дома на ухо.

Недолго думая, Петька пустил среди своих клиентов слух, что ищет себе пса, и на следующий же день у него был выбор среди трёх разных собак. Но выбрал мужчина именно Грома, потому как уже тогда в нём чувствовалась порода.

Особо смотреть за собакой Петька не собирался. Он практически сразу посадил щенка на цепь, и их общение первое время в основном сводилось к пьяным бредням хозяина, когда тот перебирал с производимым им же продуктом или летящим в пса сапогом, когда мужчине надоедал его лай. Но дальше стало еще хуже. Гром стал надоедать хозяину, и тот выдумывал для него различные издевательства.

Когда у Петьки бывало плохое настроение, он бил пса руками, ногами и всем, что попадалось под руку, тушил о него окурки. Особое удовольствие доставляло мужчине издеваться над собакой, когда у него в гостях был кто-то из собутыльников. Обычно это были сельские алкоголики, которым абсолютно безразлично, кто и как относится к своим домашним животным, поэтому они нередко выказывали одобрение действиям мужчины ради того, чтобы он наливал им на халяву. Некоторые даже подключались к избиению Грома, и тогда ему приходилось несладко.

Хотя и прочее время, свободное от издевательств своего хозяина, в жизни пса проходило не особо радостно. Последнее время, когда тот жил у Петьки, мужчина мог сутками не кормить его и не наливать воды в миску. Гром постепенно слабел и становился худым и немощным, но его хозяину это было абсолютно безразлично. Напротив, он еще больше глумился над собакой из-за того, что та похожа на живой труп.

Под конец, когда Гром уже лежал у своей будки и был в шаге от голодной смерти, Петька отвязал его и для начала окатил ведром холодной воды. Тогда на дворе был январь, и холодный душ пришелся не особо кстати. Но всё же, частично именно это обстоятельство помогло псу обрести свободу. Как только тысячи мелких ледяных иголок вонзились в его тело, Гром подскочил, как ужаленный и моментально рванул прочь. Это спасло его от удара топором, который пьяный хозяин как раз занёс над головой.

Но теперь пса было не провести. Он ни за что не вернулся бы к Петьке, как бы ни был к нему привязан. А кроме того, ведро холодной воды на морозе, естественно, тоже не пошло собаке на пользу. Уже к концу того дня в груди у Грома словно всполохнул костёр. Горло тоже горело, а тело бил озноб. Пёс спрятался в какой-то заброшенной норе в лесу, но от болезни таким образом было не уйти.

Как раз тогда он и встретил Полосатую и её стаю. Они пришли на рассвете и заметили полуживого Грома. Спустя некоторое время вожачка своры принесла псу какие-то коренья, и он, не долго думая, съел их.

По каким-то неизвестным и непонятным причинам стая осталась с ним. Иногда они ходили на охоту и приносили больному Грому часть добычи. Он ел и постепенно поправлялся. Около месяца прошло, пока пёс окончательно оклемался и твёрдо встал на все свои четыре лапы.

Вскоре охотничьи корни Грома дали о себе знать, и в охоте своры бродячих собак он играл едва ли не главную роль, без разницы, где и на кого они охотились.

Несколько раз пёс видел своего хозяина, но подходить к тому у него не было никакого желания. По сравнению с тем, что он приобрёл, живя со стаей Полосатой, прошлая жизнь теперь казалась тюрьмой.

Через некоторое время, благодаря своим охотничьими и лидерским навыкам, Гром стал альфа-самцом в стае. Все остальные подчинялись ему, а Полосатая в октябре привела от него потомство – четверых щенков, два из которых были чёрно-белыми, а два – полосатыми, как и их родители.

И, так как больше внимания матери теперь было приковано к детям, лидерские позиции в стае перебрал на себя Гром.

В подчинении Полосатой и Грома были Джесси и Джек – две безродные коричневого и серого цветов дворняги, а также Снежок – самый крупный пёс в стае. Последний отдалённо напоминал лайку своим телосложением и пушистым белым мехом, но был гораздо меньше представителей данной породы.

Джесси с Джеком были детьми одной сельской дворовой собаки. Имена им успели дать дочери хозяев. Но, так как их родителям собаки были не нужны, а отдать было некому, их поначалу решили утопить. Но хозяин, по-видимому, дал слабину и не смог привести приговор в действие, а просто вывез щенков в лес подальше от села.

У Снежка была немного другая история. Он был родом из киевской подворотни. Пса забрали вскоре после того, как он начал выходить во двор и гулять с детьми. Когда тот был щенком, то имел весьма милый вид, благодаря своей пушистой шерсти, поэтому один парнишка упросил своих родителей взять собаку домой. И всё вроде бы было хорошо – Снежку не приходилось беспокоиться о том, как найти еду и тёплое убежище, за ним ухаживали, мыли в ванной, вычёсывали шерсть. И так продолжалось около года, пока из маленького пушистого комочка, Снежок не стал крупной собакой. Может, он не был размером с ротвейлера или добермана, но родители парнишки решили, что такая собака слишком уж велика, чтобы жить в квартире. Непосредственного хозяина пса долго переубеждать не пришлось. Во-первых, Снежок уже давно наскучил ему, и он нашел много других увлечений, а во-вторых, новенький планшет оказался для мальчика куда лучше старого пса.

Вот так родители того парнишки и продали собаку какому-то мужику, который жил в Кленовом. А тот, добравшись до дома в уже изрядно выпившем состоянии, не помнил не только, куда он дел собаку, а и что он вообще её покупал.

Только вот Снежку от этого легче не стало. Новый хозяин бросил его возле придорожного кабака по пути в село и, наивно рассчитывая, что собака никуда не пойдёт, сам отправился на «дозаправку». А Снежок, побродив немного в окрестностях, углубился в лес. Как оказалось позже, к жизни в диких условиях пёс, около года проживший в квартире, был абсолютно не готов. Но делать нечего, и Снежку пришлось волей-неволей приспосабливаться к такой жизни. Поначалу было трудно, но вскоре он всё же научился выживать в лесу, а через некоторое время встретил стаю Полосатой и был в неё принят.

И вот сейчас эта самая стая рыскала по территории, которую считала своей, в поисках добычи.

Понимая, что вряд ли в лесу им что-то подвернётся, по крайней мере, сейчас, Гром и Полосатая повели свору в поле. Оглядывая окрестности и принюхиваясь к разносимым ветром запахам, стая продвигалась вперёд. Вдруг Полосатая остановилась, повернув морду влево и широко разув ноздри. То же самое сделал и Гром, а за ним все остальные.

Когда добыча всё же была идентифицирована, как рыскавший по полю заяц, собаки действовали по заранее разработанному плану. Конечно, странно себе представить, что животные могут анализировать ситуацию и, в зависимости от обстоятельств, принимать решения, а тем более, действовать организованно, но, тем не менее, это так. В особенности это касается хищников, которые охотятся группами на своих травоядных собратьев. Для успеха такой охоты нередко требуется идти на хитрости и заранее продумывать свои дальнейшие действия.

Поэтому, собаки разделились и, стараясь при этом оставаться незамеченными, стали окружать зайца. Вскоре, зверёк, конечно, заметил своих потенциальных убийц, но было уже поздно.

Не долго думая, заяц развернулся и рванул с места, что было духу, но сзади его уже подпирали Гром и Полосатая. Поэтому серый грызун, виртуозно уйдя от их зубов, развернулся и поскакал в другую сторону.

Но и там его ждала неудача. Слева и справа, вывалив языки, к нему уже неслись Джесси и Джек. В последний момент зайцу всё же удалось уйти и от их челюстей, но он чувствовал, что в загривок ему уже дышат две другие собаки.

В этот момент метрах в десяти от удиравшего зайца из-за прикрытой серой плёнкой соломы выскочил Снежок. Грызун и вовсе растерялся и немного притормозил, чтобы свернуть в сторону, как почувствовал вонзающиеся в холку острые клыки. Исход охоты был предрешен. Из пасти Грома зайцу не дано было вырваться.

Тряхнув вовсю брыкавшуюся добычу несколько раз, пёс бросил её на землю и прижал лапой. Заяц всё еще сопротивлялся, но было видно, что дополнительных мер не требуется, и Гром просто подождал, пока тот испустит дух.

Остальные собаки подтянулись к нему в ожидании раздела добычи. Хоть заяц и был довольно крупным, было понятно, что на всех его не хватит. Последнее время значительная часть добычи и так уходила щенкам Грома и Полосатой, поэтому нередко некоторые из членов стаи ходили голодными, и их такая политика вожаков не особо устраивала.

Вот и сейчас Полосатая взяла зайца в зубы и потащила его к тому месту, где располагалось собачье логово. Остальные смотрели ей вслед голодными глазами. В горле Снежка родилось низкое рычание. Гром тут же повернул морду в его сторону и встретился с ним взглядами, но пёс продолжал вызывающе смотреть ему в глаза. Раньше ни Снежок, ни кто иной не мог себе позволить такого поведения. Лидерство Грома и его подруги в стае до этого момента не обсуждалось. Но теперь их дети концентрировали на себе слишком уж много внимания родителей.

Гром уже было занервничал, и басовитый рык готов был вырваться из его пасти, как Снежок отвёл свой взгляд. Он уступил роль вожака действующему лидеру. Пока что.

А Гром, глухо гавкнув, призывая остальных следовать за ним, потрусил дальше через поле. Джесси и Джек сразу же направились за вожаком. Снежок, помедлив, поковылял следом. Впереди была еще одна охота, и собаки надеялись, что теперь им всем удастся утолить свой голод.