Оглавление
Глеб Павловский. Экспериментальная родина. Разговор с Глебом Павловским
Иван Крастев. История Глеба (предисловие)
I. Детство в Одессе. Пятидесятые
II. Гефтер. Мутанты русской слабости
III. Преемник. Иная власть
IV. Диссидент. Поиски семидесятых
V. Алкивиад. Темные девяностые
VI. Политтехнолог. Трудовые девяностые
VII. Украинизация родины. Конец игры
Глеб Павловский. Хождение за силой (послесловие)
Отрывок из книги
В 2003 году президент России Владимир Путин пригласил к себе группу влиятельных либеральных журналистов, в их числе редактора радиостанции «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова. Пил с ними чай и водку. Венедиктова в том разговоре поразило его четкое отличение «врагов» от «предателей». «Враги прямо перед вами, – сказал Путин, – вы боретесь с ними, но настало перемирие, и конфликт закончен. А предатель должен быть уничтожен, раздавлен».
Когда в 2012 году я предложил Глебу Павловскому, самому известному тогда российскому политтехнологу, неоднократно объявленному серым кардиналом Кремля, начать разговор, который может привести к книге, я прекрасно понимал, что такая книга вызовет обсуждение одного из самых нелюбимых людей в России, которого и во власти, и в оппозиции считали предателем. Либералы ненавидели его за вклад в строительство путинской России. Путин не мог забыть, что в роковой для него 2011 год Павловский яростно утверждал, что президент Медведев должен иметь право на второй срок, что возвращение Путина в Кремль опасно для России. Но меня в его версии истории, в понимании природы и целей нынешнего российского режима влекла именно тема предательства. Я хотел понять, имел ли Павловский намерение помочь Путину не предавать себя, или просто заключил ошибочное пари и проиграл?
.....
Если процитировать памятную фразу Владислава Суркова, главная их задача в том, чтобы разделить электорат и объединить нацию.
В середине 1990-х Павловский обнаружил у выборов потенциал становиться «событиями», создающими в стране новую реальность. Его поразил факт, что большинство избирателей желают демократии, в то же время мечтая о «сильной руке» центральной власти. Классическое различение между демократией и авторитаризмом в России не работало. Павловский одним из первых осознал, что в новом мире выбор – не столько выражение интересов людей в институтах, сколько презентация власти народу. В ходе президентских выборов 1996 года он смотрел интервью с пожилой женщиной. Та рассказала интервьюеру, что она коммунистка и ей близок коммунистический лидер Геннадий Зюганов, но голосовать будет за Ельцина, потому что он президент. А за Зюганова она проголосует, лишь когда тот станет президентом! Другими словами, выборы в коммунистической России – не представительство народа, а представительство власти перед народом. Как лишить народ права голоса, не лишая его прав голосования? Вот самая большая проблема, которая стояла перед Кремлем и которую должен был решать Павловский. Решением стала «управляемая демократия».
.....
