Читать книгу Вечер черных звезд - Иар Эльтеррус - Страница 1

Упустили!

Когда, казалось, все уже было окончательно решено и никак не могло измениться, – упустили!

Да как!..

Великолепно просто-таки упустили.

Красиво.

Позорнейше…

Стовер, помимо своей воли, нет-нет да и расплывался в довольной улыбке, вспоминая, как все произошло. Конечно, его катер и близко не подошел к станции, которую по приказу Великого должны были сжечь, причем не только экипаж, но и саму станцию, физически. Конечно, он был в десятом ряду и в отдаленной точке.

Но… Да, это было зрелище. Такое не забывается.

Сначала Стовер подумал, что Великий отдал приказ на несколько минут раньше, но тут же сообразил, что этого быть никак не может – проблема заключалась в том, что корабль самого Великого все еще находился неподалеку от станции, а Великий своей драгоценной шкурой, конечно, рисковать не желал. Белая игла корабля медленно двигалась по плавной глиссаде вниз, ее даже еще было видно.

И вдруг…

Станцию словно взорвало изнутри и вывернуло наизнанку. В долю секунды там, где она только что была, заплясал геометрически правильный огненный вихрь. Корабли, которые находились рядом, сгорели в мгновение ока – позже Стовер сообразил, что сожгла их, собственно, сама Сеть. Сияющий вихрь крутанулся сумасшедшим волчком, от него во все стороны потянулись плазменные белые нити, и пространство начало скручиваться в спираль. Имевшие неосторожность подойти ближе к станции боевые корабли начали сталкиваться, кто-то истошно орал по связи: «Расходитесь! Расходитесь! Уходите по прежним координатам!» Но никто этих воплей не слышал или не слушал – в наступившей кутерьме каждый оказался сам за себя.

Станция раскрылась, как чудовищных размеров цветок, вращение плазменных нитей вокруг нее ускорилось, а потом пространство вдруг прогнулось, схлопнулось – и станции не стало, было только пустое место там, где только что развернулась эта беззвучная и стремительная феерия.

Стовер опомнился одним из первых. Лихо лавируя между потерявшими управление межпланетниками, он отвел катер на безопасное расстояние и принялся вызывать корабль Учителя. Тот откликнулся на удивление быстро.

– Как же это?! – горестно восклицал он, пока Стовер, Агор и Аран спешно прокладывали курс в нужную для его корабля точку. – Да что же это?!

– Прекратите орать, – раздраженно приказал Микаэль. – Убирайте машину из этой каши, черт бы вас побрал!

– Да-да, сейчас… нет, немыслимо… Как же тварь из этих… это…

– Учитель, не выводите меня из себя больше, чем нужно для дела, – едва сдерживаясь, процедил сквозь зубы Стовер. – Какая-какая… Какая-то.

– Как же Единый это допустил?!.

– Если вы продолжите завывать, Единый еще и не то допустит. Я его лично об этом попрошу.

Через полчаса корабль Учителя, наконец, доковылял до точки встречи. Стовер уже привычно пристыковал к нему катер и, махнув рукой Грегори и палачу, отправился беседовать.

* * *

Учитель и Ими-ран пребывали в горестном и подавленном состоянии духа. Остальные неофиты, похоже, еще не осознали до конца ни размеров потери, ни масштабов неприятностей, которые могли за этой потерей последовать, и были пока что просто безмерно удивлены.

– А я предупреждал, – злорадно заметил Стовер, когда они впятером закрылись в рубке управления. – Если бы станцию отдали мне…

– Микаэль, но вы же знаете, что это было невозможно, – сказал Учитель. – Вам, кажется, объяснили, почему станция и те, кто на ней находился, должны были быть уничтожены, причем незамедлительно.

– Это вам объяснили, – парировал Стовер. – С моей командой и со мной никто не удосужился связаться. Передали сообщение, в какую точку идти, и этим ограничились.

– Вы не слуга Единого, поэтому, видимо, и не сказали… – немного растерялся Учитель. – Нам всем передали высочайшее веление – немедленно занять позицию и по команде Великого стереть эту мерзость с лика вселенной.

– Ну как, стерли? – ехидно усмехнулся Стовер. – Получилось?

Учитель понуро развел руками.

– Что же теперь будет? – грустно спросил он и поднял на собеседника несчастные глаза: – Столько времени за ними гонялись, догнали, привели… и – вот так?

– Что будет, не знаю, – задумался Стовер. – Кое-какие соображения у меня имеются. Но мы с вами, дорогой Учитель, допустили одну очень серьезную общую ошибку. И вы, и я.

– Это какую же? – удивился Учитель.

– Мы стали говорить с врагом, вместо того чтобы прикончить его сразу же, – назидательно заметил Стовер. – Ладно я. Когда я впервые попробовал их атаковать, я просто… я не знал, что мой катер для этого бесполезен. А вот вы…

– Вы не знали про свой катер? – удивился Учитель.

– Рыба моя, если бы вы могли себе представить, где я его взял… Ну да, я не знал про свой катер, потому что он у меня сравнительно недавно. Но вы!.. Почему вы, имея такие возможности, этого не сделали?

Учитель задумался.

– Они от нас каждый раз сбегали, – признался он. – Совершенно непостижимым образом. Микаэль, что же все-таки делать? Я не могу… не имею права этого так оставить!

Стовер задумался. Чего греха таить, он намеревался в самое ближайшее время устроить погоню самостоятельно. Когда станцию отобрали, а самого его, скажем так, вежливо попросили подвинуться, он, разумеется, обиделся, но вида не подал – слишком большой куш можно было снять с Братства. Но сейчас ситуация стремительно менялась, а Стовер всегда умел ориентироваться гораздо быстрее, чем многие другие.

– Вот что, – решительно сказал он. – Давайте поступим следующим образом. Сейчас, я так понимаю, нам всем так или иначе предстоит беседа со Старшими Братьями. Я прав?

Учитель кивнул, впрочем, без особой уверенности.

– Так вот. Во время этой беседы вы будете настоятельно просить отпустить вас в погоню за станцией. Я точно так же буду просить за себя.

– Ох, Микаэль… мне тяжело это говорить… Вы ведь не врете! – Учитель опустил глаза. – Вы говорите чистую правду… но почему она у вас получается такой горькой?

– Видимо, потому что не все любят сладкое, – усмехнулся Стовер. – Не отвлекайтесь от темы. Итак, вы попроситесь в погоню. Было бы лучше, если бы с нами пошли еще два-три корабля. Для надежности.

– Сейчас свяжусь с братом Халом и с сестрой Нудгой, – предложил Учитель. – Думаю, они не откажутся. Ими-ран, мальчик мой, пойди, вызови сестру и брата, – распорядился он. – Расскажи им, что мы тут придумали. Иди, иди. И скажи остальным, чтобы отдыхали, – боюсь, в ближайшее время опять предстоит непростая дорога.

– Иди, мальчик, – подтвердил Стовер. Ими-ран кивнул им и вышел. – Конечно, решение зависит не от нас, все решат Старшие Братья. Но есть вероятность, что они пойдут нам навстречу, верно?

– Пойдут, конечно, – согласился Учитель. – После такого… да, надеюсь, пойдут. Микаэль, а что именно там случилось? Кто это сделал?

– Один из трех. Или пилот, или гермо, или… – Стовер призадумался. – Второй гермо. В любом случае, это уже не имеет значения.

– Почему? – с любопытством спросил Учитель.

– Потому что сделавший это мертв, – невесело усмехнулся Стовер. – Не может быть не мертв. Такие вещи способны делать только Контролирующие, а с нашими Контролирующими явно не все нормально, – добавил он едва слышно.

– Что вы сказали? – переспросил Учитель.

– Неважно, – отмахнулся Стовер. – Так, вслух размышляю. Знаете, Учитель… Эта станция будет моей. Или она будет моей, или сгорит к шуту! Я вам клянусь, что я ее достану, где бы она ни была. Достану и выжгу всех, кто на ней находится, к чертям и к дьяволу! Проклятая мразь ответит мне за все!

– Микаэль, ну зачем вы так агрессивно. – Учитель недовольно поморщился. – Грязь недостойна вашего гнева. Она достойна только того, чтобы быть стертой. Убранной.

– Недостойна, говорите? Сколько мы с вами вместе за ними гонялись? А сколько до нашей встречи гонялись по отдельности? Сколько здоровья и вы, и дети оставили в этой погоне, сколько слез, сколько нервов? Сколько времени эта грязь морочила нам голову и издевалась над нами? А сейчас?! Сейчас они взяли разменную фигуру, того же рыжего идиота, и использовали его как топливо для того, чтобы снова оставить нас в дураках!

– Да что вы такое говорите!..

– Да что слышите, то и говорю!!! – рявкнул Стовер. – Сколько можно быть бесхребетным слизнем? Сколько можно терпеть унижения – и от кого? От этой вот мрази?! Учитель, в наших силах, в нашей власти это все изменить! Мы должны… нет, мы обязаны завершить то, что начали. Завершить – сами! Это уже дело чести.

– Ну, может быть, – сдался тот. – Может, вы и правы. Хотя мне, честно говоря, теперь кажется, что…

Он осекся, потупился.

– Договаривайте, – приказал Стовер.

– Ну, раз они сбежали… может, так надо? Может, такова воля Единого? Может, не надо за ними больше гоняться?

В углу меленько, по своему обыкновению, захихикал палач.

– Смеетесь, дядя Миша? И что же веселого? – поинтересовался Стовер.

– А ничего, милые, ничего. Просто уж очень вы раскипятились. А он уж очень сильно испугался. Зря боитесь, уважаемый, – палач пересел поближе к Учителю, положил руку ему на колено, другой рукой взял за подбородок и развернул к себе. – Не бойтесь. Микаэль, он, может, и крут, и не кажется этаким добрячком, но зато понимает, о чем говорит. Мы, знаете ли, были там, на этой станции, несколько дней. Так вот, дорогой Учитель. Там не просто грязь, там нечисть.

Палач говорил тихо, но весьма убедительно – Стовер мысленно этот подход одобрил.

Верно! Ведь ни Учителю, ни детям, да и вообще никому из неофитов правду о заложниках станции никто не сказал. Сейчас можно использовать это к своей выгоде.

Ай да палач. Интересно, как он развернет ситуацию дальше?

– Трое из тех, кто там находится, – это Контролирующие. Самые, так сказать, яркие представители грязи, каких можно себе вообразить. Еще один – их приспешник, который, по всей видимости, работает на них за очень большие деньги. Контролирующие, они ведь воруют все и везде, все гребут под себя – думаю, достаточно посмотреть на эту станцию, чтобы понять, что я говорю правду.

Учитель покивал.

– Еще один работает при них охранником, и, что греха таить, я его немножко потрепал.

– Почему?

– Так он напал на меня первым, – развел руками палач.

Вот сволочь!.. Ведь правду говорит! Снова и снова – правду! Оплачивалась ли работа Ри в качестве пилота? Скорее всего нет, но Стовер не сомневался – Контроль, если для станции все сложится удачно, в долгу не останется. Оплачивалась ли работа Ита в качестве охранника? Точно так же – расплатимся, когда дойдем.

– Напал на вас? – с ужасом спросил Учитель. У него в голове, видимо, не укладывалось, как вообще можно напасть на такого милого, беззащитного человека, как добрейший дядя Миша.

– Напал, – горестно подтвердил палач. – Только при этом не учел, что я тоже не лыком шит и подготовлен хорошо. Подрались немножко…

– И чем дело кончилось?

– Руку я ему вывихнул да поцарапал слегка, – засмеялся дядя Миша. – Что ж я, зверь какой – мальчишку убивать? Он, думаю, по молодости да по глупости в это все попал… хотя гермо ведь… черт их разберет… Может, и нарочно… В общем, там были эти двое. Ну, и еще один. То самое расходное мясо.

– Кто? – не понял Учитель.

– Мясо, – с отвращением сказал палач. – Которое час назад и пустили грязи на корм. Парень там с ними был, тоже не человек, гермо, сумасшедший, больной на голову. Видимо, они его с собой для того и таскали, чтобы, если когда совсем край будет, так вот спастись.

– Они убили сумасшедшего? – с ужасом выдохнул Учитель. – Больного?!

– Ну, вы же сами видели, – подсказал палач. – То, что со станцией происходило, это ж… это только на крови работает. Вернее, на человеческих жизненных силах.

«Во врет, – подумалось Стоверу. – Даже я, даже при всем моем опыте, в жизни так врать не сумею. Ну, палач… ну, подлец… обожаю таких».

– Неужели им совсем не стыдно? – глупо спросил Учитель.

– Наверное, нет, – поддержал палача Стовер. – Да и зачем им это? Чего им стыдиться? Они, наверное, даже гордятся сейчас.

– Чем?..

– Ну как это чем? Считай, из рук смерти вырвались… – Стовер выразительно посмотрел на Учителя и решил добить его окончательно: – Выбросили небось труп в пространство да закатили пьянку на радостях.

Учитель закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Губы его беззвучно шевелились – видимо, он читал какую-то молитву. В дверь деликатно постучали, вернулся Ими-ран.

– Входи, мальчик, – позвал палач. – Ну, как наши успехи?

– Брат Хал и сестра Нудга согласны, – чуть запыхавшись, сообщил Ими-ран. – Учитель, с вами все в порядке?

– Да, мой мальчик. Ими, присядь с нами, пожалуйста, – попросил тот слабым голосом. – Говорят, что устами невинного ребенка глаголет Единый. Ими-ран, дорогой мой… Сейчас Микаэль сообщил мне вещи поистине чудовищные. – Голос Учителя дрогнул. – Помнишь, как мы с тобой спасали дерево, там, в лесу?

Ими-ран кивнул.

– Помнишь, мы говорили, что сборщик – очень плохой человек?

Снова кивок.

– Ну вот, мой мальчик… Оказывается, станция сейчас ушла благодаря тому, что люди, на ней находившиеся, совершили еще более страшный поступок. Мало того, что они уничтожили случайно три корабля… они еще злонамеренно убили больного человека, чтобы спастись самим.

Ими-ран молчал.

– Оказывается, явление, с которым мы имеем дело, еще страшнее, чем я предполагал. И теперь я понимаю, почему Великий потребовал, чтобы мы уничтожили станцию и ее пассажиров. И понимаю, почему уважаемый Микаэль тоже хочет…

– Я понимаю, Учитель. – Ими-ран покивал. – Я подготовлю команду. Только… пожалуйста, возьмите нас на беседу со Старшими Братьями! Мы… мы готовы идти куда угодно, но очень просим, чтобы и нас…

– Мальчик, если они позволят, конечно, возьму, – пообещал Учитель. Он был печален, но уже деловит и собран. – Иди, расскажи остальным.

– А кого они убили? – спросил Ими-ран.

– Микаэль, у вас есть какая-нибудь запись? – спросил Учитель.

– Есть, – кивнул Стовер. Отлично, вот это просто отлично! Хочешь подтверждения моих слов, дорогой неофит? Сейчас получишь…

В воздухе перед ним развернулась картинка – зал секторальной станции в тот момент, когда Стовер и его команда входили внутрь через открытый искином от катера проход. Картинка приблизилась и замерла. Стовер выделил фрагмент, где был Скрипач, и максимально приблизил.

– Вот этого, – указал он. – Вот этого они убили.

Момент Микаэль выбрал, что говорить, один из самых удачных – у Скрипача было растерянное, испуганное, совершенно детское лицо.

– Но он же человек, – с легким удивлением сказал Учитель.

– Только внешне, – успокоил Стовер. – На самом деле у него от человека не очень много.

– Расскажите про гермо, и про рауф расскажите, – попросил посерьезневший палач. – Расскажите, Микаэль. Это будет хорошим уроком… лекарством от излишнего альтруизма.

* * *

На деле все оказалось значительно сложнее. И заняло не часы, как рассчитывал Стовер, а дни.

Сначала Старшие Братья наводили порядок, разгоняя мешанину из кораблей по правильным локациям. Стовер заметил, что из кораблей, находящихся в пределах видимости, формируется ни много ни мало, а три весьма обширных флота. Потом оказалось, что это – не флоты, это всего лишь флагманы, а флоты будут уходить не отсюда, а из других локаций.

Учитель с гордостью озвучил численность одного флота, о котором ему стало известно. Услышав про девяносто с лишним тысяч кораблей, Стовер на мгновение потерял дар речи – о подобных силах он лишь встречал упоминания, но в жизни себе не представлял, что с таким флотом вообще можно встретиться в реальности. Это невыгодно со всех точек зрения – от экономической до политической. Что-то невозможное…

Потом выяснилось, что таких флотов формируется целых три.

После этого Стовер начал понимать, что секторальная станция, находясь здесь, сделала что-то очень серьезное, иначе зачем бросать такие силы на то, чтобы ее ловить. Его предположение полностью подтвердили Агор и Аран.

– Микаэль, ну вы сами подумайте, что можно прихватить с собой, находясь в гостях у дьявола? – с обычным невозмутимым видом спросил Аран. – Что-то, что сумели взять они и не сумеем взять мы, потому что мы – не Контроль?

– Понятия не имею, – огрызнулся Стовер.

– Имеете. Просто вы невнимательны.

– Слушайте. Мне надоело решать ваши кроссворды. Что они украли?

– То, ради чего мы пойдем за ними хоть на край света, лишь бы получить возможность взглянуть на это что-то хоть одним глазком. И здесь нам этого точно не покажут.

– Что именно?!

– Ключ, мой дорогой. Настоящий ключ от «формулы дьявола». В нашем не хватает элементов. А этот – совершенен.

Потом последовало обращение Великого, и Стовер понял, что математики получают от него такие деньги совсем не зря – их предположение полностью подтвердилось. Правда, слова о «формуле дьявола», конечно, не звучали, и ситуация оказалась развернута диаметрально, но суть ее осталась именно такой, как предсказал Аран.

…Находясь милостью Единого и Великого у Мира Изначального, нечестивые проникли обманом в святая святых Великого…

…Их цель – не допустить царствия Единого во вселенной…

…Они обманом забрали у Великого образ глаз Единого…

…Они обманом же завладели сутью нашего великого учения…

…Станцию и ее экипаж необходимо уничтожить, потому что она угрожает своим существованием всему живому…

…Великий пострадал от их действий…

…Чтобы совершить побег, они убили одного из своих и с помощью грязного ритуала сбежали…

…Им нет прощения…

…Идите, дети мои, и выполняйте мою волю…

Стовер слушал этот благостный бред с непроницаемым выражением на лице, но про себя решил, что бред бредом, а дело – делом. Черт их знает, что там на самом деле произошло, на станции, думал он.

Может быть, они действительно от отчаяния кого-то кокнули.

Может, кто-то подставился сам.

Может, бросили жребий.

Но факт остается фактом – станция со всем экипажем благополучно удрала через Сеть, неимоверно разозлив Великого и иже с ним. И тот, кто поймает ее первым, будет явно щедро награжден. Как минимум. А как максимум… нет, про максимум лучше не надо. Слишком уж фантастично.

А все-таки интересно, кого сейчас в экипаже не хватает? Ри? Маловероятно. Пилота точно пощадили. Значит, или Ит, или Скрипач. Стовер ухмыльнулся. Гермо… пушечное мясо… Кто-то из вас, котятки, кто-то из вас… Кто-то из вас валялся на полу, пытаясь запихнуть обратно вывалившиеся кишки, кто-то из вас двоих орал от дикой боли. И для кого-то из вас скорее всего на этом свете все уже кончилось.

Хотя… великие альтруисты Сэфес и Бард, вероятно, кинулись помогать. Вместе с пилотом. Да, вполне можно предположить такую возможность. Команда, на взгляд Стовера, была хоть и похуже его собственной, но тоже весьма недурна – даже на поединок рауф и нэгаши смотреть было приятно. Достойно тогда развлеклись.

Итак…

Неплохая команда, которая, видимо, после выхода рванула поднимать чьи-то кишки с пола. Вместе с владельцем кишок и всего прочего.

Сколько человек или рауф может прожить после сетевого поражения? Стовер задумался. По косвенным данным выходило, что нисколько, но данные были именно что косвенные, и потом, подобных экспериментов – выход обычного живого человека в Сеть, – кажется, никто еще не проводил.

Хорошо, тогда гипотетически. Можно предположить, что тот, кто вывел станцию, остался жив. Пусть ненадолго. Что они попробуют сделать в этом случае?

– О чем задумались, Микаэль? – спросил Грегори.

– Да вот… Смотри, что получается. Станцию вывел кто-то из гермо, я полагаю. Мог он остаться после этого в живых?

– Не думаю, – поморщился Грегори.

– А я думаю, что мог – если бы, допустим, ему сразу начали оказывать помощь, – заметил Стовер. Грегори с сомнением кивнул. – Грег, я просто рассуждаю, не более того. Если тот, кто вывел, остался жив – куда пойдет станция? По прежнему маршруту или…

– А, вот вы о чем. – Лицо того прояснилось. – Тогда возможны два варианта. Или к базе, где могут помочь…

– База отпадает. Агор и Аран смотрели – там дикая каша, и всего три варианта прохода. Куда они идут, уже понятно.

– А на какую базу они могут идти?

– Орин. И только Орин. Это самая большая и развитая база Контроля из ныне доступных. Но если не на базу, то куда?

Грегори наморщил лоб и беспомощно посмотрел на Стовера.

– Фу ты, что-то простые загадки у вас сегодня, – заметил Клайд, сидящий поодаль. – Даже до меня и то дошло.

– Ну-ка? – приподнял бровь Стовер.

– И думать нечего. К Аарн они рванули. Может, нам дорога и неизвестна, а им – за милую душу, – усмехнулся ксенолог.

– Аарн? А разве они могут чем-то помочь при сетевом поражении? – удивился Грегори. – По-моему, они такими вещами не занимаются.

– Были прецеденты, были. Вы просто не в курсе. Бардам они неоднократно помогали. По поводу Сэфес не скажу, не слышал, но про Бардов известно доподлинно.

– Замечательно, Клайд, – похвалил Стовер. – Значит, они сейчас…

– С высокой долей вероятности на территории Ордена, – покивал ксенолог. – Одна нечисть, знаете ли, всегда найдет общий язык с другой.

– Одной проблемой меньше, – сказал Агор, который, оказывается, тоже слушал беседу. – Если это действительно так, то поиск сильно упрощается.

– Почему? – спросил Стовер. – Территория Ордена огромна…

– Она находится в другой вселенной, и входы туда – порталы. А число порталов, уважаемый Микаэль, нам отлично известно, – с достоинством сообщил математик. – Да и вычислить тот портал, через который прошла станция, не составит особого труда. С выходом сложнее, но тоже решаемо.

– Это как же?

– Ерунда, – отмахнулся математик. – Решаемо, поверьте. Достаточно узнать, возле какого из порталов вдруг резко возросла активность.

– А если их будет несколько? – прищурился Стовер.

– Это еще упрощает дело.

– Хорошо, – сдался он. – Допустим, мы вычислим, куда станция вошла и откуда выйдет. Что дальше?

– Дальше мы садимся ей на хвост…

– Снова?

– Снова. И ждем подходящего случая.

– А если вместе со станцией выйдет один из кораблей Аарн в качестве сопровождения? – ехидно поинтересовался Микаэль. – Дварх-крейсер или даже боевая станция? Вы допускаете такой вариант, Агор?

– Допускаю, – кивнул математик. – Но как наименее вероятный.

– Почему? – с интересом спросил Клайд.

Агор косо и неприязненно посмотрел на него.

– Элементарная логика. Станция вполне может себя защитить, и она гораздо более мобильна, чем любой дварх-крейсер. Она…

– Мобильнее, чем дварх-крейсер? – засомневался Стовер.

– В разы, – серьезно подтвердил Агор. – Им придется действовать скрытно, я думаю. По ряду причин – но именно скрытно. Они идут на Орин, это мы уже поняли. Следовательно, им совсем не надо привлекать к себе внимание. Вы согласны с этим утверждением?

Стовер задумчиво кивнул.

– Если Аарн и пойдут с ними, то лишь на самой станции. Но… – Агор наставительно поднял палец. – Но! Я не думаю, что Бард и Сэфес согласятся на это. Если погибнет кто-то из Ордена… Орден – это вам не беззубый Контроль. Орден силен, и Орден мстит. Очень даже мстит. Надо ли им портить отношения с такими соседями?

– А ведь верно, – нахмурился Стовер. – Вот это запросто может быть!

– Скорее всего оно так и есть. Я, кстати, не думаю, что гермо, проведший этот маневр, выжил. И это, вне всякого сомнения, был не Скрипач. Это был Ит, – уверенно сказал Агор. – Скрипач, к сожалению, на такую роль никак не тянет. Так что это именно Ит… Может быть, Микаэль, вы тогда ошиблись, не добив его. Это было бы гораздо гуманнее.

Микаэль задумчиво потер переносицу.

– Ладно, – кивнул он. – Примем сказанное тут за аксиому. Что из этого следует? Что надо собирать маленькую армию и двигаться на поиски. Армия Великого пусть себе рыскает на здоровье, где ей хочется, а мы, следуя тому, что сейчас вывели, будем действовать самостоятельно.

– Если нас отпустят, – хмыкнул Клайд.

– Отпустят, куда денутся. Мы для них большой ценности не представляем, – отозвался Стовер. – Но я бы хотел, чтобы о наших перемещениях Братство не знало.

– Вы думаете, что это возможно? – Весь вид Клайда выражал сомнение.

– Надеюсь. – Стовер задумался. – Понимаете ли, мне бы не хотелось, чтобы станция и ее экипаж достались Великому. Они должны достаться нам. А дальше мы решим, что делать. Возможно, Великий и получит то, что хочет вернуть. Но уже от нас.

– Но как этого добиться? – поинтересовался Грегори.

– Думать, Грег, думать. Вы меня знаете – я никогда не играл по чужим правилам. Только по своим. И сейчас я тоже буду играть по своим правилам, чего бы мне это ни стоило.

* * *

На деле все оказалось не столь просто, конечно.

Для начала их, правда, вместе с еще полутора десятками человек, вызвал к себе сам Великий. Стовер, впервые очутившийся в Белом городе, был приятно удивлен – в принципе, он ожидал чего-то подобного, но никак не думал, что реализация окажется настолько качественной.

«Если бы Теуш и другие придурки из Антиконтроля думали головой, вместо того чтобы бесконечно заседать, у нас бы тоже было что-то подобное, – раздраженно размышлял Стовер. – Вот она, альтернатива, которую можно предложить людям. Да какая!.. Торговать всеобщим счастьем надо грамотно, а тут счастье подается в том виде, в котором оно обязательно вызовет отклик в душе практически у любого. Хотите бога? Пожалуйста! Хотите посмотреть, как он живет? Смотрите и падайте ниц от восхищения. Хотите всего этого для себя? Добро пожаловать в ряды».

Тут тоже шла игра, куда же без нее.

Но если в других случаях Стоверу чаще всего приходилось наблюдать игру на чувствах скрытных, низменных, то сейчас он видел, как можно более чем успешно играть, пользуясь самыми лучшими качествами человеческой душонки. Доброта, красота, тяга к совершенству, счастье, мир…

«Ай да Великий, – подумалось Стоверу, когда он вместе с остальными поднимался на самый высокий этаж самого высокого здания. – Пожалуй, это можно взять на вооружение».

В овальном зале прибывшие чинно расселись в мягкие кресла, и буквально через минуту к ним присоединился тот, ради кого они собрались. Великий вышел из неприметной двери (за нею мелькнул и пропал ослепительно-белый свет) и сел во главу стола.

Выглядел он печальным и задумчивым. Стовер, уже наслышанный от адептов об облике этого человека, снова был приятно поражен. Ах, какой образ! Ведь к чему-то подобному стремился и он сам, особенно во время операции «Террана», – но до такого совершенства ему было очень и очень далеко.

Если Стовер в созданном им самим образе все-таки играл, то Великий, вне всякого сомнения, был отличным актером и в этом образе жил.

С минуту Великий сидел за столом, низко опустив голову. Все почтительно молчали. Наконец он поднял глаза и молча обвел взглядом всех присутствующих. Кажется, они от трепета даже перестали дышать.

– Дети мои… Дорогие мои дети, братья и сестры, а также уважаемые гости, – взгляд скользнул по Стоверу и Грегори. – Я собрал вас здесь потому, что у нас случилась беда.

Тихий и бесконечно печальный голос. Пауза. Ожидание становится томительным, и воздух в зале, кажется, звенит от напряжения.

– Все вы знаете, что нести в мир дело и слово Единого – тяжелая и непростая работа, – продолжил Великий столь же негромко и проникновенно. – Все вы прошли через беды и лишения на пути к всеобщему счастью. А сейчас нашему счастью угрожает еще бо́льшая опасность.

Снова пауза.

Интересно, кто первым не выдержит?

Разумеется, одна из трех женщин – сестра Нудга, собственной персоной. Маленькая, худенькая, сероглазая. Ручки-веточки, полупрозрачная кожа, пепельные волосы – не поймешь, то ли шатенка, то ли блондинка. Из таких получаются самые оголтелые фанатички, Стовер в этом убеждался не раз. При любой религии, при любом деле существуют такие женщины. Ни грамма косметики, глаза навыкате, острый нос, в лице всегда какая-то нездоровая исступленность. В Славнии, на Терране, такие же повязывались платком по самые глаза, благообразно прижимали к себе детей и вещали о добром боге, в Аларике – брали в руки плакаты с идиотским текстом и проповедовали на улицах. Эта – не исключение. Вот только почему у них вечно сальные волосы, и откуда берется совершенно одинаковый мерзкий запах – словно они по несколько дней не моются?..

– Великий, мы страшно огорчены, – сестра Нудга чуть не плакала. – Но как же это случилось? И что мы можем сделать, чтобы все исправить?

– Дочь моя, сейчас я расскажу вам то, что другим знать не положено – их умы слишком хрупки и просто не выдержат. Вы – одни из самых сильных моих детей, из самых смелых, из самых мудрых…

«Интересно, а как же Старшие Братья? – Стовер усмехнулся про себя. – Они не самые мудрые, выходит?»

– Даже Старшим Братьям я не сказал того, что сейчас скажу вам, – продолжил Великий.

«Ловко, – одобрил про себя Микаэль. – В логике ему не откажешь».

– Старшие Братья имеют слишком ранимые души, для них эта информация будет губительна. Из всех моих возлюбленных детей только вы сумеете вынести тяжкий груз.

Учитель, сестра Нудга, брат Хал и еще с полдесятка человек синхронно кивнули. Да, лесть – великая вещь. Особенно если ею грамотно и своевременно пользоваться.

– Итак, уважаемый Учитель, наш дорогой гость Микаэль и корабли под началом дорогой моей сестры Нудги и брата Хала сумели привести к Миру Изначальному средоточие зла, называемое секторальной станцией. – Голос Великого окреп и звучал теперь по-деловому сухо и сдержанно. – Честь вам и хвала за то, что вы сделали! И вы нисколько не виноваты в том, что произошло. Виноват… – снова пауза, снова ожидание. – Виноват я сам.

Общий вздох.

– Да, мои дорогие. Виноват я сам. Я был слишком добр и беспечен. Я пытался донести до их умов слово Единого. Я проповедовал им. Я искренне считал, что любому разумному существу можно подарить истинный свет добра и счастья. Я заблуждался, дети мои! Я избрал мерилом наши с вами идеалы, наш путь. Это и было моей главной ошибкой.

Сестра Нудга и другие женщины вытирали глаза. Брат Хал и Учитель с горечью смотрели на Великого. Стовер тоже смотрел, но иначе – с ожиданием. Ему было интересно, что же будет дальше.

– И случилось страшное. Дети мои, случилось то, что не должно было случиться. Нечестивые проникли в мое святая святых, напустив на меня обманный морок – сумасшедший оказался вовсе не сумасшедшим, он оказался тайным оружием, направленным против всего, что дорого вам и мне.

«Значит, все-таки Скрипач, – удивился Стовер. – Да, гермо недооценили не только на Маданге. Сильно. Вот это действительно сильно. Экипажу секторальной станции я бы тоже дал посмертно пару-тройку медалей – за находчивость. Жаль, что после такого Великий их точно прикончит».

– Тот, кого я, по наивности и доброте своей, принял за сумасшедшего, оказался вместилищем древнего и наиподлейшего зла из всех возможных, – продолжил Великий. – Сам дьявол побывал у нас в гостях, дети мои.

«Не слишком ли круто для полоумного гермо? – Стовер нахмурился. – Что-то не так».

– Сумасшедший и сам не знал, что сидит у него внутри и что управляет им. Я понял это слишком поздно. Как только понял – тут же приказал уничтожить это средоточие зла. Но мы не успели, дети мои. И это – снова моя вина. По милости своей я поддался на их просьбу дать час на прощание. Не надо было давать этого часа! Я страшно виноват, страшно!

– Что же сделал этот дьявол? – подался вперед брат Хал.

– Добрый мой брат Хал, ты можешь и сам догадаться. Зло всегда боролось с добром. Всегда старалось его уничтожить, исказить. Единый, истинный его образ, есть средоточие добра – и тот, кого я принял за сумасшедшего, сумел обманом взглянуть на добро моими глазами. И возвеличить, и уничтожить можно лишь тогда, когда знаешь истину. Понимаешь, что произошло? Понимаешь, что может еще произойти?

Брат Хал кивнул, впрочем, без особой уверенности. Туповат, что с него взять. Временами вроде бы неплохо соображает (Стовер имел возможность в этом убедиться), но временами – просто-таки поражает своей недалекостью. Остальные неофиты, впрочем, немногим лучше.

– Имея у себя образ Единого, зная, как он вошел в этот мир, зная, как мы несем добро, зло сумеет воздействовать своим обманом на самые уязвимые наши точки. Зная истину, ее можно исказить, извратить. А именно это и нужно дьяволу! Поэтому мы должны приложить все усилия, чтобы не допустить такого развития событий.

Все закивали.

«Чушь какая-то, – мелькнула у Стовера неприязненная мысль. – Какие, к черту, уязвимые точки у абсолютного добра? Впрочем, как я погляжу, данная трактовка всех устраивает».

– Уважаемый Микаэль, – вдруг сказал Великий. Стовер невольно вздрогнул. – Я вижу, что мои слова вызывают у вас сомнение и недоверие. Мало того, что вы до сих пор сомневаетесь в благости нашего дела, но вы и сейчас подвергаете мои слова сомнению. Я прошу вас – если у вас что-то есть, то скажите об этом прямо. Я не хочу недомолвок и обмана. Говорите, пожалуйста. Мы слушаем. Мы ждем.

«А вот это действительно лихо, – с невольным уважением подумал «уважаемый Микаэль». – Жаль, что палача тут нет. Он бы стоя аплодировал за такое использование телепатии».

– Что ж, хорошо, – кивнул он. – Да, у меня действительно есть сомнения. Но не в ваших словах, Великий, а в сути этих слов. Мне кажется, что сказанное вами вполне можно выразить не столь эмоционально. Можно сделать это с помощью теории.

Великий кивнул и улыбнулся – открыто и доброжелательно.

– Можно, – согласился он.

– У меня получается следующее. Твари, которые шли на секторальной станции, попросту нагло обокрали вас. Обокрали и сбежали с краденым. Если отвлечься от эмоциональной стороны вопроса, остается итог – украденное нужно вернуть, а станцию и ее экипаж – уничтожить, потому что их существование стало небезопасно не только для Братства, но и для остальных живущих. Я прав?

Великий снова кивнул.

– Я, может, и не дошел еще до сути вашей веры, но опасность для мироздания осознаю целиком и полностью, – заверил Стовер. – Но на одну и ту же вещь можно смотреть с разных сторон, суть от этого не меняется. А суть проста – станции на этом свете явно не место.

– Да, вы правы, уважаемый Микаэль, – опять улыбнулся Великий. – Смотреть действительно можно по-разному, а правда все равно всегда одна.

– Скажите, Великий, а все-таки… что именно они украли у вас? – Стовер подивился собственной наглости, но, в принципе, терять ему было нечего. – Я вам верю, что это что-то важное. Но я не понимаю, что именно. И мне было бы значительно проще жить, знай я, что́ я буду искать.

– А вы будете искать? – пристально посмотрел на него Великий.

– Разумеется! Конечно, буду!.. Тут и думать не о чем. Искать я буду в любом случае и уничтожу эту заразу при первой же возможности. Но я хочу знать, ради чего я и моя команда станем рисковать собой.

– Если вы хотите теоретическое обоснование, то вот оно. Есть, если вам угодно, алгоритм, сообразуясь с которым пришел в наш мир Единый. Была последовательность его действий, были люди, которые помогли ему, облегчили его путь. В момент входа в мир Единый на тысячную долю секунды был уязвим. Он был открыт миру полностью, а мир был открыт ему. Поверьте, это была поистине божественная и великая картина…

– И эту картину у вас украл этот псих? – с сомнением спросил Стовер.

– Не псих, уважаемый Микаэль. Не псих, а дьявол, сидевший у него внутри. И сейчас, я думаю, они стремятся туда, где находится средоточие дьявола, чтобы…

Великий не договорил, осекся. На лице его появилась вселенская скорбь. Сестра Нудга снова тихо заплакала. У Стовера заломило зубы от этой патетики, но он все-таки сдержался.

– Микаэль, у вас есть идеи – куда они могли отправиться? – спросил Великий.

«Сволочь! – мысленно выругался Стовер. – Так я тебе и сказал. Хотя… почему бы и нет?»

– Мысль есть. Моя команда и я считаем, что станция ушла на территорию так называемого Ордена Аарн, – сообщил он. – Дьявол этот рыжий сумасшедший или не дьявол, но от того, что он сделал, он очень сильно пострадал, если не погиб. Вернее, пострадала его физическая оболочка. Экипаж станции обязательно попытается его спасти, в этом я не сомневаюсь. Но умения и знания им для этого не хватит. Значит, они пойдут туда, где им сумеют оказать необходимую помощь.

«Вот и отлично. Пусть Братство бодается с Аарн, а мы в это время тихонько пойдем туда, куда нам надо, и возьмем то, что желаем. – Стовер продолжал невозмутимо смотреть на Великого. – Тем более что я сказал правду – озвучил им предположение Агора. Просто не целиком».

– Значит, вы считаете, что станция ушла в ту нечистую вселенную, – медленно сказал Великий. Задумался. – Да, в этом присутствует смысл…

– У меня есть встречное предложение, – продолжил Стовер. – Скорее всего, станция на территории Ордена. Но существует небольшая вероятность, что она может оказаться где-то еще. Поэтому… я прошу вас, Великий, о милости. Разрешите моей команде самостоятельно поискать станцию. И отрядите нам в помощь корабли. Немного. Двух-трех будет достаточно.

Великий смотрел на Стовера серьезно и пристально, и вот тут он понял – игры закончились. Тварь (а то, что Великий – не человек, Микаэль понял почти сразу) хотела жить. И понимала – чтобы жить, надо цепляться за любую возможность. Ни Стовер, ни его команда, конечно, не представляли для нее угрозы (пока), но сейчас тварь искала любую лазейку, любую зацепку…

«Ну? – раздраженно думал Стовер. – Ты же сам понимаешь – со мной пойдут неофиты. Если я что-то сделаю не так, они тут же сотрут меня в порошок. Ты ничем не рискуешь. Ничем! Соглашайся же!.. Давай! Может быть, мы с тобой и разные, но одно общее у нас есть – мы оба хотим жить и готовы землю зубами грызть для этого. Соглашайся! Вероятность того, что мы найдем станцию первыми, исчезающе мала, и радость победы скорее всего достанется не нам, можешь не переживать на этот счет».

– Хорошо, – твердо сказал Великий. – Я принимаю ваше предложение, уважаемый Микаэль. С вами отправятся три корабля. Пойдет брат Хал, пойдет сестра Нудга, и пойдет Учитель. Сначала, конечно, отправятся флоты…

«Ну, разумеется, – сардонически усмехнулся Стовер. – Вдруг вкусная конфета валяется под самым носом, а найдем ее первыми мы? Это никуда не годится. Конфеты раздаются по старшинству, как заведено».

– …потом, по истечении семи дней, отправитесь вы. Дети мои! – В голосе Великого снова зазвучала прежняя медовая благостность. – Надеюсь, вы понимаете, какая ответственность ляжет на ваши плечи и какой опасности вы себя подвергнете. Будьте предельно осторожны и внимательны. И попробуйте объяснить будущему нашему брату Микаэлю, что не нужно искать двойное дно там, где его нет. – Он светло улыбнулся и едва заметно подмигнул Стоверу. – Открою вам еще одну тайну. Я и сам буду искать этих проклятых. И положу на это столько сил, сколько у меня есть.

«Вот это номер! – Стовер задумчиво посмотрел на Великого, тот ответил ему безмятежным и добрым взглядом. – Интересно, как?»

– Я не отправлюсь с вами, дети мои, у меня слишком много дел здесь. Но я буду беспрестанно и непрерывно молить Единого о великой его милости – даровать мне возможность дотянуться до зла и уничтожить силой его двуединой воли. Если Единый дарует мне эту милость, я отзову поиски.

– Слава Единому… – пробормотала сестра Нудга.

– Истинно так, – согласился брат Хал.

– К сожалению, более я не могу с вами оставаться, – Великий встал, остальные тут же поднялись следом. – Идите, мои дорогие. Идите. Душою я пребываю с вами.

Он повернулся и вышел.

– Как чистой воды испили, как к свету прикоснулись, – благоговейно прошептала сестра Нудга.

«Чувствую, достанешь ты меня, сука, – внутренне скривился Стовер. – Ладно, окорочу. И не таких окорачивал».

* * *

Через неделю они отправились. Флоты к тому моменту покинули пределы Мира Изначального, но кораблей все равно было в избытке – по косвенным данным, которые сумели правдами и неправдами добыть Агор и Аран, в замкнутом, закапсулированном пространстве их находилось несколько миллионов. По словам все тех же математиков, скрутка пространства, центром которого являлся Изначальный, представляла собой помесь между замкнутой и отделенной от всего сущего временной капсулой, очень похожей на ту, что была использована Официальной службой при капсуляции Маданги, и вселенной Ордена, тоже изолированной от обычной вселенной. Плюс к тому – от этого пространства была начисто отрезана Сеть.

Только если капсулу, подобную капсуле Маданги, находящимся в ней разомкнуть было невозможно, эта открывалась там и тогда, когда требовалось. Зная о существовании капсулы, ее, вероятно, можно было бы найти. Но – лишь зная. Если учесть, что о существовании Братства в простой вселенной только-только начинают догадываться отдельные светлые головы.

«Как же все-таки станция сумела вырваться из этой западни? – размышлял Стовер. – Это не просто перемещение. Это еще и колоссальный по энергозатрате бросок через время. Надо будет поинтересоваться у Агора и Арана, что они думают на этот счет».

Сейчас тандем из трех кораблей Братства и катера шел к одному из выходов за пределы зоны капсуляции. Портал прохода – сияющий зеленым огнем овал – висел в пустоте перед ними. Корабль Учителя, идущий первым, на несколько секунд замер перед ним, потом корабль-оператор, висящий рядом с порталом, подал сигнал – и корабль Учителя канул в огненное марево.

– Микаэль, вы думаете о том же, о чем я? – спросил палач.

– Не знаю, – отмахнулся Стовер. – А о чем вы думаете?

– О своих интересах, разумеется. Я думаю, что в любом случае мы не прогадаем. Даже если не найдем станцию, – хихикнул дядя Миша. – Если вы сумеете убедить идиотов на кораблях, что надо прибрать к рукам пару-тройку миров, конечно, исключительно во славу Единого, то никакая станция нам к черту не сдалась.

– Нет, я думаю совсем о другом, – неприязненно скривился Стовер. – Я думаю, что впервые за все время начинаю уважать своих врагов. Потому что первый раз в жизни мне встретились враги достойные…

– Пфэ, – поморщился палач. – Неужели вы всерьез? Ерунда это все, Микаэль. Достойные, недостойные… Врагов надо уничтожать. Вот и весь сказ.

– Одно другому не мешает, – тихо ответил Стовер. – Но человека, который вывел отсюда станцию, я не уважать не могу.

– Человека или гермо? – прищурился палач.

– Не важно.

– Мне – важно, Микаэль. Если человека я уважать еще смог бы, то рауф – никогда в жизни. Однако не будем ссориться на эту тему. Сейчас не время.

– Да, это вы правы. Сейчас действительно не время…