Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
ПРОЛОГ
Глава I. НАЧАЛО
1
2
3
4
5
6
Глава II. ВОЙНА
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
Глава III. УЧИЛИЩЕ ПЕРВОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ
25
26
27
28
Глава IV. ВОЗМЕЗДИЕ
29
30
31
ЭПИЛОГ
ОБ АВТОРЕ
Глава семьи Николай Петрович Шёпот с трудом сводил концы с концами. Двое душ детей – девки Наташка и Нинка, они с женой Катей, её престарелые родители, да ещё и старая бабка Мотря, которой было за 90 лет, седая как лунь, без единого зуба, да в придачу ещё и глухая как пень. Дом давно требовал большого ремонта, проще его было снести и поставить новый, чем делать старый. Покосившиеся стены, не плотно закрывающаяся дверь, выпавшие ставни, гнилая соломенная крыша и русская печь давно с не чищенными ходами дымила и коптила, угрожая всякий раз всем живым своим угарным газом. Николай работал на своём куске поля, занимался высадкой подсолнечника на постное масло. В 1926м году в Воронежской губернии, где они жили в не большом селе близ Валуек, случилась большая засуха. С неба Бог не дал людям ни капли дождя за их грехи, лишь нещадно палило злое, огромное солнце, да задувал лиходей ветер с донбасских бескрайних степей, высушивая и поднимая и так не совсем благодатную землю в небо в виде коричневой пыли.
Урожай сгорел не поднявшись. Даже на силос нечего было убирать. И тогда Николай Шёпот решился. Отремонтировав кое – как старую тачку, усадил на неё бабку Мотрю с не хитрым своим скарбом, навязал всем своим родичам сидоры с их вещами, построил всех и толкая тачку вперёд себя отправился на Донбасс, куда уже давно звали его друзья товарищи. Трудной и не лёгкой вышла его дорога. По пути от голода похоронили бабку Мотрю, ели всё что попадалось в пути, ловили ящериц, если повезёт натирали с уже убранных полей зерна с упавших колосков и варили варево, приходилось воровать картошку с огородов селян. К первым холодам, все измотанные и практически без сил вышли у Славяносербского района Луганской губернии к руднику Криворожский. Его в 1890м году только организовал французский миллионщик и строительство здесь шахты и её двора после революции шло полным ходом. Молодой стране был необходим коксующийся уголь для металлургических комбинатов, нужен был металл для станков и машин и поэтому на шахты стекался народ со всех близ лежащих сел. Уголь выходил прямо наверх и его копали с помощью обушков и обычных лопат. На ряду с самой шахтой в полную силу шло строительство кирпичного завода. Кирпич делали с глины, которая добывалась при рытье ствола шахты, с него затем строили здания шахтного комплекса. Руководил инженер строитель с самого Ленинграда. Рабочие руки требовались. По – первах денежного довольствия не было, работали за питание и кормёжку семей. На стройку стекались изнеможённые голодом люди со всей округи. Жили в землянках на скоро вырытых в определённом месте. Каждому в землянку выдавали печь – буржуйку и дрова к ней, так как зимы в Донбассе бывают и под 30ть с гаком градусов холода. Николая Шёпота на работу взяли в артель по копке шахтного ствола, старый тесть пошёл по своей специальности—плотником. Все дети старше 10ти лет работали подсобными рабочими. Работы распределял и жёстко контролировал десятник Григорий, вернувшийся с гражданской войны молодым инвалидом без одной ноги. Ходил он, как пират, на костыле – протезе, который сам и изготовил. Рассказывали, что он этим протезом чуть не убил одного задиру в трактире. Катя Шёпот работала подсобницей на изготовлении кирпича, замешивала ногами глину. Землянку вырыли себе хорошую по размеру и довольно глубокую почти 2.5 аршина, перекрыли в два наката и пересыпали дерево глиной, а сверху просто землёй с шлаком. В землянке по центру установили печь, изготовленную местным умельцем с железной бочки с кривой трубой, а у стен установили двухэтажные нары для сна по всему периметру. У бочки небольшой стол, за которым могли сесть три—четыре человека. Катя была очень рада и такому счастью. Освещалось помещение горящей лучиной, которые изготавливали младшие дети, они же и следили за горением. Свечи могли позволить себе не все, а керосиновая лампа уже считалась роскошью. Помогала ночью только лампадка, горящая у лика Господня иконки, которую привезла и повесила заботливая Катя, свет от блика которой, не давал ночью оступиться при выходе по нужде.
.....
На станции Орловка семья Шёпот в полном составе, с подарками и хорошим настроением сели в местный поезд Брянка—Родаково, состоящий из двух, ещё царской постройки плацкартных вагонов и паровоза Кукушки и поехали в долгожданные гости к бабушке Лене маме Кати и Трофима. Паровозик легко тянул свои два вагона, останавливаясь у каждого столба, подбирая колхозников, привозивших свои товары на многочисленные мелкие базарчики развивающегося Донбасса. Перед Рождеством православный люд варил холодцы и спрос на свинину и домашнюю птицу был хороший. Везли и овощи—капусту в кочанах и солёную, соленья огурцов и помидоров, свежие яблоки. Назад везли отрезы мануфактуры, нитки и различный ширпотреб, которого не бывает в деревнях. Снега выпало в этот год достаточно много, морозы так же не забывали и давали знать о себе. В купе, где сидела семья Шёпот, ввалился весёлый, чуть подвыпивший мужик с бородой и большим сидором одетый в огромный тулуп на распашку. Поставив мешок на пол, он достал жаренную курицу, поломал её руками на мелкие куски, оторвал половину буханки круглого хлеба и так же порвал её на куски. Всё это богатство он положил на мятую газету и водрузил на стол у окна. За тем достал один стакан и четверть зеленоватой жидкости с бумажной пробкой, открыл её и по купе разлетелся сильный запах бурячихи. «Что, мужик, давай по стаканчику врежем за праздник» обратился он к Николаю Петровичу с улыбкой: «А Вы, ребятки наваливайтесь на курицу, берите не стесняйтесь, кушайте её своими зубками пожалуйста». Он стал брать по куску курицы и хлеба и раздавать младшим детям. Вову уговаривать не нужно было, а Тоца поглядел внимательно на маму и только потом взял свою порцию. «Меня зовут батюшка Алексей, мой приход в Родаково и пока матушка не видит хочу чуток пригубить с хорошими людьми» в купе сразу стало тепло и весело. Батюшка Алексей балагурил и не давал никому остановиться от смеха. Старший Шёпот выпил как всегда один раз, крякнул от крепости напитка и закусив кусочком хлеба старался поддержать интересного собеседника. Катя пить не стала, но детям разрешила взять понемногу угощения. Саше батюшка понравился больше всех, Смеясь и жуя ногу от курицы он прямо спросил у него: «Скажите, батюшка Алексей, вот нас в школе учат, что Бога нет. А Вы как думаете?» Служитель церкви задумался на минуту и сказал: «Против Вашего учения я ничего не имею против. Если так надо, то пусть учат именно так. Сын мой, Бог у каждого человека в душе и сердце. Вот ты любишь своего отца и маму, это и есть твой Бог, потому, что они тебе никогда плохого не посоветуют, так и сам Всевышний не посоветует. Веруй в ближнего своего. Понял?». «А ещё один вопрос разрешите Вам, батюшка Алексей, задать?» «Не приставай к человеку, заноза» ласково сказала мама Саше. «Ничего, страшного, я отвечу, задавай отрок» почти пропел ответ весёлый священник. «Батюшка, а вот куда деваются души людские, после смерти тела?» «Умный вопрос ты мне поставил. Молодец. Душа человеческая вечная, она не умирает. После смерти тела её забирает Всевышний и в небе загорается звезда. Если человек жил правильно, работал, любил людей и люди его любили, то загорается яркая звезда, а если жил плохо, воровал или того хуже убивал, то в небе загорается тусклая звёздочка или вообще красный карлик. Так, что свою жизнь надо прожить с честью. Теперь всё понял?», «Да.» твёрдо ответил Саша: «Теперь почему—то я всё понял». Через два часа «Кукушка» остановилась у перрона станции Родаково. Попрощавшись с весёлым батюшкой, семья направилась в сторону посёлка на улицу Степную, где жила бабушка Лена и дядя Троша.
Большая дворняга на длинной цепи по кличке Валет встретила семью громким лаем. Бабушка загнала кабеля в будку подперев дверцу лопатой и открыв ворота стала целовать свою родню. «Ой, Сашенька, мой ты красавчик, как же ты вырос за то время пока мы не виделись, моё ты солнышко» причитала бабушка Лена обнимая и целуя своего внука: «А это, что за два чуда ко мне приехали?» обнимала она младших Вову и Толика. «Проходи, зятёк мой дорогой» целуя Николая в щеку уже шептала тёща: «Доченька, родненькая, как я за тобой соскучилась» прижала голову Кати к своей груди её мама. Через минуту умный пёс, отпущенный на свободу шалуном Володей, уже благодарно вилял своим куцым хвостом в знак благодарности за косточки от курей, принесённые заботливым Сашей с поезда. «А где же Трофим?» поинтересовался Николай у тёщи. «Троша в рейсе, будет к вечеру и потом аж три дня выходных, полгода собирал для этой встречи. Он сегодня паровозы с Ворошиловграда на постой гоняет.» «Что значит на постой?» спросил бабушку Саша. «А Бог его знает, постой да постой, как он мне кажет, так и я Вам кажу». Санька уже висел на воротах и смотрел на проходящий по насыпи состав. Насыпь находилась в 100 метрах от улицы и доходила до самого ДЕПО. Паровоз весело толкал пустые платформы дымя трубой и выпуская клубы белого, как молоко, густого пара. Санька помахал машинисту рукой и тот, его заметив, помахал в ответ. «Мам, ты видела, видела, мне машинист помахал рукой с паровоза» радовался Саня. «Да, то наш сосед Семёнович на растасовке сегодня работает, вечером познакомишься и с ним» ответила бабушка Лена радостному внуку. «Пошли уж до хаты, холодно сегодня, а там русская печь горит.» позвала Сашу бабушка.
.....