Отрывок из книги
Клёны сбрасывали остатки своего багряного наряда в пучившиеся от дождя лужи; понурые люди, нахохлившись, мокли на автобусной остановке, по проспекту медленно полз поток машин с включёнными фарами и работающими «дворниками». Дмитрий стоял у окна, наблюдая за удручающей картиной последних дней осени. «Лета агония ― осень, стремительный листопад. Средь зеленеющих сосен клёны роняют наряд», – сложилось в голове. Он улыбнулся: «Неплохое начало для лирического стихотворения, наполненного осенним сплином. Грустное это зрелище – увядание природы. В преддверии зимы, у меня всегда возникает чувство, будто я прощаюсь с дорогим мне человеком, слава Богу, что это расставание не навсегда. Скоро мои клёны оголятся совсем, придут первые заморозки, а за ними зима и долгое, долгое ожидание весны. Я устал. Устал от работы, однообразия, от одиночества с которым, кажется, начинаю свыкаться. Надо лечь, почитать хорошую книгу или посмотреть кино, давно собирался пересмотреть «Пролетая над гнездом кукушки». Нет, пожалуй, остановлюсь на книге. Любимый Фолкнер месяц лежит на тумбочке недочитанный. Почитаю всласть, и буду спать всё воскресенье. Понедельник обещает быть тяжёлым. На работе аврал, заказы горят, а смежники что-то притормозили, – придётся эту неделю попахать. Вообще-то и об отдыхе пора бы подумать, Дима. Может слетать на недельку в какую-нибудь южную страну, погреть старые кости, подготовиться к нашей долгой питерской зиме?»
Он задёрнул шторы, сходил на кухню, принёс на подносе рюмку коньяка, плитку шоколада, блюдце с ломтиками лимона, лёг на диван и нажал на кнопку пульта – Пол Маккартни под аккомпанемент акустической гитары нежно выводил «Blackbird»; Дмитрий прибрал звук до минимума, взял в руки книгу и улёгся поудобней.
.....
– Еще никто не видел её. Когда у меня собираются такие компании, как вчера, я прячу картину подальше от посторонних глаз. Люди частенько становятся скотами, когда наберутся. А эта дама… эта дама не должна зреть скотства. Я не хочу, чтобы она видела человечество в его потно-похотливом греховном состоянии, ― это её оскорбляет.
Костя присвистнул:
.....
