Читать книгу Сердце Скорпиона - Игорь Колосов - Страница 1

1

Двое выглядели странно, хотя – Марат осознал это позже – никто не обращал на них внимания. Не так, как смотрели бы на необычных людей на малолюдной улице.

Мешковатая одежда с бахромой, странные значки-рисунки. Неопрятные короткие бороды, длинные волосы. И двигались они как-то не так: казалось, им непривычна сама ходьба. Все это стало ясно задним числом, когда Марат совершил то, что совершил, и многое получилось не так, как планировалось сначала.

Он сидел в машине возле подъезда, где недавно жил его брат. Ожидание затягивалось, и он был к этому готов. Марат на это настраивался. Покинуть наблюдательный пост могла заставить лишь малая нужда, но Марат решил проблему: приготовил пластиковую бутылку. Он просидит, сколько понадобится. Те, из-за кого погиб его младший брат, придут. Обязаны прийти. Их появление – вопрос времени.

Минуты превращались в часы, и Марат все чаще погружался в прошлое. Илья был для него скорее сын, нежели брат. Неудивительно: семнадцать лет разницы. Мать объявила о беременности, когда Марат перешел в последний, выпускной, класс. Он смутно помнил свои ощущения. Не было благоговения, какого-то ажиотажа, лишь спокойная, тихая радость, не более. Истинные чувства возникли потом. Мать болела, ей было тяжело: довлела угроза выкидыша, и это не считая ее возраста – не самая лучшая пора для материнства.

Несмотря на ситуацию – Илья уже мертв, – Марат улыбнулся:  вспомнил, какое имя предлагал для еще не рожденного брата. Мать всего лишь поинтересовалась его мнением и получила диковинный вариант: Сильвестр. Слай Сталлоне был тут ни при чем: Марат не развешивал подобно своим сверстникам на стенах плакаты с героями боевиков, как было в конце восьмидесятых, он и фильмы-то эти в тесных видеосалонах почти не смотрел. Марат смутно помнил, почему именно Сильвестр был в тот момент его самым любимым именем. К счастью, обошлись российским вариантом. Сильвестр было бы очень вычурно.

  В дальнейшем Марат занимался Ильей больше, чем родители вместе взятые. Он его вырастил, привил множество привычек – не самых плохих, выпестовал мировоззрение. Илья был для него не просто брат. Марат так и не женился, не завел детей, и вряд ли это случится в ближайшем будущем. Он бы хотел, но… Вся надежда на продолжение рода была на Илью. И девушка у него была, с которой он встречался года три, не меньше. Свадьба давно назрела.

И вот он мертв. Единственное, что осталось Марату, дабы не сойти с ума и за что-то зацепиться – отомстить. Наказать тех, из-за кого все рухнуло. Из-за кого мать едва ли не парализовало, и она лежала днями, бессмысленно глядя в потолок.

Они придут. Илья был должен им денег, и, кто знает, может, в его квартире есть что-то ценное или просто нужное им. В любом случае у Ильи есть родственники, на которых можно перевести долг. Что ж, милости просим. Нужно ждать, несмотря ни на что. Неизвестно, где сейчас его подруга – она тоже может вернуться. Если еще жива. Иных вариантов все равно не было. Марат не знал этих людей: ни единого имени, ни адресов, ни даже намеков на то, где и как их искать. С трудом он признал, что оказался не готов к такому повороту Судьбы. Не готов абсолютно.

Хорошо, что он знал большинство соседей Ильи, это облегчало задачу. Пятиэтажный дом находился в тихом районе возле Малахитовой улицы, не верилось, что поблизости гудел проспект Мира. Подступы просматривались хорошо, прохожих мало, любой посторонний человек бросится в глаза.

Эти двое не могли остаться незамеченными.

Марат никак не мог определить, что в них не так. Что-то в походке? Они появились со стороны двора соседнего дома, прошли плечом к плечу, задержались возле двери с домофоном, обклеенной объявлениями, но, как показалось Марату, номер квартиры они не набирали, а открыли дверь сами.

Они? Те, кого он ждал и караулил несколько дней подряд? Кроме них, на эту роль больше никто не претендовал. Один – полный, чуть выше напарника, волосы рыжие и длинные, как и борода. Второй выглядел поджарым, более подвижным. Темноволос, лицо – бороды нет, только усы – не такое грубое и противоестественное, как у первого типа, и все же он был не таким, как большинство. У него и одежда казалась темнее.

Марат достал из-под сиденья пистолет, проверил, снял с предохранителя, застыл, сжимая оружие. Странная парочка вошла внутрь, и нечто ему шепнуло: вперед, иначе будет поздно.

Он ждал этого момента, однако, когда момент наступил, мандраж оказался сильнее. Понадобились долгие напряженные минуты, прежде чем Марат покинул машину, двинулся к подъезду. Это они. Кому тут еще быть? Они – явные чужаки, которые пришли сюда впервые. Потому и показались ему странными, они – из тех, кого он ждал.

Мамаша с коляской появилась в тот момент, когда Марат приближался к двери. Он не знал, пройдет ли она мимо или войдет в тот же подъезд, но на всякий случай достал мобильник и сделал вид, что разговаривает. Мамаша прошла мимо. Марат подался к подъезду, набрал нужный код – он давно знал его на память, – вошел. Не прислушиваясь, не ожидая чего бы то ни было, Марат пошел наверх.

Как он не старался, шаги порождали звуки, пусть и приглушенные, но достаточно, чтобы кто-то, навостривший слух, засек его. Возникла дилемма: подниматься, сделав вид, что он здесь живет, или замереть в ожидании? Марат выбрал некий третий вариант. Поднялся на пару этажей, стал возиться с барсеткой, делая вид, что ищет ключи: он бормотал приглушенные проклятья, перекладывал пару вещей в барсетке до бесконечности, вздыхал, охал и начинал по новой.

Ничего не изменилось. Он ничего не услышал, не пришел к какому-то выводу. Странная парочка исчезла в одной из квартир. За дверями – которые он видел и которые не были в поле зрения, – стояла тишина, вязкая и категоричная. Он подумал сдаться, но что-то вынудило его напрячься и задержать дыхание. Он что-то услышал.

Марат простоял минут пять, не меньше, когда нетерпение и затекшие мышцы ног и спины вынудили его пойти вперед. Ему померещилось, он был уверен. Тем неожиданней и правдоподобней оказался всхлип, который уловил слух Марата между вторым и третьим этажами. Он застыл, отыскивая глазами источник. Третий этаж, квартира справа? Снизу, на втором этаже – квартира брата. Это как-то связано? Парочка сначала проникла к его соседям?

Марат медленно и бесшумно подошел к двери квартиры, из которой ему послышался звук. Опустился на корточки, приложил ухо к замочной скважине. Ничего.

И снова – всхлип, идущий откуда изнутри человека. Полный боли или горя.

Там кого-то пытают?

Марат вытащил из-за пояса пистолет. Минуту назад он спрашивал себя, сможет ли своей простенькой отмычкой бесшумно открыть дверь, хотя бы попытаться? Сейчас Марат должен ворваться в квартиру. Не проникнуть, именно ворваться. Если типы как-то связаны со смертью его брата, нужно действовать, не опасаясь последствий, связанных с полицией. Хотя Марат понимал, что его могли увидеть соседи, и позже оперативники насядут на него, имея все основания, это казалось далеким – и, главное, неопределенным – будущим.

Марат присмотрелся, убедившись, что дверь открывается вовнутрь, сделал пару шагов назад, упершись спиной в дверь квартиры напротив, рванулся и ударил в преграду.

Дверь распахнулась,  он повалился на пол прихожей, едва не ударившись головой в стену напротив. Кажется, дверь не запирали, но сейчас это уже не имело значения. Падая, он увидел тех двух типов и старика – соседа Ильи.

Сосед выглядел жутко, и происходящее казалось абсурдным: Марат не мог объяснить себе увиденное. Что вообще происходило?

2

Она выглянула из-за дерева, изучила двор. На этот раз она не ошиблась и пришла, куда нужно. Но полной уверенности еще не было. Со своей позиции она видела детский велосипед, пару игрушек у крыльца, машинки. Во всяком случае, здесь живет мальчик.

Тот ли он, кого она искала?

Она могла ждать, но ожидание играло против нее. Что если Соперник где-то поблизости? Она надеялась, что это не так, но быть могло что угодно.

Она достала «Узи», перепрятала его под курткой, взяла в руки короткоствольный помповый дробовик R-12. Действовать прямо сейчас? Она колебалась. Если она выйдет в тот момент, когда Соперник окажется поблизости, но не на открытом месте, засев в засаде, поединок, скорее всего, закончится не в ее пользу. Соперник настроен на то, что бы убивать всех подряд, ей же необходимо забрать мальчика с собой. Положение неравное.

Сколько ждать?

Ответ пришел быстрее, чем она рассчитывала. Она уловила сразу два движения в разных точках. Задняя дверь дома начала открываться, выпуская на веранду семилетнего мальчишку в шортах и майке. Одновременно крупный мужчина – Соперник! – выскочил из-за забора, заросшего сиренью, размахивая автоматом CAR-15.

Она могла бы прицелиться в него, но в этом случае Соперник наверняка пальнул бы в пацана и, возможно, попал бы. Не допуская этого, она лишила себя шанса быстро прикончить врага. Она издала гортанный короткий вскрик, выстрелила.

Она промахнулась, но Соперник на секунду-другую забыл о мальчике, повалившись на правый бок и стреляя в нее. Она побежала к задней веранде, пригнувшись, не выпуская из поля зрения врага, пока угол дома не скрыл его.

– Не выходи!

Мальчишка – ошеломление до Небес! – застыл, глядя на бегущую невысокую женщину в черном, гибкую и проворную, как кошка. И в чем-то такую же грациозную. Она зацепилась одной ногой, но равновесие не потеряла. В последний момент мальчик попятился с расширенными глазами, повернулся к двери, но убежать не успел.

Она настигла его, схватив за плечо, оттаскивая от двери. И вовремя. Внутри послышались выстрелы. Соперник в своем стремлении рванул в дом через парадную дверь.

Она колебалась всего лишь несколько секунд. Хлопнула мальчика ладонью по плечу, как припечатала.

– Стой на месте!

Она распахнула заднюю дверь, проскользнула внутрь. Он так и остался на задней веранде, неподвижный, сжатый огромными валунами: скоростью происходящего, волей гибкой женщины-кошки, страхом и пальбой внутри дома. Ноги онемели, дыхание сперло, и, хотя ему показалось, что женщина-кошка отсутствовала долгие-долгие минуты, когда она появилась, мальчик, наконец-то вздохнул.

В очередной раз она издала свой коронный гортанный возглас и в очередной раз пальнула – дала очередь из автомата – куда-то внутрь дома. Мальчик распахнул рот шире, чтобы предупредить ее: там же папа и мама, но ни слова у него не вырвалось.

Женщина подхватила его одной рукой и, удерживая подмышкой почти в горизонтальном положении, понеслась к забору через задний двор. Не будь он в состоянии аффекта, мальчик поразился бы, насколько легко она несет его, удерживая в невообразимом положении. Причем бежала она боком – в вытянутой левой руке она по-прежнему держала автомат, готовая стрелять при появлении врага из дома.

Преодолевая забор, она замешкалась – как оказалось, мальчик вышел из транса и уцепился руками за доски.

– Мама!

Одним коротким движением она сорвала его руки, и мальчик вскрикнул от боли.

– Они мертвы!

– Мама!

– Он убил их!

Будто подтверждая ее слова, на крыльцо выскочил мужчина и тут же повалился на доски веранды, когда женщина-кошка выпустила очередь. Пули вынесли окно слева от двери, выбили из двери щепу. Соперник выстрелил в ответ, и одна пуля зацепила мальчика – тот зашелся криком. Женщина повалилась на землю с другой стороны забора, прижимая паренька.

Не выпрямляясь в полный рост, она поспешила прочь, глядя то назад, на двор, то на кустарник впереди. Не выпуская ни парня, ни автомат, она набирала скорость, пока не вонзилась в кустарник. Она выпустила мальчика, развернулась, вскинула автомат, застыла.

Соперник полез через забор, убедившись, что беглецы исчезли из поля зрения. Он глухо вскрикнул, свалившись обратно во двор. Ругаясь, он вставил дуло автомата в щель в заборе, дал очередь. Беглянка распласталась на земле среди кустарника, потянула мальчика за собой, не давая ему подняться. Соперник, чертыхнувшись, полез через забор.

Женщина подняла мальчика, выдохнула ему в ухо:

– Беги, если хочешь жить.

– Папа и мама…

– Они погибли, ты еще жив. Думай о себе.

Она не отпускала его локоть, направляя. Он несколько раз спотыкался, она удерживала его, вынуждая бежать дальше. Они одолели квартал, увидели с десяток припаркованных автомобилей, и женщина в черном, продолжая оглядываться, потянула мальчика через улицу.

Из второй с краю машины, белой «Тойоты», выходил водитель. Похоже, только что припарковался. Женщина подалась в его сторону, направила автомат ему в грудь.

– Ключи! Быстро!

– Но… Я…

Она ткнула ему в грудь дулом.

– Ключи!

Он протянул ей ключи, которые едва достал из кармана пиджака. Рука его дрожала, и когда женщина вырвала ключи зажигания, она просто оттолкнула растерянного мужчину, быстро открыла дверцу, впихнула мальчика на заднее сидение.

Ключ оказался в скважине зажигания в ту секунду, когда послышался треск автоматной очереди, перешедший в звон разнесенного заднего стекла машины.

– Пригнись! – женщина вжалась щекой в руль, поставив заднюю передачу и вдавив акселератор.

Машина прыгнула, разворачиваясь, назад, зацепила боковое крыло соседнего «Форда», ударилась задним бампером в «Фольксваген», лишь тогда прекратив движение назад. Женщина переключила передачу, рванула вперед. И снова зацепила одну из соседних машин, хотя и не обратила на это внимания.

Новая очередь Соперника вынудила ее притормозить. Не поднимая головы, она вытянула руку с автоматом, пустила очередь вслепую. Снова – ногой на газ, и «Тойота» вырвалась на свободное пространство.

Машина выскочила на встречную полосу, и синий микроавтобус, двигавшийся лоб в лоб, вильнул в сторону. Женщина приподняла голову.

Соперник бежал к одной из машин. Он с легкостью высадил окошко дверцы со стороны водителя, распахнул ее, прыгнул на сидение, бросив на пассажирское сидение автомат, пригнулся под рулем. Две секунды – и двигатель ожил.

Женщина отвернулась, сосредоточившись на дороге.

– О, реки крови! Он не отцепится.

Мальчик расширенными глазами смотрел в ее затылок.

– Кто ты такая?

– Ты не поймешь. Держись рядом со мной. Не вздумай бежать.

Мальчик хотел спросить что-то еще, но промолчал, закрыл глаза и тихо заплакал.

3

За те несколько секунд, что длилась пауза, Марат увидел немного и в то же время немало. Он что-то понял за считанные мгновения, но для анализа увиденного требовалось гораздо больше времени.

Старик-сосед, которого Марат знал лично, сидел на стуле, глядя перед собой обезумевшими выпученными глазами. Человек, которого пытают – вот первое, что пришло бы на ум любому, кто бы его увидел. Почти облысевший, с седыми клочками чуть повыше ушей, в пижамных штанах и майке, полинявшей до бледно-серого цвета, этот старик иногда здоровался, когда встречал Марата, приходившего к брату. Если Марат не ошибался, старик был чем-то серьезно болен. Хотя, возможно, так лишь казалось из-за его возраста и дряхлости.

За спиной старика, у которого руки оказались на коленях, как у примерного школьника, стоял рыжий тип. Рыжий держал голову старика обеими руками, прикрывая верхнюю часть ушей, как если бы собирался оторвать ему голову или сломать шею. Взгляд сосредоточенный, вдумчивый, как у хладнокровного садиста, хотя Марат допускал, что это лишь его ощущения.

Напарник Рыжего, Темный, сидел рядом за невысоким столиком. Под углом к Рыжему и старику, лицом к Марату, приподнявшемуся в прихожей на одно колено. Лишь позже Марат осознал, что в руках Темного было перо, а на столе лежал лист бумаги.

Скорее всего, старик ничего не осознавал, как если бы спал наяву или еще не пришел в себя после потери сознания, но остальные на пару секунд уставились друг на друга. Марат – на двух типов, типы – на Марата.

Они не пришли в квартиру его брата. Эти люди вообще не имели отношения к тому, что произошло с Ильей – это Марат отчетливо понял. Однако здесь происходило что-то странное и, быть может, нехорошее, зловещее. Не считая даже того, что Марат засек их за некими действиями, находился перед ними с оружием в руках, он явно во что-то вляпался волею судьбы или же своей собственной глупости и неосторожности. Возможно, знай он наперед, что его тут ждет, он бы прошел мимо этой квартиры, как бы не мучила его позже совесть. Ему было не до старика.

Однако Марат не прошел. И, самое главное – странность происходящего. Что он такое обнаружил? Воры, грабители, даже маньяки-убийцы – никто из них не приходит попарно в квартиру жертвы, чтобы один стоял с руками на голове хозяина, а другой сидел за столом, готовый что-то записать. Или запись была ни при чем?

Марат поднимался медленно, но он уже встал, а типы все смотрели на него, не столько – так казалось – удивленные его появлению, сколько задумавшись, как разрулить возникшее положение. Или они видели оружие в его руке и не знали, как его нейтрализовать?

Незаметное движение Темного – он пытался что-то достать из-за спины – вынудило Марата вскинуть пистолет. Эта ничем не примечательная полукилограммовая штука, производимая аргентинской фирмой «Bersa», стоила Марату большую часть его незначительных сбережений. Он еще поразился: почему знакомый, который мог достать ему пистолет и пяток обойм, не нашел какого-нибудь «Макарова», а именно оружие из Южной Америки? Впрочем, самое главное, что это был пистолет, из него можно было убить, остальное – неважно.

Марат заметил, как переглянулись Темный и Рыжий. Что-то мелькнуло между ними, но понять, что именно, Марат не смог.

– Не делай глупостей, – сказал Темный. – Убери это.

Голос был каким-то странным. Даже не голос, а то, как он произносил слова. Первая ассоциация: так говорит иностранец на русском, но без малейшего акцента, четко, чисто, но… слишком правильно и с неким напряжением, когда человеку надо думать не только, что сказать, но и как.

– Кто вы такие, мать вашу? – голос Марата дрожал.

– Он сейчас выстрелит, – пробормотал Рыжий так тихо, что Марат не был уверен, что не ослышался.

Он сжал пистолет обеими руками, переводя дуло с Рыжего на Темного и обратно.

– Это у тебя недавно погиб брат?

Спросил это Темный. И в следующее мгновение он уже выхватил короткоствольный помповый дробовик. Быстрое движение перезарядки и – выстрел.

Марату показалось, что мимо правой щеки пролетел кусок горящей пакли: опалило волосы, брови, кожу лица. Но несильно. За спиной с грохотом проломило дверь в ванную. Марат упал на колено, выстрелил в ответ.

Темный повалился на бок, опрокинув столик. Рыжий отпрянул, выпал из поля зрения Марата. Старик остался сидеть, как если бы ничего не происходило. По подбородку стекала слюна, глаза остекленели, как у мертвеца. Руки по-прежнему на коленях. Темный, не вставая с пола, пальнул из дробовика еще раз.

Казалось, над головой Марата, упавшего на пол, пролетело что-то мощное и горячее, всколыхнув короткие волосы. Спину окатило осколками штукатурки и крошкой. Марат выстрелил второй раз и откатился к входной двери. Спасительный выход был рядом, но и Темный с его дробовиком был недалеко. Когда Марат, привстав на мгновение, повалился за порог, дверной косяк сотрясло третьим зарядом. Кусок щепы мини-гарпуном ударил в поясницу.

Марат понесся вниз, прыгая через три-четыре ступеньки. Распахивая дверь подъезда, в сознании, как прожектором в ночи, высветились слова Темного: «Это у тебя недавно погиб брат». Откуда он знал? Кто они такие и какое имеют отношение к Илье, к его смерти?

С другой стороны Темный, задав вопрос, вовсе не ждал ответа. Марат осознал, что это было сродни отвлекающему действию: усыпить, отвлечь его внимание хотя бы на секунду-другую, достаточную для собственного выстрела. Темный пытался всего лишь отвлечь его, но об Илье он знал! Откуда? Эти двое как-то связаны с теми, кто убил Илью?

Марат остановился, понимая, что оказался перед подъездом на открытом месте, с оружием в руке, доступный взглядам большинства соседей, если кто-то уже выглядывает из окон, что вполне естественно после пистолетных выстрелов и грохота дробовика. Что теперь?

Непроизвольно он спрятал пистолет под рубашку – первое, что нужно сделать. И поморщился, когда кожи коснулся горячий ствол. Уходить? Встретить чужаков? Их двое, он – один, и оружие у них серьезней. Вызвать полицию? Конечно, он не мог позволить втянуть себя в какие-то процессы. Он должен уйти, скрыться побыстрее, но те слова Темного, о брате…

Хоть какая-то нить.

Готовый выхватить пистолет, он попятился, находясь лицом к подъезду. Надо бы выяснить, откуда они знают о брате, вопрос лишь в том, как это сделать. Подкараулить и под угрозой оружия заставить говорить? Марат огляделся. Спрятаться в машине?

Он не успеет: они выйдут из подъезда раньше. Марат рванул к своей машине, но она была далеко, и он проскользнул за ближайший темно-синий «Опель» – автомобиль стоял наискосок от подъезда. Если повезет, его не заметят, и Марат окажется у них за спиной. Что-то заставляло его усомниться в том, что у него это получится. Слишком опасными и опытными показались ему Рыжий и Темный, но ничего другого он с ходу не придумал.

Была еще одна причина вцепиться в них и не упустить. После пальбы, разворотившей квартиру старика, здесь скоро будет полно полицейских, и Марат уже не сможет следить за квартирой Ильи, во всяком случае, не в ближайшее время. Та же полиции отпугнет убийц брата, и даже призрачный шанс найти их исчезнет.

Прошла минута, вторая. Что-то слишком долго. Эти двое должны покинуть квартиру, так почему медлят? Соседи наверняка позвонили в полицию, скоро дом оцепят. Задерживаясь из-за них, Марат рисковал оказаться в ловушке с незарегистрированным оружием, которое, кто знает, могло иметь кровавую историю. Однако уйти он не мог. Он будет ждать, чтобы ни случилось. Иного шанса не будет.

Спустя минут пять решимость ослабла. Они затаились? Не такой уж неправильный вариант – спрятаться в одной из квартир, переждать и покинуть ее под шумок, когда возле подъезда будут шнырять полицейские. Кое-что смутило Марата еще сильнее. Типы задержались-затаились, ладно, с этим все ясно. Где же полиция? Она должна была появиться.

Марат вышел из укрытия. Похоже, он зря ждет. Понимание хлынуло в него холодной неприятной волной, даже ноги ослабли. Кажется, он их упустил. Было два варианта: подняться на крышу, перейти в другой подъезд или же забраться в квартиру первого этажа и выпрыгнуть из окна, выходящего на другую сторону дома. Марату хотелось заорать. Мог бы догадаться об этом сразу, когда они не появились в течение первых двух минут. Он подался было влево – с этой стороны торец дома ближе, оглянулся на соседние подъезды.

Вовремя.

Двое выходили из соседнего подъезда. Рыжий и Темный. Рыжий пошатывался, шел тяжело, Темный его поддерживал. Темный огляделся, заметил Марата, но никакой реакции не последовало. Он не задержал на нем взгляд, не вытащил дробовик, он направил напарника к машине, не ускоряя и не замедляя шаг. К машине Марата. И тот в ужасе осознал, что оставил ключ в замке зажигания. Просто для удобства, для экономии времени, если бы пришлось кого-то преследовать, покинув перед этим машину.

Марат не рискнул достать пистолет и приказать типам замереть. Во дворе находились несколько человек – мамаша с коляской, два пенсионера и прохожая средних лет, – которые заметят его с оружием и затем расскажут все полиции, это не считая того, что многие увидят происходящее из окон. И самое главное – Марат почувствовал, что угроза выстрела, с не очень удобной для пистолета дистанции, не остановит этих странных людей.

Они сели в машину, двигатель ожил. Темный дал задний ход, машина Марата выехала со двора.

Марат оглядел машины. Ему оставалось только одно: угнать чужую машину и попытаться не упустить парочку, которая угнала его собственную.

4

Смотреть в зеркальце заднего обзора было неудобно, и она постоянно оглядывалась через плечо. Соперник настигал ее. Он не скромничал: таранил машины, если не уступали дорогу, подрезал, сигналил. Он сокращал расстояние, медленно, но неумолимо продираясь к своей цели.

Поначалу она пыталась не выделяться в потоке машин, когда же расстояние сократилось до возможного поражения из огнестрельного оружия, она перестала таиться. Нужно было отрываться, пока не поздно.

Соперник вцепился клещом, и она вскоре поняла, что оторваться будет нереально. Ей предстояла стычка. Вопрос был лишь в том, выберет ли она подходящие условия, либо все решат обстоятельства. Она вдавила акселератор по максимуму, поглядывая по сторонам. Нужно выбрать поле сражения. Удачней окажется выбор, больше шансов, что победа будет на ее стороне.

Через три квартала она вильнула вправо. Она сделала выбор. Крупный детский магазин. Чем обоснован выбор, она сказать не могла. Как всегда, она следовала интуиции. В любом случае, помещение окажется не лучше и не хуже иного выбора. Все решит грязная примитивная работа: кто кого.

Она рассчитывала въехать в витрину, оказаться внутри магазина, лишь потом выбраться из машины, но что-то вынудило ее сбавить скорость и припарковаться – совсем как обычной женщине в обычный день.

– Дай руку! Быстро!

Она вытащила ребенка из машины. Они вошли внутрь в тот момент, когда Соперник на угнанном автомобиле ударил в багажник их «Тойоты», продрался на тротуар, раздвигая машины, вывалился из салона, через секунду подскочил с дробовиком в руках.

Он видел ее с ребенком, как смутные тени сквозь витрину. Это его не остановило. Еще не вскинув дробовик на уровень груди, он выстрелил. Стекло вынесло несколькими крупными кусками и сотнями мелких.

Она повалилась на пол, потянув за собой мальчика, дала очередь в ответ. Она перекатилась, меняя позицию, пытаясь выяснить свое положение. В магазине нарастала паника, вопли, шаги: если раньше все казалось контролируемым, теперь это все больше становилось бесконтрольным абсурдом. Некоторые из посетителей падали на пол, прикрывая голову руками. Иные готовились рвануться в бой, когда кому-то показалось, что подобными действиями можно что-то решить.

Она проскользнула сквозь суету подальше от витрины. Их скрыл высокий стеллаж: сверху донизу небольшие мягкие игрушки, коробочки с паззлами и конструкторами. Она тянула мальчика за собой, впереди виднелся проход во внутренние помещения, но в конце стеллажа кое-что вынудило ее остановиться. В это мгновение заднюю стенку стеллажа пробил заряд дробовика, несколько паззлов, разлетаясь, пронеслись перед лицом мальчика. Со стороны можно было подумать, что женщина вовремя остановилась, но выстрел сумасшедшего, вбежавшего внутрь и расстреливающего магазин, был не причем.

Она рывком уложила мальчика на пол лицом вниз.

– Не вставай!

Он не смог удержаться и поднял голову, чтобы видеть, чем занята странная женщина. Та сделала три быстрых шага вперед, выходя из-под прикрытия стеллажа, и выпустила короткую очередь. Отпрянув, она схватила пару кукол с полки и… оторвала одна за другой три головы.

Мальчик едва сдержал крик. Не потому, что он хотел возмутиться этому варварству или потому, что было жаль игрушки. Крик рвался из него, как неосознанная реакция организма. Женщина вновь сделала три быстрых шагах, пригнулась, опустилась на одно колено. И бросила первую кукольную голову.

Даже сквозь грохот дробовика и крики обезумевших людей, породивших на входе давку, можно было услышать специфический звук катящейся по плиткам пластмассовой головы.

Соперник увидел этот своеобразный выпад и выстрелил в голову куклы до того, как она к нему докатиться. Он выстрелил в нее и непроизвольно пригнулся, попятившись. Он ждал взрыва или иного подвоха, но ничего не последовало – ему подбросили голову обычной куклы.

Женщина подбросила вторую голову. Соперник прострелил и ее. За второй пришла очередь третьей. На этот раз он подфутболил голову ногой и сделал три быстрых выстрела подряд.

Короткая пауза и – к ногам Соперника покатилась очередная, четвертая, голова. На этот раз он ее вообще игнорировал – он пальнул туда, где мелькнули рука и плечо женщины. Он не видел, что за пару секунд до этого женщина вскрыла коротким ножом голову куклы и быстро засунула туда некий предмет, взятый из своего кармана. Голова куклы миновала правую ногу Соперника в полуметре, ударилась о стену.

Взрыв, последовавший за этим, сотряс магазин. Соперника пронзило двумя крупными осколками и швырнуло вперед на стеллаж. За мгновение до этого стеллаж изрешетило десятком мелких осколков, и он зашатался.

 Соперник повалился вместе со стеллажом. Грохот уже слабел, и его мощь подхватил шум падения множества предметов. Женщина к этому моменту лежала сверху на мальчике, которого быстрой подсечкой уложила на пол лицом вниз. Он даже не успел возмутиться или испугаться – все произошло слишком быстро. Она не столько прикрывала его, сколько не позволяла преждевременно вскочить и бежать.

Она приподняла голову и убедилась, что Соперник уже не встанет. Он лежал на груде развороченного добра, усеявшего разломанный стеллаж, лицом вниз, голова повернута так, словно он собирался нырнуть в невидимый колодец. Отстраненно она отметила, как корчатся двое раненых, оказавшихся в ненужном месте в ненужное время. Она даже не разобрала, мужчина это или женщина – не до того. Она им ничем не поможет, а «скорая» вот-вот прибудет.

Она поднялась, глядя на потолок и верхнюю часть стен.

– Лежи, не вставай.

Она прошла в одну сторону, в другую. Кажется, ничего поблизости не уцелело. Кроме одной видеокамеры наблюдения. Она приподняла руку, дала короткую очередь. Теперь нет ни одной. Вторая очередь досталась неподвижному телу Соперника.

Она повернулась к мальчику, с легкостью подняла его.

– Уходим. Сейчас будет легче.

5

Илона услышала звонок мобильного, когда ложилась в кровать. Рядом посапывала Вероника: ротик полуоткрыт, одна рука на подушке закинута за голову. Илона щелкнула ночником, посмотрела на часы: без пяти минут полночь. Кто это так поздно?

Она глянула на экран мобильника.

«Марат».

Она застыла, не веря тому, что прочитала. Она не думала, что он позвонит, во всяком случае, так быстро. Они как будто договорились расстаться, пока связь – так выразился Марат, не она – не переросла в нечто такое, после чего расставаться окажется болезненно. Она так ему ничего и не сказала, но, судя по всему, болезненно ей было уже сейчас, много времени для этого не понадобилось. Спустя считанные встречи после знакомства.

Пока она колебалась, вернее, пыталась побороть внезапное оцепенение, звонок оборвался. Заколотилось сердце. Что-то случилось? Он бы не позвонил просто так, в такое время. Быть может, он передумал и решил, что они должны попробовать продолжить отношения, но нет – он бы выбрал для звонка на эту тему более подходящий момент. Она вообще должна была спать, но завозилась со стиркой-глажкой, чтобы завтра после работы осталось больше времени на ребенка.

Спустя минуту Илона поняла, что Марат больше не перезвонит, прошла в кухню, набрала номер сама. Он был из разряда – очень редких людей – надежных, заботливых, и то, что Марат прервал их отношения, едва они лишь начались, говорило лишь в его пользу: он опасался сделать ей больно в дальнейшем.

– Да? – голос глухой, уставший.

– Марат? Ты звонил? – ей показалось, что она ошиблась, и звонил кто-то другой.

– Да, звонил, – пауза. – Извини, если разбудил.

– Не успел.

– Уже хорошо. Хоть что-то.

– Случилось что?

– В общем, да. Мне нужна… твоя помощь, Илона. Неудобно получается, но… обратиться, по сути, больше не к кому.

Первое, что она почувствовала: радость – она ему все же понадобилась, да еще так быстро. Потом нахлынул испуг: что произошло?

– Ты говорила, у тебя есть родственница в полиции? Сестра или кто-то в этом роде. Отдел убийств, кажется?

– Да. Карина, двоюродная сестра. Что случилось, Марат?

– Пока ничего. Вернее, случилось-то, случилось, но ты не волнуйся. Со мной все в норме. Прохлаждаюсь, а надо бы кое-что узнать. Проблема в том, что отъехать не могу. Пропущу что-нибудь важное.

Пауза. Она чувствовала: он позвонил после серьезных колебаний, у него просто нет выхода, кроме как обратиться к ней. И все же она не понимала: Марат и полиция?

– Рассказывай.

И он рассказал. В целом коротко, хотя и основательно, но туманно. Она мало, что поняла, каким образом он оказался замешан во все это, но уточнять не рискнула. Марат не мог делать ничего плохого, в этом она была уверена. Некая нужда, обстоятельства вынудили его искать то, что сам он найти не мог.

– Ты просто узнай, что стало с этим дедом.

– Думаешь, его убили?

– Не знаю. Возможно. Я бы сам проверил, что там, но… сейчас не могу.

– С тобой что-то не так? Ты ранен?

– Нет, Илона, нет. Просто я… слежу за домом, где находятся те двое типов. Непонятно, сколько я тут просижу.

Пауза. Илона растерялась.

– Ты знаешь, где они находятся? Но это…

– Постой. Не знаю, подумал ли я о том, о чем подумала ты, но, прошу: пока не надо звать сюда полицию. Иначе я не узнаю то, что хочу узнать от них.

– Хорошо, хорошо. Тебе… перезвонить на этот номер?

– Я сам перезвоню. Пока я отключусь.

Короткие гудки. Она больше ничего не успела сказать. В голове вертелось с десяток вопросов, в основном насчет их отношений. Что ж, сейчас подобный разговор все равно не ко времени.

Она посмотрела на мобильник, поколебалась, написала Карине короткое смс. Насколько она помнила, сестра в такое время никогда не спала, но кто знает – не хотелось ее разбудить, если она все же легла. Илона подождала, и меньше чем через минуту раздался звонок.

– Сестренка, ты еще не спишь? – голос у Карины низкий, с хрипотцой, как если бы она много и давно курила. – Что стряслось?

– Все хорошо. Так, знакомый один попросил кое-что узнать, – Илона пыталась подобрать нужные слова, чтобы не сказать лишнего. – Его брат жил в том подъезде. Он заходил на квартиру к брату, слышал какой-то грохот, что-то в этом роде. Сказал, что в той квартире живет одинокий пожилой человек. Сказал, что волнуется, не случилось ли с ним что-нибудь плохое.

– Скажи адрес.

Илона сказала. Она ждала еще вопросов, но их не последовало. Пауза показалась настолько глубокой, что мелькнула мысль: связь прервана, Карина ее больше не слышит.

– Карина? Ты здесь?

– Сестренка, назови имя твоего знакомого. Еще лучше дай номер его телефона. Мне нужно срочно с ним связаться.

– Э-э… Карина, я не… Он просто позвонил, наверное, хотел остаться неизвестным. Любой человек на его месте…

– Дай мне его номер.

– Карина, мы же так не договаривались.

– Мы с тобой никак еще не договаривались. Номер!

Пауза. Странная настойчивость. Илона пожалела, что позвонила.

– Илона? Ты в этом как-то замешана? В чем проблема? Тебя связали законом молчания, моя дорогая сицилийка?

– Нет, просто я… обещала всего лишь разузнать про его соседа. Что там случилось, в этой квартире?

– Кое-что странное. Хуже, что есть некая связь с одним криминальным эпизодом за сегодня. То есть связи между ними не должно быть, но один нюанс указывает, что она есть. Странный нюанс.