Оглавление
Игорь Панин. 101 разговор с Игорем Паниным
Предисловие
Беседы о литературе
Василий Авченко: «Я – не сепаратист и не провинциал-экстремист!»
«Самое ценное и вечное нашей культуры – дар речи»
«Литературу следует отделить от денег»
«Читатель нынче тороплив»
«Много у меня в столе…»
Белый свет давно прочитан
Андрей Битов: «Государство нам должно!»
«Бог устанавливает свой срок»
Литпроцесс – река с глубинным течением
«Малоизвестные мифы – это кладезь нетронутый»
Михаил Бутов: «Банкета не будет!»
Владимир Бушин: «Читателей у меня немало…»
«Русская литературная среда – это мощная клановая система»
Язык до Казани доведет
«Каждое новое стихотворение – всегда эксперимент»
«На Западе человек становится другим»
Южнорусский десант
Хранитель подземелий
Гиперреализм вместо постмодернизма
Сорок лет на Голгофе
Виктор Ерофеев: «Я не русофоб!»
«Полюбите меня черненьким»
Счастливый писатель – уже не писатель
«Без усиления роли писателя страна не решит ни одной проблемы»
«Я не отношусь к писателям-отшельникам»
Хвалу и пустоту приемли равнодушно
«Война не закончилась»
Ночь не самых длинных ножей
Антисемиту нужен жид
«Самая страшная война – историческая»
«Я абсолютно свободен в выборе темы»
«Человек – это фонтан крови!»
Любимец филологической мысли
За что уважать провинциального писателя?
Дожить до третьей книги
Эдуард Лимонов: «Я буду всегда, пока существует русский язык…»
«…Есть те, кто победит время»
Одна дома
Обыкновенный русский Гулливер
«Что мы оставим после себя?»
Равняясь на Ломоносова
«Недолго сторожем работал…»
Пирожки с котятами
Какие ворота ведут в литературный двор?
Писатель – не гусь!
Захар Прилепин: «В плену не был, рабами не торговал…»
Так сложилась жизнь
Часть битвы
Евгений Рейн: «Россия – моё родное пространство»
И пером, и кистью
Лирика, а не агитки!
Волкодав – прав, а людоед – нет
«Пытаюсь совершенствоваться»
Созерцатель. Скиталец. Эгоист
Ввяжемся, а там просмотрим
«Я – чернорабочий великой русской поэзии»
Максимально честно
Александр Терехов: «Чувствовал себя разведчиком и волшебником»
«Хочется жить в креативной России»
Под маской
Сергей Шаргунов: «Я плевал на злые языки»
«Литература ничего никому не должна»
Плыть туда, куда надо
Не только о литературе
Чингиз Абдуллаев: «Дотянусь до планки сименона»
Идиотский ЕГЭ
«Гумилёву в голову бы не пришло отрицать существование русских»
А кто вам сказал, что вы – народ?
В киеве бузина
Александр Васильев: «Я славянофил и патриот»
Стать переводчиком сегодня никто не мечтает
За Геббельса ответишь!
Авторам не обойтись без раскрутки в интернете
Выборы руководства СП России в 2013 Г
Волга впадает в Миссисипи
«Мы открыты миру»
Виктор Мережко: «Я собой доволен»
Страна книги
Одесса – русский город
«Младшей сестре» уже 50
«Задача сорвать национальную книжную выставку-ярмарку была первоочередной»
Возвращение Лени Голубкова
«Я никогда не бросался в политику…»
О Герцене забыли
Российское литературной собрание
Дмитрий Рогозин: «Грузия и Украина развалят НАТО»
«Слухи о смерти книги преувеличены»
«Только России нужна Украина»
«Человек должен быть мечтателем»
Один из лучших «деревенщиков»
«Книготорговая сеть сокращается, как шагреневая кожа»
Поэт бывает счастлив. Иногда…
«Гость должен доказать, что явился с добром»
Анна шахназарова, Михаил Ляшенко: «Русская литература в Грузии оставлена на произвол судьбы…»
Внук за деда в ответе
Еврейский взгляд на русский вопрос
«Газета “Культура”… Не то, что вы думали!»
Отвечаю на вопросы
Игорь Панин: «Стихотворчество сродни алкоголизму»
Совсем из ума выжили
У пропасти
Литераторы против никеля
«Свой народ мы не бросим»
Отрывок из книги
Собирая под одной обложкой эти тексты, опубликованные в разных СМИ, я столкнулся с определенными трудностями. Например, сразу возник вопрос – что делать, если с некоторыми писателями я беседовал по два, а то и по три раза, как с Сергеем Шаргуновым? И это не считая подготовленных мною различных литературных опросов, в которых те же лица принимали участие. Давать в книге три интервью одного и того же автора? Не очень-то правильно, наверное. Но если все три интервью интересные? В итоге вынужден был оставить от каждого по одному, чтоб другим не обидно было.
Кроме того, приходилось думать об объеме книги и стараться ни в коем случае не превращать ее в двухтомник. Поэтому многие интервью пришлось давать в сокращении или даже оставлять из них небольшие фрагменты. При этом часть интервью я решил напечатать в авторском варианте, не искаженном при первоначальной публикации, когда тексты произвольно сокращались изданиями или снабжались редакционными вставками.
.....
– Однажды в 1958 году Дима Стариков, сотрудник отдела русской литературы «Литературки», мой друг, привёл в кабинет завотделом Михаила Алексеева, заместителем которого я был, тихого кадыкастого юношу и сказал: «Он хочет прочитать нам свою поэму». Мы уселись и стали слушать. Когда он закончил, Алексеев сказал мне: «Это надо напечатать». Я охотно согласился. Так в «ЛГ» появилась поэма «Мастера». С этого Вознесенский и пошёл. А 30 ноября 1960 года в номере газеты «Литература и жизнь», посвящённом 50-летию со дня смерти Толстого, молодой поэт опубликовал (возможно, специально заказанное к годовщине) стихотворение «Крона и корни». Оно выглядело вполне закономерно среди статей А. И. Куприна, А. Б. Гольденвейзера, Ольги Форш, Виктора Шкловского, Алисы Коонен и других авторов, как уже почивших, так и здравствовавших тогда. Прекрасно! Юный талант в кругу знаменитостей… Прошло 10 лет… минуло 20… пролетело 25… Об этой публикации уже давно все и забыли. Но вдруг в 1988 году, после 28 лет молчания, сочинитель стишка вылез на страницы еженедельника «Неделя» и объявил:
«В тягостной атмосфере антипастернаковских гонений похоронного лета мне всё же удалось напечатать стихи «Кроны и корни» памяти Пастернака с подзаголовком «Памяти Толстого». И вот, мол, за 28 лет никто не заметил моего отчаянного героизма и не дают мне медаль «За отвагу», как у асмодея Бушина. И что вы на это скажете? Напечатав в «Литературной России» статью «Скорбь б/у» об этой бесстыдной проделке, я «пиарился»? К тому же стишок Вознесенского был опубликован не в «похоронное лето» (Пастернака хоронили 2 июня 1960 г.) а, как уже сказано, в самом конце осени. И никакого «антипастернаковского гонения» тогда уже не было. В издательстве «Художественная литература» именно в это время готовилась большая книга поэта «Стихотворения и поэмы», которая вскоре, в 1961 г., и вышла. А сам певец, известный говорливой любовью к Пастернаку, как раз этим летом был принят в Союз писателей. Хорошенькое гонение… А как вам нравится напечатанный в США стишок, с которым Вознесенский влился в орду клеветников о плагиате «Тихого Дона»? Привести? Как-нибудь в другой раз. Ведь даже Рой Медведев, как недавно писали, признался, что полжизни работал Сизифом, уверяя всех, что это плагиат.
.....
