Читать книгу Ночь накануне Рождества - Илья Огородников - Страница 1

Дом маленького Кристофера каждый день наполняется детским смехом и радостью его младшей сестренки Кэтти. Кристофер опережает Кэтти всего лишь на пять лет, однако, когда он проводит с ней время, за игрой или за просмотром мультиков, за листанием цветных картинок или рассказыванием колыбельных, – то невольно хочет вернуться в свои самые первые годы, когда истории на ночь рассказывали ему.

В канун Рождества их малых размеров городишко сильно замело пушистым белым пледом, отчего многие не хотели покидать объятия своих близких и предпочли горячие напитки суровому декабрьскому дню.

Семья Кристофера была не исключением.

Его отец Джейкоб вместе с матерью Кэролайн с самого утра наводили в доме праздничный уют. Рабочие будни не позволяли им сделать этого раньше, поэтому большую часть дня Кристофер провел с Кэтти.

В разгар дня за окном усилился мороз, началась метель, а день постепенно начинал смеркаться, уступая место самой волшебной ночи в году.

Работы в доме ненадолго утихли на тот период, когда Кэтти отправилась на дневной сон. Ей решили дать поспать подольше, чтобы за праздничным ужином она сразу же не захотела отправиться в кроватку.

Время постепенно подходило к позднему вечеру, по всему дому горел приглушенный свет, где-то свечки обжигали свою восковую подложку, а камин в гостиной создавал особую атмосферу зимнего вечера.

Кэролайн уже накрывала на стол в новом светлом платье, которое Джейкоб подарил ей пару дней назад. Сам Джейкоб одевал Кэтти, а Кристофер заправлял крахмальную рубашку в школьные темно-синие брюки. Как вишенку на торте, он надел темную бабочку, с которой некогда любил щеголять по праздникам.

Ужин прошел в семейной атмосфере. Все смеялись, рассказывали истории, даже юная Кэтти совсем не капризничала, а даже старалась внимательно слушать. За окном мягким шепотом ложилась метель, свет уличных фонарей был настолько рассеянный, что казалось, что за окном густой туман, а не снежинковое одеяло природы.

После ужина Кэролайн сразу же пошла укладывать Кэтти, которая за весь ужин не выказала ни одного недовольства. Джейкоб убирал праздничный стол и мыл посуду, а юный Кристофер отправился в свою комнату на втором этаже готовиться ко сну.

Он переоделся в светлую теплую пижаму и стал смотреть в окно, облокотившись на подоконник.

О чем он думал в этот момент трудно сказать, но он наверняка мечтал, или, быть может, летал. Летал там, где детское представление мира переходит в фантазию, и с каждой секундной Кристофер уносился все дальше от своего дома, куда-то туда, где мир грез стирает привычное представление мира, и дает волю воображению. Детскому, светлому и яркому воображению.

Сколько времени Кристофер провел в той стране неизвестно, однако в реальность его вернула рука отца, словно подушкой опустившаяся на его плечо.

− Твоя мама настолько утомилась, что когда уложила Кэтти, решила сделать тоже самое, − сказал Джейкоб и подошел к кровати Кристофера, − тебе надо поступить также, сынок.

Кристофер безоговорочно лег на кровать, а Джейкоб укрыл его одеялом.

− Папа, − неожиданно сказал Кристофер, − расскажи мне какую-нибудь историю или зимнюю сказку. Кэтти я часто рассказываю колыбельные перед сном, но сам их давно не слышал. Своим студентам же ты каждый день рассказываешь истории. Расскажи что-нибудь.

Джейкоб улыбнулся и сказал:

− Конечно, сынок, но только обещай, когда я буду рассказывать, ты будешь лежать с закрытыми глазами и представлять все то, что я тебе буду рассказывать. Так и сон к тебе придет быстрее.

− Обещаю, пап, обещаю! – радостно завопил Кристофер.

− Хорошо, тогда слушай.

В одном королевстве, что зовется Сноудрим, расположенном где-то на краю звездного мира правил король Кингсноу. Жители королевства прозвали короля праведным. Сделали они это лишь потому, что король всегда принимал правильные решения, однако никто не мог понять, как ему это удается.

Была у старого короля и жена, прекрасная королева Снофлейк, которая с годами, вопреки всем правилам, становилась только очаровательней.

Жители Сноудрима только и делали, что гордились такими правителями, а иногда даже и завидовали их счастливой жизни.

Однако одна проблема терзала душу короля и королевы – у них все еще не было наследника, который займет золотой трон Сноудрима по уходу на покой праведного короля.

Каждое Рождество они свято верили, что именно в этом году им посчастливится стать прекрасными родителями не менее прекрасного ребенка. Однако на протяжении многих лет они его не получали.

Но все же их желание не осталось не услышанным.

В звездном мире существовала традиция, что каждое Рождество короли остальных королевств приносят в подарок праведному королю самые необычные вещи. Эта традиция старше многих из королевств, ведь Сноудрим был первым, построенным в звездном мире. Отчего остальные королевства не могли не существовать без должной поддержки Сноудрима и его короля Кингсноу.

У Кингсноу было хобби – он невероятный художник. Может нарисовать любой портрет, пейзаж, натюрморт и еще много все остального с невероятной точностью. Его кисть способна передать всю красоту, всю гамму чувств тому, кто будет смотреть на его произведения.

В Рождество Кингсноу празднует свой день рождения, и именно в этот день всем жителям Сноудрима открываются ворота в королевскую галерею, где все желающие могут любоваться творениями короля, написанными за прошедший год.

Как-то раз, в канун очередного Рождества, король соседнего королевства принес в подарок Кингсноу волшебный мольберт.

− С его помощью, король Кингсноу, ты сможешь создавать свои картины живыми. Все, что ты нарисуешь на нем, по твоему велению будет немедленно притворено в жизнь. Но только помни, становится рабом своих желаний король не может, а праведный король Кингсноу и подавно.

Король был невероятно тронут таким подарком и сразу же сообщил о таком чуде своей королеве.

− Дорогая, любимая моя Снофлейк, − глубоким, раскатистым и звонким голосом говорил король, − ты не представляешь, что я только что принес. Этот мольберт нечета моему старому, из горного хрусталя.

− Но почему, мой любимый король? – спросила королева, и голос ее был больше похож на пение, чем на простую речь. – Ведь ты так долго выбивал его из куска породы.

− Этот мольберт – волшебный, − торжественно заявил король, − он способен воплотить в жизнь любой холст, который я на нем напишу.

− И что же первое ты на нем напишешь?

− Помнишь истории своих родителей, которые рассказывали о мире, в котором во время холода с неба летят белые крупные пылинки, хлопья?