Читать книгу Маньяки предпочитают блондинок - Инна Балтийская - Страница 1

– Теперь закройте глаза, и представьте: на вас льется водопад денег. Зеленые долларовые бумажки облетают вас, слегка задевая шероховатой бумагой, вы чувствуете их легкое прикосновение… Почувствовали? А теперь вытяните вперед руки ладонями вверх. И представьте, как баксы, плавно кружась в воздухе, опускаются на ваши ладони, складываясь двумя аккуратными стопочками.

Я вытянула руки, честно пытаясь представить себе стопки долларов, но, увы, даже в самых смелых фантазиях деньги с шорохом осыпались, как осенние листья, облетая меня стороной. Почему-то в голову лезли мысли о потерянной на днях тысячерублевой купюре. Перед уходом с работы я положила бумажку в карман осеннего плаща и пошла на остановку трамвая. Дойдя до нее, я машинально сунула руку в карман – он оказался абсолютно пустым! И ладно бы я успела проехать в трамвае хоть пару минут – грешила бы на ловких карманников, регулярно обчищающих моих коллег. Но фокус состоял в том, что вплоть до самой остановки я шла по абсолютно пустому переулку, где не было ни единой живой души! Куда могли пропасть деньги? По мнению редакционной стилистки Мули, доброй девушки, побритой под ноль, они просто дематериализовались, возникнув в кармане какого-то счастливчика.

– Понимаешь, ты прошла мимо какой-то временной дыры. – убеждала меня Муля. – И твоя тысяча, исчезнув из кармана, материализовалась у кого-то, кто прошел мимо этой дыры раньше или позже тебя.

– Но почему в моем кармане никогда не материализуются чьи-то деньги? – удивилась я. – Насколько я помню, у меня они только исчезают бесследно.

– Не любят тебя деньги. – грустно заключила Муля. – Впрочем, меня тоже они недолюбливают. Но я вот записалась на семинар по приманиванию удачи. Слышала такое учение: «Марадин»? Они учат, как изменить свою судьбу к лучшему. Например, если ты полюбишь деньги, они ответят тебе взаимностью. Если ты полюбишь мужчин, они начнут штабелями складываться возле твоих ног. Тут главное полюбить их бескорыстно, от всего сердца. Этому надо учиться.

– Что, мужики так и буду складываться? – заинтересовалась Нателла, эротическая обозревательница журнала «Ночной гламур». На мой взгляд, для начала ей не мешало бы вымыть волосы, расчесать их и снять излишнюю штукатурку с лица, но Нателла была свято убеждена, что все ее любовные неудачи – следствие какого-то невероятного, тотального невезения.

– Разумеется. – убежденно сказала Муля. – Моя знакомая несколько раз ходила на этот семинар, и теперь ей повезло – она получила от создателей «Марадина» разрешение вести семинар самостоятельно!

– И разбогатела. – заключила я. – Теперь ты хочешь ее поддержать материально?

– Я хочу попробовать изменить свою судьбу к лучшему. – ответила Муля. – Пошли вместе?

– А сколько это учение стоит?

– Триста евро. – грустно ответила Муля.

– Да ты что! – ахнула я. – Отдать триста евро за то, что тебя научат любить деньги?

– Но семинар длится три дня! И мы очень многому научимся. Ленка, ну пошли, хочешь, я тебе 300 евро одолжу?

– Ладно, как-нибудь сама наберу. – вздохнула я.

– Девочки, я с вами! – быстро сказала Нателла.

– Здорово! – обрадовалась Муля. – В компании учиться веселее.

И вот теперь мы стояли в большом актовом зале средней школы, любезно предоставившей помещение для семинара «Марадин». Директор школы, видимо, уже научился любить деньги, и они уже ответили ему взаимностью. Больше всего меня поразило количество собравшихся в зале людей. Их было не менее сотни – от совсем юных девчонок, по виду старшеклассниц, до седого старичка, опирающегося на большую трость. Интересно, что он собирается бескорыстно полюбить на старости лет – неужели здоровье? Или молодость?

– Теперь крепко сожмите ладони, представляя, что там толстые стопки купюр. – продолжал вещать резкий женский голос. – Запомните свои ощущения, постарайтесь закрепить их в памяти. Все, открывайте глаза!

Я открыла глаза и с недоумением поглядела на невысокую полную энергичную женщину, ведущую «Марадин». Интересно, она сама верит в эти упражнения, или просто нашла для себя золотую жилу, и торопится ее разработать? Мне было до боли жалко честно заработанные триста евро, которые я отдала за семинар. Но что поделаешь – за глупость надо платить.

– А теперь разбейтесь на пятерки. – велела ведущая.

Я повернулась к Муле и Нателле. Лицо нашей лысой стилистки выражало легкую степень недоумения, Нателла же, судя по всему, еще не успела разочароваться в семинаре, и ее маленькие, густо накрашенные глазки под мохнатыми нависшими бровями сияли предвкушением чуда.

– Смотри! – шепнула она мне. – Тут даже Ванда!

Я невольно оглянулась и увидела высокую стройную девушку с длинными ярко-белыми волосами, большими карими глазами и смуглым, как у мулатки, лицом. Несмотря на глубокую осень, она была одета в короткий джинсовый сарафанчик, почти не скрывающий пышную грудь, и белые босоножки на огромной платформе. И правда, она похожа на молодую певицу, которая ярко заявила себя на отборочном конкурсе «Евровидение», и вышла в полуфинал.

Номер действительно впечатлял: несмотря на то, что все песни на Евровидении полагалось петь на английском языке, Ванда пела на русском, а два мрачных парня в черных костюмах и черных очках синхронно переводили ее слова на английский. Сама же певица, яркая, как зимний полдень, была в белоснежном платье, юбкой которого напоминала огромный кружевной цветок. Она пела протяжную песню, напоминающую старинный романс или готическую балладу в духе Ника Кейва:

Во время пения Ванда легко кружилась по сцене, с каждым поворотом теряя по одному кружевному лепестку из пышного подола. К концу номера вся сцена, словно снегом, была усыпана опавшими кружевами, а певица осталась в тончайшей белой газовой комбинации, из-под которой виднелись очертания стройных загорелых ног. Номер я смотрела в записи два раза, но, поскольку видела Ванду только по телевизору, не смогла бы ее узнать в реале.

– Ты думаешь, это Ванда? – с сомнением спросила Муля. – Вроде, похожа, но та – пониже ростом будет.

– Сейчас спрошу. – решила я. Мою решимость подогревал и чисто деловой азарт – интервью с Вандой прекрасно вписывалось в общую концепцию журнала «Ночной гламур». Я подошла к девушке и предложила:

– Присоединяйся к нам!

Яркая блондинка улыбнулась и подошла к нашей женской команде. В этот момент над моим ухом раздался знакомый бас:

– А меня возьмете в ваш цветник?

Я подняла голову – рядом с Вандой стоял Митяй Золотухин, корреспондент еженедельника «Желтые новости». Наши отношения с Митяем постоянно балансировали на грани бурного романа, но, увы, так эту грань и не переходили. Одет самый известный в Городе журналист был, как всегда, более чем просто – старый серый свитер с небольшой дыркой подмышками, чуть коротковатые джинсы и рыжие ботинки. Теперь он с восторгом смотрел на красавицу-блондинку и чуть ли не пускал слюнки, осматривая ее стройные ножки и заглядывая в глубокое декольте.

– Конечно, будешь пятым. – приветливо предложила Муля. Блондинка невольно потянула подол коротенького сарафана, пытаясь опустить его пониже, и слегка нахмурилась под нескромными взглядами журналиста, но Митяй тут же представился и, в свою очередь, спросил:

– А вы – знаменитая певица Ванда?

Услышав про «Желтые новости», блондинка тут же сменила гнев на милость и снова приветливо заулыбалась.

– Я Ванда, только пока не такая уж и знаменитая. – кокетливо ответила она, оставив в покое сарафан.

– О, это дело совсем недолгого времени! – соловьем заливался Митяй. Теперь уже нахмурилась я. Вот ведь жук, а совсем недавно за мной ухаживал! Хорошо, что я не ответила на его авансы, а то страшно представить, какая жалкая участь меня ожидала – Митяй бы распускал слюни при виде каждой смазливой мордашки, а я изводилась бы от ревности. Впрочем, то, что у нас так и не завязался роман, вовсе не мешало мне ревновать. Тем более, что юная певица действительно была хороша – красива и на редкость сексуальна.

– Так, все разбились на пятерки? – вернул нас к реальности резкий голос ведущей. – Встаньте кружками лицом внутрь, начинаем следующее упражнение. Представьте, что вам надо всем сердцем полюбить четырех незнакомых доселе людей. Вы обводите взглядом всех членов вашего кружка, задерживая свой взор на каждом до тех пор, пока не почувствуете в своем сердце горячую любовь.

– Я ее уже чувствую. – негромко сказал Митяй, пожирая глазами Ванду. Та слегка порозовела, и ее смуглое загорелое лицо стало еще более темным.

Я тоже уставилась на Ванду, стараясь ее полюбить. Если бы не Митяй, это упражнение не представляло бы для меня особой сложности, поскольку я всегда думаю о незнакомых мне людях хорошо, по крайней мере, до тех пор, пока они не заставят меня изменить мнение. Но в этот раз я никак не могла не то что полюбить Ванду, но даже вернуть ту симпатию, которую почувствовала к ней вначале. Видимо, у меня был такой дикий взгляд, что ведущая, оглядев зал, подошла к нашей команде:

– Девушка! Вы, да, вы! Почему вы так странно смотрите?

– Я с нежностью смотрю. – сквозь зубы процедила я.

– У нее от избытка нежности часто случаются нервные припадки. – с готовностью поддержал Митяй. Я смерила «нежным» взглядом и его. Парень передернулся.

– Может, вам лучше покинуть семинар? – ледяным голосом классной руководительницы спросила ведущая.

– А вы вернете мне триста евро? – вежливо поинтересовалась я, еще крепче стискивая зубы и прожигая руководительницу «Марадина» настолько нежным взглядом, что даже ее стальные нервы, похоже, не выдержали. Она слегка побледнела и, не добавив больше ни слова, быстро отошла в сторону.

На этом инцидент был исчерпан. Ведущая отправилась учить всеобъемлющей любви других счастливчиков, а Митяй, по-прежнему уставившись на Ванду, как мышь на кусок сыра, продолжал рассыпаться в комплиментах.

– У вас и кошка – такая же роскошная блондинка? – мне показалось, что еще чуть-чуть – и щеки Митяя просто разорвутся от растянувшей их улыбки.

– Да, Заира – маленькая сиамская кошечка. – ласково пропела Ванда. – Она и правда похожа на меня, только глаза голубые.

– Карие намного красивее! – с неподдельным энтузиазмом воскликнул Митяй. Неужели он так старается только ради интервью?

– Митя, ты что, тоже хочешь бескорыстно полюбить деньги? – бесцеремонно прервала я светскую беседу.

– Нет, «Марадин» заказал нашей газете рекламную статью, вот меня и послали «в поле». – не отрывая глаз от Ванды, бросил Митяй. – А теперь я вижу, что пришел сюда не зря!

– Классная у тебя работа. – небрежно проронила я. – Совсем как у меня. Описываешь концерты и разные тренинги.

– Я самый скандальный журналист Города. А может, и всей России! – слегка обиделся Митяй.

– И что, разоблачишь шарлатанов, бескорыстно полюбивших чужие деньги?

– А вдруг они не шарлатаны? – парировал Митяй. – Ты сначала попробуй следовать их советам, вот если не получится – тогда да, будем мочить в сортире.

– Как же, ты только рекламные статьи писать горазд!

– И это ты мне говоришь? – похоже, Митяй не на шутку изумился. – Я тебе жизнь спас!

– Премного благодарна. – церемонно раскланялась я. Ванда следила за нашей перепалкой. слегка приоткрыв вишневый ротик. Муля с Нателлой со значением переглядывались.

– Кстати, кроме дурацкого тренинга, я сейчас веду одно опасное дело. – Митяя понесло, видимо, обвинение в непрофессионализме задело его даже больнее, чем я ожидала.

– Опасный тренинг? – заинтересовалась я. – Тренирует умственные способности, а в случае неудачи – гарантированное размягчение мозга?

– Я преследую маньяка, который убивает блондинок! – с торжеством произнес Митяй. Мы все дружно уставились на него, Ванда невольно охнула и поднесла руку к белоснежным волосам.

– И много уже убил? – спросила лысая Муля.

– Пока трех. – пожал плечами Митяй. – Но боюсь, это только начало.

Впрочем, по его довольному тону я бы никогда не предположила, что это обстоятельство его сильно огорчает.

– А что, у вас в газете нет криминального отдела? – спросила я. – Ты у них один за всех?

– Есть, есть отдел, правда, из одного человека, Тимура Абызова. – отмахнулся Митяй. – Тимуру первому и поручили освещать следствие, пока были убиты только две девушки. А когда стало ясно, что там серия, редактор подключил меня. Дело-то громкое будет, а кто, кроме меня, умеет освещать громкие дела? – без ложной скромности закончил он.