Читать книгу Секрет Счастливого сердца. Нескучная психология для яркой жизни - Инна Макарова - Страница 1

Аннотация

Моя книга – для Вас, женщины, которые в какой-то момент ощутили: «Вроде бы у меня все хорошо, но отчего же волком выть хочется? Почему кажется, что все плохо, но непонятно почему»? Которых с детства приучали быть удобными обществу! Быть «хорошими девочками», нравиться всем. А потом Вы забыли о своих истинных желаниях. Живете «как все», не догадываетесь о своих способностях. Может быть, занимаетесь нелюбимым делом…

Я поменяла свою жизнь только в сорок лет. Начала изучать психологию, а затем проводить тренинги. Научилась давать отпор хамам и манипуляторам. Бороться за любимых людей. Выросла профессионально. С удивлением узнала, что я – поэт.

А еще я заново познакомилась со своими детьми! Мне удалось построить с ними совершенно новые отношения – теперь это мои лучшие друзья. Проработала старые обиды. Впервые в жизни начала прислушиваться к себе. Я полюбила и вышла замуж за достойного мужчину. Конечно, ошибок было немало. О них я тоже пишу в этой книге.

Вы тоже сможете изменить свою жизнь и стать счастливее. Поверьте в себя! Начните путь к себе. Возможно, Вы вспомните о давно забытых талантах. Начнёте любить себя, научитесь определять «своего» мужчину и создавать доверительные отношения. Сделайте первый шаг!

Моя книга – рассказ о том, как найти себя и мужа, начать получать радость от жизни. И быть счастливой можно в любом возрасте!

Благодарности.

Глубокий поклон и искренняя благодарность людям, без участия которых эта книга не появилась бы на свет: это любимые папа и мама Сазоновы Виктор Алексеевич и Валентина Николаевна.

Талантливые и мудрые дочери Катя и Вика. Любимый муж – авантюрист и вдохновитель, Макаров Владимир. Спасибо, что вы позволяете мне быть собой и поддерживаете в любых начинаниях.

Благодарю за то, что верила в меня и не давала отступить, мой духовный наставник – Анна Петровна Храмченко.

М. Е. и Б. М. Литваки, за Ваши мощные тренинги и книги.

Спасибище, мой поэтический гений – Тимур Шаов.

Доктор медицинских наук, кардиохирург от Бога Шугушев Заур Хасанович. Журавлев Михаил Николаевич, мой замечательный друг и наставник, талантливый нейрохирург.

Зоран Рабренович, надежный друг, достойный сын сербского народа.

Замечательный коуч – Резеда Шакурова – за удивительные инсайты, возникшие благодаря Вам.

Марина Николайчук, ты просто по умолчанию!

Отдельных слов уважения и признания заслуживают вдохновитель и меценат Самборский Владимир Трофимович, Давыдов Олег Михайлович, ТРК СургутИнтерНовости. Спасибо Вам!!

Предисловие.

Эта книга – обо мне. Самое ценное, что я могу предложить, – мой жизненный опыт и опыт выхода из сложных, нервных, запутанных ситуаций, со многими из которых – я уверена – сталкивались и мои читатели.

Знаменитый французский ученый и писатель Паскаль писал: «Когда читаешь произведение, написанное простым, натуральным слогом, невольно удивляешься и радуешься: рассчитывал на знакомство только с автором, а познакомился с человеком». Я очень надеюсь, что дам вам возможность познакомиться со мной.

В детстве мы все – гении. И с самого детства я постепенно превращалась… пожалуй, можно сказать – в «Спящую красавицу». Я знала себя с тех сторон, с которых того хотели мои родители. Свои поэтические способности не развивала – более того, отложила их подальше как баловство, нечто несерьезное. Впрочем, как и многое другое из того, что мне нравилось. Так, развивая второстепенные свои способности, из «гения» я постепенно стала «талантом». Потом – просто способной: в школе, институте была «хорошисткой». Мой мир состоял из обязанностей и усредненности: я считала себя средней внешности, средних способностей, средних параметров. Это было в порядке вещей и абсолютно нормальным.

Затем я и вовсе стала считать себя посредственной. Да я такой и была: заурядный врач, обыкновенная жена, вечно недовольная своими детьми мать. Заведомо не могло это привести ни к чему хорошему – и привело: к проблемам в семье, глубокому кризису в профессии. Я попросту запуталась: привычка не думать и плыть по течению накладывалась на неудовлетворенность собой и своим окружением. А стереотип благополучной жизни побеждал страхом отчаянное желание это изменить. И как долго потом я просыпалась, мучительно осознавала свои желания и потребности, училась любить себя неидеальной.

Мое погружение в психологию привело к большим изменениям своего характера, обретению уверенности. Потихоньку стали оживать таланты. И в сорок лет я начала писать: стихи хлынули бурным потоком, они рождались внезапно: на работе, в магазине, во сне…

За это время я изменила свою жизнь. Переосмыслила свое предназначение. Вспомнила, как любила медицину в институте. И что быть врачом для меня – не просто набор знаний и навыков. Неожиданно, снова став любимым делом, это стало моим вторым дыханием.

Я поняла, что на каком-то километре жизни меня намеренно обманули: в сорок лет совсем не поздно покорять волны на серфе, погружаться в глубины океана или выступать публично.

Ну и «вишенка на торте»: я снова вышла замуж. Мы счастливы уже пять лет.

Как сказал Конфуций, 45 – это еще не конец. Это даже не начало конца. Это только конец начала…

Итак, можно ли стать счастливой в 45?

В конце каждой главы есть упражнения, которые закрепляют выводы и помогают выработать конкретные практические навыки. Их много. Вы можете выполнять их все, или нет, попробуйте и найдите те, которые «заходят».

Пролог

–Попробуешь нырнуть вместе со мной, сейчас вода теплая? – неожиданно спрашивает Владимир. Я вижу, что ему, заядлому дайверу, очень этого хочется.

– С удовольствием! Но после этого ты, как честный человек, будешь обязан на мне жениться! – ляпнула шутливо – небрежно, но чувствую, как ладони вдруг начинают потеть, и краска заливает щеки. Наш роман в разгаре, хотя знакомы мы меньше месяца.

– А ты этого хочешь?

Я украдкой бросаю на него взгляд. Сказать, что Владимир удивлен – ничего не сказать…

– Да, хочу! – отвечаю без раздумий, а сердце ухает глубоко и замирает где-то в районе пяток… А вдруг сейчас откажется, рассмеется – вот ситуация идиотская! Делаю глубокий вдох и, не давая себе задуматься, продолжаю:

– Хочу быть вместе каждый день, обниматься, готовить обеды,– боже, мне надо остановиться!– нырять в океан, на лыжах кататься.

Перевожу дух – будь что будет… Я спонтанно решилась сделать предложение первой. И все же, ох, как страшно.

– Ну, – Вова мнется,– я уже не так молод… – И у меня кредиты…

Но по растерянно-счастливому выражению его лица понимаю, что предложение попало в точку. Позже, после взаимного наслаждения, мы вновь обретаем способность говорить.

–Да, вместе с тобой быть хочу, но просто подружкой или сожительницей – не хочу! Сожительница – даже слово какое-то унизительное. Готова быть честной и доверять, но не потерплю скелетов в шкафу…

Каково же было мое удивление, когда на следующий день Вова сообщил мне, что со скелетами в шкафах разобрался, выбросил их на помойку. Он вручил мне билеты на Кипр.

А на выходные мы поехали на Светлое – неглубокое озеро: вода теплая, для Сургута – просто чудо! Непривычное, невероятное облегчение оттого, что вместо пощечины за свое доверие человеку я получила от него подарок.

В какой-то момент Владимир, плывший впереди, поворачивается ко мне, и у него в руках, неизвестно откуда, оказывается букет! Заранее, что ли, под водой спрятал? Он опускается на одно колено, протягивает мне цветы. Пока я, выпучив глаза от изумления, забираю букет, он достает проволоку, скручивает в колечко. И надевает мне на безымянный палец, прямо на перчатку. Я уже немного пришла в себя. Показываю дайверский знак: ОК. Это большой и указательный палец, соединенные в форме колечка. Таким было ответное предложение руки и сердца, сделанное под водой.

Владимир предлагает пожениться на Кипре – сделать дайверскую свадьбу. Правда, мы быстро отмели эту идею – долго, дорого, кучи документов, перспектива превращения отпуска в бумажную волокиту. Значит, женимся дома. Оказалось, пожениться за 2 недели – задача не из легких, но влюбленным ведь все по силам!

Спустя 2 недели…

– Объявляю вас мужем и женой! Под звуки вальса Мендельсона раздается хорошо поставленный голос заведующей ЗАГСом.

– Скрепите ваш союз первым семейным поцелуем!

Я чувствую себя необычно: веселый азарт, драйв! И немного страшно. Дочери, друзья, мама – все наперебой поздравляют нас, но в их глазах сквозит удивление, недоумение, легкая ирония…

– Ну, жили бы себе тихонько, без году неделя знакомы, а туда же – свадьба!– слышу голос одного из друзей, короткий смешок.

– Глядишь, через месяц уже разбегутся, так хоть сегодня повеселимся! – вторит голос его жены.

Но свадьба у нас, и правда, настоящая: длинное платье, и шампанское, летящие оземь бокалы и ведущая, предлагающая зажечь наш общий семейный очаг…

В разгар торжества читаю мужу свои стихи. Мое выступление произвело неожиданный фурор. Гости аплодировали, а Владимир даже заплакал…

Веселье в самом разгаре, и даже мои вначале тревожно-настороженные дочери немного оттаивают. Мы вышли с ними поболтать на улицу, и тут раздался звонок. Я успела ответить, а потом взглянула, кто звонит. Бывший муж!

– Слушаю, Глеб, привет!

– Алло!– слышу раздраженный голос.

Видимо, мое веселье не укрылось от него. – Где Алена? Я до дочери два дня не могу дозвониться, а ты веселишься! Мать называется!

– Она рядом, даю трубку.

Аленка начинает разговаривать с отцом, подмигивает мне.

Давно же я не слышала его голос. Но эти знакомые ироничные фразы, раздраженные интонации моментально окунули меня в воспоминания, как в темную воду…

Я беременна – 24 недели. Воскресное утро, отсыпаюсь после дежурства. Хочется еще поваляться, но нужно собираться – сегодня у дочери спектакль. Это ее первое выступление. И не в стенах детского сада, а во Дворце Культуры! Алиса наряжается, радостная, возбужденная. Времени в обрез, и я прошу мужа нас отвезти.

– Вы куда это? А генеральная уборка? Заросли грязью! – раздается зычный голос свекрови.

Услышав про выступление, она громко фыркает:

– Чушь собачья! Сколько еще таких спектаклей будет, тем более, где малявка выступает? В массовке, там никто и не заметит, что ее нет!– презрительно бросает свекровь.

Глаза Алисы наполняются слезами.

– Нет. Она репетировала, нас ждут.

Я пытаюсь восстановить хорошее настроение, ведь у дочери праздник!

После выступления, на позитиве, забегаем к родителям на чай. А там – странная картина. Растерянные, бледные мама с папой и мрачная троица. Муж, холодный и надменный, свекровь и свекор, похожие на инквизиторов…

– Я еще раз вам повторяю: мы забираем сына и уезжаем в Курган! Концерты у нее! Иди, шляйся!– кричит свекровь, завидев меня.

Надо ли говорить, что я просто онемела… Перевожу взгляд на мужа. Лицо его каменное, он молча отводит глаза. Пауза. Алиса всхлипывает… От этого звука родители приходят в себя, начинают суетиться:

– Ах, ну как же это? Что значит, забираете? Она же ребенка ждет! Ну, давайте не будем торопиться, пойдемте к столу, обсудим спокойно…

– Да что тут обсуждать? За такого любая пойдет! Взял ее с ребенком, ноги целовать должна!– громыхает свекровь.

Остальное слышу, как через вату, но мне уже не до них. Ребенок в животе начинает судорожно бить ножками, по-своему выражая протест этому театру абсурда. Часа через два меня увозят в патологию беременных с угрозой прерывания под вопли будущей бабушки:

–Ишь, комедию тут ломает!....

Почему сейчас это вспомнилось? Ведь прошло много лет, и дочь Аленушка – красавица, рядом! Я трясу головой, отгоняя дурные воспоминания…

Нет! Сегодня мне никто не испортит праздник!

– Мам, он так взбесился, когда услышал про свадьбу! Аленушка закатывает глаза в притворном ужасе.

И мы идем делить свадебный торт с марципановыми фигурками. На торте я – на серфе и в фате, и Вова – во фраке и на сноуборде, съезжающий с горы ко мне на берег моря…

С тех пор прошло пять лет. Друзья уже перестали подтрунивать и смотреть на нас, как на придурков. Скорее, в их глазах проскальзывает иногда легкая зависть – может, оттого, что нам так здорово вместе?

Вместе в радости в горе – так правильно, пафосно… скучно!

Ведь недаром безбашенной часто меня называешь:

Я скажу по-другому, быть может, не так благозвучно:

Ты на массу безумных свершений меня вдохновляешь!

Ты ворвался в мой мир – остроумный, манящий, открытый –

Я готова с тобой каждый день в океан погружаться:

В океан нашей жизни, и в Тихий, и, черт возьми, в Ледовитый!

Обнявшись, засыпать, и в объятьях твоих просыпаться…

Босиком танцевать аргентинскую сальсу на пляже,

А когда за рулем ты, протягивать бережно кофе,

Вместе жарить картошку и сало, и даже

В бане париться с водкою, без философий…

И срываться с тобой в потаенные дикие горы,

Открывать неземные пейзажи, которые – точно я знаю –

Без тебя не настолько прекрасны. И на пьянящем просторе

Ощутить жизнь полной, какой не могла и представить…

Я хочу вдохновлять тебя так же, как ты меня, слышишь?!

Вместе лет через 40 мы станем значительно лучше,

Поднимаясь по жизненным склонам смелее и выше,

Покоряя вершины, что экстремальней и круче!

Я прошу, чтобы ты ежедневно бросал бы мне вызов:

Не «за мужем» сидеть, как за печкой – расти, развиваться,

Пережить с тобой все приключения в жизни…

А я буду стараться, чтоб ты был спокоен и счастлив…

Глава 1.

Если кажется, что все плохо – тебе не кажется

Ваша боль от того, что ломается оболочка, скрывающая

вас от понимания вещей. Халиль Джебран

Однажды в жизни каждого из нас наступает момент… Нет, момент – Момент. Когда вдруг осознаешь для себя что-то важное, фундаментальное, без которого просто не может продолжаться твоя дальнейшая жизнь.

Мне хотелось бы сказать, что мое осознание наступило на каком-нибудь красивом моменте моей жизни. Чтобы было как в тех фильмах, которые принято начинать с конца. Какой-то красивый пейзаж, может быть вспышки камер, или хотя бы дождь мог бы идти, какой-нибудь особенный, чтобы вот в нем и крылось осознание.

Я в потекшем макияже мыла на темной кухне посуду. Тихо-тихо, чтобы не разбудить детей и мужа. Я мыла посуду и плакала. Не потому, что гора грязных тарелок и кастрюль меня так удручала, И холодец не вызывал у меня какой-то личной антипатии. Нет, вовсе нет. Просто мне сегодня исполнилось сорок лет. И я мыла посуду после банкета, который не хотела готовить, который не так себе представляла, и который я не хотела так заканчивать.

Вот так.

И никакого дождя, никаких вспышек.

…

Мой день состоит из коридоров. Палат. Больных. Звонков телефона, усталых голосов в трубке, прерванного сна, быстрых перекусов. А еще редких перерывов на поплакать от усталости и бессилия, если никто не видит. Символом моей работы стал не фонендоскоп, халат, или какая-то там мифическая змея. Даже не сердце, не строчка кардиограммы. Чай в щербатой чашке, который я поставила на стол в начале дежурства и выпила холодным через сутки.

Телефонный звонок врывается в сон, разбивает его. Я подскакиваю, от неожиданности чуть не свалившись с узкого дивана, на котором мне удалось ненадолго задремать. Через пару секунд я чувствую, как сердце начало привычно выстукивать свои сто двадцать ударов. Светящиеся часы-радио показывают 4.42.

– Нестабильная стенокардия, – доносится из трубки усталый голос медсестры приемного.

Судя по голосу, она вообще не присела с вечера. Халат, сандалии, фонендоскоп. В лифте дремлю стоя. Когда иду к очередному больному по ночным коридорам, мне кажется, что весь мир – огромная больница, и здоровых людей не существует вовсе. В такие моменты я мечтаю об одном – чтобы диагноз пациента оказался ясен. Тогда я механически распишу лечение по стандартам и побреду в ординаторскую. Хуже, если больной непонятен и обследование затягивается до утра…

Моя работа – это вечная гонка в отделении неотложной кардиологии, постоянный стресс, умирающие больные… Я устаю на работе не столько физически, сколько морально. Не дежурить по ночам невозможно. Во-первых, вечная нехватка кардиологов, во-вторых, это деньги. Часто неясного пациента, причём болеющего уже не первый месяц, привозят именно ночью… Иногда за ночное дежурство бывает до двадцати пяти поступлений больных, в среднем – около пятнадцати. Бывает, что, приняв пациента, успеваю только подняться в ординаторскую, и раздается звонок из приемного. Снова бреду или бегу вниз. Чашка с чаем стоит на столе.

Рабочие случаи – как цветные пятна калейдоскопа, сменяют друг друга в памяти. Все похожи один на другой. Ни один не похож на другой.

Звонок-коридор-лифт. Полная женщина, бледная, задыхается. «Истеричка, и муж у нее нервный» – сообщила медсестра приемного. Я сама вижу, женщина смотрит на меня почти с ненавистью. Из-за одышки она отвечает односложно, но я уже слышу, как поправившись она будет говорить мне о клятве Гиппократа, о паршивой еде, ненадлежащем лечении… А пока кричит ее муж.

–Она умирает, сделайте что-нибудь! Немедленно, сейчас, почему вы стоите!

Осматриваю пациентку, в голове начинает складываться диагноз: «Тромбоэмболия легочной артерии». Это заболевание обычно очень удивляет далеких от медицины людей. Суть его в том, что тромбы, образующиеся по разным причинам в сосудах нижних конечностей, отрываются от стенки сосуда. И током крови заносятся в правые отделы сердца, затем в систему легочной артерии. От размера тромба будет зависеть клиническая картина: если он очень крупный, то это мгновенная смерть, если более мелкий, то одышка разной степени выраженности. Вот так, эту женщину чуть не заставил задохнуться тромб, «прилетевший» из ноги.

Командую обследование: кислород, внутривенная инфузия, компьютерная томография, ЭКГ, анализы крови на специфические показатели. Весь персонал «в мыле», вызываю реаниматолога. Звонок из кабинета КТ – у пациентки клиническая смерть. Бежим туда, начинаем реанимацию. Через пятнадцать минут сердечная деятельность восстанавливается, больную сразу отвозят в реанимацию. Дописываю историю болезни и бегу туда же. Обсуждаем план ведения, оформляем консилиум. Спускаюсь к себе в отделение. Нужно ли говорить, что весь мой адреналин выгорел, как в топке. Уснуть не могу, чувствую перебои в сердце. Думаю о том, как иронично – кардиолог с перебоями в сердце, и запиваю эти мысли кофе, потому что работать надо дальше, а сил уже нет никаких.

Другой случай, другой кусочек мозаики – курьезный.

Ночью по «Скорой помощи» поступает женщина 38 лет с отеком легких. Это тяжелое состояние, требующее лечения в реанимации. Дама очень полная, гипертоник, толком нигде не наблюдается. Прием препаратов, снижающих давление, нерегулярный. При пальпации в животе определяется большое округлое образование, довольно твердое. Напоминает голову ребенка. На вопрос, не беременна ли, категорически отрицает. Вызванный мною реаниматолог после осмотра задает тот же вопрос и тоже получает отрицательный ответ. Даму госпитализируем в реанимацию, туда же вызываем врача УЗИ с портативным аппаратом. Как мы и думали, «гипертоническому кризу» нужно срочно придумывать имя.

– Полюбуйтесь, – приглашает нас коллега.

На экране четко видны головка, ручки, ножки – живой доношенный плод, 38 недель беременности! Сказать, что будущая мама была удивлена – ничего не сказать, когда пришлось проводить кесарево сечение в экстренном порядке. Муж-бедняга был в шоке: ничего себе, отвез в больницу жену с гипертоническим кризом! Через две недели счастливую маму с малышом выписали домой.

Надо ли говорить, что за пятнадцать лет в этом калейдоскопе появилось эмоциональное выгорание. Опустошение. Оно влияет не только на работу, оно охватывает всю жизнь. Это какое-то отупение, равнодушие, которое оставляет свой отпечаток на всем. На семье, увлечениях, быту.

Дальше – больше. Ненавидишь начальство, пациентов и себя тоже. Как изменить ситуацию, не знаешь. Ведь в любой больнице то же самое. Живёшь от отпуска до отпуска, благо «северные» каникулы длинные.

Немного иронии по поводу своей работы – она приносит не только опыт и зарплату, но еще и усталость, стрессы, чувство бессилия и сомнения в правильности своего пути.

Чтоб окончательно не выгореть, приходится шутить прежде всего над собой…

Я курсирую, как зомби, по больничным отделеньям

То рысцою, то прыжками, то переходя на бег,

На бегу же засыпаю, просыпаюсь с удивленьем:

Где-то хоть один здоровый существует человек?

Перебирая старые фото, я обнаружила, что на них я выгляжу хуже, чем сейчас – глаза грустные, плечи поникшие, улыбка напряженная… М.Е.Литвак называет такую «улыбкой висельника».

Мне почти сорок. Я – кардиолог высшей категории, работаю в огромной многопрофильной больнице. Муж мой тоже врач – реаниматолог, дочери – студентка и школьница. Есть квартира, машина, доходы, которые позволяют ездить в отпуск, родители еще здоровы…

Сначала я думала – это ведь мне только кажется, что плохо? Отчего же волком выть хочется? Но, верно сказано: если кажется, значит, тебе не кажется. Я долго не могла впустить это ощущение в свое сознание. Сначала оно то мягкой лапкой слегка касалось лица, то острым коготком кололо кратко, не давая понять – что же это… И лишь много позже, когда тоска и боль вонзились в душу глубоко и цепко, я поняла – мне плохо! Но что не так? Почему я чувствую себя такой усталой, старой, несчастной? Почему кажется, что впереди – лишь серая череда унылых одинаковых дней и ничего хорошего уже не случится?

С мужем отношения ухудшаются постепенно, медленно, но верно. Мы уже несколько лет ездим в отпуск порознь – я с дочерьми, а он – один или с друзьями. Постепенно сужается круг тем, которые я могу с ним обсудить. О своих родителях нельзя, потому что они «сволочи», и я не должна общаться с ними, но продолжаю это делать. О детях тоже нельзя, ведь старшая дочь не его, и поэтому она «дура, идиотка, кретинка», а младшая дочь – наша общая, но ее проблемы также «абсолютно идиотские».

Я чувствую себя разведчиком во вражеском тылу, когда нужно быть все время начеку, следить за каждым своим словом. Невозможность расслабиться дома после работы изматывает не меньше работы.

Старшая дочь скрывается в мире орков и эльфов, навеянным книгами Толкиена. Я понимаю, так ей легче примириться с мрачной атмосферой в семье – ругань отца, мои придирки. Она не оправдывает мои ожидания в учебе. Отношения с одноклассниками не ладятся, а с единственной подругой мы ее разлучили. С младшей – та же история, и опять я недовольна. И вот я то и дело срываюсь на крик, а потом, чувствуя острую вину, начинаю их баловать. Нет взаимопонимания. Обиды. Ссоры. Разочарования. Я пыталась быть удобной для всех, а если кто-то не хотел делать так же – это просто не укладывалось у меня в голове.

«Муж мой снимает врачебный стресс на рыбалке, кто-то из подруг вяжет, вышивает бисером. А у меня даже нет хобби. Почему? Что я люблю делать? Да, люблю читать. Читаю запоем, в основном, женские романы. Но ведь это же – бессмысленное времяпровождение! Неужели я ни на что не способна?»

Для окружающих мы – образцовая семья… Муж – врач, не пьет, не курит, работает. Ведь живем не хуже других вроде бы?? Нет, существуем… Так на бегу додумываю невеселые мысли, спеша в приемное отделение. Там снова привезли «инфаркт». Я еще не знала, что этот «инфаркт» поможет мне найти ответы на многие вопросы.

Анну Петровну доставили к нам в отделение с сильнейшим болевым синдромом. Она была психологом, директором филиала одного из институтов. Поначалу она показалась мне очень строгой, немного даже высокомерной.

Лечилась она долго, было много сопутствующих заболеваний. И однажды на дежурстве, в минутку затишья, мы с ней разговорились. Я попросила ее помочь решить проблему с дочерью. Меня очень мучило, что мы не находили взаимопонимание.

Анна Петровна выслушала меня внимательно, пригласила ребенка на беседу.

И вдруг, когда мы уже договорились о встрече, и я уже была у дверей, внезапно спросила: «А чего хочешь ты?» От удивления я даже не заметила, что она обратилась ко мне на «ты», и принялась было снова объяснять, что я хочу улучшить отношения с дочкой. «Нет, – она не дала мне договорить, – Инна, чего хочешь Ты на самом деле? Ты не находишь, что так давно уже привыкла радовать других, не себя? И уже не знаешь, о чем мечтаешь?» Я просто опешила. Стояла и хлопала глазами. А что тут сказать?..

В этот момент в коридоре раздались торопливые шаги, дверь в ординаторскую распахнулась без стука:

– Остановка!

Это значит – у больного остановка сердца, клиническая смерть. Скидываю туфли и бегом по коридору, надо быстрее. Реанимация продолжается минут сорок. Слава Богу, «завели». Пациента переводят в реанимационное отделение. Я возвращаюсь в ординаторскую, чтобы оформить историю. Вызывает приемник – гипертонический криз… Потом привозят «нарушение ритма», потом «отек легких». Когда с гудящей головой поднимаюсь к себе, на часах четвертый час утра. Хоть бы удалось поспать пару часов! Тишина. Но мне не спится, слова Анны Петровны не выходят из головы… «Чего я хочу?» К счастью, до шести утра больше не было вызовов.

А в восемь кончилось мое дежурство, и начался обычный рабочий день. Планерка. Обход, выписка, прием новеньких. Рутина. Я зашла в палату к Анне Петровне. Она одна, ее соседку уже выписали. После обычных слов приветствия прошу ее пояснить, что значит «радовать других»? И что, разве это плохо?

– Очень часто детей, особенно девочек, приучают быть удобными обществу – сначала «радовать» родителей. «Учись на отлично, не огорчай маму». «Поступай, куда папа сказал, он лучше знает». А потом ребенок привыкает «радовать» учителей, а затем мужа, друзей и коллег. Вот так и ты, как многие, привыкла «радовать маму», а потом и «радовать всех», – очень просто объясняет мне Анна Петровна.

Я слушаю ее и замираю. Это – начало моей истории. Это слова, которые я слышала постоянно.

– Знаете, меня больше беспокоят проблемы с детьми. Младшая постоянно болеет, а у старшей – переходный возраст. То огрызается, то рыдает. Не знаю, как найти к ней подход. Ну и на работе… В кардиологии мне было сначала интересно, но трудно. А теперь – однообразие, вечная гонка, стрессы. Я погрязла в рутине и живу, «как все»…

– А еще, мне кажется, ты забыла о своих истинных желаниях и не догадываешься о своих способностях, – мягко говорит моя необычная пациентка.

– Нет, почему же? Я очень хорошо знаю, чего хочу!

Я принялась перечислять: хочу, чтобы младшая дочь не болела так часто, чтобы старшая училась хорошо, чтобы муж понимал меня… Я запнулась, увидев, как внимательно она на меня смотрит.

–А есть что-то, чего ты хочешь для себя, не для мужа или дочери? Вспомни, с чего начался вчерашний разговор? Инна, чего же хочешь и о чем мечтаешь Ты?

В тот раз я ничего не смогла ответить. Когда я вышла из палаты, меня душили слезы. И вертелось неуместное слово: «Спать». Разве это желание, разве это цель. Спать, чтобы опять работать. Спать, чтобы с новыми силами ругаться с мужем. Спать, чтобы опять не понимать, как договориться с детьми. Все сорок лет – сон, чтобы прожить еще в таком же полусне.

Слова Анны Петровны, как заноза, засели где-то в мозгу. И боль от этой занозы была сначала тихая, почти незаметная. Потом сильнее. Словно воспаление.

Наконец-то работа окончена – удалось уйти только вечером, в половину шестого.

В маршрутке удалось забиться на сиденье, и я возвращаюсь в мыслях к нашему разговору. Вспоминаю…

Да, в школе училась на «отлично», но не потому, что мне это сильно нравилось. Во-первых, учеба легко давалась, а во-вторых, конечно, хотелось получить похвалу мамы: одни пятерки в дневнике! А папы? Тут я ощутила твердую уверенность, что папе неважны были мои оценки. Он просто меня любит…

О своих детских трудностях не рассказывала, чтобы «не огорчать маму». Я сама себе придумала такое объяснение. И тут меня осенило: на самом деле из-за боязни критики с ее стороны!

В школе была беспроблемной и незаметной: родители пол полгода в дневник не заглядывали. С мальчиками не общалась, стеснялась. Считала себя дурнушкой.

Поступила в мединститут, не потому, что мне очень уж хотелось стать врачом, опять мама решила. В институте «хорошисткой» была. Слава Богу, на последних курсах я полюбила эту профессию благодаря замечательным преподавателям. В одного из них я безнадежно влюбилась по уши, и много лет старалась быть на него похожей…

В первый раз вышла замуж в 19 лет, потому что «так нужно, раз у вас дошло до «этих» отношений»… Родители смотрели сурово, и мне было стыдно…Что же, я опять просто «радовала маму»? Неудивительно, что через два года я осталась одна с грудным ребенком! Устроилась на работу в поликлинику – тоже мама подсказала. Правда, через год я взвыла и сбежала оттуда. А второе замужество – потому что «у ребенка должен быть отец». Глеб – видный, перспективный, харизматичный, хотя сильной любви не было. Но семейный совет был единодушен: «Слава Богу, что хоть кто-то берет с ребенком» и «разведенкой быть плохо». Мама одобрила. Правда, папа только вздыхал и молчал… Значит, снова я «радовала маму»? Может, потому и отношения с мужем все хуже и хуже?

Звонок мобильного нарушил мои размышления, и я вздрогнула, услышав «Прощание славянки». Муж. Я давно вздрагиваю, когда он звонит.

–Привет, Глеб, еду домой.

–А где же ты таскалась, позволь спросить? – Голос его обманчиво-спокоен и полон иронии.

–Только закончила смотреть больного.

–Да твой рабочий день уже час как закончен, а ты где шляешься?

– Сорок минут. Больной поступил без десяти пять, а его же еще обследовать, оформить надо, лечение расписать….

Мне противно самой, от того, что я опять оправдываюсь. Перед своим мужем, который, ко всему прочему, прекрасно понимает, что такое работа врача, и сколько в ней бывает неожиданностей!

В ответ слышу саркастический смешок, сменившийся частыми гудками. Понимаю, что дома вновь разразится скандал, муж станет говорить о разводе или даже демонстративно собирать вещи.

Я буду рыдать, потом несколько дней тягостного, мучительного молчания, и вот уже я иду просить прощения, не выдерживав такого давления. Он милостиво принимает мои извинения, и воцаряется временное затишье. Мы играем в эту игру уже много лет. Ему не надоедает. Мне надоело давно.

Мне некому жаловаться. С немногочисленными подругами или коллегами я не могу обсуждать свою жизнь, не позволяют остатки собственного достоинства. Затоптанного, но еще живущего где-то глубоко в душе. С мамой – тоже не могу. «А что ты жалуешься? Он взял тебя с ребенком, не пьет, не курит, дома все делает. Бабы вон как на него смотрят! Значит, ты сама виновата!».

Снова звонок – от одноклассницы. Спрашивает, что подарить мне на день рожденья. Отвечаю со смехом: «Лучший мой подарочек – это ты! Приходите, главное, сами!» Но я лукавлю. Мне очень хочется в этом году особенного дня рожденья – запоминающегося, искрометного, ведь мне исполняется сорок. Но есть и другая причина – я знаю, что, если праздник или выходной мы проводим только своей семьей, обязательно будет скандал. Его виртуозно спровоцирует муж. Он найдет, за что поругать детей, сумеет придраться ко мне. Понимаю, что любой праздник становится мучительным. И начинаю судорожно организовывать какое-то мероприятие – поход в гости к друзьям, или приглашаю к нам. Поэтому и позвала много гостей. Я думала не о том, как устроить праздник, которого хотела, себе. Я просто бежала от проблем, которых не хотела.

Вновь погружаюсь в тягостную думу. Почему мой муж постепенно превратился в домашнего монстра, а жизнь – в ад? В действительности, тогда я не думала, а занималась умственной жвачкой. Потому что на тот момент у меня – сорокалетней женщины лет с высшим образованием, начитанной и эрудированной – напрочь отсутствовал навык думать. Потому что так повелось с детства – «мама знает лучше»! «Маленькая ты еще! Слушай, что говорят взрослые». И я делала, в сорок лет подспудно полагая, что есть какие-то там «взрослые», которые лучше знают, как мне жить свою жизнь.

Накануне дня рождения вечером ног не чувствую от усталости после долгой и утомительной готовки – салаты, закуски, торт, холодец… На самом деле я терпеть не могу готовить, наверное, потому так и устала. Но мне хочется всех поразить своими кулинарными талантами. А еще своим законченным образом Совершенной Жены, Хозяйки, Матери. Едва успеваю переодеться к приходу гостей, крашусь наспех, взвинченная и взмыленная. Муж только вернулся с работы.

Раздается пронзительный визг дверного звонка. Значит, собираются гости. Мои одноклассники и однокурсники, коллеги, все с семьями. Следуют стандартные букеты вкупе со стандартными «чмоки-чмоки».

Кстати, с мужем несколько лет уже на день рожденья – 23 февраля – 8 марта – Новый год делаем друг другу «стандартный подарок». Это переходящие 5 тысяч, которые утром соответствующего дня выдаются поздравляющей стороной поздравляемой стороне со словами: «А купи себе что хочешь, я не знаю, что тебе подарить». Таким образом, осуществляется круговорот пятитысячной купюры из рук в руки, и сегодня утром она перекочевала в мой кошелек.

Садимся за стол, начинается дружное поедание всего. Муж желает здоровья и любви. Будто это не от него зависит. Чокаемся, друзья желают здоровья и счастья. Чокаемся. За столом общий гомон, разговоры о политике, детях, машинах. Мужики дружно встали, потянулись на площадку покурить.

Чувствую, как мой подъем тает с каждой секундой, но силюсь изображать веселость. Снова все за столом.

– Ну, кто скажет тост имениннице? – Муж обводит глазами гостей. – Леша?

– Не, ну что я, я не готов еще, пусть пока Костя скажет!

Это словесное перепихивание продолжается еще с минуту, я чувствую, как мои уши становятся пунцовыми, а глаза наполняются слезами… Что, неужели никто не может искренне пожелать мне чего-то хорошего?

Мне вдруг становится стыдно за них. И стыдно за себя: кто эти люди, которых я считаю друзьями? Почему я ждала от них чего-то особенного? Ведь я же общалась с ними и раньше. Почему же не замечала их равнодушия? Бегу на кухню за тарелками, быстро смахиваю слезы, с улыбкой висельника несу очередное блюдо.

Наконец созрела для тоста жена Костика, и я получаю незамысловатое пожелание, «Чтоб муж любил, а дети радовали».

Праздник продолжается. Мужчины вновь идут курить, дамы болтают. Верх в разговоре берет Оксана, моя коллега, и вмиг ощущаю себя на работе. «Дежурства стали такие дешевые, больные достали, начальство совсем озверело». Пара моих робких попыток увести разговор терпят полный провал.

Между тем, «стол разграблен, как Киев Батыем». На меня уже никто не обращает внимания. Снова покурить, анекдоты, немного потоптались под музыку… Приходит время свечей чая, и торта, на который я убила полночи. Сытые и усталые, гости потихоньку начинают расползаться. Муж, изрядно подшофе, в прихожей наливает «на посошок». Я хорошая. Я устроила свой праздник для других, все хорошо провели время. Меня… должно это радовать?

Мне сорок лет. На первый взгляд, все круто –

Есть муж, работа, дети, полон дом.

Но… Невыносимо тошно почему-то,

По жизни я себя тащу с большим трудом…

Я вдруг внезапно чувствую себя протрезвевшей. Никакого дождя, никаких вспышек. Голова ясная, и заноза моя, чуть притихшая от алкоголя, болит уже очень сильно.

Я в потекшем макияже мыла на темной кухне посуду. Тихо-тихо, чтобы не разбудить детей и мужа. Я мыла посуду и плакала.

Чего я сама хочу? Как мне перестать радовать других? Что делаю со своей жизнью, черт возьми, или это делает кто-то за меня? Струйка пота тихонько потекла между лопатками, а я продолжала механически возить мочалкой по кастрюлям. Неожиданно возникло желание швырнуть тарелку об пол. Другую, третью! Чашку! Но нет… я не решаюсь даже на это. Дети спят, муж. Разбужу, не дай Бог. Минуту стою в оцепенении. Беззвучно плачу. Но впервые за долгое время приходит ценная мысль. Надо что-то делать! Менять свою жизнь! Мне уже сорок!

Пока я буду ждать вспышек и дождя – моя жизнь пройдет мимо меня. Ужас переполняет меня. Снова дернулось сердце. Желание перемен становится нестерпимым, будто я переступила какой-то край, и теперь падаю, и ничто уже не остановит мое падение.

Выводы:

Их пока нет. Я еще не умею думать, только считаю, что думаю. Потому что так повелось с детства – «мама знает лучше»!

Приложение к Главе 1. Стихи.

Все стихи написаны позже описываемых событий.

Песня врача на дежурстве

Я на суточном дежурстве – словно на передовой!

Об одном прошу я бога – продержаться б до утра…

Хоть Сургут, наш славный город, не такой уж и большой,

Но сегодня все решили, что лечиться им пора!

Я курсирую, как зомби, по больничным отделеньям

То рысцою, то прыжками, то переходя на бег,

На бегу же засыпаю, просыпаюсь с удивленьем:

Где-то хоть один здоровый существует человек?

«Скорой помощи» несладко: тоже нету недостатка

Ни в болящих, ни в запойных, наркоманах и бомжах,

Некогда лечить нормальных – столько, блин, асоциальных,

И как будто тараканы, алкаши сидят в углах!

Вот привозят пациентку – полноватую брюнетку,

Даже Пышка Мопассана с ней в сравнении – тростник,

На повышенном давленьи при отсутствии леченья –

Осложненье – отек легких неожиданно возник!

Я осматриваю даму, задаю вопрос ей прямо:

-Не беременны случайно, очень уж большой живот?

-Что вы, доктор, нет, конечно, – та ответствует поспешно;

На УЗИ – живой, доношенный мы видим в матке плод!

Вот привозят тетку с мужем – в пять утра зачем он нужен?

Та стыдливо объясняет: «Доктор, видите ль, у нас

После секса сразу спазмы, задыхаюсь…» «Это астма!»

«Что вы, доктор, говорите, мы-то думали – оргазм!…»

Вот всего одно дежурство, кто-то возопит: «Кощунство!»

Только с наступленьем утра не могу домой уйти…

Похожденья эскулапа продолжаю – по палатам

Вновь нести здоровье буду от восьми и до пяти…

Песня врача, исполняемая в день медицинского работника

Работа врача благородна, прекрасна,

Спасаем мы жизни людей ежечасно…

Но если без юмора к ней относиться,

То можно, ребята, свихнуться иль спиться…

Ночное дежурство – не спишь ни минутки,

Как зомби, работаешь круглые сутки,

А кажется, жалобам нету конца,

Не стоящим выеденного яйца…

Тут тромбоэмболия, клиническая смерть!

Ребятушки, родные, ну как мне все успеть!

А где уваженье, а где почитанье, признанье?

Зачем получали мы образованье,

Когда пьяный дворник иль грязный таждик

Распоряжаться с порога привык?

А я хочу текилу!А мне налей коньяк!

Скорей его в могилу! А он, блин, все никак!

Еще страховые компании душат,

Как будто в последнем неравном бою,

Ведь, по их мненью, лишь бьем мы баклуши,

Зазря получаем зарплату свою!

Начальство взывает к терпенью, смиренью,

Потом по привычке накажет рублем,

А мы, ко всеобщему удивленью,

Не пропадаем, не ноем, живем!!!

Нам не страшны проверки, комиссии и СПИД,

Пугает только спирта в кладовке дефицит!

Ворчим, но бежим, материмся – спасаем,

Поскольку заложено в генах – спасать,

И дело свое все равно не бросаем,

(Истории, блин, надоело писать),

Сегодня, осмыслив свой путь неприметный,

Тернистый, но важный, могу лишь сказать:

Спасибо нам всем, ведь мы так беззаветно

Умеем страданья людей облегчать!

Ну, хватит разговоров! Уже горит душа !

За болтовней и водки не хватит ни шиша!

Юбилей

Пустой, стандартный, скучный день рожденья –

Такой же, как картинка за окном…

И где же радость? Юмор, вдохновенье?

Уныние заходит тихо в дом…

Мои друзья – я их совсем не знала,

Не слыша их, вела свой разговор.

Мой муж – он кто? Не о таком мечтала,

О ком же? Не пойму я до сих пор…

Мне ангелом живым казалась мама,

Во сне не помышляла спорить с ней!

А дочка – заурядной мышкой самой.

Мой путь – кошмаром в сонме тусклых дней….

Мне сорок лет. На первый взгляд, все круто –

Есть муж, работа, дети, полон дом.

Но… Невыносимо тошно почему-то,

По жизни я себя тащу с большим трудом….

Глава 2

Где зарыта собака

Мало кто находит выход, некоторые

не видят его, даже если найдут, а многие даже не ищут.

Л. Кэрролл. «Алиса в стране чудес»

А на другой день пришли в гости родители. С цветами и подарками. Доедать вчерашние салаты. Мне было стыдно, что в день юбилея они могли поздравить свою дочь только по телефону. Но я боялась, что Глеб устроит при них отвратительный скандал. Такого рода условности, что родители – пенсионеры, очень много помогают нам, в последние годы его не смущают.

Сегодня у Глеба дежурство. Так у нас повелось уже несколько лет, что каждое его дежурство для нас – маленький праздник. Все чувствуют себя спокойно, дети щебечут и хохочут. Можно не опасаться внезапной взбучки из-за какой-нибудь ерунды типа разбросанных игрушек. Я могу расслабиться, не ожидая подвоха …

Сегодня я, наконец, ощутила праздник. Дети приготовили несколько номеров в подарок – стихи и сценку. Исполнили их под наши бурные аплодисменты. Мама тоже читает стих. Папа фотографирует.

И тут я слышу зловещий звук поворачивающегося в замке ключа. Все застыли, как преступники с поличным. Открывается дверь, на пороге Глеб. Почему он вернулся?

– Привет, мои зайчики! Забежал переодеться!

И тут же выражение благодушия на его лице сменяется холодной иронией.

–О, кого я вижу! Кстати, почему эти люди здесь? Я же сказал, чтобы их никогда в моем доме не было!

Тон нарочито спокойный, ледяной. Родители, опустив глаза, начинают торопливо собираться.

– Потому что у мамы праздник. Они пришли ее поздравить,– храбро выпаливает Алиса и тут же шмыгает за мою спину под его испепеляющим взглядом. Боже, как мне стыдно!

– Пожалуйста, Глеб… Мама, папа, останьтесь. Мы еще чай не пили. Торт такой вкусный. Глеб, проходи к столу.

Я умоляюще смотрю на него… Напрасно.

– Я еще раз повторяю, дверь открыта. В его голосе – с трудом сдерживаемая ярость.

– Нет, они останутся, и мы будем праздновать! Ты не забыл, что у меня юбилей? – внезапно я выхожу из себя, откуда смелость взялась? Алиса радостно улыбается мне.

– В таком случае ухожу я! Празднуйте, ни в чем себе не отказывайте! Документы на развод я тебе пришлю!

Он оглушительно грохает дверью. Тут самообладание оставляет меня.

– Глеб, подожди, постой, давай поговорим!

Я бегу вслед за ним. Выскакиваю на крыльцо и падаю, поскользнувшись на ступеньке. Сильный хруст в голеностопе… Я взвыла, не в силах сдержаться, от боли и отчаяния.

Глеб уезжает. Уверена, в заднее зеркало он видел мое пике на лестнице.

Я не помню, когда он вообще задумывался о моих чувствах или пытался их щадить. Каждый раз, когда он бил меня под дых очередной несправедливой, жестокой сентенцией, он искренне изумлялся, что мне больно. Он мне казался астронавтом в скафандре, наступающем на ногу обычному человеку. Весело смеющимся: да полно, что за шутки! Не выдумывай. Ведь мне не больно – как же больно может быть тебе?..

Родители помогли мне подняться, а потом и вызвали «Скорую». Нога отекла на глазах, наступить было невозможно.

В травматологии мне наложили лонгету.

–Перелома нет, всего лишь растяжение связок,– белозубо улыбаясь, молодой травматолог протянул мне снимки. Недельки три-четыре полежите дома, отдохнете. Аккуратней надо, сейчас гололед!

Всю ночь я провела без сна. Настояла, что могу справиться сама, и девочек забрали родители. Приняла обезболивающее, нога успокоилась и без движения почти не ноет. Но боль душевная куда сильнее. Дикий страх: а как я буду, если мы разведемся? Он парализует меня и не позволяет думать…

К утру Глеб не появился. На звонки не отвечает. И я поняла, что уж лучше поползу на работу. Там хоть немного смогу отвлечься, а дома просто буду лежать в оцепенении и ждать шагов судьбы, то есть мужа.

Заведующая оценила мой трудовой порыв и освободила меня от дежурств и беготни в приемное отделение, пока нога не восстановится. В отделении я с трудом обошла свои палаты. А еще, боюсь себе в этом признаться, мне хочется поговорить с моей необычной пациенткой. И хоть я стараюсь не жаловаться, мне нужно встретиться с ней взглядом, услышать ее уверенный голос…

Анна Петровна окинула меня внимательным взглядом, мгновенно оценив мое состояние.

–Ты можешь говорить спокойно?– мягко спрашивает она.

И вот впервые в жизни я рассказываю все о себе. О своем первом глупом замужестве и рождении Алисы. О сумасшедшей влюбленности в женатого преподавателя на четвертом курсе. О том, как была несчастна, когда поняла: он не оставит семью. Несмотря на то, что тоже в меня влюблен. Но он интеллигентен и порядочен. Кроме нескольких поцелуев, ничего больше не было. Как потом появился Глеб, и мне пришлось спуститься на землю. «Устраивать свою жизнь». «Найти отца своему ребенку»…

Анна Петровна внимательно слушает, изредка задавая короткие точные вопросы. Делает пометки в блокноте.

– Я дура, да?– чувствую себя неловко. Никогда еще не отваживалась так раскрывать свою душу.

– Ты очень умная. И потому часто ведешь себя как дура,– кивает Анна Петровна. И поясняет в ответ на мой молчаливый вопрос:

– Ты наделяешь других качествами, присущими тебе: честностью, умом, тактичностью, интеллигентностью. Это называется проекцией. А еще ты не доверяешь себе. Не слышишь себя. Поэтому живешь чужим умом. Не обижайся, но ты всю жизнь только думаешь, что думаешь. Пользуешься устаревшими мещанскими шаблонами.

– Но как вернуть Глеба? – перебиваю в нетерпении. Это главная боль, и моя пациентка это понимает. Она говорит просто:

–Подожди два-три дня, и он сам вернется. Максимум, неделю. А чтобы не метаться, как тигр по клетке…

–Да уж, с моей ногой не помечешься. Скорей как каторжник в кандалах,– шучу мрачно.

– Ты права, и скоро ты снимешь кандалы, и не только эти, – она кивает на мою лонгету. Голос Анны Петровны почему-то вселяет уверенность.

– Я очень тебя прошу, просто доверься мне и потерпи неделю. Не звони ему, не мирись, не извиняйся. Сможешь?

–Не уверена.

–Думаю, больше трех дней не потребуется. Но их надо выдержать. В полном молчании! А чтоб не терять время даром, записывай. Она диктует мне названия нескольких книг. –Прочти внимательно, а лучше, законспектируй. Пришла пора узнать, откуда у твоей беды ноги растут, и где «зарыта та самая собака».

– Может, у меня кризис среднего возраста?

Мне кажется, что я так шучу.

–Скорее, начинается «второе взросление», – мягко отвечает Анна Петровна.

– Почему второе? Разве мы не взрослеем раз и навсегда?

– Первый раз мы примеряем на себя взрослость в подростковом возрасте. Тогда нам «море по колено». Мним себя супергероями и готовы осчастливить человечество. А когда ты начинаешь задумываться о том, кто ты, для чего в этом мире – это «второе взросление». Термин предложен Юнгом. Правда, ко многим оно так и не приходит даже в старости…

– Спасибо! Мне, правда, стало легче!

Я заковыляла к двери.

– Инна Викторовна!– окликает она меня уже в дверях. Каким одним словом, главным, можно охарактеризовать твой характер?

– Я не знаю. Так сразу не могу сказать…

–Твое ключевое слово – терпение,– задумчиво говорит Анна Петровна. За эти годы ты привыкла терпеть. Вспомни, как это происходило…

Я ничего такого не припоминаю, но пытаюсь…. И послушно иду в библиотеку.

Слова Анны Петровны не выходит у меня из головы. Дети давно уснули, а мне не спится. Память яркими вспышками высвечивает давно забытые события…

Вот мне примерно 7 лет… Мы в деревне, купаемся в речке, и сосед Эдик, старше года на три, берется учить меня плавать. Придерживая меня, пытается пощупать мою ещё отсутствующую грудь. Я молча отпихиваю его и убегаю подальше. Вижу, как он рассказывает что-то пацанам, показывая на меня, а они гогочут. Тогда я ещё не терплю. Но уже мне стыдно говорить о своих потребностях и о том, что не нравится…

Вот я в четвёртом классе. Старая дева, училка по английскому, наорала на меня и выставила на посмешище перед всем классом. Все из-за того, что я осмелилась достать маленькое зеркальце и прихорашиваться. Обозвала меня «уродиной». Этот урок тоже крепко отложился в памяти…

Седьмой класс. Я незаметная мышка. Одноклассники не замечают меня, а некоторые относятся с откровенным презрением. Но они чудесным образом меняют своё отношение во время контрольных. Ведь я всегда даю списывать, успеваю ещё решить пару задачек соседу. Иногда в ущерб своей работе. Почему я это делаю? Мне хочется тоже почувствовать себя нужной, значимой. Я терплю. Я стараюсь…

Десятый класс. Меня никогда не приглашают мальчишки на школьных вечерах, просто не замечают. И вот летом в сельском клубе ко мне подходит парень. От него разит табаком и алкоголем, а еще он лопоухий и щербатый. Он мне не нравится. Но я иду с ним танцевать и с отвращением терплю его тяжелое дыхание и «матюки» через слово…

Пройдёт 2 года, я выйду замуж за парня, хотя у меня проскальзывают смутные догадки, что не влюблена. Я их загоняю на задворки подсознания. Почему? Я снова терплю и стараюсь. Стараюсь получить хоть какую-то любовь и внимание. Статус замужней дамы.

Скоро я уже молодая мама. И мой мир вдруг разлетится на осколки. Внезапно и отчаянно я влюбляюсь без памяти в своего институтского преподавателя. Интеллигентного, умного, необыкновенного. Похожего на папу, а как же иначе. Того, кто видит во мне прекрасную жемчужину, и я чувствую это в каждом его взгляде.

Но мама скажет: «Это всё блажь. Все мы были влюблены в преподавателей, а у тебя ребёнок. Терпи и старайся». И я наступаю себе на горло. Терплю и стараюсь…

Я подскакиваю в кровати, забыв про свою ногу, и вскрикиваю от боли. Хватаюсь за книги. Начинаю с Э. Берна. На следующий день, едва закончив дела, принимаюсь за М.Е.Литвака. И в «сценарной теории» я узнаю себя. И все мое окружение.

«Сценарий» – это подробный план жизни, непрерывно действующая программа, которая возникает в раннем детстве под родительским влиянием. Определяет поведение человека в решающие моменты жизни. Сценарий жизни – психологическая сила, которая ведет человека к его судьбе, вне зависимости от того, считает он это свои поступки свободным выбором, или отчаянно этому сопротивляется. Эта психологическая программа не осознается человеком. Но он ей следует в течение жизни.

Малыш доволен собой, улыбается другим людям. Но родители вгоняют ребенка в сценарий и начинают управлять им. Как? Через внушение вины, стыда, запугивания, сравнения с другими детьми. Многие родители делают это неосознанно. Так в процессе воспитания у ребенка исчезает вера в себя и появляется неуверенность.

Сценарий имеет начало, середину и конец, называемый развязкой. Если в конце ждет награда – это сценарий Победителя. Если расплата – Побежденного. Финальная сцена – это итог, к которому человек приходит в конце жизни. Будет ли человек в достатке или нищете, в окружении близких или останется в одиночестве. Драматические сценарии приводят к одной из финальных сцен: больница, тюрьма, могила.

Сценарий представляет для ребенка способ выживания в мире, который кажется ему враждебным. Основные решения принимаются ребенком в возрасте до 5 лет. Но мышление ребенка основано на чувствах и эмоциях. Поэтому и решения могут быть абсурдными с точки зрения логики, но человек потом следует им всю жизнь.

В дальнейшем во взрослой жизни мы используем те же стратегии в стрессовых ситуациях: брак, рождение ребенка, развод, потеря. В общении со статусными и властными фигурами. Тогда человек, как в детстве, начинает впадать в панику, демонстрировать агрессию или отчаяние.

Главная цель сценарного поведения ребенка – добиться любви и внимания со стороны матери и отца. Во взрослой жизни эта цель сохраняется, только человек начинает «радовать» других значимых людей – супруга или начальника.

Существует несколько основных типов сценариев.

Побежденный – это человек, который не достигает поставленной цели. Дело заключается не в самом достижении цели, а в степени комфорта и счастья на пути к ней. Если я стал миллионером, но в результате этого у меня случился инфаркт или ушла жена, то я – Побежденный.

А когда человек знает, чего хочет, управляет своей жизнью и идет к поставленным целям, то он – Победитель. И если даже он живет, как Диоген, в бочке, но при этом всем доволен, то тоже – Победитель.

Непобедитель. Это «золотая середина». День ото дня этот человек несет свою ношу, и его однообразная жизнь лишена ярких взлетов и рискованных падений. Такой человек боится рисковать, поэтому его сценарий называется банальным. На работе он не становится директором, но и не будет уволен. Людей с Банальным сценарием большинство»… М.Е.Литвак. Как узнать и изменить свою судьбу.

– Глеб вернулся на третий день! Представляете, он даже извинился, правда, сухо так, коротко. Но это первый раз в нашей жизни,– с ликованием сообщаю своей пациентке при следующей встрече. Мы с Анной Петровной снова шушукаемся в палате. В глубине души я даже рада, что ее восстановление идет медленно.

–Трудно было ждать?

– Казалось, будет трудно. Но на работе некогда страдать. А дома я попросила Алису сразу забирать у меня телефон. И она его прятала и строго следила, кому я звоню. Но потом я так увлеклась чтением, что даже почти не плакала.

– Это хорошо, – весело подмигивает Анна Петровна. – Процесс пошел! Какие выводы?

– Мой сценарий – банальный. Как это грустно! Я сразу представила, что проживу остаток тусклой серой жизни без интересных событий и больших побед. Не сделаю ничего значимого…

– Может случиться и так, все в твоих руках. – Анна Петровна бесстрастна.

– Но что мне нужно делать? Как же освободиться от сценария? Я в шоке от массы информации.

– Вспомни свою жизнь, запиши на досуге, что считаешь важным. И составь план, что нужно именно тебе, чтобы освободиться от своего сценария,– Анна Петровна вручает мне еще список книг.

И я читаю, вспоминаю, записываю…

Мы с папой в Москве, стоим под окнами больницы, где находится брат. Олежка на подоконнике машет руками и кричит: «К нам нельзя, у нас ветрянка!» Брат тяжело болел, и в московской больнице провел около года. Мама уехала в Москву, а я осталась с папой. Мне было тогда около четырех. Внезапно ночью прибегаю к папе, захлебываясь от рыданий. Папа меня утешает, а я рассказываю, всхлипывая: «Мне приснилось, будто мама меня не любит. И я умерла, меня закопали в землю. А там червячки едят». Помню, папа долго носит меня на руках, нашептывая сказку. Выходит, вот оно, начало сценария? Детское «решение», что не любит мама! Вот тогда и закрепилось убеждение «мама любит только брата». Ведь она меня оставила. Ведь она с ним…

Начинаю плакать. Так жалко себя! Стоп! Это было много лет назад, а сейчас я взрослая!

–Что еще вспоминается? – мягко спрашивает Анна Петровна.

– Позже, когда брата выписали, родители все время возились с ним. Тогда-то уже закрепилось, укоренилось, лет в пять-шесть, убеждение: брата любят больше. Значит, он лучше. А я так себе. Значит, надо не огорчать маму. То есть быть тихой, незаметной. Не докучать своими проблемами. Терпеть. Приносить пятерки. Слушаться. Стараться. Тогда, возможно, мама будет рада. И выделит мне капельку любви. Да, мне кажется, в это же время стала считать себя некрасивой и неспособной. Меня все время стригли коротко, а мне хотелось косички, как у других девочек. На мою просьбу отрастить волосы мама ответила, что волосенки жидкие, и косичка будет, как крысиный хвостик… А еще… Как-то раз я решила исполнить перед компанией гостей песню. И спела «Арлекино» Пугачевой. Все расхохотались. А я с тех пор не пела. Теперь-то я понимаю, что они не со зла. Но на меня это подействовало так, что я не умею петь, не стоит и пытаться. Я всхлипываю.

– Так, а потом? – Анна Петровна не дает мне реветь.

– В школе и институте была незаметной, не высовывалась. Погрязла в сценарии, как в болоте. Не люблю себя, считаю себя некрасивой. Поэтому в мужья мне достаются те, кто выбрал меня, а не те, кого сама полюбила. Хоть кто-то обратил внимание, скорей, надо замуж, пока зовут!

– Это было, когда ты еще не имела этих знаний. Теперь ты взрослая, разумная женщина.

И еще: в условиях запрета чувств, особенно гнева и злости, ты научилась их прятать. Они похоронены так глубоко, что тебе самой они уже становятся недоступны, – мягко объясняет мой психолог. – Когда ты не позволяешь себе выказывать гнев и злость, это не значит, что они исчезли. Они живут в тебе. Разрушают твои отношения и твое здоровье. Это называется «эмоциональная пассивность». Глубоко запрятаны и другие чувства. Чтобы не испытывать боль, лучше отказаться от всего, что ее приносит. Но, вычеркивая негативные чувства, ты лишилась и позитивных тоже. Вот поэтому и не можешь понять, что радует именно тебя.

Внезапно меня начинают душить слезы, я пытаюсь справиться с ними.

– Плачь! Реви в голос! – командует Анна Петровна.

Минут через десять, нарыдавшись, поднимаю глаза на Анну Петровну и получаю следующий вопрос:

–Как ты сейчас?

Я прислушиваюсь к себе.

– Как ни странно, стало легче. Как будто прорвало плотину и унесло весь мусор с потоками воды.

–Что ты можешь сделать прямо сейчас?

–Раз была «эмоциональная пассивность», надо развивать «эмоциональную активность».

Но мне ведь уже сорок! Наверное, поздно этим заниматься…

–Наверное, ты знаешь много примеров, когда люди круто меняли жизнь и в более позднем возрасте. Как женщина после 50 встречала свою настоящую любовь или строила бизнес. Чем ты хуже? Чем они лучше? Ничем. Просто тебе понадобилось именно столько лет, сорок, чтобы осознать необходимость менять жизнь. У каждого своя скорость принятия решений, свое время приобретения опыта для главных изменений в жизни! Так что же ты останавливаешься?

Голос Анны Петровны обволакивает и вселяет уверенность.

– Своя скорость, говорите?– я почувствовала азарт, прямо злость веселую. – Значит, пришло время ускориться!

–Что будешь ускорять?

– Наполнять свою жизнь чувствами, желаниями, мечтами.

– А что конкретно собираешься делать?

–Ну, наверное, учиться прислушиваться к себе, что чувствую в данный момент, что мне хочется. Начать делать что-то новое. Чего раньше не делала, боялась.

–Что это будет, знаешь уже?

–А может, попробовать освоить горные лыжи. Друзья давно зовут, но я боялась…

–Когда думаешь начать?

–Да в ближайшую субботу и поеду, вместе с дочками.

–Что-то еще хочется добавить?

–Да,– я смущенно поерзала. – Вы говорили, что у каждого человека есть таланты, просто многие про них давно забыли, ведь так?

–Несомненно!

–Я хотела бы понять, какие таланты именно мои, как это узнать?

– Вспомни детство. Что нравилось тогда? А сейчас – пробуй. И обязательно веди дневник. Все записывай. Пока не начнешь – не узнаешь…

И я начинаю…

Выводы:

-Очень важно узнать, где «зарыта твоя собака». Понять свой сценарий, увидеть врага в лицо. Мой сценарий – «банальный», я привыкла терпеть, стараться радовать других, забывая о себе.

-Очень важно не впадать в самобичевание или оплакивание своей неудавшейся жизни. Не примерять роль жертвы. Бессмысленно обвинять родителей. Они ведь хотели как лучше.

– Первый раз мы примеряем на себя взрослость в подростковом возрасте. Тогда нам «море по колено», мы мним себя супергероями и готовы осчастливить человечество. А когда человек начинает задумываться о том, кто он, для чего пришел в мир, начинается «второе взросление». Правда, ко многим оно так и не приходит даже в старости…

– Каждый знает много примеров, когда люди круто меняли жизнь в зрелом возрасте. Чем вы хуже? Чем они лучше? Ничем. Просто вам понадобилось именно столько лет, чтобы осознать необходимость менять жизнь. У каждого своя скорость принятия решений, свое время приобретения опыта для главных изменений в жизни! Так что же вы останавливаетесь?

– Но понять умом – только малая часть успеха. Нужно ведь еще изменить свои привычки, черты характера, поведение в соответствии с этим новым знанием.

Приложение к главе 2.

Упражнения.

Постарайтесь понять свой тип сценария: Банальный, Неудачник, Победитель?

Выделите несколько минут в день – 10-20, когда никто не отвлекает. Отложите телефон. Отвлекитесь от дел и раздумий. Посидите 2-3 минуты, стараясь ни о чем не думать, просто прислушиваться к себе. Что чувствую в данный момент? Что мне нужно»? Сначала это трудно.

Ведите дневник. Просто начните. Старайтесь, описывая события, не писать о себе в уничижительных выражениях: «Вот я, болван, опять не смог!». Разделите лист на 2 части. В левой напишите, что произошло, а в правой – как, по вашему мнению, следовало поступить. Конкретно: что сказать, что сделать.

Например:

Было: Можно сделать:

Сегодня я сидела на лекции и сбоку 1. Попросить лектора, извинившись

сильно дуло из окна. Я постеснялась 2. Попросить соседа закрыть

отвлечь лектора просьбой и замерзла. 3. Встать и закрыть самой

4.Просто уйти, чтоб не мерзнуть. Когда вы записываете желаемые варианты действий, мозг постепенно тренируется, и в следующий раз будет уже не так страшно.

4. Упражнение «Расширение перспектив»,

Выполните очень простое упражнение. Оно основано на методе возвращения себя в ситуацию незавершённого конфликта, переноса её в настоящее и завершения – сейчас.

Эта техника придумана психотерапевтами «нового решения». Школа «нового решения» совмещает в себе два подхода: гештальт-практики и трансактный анализ Эрика Берна.

Вспомните ситуацию в прошлом, которая была травмирующей для вас, но как бы не очень глобальной. То есть не потеря близкого человека, не роковая измена, не мучительный развод.

Например, такие моменты:

– На уроке физкультуры во время прыжка через «козла» у вас разошелся шов на штанах и над вами смеялся весь класс, включая физрука.

-На выступлении Вы забыли слова…

-Вы случайно услышали, как одноклассники обсуждают вашу фигуру и смеются.

-Мальчик, который вам нравится, пригласил на день рождения весь класс, кроме вас.

Ну а теперь заново представьте себе ту ситуацию и «окунитесь» в нее.

Вы можете снова почувствовать при этом страх, стыд, гнев, унижение, обиду…

Так вы сможете определить постоянно присутствующую, «сидящую» глубоко в душе не проработанную отрицательную эмоцию.

А теперь возьмите ручку и бумагу. Допишите три утверждения:

1. Они________________________________________________________________________

2. Я __________________________________________________________________________

3. Жизнь – это _________________________________________________________________

Однако, внимание. Сначала выполните эту часть упражнения, и только потом читайте дальше.

Как вы думаете, что Вы сейчас написали?

То, что вы написали сейчас о других, о себе и о жизни есть тот самый сценарий, «Решение, как жить»,  который Вы приняли в тот далёкий момент. Ведь невротический характер формируется не крупными событиями, а «пустяками», подобными этому.

Ваша задача – по-новому прожить эту же ситуацию, но так, чтобы выйти из неё победителем. Ведь мы порой на годы застреваем в болезненной ситуации, потому что ждём, что кто-то другой  начнёт вести себя иначе. Но это невозможно. Теперь повести себя по-другому нужно будет вам.

Вспомните человека, который является вашим авторитетом, кумиром, вызывает восхищение своими делами. Представьте, что вы можете полностью на него положиться. И возьмите его с собой в тот самый момент жизни. Пусть он поможет вам победить! Представьте максимально подробно: как именно он помог бы Вам разрулить эту ситуацию? Что конкретно сказал бы обидчикам? Подумайте над этим хорошенько. Разыграйте в воображении сценку со словами, напишите сценарий.

Упражнение может сразу не получиться. Либо вы подсознательно ожидаете, что другие изменят свое поведение, либо выбрали себе в помощь не того человека. Попробуйте еще и еще.

А теперь – самое важное.

Проанализируйте все слова и действия вашего помощника. Какими качествами Вы наделили этого человека? Придайте теперь эти свойства самому себе.

И вернитесь в эту ситуацию уже без помощника, но с его качествами, которые он Вам «подарил». Проиграйте эту ситуацию еще раз, по-своему, и окажитесь победителем.

Когда вы проработаете несколько травмирующих ситуаций из прошлого, Вы заметите, что они стереотипны, что это – «хождение по кругу».

И тогда вы примете новое решение. После вашей «победы» уничьтожьте этот листок, возьмите новый и перепишите всё по-новому!

1. Они________________________________________________________________________

2. Я __________________________________________________________________________

3. Жизнь – это _________________________________________________________________

Глава 3.

Вызываю Монстров на бой

У нас нет друзей, нет врагов. Есть только учителя. Дэн Миллмэн

Прошел месяц. Нога моя зажила, и я снова бегаю по отделению на высоченных каблуках. Анну Петровну выписали, но мы продолжаем общаться. Ведь остается столько вопросов!

Трясина. Вот на что была похожа моя жизнь все эти годы – липкая, мерзкая трясина, которая засасывала все сильнее. Нет своей жизни. Своих желаний. Своих целей. Делаю то, чего от меня ждут, ведь тогда… тогда я буду хорошей. Для матери, для мужа, для начальника, для коллег…разве не в этом цель? Сценарная теория Эрика Берна и книги М.Е Литвака начали выводить меня из этого многолетнего оцепенения. Что я делаю со СВОЕЙ жизнью? И чего Я от нее хочу? Как мне научиться защищать себя, как заставить себя говорить о своих желаниях, вопреки чужим?

Я выросла в интеллигентной семье. С детства не умела отвечать на хамство. Его грубая, простая сила была слишком пугающей и непонятной. Я лучше посижу тихо, постараюсь не привлекать к себе внимания, не ввязываясь в конфликты. Посижу тихо всю школу и весь институт. Не могу отвечать на даже невинные выпады однокурсников и коллег? Ничего, всю жизнь так прожила.

И вот последствия «тепличного» воспитания начали проявляться во взрослом возрасте. Как отвечать на хамство – хамством? На агрессию – агрессией? Где взять в себе силы, злость, самоуверенность в конфликте? Я ведь даже кричать не умею нормально – выходит какой-то смешной писк.

Но теперь я читаю психологическую литературу «запоем». Оказывается, не обязательно превращаться в хабалку, чтобы противостоять другой хабалке. Есть цивилизованные способы, идеально подходящие мне. Предлагают сохранять спокойствие, улыбаться обидчику. Предлагают игнорировать попытки уязвить и произносить много ничего не значащих слов, отвлекающих агрессора. Но больше всего меня вдохновила техника, заключающаяся в возвращении хаму его слов, что выглядит внешним согласием. Впоследствии я разработаю свой тренинг «Шаолиньский лабиринт», именно о противостоянии хамству. Но это будет потом, а пока… Беру на вооружение техники, и уже чувствую себя увереннее.

Мы, может быть, не так часто сталкиваемся с хамством в жизни. Но готовность противостоять тому, что раньше так пугало – уже начало пути. Первое изменение в череде многих.

Захожу в нотариальную контору. Мне нужен один из нотариусов, а чтобы узнать, на месте ли он, нужно пройти мимо очереди в коридоре. Люди сидят давно, им душно, скучно, и они озлоблены. А мне – «только спросить».

Сразу нарываюсь на нарочито громкое:

–Тут же написаны часы приема, ты что, слепая?

– Нет, не слепая. Я неграмотная, читать не умею.

Пользуясь возникшей секундной паузой, проскальзываю в кабинет…

На светофоре какой-то мужчина принялся меня поучать, как ездить, вкрапляя нецензурную лексику. Я с обворожительной улыбкой отвечала, что права купила, ничего не знаю…

Конечно, в такие моменты я чувствую себя прекрасно. Я сильная. Я справилась, я уела, я могу! Но потом эйфория проходит. Да, выйти победителем из конфликта со случайным человеком, которого я в первый и последний раз вижу для меня – уже победа. Но от этих мелких побед никуда не делись манипулирующий муж, третирующая свекровь и изводящая меня коллега. «Монстры», которые находятся ко мне близко, знают меня хорошо и бьют гораздо больнее, прицельнее и циничнее.

Но я не собираюсь сдаваться – иду к Анне Петровне. Рассказываю, плачу. Рассказываю. Снова плачу. Слов так много, так много страхов и обид. И слезы никак не заканчиваются. Где она, эйфория, где самоуверенность? Их нет. Есть трясина. Меня привыкли видеть серой и невзрачной. Безропотной. Удобной.

И сейчас больше всего меня тревожит то, как это сказывается на моей работе и отношениях с коллегами. А вернее, с коллегой.

Когда я только пришла работать в кардиологию мне, как и всем поначалу, приходилось очень нелегко. Тяжелые больные, несоответствие того, что писали в учебниках тому, что видишь на самом деле. Ночные дежурства, маленькая зарплата. Но я постепенно осваивалась, полюбила свою работу. Мне помогали старшие коллеги, и была полна надежд. Вдруг одна из докторов внезапно стала проблемой, еще одним препятствием.

Ирина, как мне тогда казалось, была образцом врачебного таланта. Красивая, умная, опытная, звезда отделения – она не могла не восхищать меня. Я хотела быть на нее похожей. Но не все идеалы выдерживают проверку временем. За красотой и уверенностью скрывалась, как я поняла позже, хаотичность знаний и потребность уязвлять слабых. Слабые – это я.

При коллегах она ставила под сомнение мои диагнозы, критиковала и выставляла меня некомпетентной. Старалась застать меня врасплох. Я обычно не успевала ничего возразить. Чувство вины, боязнь навредить пациенту и сомнения в себе не позволяли постоять за себя. К тому же я должна радовать других. Так почему не порадовать свою старшую коллегу своей беспомощностью?

Дошло до того, что стало страшно ходить на работу. Вставать по утрам становилось все тяжелее, я не могла сосредоточиться, переписывала истории и держала в столе валокордин. Перепроверяла все не по одному разу, но все равно сомневалась в себе.

Конечно, сейчас я понимаю, что если больному стало хуже – не всегда вина врача. Что все мои назначения контролирует заведующая. И что коллега просто развлекалась, самоутверждалась за мой счет. Но тогда я находилась на грани нервного срыва. Но Ирина этого не замечала. Или не хотела замечать. Мне казалось, что надо мной смеются, в спину показывают пальцем. Что я вообще не на своем месте, всех обманываю, никакой я не врач, и вот-вот мой обман раскроют, и тогда, тогда…

Рассказываю об этом Анне Петровне, и чувствую, как проблема, обличенная в слова, становится легче. Озвученная, она уже потеряла часть своей власти надо мной. К тому же против нее теперь двое – я и Анна Петровна.

–Ты смотрела мультик про гремлинов? Анна Петровна задает мне вопрос, которого я меньше всего ожидала.

Я смотрела. Вспомнила маленьких, злобных существ, которые хором пели «We are gremlin from the Kremlin», и голос гнусавого переводчика: «Мы маленькие Гремлины из Кремля».

–Гремлины – это наши страхи. Смотри, мы с тобой поймали одного. Дай ему имя, прежде чем задушить его.

–Его зовут «Я ее боюсь»! – Развеселившись, отвечаю я.

–Да, но сделаешь!

– Но я никогда этого не делала!

– Вот! «Я никогда этого не делала»! еще один,– смеется Анна Петровна. – Гремлин теряет власть, когда человек разглядит истинную сущность гремлина. Начнет осознанно рассматривать все варианты действий и выбирать самый подходящий. Давай посмотрим. Что ты можешь сделать, чтобы изменить ситуацию? Какие конкретные действия предпринять?

–Совершенствоваться в своей профессии… Стать более грамотным специалистом, наработать опыт.

–Но ведь это долгосрочный план. А прямо сейчас ты что можешь сделать?

–Я должна поставить ее на место! Но… я не могу. Я никогда этого не делала.

–А вот и гремлин начинает отзываться на свое имя! –улыбается Анна Петровна.

–Но она опытный специалист, к тому же уверена в себе. У меня нет ни того, ни другого…

–А как еще можно назвать ее манеру поведения?

–Наглостью, – не задумываясь отвечаю я.

Наглость. Хабалки на улицах. Санитарки, презрительно усмехающиеся, которым я боюсь дать распоряжение. «Отзеркаливание» им их же слов. Эйфория победы, отступающий страх перед конфликтом…

И я вдруг отчетливо понимаю, что должна делать.

Изучила несколько историй болезни моей коллеги. «А вот и разбивается твоя непогрешимость», – с удовольствием отметила я про себя, обнаружив там явные нестыковки в рассуждениях, интерпретации анализов и постановке диагнозов.

– Инна Викторовна, почему вы Иванову не назначили кордарон?

–Обратите внимание, кордарон назначен не в таблетках, а инфузионно. А вот почему у вас Петров получает дигоксин? Он же после инфаркта, а это противопоказание.

Я смотрела не ей в глаза – своему страху. Своему гремлину «Я никогда так не делала». Я никогда не давала ей отпор, а теперь – теперь даю. Потому что я могу, я сильнее не только случайных хамов на улицах! Могу бороться с демонами, которые рядом со мной. И они тоже потеряют надо мной власть.

Знакомая эйфория.

Это победа. Пускай коллега потом обсуждала меня за спиной, я избавилась от ее прилюдных нападок, и задушила своего первого гремлина.

Но впереди был следующий монстр. Куда, как оказалось, страшнее.

Кажется, нужно придумывать имя новому гремлину.

Мой домашний монстр – свекровь.

Моя жизнь поделена надвое. Она расколота на «до приезда свекрови» и «после». Каждые полтора месяца она приезжает на две-три недели, и моя жизнь превращается в ад. Когда она уезжает, я вздыхаю спокойно, но стоит мне расслабиться – она возвращается. И снова, по кругу.

«Инна, ребенку надо поменять памперс.»

«Инна, нужно помыть горшок!»

«Инна, ребенок хочет пить!»

«Инна…»

«Инна!»

«Инна!..»

Это свекровь так «занимается» с ребенком, пока я готовлю обед. Мне начинает казаться, что проще встать в коридоре, не пытаясь дойти до кухни. Смирившись, я просто забираю дочь с собой, чтобы свекровь оставила меня в покое. Я слышу, как она укладывается на моем диване, смотрит телевизор и ждет обед, который я подам.

Свекровь занимается «бизнесом» – она возит на продажу картины свекра. Но несмотря на близость к миру искусства, в этом человеке нет ничего возвышенного. Мне приходится терпеть ее визиты, во время которых она требует полного обслуживания, сталкиваться с неблагодарностью, хамством, угрозами и оскорблениями…

И скрипеть зубами от бешенства. Молча. И тихо, чтобы не было слышно. Я – удобная. Хорошая жена. Я не могу конфликтовать с матерью своего мужа, бабушкой моих детей. К тому же есть еще одна причина, тривиальная, и самая главная – я просто ее боюсь.

Она снова давит на мою самую больную точку, которая мгновенно делает меня беспомощной – чувство вины. Мой муж, такой видный мужчина, взял замуж меня – такую никчемную. Еще и с чужим ребенком. Да я ему за это должна всю жизнь быть благодарна.

А когда «видный мужчина» возвращается с работы, мама жалуется ему на меня – я оскорбила ее, нагрубила. Я стою на убранной к приходу мужа кухне, в одной руке поварешка, в другой – ребенок.

И почему-то чувствую себя виноватой.

Муж становился на сторону матери. Я не могла возразить. «Муж и жена – одна сатана», говорите? О нет, Глеб был одной сатаной со своей мамой, и сатана явно настроена против меня.

И вот приближается ее очередной двухнедельный визит. Узнав, что муж собирается на рыбалку, я взмолилась:

–Не оставляй меня с ней одну!

– У меня единственный выходной, я хочу отдохнуть, – отрезал он.

«Вот значит, как», – подумала я. Значит, меня не надо защищать, считаться с моими переживаниями и просьбами? Я чувствовала, что точка кипения уже наступает.

А главное – мне не с кем поделиться своим горем. Я не хочу расстраивать родителей, я к тому же еще и хорошая дочь. У хороших дочерей не бывает таких проблем, хорошие дочери не жалуются, хорошие дочери все успевают…

Найти бы того, кто мне это сказал.

Старшая дочь – подросток. Она смотрит, как меня унижают, и в сердцах спрашивает меня, почему я это позволяю.

Я – хорошая жена? Хорошая мать? Хорошая жена и мать не идет против мужа, не роняет его авторитет в глазах детей, даже если он сам прекрасно справляется? Я запуталась. Начинаю оправдывать Глеба. Он много работает. Он не хотел, просто в сердцах это сказал. Бабушка уже старенькая. Она больная женщина. Вот ей потом станет стыдно (не станет). Лучше я уроню СВОЙ авторитет, потому что только для СЕБЯ я не привыкла быть хорошей.

Наконец, решаюсь рассказать Анне Петровне.

–Как зовут этого гремлина?

Этот гремлин большой. Больше предыдущего. И у него уже есть имя:

– «Мне не позволяет воспитание». Я – «вшивая интеллигентка». А она – мать мужа, ее нужно уважать. Она хитрая, и все время придумывает новые уловки.

–Точно новые?

А ведь, и правда. Уловки не отличаются разнообразием – она оскорбляет меня. Начинаю возмущаться или оправдываться, и она ловко раскручивает этот конфликт. А я ей это позволяю.

–Но если я отвечу ей – мы поругаемся с мужем? – Озвучиваю я еще одну проблему.

–Молодая, красивая и умная Инна сообразит, как свернуть этому гремлину его шейку, не правда ли? Она ведь смелая?

Это я – молодая, красивая и умная Инна. Сейчас я не комок нервов, загнанный собственным чувством вины, мнимой ответственности и прочими условностями, которыми мы сами себя опутываем. Я беру этот образ, это чувство и сохраняю его. Мне понадобится помнить, что я молодая, красивая и умная. А еще смелая.

Молодая.

Красивая.

Умная.

Смелая…

И я пошла домой, бормоча заклинание.

Готовлю ужин, на душе почему-то тревожно. Давно не чувствую себя в безопасности дома.

Пронзительно верещит звонок. Свекровь врывается в мою квартиру, в мой вечер, с какими-то тюками и узлами, раскладывает диван. Через пять минут, закончив свою непонятную бурную деятельность, она начинает оглядывать квартиру в поисках повода для упреков.

Повод для упреков у нее один, и этот повод доваривает борщ на кухне в ожидании конфликта.

Конфликт не заставляет себя ждать. Свекровь меня никогда не подводит.

– Всего один борщ, а еда где? Несоленый! Ты что, влюбилась?

Какой же громкий у нее голос. Как сирена…

–Посмотри на себя! Хозяйка хреновая, а страшненькая какая! Господи! Боже! Мой!

Она всегда отчеканивает это «Господи!..», словно вколачивает в уши каждое слово, призывая Бога в свидетели своим страданиям. Ну и дрянь же невестка ей попалась.

–Да неужели мой сын не мог бы себе красавицу найти! Какие девки за ним бегали, а он на тебя позарился, дуру! Да еще и с ребенком своим нагулянным!

Раньше я бы расплакалась. Как это, я плохая жена, плохая хозяйка? И так несправедливо, что она оскорбляет моего ребенка… Но сейчас я чувствую, как вместо слез во мне закипает ярость. Она что, позволяет себе унижать мою дочь?! Она, в моем доме, сунув нос в мою кастрюлю, говорит, что я плохая хозяйка?!

– Не могли бы вы не говорить гадости при дочери, ведь она же всё это запоминает.

– Погоди, я ещё у тебя ребёнка отсужу, – радостно включается она в конфликт. – Ты у меня попрыгаешь, поплачешь!

Может, еще неделю назад я бы испугалась. Но сейчас… кто был на ее стороне? Бравада, наглость и скверный характер. На моей стороне – закон. На моей стороне долг матери перед ребенком, а еще… А еще, уверенность, что я должна отстоять себя. Сама. И сейчас я чувствовала это как никогда.

–И на каком основании вы лишите меня родительских прав? Я – врач. Благополучная, обеспеченная женщина, не наркоманка, с детьми дурно не обращаюсь. А вы кто?

Она на секунду застыла в недоумении. Я заметила на ее лице растерянность, и с каким-то странным ликованием почувствовала, как страх уходит. Это уже было не просто парирование удара. Это была дуэль. Поединок.

И я выходила из него победителем.

– Хватит уже глумиться. Не нравится вам здесь, собирайте свои манатки и проваливайте из моего дома. И не появляйтесь здесь больше. Никогда.

Она молчала. Мне на секунду показалось, что она сейчас развернется и молча уйдет. Но нет, многолетняя привычка взяла верх.

– Ах ты, гадюка! Ах ты, тварь! Я сейчас милицию вызову!

Свекровь визжала так, что я даже успела подумать, что мне есть у кого поучиться повышать голос – кажется, на столе от ее крика звенели стаканы. Она схватила телефонную трубку, и, судорожно отклацав по кнопкам номер, заверещала, едва дождавшись ответа:

– Милиция! Приезжайте скорее, адрес такой-то! Я инвалид, пенсионерка, приехала к сыну в гости, а невестка, гадина, оскорбляет! Руки распускает!

Она возбужденно поговорила ещё с минуту, и, потирая руки, повернулась ко мне:

– Сейчас милиция приедет. Посмотрим, как ты запоешь!

Я не успела понять, действительно ли она звонила в милицию, или блефовала, но на секунду стало страшно. А потом вдруг смешно. Что бы увидела милиция? Сумасшедшую тетку, которая беснуется в доме молодой, красивой и умной Инны, врача и матери двоих детей?

Я открыла входную дверь:

– Убирайтесь вон.

Она забегала по квартире, складывая вещи. Периодически свекровь пыталась набрать сотовый номер мужа, он был недоступен. Беспрерывно сыпала заковыристой бранью. Не в силах это выносить, а главное, стараясь, чтобы меньше слышала дочь, я направилась в детскую. Спектакль начинал утомлять.

Неожиданно она подскочила ко мне и потребовала:

– Вот эти серёжки, что я тебе дарила на свадьбу, отдавай!

– Больше ничего не хочешь? – рявкнула я, закрывая перед ее носом дверь комнаты.

Шуршание в квартире продолжалось ещё минут пятнадцать, затем раздался грохот входной двери и наступила тишина. Я вышла из комнаты. По всей квартире бардак, со стен исчезли картины, а из шкафа –песец, «подаренные» свекровью ранее… «Полный песец», пронеслось в голове. Я не была удивлена. Так и должно было выглядеть поле боя после капитуляции.

На следующий день, когда муж вернулся с рыбалки, началась затяжная холодная война. Каждый день скандалы. Упреки. Слёзы. Угрозы развестись перемежались с требованиями извиниться перед матерью. Но что-то сломалось во мне. Я плакала, не спала ночами, но извиняться отказывалась. Свекровь не показывалась в нашем доме долго. Затем стала приезжать вновь, но гораздо реже. Стала вести милой бабушкой, и не заподозришь в этой вежливой женщине ту беснующуюся фурию. Я больше не слышала от нее в свой адрес ни одного резкого слова.

Это была большая победа. Гремлина «Мне не позволит воспитание» больше не существовало.

Заблуждаются не потому, что не знают, а потому,

что думают, что знают. Жан Жак Руссо

Шабаш гремлинов – «Так надо», «Это престижно», «Сделай им назло!»

Дети растут удивительно быстро. Я не успела оглянуться, как Алене пришло время идти в первый класс. Тогда меня терзал гремлин «Так надо» – надо, чтобы ребенок учился в престижной школе. Поэтому я записала дочь в подготовительную группу самой престижной в городе гимназии. «Гимназия номер восемь», даже звучит солиднее, чем «МБОУ СОШ». Моя дочь будет ходить на занятия в форме в шотландскую клетку, у нее будут лучшие педагоги, благополучные одноклассники и самая сильная в городе образовательная программа!

Весь год перед школой мы ездили на занятия, делали задания. А потом контрольная работа – и нам говорят, что не будет никакой шотландки, педагогов и программы. Потому что мы не поступили. «В городе есть много других школ, учитесь там», – сказали нам.

Алена пошла в обычную начальную школу недалеко от дома. Белая блузка, черный сарафан – тоже удачное сочетание со светлыми волосами. Училась дочка без особых проблем, на четверки и пятерки.

Но надо ли говорить, что гремлин «Так надо» вместе с гремлином «Это престижно» и «Сделай им назло!» превратили устройство ребенка в эту гимназию навязчивой идеей? Я грезила шотландкой, и всем, что она для Аленушки означала.

И вдруг произошло чудо. Из тех, что случаются под новый год в ответ на наши самые сокровенные желания. Как-то меня попросили проконсультировать одну пациентку. Я не оставляла идеи стать более компетентным врачом, не оставляю и сейчас. Я действительно помогла ей. А потом узнала, что пациенткой была директор вожделенной восьмой гимназии.

Это был знак, судьба, буквально фатум. Я не могла оставить такую возможность, и попросила ее устроить в свою школу мою дочь.

– Никаких проблем, – сказала Антонина Ивановна.– В какой класс? Завтра напишете заявление. А после Нового года приступаете.

Изумлению моему не было предела. Как? Вот так просто?..

Мы начали усиленную подготовку к школе. Купили новые учебники и тетради, шьем на заказ клетчатую форму, ту самую шотландку. Все каникулы усиленно догоняем программу гимназии, по которой «те» дети ушли далеко вперёд. Ну, хоть форма из шотландки и правда сбылась, и она потрясающе шла к Алениным светлым волосам. И вот мы, счастливые и взволнованные, приходим в новую школу. Алена тоже рада, ведь она ждала от этой школы чего-то особенного. Еще бы – лучшая школа в городе.

Учительница, Раиса Карловна, встретила нас с плохо скрываемым раздражением. Я быстро узнала его причину. Мы «блатные», моего ребёнка «дали сверху», в обход ее предпочтений. Наша первая учительница стала методично, с какой-то иезуитской изощренностью изводить ребенка. Пришлось очень трудно не только Алене, но и мне. Делаем домашнее задание до ночи. Потом ребёнок засыпает обессиленный… А я, пытаясь сделать почерк корявым, похожим на детский, решаю бесчисленные столбцы примеров в рабочей тетради. Начинаю злиться на «самую лучшую в городе программу».

Довольно быстро дочь догнала отставание даже по английскому, который гимназисты учили уже полтора года. Догнала по всем предметам, кроме математики. Математика стала нашей головной болью. Каждая домашняя, самостоятельная и контрольная работа венчалась жирной красной двойкой. Хотя, казалось бы, все должно скоро наладиться, механизм ежедневной травли был запущен. Раиса Карловна высмеивала Алену на каждом уроке.

Даже для тех, кто далек от педагогики, не секрет, как легко дети перенимают жестокость взрослых. И с каким удовольствием они включаются в подобные игры. И вот благополучные дети в форме из шотландки становятся иезуитами. Насмешки. Издевательства. Открытое презрение – почему нет. Взрослые же разрешили. Можно дергать за косу. Не садиться рядом, портить вещи.

Дочь стала изгоем в классе. Терпела и молчала – что ей оставалось делать? В восемь лет еще рано идти против коллектива. Алена не могла задушить гремлина «Так надо». Мне она не жаловалась. А еще у нее был свой, детский гремлин «Нельзя быть стукачкой». И была мама, которая терпит и «радует всех».

Она смотрела на меня по утрам глазами побитой собаки. По вечерам тоже. Все чаще повторяла «Как же мне не хочется в эту проклятую школу!».

Наконец я прозрела. И поняла, что дело не только в математике. Ситуацию мне обрисовала мама одноклассницы. У меня от ужаса волосы шевелились на голове. Но как же гремлин «Так надо»? Как же гремлин «Нельзя противостоять обществу»? Ведь это не коллега, которую мне надо отбрить. И даже не свекровь, которую я вышибла со своей кухни.

Это Гимназия. Система. За Раисой Карловной – ее педагогические регалии, школьное руководство. До детей мне дела не было, но они тоже стояли за ней, и рассказывали небылицы про мою дочь своим родителям. И они тоже были за Раису Карловну.

Мне до слез больно за дочь, но не знаю, как смогу ругаться с учительницей, отстаивать свою точку зрения. Я боюсь выглядеть плохой матерью, а также неинтеллигентной. К тому же мне страшно, что вскроются подробности поступления в гимназию.

Травлей верховодила девочка по имени Саша, одна из лидеров класса. Она была тем самым ребенком, которого всегда ставят антагонистом главного героя в фильмах про школу. Любимица Раисы Карловны. Презирала требования носить школьную форму, и одевалась по последней моде. Как и ее мать, холеная, самоуверенная женщина с роскошной прической и макияжем. Надо ли говорить, что она была весьма довольна собой и своей дочерью? Мне казалось, что у этих двух хищниц никаких гремлинов быть в принципе не может.

Я представила, как она меня на куски разорвет своими острыми когтями с шикарным маникюром. Профессионально, не испачкав манжет. Но все же решилась вызвать Сашиных родителей на разговор в кабинете директора.

Беседа началась со слов матери обидчицы: «Ваша дочь по блату попала, чем вы вообще недовольны?».

Мне хотелось бы сказать, что я вспомнила все техники, советы Анны Петровны, и вышла из этого поединка победителем… Но не буду врать. Они меня просто растоптали. Из кабинета я выскочила в слезах.

Ведь этот бой я проиграла сначала у себя в голове, а потом – в кабинете директора. Тоскливо думала о том, как это, наверное, хорошо – вот так никого не бояться и душить своих гремлинов. Одного за другим, раз за разом, стараясь не думать, сколько их там еще осталось…

Я рассказываю об этом Анне Петровне. Может быть, и сейчас у нее для меня найдется мудрый совет?

Выслушав меня, психолог предлагает рассмотреть эту ситуацию с точки зрения транзактного анализа: – Согласно транзактной теории Берна, в каждом из нас есть три состояния «Я»: Родитель, Взрослый, Ребенок. С позиции Родителя нам привычно поучать других, указывать, что хорошо, а что плохо. «Надо», «Ты должен!». Но Родитель не только критикует (Критикующий Родитель), он также заботится о других (Заботливый Родитель). Взрослый – принимает решения, руководствуясь интеллектом логикой. Его фразы: «Разумно, целесообразно», «А вы как считаете?». Ребенок – царство эмоций, юмора, любви, это все наши «Хочу!». И они беззащитны, не закрыты ни логикой, ни хитростью.

Я вспоминаю об этом, и вижу взгляд своей дочери.

– Из каких Я-состояний происходил разговор в кабинете директора? – спрашивает Анна Петровна.

– Конечно, я была «ребенком», а они – «Родителями». И они меня «выпороли».

– А в какое русло нужно было направить диалог?

– Я бы сама хотела отвечать из родительской позиции.

– Тогда как бы ты ответила с позиции Критикующего Родителя?

Здесь задумываться было не над чем:

– Что вы себе позволяете?! Прекратите хамить!

– Такая реакция ведет к дальнейшему конструктивному диалогу?

– Нет… Они бы просто меня «перехамили».

– А как можно показать свою силу и в то же самое время не опускаться до грубости?

Я задумалась:

– Ну, из позиции Заботливого Родителя можно сказать: «Я вижу ваше недовольство, мне очень жаль» Думаю, это тоже неверная тактика. Наверное, лучше говорить из позиции «Взрослого».

– В этом случае, какова должна быть твоя реакция на нападки и критику?

– Наверное, стоит сказать: «Мы с вами взрослые люди, и видим проблему. Давайте обсудим все спокойно. Какие пути решения вы предлагаете»?

– Сможешь держаться на «Взрослой» позиции?

– Постараюсь. Напишу себе шпаргалку.

Тем временем Раиса не унималась. Ей было недостаточно «порки» в директорском кабинете. Она решила устроить публичное линчевание, и объявила проведение родительского собрания. Когда я об этом узнала из телефонного разговора с ней, реакцией моей была паника: «Опять на эту Голгофу!».

– Снова Раиса? – спросила Аленушка.

Я взглянула в её глаза. И надежды в них почти не было. Дочь так беззаветно меня любит, но уже почти не верит в мою защиту. Она еще и меня пытается утешить, и изо всех сил старается не разочароваться во мне. Вам когда-нибудь казалось, что в вас может разочароваться ваш ребенок? Если вам когда-нибудь потребуется свернуть горы – просто представьте, что иначе именно это и произойдет.

Я вдруг явственно увидела зеленого гремлина. Он корчил рожи и глумился: «Ты не сможешь пойти против директора и учителя! Твоя дочь учится в самой престижной гимназии!» «Ты никудышная мать!». «Ты должна нравиться всем!». И вот тут что-то случилось. Я почувствовала взрыв ярости. Это было схоже с извержением вулкана, который долго курился, лишь иногда напоминая о себе глухим ворчанием. «Да пусть моя дочь хоть вообще больше не пойдет в школу, а обижать ее не позволю никому!».

Гремлин испуганно затих…

На родительское собрание я всё-таки взяла с собой мужа для поддержки, но ему не пришлось сказать ни слова. Голос мой звенел, как натянутая струна, когда я описывала издевательства над дочерью. Откуда взялось красноречие? И хотя я подготовила свои слова заранее, шпаргалкой воспользоваться не пришлось. Родители, настроенные против нас, сидели, опустив глаза.

Раиса пытается перебить меня, заявляет, что виноваты во всем родители. Мы «блатные». Не уследили. Не помогли адаптироваться. Ребенок не справляется. Снова «плохая мать»? Я больше в это не верю.

– Вы хотите сказать, уважаемая, что в издевательствах над нашим ребёнком виноваты мы, родители? Что, классный руководитель был не в курсе, что творят дети за его спиной? А почему так? Или все происходило с вашего молчаливого согласия? В вашей педагогической некомпетентности тоже мы виноваты?

Раиса лишь разевала рот, как выдернутая из воды рыба.

–Я требую, чтобы все извинились перед дочерью!– внятно и четко произнесла я и вышла из кабинета.

Со «Взрослой» позиции незаметно для себя перескочила на «Родительскую», но результатом осталась довольна…

Жизнь налаживалась быстро. Оставшись без поддержки и одобрения взрослых, дети больше не травили мою дочь. Наоборот, назавтра дружно извинились и приняли в свои нехитрые игры. Потеплевшие отношения с коллективом показали положительные стороны школы, переставшей быть каторгой. Все-таки образовательная программа и правда, была разнообразной и интересной, остальные педагоги – и правда, сильными и талантливыми. И даже среди «благополучных детей» стали находиться приятели.

Это была победа, но Раиса Карловна так просто не собиралась сдаваться. Даже оставшись без поддержки детей и школьного руководства, она все-таки нашла способ уязвлять Алену. Когда дочь получает «пятёрку» по диктанту, то «пятёрка» просто молча стоит себе в тетради. Но если вдруг «тройку» или «двойку» по математике, ее позор радостно-триумфально озвучивается всему классу:

–Ты сегодня опять отвратительно написала контрольную! Давно не попадалось мне настолько неспособного к обучению ребенка!

Узнав об этом, я немедленно пошла в школу.

–Моему ребёнку некомфортно в вашем классе,– напомнила я учителю ситуацию с контрольной по математике.

Раиса вертелась, как «уж под вилами»:

–Ну она же действительно плохо написала контрольную.

– А почему же вы не похвалили ее перед всем классом, за блестящий диктант? У нее одни пятерки по русскому в течение года. За лучшее в городе сочинение?

Ответ был прекрасно известен нам обеим.

–Вы знаете, -сказала я, – у моей дочери благодаря вам проблемы с самооценкой. Как много потребуется времени, чтобы проработать эти проблемы, как вы думаете? Может быть, психолога хорошего нам посоветуете? Оплатите его?

Раиса побелела.

–Ну и что я должна делать?

–Сделайте так, чтобы моему ребёнку было комфортно в вашем классе. Не мне вас учить. Вы же учитель начальных классов высшей категории, лучший в этой школе. Хотя, на мой взгляд, вам работать в гестапо.

Это было мое единственное требование.

Двойки и тройки в тетради по математике, конечно же, продолжались, и я понимала, что тут высказывать претензии глупо. Математика плохо давалась Алене, но прилюдное обсуждение неудач прекратилось. Алена мстила по своему. Просто делала вид, что не замечает училку – не здоровалась, не прощалась. Так она выражала свой протест. Это продолжалось пару месяцев, а в мае, к нашей великой радости, Раиса покинула наш класс. Новая учительница оказалась очень грамотной, уравновешенной. Дочь в этот год постепенно оттаяла. Но я ясно понимала, что ущерб самооценке придется прорабатывать еще долго.

Выводы:

1. Начинайте постепенно отстаивать свои границы. Но как это сделать, если все клюют тебя, как «гадкого утенка»?

-Начинайте с маленьких шагов;

-«Амортизация» помогает, когда нет особого времени на обдумывание ситуации, а обидчика нужно остановить;

2. Найти своих «Гремлинов» – это уже половина победы над ними. Вы знаете свои страхи, а стало быть, начинаете с ними бороться. У женщин, привыкших «радовать других», Гремлины обычно похожи: «Я не смогу», «Мне не позволяет воспитание», «Так надо», «Это престижно» и «Сделай им назло!». А еще «Я никудышная мать!» Вы можете обнаружить и своих, личных гремлинов. И Вы МОЖЕТЕ их уничтожить.

3. Как часто, находясь во власти навязанных обществом убеждений, страшась своих «гремлинов», мы калечим жизни себе и близким! Ведь, чтобы дочь пошла в престижную школу, нужно было родителям. А у детей тоже быстро заводятся гремлины: «Так надо», «Нельзя быть стукачом», «У меня не получится».

4. Отстаивайте интересы своего ребенка, несмотря ни на что! Неважно, прав он или нет. Гремлины «Хорошее воспитание» и «Я не могу» будут ставить палки в колеса. Придется справиться и с ними.

5. Согласно транзактной теории Берна, в каждом из нас есть три состояния «Я»: Родитель, Взрослый, Ребенок. С позиции Родителя нам привычно поучать других, указывать, что хорошо, а что плохо. «Надо», «Ты должен!». Но Родитель не только критикует (Критикующий Родитель), он также заботится о других (Заботливый Родитель). Взрослый – принимает решения, руководствуясь интеллектом логикой. Его фразы: «Разумно, целесообразно», «А вы как считаете?». Ребенок – царство эмоций, юмора, любви, это все наши «Хочу!». И они беззащитны, не закрыты ни логикой, ни хитростью.

Чтобы диалог стал конструктивным, старайтесь удерживаться на «Взрослой позиции». Не скатываться в «виноватого Ребенка» или «обличающего Родителя». Тогда и вашему оппоненту волей-неволей тоже придется вести разговор из позиции Взрослого.

Приложение к главе 3.

Упражнения.

Для отстаивания своих границ подходит метод «Амортизации» по М.Е.Литваку. Суть его заключается во внешнем согласии со всеми словами обидчика. Тем самым вы выбиваете почву у него из-под ног. Амортизация бывает непосредственная, когда вы реагируете сразу же, и отставленная, если не успели среагировать сразу на выпад обидчика. Не страшно, у вас есть время обдумать, а затем вернуться к этой теме.

Есть еще суперамортизация, когда вы не только соглашаетесь, а еще и усиливаете слова обидчика. Пример:

-Вы что, не видите, вход только по записи?

– Я не только слепая, а еще и плохо слышу.

2. Работа с «гремлинами» (по Bryce Katie)

«Гремлин» – термин, введенный Р. Карсоном. «Гремлин» – комплекс мыслительных процессов и чувств, создающих человеку «зону комфорта». «Гремлин» мешает нам развиваться и не позволяет достичь в жизни желаемого, хотя кажется, что он защищает наше внутреннее благополучие. «Гремлин» теряет над нами власть, когда мы разоблачаем его. Тогда мы можем рассматривать все возможные варианты действий и сознательно выбрать оптимальный.

«Гремлин» №1.

Страх мечтать, страх поставить свою цель:

«Я даже не могу подумать об этом…» «Лучше и не мечтать»

«Гремлин» №2.

Идентификация себя с жертвой:

«У меня нет способностей». «В моем возрасте уже поздно». «Да кому я нужна с двумя детьми»

«Гремлин» №3.

Страх начать, страх осуществления:

«Я не верю, что смогу это сделать. Не стоит даже пытаться»

«Я никогда этого не делал»

«Гремлин» №4.

Идентификация себя с конфликтом – завершения, отношений и пр.

Если я это достигну – моя жизнь изменится. Это может повлиять на мои отношения. Мне придется делать выбор»

“Гремлин» №5

Идентификация себя с системой (семья, работа, общество, государство и т.д.)

«Я не смогу этого сделать, потому что в нашей стране это невозможно». «Я не могу пойти против семьи». «Без блата никуда». «У меня нет богатого папочки (мужа)»

Гремлин № 6

Ориентация на внешние авторитеты:

«Так надо», «Это престижно», «Сделай им назло!» «Ты должна!».

Охота на «гремлинов» :

Запишите:

Моего «гремлина» зовут _________________________________________________________________

Мой «гремлин» часто говорит: _________________________________________________________________

_________________________________________________________________

_________________________________________________________________

_________________________________________________________________

В моей семье (коллективе, компании друзей) «гремлины» обычно любят утверждать: _________________________________________________________________

_________________________________________________________________

_________________________________________________________________

Заполните таблицу:

Мой СТРАХ ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ (ПОТРЕБНОСТЬ) МОИ ДЕЙСТВИЯ

Я боюсь, что …

Я боюсь, что

Я боюсь, что

Я боюсь, что

Я боюсь, что

Например:

Страх: я боюсь, что муж меня бросит.

Переосмысление: Мне с ним часто бывает плохо, но он материально обеспечивает меня.

Действие: Освоить новую интернет-профессию, чтобы иметь больше финансовой независимости.

Будьте честны с собой.

3.Начиная разговор с мужем, коллегой, ребенком, начальником, подумайте, из какой позиции вам хотелось бы его вести: Взрослого, Родителя, Ребенка? Тогда как нужно построить диалог, чтобы удержаться на этой позиции? Проанализируйте общение, запишите: как реально произошел диалог? Удалось ли вам остаться на нужной позиции, почему. Постепенно вы начнете видеть эти Я-состояния и управлять ими.

____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Глава 4.

Проба мужества

«Ответственность есть проба

мужества человека.» Нельсон Г.

Теперь у меня есть новый друг – дневник. С ним я делюсь самым сокровенным. Он не осудит, не засмеет. Белый экран бесстрастен, а смеются или кривят рожицы только скобки: )) или ((. Но ведь я сама их могу «сохранить» или «удалить». И вот он, первый в жизни список желаний – только моих, личных. Здесь и сейчас, обо мне. Один из пунктов моего плана:

– «улучшить отношения с мужем». В этом месте я остановилась, задумалась. Рука, как обычно, вырисовывала на бумаге цветочки, ромбики, зигзаги. Вдруг явственно осознала, что уже нечего улучшать. Пора прекратить отношения! И я задохнулась от этой мысли, просто кощунственной. Но написать этого не могла. Не хватило смелости быть откровенной с собой и белым экраном до конца. Ведь я же у Глеба в долгу за жизнь дочери…

То был серый декабрьский день. Аленушка, младшая, крепким здоровьем не отличалась и в очередной раз болела. Чтобы не брать больничный по 2 раза в месяц, я вынуждена была порой брать ее с собой на работу. Она играла под столом в ординаторской и боялась вылезать: кругом же злые медсестры и врачи!

И вот очередной бронхит. В этот раз сидим дома, заболевание протекает тяжелее. Дочь не любит принимать лекарства, поэтому я приноровилась прятать таблетку в ложечке со сметаной или йогуртом. Поначалу она проглатывала, но очень быстро поняла, что йогурт с сюрпризом, и стала активно протестовать. Я пихаю ей ложку в рот, муж держит дочку. Но Алена извивается, упирается руками и ногами, и крутит головой. Она сопротивляется со всей яростью трехлетнего существа. Затолкала таблетку в рот буквально силой, и вдруг дочь поперхнулась…

Я не верю своим глазам: малышка перестает дышать! Моментально теряет сознание и начинает синеть. Смотрю на нее в оцепенении, а в мозгу происходит раздвоение. Одна часть как будто кричит: «Делай же что-нибудь, ведь у тебя всего три минуты!» а вторая изумляется: «Ведь этого не может быть! Такое бывает только в фильмах ужасов»!

Вбегает в комнату Алиса с перепуганным лицом: «Мама, что с тобой?» Оказывается, я кричала, но сама этого не слышала. Ничего сказать я не в состоянии, но по нашим застывшим лицам дочь понимает, что происходит страшное. Убегает. Как рассказывала Алиса потом, она спряталась у себя под кроватью, закрыла голову подушкой, но все равно слышала мой нечеловеческий вопль…

–Не ори! Муж хватает дочь, бросает на пол. Все-таки он реаниматолог, профессиональные навыки доведены до автоматизма. Сначала он пробует сделать что-то ложкой, потом пытается пальцами пробраться ей в трахею. Бесполезно. Синева приобретает все более темный оттенок.

– Давай шприц!

Глеб делает прокол шеи, чтобы дать доступ воздуху через трахею. Но игла слишком тонкая. По шейке стекает струйка крови… Тут я наконец соображаю, что надо звонить в скорую.

Диспетчер деловито спрашивает у меня, все, что положено в таких случаях, на это уходит, наверное, минута. Ребенок на полу сине-черного цвета… Муж орет:

– Качай!

Он начинает делать искусственное дыхание «рот в рот», а я – искусственный массаж сердца. С яростью и отчаянием мы работаем… Минуту, а может десять. В какой-то момент Глебу силой своего дыхания и отчаяния удается протолкнуть таблетку ниже. Алена делает самостоятельный вдох! Еще один, и она приходит в сознание! Тут же пытается сесть, обводит нас очумевшими глазами. Мы бросаемся к ней, обнимаем, рыдаем.

Дочь разговаривает совершенно нормально. Она даже не поняла, что произошло. Мы носим ее на руках, боимся отпустить. Минут через двадцать я вижу в окно подъезжающую машину «Скорой помощи». Она неторопливо паркуется, затем доктор и сестра так же неторопливо идут к подъезду. Звонок.

–Вызывали? Где больной?

– Спасибо. У нас уже все хорошо.

И мы, кардиолог и реаниматолог, даже не сообразили в тот момент, что надо везти дочь в больницу, лечить гипоксию мозга. Уложили ее спать на свою кровать, посередине. И долго боялись заснуть, слушая тихое ровное дыхание. Да, мы пережили вместе тот страшный случай. Если бы Глеба тогда не было дома, неизвестно, спасла бы я ребенка …

«Настоящая ответственность бывает только личной.

Человек краснеет один.» Искандер Ф.

С тех пор меня неотступно преследует чувство долга перед Глебом. Он спас моего ребенка, и я ему бесконечно признательна. Но ведь это не меняет того, что большую часть времени дома он холодный домашний тиран. И жить с ним становится все труднее и мне, и детям. Но я должна терпеть и быть благодарной. Что поделать – жизнь дочери перевешивает и это. Я ежедневно обманываю себя так же, как пыталась обмануть дочь: упрятывая горькую таблетку в сладкий йогурт. Для нее это чуть было не кончилось трагически. А для меня?

Уже две недели длится наш затяжной конфликт. На стоянке разбили машину, и муж отказался участвовать в ремонте, заявив: «Твоя машина – вот и делай ремонт сама». Он так и не смог простить, что машина оформлена на меня. Он как будто не помнит, что кредит на машину, ее обслуживание – на мне. Я «амортизировала», старалась смягчить удары:

– Спасибо, что ты не хочешь заниматься моими делами. Это к лучшему, если вдруг я останусь одна, я смогу с ними справляться сама.

–Что мы уже, не семья, что ли?– рычит Глеб. А меня так и подмывает крикнуть – ты разве не видишь: мы уж очень давно не семья!

Но не решаюсь… Затяжная холодная война: недомолвки, молчание. Эти ссоры изматывают меня хуже ночных дежурств.

Один из самых известных специалистов по семейным отношениям Джон Готтман, преподаватель Университета Джорджа Вашингтона в Сиэтле, разработал интересную методику. Она позволяет с точностью до 90 процентов предсказать, какие семьи распадутся, а какие – нет. Свои выводы Готтман делает на основании следующих признаков:

1. Внезапность ссоры. 

2. Критика партнера, а не ситуации. 

3. Демонстрация презрения. 

4. Нежелание выслушать супруга. 

5. Негативный язык жестов. 

6. Готовность дать отпор, «глухая защита». 

Нахожу у мужа первые пять признаков, а у себя – последний. Что ж, я уже тоже могу спрогнозировать наше будущее. И прихожу от этого в ужас…

Не успели помириться – как снова вспыхнул отвратительный скандал. На этот раз поводом послужила моя задержка с работы на 20 минут. Вот сколько стоят мои нервы и слезы – 20 минут ожидания. Аленушка, сидевшая в машине, вступилась за меня. Реакция мужа была бешеной:

–Идиотка, как ты с отцом разговариваешь!

Но я уже изучила амортизацию у М.Е.Литвака. И хотя это довольно жесткий метод, он позволяет свести яростные эмоции оппонента «на нет».

–Зачем же ты с идиотками живешь – найди себе умных. Да, тебе с нами не повезло, умному, с идиотками…

Муж посмотрел на меня с ненавистью и выдавил педаль газа. И вот тягостное молчание длится уже неделю.

Когда постепенно утихает злость и обида, их место занимает чувство долга. Опять начинаю копаться в себе. Что я сказала, что сделала не так? Теперь уже понимаю, что это моя «красная кнопка», но пока не могу с этим справиться…

Жизнь с Глебом приучила меня быть аккуратной и скрытной. Не посвящать в подробности работы, тщательно выбирать нейтральные слова в разговоре. Даже порой скрывать свои тренировки в спортзале, а то ведь я много трачу денег «на ерунду». И от этого очень тяжело, хотя я и терплю: муж не враг мне, не должен быть им. И в семье так не должно быть, это неправильно.

Погожий весенний денек. Аленка в коляске, гуляем. Такая счастливая семейная пара. Мне, и правда, хорошо. И как опрометчиво я позволила себе упомянуть о проблеме старшей дочери в школе.

–А что ты ждешь от своей тупой уродины? Забыла, от какого ублюдка ты ее родила?

Я застываю на месте. Не могу найти слов для ответа. Слезы застилают глаза…

Раскрываясь, я часто слышу хлесткие, ироничные насмешки, грубые издевательства, неожиданную критику. И от этой внезапности еще больнее. Глеб изощренно умеет запугивать своим поведением. И я, признаться, слишком часто позволяла так с собой обращаться, оскорблять меня и моих детей. Хоронить обиду и боль в себе, заглушая ее работой и бытом.

Изнасилование?

И еще – о нашем с Глебом сексе. Все время боюсь обидеть отказом, вызвать неудовольствие, поссориться. И ощущаю себя будто изнасилованной – из-за того, что боюсь сказать «нет». Да, секс бывает и хорош, и в те редкие моменты, когда я действительно хочу близости, я получаю удовольствие. В это время мне кажется, что я люблю мужа, и все хорошо, пока не наступает разрядка. Накатывает холодной волной опустошение, отчуждение. И я злюсь на мужа, а еще больше на себя. Что продолжаю эту жизнь и этот секс без любви. И злость бывает взрывной, до слез. И тогда он думает, что я плачу от глубины ощущений.

Но ведь самое главное – это то, что после секса. То, что дает ощущение доверия, близости и счастья. Желание ласкать и гладить друг друга. А его – напрочь нет. И еще в такие моменты приходит мысль о бессмысленности жизни – приходит, чтобы через несколько минут быть опять задвинутой в глубины сознания до следующего всплеска. И так уже много лет….

А если мы разведемся? Что будет со мной? Я же «несостоятельная жена, никчемная мать, никому не нужная дура с двумя детьми». Глеб часто угрожает разводом. А я рыдаю, умоляю его не оставлять меня…

Привычно низкая самооценка и правила общества, в котором я выросла, прочно укоренили во мне страх остаться одной. А можно ли жить без унижения своего достоинства? Дома не чувствовать себя, как на линии фронта? Быть спонтанной в разговоре с мужем, не ожидая внезапного удара. Не фильтровать придирчиво каждое свое слово, а позволять себе иногда болтать, о чем вздумается? Не ждать с содроганием, когда с его приходом зловеще – зловеще! – поворачивается ключ в замке. Именно так Алиса это описала. А сколько обид он нанес детям! И как это отразится на их самооценке?

Чтобы нести ответственность, мало иметь сильные

плечи и руки, нужен разум. Симанович Г.

–Да, теперь мне ясно, как детство управляет нашей жизнью!– бормочу я. Как будто явственно слышу тягучий голос большой и доброй внутренней черепахи.

– И как же?

– Самым привычным чувством с детства стала вина. Недавно был случай, когда у коллеги из ординаторской пропал фонендоскоп, и когда она обратилась ко всем с вопросом, я тут же ощутила себя виноватой. Хотя не брала! – жалуюсь я ей.  Черепаха сочувственно скрипит и окутывает меня теплом.

С этими грустными мыслями я и пришла к Анне Петровне и вывалила свою проблему на ее мудрую голову.

–Когда ты мал, ты ни на что не можешь повлиять и ничего изменить,– объяснила она. – Ну да, ребенок еще не умеет принимать решения, брать ответственность на себя. Это за него делают родители. Они же и делают свое чадо виноватым, когда им удобно, чтобы управлять его поведением,– догадалась я..

– Да, но это было давно. А сейчас ты взрослая, -уточняет Анна Петровна. Вырастая в отсутствии безусловной любви, когда тебя любят просто за то, что ты есть, дети учатся «радовать родителей», показывать им маску, которую те хотят видеть. Со временем начинает казаться, что это и есть настоящее «Я». Кем ты себя ощущаешь?

Я прислушалась к себе.

–Кажется, лягушкой в болоте. Или даже в кувшине с молоком. Огромным усталым комком зеленого бессилия. Как перестать постоянно чувствовать себя виноватой?

–Сразу этого не сделаешь. Но ты можешь продолжать вести дневник. Анализировать ситуации, которые с тобой происходят. И дать себе труд подумать и найти хотя бы что-нибудь, в чем ты действительно виновата.

– Я всегда чувствую вину при каждой нашей ссоре, даже если понимаю, что муж сам спровоцировал ее, нахамил, меня же обидел!

– Когда он хамит, ты злишься на него? Чувствуешь гнев или ярость? Или только вину?

– Я очень редко злюсь! Я всегда обижаюсь. Плачу. Потом он не разговаривает со мной, дня два, три…

–А потом?

–А потом, если до этого я не извинилась, он начинает обижаться сам. И тогда я чувствую себя виноватой, что продолжаю конфликт. И начинаю мириться, первой просить прощения, хоть и понимаю, что это неправильно. Но ведь… Он спас нашу дочь. И я должна быть благодарна…

Я запнулась.

– Но ведь это и его дочь тоже! Он что, для тебя одной ее спасал?

Я недоумевающе уставилась на психолога. Такая мысль не приходила мне в голову.

– Как долго ты собираешься носиться со своей виной?

– А что я могу?

– Ну, не знаю, тебе видней, – улыбается Анна Петровна,– покричать, потопать ногами, тарелку разбить. Истерику устроить, в конце концов. Ничего сложного.

– Я не умею, – вздыхаю я. – Даже стараюсь плакать потихоньку, чтобы никто не видел. Боюсь обидеть всех, и прежде всего мужа, отказом. Боюсь поставить кого-либо в неловкое положение, даже если человек мне неприятен. Это все из той же оперы – понравиться всем. И я боюсь, что он… бросит меня.

Анна Петровна молчала, испытующе глядя на меня.

– А может, тебе нравится быть жертвой? -внезапно спросила она.

– Нет, что вы!

– Это очень удобно, согласись. Муж – тиран, сатрап и деспот. А ты – бедная загнанная лошадка. Все тебя жалеют. Можно ничего не делать, только ныть.

–Я не ною!– возмутилась я.

– Знаешь, как сказал Фрейд, – задумчиво продолжает Анна Петровна, – «Большинство людей в действительности не хотят свободы, потому что она предполагает ответственность, а ответственность большинство людей страшит».

Есть три уровня ответственности. Ну, например, ты вышла на улицу, поскользнулась и упала. Или у тебя на рынке украли кошелек. «Чертов дворник не удосужился посыпать песком дорожку! Чертовы производители сапог сделали такую скользкую подошву! Наша милиция ничего не делает, развели бардак и преступность!» Это первый уровень. То есть виноваты все, только не я.

Второй уровень: виноват кто-то, Вселенная. «Случился гололед, и вот я упала. Как-то сумка открылась и кошелек куда-то делся».

И третий уровень: «Я не посмотрела прогноз погоды, не продумала, что обуть. Вот и брякнулась на гололеде. Не следила за свей сумкой на рынке, вот и проворонила кошелек».

Анна Петровна замолчала, зашуршала, доставая таблетку. Я почувствовала, как начинают шевелиться волосы на голове.

– Значит, не муж виноват, что он тиран? Не родители, что привили какие-то неправильные принципы! Это я? Я сама виновата, что позволяла такое отношение? Значит, вся ответственность на мне?

Но Анна Петровна не дает мне погрузиться в самобичевание.

–Похоже, на один из главных вопросов русской интеллигенции: «Кто виноват?» – ответ найден.

– Да, остается более страшный. И трудный: «Что делать?»

Выводы:

2. Ваша «красная кнопка» – чувство долга?

Часто призрак вины или чувства долга перевешивает наши истинные желания. А иногда мы прячемся от них за привычными долженствованиями: «У ребенка должен быть отец» «Кому я нужна в сорок лет с двумя детьми?» Подумайте, не обманываете ли вы себя так же, как пыталась обмануть дочь: упрятывая горькую таблетку в сладкий йогурт.

Не слишком ли большую цену мы платим за временное облегчение: «от меня ничего не зависит»? Перекладывание ответственности подразумевает, что другой человек в ответе за то, какие у вас возникают чувства и эмоции, как складывается ваша жизнь. Есть счастье в жизни или нет?

Быть ответственным и быть виноватым – это совершенно разные вещи. Вина зациклена на нашем «Я», в то время как ответственность переносит фокус на действие и его результаты. Невозможно быть виноватым за то, за что не отвечаешь. Но брать на себя полную ответственность за всю свои поступки – можно и нужно. Ведь именно мы создаем все, что происходит в нашей жизни.  

Хотите вы этого или нет, ответственность за ваше счастье лежит только вас.

Ответственность – это мощная сила и огромная свобода. Свобода выбора и

принятия решения. Учитесь жить, не впуская в свой мир чувство вины. «Я

создала эту ситуацию, значит в моих силах ее изменить». Мы не можем

отказаться от ответственности за свою жизнь, и не поплатиться за это

жестоко своим счастьем. Насколько вы счастливы или нет в каждый момент

вашей жизни, – это ваша и только ваша ответственность. В этом и

заключается Счастье – образ жизни, который вы выбираете и за который вы

отвечаете.

«Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один.» Искандер Ф.

Помните про три уровня ответственности.

Первый уровень: виноват кто угодно, только не я: страна, правительство,

начальник, погода, родители, дети…

Второй уровень: никто не виноват, «просто так получилось».

И третий: виновата я сама, потому что…

Приложения к главе 4.

Упражнения.

Проверьте, есть ли у вас признаки скорого возможного распада семьи по Д. Готтману, М.Е.Литваку:

-Внезапность ссоры.

-Критика партнера, а не ситуации.

-Постоянное «ворошение» прошлых ссор и обид.

– Демонстрация презрения.

– Нежелание выслушать супруга.

-Негативный язык жестов.

-Готовность дать отпор («глухая защита»).

-Зависть к вашим успехам. С удивлением Вы можете обнаружить ее в своем избраннике, даже если считаете, что Вам не в чем завидовать. Даже если сами не завидуете, а восхищаетесь своим мужчиной. Наверное, говорить об этом и уличать – бесполезно. Никто не признается. Если вы убедились, что это зависть, делайте вывод, что дальше будет только хуже.

-Секс очень важен в супружеских отношениях. Но самое главное – это то, что после секса. То, что дает ощущение доверия, близости и счастья. Желание ласкать и гладить друг друга. А если возникает опустошение и отчуждение, то это плохой признак.

– Раздельное проведение отпуска супругами.

-Ссоры «выходного дня». В течение рабочей недели все более-менее спокойно, а когда супруги оказываются вместе на весь день, вспыхивают ожесточенные конфликты, часто «на ровном месте».

Посчитайте, сколько баллов у вас признаков скорого возможного распада семьи по Д. Готтману, М.Е.Литваку. Сделайте выводы.

Чувство долга – это тоже знакомый красавец-Гремлин. Напишите, что он обычно нашептывает вам на ухо или кричит в полный голос: ___________________________________________________________________ И чьим голосом он это произносит: мамы, мужа, подружки, начальника?___________________________________________________________

Запишите в дневнике произошедшую с вами ситуацию с позиций трех уровней ответственности:_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Чужая, не моя а) Все виноваты в том,

что происходит в моей жизни

б) Меня не повышают по службе, потому что

начальник – дурак, а коллеги – злобные завистники

в) Ко мне всегда прилипают одни козлы.

Ничья, беспризорная а) Все как-то само так получилось

б) Мне не дают повышение, наверное, я родилась

под несчастливой звездой.

в) Видно, такая моя доля – всю жизнь

мучиться с алкоголиками. Моя, полная а) Я сама отвечаю за все, что я делаю.

б) Меня не повышают, возможно, мой опыт еще мал.

Или я что-то делаю неправильно, не умею строить

Отношения с коллегами. Надо учиться.

в) Я не умею распознавать алкоголиков. Боюсь

строить отношения с успешными мужчинами –

мне кажется, я для них недостаточно хороша.

Глава 5.

Уйти нельзя остаться

Если в платье, которое висит в твоем шкафу, нельзя пойти

в театр, то почему оно до сих пор там? Про мужчин аналогично:

«Если ты не чувствуешь себя рядом с мужчиной прекрасной

и желанной девушкой, окруженной любовью и заботой,

то почему ты до сих пор с ним?» Коко Шанель

Сегодня с утра я, рыдая, металась по всей квартире в поисках первичного материала для своей диссертации. В толстенной папке хранились документы и обследования 120 моих пациентов. Муж довольно долго не брал трубку. Когда я наконец, дозвонилась, и, всхлипывая, спросила, не видел ли он мою папку, Глеб даже не стал отпираться. Он спокойно сказал: «Да выкинул я это барахло!» Я оцепенела. В голове непрестанно крутился один вопрос: почему? Неприятное открытие: муж завидует. Моему авторитету у пациентов, высшей категории, исследованиям, научной работе. Диссертацию после этого случая забросила, к большому удовлетворению Глеба…

Сколько скандалов было, когда я заикнулась о желании поступить в аспирантуру – детей лучше воспитывай! О тренингах и слышать не хочет – пустая трата денег! Неудивительно, что жизнь кажется мне такой тошнотворной. Муж тормозит мое развитие: эта мысль мигнула робкой звездочкой.

В своей книге «Возрастные кризисы» доктор Шихи Гейл упоминает ещё об одном факторе, который становится препятствием в отношениях мужчин и женщин в возрасте 35 – 50 лет. Это зависть. Она пишет о том, что кривые их жизни стремительно расходятся: кривые сексуальности, жизненного успеха у мужчины идут на спад. А женщина еще не подобралась к своему пику. В этот период многие мужчины начинают завидовать своим женам.

Я себя всегда считала вполне заурядной, а мужа – необычайно талантливым. У него абсолютный музыкальный слух, чудесный бархатный голос. Он свои способности просто зарыл в землю. А еще, он представлялся мне очень интеллигентным и благородным. Казалось, что такой человек просто не способен на низкое мелочное чувство, называемое завистью. И вот с большим изумлением обнаружила, что муж мне завидует.

Тот эпизод помог понять и другую простую истину. Мы живём в одной квартире бок о бок, но мы не семья. Просто соседи, к тому же не очень хорошо относящиеся друг другу. Другим неприятным «открытием» было: я его совсем не знаю. Оказывается, можно прожить вместе 20 лет и совсем не знать своего партнера. Но ведь, когда мешок рвётся, из него высыпается только то, что в нём есть. Глеб уже был таким, просто я не видела некоторых его качеств.

Нет, не хотела замечать. Я боялась остаться одна и закрыла глаза на те черты, которые мне совсем не нравились еще в начале отношений. На его немецкую педантичность, когда скандал разражался из-за пылинки. На его необыкновенную злопамятность. Внезапную холодную иронию и сарказм, что смешили меня, будучи направлены на других. И парализовали, делали униженной и растоптанной, когда адресовались мне.

Кто виноват? Конечно, я. Виновата в том, что позволяла обижать себя, манипулировать. Виновата в том, что жила не своей жизнью. Жила, как Ёжик в тумане, как лягушка в болоте, да еще и спящая, потому что пребывала в мире своих иллюзий. Когда эта горькая правда так явно обнажилась передо мной, захотелось волком выть.

Я веду себя так как будто для меня это приемлемы:

– неуважение,

-оскорбления,

– игнорирование моего мнения,

– невозможность говорить и делать, то, что мне хочется, и для меня важно.

Я устала продираться сквозь все это. У меня ощущение, что иду по пояс в болоте. На ногах чугунные гири, и каждый шаг стоит титанических усилий. А зачем я это делаю? Просто: зачем? Ведь жизнь у меня всего одна, и каждый день драгоценен. Вот ответы, которые пока пришли мне в голову.

1. Я привыкла терпеть в детстве, бояться оказаться недостаточно хорошей и чувствовать вину и неполноценность.

2. Страх, что если у меня не получилось с отношениями, то это моя вина, что я не справилась, опять же, что я нехороша.

3. Чувство, что с Глебом обходились плохо до меня и что я ДОЛЖНА ему помочь и доказать на своем примере, что не все женщины «стервы».

Из-за всего этого нагромождения я долгое время не понимала, а какие же хочу отношения. Всегда так старалась быть хорошей и нравиться Глебу, что забывала думать про себя. И постепенно Глеб понял, что его выходки – это для меня неприятно, но допустимо, можно продолжать. И всё катится по наклонной, а у меня не осталось ни сил, ни желания быть ласковой, что-то делать для него.

Грустно, но я никогда не ценила себя как партнера в отношениях. Мужской вклад понятен: он много работает, дежурит ночами, и я благодарю его за это, за помощь, за его поступки. Но никто никогда не благодарил меня! И я сама себя не благодарила. Я чувствую себя второсортной: что он взял меня с ребенком? Поддерживаю, помогаю, готовлю еду, прибираюсь, вдохновляю, работаю, дежурю, занимаюсь детьми. Разве всё это неважно?

– Вчера я внезапно написала стихи, – я сообщаю об этом Анне Петровне удивленно-виновато на очередной встрече. Со мной в первый раз такое. Просто шла по улице, и в голове начали рождаться строки. Как будто разговор с мужем. Для меня есть в этом что-то радостное и даже страшное одновременно.

– Покажешь?

–Вот они. Называются «Разговор с мужем»:

-Знаешь, я как будто не живу,

И не понимаю, кто же Я?

Словно в мутных водах бытия

Щепкою безвольною плыву…

Может, лучше мирно разойтись,

Пожелав друг другу: «В добрый час!»

Прошептать «Спасибо», и спастись

От твоих холодных, жестких глаз…

–Что ты сама думаешь об этом? – спрашивает Анна Петровна.

–Как будто само подсознание выплеснуло все то, чего я хочу, но боюсь себе в этом признаться… Что нужно расстаться с мужем?!

–Почему тебе эти отношения так трудно завершить, хотя в них уже давно больше плохо, чем хорошо? Тебе нравится такая жизнь – в самообмане, в иллюзии, что у тебя семья?

–Я давно поняла, что лучше себя чувствую, когда его рядом нет. Мы давно уже ездим в отпуск порознь. Причем стараюсь уехать уже вечером последнего рабочего дня, пятницы, а вернуться в 4 утра понедельника, чтобы к 8 быть уже на работе… Раньше я объясняла это тем, что хочу подольше продлить лето. Но уже много лет меня не покидает чувство, что когда я рядом с мужем – это не настоящая жизнь. Она напрасно прожитая.

– Чего же ты боишься?

–Ну, он меня любит, я знаю, он спас нашу дочь, получается, я неблагодарная? Он меня взял с ребенком, не пьет!– начинаю быстро тараторить, наверное, стараясь убедить, прежде всего, себя …

– Что еще в защиту «остаться»? – продолжает Анна Петровна.

– Кому я нужна с двумя детьми? Мышь серая…

– О, я слышу голос твоей мамы! Или недобитого Гремлина? – восклицает мой психолог.

– Да, ну и не только она так говорит. Наше общество такое. Сразу подруги перестанут в гости приглашать, из опасения, что я теперь на их мужей буду посматривать…

– Это те, которые на твоем дне рождения были? – поддевает Анна Петровна.

Я молчу, но с удивлением понимаю, что не очень-то и хочется мне к ним в гости.

–Да, он хамит, орет, но свой же. Столько лет вместе, дочь у нас. Ну как бросить?

–Конечно, пусть дочери видят, как он над тобой глумится. Пусть формируют свою уродливую систему отношений с мужчинами!

Я изумленно вскидываю глаза и вижу, что всегда уравновешенная, даже чуть вальяжная Анна Петровна с трудом сдерживает негодование.

– А еще, у него сложный характер, с другими не складывалось, и ты решила, что с тобой все будет по-другому?

–Я его отогрею любовью и докажу, что не все женщины стервы… Вот и бултыхаюсь много лет, как лягушка в кувшине с молоком!– осенило меня.

Уже начинаю понимать, что Анна Петровна специально меня подначивает.

–Как ты думаешь, куда уходит твоя энергия, твои силы? – уточняет Анна Петровна.

–Много работаю, дежурю!

–Сейчас не о работе. Душевные силы.

 Я задумалась.

–Мне кажется, сейчас все силы уходят на отношения, вернее, ссоры, скандалы. Но ситуация не меняется…

– Знаешь, что такое абьюз?– в лоб спросила Анна Петровна. – Это эмоциональное насилие. Если с насилием физическим все более или менее понятно, то абьюз – штука коварная. С его помощью твой муж получил практически безграничный контроль над тобой.

Слушаю, затаив дыхание.

– Есть четкие признаки, по которым легко распознать эмоционального абьюзера. Ты стараешься не злить мужа, заискиваешь, тщательно подбираешь слова в разговоре с ним.

– Да. Чувствую себя разведчиком в тылу врага. Из-за этого невозможно расслабиться…

– Он часто говорит что-то обидное в твой адрес, вроде как шутя?

– Да, а последнее время говорит это, даже не шутя, вообще не сдерживается в выражениях. Может взорваться из-за мелочи…– вздыхаю я.

– Ты можешь сама дальше продолжить этот перечень?– мягко спрашивает Анна Петровна.

– Ну… Глеб требует ежеминутного отчета «где, когда и с кем». Это тоже абьюз? Ревнует к фонарному столбу. Он может донимать звонками целый день, может внезапно сорваться и приехать ко мне на дежурство, под видом того, что соскучился. Я тогда чувствую себя такой униженной, а ведь ничего не скажешь. Сразу последует колкое: «А тебе что, есть что скрывать? Чем ты тут занимаешься?»

Она кивает.

– Такое активное проявление ревности – яркий признак, указывающий на склонность Глеба к жестокому обращению.

–Да, но иногда он может сказать: "Прости меня – я просто схожу с ума от любви к тебе! Мне невыносимо видеть рядом с тобой других мужчин, даже если это врачи!»

– Истина заключается в том, что он и правда испытывает сильные чувства, но это не любовь, а чувство собственничества,– задумчиво говорит Анна Петровна.

– Обычно все ссоры провоцирует он. Но я всегда прошу прощения, даже когда не виновата, лишь бы загасить конфликт побыстрее. Иначе будет еще хуже.

– А что будет?

– Тогда он становится «айсбергом». Может не разговаривать неделями. Смотреть презрительно, как на червяка. Еще до свадьбы он рассказывал мне о прошлых отношениях. Глеб встречался с одногруппницей, они поссорились. Глеб при всех заявил, что больше никогда не будет с ней разговаривать. И действительно, до конца учебы словом не перемолвился. Игнорировал. Когда мне об этом рассказывал, его аж трясло от ненависти. А конфликт был на втором курсе. Значит, я уже тогда могла понять?

– В общем, да. Эмоциональная холодность и ярко выраженное негативное отношение к «бывшей» тоже характерно для абъюзера. Впрочем, как и перекладывание ответственности за крах прошлых отношений на партнера.

–Да, а теперь вина за все проблемы в наших нынешних отношениях лежит на мне. Он постоянно упрекает меня. А еще обесценивает достижения и завидует!– вспоминаю я случай с диссертацией.

– Обесценивание и унизительные замечания нацелены именно на твои сильные стороны, Глеб воспринимает их как угрозу. И тоже пытается контролировать.

Мой мозг готов взорваться.

– Но ведь он не всегда такой. Он никогда не ведет себя неподобающе в присутствии других людей. Он может быть нежным, повторять, что я – «одна на всем свете», непохожая на других женщин. И что только я его по-настоящему понимаю.

– И сама того не замечая, ты принялась усердно доказывать ему, что и в самом деле не такая, как другие? Абьюзеры – любители устраивать шоу, изображать идиллию в отношениях, когда вы находитесь в обществе. Но отношение может резко измениться, когда зрителей нет. А еще, ты чувствуешь к нему жалость, несмотря на то, что он причиняет порой невыносимую боль?

– Да,– бросила я отрывисто, стараясь, чтобы Анна Петровна не услышала слез в моем голосе.

– Хлоп! И мышеловка захлопнулась! Очень скоро ты услышишь от него в пылу гнева, что ты – такая же подлая, как все. Эмоциональные абьюзеры – искусные манипуляторы. Он причиняет боль, при этом заставляя думать, что ты виновата сама. И, попав в эти сети, ты часто не понимаешь, почему такой замечательный, добрый и внимательный человек, каким совсем недавно был Глеб, вдруг начинает раздражаться или гневаться по пустякам.

– А каким было начало отношений с Глебом? – уточняет Анна Петровна.

– У нас было все очень романтично. Много цветов и подарков. Он не возражал против моей дочки… Я не была сильно влюблена, но тогда показалось, что наконец-то повстречала достойного человека, с которым можно построить теплые отношения. И так было около года.

– Правильно. За это время ты полностью доверилась ему. Постепенно у тебя возникла устойчивая эмоциональная зависимость от Глеба. И эти всплески адреналина формируют зависимость, схожую с наркотической. Эти деструктивные отношения разрушают твою и без того хиленькую самооценку. Чем дольше ты живешь в этом, тем труднее понять, что происходит нечто ненормальное, и тем труднее их разорвать. Заметь, однажды начавшись, насилие имеет тенденцию постепенно приобретать все более жестокие формы…

Я молчу, потрясенная.

– Сейчас мне нужно на маникюр,– спохватывается Анна Петровна, взглянув на часы. – Это займет примерно час. Постарайся по возможности честно ответить на эти вопросы. Напиши.

Она протягивает мне свернутый листок. Хлопает входная дверь. Тишина. С некоторым страхом я раскрываю листок.

– Вы делаете то, во что верите, или пытаетесь верить в то, что делаете?

-Если бы вы смогли стать самому себе другом, хотели ли бы вы себе такого друга?

-В чем разница между жизнью и существованием?

-Если не сейчас, то когда?

– Решения принимают здесь и сейчас. Вопрос таков: Вы сами их принимаете, или кто-то принимает их за вас?

Холодок по спине. Я уже знаю все ответы. Но нужно написать. Строчу, не дописывая слова, черкаю, рисую.

– Ну что, чай пить будем?– Анна Петровна тепло смотрит на меня.

А я и не услышала, как она вошла. От ее ласкового голоса снова слезы набегают на глаза.

Но Анна Петровна не дала мне пострадать.

– Мы как-то забыли кое о чем важном и потрясающем, – говорит она, расставляя чашки.

– О чем же? – я в недоумении.

– Ты написала стихи! И какие душевные, сильные! Впервые в жизни?

– Помню, в детстве сочиняла какие-то, еще даже писать не умела. Потом печатными буквами пыталась записывать. Наверное, мне лет пять тогда было.

– А с тех пор не писала?

– Иногда могла срифмовать поздравление на день рождения. Но мне казалось это просто пустяком!

– Сдается мне, душа твоя просыпается, – задумчиво произносит моя мудрая черепаха. – Запомни этот день! А вот тебе домашнее задание. Это простое упражнение, называется квадрат Декарта.

Она объясняет, что нужно сделать. Дома я расчертила лист на 4 квадрата, и в каждом написала вопросы:

Что будет, если я разведусь с Глебом?

-свобода, психологический комфорт.

-новая яркая жизнь,

-отсутствие давления и ссор,

-возможность делать то, что хочу.

2.Чего не будет, если я разведусь?

-собственно, не будет мужа, не будет статуса замужней женщины,

-не будет той мнимой защищённости, что дает этот статус.

3. Что будет, если я не разведусь?

-будет тоска, серые дни,

-невозможность осуществить свои мечты,

-психологически тяжелая атмосфера в доме,

-преждевременное старение, болезни от постоянного стресса.

4.Чего не будет, если я не разведусь?

– не будет поездок на тренинги и семинары, общения с единомышленниками,

– не будет успехов, потому что они чахнут в этой атмосфере,

– настоящих друзей,

-не будет возможности найти мужчину, с которым я смогу стать счастливой.

Итак, для спасения собственной жизни и здоровья надо расставаться. Я потому так и старею быстро, что постоянное внутреннее напряжение сказывается. Хронический стресс приводит к повышенной выработке гормона кортизола. Это ведет к недостаточной продукции других важных гормонов – гормона роста, эстрогенов, отвечающих за красоту и молодость. Замедляется продукция серотонина – гормона счастья.

Да, если я его брошу, ему, может, и будет плохо. А если не брошу – точно будет плохо мне. Глеб цветет, а у меня тахикардия, боли в области сердца, невроз, плаксивость, бессонница, и прочее.

– Через это надо пройти. Но как? Я боюсь, что не выдержу.

– Чего?

– Общественного мнения. Давления мужа во время развода, скандалов, его хамства. Страшусь тягостного периода дележки имущества. Ведь сразу не удастся разойтись, эта нервотрепка будет тянуться долго.

Анна Петровна смотрит на меня внимательно. Она не перебивает, дает мне выговориться.

– Всё будет хорошо. Ты справишься. Ты уже высунула голову из этого болота, поэтому дальше неизбежно ты потихоньку выползешь.

Она говорит это так просто, с легким юмором, но какая-то непоколебимая убежденность ощущается в её словах. И я чувствую, как моя внутренняя черепашка приободряется, улыбается. И тоже начинаю наполняться уверенностью…

–Давай подумаем, как облегчить этот период, что ты можешь сделать сама, а для чего потребуется помощь профессионала,– мягко сказала Анна Петровна.

–Значит, надо отнестись к этому, как к задаче, которая требует длительной работы и решения. С ним я не могу быть собой. Значит, нужно вернуть себе легкость жизни и освободиться от брака.

– Но постарайся не забывать, что ты – не жертва. Удержись от роли мученицы, – напутствует вслед мой психолог.

Да, теперь я чувствовала себя более уверенно, несмотря на то, что пребывала в глубоком кризисе. Ведь вся моя жизнь катилась под откос. Кстати, о кризисах…

Кризисы подстерегают нас повсюду. Самый первый кризис жизни человека начинается с его рождения. Спокойная жизнь в тёпленьких околоплодных водах сменяется страхом, и мощная сила выталкивает человека из его первого гнездышка… Холодное пространство, первый вдох и крик. И уже ты должен посильно заботится о себе: дышать, сосать грудь изо всех сил, кричать, когда что-то не устраивает.

Следующий серьёзный кризис подстерегает ребёнка с походом в детский сад. Оказывается, не он один король в этом мире! В его маленькой вселенной рядом ещё штук двадцать ему подобных, которые тоже считают себя королями и королевами. Здесь нужно как-то общаться, слушать воспитателя, отстаивать свои права.

Иду в школу – следующий кризис. Его я преодолела более-менее гладко. Сценарная лента «радуй маму» гладко раскатывалась, превращаясь в «радуй учителя», «радуй одноклассников». Институт – во многом схож со школой. Там тоже все было просто: учись, получай «пятерки».

Дальнейший серьёзный кризис поджидал меня с момента устройства на работу. Оказывается, здесь никто не спрашивает домашние задания, тут работают совсем другие критерии. Для меня работа оказалась действительно трудной. Во многом из-за того, что я не работала во время учебы, как однокурсники, в больницах. Поэтому знакомство с реальным миром больницы было тяжелым. Этот кризис я преодолела примерно за год.

Следующий кризис приходится на 30 лет, когда человек задумывается о своем предназначении. Его ещё называют кризисом Иисуса Христа. Здесь мне «повезло» –кризис замаскировался появлением ребёнка и забот, связанных с этим событием.

Но зато кризис 40 лет показал себя во всей красе. В этом возрасте человек уже подводит первые итоги, уже имеются какие-то успехи: карьерный рост, материальные достижения. Настает время задуматься: что будет дальше? Куда я иду, что оставлю после себя?

Затем последует кризис «пустого гнезда», когда взрослые дети покидают родительский дом. А еще через несколько лет – кризис выхода на пенсию, если ты к нему не подготовился. М.Литвак, Ш.Гейл.

Эти кризисы бывают у всех людей. А когда что-то делаешь неправильно, тогда происходят еще и внеплановые кризисы, как у меня – кризис в супружеской жизни. Кризис 40 лет у меня ещё и совпал с кризисом обретения собственного «я», и вдруг внезапно проявившимися стихотворными способностями. Значит, они дремали все эти годы, глубоко затаившись в душе! Это потрясло меня, так как заставило задуматься о правильности своего пути, а также возможности оставить после себя какой-то след. Это были робкие, незрелые еще строки, но они доставляли мне радость! Возможно, стихи даже были одним из факторов, подтолкнувшим меня к расставанию с мужем, который категорически не одобрял моей страсти. Он фыркал, иронически посмеивался, обозвал «жалкой графоманкой». И я перестала показывать ему свои опусы.

Я уже осознала свою ответственность за кризис середины жизни. В разрыве отношений с Глебом есть половина моей ответственности, и важно ее принять.

В течение 40 лет я боялась быть собой. Все время пряталась и цеплялась за кого-то: сначала за маму, подружку. Потом была «за мужем». С его эмоциональным насилием. А теперь остаюсь одна, как травинка в поле под всеми ветрами. Оказывается это страшно, неуютно. Но, чувствую, я гибкая, сильная, не сломаюсь. Выдержу. Думаю, что тонкой одинокой травинкой я стала давно, просто по инерции стояла рядом с мужем.

Просто не позволяла себе быть собой…

Уйти нельзя остаться

Прошло 3 месяца. Каждый день я готовилась сказать свою главную речь, но слова застревали в горле. Сегодня! Я стукнула кулаком по столу и быстро пошла на кухню, где уже ждал ужина Глеб.

–Будешь суп?

Что я говорю? Глубоко вздохнула и неожиданно для себя пискнула:

–Нам надо развестись. В горле пересохло, я закашлялась.

–Что ты сказала? – Глеб тоже поперхнулся. Я сглотнула и произнесла уже более внятно:

– Нам надо развестись.

Муж вскочил. Возбужденно забегал по кухне. Из него полились потоки брани. Он распалялся все больше и больше.

– Мне нужна сейчас моя свобода!

– Что, по мужикам?! – ты крикнешь мне.

– Нет, лишь первый раз за эти годы

Быть хочу с собой наедине!

Наступила новая эпоха:

Чувства нет – и нечего терять,,

Может, мне без мужа будет плохо,

Этот фарс не в силах продолжать!

Я молчала, опустив голову. Было очень страшно. Внезапно он выбежал в другую комнату, стал лихорадочно собираться. И только когда с грохотом захлопнулась входная дверь, у меня нашлись силы сдвинуться с места.

Огромное облегчение теплой волной растеклось по телу. Расставание оказалось совсем не таки страшным, как представлялось. Раньше, когда мы ссорились, я могла отвлечься только на работе. Дергалась. Тонны нервов тратила. Рыдала. Ночами не спала.

На следующий день я во второй раз надела линзы, что купила мне дочь. Мир заиграл новыми красками. Все-таки надо учиться у детей. Они более прогрессивны и смело осваивают новое. Глазищи в линзах зеленые. Огромные. И видеть хорошо стала. А главное, сама себе нравлюсь. В первый раз, когда примерила, была бурная реакция со стороны Глеба: «Кого это ты собираешься очаровывать?»

На работе коллега сказала мне:

– Что-то с вами происходит.

– Глаза новые, – отшутилась я, но она утверждала, что я сияю изнутри.

От свободы? От обретения уверенности?

– Что ты можешь сделать уже сейчас? А для чего тебе потребуется помощь профессионала?– уточняет Анна Петровна.

– Могу постараться не ссориться, общаться нейтрально. Не буду настраивать ребенка против отца. Профессионал мне потребуется в имущественном вопросе.

–Главная твоя задача – достойно пережить этот стресс и негатив. Ты справишься. Ты не одна.

Мне нужен был специалист по разводам, и нашелся он быстро. Это была симпатичная блондинка примерно моего возраста, разбирающаяся в тонкостях и хитросплетениях бракоразводного законодательства.

Развод из пугающей перспективы превратился в серию практических вопросов, требующих решения. Глеб, конечно, ругался, бесился, остывал… Добрел, звонил, потом опять ссорился, и так по кругу. У него ко мне какая-то любовь-ненависть, видимо, он ненавидит меня за то, что он меня любит. Не готов принять, что я ускользаю от него. Видимо, хотел бы бросить, да не может…

Очень сложно не поддаться искушению, не создавать у дочерей негативный отца. Зачем им потом жить с ощущением: «мой папа – козел»! В каждом разговоре я благодарила его за все хорошее, что было у нас. За то, что спас нашу дочь. Говорила, что он достоин лучшей жены, чем я. Извинялась, что недостаточно его любила. Такие рекомендации описаны в книгах М.Е.Литвака, и мне предоставился случай применить их на практике! Сначала это было трудно, а затем все свободнее и легче.

В итоге мы смогли найти компромисс и подписали мировое соглашение. Это оказалось большим облегчением для меня, как в материальном плане, так и в психологическом. Во-первых, я добилась того, что мои дети получили какую-то недвижимость. Во-вторых, нам обоим удалось избежать психологически изнурительного и затратного судебного процесса дележки имущества.

Пишу Глебу письмо: «Прожитые вместе 20 лет так просто не сотрешь из памяти. Я еще помню тебя, Глеб, еще где-то скучаю по твоим умелым рукам. По острым шуткам и едкому сарказму. Спасибо тебе за спасение дочери. Прости меня, я не всегда поступала правильно. Совершала ошибки, хотя и не со зла. Я меняюсь, и уже не могу жить так, как раньше, даже если бы и пыталась. Многое узнала про тебя и про себя, теперь лучше понимаю твои поступки. И уже не обижаюсь на многие вещи, на которые обижалась раньше. Еще раз спасибо тебе, и еще раз прости».

Среди моих знакомых есть такие, кто говорили: «ничего страшного, со всеми бывает», пытались делать вид, что ничего особенного не произошло. А потом попадали в кардиологию с сердечным приступом. Ведь если отрицать негативные эмоции, они от этого никуда не деваются. А кто-то мстил, скандалил, «вышибал клин клином»…

И мстя моя страшна!

«Месть сладка, но не слишком питательна». Мейсон Кули

Антонина, моя коллега, болезненно переживала развод с мужем. Развод произошел уже год назад по его инициативе. Она не была к этому готова, и до сих пор с трудом возвращается к жизни. Период отчаяния и слёз сменился периодом злобы и мести. Тоня ругается с ним, не позволяет общаться с ребенком. Она требует денег сверх алиментов, в общем, делает всё то, что обычно делает разъяренная разведённая женщина. И никак не хочет успокоиться. В её голове постоянно вертятся планы мести.

Однажды она предложила мне пойти вечером вместе с ней «на дело».

–Какое дело?– я заинтригована.

– Хочу поцарапать машину мужа. А то слишком ему хорошо живется!

–Ты что, дура? Нет, извини, тут я тебе не помощник.

Она хмыкнула, ничего не сказав. А на следующее утро Тонин голос в трубке был непривычно весёлым. И заговорщическим тоном она поведала мне, что ночью таки поцарапала машину мужа.

–Я взяла камень,– возбужденно тараторила Антонина,– и прочертила жирную линию по всей длине. А ещё я разбила яйцо ему на капот. Говорят, потом это пятно так и не отмоется. И в таком приподнятом настроении она отключилась. Я еще минуту стояла, открыв рот…

Вернувшись в ординаторскую часа через три, я обнаружила пять пропущенных от нее. И вдруг вбегает сама! Глаза испуганные, по лицу красные пятна, руки дрожат.

–Инна, представляешь, мне сейчас звонили из милиции. Муж написал заявление. Как он мог? Вот гад!

– Это вполне логично. Ты первая подозреваемая,– во мне проснулся сыщик.

– Что же мне теперь делать? Она чуть не плакала.

– Я думаю, тебе абсолютно необходимо алиби.

– Как это?

–Тебе придется объяснить, что ты была совершенно в другом месте, когда произошел этот инцидент.

–Где? Где я была? – Антонина на грани истерики.

– Ну, скажи, например, что ты была у мамы. Что у неё случился гипертонический криз, и ты ночью ездила к ней и оказывала помощь. Мама же подтвердит, что ты лечила ее всю ночь?

– Да, конечно.

–Тогда быстрее звони маме.

После работы Антонина пошла в отделение милиции, давать показания. Как она сама сказала на следующий день, была не очень убедительна. Но алиби её подтвердилось. Милиция ничего не смогла ей предъявить. Но, вижу, у неё напрочь пропало желание вредить бывшему мужу.

– На самом деле, что я на этом козле зациклилась? Пора уже знакомиться с кем-то, «вышибать клин клином»!

–Тоня, не гони лошадей. Попробуй взять паузу. Проанализировать свою жизнь, сделать выводы, успокоиться. И только потом начинай новые отношения. Иначе снова те же самые грабли хлопнут по лбу. Только еще сильнее.

Тоня хмыкнула:

– Жизнь идет. Красота и молодость улетают со свистом. Некогда этой тягомотиной заниматься. Пойдем в субботу в бар, посидим, глазками постреляем?

– Нет, только не бары! У меня своя система,– отшутилась я.

Я выплескиваю свои эмоции в адреналин тренажерного зала. Делюсь ими с молчаливым дневником, беседую с Анной Петровной. Пытаюсь и дальше разбираться в теории построения отношений, работать над самооценкой.

Конечно, получилось все не так. Но об этом дальше.

Выводы:

1.Если вы не цените себя как партнера в отношениях, партнер быстро поймет, что его выходки – это неприятно для вас, но допустимо. Значит, можно продолжать.

2. Признаки абьюза:

-Неуважительное отношение к вам. Партнер говорит обидные слова в ваш адрес, маскируя их под «шутку». Это могут быть разные формы, начиная от безобидных насмешек и заканчивая открытым оскорблением и унижением.

– Вы постоянно заискиваете перед партнером, заискиваете, тщательно подбираете слова в разговоре с ним. Чувствуете себя разведчиком в тылу врага

– Партнер требует постоянного отчета «где, когда и с кем». Ревнует к «фонарному столбу». Такое активное проявление ревности – это также яркий признак, указывающий на склонность к жестокому обращению. Иногда он может сказать: "Прости меня – я просто схожу с ума от любви к тебе! Мне невыносимо видеть рядом с тобой других мужчин!» Истина заключается в том, что он и правда испытывает сильные чувства. Только это не любовь, а чувство собственничества.

– Обычно все ссоры провоцирует он. Но вы просите прощения, даже когда не виноваты, лишь бы загасить конфликт побыстрее. Иначе будет еще хуже. Он становится «айсбергом». Может не разговаривать неделями.

-Эмоциональная холодность и ярко выраженное негативное отношение к «бывшей» тоже характерно для абъюзера. Впрочем, как и перекладывание ответственности за крах прошлых отношений на партнера.

– А еще обесценивает достижения и завидует! Обесценивание и унизительные замечания нацелены именно на Ваши сильные стороны, партнер воспринимает их как угрозу. И тоже пытается контролировать.

– Но он никогда не ведет себя неподобающе в присутствии других людей. Он может быть нежным, повторять, что вы – «одна на всем свете», непохожая на других женщин. И что только вы его по-настоящему понимаете.

– И сами того не замечая, вы принимаетесь усердно доказывать ему, что и в самом деле не такая, как другие? Абьюзеры – любители устраивать шоу, изображать идиллию в отношениях, когда вы находитесь в обществе. Но отношение может резко измениться, когда зрителей нет.

– Вы чувствуете к нему жалость, несмотря на то, что он причиняет порой невыносимую боль.

– В начале отношений обычно все очень романтично. Много цветов и подарков. За это время Вы полностью доверились ему. И постепенно возникает устойчивая эмоциональная зависимость от партнера. Эти всплески адреналина формируют зависимость, схожую с наркотической. Деструктивные отношения разрушают и без того слабую самооценку. И чем дольше вы живете в этом, тем труднее понять, что происходит нечто ненормальное, и тем труднее их разорвать. Однажды начавшись, насилие имеет тенденцию постепенно приобретать все более жестокие формы…

3. Возможно, в принятии решения вам поможет «квадрат Декарта». Используйте его.

4. Ответственность.

– Половину ответственности за случившееся берите на себя. Если во всем обвинять бывшего мужа, развития не будет, ничего не изменится. Но когда вы признаете свою ответственность, будут позитивные изменения. Впрочем, это касается любого кризиса, не только связанного с разводом.

-Не быть жертвой. Старайтесь не создавать у детей негативный образ отца – зачем им потом жить с ощущением: «мой папа – козел»!

5. Очень важно не отрицать, не прятать негативные эмоции. Не мстить. Не «вышибать клин клином», пытаясь забыться в ночных клубах или поспешных отношениях.

6. Развод, расставание – это не только стресс и кризис. Это время, когда открываются новые возможности, и оно может стать прекрасным стартом для новой жизни.

Кризис может сделать вас сильнее, мудрее. Сделайте правильные выводы из этой неудачи. И верю, что бесценный опыт поможет мне в создании новой, счастливой семьи.

– Не зацикливайтесь на мести. Ведь «Человек, поглощенный мыслью о мщении, не дает зарасти своим ранам». Фрэнсис Бэкон. А еще «Месть сладка, но не слишком питательна». Мейсон Кули

– Попробуйте найти то, в чем вы можете быть благодарны бывшему партнеру. Ведь наверняка было немало хорошего.

Приложение 1 к Главе 5.

Упражнения.

1.Постарайтесь ответить честно себе на вопросы:

– Вы делаете то, во что верите, или пытаетесь верить в то, что делаете?__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

-Если бы вы смогли стать самому себе другом, хотели ли бы вы себе такого друга?

_____________________________________________________________________________________________

-В чем, по-вашему, разница между жизнью и существованием? Вы живете или существуете?

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

-Если не сейчас, то когда?

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

– Решения принимают здесь и сейчас. Вопрос таков: Вы сами их принимаете, или кто-то принимает их за вас? _______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

2. Подумайте, есть ли в ваших отношениях признаки абъюза. Запишите их, если есть.

______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

3. «Квадрат Декарта».

Что будет, если это произойдет? Что будет, если это НЕ произойдет?

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Чего НЕ будет, если это произойдет? Чего НЕ будет, если это НЕ произойдет?

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Приложение 2 к главе 5.

Стихи.

Пробуждение

-Знаешь, я как будто не живу,

И не понимаю, кто же Я?

Словно в мутных водах бытия

Щепкою безвольною плыву…

– Сорок с лишним – поздно ты очнулась!

Раз не поняла, оставь, как есть!

В доме разных дел – не перечесть,

Спящая красавица проснулась!!!

– В бесполезном, зыбком, странном сне

Много долгих лет я провела!

И недавно только лишь смогла

Осознать, как трудно было мне

Без любви, как в наказанье, жить,

Ведь никто меня не принуждал,

Словно не дышать, и не творить,

Созерцая жизни карнавал…

Видишь, нет ни счастья, ни тепла,

Лишь упреков яростный поток,

И любви беспомощный росток

Пустоты засыпала зола…

Может, лучше мирно разойтись,

Пожелав друг другу: «В добрый час!»

Прошептать «Спасибо», и спастись

От твоих холодных, жестких глаз…

Разговор с мужем

– Мне нужна сейчас моя свобода!

– Что, по мужикам?! – ты крикнешь мне.

– Нет, лишь первый раз за эти годы

Быть хочу с собой наедине!

Чтоб осмыслить – кто я, что важнее ,

Раз не осознала до сих пор…

Ну, а ты, от ярости краснея,

Деловой продолжишь разговор.

Зашипишь ты: –Ах ты, дура, с*ка!

Нагулялась вволю по Москвам!

Да тебя же, подлую гадюку

П*ть надо прямо по мозгам!

Я не пью и не хожу по бабам,

И пашу, как проклятый верблюд,

Приползу домой, так ты хотя бы

Обеспечь соответствующий уют!!!»

– Да, любимый мой, сию минуту,

Я ж на шее у тебя сижу,

Мне на ней так хорошо, уютно,

Сверху я на мужиков гляжу!!!

Я же не работаю в больнице,

Не пишу конспектов по ночам

Только мажу губы и ресницы,      

И должна заткнуться и молчать!!!

Но скажу я все-таки «Спасибо!»

За любовь, что дал когда-то мне

Ласки и слова, что торопливо

Ты шептал так нежно в тишине…

Ты красив, талантлив и умен,

И тебя я с миром отпускаю:

Благороден, честен и силен,

Ты прости меня, как я прощаю…

Наступила новая эпоха:

Чувства нет – и нечего терять,,

Может, мне без мужа будет плохо,

Этот фарс не в силах продолжать!

Глава 12

Мышца мечты

Сначала мечты кажутся невозможными,

затем – неправдоподобными,

а потом – неизбежными. К. Рив

Аленушка, вернувшись из школы, выпалила с порога:

– Мам, а ты в детстве о чем мечтала?

– Не помню уже,– растерялась я. – А почему ты спрашиваешь?

– Сочинение задали про мечты, а я и не знаю, о чем писать.

– Разве у тебя нет мечты?– удивленно проговорила я, торопливо обуваясь.

– Ты опять на дежурство?– обреченно спросила Аленушка. –Нету мечты.

– Разогрей борщ, обязательно поешь, а не только колбасу,– крикнула я уже с порога, спиной ощущая ее ироничный взгляд.

Слова дочери не давали покоя, и по пути на работу я мысленно вела с ней возмущенный диалог: «Как это? В детстве все мечтают стать космонавтами и кинозвездами, врачами и художниками, а у тебя нет мечты? На то и детство, чтобы мечтать о чем угодно! Да без мечты нет реализации целей!» И тут споткнулась, словно наткнувшись на недоверчивый взгляд Алены – а сама я?

Возле крыльца приемного отделения уже стояли две машины «Скорой помощи», и мое дежурство началось с «нестабильной стенокардии» и «сердечной астмы»… Шестнадцатого больного я закончила принимать в седьмом часу утра, и, поднявшись к себе в ординаторскую, включила чайник. Тупо помешивала кофе в чашке, уставясь в одну точку. Разве об этом я мечтала? А о чем? И вообще, мечтала ли я когда-нибудь? Мозг отказывался давать ответ.

Я вдруг поняла, что сто лет ни о чем не мечтала…

Давно позабыла, какие бывают мечты…

Я тётей серьезною, взрослой давно уже стала,

Порой ощущая в душе холодок пустоты…

Ах, где эта кнопка "вкл/выкл" простая,

Чтоб можно опять легкомысленной девочкой стать?

Валяться в ромашках, с любимой собакой играя,

Забравшись на дерево, смолку жевать и мечтать…

Я так много боролась с «монстрами», Гремлинами, «тараканами», так долго убегала от жизни, которой я не хочу. А сейчас пришла пора понять, чего же я хочу?

–Ты такая занятая и серьезная, пишешь планы и рисуешь трекеры привычек. Но не позволяешь себе просто расслабиться и взлететь за мечтой, как Питер Пэн. Мечта есть у каждого человека. Просто не все в этом признаются. Я часто встречаю людей, которые говорят, что незачем мечтать, ведь взамен у них есть конкретные цели и упорное стремление их достичь.

Анна Петровна роняет слова неторопливо и задумчиво. Я возражаю сразу:

– Дети мечтают о несбыточном, это понятно. Но детство уходит, жизнь такая плотная, столько нужно успеть, и стоит ли занимать свое ценное место мечтами, ведь так часто они остаются эфемерными?

– Хорошо, каковы твои цели? Откуда взялись мысли, связанные с тем, к чему ты идёшь? И в большинстве случаев выходит так, что сегодняшние цели это не что иное, как вчерашние мечты…

Вспомнилась картинка, увиденная в интернете. Ослик бежит за морковкой, которую видит впереди себя. Это мотивация «достижения». Или он скачет, спасаясь от палки, которой ему тычут в зад. Это мотивация «избегания».

–Я ведь подобна ослику, которого перестали тыкать палкой. Но не показали и морковки. И он не знает теперь, куда же бежать!

Мы беседуем с Анной Петровной через неделю, когда я отчаялась выудить из глубин памяти хоть какие-то детские мечты.

Мечтая о чем-то малом, вы никогда

не преуспеете в большом. Г. Шульц

–Вот и получается, прежде чем ставить и достигать целей, нужно разобраться с мечтами?

Я нерешительно кивнула.

–Давай копнем у самых истоков зарождения мечты. Зародилась ли она в разуме или в душе, под влиянием каких факторов? От этого зависит сам путь к желаемому и итог. Мы, часто под влиянием других, формируем установки: хочу дорасти до такой-то должности, хочу дом, машину, далее – список, хочу, чтоб мой сын стал выдающимся музыкантом, хочу, хочу, хочу… Все масштабные для нашего мозга пожелания мы и воспринимаем как мечту. Задача поставлена, начинаем утомительный бег, не рассуждая: чем продиктованы эти запросы? Общепринятыми нормами престижа, завистью, пусть и белой? Стремлением достигать и желанием во чтобы то ни стало доказать свою состоятельность? И бежим, как в гонке с препятствиями, порой спотыкаясь о настоящую мечту. Иногда внутренний голос доносит тихие просьбы остановиться, прислушаться: «Может, это совсем не твоя мечта»? А когда мечта не твоя, ты копируешь, подражаешь, но не выражаешь себя. Она идеальная, но не живая, а «пластиковая».

Это была неожиданная мысль. Неожиданно другая Анна Петровна. Глаза ее светились мягким светом, голос звенел. И в этот момент она была одухотворенной, молодой и прекрасной, как сама Фея, дарующая мечты.

– Настоящая мечта более тонкая, чем цель, пусть даже самая грандиозная, – продолжает мой психолог. – Она не формируется разумом, а рождается в душе. Во внутреннем, искреннем ребенке, без лоска и «понтов». И пусть она несет безумные идеи, не соответствующие общепринятым критериям счастья. Но, к сожалению, принять мечту или нет – решает мозг. И если ты прагматичен, правилен, закостенело-реалистичен, то истинная мечта остается непринятой.

– Но как мечтать о несбыточном? воскликнула я. – Зачем мечтать писать стихи и книги, если у меня нет таланта! Если я врач, и сколько трудов стоило стать им?

– Стоп! Почему ты это сказала?

Я вижу волнение на лице Анны Петровны.

– Ну. Просто так. Для примера…

– Нет, не просто. Это вырвалось из души потому, что для тебя это важно. Мы живем разумом, а настоящие мечты, задавленные условностями, ждут в душе, вопреки здравому смыслу. Так что же делать: обойтись без мечты или научится слышать себя?

– Как же услышать себя, если никто никогда тебя не слышал? Причем так давно, что и сама забыла, как это – слышать себя?

– Люди, окрыленные мечтой, на сегодня – настоящий дефицит. Действительно, страшно в чем-то выделится из общей массы, даже в мечтах. Проще жить повседневными проблемами, установленными кем-то правилами. Это безопасней, чем двигаться вперед, веря в свою великую мечту. Но именно здесь подражание и стандартный подход убийственны. Свою, заветную мечту не надо создавать по заданным критериям. Ты прочувствуешь ее, услышишь. Наверняка, она и раньше подавала свой скромный голос из недр подсознания, как сделала сейчас. Возможно, и раньше ты закрывала глаза и мысленно улетала в мир грез, но разум очень быстро возвращал тебя в реальность. Было?

Я молча кивнула, потрясенная.

– Истинная мечта греет Душу, и заставляет сердце биться не просто сильнее, а по-новому. Она наполняет его энергией любви и свободы. Превращает унылый жизненный марафон в занимательное путешествие по стране Чудес. И, несмотря на сложности и препоны, это уже праздник, ведь она дает тебе крылья. Но при этом мозг не должен оставаться оппозиционером. Осознание и принятие мечты – надежный щит от ветров сопротивления, которые точно будут дуть в лицо.

–Думаю, чем ближе человек к осуществлению мечты, тем яростнее будут ветра,– буркнула я.

–Да, но это и есть подтверждение истинности твоей мечты, На пути к ней ты будешь развиваться, откроешь в себе новые силы и таланты. Научишься не отступать, и главное, быть настолько смелой, чтобы не стесняться себя истинной. И оставаться до конца честной с собой. И знаешь, неизвестно, что прекраснее: сама мечта или путь к ней…

Я летела домой, как на крыльях, продолжая слышать уверенный голос Анны Петровны. В голосе проносились смутные мысли, образы, воспоминания наплывали одно на другое. Они были еще бесформенны, эфемерны, но невероятно удивительны и манящи. И я чувствовала: это рождается… или просыпается моя мечта!

Дома я принялась сервировать праздничный стол, раскладывать фрукты и разные вкусности. А Алису, приехавшую на каникулы, попросила испечь что-нибудь «мечтательно-волшебное».

– Что именно?– удивилась дочь.

– Не знаю, ну представь себе что-то такое необыкновенно «мечтательно-волшебное»!

– Хм,– задумчиво протянула она, удаляясь в кухню.

Когда вернулась Аленушка из театральной студии, я зажгла свечи и попросила дочерей надеть нарядные платья.

– А что за повод?– удивились они.

– Мы празднуем сегодня день рождения Мечты,– произнесла я торжественным тоном и сделала знак Алисе. Алиса внесла из кухни свое творение: какие-то невероятные эклеры. Воздушные на вид, украшенные физалисом и кусочками манго, (где она из раздобыла?), они были еще и волшебными на вкус.

– Давайте вспомним свои мечты. – Кто первый? – предложила я, потому что сама еще была не готова облечь в слова то, что чувствовала.

– Я!– подхватила Алиса. – Все детство я мечтала о Барби, настоящей, с длинными шелковыми волосами, которые можно расчесывать и заплетать, а не этих китайских уродках, которых мне покупали. А еще… о настоящем длинном бальном платье. С кринолином, вышивкой и кружевами…

–Бабушка же тебе сшила столько платьев!

– Да, но она старалась сделать попроще, а я хотела, как у принцессы. Но теперь я сама творю свою мечту! В голосе Алисы слышалась гордость. – Я учусь в Москве и могу ходить на балы. Сама шью себе платья и украшаю их. Да, я научилась шить платья, хотя всегда ненавидела рукоделие на уроках труда.

Аленушка какое-то время молчит, затем тоже решается:

– Я мечтала быть, как Фродо из «Властелина колец». Он смелый, хоть и маленький, а еще благородный и самоотверженный. И еще он путешествовал по разным землям, и мне хочется так же: знать много языков, свободно общаться и объездить все страны!

– А ты, мама?

Две пары глаз пытливо смотрят на меня. И я решаюсь.

– Сегодня я вспомнила, нет, поняла: я мечтала писать стихи и книги. В детстве я всё, что угодно, рифмовала. Все предметы, которые видела перед собой. Став постарше, сочиняла романы. Было это обычно в кровати, перед сном. У меня в голове разворачивались хитросплетения сюжета: пираты, разбойники, феи. Потом их сменили синеглазая героиня с каштановыми волосами, прекрасный рыцарь, спасающий ее от злодея. Не знаю, почему я их не записывала на бумаге. Наверное, просто боялась, что кто-то прочтет…

– Мам, мечты в переводе с английского слова dreams означает – сновидения, иллюзии. Это твой внутренний голос подсказывает, чего ты хочешь, о чём бредишь. И ты начинаешь верить в сказку. Но ведь мечта – это просто пассивное ожидание. Ты как бы не несёшь ответственности за исполнение своего желания, а просто находишься в ожидании чуда и стоишь на месте?

– Мама, я поняла!

Алиса даже подпрыгнула от нетерпения. – Мечта – это лучший способ мотивировать себя! Цели – это уже конкретные шаги, которые ведут к мечте. Они бывают крупные, маленькие, долговременные, и так далее. Но мечта – это нечто большее. Возможно, такое, что в пределах жизни и не достижимо! Она и должна вдохновлять! Вдохновлять на движение. Потому что первая стадия любого проекта – это рождение идеи. А идея может возникнуть из ничего, из химеры. Это первый шаг к тому, чего ты хочешь. И если правильно ими пользоваться, то можно понять, чего ты хочешь на самом деле.

–Да, я помню!– осенило меня. –Свою детскую грусть: «Что я смогу сочинить, я же не Пушкин». Мне тогда лет шесть было. Значит, я уже тогда хотела писать и сочинять, но сценарий и Гремлины уже вовсю орудовали в сознании! А сейчас я скажу крамольную мысль: да, я не Пушкин. Поэтому напишу что-то свое.

–В основе любой цели всегда лежит мечта,– с важным видом подытоживает Аленушка.

– А мы в тебя верим!

Девчонки обнимают меня, и мы принимаемся за умопомрачительные эклеры мечты.

И тут, обмазанная кремом, Алиса взволнованно восклицает:

–Знаете, почему я так мечтала о балах и платьях? Мне хотелось, чтобы все вокруг было красиво, нравилось создавать эту красоту. И я стану дизайнером, несмотря на то, что сейчас учусь в строительном. Буду создавать старинные платья, необычные интерьеры, и нести эту красоту людям. Я поняла это сейчас, вот она, моя мечта! Спасибо, мама!

И когда она поняла, что следует своей детской мечте, ее лицо преобразилось, в глазах появилась решимость, плечи расправились. Она ликовала! Она – на пути к своей мечте. И теперь может ставить себе любые жизненные цели, запланировать поступление в другой ВУЗ, открыть любой бизнес, который будет приближать ее к мечте.

Может быть, тот, кто больше всех делает,

больше других мечтает. С. Ликок

Мечта – одна, и она ею и остается. А цели могут прогрессировать, меняться, переходить из одной в другую. И если вы мечтали выйти замуж за принца– это цель, а не мечта. Что произойдет, когда вы станете его женой? Неужели после обмена кольцами смысл жизни будет потерян? Конечно, нет. Вы почувствуете себя счастливой, и будете нести счастье в вашу новую семью. А если это и является вашей мечтой – чувствовать радость от жизни и выражать любовь своим близким, то наступит ли когда-нибудь конец этим чувствам и действиям? Вновь чувствовать радость от жизни и выражать любовь своим близким? Нет. Конечно, нет! Значит, создание семьи – это одна из целей на пути к мечте о радостной и счастливой жизни.

Я тоже стараюсь придать своим фантазиям контур. Конкретизирую свою мечту, и она становится целью. А значит, я смогу её достичь. Важное отличие мечты от цели: первая сбывается сама, а вторая требует, чтобы её добивались.

Понятно, что нужен план, что будут препятствия. Но ответственность за достижение результата я беру на себя. Верю в свою удачу, и не буду отказываться от помощи!

Мечта – это мощный «волшебный пинок». Мечта заставляет действовать. И вот ты уже работаешь, не зная сна и отдыха, отложив другие желания. А цель помогает выбрать оптимальные действия, понять, какие ресурсы необходимы, а что препятствует на пути.

Да, мы можем неверно выбираем маршрут, но окрыленные мечтой, делаем крюк, и снова идем. Масштабы целей тоже отличаются. И в этом нет ничего плохого. Навык достижения целей лучше отрабатывать сначала на небольших планах. Легкодостижимые цели со временем незаметно складываются в глобальный результат, закрепляя навык достигать, придают уверенности. А потом уже появятся цели такого масштаба, что страшно даже взяться, чтобы захватывало дух от одной мысли о них.

А если не упражняться, привыкаешь лениться, мечтать и не достигать. Ведь просто мечтать легче, чем делать. Оправдываться легче, чем ошибаться.

И я намерена начать немедленно! Намерение отличается от простого желания, потому что несет в себе мощную побудительную силу действия. В итоге ты поймешь, что все усилия стоили этого.

«Я хочу», «я попробую», «я собираюсь» –

Есть огромная пропасть с мощнейшим «я сделать намерена»!

Так несмело и робко звучит, словно писк – «попытаюсь»,

И «намерена» – твердо и веско, уверенно!

Все мы к чему-то стремимся: похудеть, получить новую должность, построить дом, написать картину. Неважно, насколько возвышенные или приземленные мечты, в любом случае их реализация требует определенных усилий, времени, нервов. Вспомните, сколько раз мы собирались начать с понедельника или с Нового года новую жизнь, ходить в спортзал, выучить английский. И сколько мы продержались? Неделю? Месяц? А потом мы устаем и бросаем благое начинание. Продолжаем ругать себя за отсутствие силы воли, называть «тряпкой». Действительно, наличие силы воли имеет значение. И именно ее недостаток, или «нетренированность» мешают приблизиться к заветной цели.

Причина в том, что сила воли и самоконтроль не безграничны. Раньше психологи считали иначе: если вы сильно хотите чего-либо – у вас хватит силы воли.

В 1996 году исследователь в области самоконтроля профессор Рой Баумейстер провел необычный эксперимент. Он рассадил в комнате 67 человек и положил перед каждым шоколадное печенье. Однако пробовать его разрешил только половине испытуемых. Второй половине была предложена редиска. Многие из группы «редиски» проявили острый интерес к печенью: смотрели с тоской на чужое угощение, некоторые брали печенье и нюхали его.

Затем всех участников попросили собрать сложную головоломку. Люди из группы «редиски» сдавались в два раза быстрее. Необходимость бороться с искушением в виде сладости порядком истощила их силу воли. На решение головоломки ее уже не осталось. Баумейстер назвал этот феномен «истощением эго». С тех пор провели десятки новых исследований, и все подтвердили результаты этого опыта.

Итак, что же подрывает силу воли, способность идти к своей цели? На что мы ее тратим?

1. Мы постоянно боремся с праздными искушениями и делаем свою работу, хотя вместо этого хочется почитать Инстаграм или сбежать пораньше из офиса. Нашу волю сильно изматывает необходимость контролировать эти импульсы.

2. Мы постоянно вынуждены контролировать свою продуктивность, чтобы

сделать максимум, несмотря на усталость.

3. Контроль поведения и эмоций. Этого требует профессиональная этика и корпоративные правила. Даже когда рабочая атмосфера накалена или вы клокочете от бешенства, стараемся не повышать голос и выглядеть уравновешенными.

4. Контроль над мыслями.

Разнообразные мечты и фантазии, которые появляются у нас в головах, отвлекают от работы, и мы вынуждены их контролировать. Такие, казалось бы, простые и привычные механизмы очень сильно разбалансируют силу воли и стремление двигаться к цели.

Но в отличие от мотивации, силу воли можно укреплять, как мышцы. Тот же Рой Баумейстер в 1999 году обнаружил: студенты, которые сознательно тренировали силу воли, намного лучше справлялись с самоконтролем, чем те, кто сознательно не работал над этим.

Психолог Э. Сеппала рекомендует простые шаги, как тренировать навык достижения целей:

Планировать важные шаги на утро.

У вас была вся ночь, чтобы восполнить ресурсы. Если вы решили больше заниматься спортом, идите на тренировку с утра. Если ваша цель – написать книгу, забронируйте первые часы дня для работы за компьютером.

Управлять своей энергией, сохраняя спокойствие.

Состояние покоя делает вас сильнее. Исследования доказали, что многие люди предпочитают «высокоинтенсивные» эмоции, такие как волнение или даже стресс. То есть, вы пьете кофе, чтобы взбодриться, и откладываете важные дела до дедлайна, чтобы сделать их «на адреналине». Но волнение и стресс изматывают. И чем больше вы устали, тем меньше у вас силы воли. Избегайте стресса там, где вы можете это сделать.

Не пытаться брать на себя слишком много.

Вы решили худеть, учиться играть на гитаре, учить английский и посещать школу тайской кухни одновременно? Выберите одну цель и сосредоточьтесь на ее реализации.

Сконцентрироваться на конечной цели.

Ведь, если «делаешь то, что нравится, ты не будешь работать ни одного дня в жизни». Так что всякий раз, когда будет не хватать силы воли, представить в красках, как вы себя почувствуете, когда реализуете мечту.

Смысл жизни надо не искать,

а создавать. М Гаврилов.

Мои размышления складываются в логическую цепочку: мечта – цель – предназначение – смысл жизни.

И тут мне вспомнился разговор десятилетней давности со старшей дочерью:

Дочь весела, улыбчива, как правило,

А тут глядит задумчиво, внимательно:

«Скажи, мы для чего на свет рождаемся?

В чем жизни смысл, ответь мне обязательно!»

Ее глаза, пытливые и строгие

Меня повергли попросту в смятение –

В чем жизни смысл, знают лишь немногие,

И я, боюсь, совсем не исключение!

Я, признаюсь, порядком растерялась

И мямлила о чем-то невпопад…

Вдруг вспомнила себя – как я боялась

Спросить об этом много лет назад

Учителей уверенных и маму,

Что постоянно в спешке, на бегу…

Почувствовав себя ненужной самой,

Я струсила…

Тогда я не знала, что ответить Алисе. А теперь, кажется, знаю.

Я струсила, решив, что не смогу

Собою быть – талантливой и смелой,

Писать стихи и петь… Осознавать,

Что лучше быть смешной вороной белой,

Чем, спрятавшись в ракушке, прозябать…

Прошли века… А в-общем то лет сорок,

Теперь я знаю правильный ответ:

В помойку выбрось глупых страхов ворох,

Ищи себя! Тебя достойней нет!

Еще не существует во Вселенной,

Того, что сможешь только ты создать…

Своею жизнью это оправдать –

Единственной, прекрасной и бесценной!

Пусть я еще в начале этого пути, зато я знаю, что он будет захватывающим и долгим! И я не остановлюсь!

Выводы:

1. Цели – это шаги на пути к мечте. Достигая целей, находясь в разных ролях, мы все равно продолжаем следовать своей мечте.

2. Целей может быть много, но мечта всегда остается единственной. Она под влиянием внешних обстоятельств может видоизмениться, но никогда не умирает.

3. Мечта – это духовная составляющая в нашем материальном мире.

4. Чтобы понять свою мечту, спросите себя: «Что я хочу почувствовать, например, построив дом?»

5. Чувства – это энергия, которая позволяет достигать целей. Позитивные чувства помогают в достижении цели, улучшая взаимоотношения с людьми. Негативные чувства приводят к разрушению личности и взаимоотношений с обществом.

6. Ваша истинная, «выстраданная», выращенная и взлелеянная мечта дает ощущение самодостаточности, позволяет реализовать свой творческий потенциал на 100 %.

7.Чтобы наши мечты сбывались, а главное, это приносило нам радость, важно понять, какие желания ваши, а какие навязаны обществом. И второе – готовы ли вы к тому, чтобы они исполнились.

8. Навык достижения целей можно и нужно тренировать, как мышцы.

9. Смысл жизни надо не искать, а создавать. Наполнить свою жизнь смыслом, любить свое дело. Тогда ребенок испытает гордость за Вас. Он не будет впоследствии мучиться выбором жизненного пути. А главное, будет верить, что он способен на великие свершения.

Приложение 1 к главе 6.

Упражнения

«Я позволяю себе»

Эта техника тренирует мозг, быстро и эффективно расширяет границы сознания. Расчертите листок на три колонки. Первую озаглавьте: «Я хочу себе позволить» и напишите туда все желания, мечты, даже самые нереальные, что вы хотели бы себе позволить. Вторая колонка: «Я могу себе позволить». Запишите туда все, что вы можете себе позволить, будь то прогулка в парке утром, покупка нового платья или отпуск в тропиках. А теперь самое интересное. В третью колонку под названием «Я позволяю себе» перепишите все, что вы записали во второй колонке, но уже в настоящем времени. «Я позволяю себе покупку платья». Пишите обязательно от руки, наблюдайте за своими ощущениями. Что чувствуете – радость, вдохновение? Или недоверие, «это все не то»? Если накрыли ощущения «это не про меня», переписывайте третью колонку каждое утро, пока не почувствуете уверенность и радость. Это действие позитивно влияет на мозг, и постепенно эти убеждения встраиваются в сознание.

2. День рождения Мечты.

Устройте день рождения своей Мечты. Создайте романтичную обстановку, зажгите свечи. А может быть, ваша Мечта хочет встретить свой праздник на уединенном пляже, или в лесу. Здесь нет предела вашей фантазии. Запишите свои детские мечты, все, что пришло в голову.

3. Истинность мечты.

Напишите на бумаге свою мечту. А теперь проверим, ваши ли это мечты, соответствуют ли они именно вашим, глубинным ценностям.

-Прочитайте первую мечту, что вы написали. Представьте, что она сбылась, постарайтесь это прочувствовать. Например, если вы мечтаете переехать к морю в собственную виллу, представьте все до мелочей. Шум прибоя за окном, как выглядит ваш сад, бассейн? Что вы чувствуете в этот момент, как отзывается в теле? Радость, восторг? Или какую-то легкую неуверенность, дискомфорт, ощущение: «что-то не то»? Если «что-то не то», есть повод задуматься – а ваша ли это мечта?

– Напишите свою мечту на листке, а затем скомкайте его и выбросьте. Или порвите в мелкие клочки со словами: «Да не нужна ты мне вовсе, иди к черту»! Сделали? Что вы почувствовали в этот момент? Сожаление, желание защитить свою хрупкую мечту? Или, наоборот, облегчение, внезапную радость оттого, что избавились от нее?

4. Внутренний критик.

Как «заткнуть» этот сердитый голос, который постоянно придирается к вам? Часто Критик говорит голосом родителей или директора школы. Он бубнит и очерняет все, что вы делаете, заставляет сомневаться в себе и опускать руки.

Попробуйте следующий метод. Когда в очередной раз начнется критика, то вежливо и твёрдо скажите Критику: «Стоп!» или «Замолчи!» Определите, где именно в теле звучит его голос. Обычно в голове. Потому что это мысли, чаще навязанные кем-то. Переместите этот голос в плечо. Затем в левую пятку. Или в прямую кишку. Измените его тональность и громкость. Пусть он говорит свои критические замечания голосом мультяшного героя. Это рассмешит вас. Такого критика вы слушать не будете.

5. Баланс «Нравится-надо-хочу»

Проанализируйте вашу работу, увлечения, творчество:

Чем вы наслаждаетесь? __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Что является нужным и полезным? __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

К чему у вас внутри рождается желание? __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Проанализируйте свои увлечения и хобби.

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Что нравилось в детстве?

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________От чего поет душа сейчас?

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

А что хорошо получается, легко дается?

________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Включайте в свою жизнь виды деятельности, соответствующие всем трем критериям.

6.Техника «Тюрьма-остров»

Представьте, что вас поселили на остров, на котором вы проведете всю оставшуюся жизнь. Выбраться с него нельзя. Но зато там есть все, что вы пожелаете. Чего нет, доставят тут же. Вы можете заняться, чем хотите – игрой на органе, верховой ездой или выращиванием тюльпанов. Чем вы хотели бы заняться? Напишите 10 вариантов.

Но вам сообщили, что жить вам осталось 5 лет. Какие увлечения вам хотелось бы реализовать в первую очередь? Выберите 5 вариантов.

А теперь представьте, что в вашем распоряжении всего полгода. Какие наиболее важные дела и проекты вам хочется успеть закончить? Напишите не менее трех.

А теперь глубоко вздохните, еще раз перечитайте написанное. То, что вы написали – это и есть ваши глубинные, истинные желания и таланты. Если бы вы имели всего полгода, вы бы с энтузиазмом взялись за них. Так что же мешает вам взяться за них прямо сейчас?

Приложение 2 к главе 6.

Стихи.

Все стихи написаны позже описываемых событий.

Я вдруг поняла, что сто лет ни о чем не мечтала…     

Давно позабыла, какие бывают мечты… 

Я тётей серьезною, взрослой давно уже стала, 

Порой ощущая в душе холодок пустоты… 

Ах, где эта кнопка «вкл/выкл» простая,

Чтоб можно опять легкомысленной девочкой стать?

Валяться в ромашках, с любимой собакой играя,

Забравшись на дерево, смолку жевать и мечтать…

Сейчас я на море, о нем я так долго мечтала!

Хотя, может быть, я лукавлю с собою опять: 

Я шла к этой цели, трудилась, старалась, желала!

И вот незаметно в пути разучилась мечтать…

Хочу повстречаться с девчонкою той босоногой,

Но как в суете  обрести нам друг друга опять?

Приду я на берег, понежусь под солнцем немного…

А вот и она! Нам так многое нужно сказать!

Малышка одарит меня ясным, искренним взглядом,

Так близко она – все  веснушки могу сосчитать.

Набегавшись вдоволь, попросит себе шоколада.

Ее обниму, и под пледом мы сядем мечтать…

О новой собаке, которую звать будут Бертой,

Иль Бертиком, если появится шустрый кобель!

О внучке кудрявой, о нежном из манго десерте,

Который я, впрочем, позволить могу и теперь!

О новенькой книге, где имя моё на обложке,

О Тае, о дайвинге в море искристом, безбрежном! 

О том, как себя мне побаловать нынче немножко,

Я буду мечтать так бесстрашно, легко, безудержно!

Намерение

«Я хочу», «я попробую», «я собираюсь» –

Есть огромная пропасть с мощнейшим «я сделать намерена»!

Так несмело и робко звучит, словно писк: «попытаюсь»,

И «намерена» – твердо и веско, уверенно!

Я намерена быть в состоянии нужном,

Том, что Землю сдвигает, была бы лишь точка опоры,

Я намерена скоро отплыть в направлении южном,

Там морской свежий ветер, и солнце, и горы!

Я намерена – значит, иду каждый день к своей цели:

По шоссе, а быть может, тропинкой лесною…

Мою первую книгу увидеть вы, правда, хотели?

Я намерена скоро закончить – грядущей весною!!!

Мои стихи, как хрупкие стрекозы,

Промчатся, исчезая в тишине,

И оставляя смутные вопросы:

Быть может, померещились вы мне?

Способен мозг – легко, необъяснимо –

Крупицы рифм бесценные рождать!?

А исчезают, как мираж, незримы,

Когда не успеваешь записать…

Я как маньяк – с собою книжка, ручка

На даче, на работе и в кино…

Ведь муза – прекапризнейшая штучка,

И разгадать мне, право, не дано,

Когда своим волшебным появленьем

Меня почтит – и вот в восторге я,

Охваченная бурным вдохновеньем,

Строчу, строчу, дыханье затая…

А то проходят нудные недели,

Когда двух слов я не могу связать…

Тогда в смятении – а может, в самом деле

Мне крестиком уж лучше вышивать?

И как же то, что сорок лет безмолвно

Души моей хранилось в тайниках,

Вдруг вырвалось и забурлило, словно

Вулкан, дремавший долгие века?

Но я в восторге от своих порывов,

И даже их сама порой боюсь –

А вдруг стихи окажутся красивы,

Ведь я тогда уж не остановлюсь!!!!

Дочь весела, улыбчива, как правило,

А тут глядит задумчиво, внимательно:

«Скажи, мы для чего на свет рождаемся?

В чем жизни смысл, ответь мне обязательно!»

Ее глаза, пытливые и строгие

Меня повергли попросту в смятение –

В чем жизни смысл, знают лишь немногие,

И я, боюсь, совсем не исключение!

Признаться, я немного растерялась

И мямлила о чем-то невпопад…

Вдруг вспомнила себя – как я боялась

Спросить об этом много лет назад

Учителей уверенных и маму,

Что постоянно в спешке, на бегу…

Почувствовав себя ненужной самой,

Я струсила, решив, что не смогу

Собою быть – талантливой и смелой,

Писать стихи и петь… Осознавать,

Что лучше быть смешной вороной белой,

Чем, спрятавшись в ракушке, прозябать…

Так значит, на пределе сил душевных

Пытайся сделать то, к чему душа

Стремится, как измученный кочевник

Несется по степи, едва дыша

От перенапряженья… Делай, пробуй

Все лучшее, что в силах сотворить….

Вставай и падай… Ошибайся, чтобы

Осмысленно могла ты жизнь прожить!

Прошли века… А в-общем-то лет сорок,

Теперь я знаю правильный ответ –

В помойку выбрось глупых страхов ворох,

Ищи себя! Тебя достойней нет!

Еще не существует во Вселенной,

Того, что сможешь только ты создать…

Своею жизнью это оправдать –

Единственной, прекрасной и бесценной!

Глава 7

Красная салфетка

Творчество заразительно. Передай другому!

А. Эйнштейн.

Не скрывай свои таланты. Они даны тебе для того,

чтобы ими пользоваться. Какая польза от солнечных

часов, если они в тени. Бенджамин Франклин

Весной судьба послала мне счастливый шанс… Я на учебе по кардиологии в Москве. Приехала в начале марта, и скоро выяснилось, что Международный женский день мне отмечать не с кем – дочка с друзьями, а больше знакомых нет. Решила сходить куда-нибудь: на концерт или спектакль. Просматриваю афиши, натыкаюсь: концерт Тимура Шаова в «Альма Матер»!

Тимур! Его песни я слушаю давно. Считаю его одним из ярчайших поэтов и бардов современности. Это человек, сделавший себя сам. Окончил медицинский институт и работал врачом в станице. Начал выступать довольно поздно, уже после тридцати. Песни его захватывают тонким юмором, философией, органичным сплетением стилей и жанров. Интригуют неожиданными трактовками, игрой слов: «Раз уж Пруссия то место, где все прутся, так это ж здесь, где вместе с вами прусь и я!» Не раздумываю ни секунды: беру билет на ближайший к сцене столик, ведь это Бард-кафе.

Выходит Тимур на сцену – щупленький, невысокий очкарик. Представляет своих коллег-музыкантов. Никаких сценических костюмов, обычные рубашки и джинсы. Тимур немного пошутил, подстраивая гитару, и запел. До чего же он преобразился! Каким красивым и одухотворенным стало его лицо! И непонятно, что волнует больше – виртуозная игра двух гитар и домры, или мощь и чистота его голоса? Глубокий смысл и тонкий юмор?