Читать книгу Навстречу шло ОНО - Инна Викторовна Рогачевская - Страница 1

Почему со мной всегда происходят самые невероятные истории? Одну из таких историй, можно было бы назвать началом ошеломительного любовного романа, если бы в тот момент, не показалось скверным концом моей молодой жизни. Всё произошло неожиданно, но предсказуемо для меня и обычного зимнего дня.

Зима вместо весны. Сугробы вместо тёплого асфальта. Двадцать семь градусов ниже нуля вместо тёплого, солнечного дня и плюсовой температуры. Подмёрзшая, синевато-красная физиономия вместо розового личика, обласканного солнечными лучами. Сосульки в носу вместо запаха сирени. Меховая шапка на голове вместо длинных волос, струящихся лёгким шёлком по плечам. Зимние сапоги вместо лёгких босоножек. Задубевшее от мороза тело вместо кокетливого, весеннего ветерка обдувающего стройную, женскую фигурку. Это я!

Навстречу шло ОНО! Я допустила, что ОНО мужчина. Успела удивиться его размерам. Подумать, что ОНО не поместилось бы ни в ширину, ни в высоту в моей квартире. Поравнявшись со мной ОНО лихо взвизгнуло, заработав ногами-гусеницами, скользя по покрытому ледяной коркой асфальту. Взмахнув ручищами – мельницами, зацепив меня корпусом – танком, с шумом Ниагарского водопада грохнулось на меня, погребая моё тело под бычьим тулупом, размазывая, как крем по коржу. Если бы я падала самостоятельно, было бы не так обидно. Но «туша» в сто двадцать килограмм чистого веса, плюс скорость падения, фактор неожиданности – придали моему соприкосновению с земной поверхностью: боль, стыд, ярость и чувство неуверенности выползти из-под "завала". И это ещё не все! Самое обидное падении факт, что не я своими шестьюдесятью килограммами, включая зимнее обмундирование, свалилась на него, а ОНО, завалило меня, размазав по снегу, как асфальтный каток. Воздух пробкой застрял в лёгких – не пикнуть, не свистнуть. Сквернословие не моё хобби. С невероятным усилием и отчаянием, протолкнув "воздушную пробку" наружу, закачав глоток свежего, морозного воздуха в легкие, я огласила улицу витиеватыми фразами и выражениями из «венка» бранных слов. ОНО задвигалось, пытаясь спрыгнуть с меня, как с трамплина, но его ноги разъезжались на льду. ОНО ёрзало по мне «многотонной вошью».

– Слезь! – заорала я, когда закончились слова и физические возможности организма, удерживать на себе вес, превосходящий мой собственный, как минимум, в два раза.

– Не получается, – засопело ОНО мне в ухо.

– Снимите его с меня. Насилуют!

После крика «насилуют», разбудившего людей и ворон, на площади Мицкевича что-то изменилось. Чья-то сильная рука освободила мою растерзанную «тушку» от чудовища.

– Мужик, ну, ты даёшь! – раздался голос спасителя. – Нашёл, где предаваться страсти. Ей же в задницу холодно! Я понимаю любовь! Ладно бы в подъезд пригласил, а посреди улицы неудобно! Не находишь?

Напоминание о моей филейной части насторожило. Пока ОНО ёрзало по мне, пытаясь встать, задрало на мне одежду. Лёжа на распахнутом «всём ветрам» пальто, я представила прохожим на обозрение красивые чулки дымчатого цвета и сиреневые кружевные трусики. Как истинная женщина, даже в угрозу своему здоровью, не ношу зимой тёплых «бабушкиных» подштанников, начинающихся от горла и доходящих до середины колен.

Я попыталась встать на ноги, но вновь растянувшись соплей на скользком асфальте, беспомощно подрыгивала конечностями, напоминая опрокинутого на спину таракана.

– Помоги встать! – зарычала, протягивая руку своему "убийце", с нескрываемым интересом разглядывающему меня.

ОНО засуетилось. Подав «руку помощи», рывком, отделило меня от земли. Взлетев ракетой к облакам, я зажмурила в ужасе глаза, исполняя сальто в воздухе.

– А-а-а! – успела прокричать, планируя, как фанера, в ожидание встречи с асфальтом, но…

– Простите девушка, – пробасило ОНО, придерживая меня под мышки. – Поскользнулся! Подошвы скользкие! Простите, ради бога!

Я открыла глаза, ощущая под ногами земную твердь.

– Что простите? – возмутилась, подтягивая сползшие к коленям чулки.

Люди поглядывающие на нас, меня нисколько не смущали.

– Я ведь не специально грохнулся на вас. Это могло случиться с каждым. Скользко, сами понимаете, – басило в своё оправдание.

– А тебя угораздило свалиться на меня! Не мог грохнуться в другом месте или на метр дальше? Ты что, специально подстроил падение?

– Нет! – искренне призналось чудовище, огромными лапами отряхивая с моей одежды налипший снег.

– Держи лапы при себе, – возмутилась я.

– Я хотел, как лучше!

– Не надо, как лучше. У меня спина болит. Хватит выбивать меня. Я не ковёр!

Держась руками за спину, вернее за нижнюю её часть, я застонала. Копчик болел невыносимо. Попытка сдвинутся с места успехом не увенчалась. От злости, боли и отчаяния я зарычала, как раненный зверь.

– Я отвезу вас в травмпункт, – и ОНО, не дожидаясь моего согласия, остановило такси.

– Вы не подвезете нас к ближайшему травмпункту? – учтиво спросил водителя.

– Мне не по дороге, – возразил водила. – Могу подбросить к зоопарку.

– Причём здесь зоопарк? – удивился Снежный человек.

– А ты не оттуда сбежал, родимый? – заржал наглый водила и дал по газам.

– Ему в зоопарк, – разочарованно пробасило ОНО, бессильно свесив руки до колен.

– Ой, – застонала я, примерзая ногами к земному шару, – огромный, а никчемный.

Неожиданно рядом с нами затормозила машина.

– Эй, любовнички, живы? Ну, мужик, даёшь! Гляди, совсем девушку заломал, медведище. Я же говорю, какое на льду удовольствие? Вот, дурики!

От возмущения я выпрямилась, забыв о боли в спине, а ОНО улыбнулось.

– Слышите, дурилки, полезайте в машину. Подустали? – шутил балагур. – Вам куда?

– В травмпункт, – ответило ОНО.

– А у кого, что поломано? – весело спросил незнакомец.

– Спина болит! Идти не могу! Копчик, ой, больно! – взвизгнула я.

– Шутники – прелюбодеи, считайте повезло. Ваш день. Я травматолог из городской поликлиники. Как раз моя смена. Поехали, заодно и гипс на ж-пу наложим. Вот люди!

С горем пополам, запихнув в машину болевшее тело, я устроилась на заднем сидении.

Согнувшись вчетверо, ОНО запихивалось в машину.

– Куда лезешь? – запротестовала я, забыв о боли, пару раз, двинув его ногой.

– Я с вами, – добродушно промычало, усаживаясь рядом.

– Зачем с нами? Своё дело ты уже сделал! Гуляй отсюда!

– Ну и любовница у тебя, мужик, – посочувствовал травматолог. – Садись рядом со мной, не зли женщину.

– Кто любовница? – разозлилась я. – Да он…

– Ладно, не шипи, – пробурчал водитель, улыбаясь.

***

– Здравствуйте, Григорий Вадимович, – расплылась медсестра в улыбке.

– Машенька, вы, как всегда само очарование. Что у нас? Больных много?

– Ужас! Погода! Люди ломаются, как спички! – произнесла медсестра, картинно закатив глазки – угольки на белоснежный лобик, смешно сморщив нос гармошкой.

– Вам бы стихи писать, поэтичная вы моя. А ты чего стоишь? – обратился ко мне. – Раздевайся и на стол, попой кверху. Любовничек, помоги девушке, что застыл, как Снежинка на утреннике? – командовал врач. – У меня пациентов море, давай по-быстрому! Ещё рентген делать.

– Пусть он выйдет, – выдвинула я ультиматум, – ткнув пальцем, в сторону "любовничка".

Врач открыл рот.

– Мне он не мешает.

– А мне мешает, – прорычала я.

– Мужик, ну ты попал. Я думал у вас страсть, а у вас… ё-моё. Выходи, дверь не выломай, витязь.

– Сильный ушиб и только, но болеть будет долго, – с улыбкой сообщил врач, выписывая мазь и обезболивающие препараты.

Домой я возвращалась на такси. Врач – балагур, болтун, в общем нормальный мужик, а ОНО собралось меня домой провожать. Этого только не хватало. Пришлось в очередной раз проявить характер.

Угораздило же его на меня свалиться! Боров, настоящий боров, но добрый малый. Большой, неповоротливый, но добрый. Как я на него кричала! Другой, оказавшись на его месте, ушёл бы не извиняясь. В чём он виноват? Сплошной гололёд! Поскользнулся, упал, с любым может случиться. Но не каждый проявит терпение, благородство, доброту. Я повела себя, как настоящая хамка. Почему хамка? Я пострадавшая! Как будто пострадавшая не может оказаться хамкой! Хамка и есть, но ведь обидно и больно…