Читать книгу Обещание волку - Иола Гайнова - Страница 1

Глава 1

1997 год. Красноярск.

– Мама, посмотри, какой красивый! – сказала София, взглянув в серо-голубые глаза, которые ярко блестели меж стальных прутьев небольшой клетки.

– Да, красивый волк, милая, – ответила Анастасия Боева, держа свою десятилетнюю дочь за руку, после чего раздраженно добавила: – Не знаю, за что я платила деньги! Здесь даже посмотреть не на что…

– А за что его посадили в клетку? Он сделал что-то плохое? – не заметив раздражения в голосе матери, вновь спросила София. – Этот волк выглядит таким беспокойным и несчастным…

– И почему ты такая любопытная? – задала сама себе вопрос Анастасия, после чего присела на корточки и вытерла маленькую полоску грязи на лице дочери. – Этих зверей посадили в клетку, чтобы разные люди могли на них смотреть, для этого им не обязательно было делать что-то плохое. Лучше скажи, где ты умудрилась измазаться?

– Но ведь есть картинки с животными, на которые тоже можно смотреть, – все еще не могла успокоиться София, даже не обратив внимания на чистоту своего лица. – Зачем же мучить бедных зверей? Мам, мне не нравится смотреть на то, как они мучаются! Нужно их освободить!

– Я не могу: у меня нет такой власти, – увидев все признаки появляющихся слез на глазах дочери, ответила Анастасия. – Мне тоже не нравится это место: здесь повсюду какой-то сброд. Хотя кто еще может посещать эти передвижные цирки и зоопарки?! Но с другой стороны посмотри вокруг: другие детишки в восторге!

– Только этот волк не в восторге, – тихо произнесла София, после чего глубоко вздохнула и пристально уставилась на зверя. – Он смотрит и будто просит о помощи. Мама, у него глаза такого же цвета, как и у меня…

– Тебе всего десять, не тебе решать, что правильно, а что нет, – гневно сказала Анастасия и, взяв дочь за руку, повела ту к машине.

– По-моему, от возраста зависит только количество морщин на теле, – насупившись, ответила София, после чего задрала кверху нос и добавила: – Я бы не сказала, что у нашей пятидесятилетней соседки тети Любы больше ума, чем у меня. Иногда мне кажется, что даже таракан умнее ее.

– Как тебе не стыдно?! – с силой сжав руку дочери в своей ладони, сказала Анастасия. – Надеюсь, что скоро ты поймешь: есть мнение, которое стоит держать при себе, есть вещи, о которых стоит помолчать!

– Нет! Об этих бедных зверях я молчать не собираюсь!

Вприпрыжку идя за матерью, София все никак не могла выпустить из виду волка, который только и делал, что метался по клетке. Когда головы других посетителей скрыли от нее и это, она, опустив глаза на пыльную дорогу, заплакала, потому что ничего не смогла сделать для зверя.

Вернувшись в свой богатый двухэтажный дом, Анастасия Боева попыталась объяснить дочери глупость плача в общественном месте. Однако София не видела в своем поведении ничего зазорного, поэтому сделала вид, что согласилась с мнением матери и отправилась в свою комнату. Когда за окном стемнело, Анастасия открыла дверь спальни дочери, и, увидев холмик, прикрытый одеялом, пошла к мужу. Однако она и понятия не имела, что в спальне никого не было, а холмик был всего лишь кучей одежды.

Уйти из дома для Софии оказалось легко, потому что она всегда была спокойным и послушным ребенком, которого заподозрить в побеге никто не мог. Всю жизнь проведя в Красноярске, София легко вспомнила то место, где решил пристроиться передвижной зоопарк. Несмотря на то, что тот находился в опасной части города, ради правого дела она позабыла про страх, тихо взяла из гаража велосипед и поехала на нем к самой окраине города. Спрятав свой транспорт за кустами, София направилась к большой загороженной площадке, после чего увидела клетки со зверями. Несмотря на позднее время, по всей территории уже закрытого зоопарка раздавались крики, смех и веселое пение, сопровождавшееся игрой на музыкальных инструментах. Заранее взяв с собой кусок металлического прута, найденного в гараже, София подошла к клетке волка и попыталась надавить на большую ручку висячего замка. Несмотря на отсутствие тишины, к запертому животному ей незаметно подкрасться не удалось.

– Ты думаешь, что на воле ему будет лучше? – позади девочки раздался голос, от которого ее сердце, казалось, остановилось.

– Мне кажется, что любому существу лучше на воле, – не растерявшись, ответила та, после чего обернулась и увидела симпатичного, но худого парня лет тринадцати. – Давно ты за мной наблюдаешь?

– Минут пять, – улыбнувшись, ответил парень. – Я приметил тебя еще в тот момент, когда ты стояла вон за тем деревом, все сидел и гадал: зачем такой мелкоте шататься здесь, возле нищеты.

– Я пришла сюда, чтобы освободить этого волка! Я сегодня была здесь, и мне показалось, что это животное страдает. Здесь же как раз лес неподалеку! – уверенно произнесла София, внутри трясясь от страха: все-таки быть замеченной в таком районе – опасное дело. Однако она продолжала настаивать на своем: – Вам безразличны чувства животных?

– Пройдем к костру, мелкая, – непринужденно сказал парень, после чего рукой указал направление. – Побеседуем там.

– Меня зовут София. И, кстати, не такая уж и мелкая, мне уже двенадцать, – соврала та, после чего гордо пошла к горящему костру. – Мне действительно холодно, но надолго я здесь не останусь.

– А меня зовут Федор, и я, кстати, потрясен твоим сочувствием к волку, – уважительно сказал парень, после того, как они оба уселись возле яркого костра. – Обычно приходится слышать другие вещи. Например, даже сегодня один посетитель пришел со своим сыном и, ткнув пальцем в лису, грубо сказал: «Вот, смотри! Видишь эту тварь? Так это она в прошлом году утащила мою курицу с дачи! Было бы у меня с собой ружье, так я бы прямо сейчас ее тут и пристрелил, прямо через эту клетку!» Вот ты, София, пыталась выпустить волка на волю, даже не подумав о том, что на воле ему будет не так безопасно, как здесь.

– Все равно волю ничем не заменишь, – уверенно ответила та, хотя и задумалась, видя хорошее отношение Федора к животным.

Последующий разговор между двумя молодыми людьми был очень оживленным и интересным, пока в их беседу не вмешались. Их идиллию прервал отец Федора Борис Ларин, который напряженно спросил у сына:

– А это еще что за девчонка?

– Это София, она пришла сюда, чтобы освободить нашего волка.

– А почему только волка? Пускай уже всех освобождает! Только не трогай, София, пожалуйста, клетку с канарейкой, это подарок от дорогого мне человека, – громко сказал Борис, не воспринявший это заявление как какую-либо угрозу, после чего презрительно рассмеялся. – Ох уж эти люди, то они стаями истребляют волков, то ударяются в их защиту. И когда они ужу перебесятся и определятся?! Ну ладно, хватит шуток. Где твои родители, крошка?

– Я не крошка, мне уже двенадцать, – опять соврала София, непроизвольно задрав нос. – А мои родители дома.

– Мы тебя проводим, вставайте оба, – сказал Борис, обратившись как к Софии, так и к своему сыну. – Надеюсь, что твой дом недалеко, а мы втроем дойдем быстро.

На протяжении всей дороги разговор лишь несколько раз замолкал, однако все равно быстро возобновлялся. Борис, до конца не понимающий смысл выходки Софии, ведущей в руках велосипед, постоянно пытался намекнуть на ее глупое детское поведение. Но Федор, как юный рыцарь, всячески пытался защитить свою новоиспеченную подругу от своего отца.

– Долго вы еще будете находиться в Красноярске? – спросила София в тот момент, когда в воздухе повисла пауза. – Насколько я поняла, вы переезжаете с места на места, показывая людям представления и бедных зверей…

– Вообще-то мы здесь часто бываем, – ответил Федор. – Этот город наш родной. Удивительно, что ты ни разу до этого о нас не слышала.

– Мама считает, что ваши животные не для людей из светского общества, – ответила София, даже не подумав о том, что может кого-то обидеть. – Наверное, на этот раз ей просто захотелось разнообразия. Так вы еще долго будете находиться здесь?

– Около недели, – кратко ответил Борис. – Не знаю, когда вернемся. Все будет зависеть от публики и от того, как она нас примет.

– Однако ты можешь приходить в любое время, – добродушно сказал Федор. – Я тебе расскажу обо всех наших животных, познакомлю с сестрой.

– Это вряд ли, – вмешался Борис. – София у нас непростая девочка, насколько я понял, из светского общества. Ей это не интересно.

– Нет-нет, я постараюсь сделать все, чтобы вернуться, – радостно сказала София, услышав о приглашении. Ей настолько сильно понравился Федор, что она и сама была бы не прочь встретиться с ним по меньшей мере еще пару раз.

Дорога до дома семьи Боевых была длинной, поэтому к месту назначения быстрым шагом София со своими провожатыми дошла лишь через час. Анастасия с мужем, как и прислуга, к этому времени уже спали. Лишь долгий стук в дверь смог заставить встать с постели домработницу, которая, увидев Софию с незнакомцами, бросилась будить хозяев.

Андрей, отец Софии, вышел к гостям спустя несколько минут в своем бархатном золотисто-синем халате. Быстрым шагом спустившись по лестнице, он увидел черноволосого мальчика и мужчину в преклонном возрасте.

– Что это такое? – спросил Андрей, увидев Софию, испуганно прятавшуюся за спиной молодого бедно одетого парня. – Я не понимаю, что моя дочь делает рядом с вами? Вообще-то я думал, что она сейчас уже десятый сон видит в своей спальне.

– Вы только не ругайте ее, – поспешно сказал Борис. – Она не сделала ничего дурного. По крайней мере, мы это предотвратили…

– Кто вы? – спросил Андрей и протянул руку к Софии, однако та осталась стоять на месте.

– Я управляю передвижной труппой, а Ваша дочь пыталась выпустить из клетки волка, – изменив тон на более жесткий, ответил Борис. – А мой сын Федор застал ее за этим занятием.

– О каком волке вообще идет речь? Ничего не понимаю, – насупился Андрей и развел руками. – Да и с чего ей выпускать зверя? Честно говоря, я ничего не слышал ни о вас, ни о вашей труппе.

– Зато я слышала, – вмешалась в разговор Анастасия, которая только что вышла, успев причесаться и накраситься. Вкратце рассказав мужу о недавнем расстройстве Софии возле клетки, она поблагодарила гостей за чуткость и понимание. Дав Борису денег и выпроводив незваных гостей за порог, Андрей со своей женой отправились в спальню, решив отложить разговор с дочерью.

Утром следующего дня, когда семейство Боевых село за стол, София ощутила страх от того, что ей запретят выходить на улицу. Однако, как ни странно, этого не сказала ни Анастасия, ни ее муж. Они ругали Софию, пытались втолковать свои моральные принципы, говорили об опасностях, однако самого неприятного она не услышала. И это значило только то, что юная девушка вновь сбежит в скором времени к своему первому увлечению, Федору.

На протяжении всей следующей недели София под любым предлогом сбегала из дома. Федор за это время познакомил ее со всеми своими друзьями, родственниками, рассказал о зверях, находящихся в его попечении. Казалось бы, что еще может чувствовать десятилетняя девчушка и тринадцатилетний парень кроме детской дружбы?! Однако между Федором и Софией за такое короткое время сформировалась невидимая связь. Им было безразлична их принадлежность к разным слоям общества, они не обращали внимания на косые взгляды других участников труппы.

– Возьми меня с собой, – сказала София, узнав об отъезде цирка. – Обещаю, что не буду вам мешать, буду ухаживать за волком, помогать во всем.

– Мы скоро вернемся, – убедительно сказал Федор. – Я бы и сам не хотел тебя оставлять здесь одну. Однако подумай о своих родителях! Они с ума сойдут, когда поймут, что ты пропала.

– Мне все равно, – упрямо произнесла София. – Я им оставлю письмо. Ты не хочешь, чтобы я ехала? Ладно, нет, так нет. Я не буду навязываться…

– Тебе не место среди таких как мы. Я бы все отдал, чтобы спать на семи подушках и есть деликатесы, а ты добровольно от всего хочешь отказаться! По-моему, это верх глупости. Наверное, я тебя переоценил: в некоторых ситуациях ты ведешь себя как настоящий ребенок.

– Десятилетняя девушка и должна вести себя в некоторых ситуациях как ребенок, – обиженно сказала София и опустила глаза.

– Но ведь ты же сказала, что тебе двенадцать! – вознегодовал Федор.

– Да, прости, я тебе соврала, но разве сейчас это имеет значение? – непонимающе спросила София. – Я думала, что мы с тобой так сдружились, так сблизились, что…

– Мы покидаем Красноярск завтра на рассвете, вернемся через месяц, тогда и поговорим, – жестко сказал Федор, после чего обнял подругу и пошел к своим товарищам.

– Целый месяц – это так долго, – разочарованно прошептала София, после чего подошла к клетке с волком и протянула тому игрушку в виде волчонка, которую сама недавно сшила. Волк, спокойно наблюдавший за действиями девушки, понюхал игрушку и вопросительно посмотрел на ту. Пожав плечами, София разочарованно произнесла: – Знаю, что ты надеялся учуять здесь что-то съедобное, а я тебе принесла какую-то серую тряпку.

Вернувшись домой, она легла спать, и, несмотря на расстройство, быстро заснула. Следующий месяц от Федора не было никаких вестей, второй месяц расставания был таким же долгим, как и первый. София сама была бы рада написать письмо или сделать один звонок, однако она не знала, куда именно писать и звонить. После того, как Федор покинул Красноярск, София вновь начала общаться с прежними друзьями, но только через три месяца она перестала думать о Ларине при первой же паузе в разговоре.

– Милая, тебе пришло письмо, – крикнула Анастасия, получив от домработницы потрепанный конверт. – Здесь нет отправителя.

– Спасибо, – сказала София и, взяв конверт, пошла в спальню.

– Разве ты не скажешь мне, от кого оно? – с искрой любопытства в глазах, спросила Анастасия. – Или у тебя от меня есть секреты?

– Нет, это Катя мне написала, – даже не раскрывая конверта, соврала София. – Она обещала, что пришлет мне письмо.

– Вы же с ней чуть ли не каждый день видитесь, – удивилась Анастасия, однако, не обнаружив для себя ничего интересного, направилась к мужу. – Странные у вас игры, конечно, но это ваше дело.

Держа в руке конверт, София молилась о том, чтобы он был от Федора, иначе ее сердце не выдержало бы напряжения. Развернув письмо, она, сама того не осознавая, широко улыбнулась и буквально засветилась от счастья. Ее молитвы были услышаны: письмо прислал Федор Ларин, который в своем послании просил о встрече на прежнем месте.

Над тем, идти ли на поводу у своих чувств София думала несколько секунд, после чего начала перебирать вещи в шкафу в поисках подходящей одежды. Несмотря на то, что погода для пешей прогулки была не слишком подходящей, девушка даже не заметила, как оказалась на окраине Красноярска, где ее уже ждал Федор.

– Здравствуй, – незаметно подкравшись к своему Ларину, произнесла София. Она попыталась сказать это холодно, однако радостные глаза, блестевшие в свете костра, выдали ее. – Как твое путешествие? Надеюсь, не слишком весело…

– Ты пришла, – улыбнувшись в ответ, сказал Федор, после чего крепко обнял свою подругу. – Как я рад тебя видеть! А ты даже немного подросла. Садись здесь, рядом со мной.

С улыбкой София села на бревно и, положив голову на плечо Ларину, принялась смотреть то на костер, то на других людей, сидящих рядом. Слушая непонятные для нее разговоры, она поддавалась всеобщему настроению: удивлялась, смеялась или пугалась. Ей нравилось быть возле Федора, чувствовать его руку у себя на плече, ощущать, как дрожит от смеха его тело.

– Знаешь, это так символично, – сказала София, смотря в огонь. – Символично то, что ты вернулся именно сегодня, ведь завтра у меня праздник: мне исполнится десять с половиной лет.

– Не думал, что эта дата так важна для тебя, – усмехнулся Федор.

– Конечно, важна, – вопросительно посмотрев, сказала София. – Завтра я стану еще на месяц старше! К тому же еще через четыре месяца, в январе, мне исполнится одиннадцать.

– А мне два месяца назад исполнилось четырнадцать, – с безразличием в голосе произнес Федор. – Но я не чувствую перемен.

– Ого, тебе уже четырнадцать, – расстроено сказала София. – Это значит, что теперь ты меня старше на целых четыре года!

– Через четыре месяца между нами будет разница опять в три года, так что не переживай, – улыбнулся Федор и поцеловал подругу в лоб.

Вернувшись домой, София легла спать в приподнятом настроении, с надеждами на счастливый новый день. И действительно, с момента возвращения Федора, каждый новый день приносил ей больше радости, чем предыдущий. Вновь видясь со своими старыми друзьями все реже, София ждала очередного вечера, чтобы провести его в компании Федора. С ним она испытала первую влюбленность, с ним же впервые поцеловалась, несмотря на то, что сама не считала это правильным. Однако буквально спустя месяц после своего возвращения, Федор с прискорбным видом заявил, что вновь вынужден уехать вместе со всеми.

– Но вы ведь недавно возвратились! – вознегодовала София. – Видимо, мне тяжелее дается расставание, чем тебе…

– Но ведь мы же друзья. А друзья в первую очередь должны понимать друг друга, – разведя руками, сказал Федор. – Ты же ведь мне друг?

– Я думала, что мы нечто большее, чем «друзья», – разочарованно ответила София. – Я думала, что…

– Если ты имеешь в виду любовь, то можешь не продолжать, – грубо перебил свою подругу Федор, после чего взял ее за плечи. – Ты же еще ребенок! Какая между нами может быть любовь?!

– Но ведь бывали такие случаи, когда чуть ли не с самого детства люди знали, что уже встретили свою судьбу, – не скрывая эмоций, ответила София.

– Такие глупости бывают только в книгах, – попытался отрезвить свою собеседницу Федор. – Но там все просто, в жизни все иначе.

– Да, пока я еще ребенок, но уже готова отвечать за то, что чувствую, в отличие от тебя, – грубо ответила София, после чего дернулась и стряхнула со своих плеч руки Ларина. – Не знала, что ты можешь быть таким грубым.

– Прости, – вдруг спохватился Федор. – Я не хотел тебя обидеть. Я лишь хотел попросить остаться в Красноярске и ждать моего возвращения.

– Я хочу с тобой, – закапризничала София. – Прошу, возьми меня с собой. Мы будем расти вместе, а наши чувства со временем станут только крепче.

– Прости, но мой отец никогда не позволит мне взять с собой девчонку, которая обязательно станет источником проблем, – здраво рассудил Федор, после чего широко улыбнулся и продолжил: – Не переживай только! Я обязательно вернусь, и мы, как и прежде, вместе будем смотреть на пламя костра, греться возле него и мечтать о будущем.

Сделав смиренный вид, София тоже в ответ улыбнулась и обняла Ларина, однако вместо того, чтобы уйти домой, спряталась в старом прицепном вагончике. Федор сам виноват в таком ее поступке: во-первых, научил незаметно красться, во-вторых, рассказал о скором расставании. План Софии был не причудлив, она лишь хотела путешествовать с артистами, не покидая надолго своего возлюбленного. Во время первой же остановки на ночлег София собиралась вылезти из своего укрытия и сделать сюрприз Федору.

– И где же твоя богатенькая овечка? – услышала вдруг она неподалеку чей-то голос, который обратился к Федору.

– Она не овечка, – мягко ответил тот, – а очень милая и добрая девушка, которая минут семь назад ушла домой. Как всем порядочным девушкам, ей нельзя оставаться на ночь где попало.

– Может, и ты в скором времени к ней переберешься?! По-моему, крошка не на шутку в тебя влюбилась.

– Да, такой уж я, что тут сказать, – весело ответил Федор. – Такой юный сердцеед.

– Она выглядит старше своих лет. Планируешь через пару лет с ней…

– Нет-нет, что ты! Она же еще совсем ребенок, – замахав головой, ответил Федор, после чего засмеялся и добавил: – Я ее не воспринимаю как девушку! Хотя со временем кто знает, в какую волчицу сможет превратиться этот маленький загнанный волчонок. До ее денег мне уж точно не добраться, а насчет всего остального – понятия не имею.

– Но ведь ты все равно надеешься получить выгоду, не так ли? – спросила сестра Федора. – Иначе отец никогда бы не одобрил твоего общения с девчонкой. Мы чужаков к себе не подпускаем близко.

– Тебе-то какое дело? – раздраженно спросил Ларин. – Уйди от меня.

– Это женская солидарность, наверное, или жалость, – задумавшись, ответила сестра Федора. – Мне обидно, что ты относишься к ней как к поросенку, которого холят, лелеют и выращивают, чтобы однажды отправить на убой.

– Я, кажется, уже попросил тебя уйти! В конце концов, я никого ничего не заставляю делать! Кроме тебя, конечно. Тебе я сказал уйти!

– Ладно-ладно, ухожу. Все-таки я беспокоюсь за спокойствие брата.

Затаив дыхание, София дослушала до конца весь разговор, после чего достала из сумочки блокнот с ручкой и написала: «…Я больше не хочу тебя видеть. Не ищи меня, не пиши мне. Прощай. София». Долго не думая, она тихо вылезла из вагончика и, оставив письмо у волчьей клетки, пошла в сторону своего дома. Несмотря на не слишком теплую погоду, София шла медленно и размышляла о том, что только что услышала. Ей не хотелось плакать, пока она не подошла к дому.

– Где ты была? – громко спросила Анастасия, которая уже много часов дожидалась прихода дочери, сидя на стуле. – Опять была с этими бродягами?! Ты же обещала, что не будешь больше туда ходить! Я думала, что с этими твоими ночными прогулками уже давным-давно покончено! Разве ты никогда не слышала рассказов о том, как похищают детей?!

– Можешь не переживать, этот раз был последним, – расстроено ответила София. – И не спрашивай меня о том, что произошло. Пожалуйста, давай забудем об этом.

– Забыть? – удивилась Анастасия, после чего быстро встала со стула. – Да, в последнее время я была занята своими проблемами! Тобой должна была заниматься Мария Александровна, но, видимо, она тоже была занята своими проблемами, раз недосмотрела тебя. Я ее уже уволила, кстати. Тебе всего лишь десять, я и не думала, что в таком раннем возрасте тебя заинтересуют мальчики.

– Прости меня, пожалуйста, умоляю: поговорим завтра, – растерянно ответила та, после чего развернулась и направилась в свою комнату, несмотря на несмолкающие гневные замечания матери.

Как ни странно, Федор так больше и не побеспокоил Софию, поняв всю серьезность ситуации. Анастасия же лишь через неделю узнала правду о том, что же произошло с ее дочерью. Однако, она поступила с несвойственной для нее мудростью: обняла Софию, простила ее и попросила впредь не поступать так же безрассудно. Но многого ли стоят обещания юных переменчивых девушек?!

Глава 2

2005 год. Москва.

Больше всего на свете Софии нравилось находиться одной в комнате, наблюдая через окно за переменами в погоде и окружающем мире. Ее отец, Андрей, тоже был любителем на досуге поразмышлять о причинах и следствиях, поэтому иногда советовался с дочерью в философских вопросах. А ее мама, Анастасия, часто называла дочь нудной, потому что мысли Софии всегда были слишком туманны, а предложения перегружены словами.

Софию нельзя было назвать красивой или яркой, но симпатичной – вполне. Ей никогда не нравился пепельно-русый цвет своих волос, оттенок которого при близком рассмотрении немного напоминал седину. Зато серо-синий цвет ее глаз, похожий на затянутое дождевыми тучами небо, ее саму устраивал полностью. Она никогда не переживала по поводу практически полного отсутствия у нее груди или наличия слегка нестандартной внешности, ведь все это было для нее неважным.

София всегда любила осенние дожди, потому что только в такую погоду она не слышала упреков от членов семьи касательно своего бесконечного нахождения в четырех стенах. Однако, несмотря на свою привычку постоянно находиться дома, еще со времен Красноярска она обожала ездить в машине, погружаясь в собственные мысли.

Анастасия же на протяжении последних пяти лет постоянно пыталась привить своей дочери любовь к светской жизни. Она всегда брала ее на мероприятия, знакомила с обеспеченными парнями и своими «силиконовыми» подругами. Однако сказать, что все это не нравилось Софии, значит ничего не сказать. Конечно, Анастасия быстро уговаривала свою дочь, однако не могла понять одной простой истины: все люди разные, и то, что для одних мед, для других – яд.

Родилась София восемнадцать лет назад, и, если тогда ее семью можно было смело назвать богатой, то со временем они становились все беднее и беднее. Ее родители возлагали на дочь большие надежды, пытаясь познакомить ее с богатыми наследниками их знакомых. София же была уверенна в том, что многие девушки, которые были красивее, умнее и богаче ее, больше подходили на роль светских львиц. Конечно, Анастасия преподносила свою дочь как совершенство. Но саму себя София всегда оценивала объективно, мирясь со всеми своими недостатками и подчеркивая достоинства. Софии, в принципе, всегда было легко общаться с людьми, но порой ее прямолинейность буквально ввергала их в шок. Особенно ей бывало тяжело в те моменты, когда собеседники принимали ее объективную критику за грубость, высокомерие или даже гордыню. Уж таким человеком была София: любит находиться одной в комнате, ни с кем не разговаривая, однако промолчать в обществе ну никак не может.

На каких-либо светских мероприятиях зачастую многие не замечали ее, однако люди, которые с нею все же знакомились, отмечали ее обаяние и ум. Для большинства окружающих же София ничем особенным от других людей не отличалась. Несмотря на искру индивидуальности, для многих она все же оставалась серостью, мимо которой можно было легко пройти. Но вот что нельзя было в ней не заметить – так это ее любви к животным. Заходя в дом, она всегда спрашивала, есть ли в нем питомцы, а затем тискала тех.

Лет десять назад, в Красноярске, у семьи Боевых была своя псарня, но из-за долгов пришлось продать всех собак, поэтому Андрей, раньше страстно любивший охоту, отказался от нее раз и навсегда. Однако больше всех из-за продажи животных расстроилась София, которая воспринимала их как своих друзей. Когда она была еще совсем маленькой, то частенько играла с собаками, гладила их постоянно и спрашивала о чем-то своем. Когда же собаки молчали, София сама придумывала за них ответы, улыбалась и таким вот образом общалась с ними. Анастасия всегда очень переживала по поводу охотничьих псов, которые, несмотря на дрессировку, все же могли в любой момент укусить. Но, как ни странно, за всю жизнь ни одно животное Софию так и не укусило, не считая, конечно, насекомых, и одну рыбу, в рот которой та нечаянно засунула палец.

Когда Андрей еще был заядлым охотником, София восторгалась лишь собаками, осуждая отца за убийство диких животных. Она не понимала жажды убивать не из-за потребности в еде или одежде, а из-за удовольствия. Несмотря на то, что с виду ни Андрей, ни его брат Петр не являлись жестокими людьми, они с абсолютным хладнокровием могли пристрелить животное или же перерезать ему горло. Софии еще с ранних лет приходилось видеть нечто подобное, но все равно она так и не смогла привыкнуть к этому.

Однажды, еще в детстве, в комнату к ней залетела оса и села на окно. В общем, Софии пришлось такие планы придумывать по ее захвату, что она сама даже удивилась своей сообразительности. Когда в итоге оса, которая так и не смогла никого ужалить, улетела на свободу, девочка побежала к отцу, чтобы рассказать о своей находчивости.

– Молодец, милая, ты умная как твой папочка! – сказал Андрей, а затем добавил фразу, которую маленькая София запомнила надолго: – Доченька, любимая, мне не понять только одного: почему ты ее просто не убила?

Вот тогда, стоя перед отцом, она поняла, насколько они все-таки отличались друг от друга, ведь в голове Софии и мысли не было об убийстве осы. Но в любом случае Андрей понимал свою дочь намного больше, чем кто-либо еще. Он всегда обладал хорошим чувством юмора, что позволяло ему завуалировано говорить людям горькую правду или колкие вещи.

Анастасия родилась в Москве, в семье почетного члена коммунистической партии, там же познакомилась со своим будущим мужем, студентом Андреем Боевым. София родилась спустя полтора года после их свадьбы, и к тому моменту они уже жили в Красноярске. Из Москвы чета Боевых перебралась по нескольким причинам. Во-первых, у отца Софии возникли политические разногласия с начальством, отчего он долгое время жил в страхе за себя и свою семью. Во-вторых, Петр, родной брат Андрея, женился на обеспеченной девушке из Красноярска, в дом которой и переехал.

Однако пять лет назад Анастасия, как человек деятельный, решила вернуться в столицу. Подключив свои старые связи, она быстро продала дом в Красноярске и приобрела новый в элитном районе Москвы. Спросили ли Софию о том, хочет ли она этого? Конечно, нет. И если до переезда у Софии было несколько друзей, с которыми она буквально росла вместе, то теперь ей просто-напросто не хотелось ни с кем близко общаться.

– Мама, я решила поступать на философский факультет, – набравшись смелости, сказала София в день своего совершеннолетия.

– Глупости! Зачем нужна вообще философия? От нее никакой пользы! И где ты себе потом работу найдешь? – широко раскрыв глаза, произнесла та. – Только если в своем университете и останешься работать, на кафедре.

– Философия помогает понять сущность и происхождение многих вещей в теории, не делая при этом ошибок на практике. Если, конечно, объяснять так, чтобы тебе было понятно, – расстроено ответила София.

– Ты хочешь сказать, что я глупая и специально для моего маленького мозга ты мне упрощаешь задачу? – начала повышать голос Анастасия.

– Просто ты и сама мне не раз говорила, что не понимаешь моих слов, – пожав плечами, ответила София. – А насчет учебы я все решила.

– Интересно, а мужа ты будешь себе искать среди своих «ботаников»? – спросила Анастасия, посмотрев в зеркало и поправив макияж. – И в кого ты такая уродилась, будто не от мира сего?! Хотя кого я спрашиваю?! Конечно, в отца! Ничего, тебе я подыщу партию получше!

– Слышал бы тебя отец! А насчет парня ты меня уже достала! Сейчас двадцать первый век на дворе, а ты кого-то для меня постоянно ищешь! – резко сказала София и, встав с кресла, направилась в свою комнату.

Анастасия Боева по приезду в Москву довольно-таки быстро снискала уважение со стороны местного светского общества, потому что сумела правильно себя падать. Все ее любили и считали доброй милой и позитивной. Однако никто не знал, какой она, порой, бывала в гневе, будто изнутри видя самые больные места в человеке. София редко говорила матери о своих промахах, недостатках и сокровенных тайнах, потому что знала: в гневе мама об этом обязательно вспомнит.

В этом году зима в Москве была мягкая, январь был снежным, однако, снег быстро таял, оставляя повсюду грязь, нередко замерзавшую буграми. Возвращаясь на машине из магазина вместе с мамой, София сказала:

– И все-таки в Красноярске было лучше. Да и с отцом в последнее время ты стала чаще ссориться.

– Это не из-за Москвы, а из-за денег, – с грустью в голосе ответила Анастасия. – Нам стало тяжелее.

– Неужели все так плохо? – испуганно спросила София. – И почему же ты молчала? И не надо говорить, что старалась ради меня.

– Наше финансовое положение привело к тому, что между мной и твоим отцом стало возрастать напряжение. В конце концов, это уже не важно!

– А что будет с нами, если мы не на этот раз не выкарабкаемся? Я тебе давно говорила, что мы могли бы переехать в более дешевое жилье!

– Глупости, милая, это все глупости, – улыбнувшись, сказала Анастасия. – Твой отец что-нибудь наверняка придумает, ведь он всегда был умным мужчиной. Не хочу больше об этом говорить! И вообще, раз уж пошел такой разговор, вот ты, вся такая возвышенная и неземная, а жизни не знаешь совершенно! В твоем возрасте я тоже о многом мечтала, искала во всем смысл, но со временем поняла одно: все везде одинаково. Одни и те же люди, одни и те же пороки, одна и та же любовь и ненависть. Поэтому при выборе мужа выбирай не любовь, а деньги. Любовь проходит, а деньги остаются. Знай: я хочу тебе добра, и не обижайся на то, что я постоянно тебя кому-то сватаю.

– В этом-то и проблема: я знаю, что ты мне хочешь только добра, поэтому не могу на тебя злиться. Оставь мою жизнь мне, а там уж я как-нибудь и сама смогу разобраться, – совершенно без агрессии в голосе сказала София.

– Ладно, – недовольно ответила Анастасия, после чего уставилась на дорогу. – Но сегодня вечером должна быть на ужине обязательно!

С наступлением вечера все собрались за столом. Даже не притронувшись к еде, Анастасия радостно выпалила:

– Я беременна!

От услышанного впали в шок не только члены семьи, но и домработница, ставившая на стол хлеб.

– Ого, – только и смогла выдавить из себя София. – У нас с ребенком будет разница в восемнадцать лет. Ну, поздравляю, что ж тут еще скажешь…

Андрей, конечно же, был в восторге, потому что уже даже и не надеялся повторно стать отцом. София же прежде, чем радоваться новости, на секунду подумала о том, что беременность после сорока лет может быть, мягко говоря, сложной.

– О, прости меня, я не знал, почему ты мне не сказала, я бы никогда в жизни… – начал еле слышно причитать Андрей, обнимая свою жену.

– Что происходит, папа? – сразу заподозрила что-то неладное София.

– Ничего, я просто рад, – ответил Андрей, однако в его глазах читалось явное чувство вины. – А ты разве не рада, что нас станет четверо? Это такое счастье!

София, конечно, выразила свой восторг, ведь она действительно давно мечтала о брате или сестренке, однако после восемнадцати лет ожидания ее надежда уже полностью угасла. Но странное поведение отца все никак не давало ей покоя, поэтому уже на следующий день София решила поговорить с домработницей.

– Только не говорите своей маме о том, что я вам рассказала, – шепотом произнесла хрупкая девушка. – Однажды за дверью кабинета вашего отца я услышала плачь и разговоры о какой-то молодой девушке, с которой тот познакомился на работе. Анастасия Владимировна рыдала, спрашивала, любит ли ее муж ту девушку, а тот все отрицал.

София не могла поверить в то, что услышала, однако ни с отцом, ни с матерью ей говорить не хотелось. Она поняла, что так сильно была занята своим внутренним миром, что совершенно перестала обращать внимание на происходящее вокруг. София почувствовала горечь опустошающего разочарования в собственном отце, в человеке, который во многом был для нее примером. Через несколько дней решившись на разговор с матерью, она пришла к ней в комнату и спросила прямо о происходящем.

– Да, это правда. Отец мне изменял, но это в прошлом, теперь он поменялся из-за нашего с ним ребенка, – не став увиливать, ответила Анастасия. – И да, я знала, что ты захочешь спросить меня об этом.

– И как же ты позволила такое обращение? – с непониманием спросила София.

– Все так живут, и поверь, я живу даже лучше многих, – только улыбнулась Анастасия. – Тебе не понять: слишком молода для этого. Вот когда выйдешь замуж, тогда и увидишь, сколько всего может стерпеть женщина, которая дорожит мужем, детьми и своим будущим.

– Не удивительно, что он тебе изменял! Ты сама ему это позволяла, – разочарованно сказала София. – Больше не позволяй, прошу…

– Ты права, в этом есть и моя вина, – опустив вниз голову, произнесла Анастасия. – Но и Андрея можно понять! У него проблемы в бизнесе, а я мало его поддерживала. Может, все это я заслужила…

– Я не понимаю тебя, – совершенно опешила от услышанного София. – Ты не виновата в его неудачах! Если отец не умеет вести дела, то пусть выкручивается, а не развлекается с кем попало! А с ним я вообще не хочу разговаривать! К тому, что мой отец – слабак, я пока не могу привыкнуть!

– Что это значит? – настороженно спросила Анастасия. – Он все еще твой отец! Ты все еще живешь в этом доме и ешь еду, за которую он платит, так что немного поубавь свой пыл!

– Я в шоке, конечно. Мне нужно уехать, я возьму такси и съезжу к деду, – спокойно произнесла София, после чего побежала в свою комнату за сумкой.

К дому отца Анастасии и его второй жены Марии она приехала спустя час, когда на улице уже начало темнеть. Несмотря на их недовольство, София была просто-напросто вынуждена остаться на ночь.

– Нам не нравится, что ты в ссоре со своими родителями, – недовольно сказал дедушка Владимир. – С минуты на минуту к нам должен прийти гость.

– Так это же здорово, – обрадовалась София. – Я уже давно не заводила новых знакомств.

– Он должен прийти по очень важному делу, – намекая на серьезность ситуации, сказал Владимир Анатольевич. – Вряд ли он захочет знакомиться.

– Я постараюсь вам не мешать, – резко ответила София. – И почему в мою голову пришла мысль посетить своих родственников?

– Не обижайся на моего мужа, – мило сказала Мария. – Мы всегда тебя рады видеть в нашем доме! Ты голодная?

София, конечно же, не обиделась на деда, зная его сложный характер, ведь почти после каждого с ним разговора у нее оставался неприятный осадок.

Только через полтора часа к ним пришел гость. Это был симпатичный брюнет лет сорока с каре-зелеными глазами, выделяющимися на бледном лице. Еще недавно София действительно хотела познакомиться с гостем, надеясь, что тот, возможно, ей приглянется, однако, увидев мужчину, годившегося ей в отцы, она мигом отвела взгляд и начала думать о своем.

– Вы, девушка, не хотите знакомиться? – сразу же спросил гость, даже не представившись. – Девушка, я к вам обращаюсь.

– Нет, с чего вы взяли? – сделав неловкую улыбку, ответила София и покраснела. – Я рада с вами познакомиться.

– Игорь Николаевич Рогозин, – сказал гость и сел в уютное мягкое кресло. – Но я не люблю, когда меня называют по отчеству и на «вы».

– София Боева, внучка Владимира Анатольевича, – вежливо ответила та, после чего буквально вжалась в диван.

Несмотря на то, что гость прибыл ради делового разговора, на протяжении всего вечера они вчетвером без всякого напряжения общались обо всем. Игорь в действительности оказался очень приятным человеком, и на время София даже забыла о его возрасте. Тому причиной была очаровательная широкая улыбка гостя, которая вдыхала жизнь в каждую морщинку на его лице.

– А ты откуда родом? – спросила София у Рогозина. – Я из Красноярска.

– А я москвич, – ответил тот. – Хотя в Красноярске тоже часто бываю по работе, как и твой дедушка.

– Интересно, – искренне сказала София. – Мне там больше нравилось, а тебе?

– Нет, я предпочитаю Москву, – заметил Игорь и самодовольно улыбнулся. – А моя жена Катя вообще в Сочи постоянно околачивается. Это на вкус и цвет.

– Красноярск ближе к природе, парки, леса неподалеку, – ответила София. – Только зимы холодные, правда. Так твоя жена в отпуске?

– Нет, она не работает, – ответил Игорь. – У нас много недвижимости, и в сочинской квартире Катя живет уже несколько лет.

– И вы не скучаете друг по другу? – поинтересовалась София.

– Нет. Без любви нет скуки по человеку, – холодно ответил Игорь.

– И почему же ты ее разлюбил? Она была плохой матерью? Не понимала тебя? – спросила София. – Или просто прошла страсть?

– Мне кажется, что тебе уже пора спать, – наглым образом влез в разговор Владимир Анатольевич. – Ты еще слишком молода, чтобы хоть что-то понимать в любви. К тому же уже действительно слишком поздно.

София попыталась возразить, однако это за нее сделал Игорь:

– Вова, не преувеличивай! Разве она ребенок? Красивая, умная, зрелая женщина. Смирись с тем, что и дочери, и внучки вырастают рано или поздно.

София покраснела еще больше, однако ее сердце радостно заколотилось от того, что, наконец-то, кто-то увидел в ней взрослого человека. На секунду ей показалось, что Рогозин оценивающе осмотрел ее с головы до ног. Софию это немного испугало и она, попрощавшись, пошла в свою гостевую комнату. Найдя в секции стопку детективов, она взяла первую попавшуюся книгу и перед сном решила почитать. Через час София услышала стук в дверь, от которого немного содрогнулась.

– Кто там? – громко спросила она, зачем-то натягивая на себя одеяло.

– Это Игорь, прости, что так поздно, но мне хотелось поговорить с тобой, – серьезным голосом произнес Рогозин.

– Я не одета, думаю, это подождет до утра, – твердо ответила София.

– Это не займет много времени, – настойчиво продолжал уговоры Рогозин. – Всего несколько минут.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, сказала София. – Жди меня на кухне, я подойду минут через пять.

– А сейчас нельзя? – искренне удивившись, спросил Игорь.

– Нет, мне одеться нужно, – недовольно ответила София.

Сев через пять минут за пустой стол напротив Рогозина, София, вместо того, чтобы сразу перейти к делу, сказала, что хочет чая.

– Тебе чая сделать? – спросила она у гостя. – Может, воды?

– А есть что-нибудь покрепче?

– Покрепче воды? – задумалась София. – Есть лед.

– А посвежее шутки не нашлось? – улыбнувшись, спросил Игорь.

– В двенадцать часов ночи нет, – категорично ответила София. – Так будешь что-нибудь?

– Ты умная, но очень скучная, – подперев щеку рукой, сказал Игорь.

– Скучных девушек для разговора не будят посреди ночи, – уверенно ответила София.

– Ты все равно еще не спала, – не убирая руку со щеки, усталым голосом сказал Игорь. – Но не переживай, я добавлю в твою жизнь немного веселья.

– Что ты имеешь в виду? – не поняв странного блеска в глазах своего собеседника, спросила София, после чего решила пошутить: – Предупреждаю, что если будешь приставать, то уйду в свою комнату. Кажется, что ты выпил лишнего.

– Смеешься? Да ты мне в дочери годишься, – с искренним удивлением спросил Игорь. – Ты слишком мелкая для меня.

– Вот именно: слишком мелкая, чтобы вести ночные беседы, – спокойно сказала София.

– Для разговоров ты, я бы сказал, даже слишком взрослая, а для любви, увы, действительно слишком мелкая…

– О твоих намерениях я не знаю, – пожав плечами, сказала София. – Поэтому и говорить о том, кем ты меня видишь, я не могу. Но то, что в человеке всегда живет несколько сущностей, порой противоположных, незыблемо.

– То есть ты хочешь сказать, что, полюбив одну сторону человека, примешь и другую? – задал странный вопрос Игорь.

– Думаю, что да, – твердо ответила София. – По крайней мере, мне было бы легко это сделать. Ты же не станешь спорить, что когда любят, то принимают возлюбленного полностью?

– Глупости, – усмехнулся Игорь. – Большинство любит как раз-таки за что-то: за ум, за красоту, за мужественность, за ответное чувство. Поэтому все и закрывают глаза на недостатки. Проще сказать, если у мужчины есть то, за что его полюбили, все остальное не так важно. Принимать и закрывать глаза – не одно и то же! И вообще, София, скажу тебе, что ты, конечно, рассудительная, но слишком скучная и какая-то безжизненная. Я по твоим разговорам сразу понял, что с личной жизнью у тебя все плохо.

– Вот только не надо меня оскорблять, и, кстати, тема разговора еще не закрыта. Поверьте, мне есть, что сказать! А личная жизнь меня не слишком интересует, я всегда была одна, мне никто не нужен и никогда не был нужен. Пока.

– Это не важно, – будто пытаясь отвязаться от назойливой мухи, сказал Игорь, после чего быстро встал и, обойдя стол, сел рядом с Софией, придвинув вплотную к ней свой стул.

– Ну и что все это значит? – напряженно спросила та.

– Да не волнуйся ты так. Доверься мне, – серьезно сказал Игорь. – Закрой глаза и расслабься, обещаю, что ничего плохого не сделаю.

Находясь будто бы под гипнозом бархатистого тембра мужского голоса, София закрыла глаза. Игорь, медленно наклонившийся вперед, нежно обнял девушку и прижал ее к себе. На секунду вздрогнув, София сразу же услышала приятный запах дорогих духов и почувствовала тепло мужского тела. Не открывая глаз, она расслабилась и ощутила себя так уютно и защищено, что даже слегка потянуло на сон.

– Одиночество, конечно, хороший собеседник, однако, только доверяя людям, получаешь преданных друзей, – прервав тишину, мягко произнес Игорь. – Ты вся такая напряженная и закрытая… Не бойся пробовать и ошибаться, не бойся быть счастливой и обманутой: это всего лишь жизнь.

– Спасибо, мастер Йода, – еле-еле выдавила из себя София, открыв глаза после того, как ее выпустили из крепких объятий. – Но я уже опытный «джедай».

– Только не говорите, что тебе не понравилось, – улыбнувшись, сказал Игорь. – Тебе срочно нужно завести мужчину.

– Ну да, правильное слово «завести», как, например, собаку или кота. Ты на что-то намекаешь? – игриво спросила София.

– Нет, конечно, – опустив голову и заразительно засмеявшись, ответил Игорь. – Ты все еще думаешь, что я к тебе подкатываю?

– У тебя все равно не получится, – уверенно ответила София.

– Поверь, если б хотел, то окрутил бы тебя так, что ты бы даже этого не заметила, – все еще смеясь, сказал Игорь. – Но я не стану тебя портить, хотя скрывать не буду: любовниц твоего возраста у меня хватало.

– Ты просто пьян, – недовольно высказалась София, почувствовав, что от стыда и неловкости ее бросило в жар. – Поговорим, когда протрезвеешь.

Не желая продолжать разговор, она резко встала и быстро направилась в свою комнату. Алкоголь в крови собеседника, конечно же, ее не смущал, это просто стало камнем преткновения для ухода.

Дотронувшись до подушки, София практически сразу же уснула. К счастью Рогозин больше не беспокоил ее, а ранним утром уехал домой, так и не попрощавшись с ней. Когда София проснулась, оделась и вышла из своей комнаты, ее дедушка с женой уже завтракали.

– Доброго утра всем, – вежливо сказала она и села за стол.

– Доброго утра, дорогая. Тебе однозначно следует к нам чаще приезжать, – мило сказала Мария. – Не знаю, о чем вы вчера с Игорем ночью беседовали на кухне, но теперь он очень хочет помочь нам в бизнесе. Надеюсь, все было прилично?

– Я ничего не делала! – непонимающе ответила София. – Мы просто поболтали ни о чем.

– Успокойся, – сказала Мария. – Мы должны были спросить, вот и все. Мне, конечно, неловко об этом говорить, но Игорь еще тот «бабник». Прости нас за такие вопросы, ведь это не наше дело.

– Как вы могли такое обо мне подумать? – спросила обиженная София.

– Мы ничего не думали, просто спросили, – ответила Мария. – Игорь надеялся, что, как только ты разберешься со своей учебой, станешь нашим партнером.

– Меня это не интересует, – пожав плечами, ответила София.

– Это уже не важно, – махнув рукой, сказал Владимир. – Буду рад тебя видеть у нас. Но теперь тебе нужно вернуться, твоя мама звонила.

Как только через два часа София приехала домой, то увидела радостное лицо матери. Анастасия упорно делала вид, что ничего не произошло, поэтому настойчиво попросила пройти с ней в гостиную, где уже сидело несколько человек.

– Ты мне из-за этого звонила на мобильный раз двадцать? – спросила София, обращаясь к маме. – У нас опять какие-то очередные гости?

– Ты такая скрытная! Твой парень Алексей сам решил с нами познакомиться, – взволнованно сказала Анастасия.

– Что? – сев на диван и уставившись на молодого симпатичного парня, спросила София. – Да я его вообще впервые вижу!

– Может, хватит уже цирк устраивать? – шепотом спросила Анастасия, нагнувшись над ухом дочери. – Все, правда раскрылась, можете больше не скрывать свои отношения!

– А вчера она даже с моим отцом познакомилась, Игорем Рогозиным.

– Прошу прощения, я на секундочку заберу у вас «своего парня», нужно нам кое-что обсудить, – мягко сказала София, после чего встала и направилась с тем в туалет.

– Я все объясню, – не дождавшись вопроса, сказал Алексей, когда его схватили за грудки и прижали к стене уборной.

– Я жду, – отпустив того, недовольно произнесла София. – Зачем тебе это нужно? Вам с отцом заняться нечем?

– Я-то думал, что ты тихая и скромная, – усмехнулся Алексей. – А ты как следователь прямо-таки.

– Ты такой же наглый, как и твой отец, – шепотом, но сквозь зубы сказала София. – Езжай домой, а я объясню своим родителям это недоразумение! Вы все как сговорились! Мне к экзаменам готовиться нужно, а я занята какой-то ерундой!

– Успокойся, – улыбнувшись, сказал Алексей, после чего отошел на полшага назад. – Я не виноват, это идея моего отца. Он сказал, что я «мажор» и мне нужно найти себе нормальную девушку, а то все мои «подруги» слишком красивые и тупые.

– Зачем тебе представляться моим парнем? – с искренним удивлением спросила София. – Ты красивый, обаятельный, из хорошей богатой семьи! Зачем такие сложности?! Можно было просто пригласить меня на свидание!

– Я сказал отцу то же самое, но он ответил, что это совсем невесело, – пожав плечами, уверенно произнес Алексей. – Он сказал, что тебя нужно потянуть за маленькие лапки и вытянуть из норы.

– Да мы с ним общались всего-то два часа вечером и полчаса ночью, – нахмурив брови и немного повысив голос, сказала София.

– Мой отец очень умный человек, – с гордостью в голосе сказал Алексей. – И раз он сказал, чтобы ты стала моей девушкой, то я спорить не буду, и тебе не советую.

– Сделаем так: сегодня я тебе подыграю, а завтра мы поедем к Игорю за объяснениями, – твердо сказала София. – Согласен?

– Согласен, – мягко улыбнувшись, ответил Алексей. – И чего тебя отец называл скучной?! Нормальная ты девчонка, даже в моем вкусе.

– Спасибо, – сухо сказала София. – Не жди, что мы быстро подружимся. Терпеть не могу «мажоров».

Вернувшись к столу, они с Алексеем продолжили разговор о вымышленных отношениях и планах на будущее. Как ни странно, Софии действительно очень понравилось их маленькое представление, где один заканчивал выдуманные предложения другого. Несмотря на то, что Алексей не понимал многих заумных выражений, услышанных от Софии, в остальном он был в ее глазах настоящим идеалом. И к концу вечера вся семья Боевых уже полностью находилась под властью чар двадцатилетнего Рогозина. Алексей был красивым, высоким и обаятельным молодым человеком, а от его улыбки можно было растаять на месте. Однако последним качеством он походил на своего отца, поэтому София невольно вздрагивала, вспоминая хищный взгляд Игоря в доме ее деда. Беседа, казалось, длилась бесконечно, и даже когда Анастасия с Андреем поднялись наверх, разрешив на ночь Алексею остаться в одной из гостевых комнат, молодые люди еще долго общались.

Легла в постель она уже за полночь, а заснула только около двух из-за возбуждения, которое разгоняло ее кровь. Конечно, ей льстило мужское внимание, которое было для нее непривычным, но София до конца не верила, что такой человек как Алексей будет с ней встречаться. Она подозревала, что все происходящее, возможно, просто глупая шутка Игоря или какая-то ошибка. София вообще неоднозначно относилась к Рогозиным, но своей симпатии к ним обоим не могла не замечать.

Еще в доме дедушки она поняла, что Игорь на протяжении всего того вечера говорил очень умные вещи, о которых и сама не раз задумывалась. Тогда София чувствовала благодарность, которая сменилась на разочарование от их ночного разговора. Она многое понимала и многих видела насквозь, однако Игорь так и остался для нее загадкой. Вспомнив, как Мария назвала его «бабником», София сделала вывод о том, что и его сын недалеко ушел, однако все равно не хотела себе верить.

Глава 3

Поднявшись утром с постели, София первым делом широко улыбнулась от мысли, что Алексей сейчас находится в ее доме. Спустившись вниз по узкой лестнице, София сразу же услышала смех.

– Доброго утра. Как тебе спалось? – первым делом спросила она, обратившись к своему «парню».

– Прекрасно, – с удовольствием в голосе ответил Алексей. – Я вообще люблю такие дома как этот, не слишком большие и очень уютные.

– А твой дом намного больше? – спросила София.

– Да, но мне это не нравится, – задумчиво произнес Алексей. – У меня есть двое младших братьев, но они учатся в военном училище, поэтому теперь дом стал совсем пустым. Сам учусь на экономическом факультете в МГУ, как сказал отец, я ему привык во всем доверять.

София не раз слышала о том, как сыновья безоговорочно верят Игорю, но ей это не нравилось, потому что сама она часто оставалась при своем мнении.

– Мы, кстати, как раз сегодня собирались поехать к Рогозиным, – сказала София, заодно напомнив о поездке и Алексею. – Отец на работе, но ты же с нами, мама, поедешь?

– Не знаю, меня вообще-то не приглашали, – смутившись, ответила Анастасия.

– Я вас приглашаю, папа будет рад с вами познакомиться, – неожиданно оживился Алексей. – Только поедем сразу после завтрака, а то к обеду передавали сильный дождь.

«Опять этот Игорь, – поджав губы, подумала София, после чего набрала полный рот чая, чтобы не взболтнуть ничего лишнего. – И почему меня так раздражает малейшее о нем упоминание?!

– Милая, с тобой все в порядке? – спросила Анастасия, одновременно с улыбкой и удивлением на лице, после чего и Алексей заулыбался, посмотрев на Софию, которая с полным ртом чая сидела и смотрела в одну точку.

– Да, извините, я задумалась, – мигом проглотив чай, быстро ответила та.

– Не обращай внимания, моя дочь всегда была странной, – мягко сказала Анастасия, обращаясь к Алексею. – Я однажды по этому поводу ее к доктору возила, но он уверил, что с ней все в порядке.

– Мама, – не выдержала София. – Я не странная, а загадочная!

– Да, но я не хочу, чтобы твой молодой человек принял твою загадочность за отклонение в психике…

– Мама!

– Что? – все не унималась Анастасия, даже не обратив внимания на смех Алексея. – Да ты бы видела себя со стороны! Просто так взять и заснуть за столом с чаем во рту!

– Я не спала! – повысив голос, ответила София. – Я просто задумалась! Ты же знаешь, что меня обижают твои слова!

– Ага, – никак не могла успокоиться Анастасия, не обратив внимания на покрасневшую дочь. – Вот мы, нормальные люди разговариваем и не спим, а ты сидишь с чаем во рту и молчишь с такими еще выпученными глазами!

Долго не думая, София встала из-за стола и быстро направилась в свою комнату. Изо всех сил хлопнув дверью, она влетела в спальню и легла на кровать, пытаясь проглотить комок слез, стоявший в горле.

– Можно войти? – негромко постучав, спросил Алексей.

– Одну секундочку, – быстро ответила София и стремглав помчалась к зеркалу. Убедившись в том, что ее волосы уложены, а косметика не размазалась, она вновь села на кровать и укрылась пледом. Затем София задала глупый вопрос, за который в мыслях себя несколько раз отругала:

– Кто там?

– А… Алексей. Вообще-то я был уверен, что ты узнала мой голос.

– С чего я должна узнавать твой голос, я знаю тебя всего-то день, – обиженно сказала София, заранее понимая свою неправоту. – Входи, конечно.

– Я собираюсь ехать домой, – сказал Алексей так, будто бы прошедшего инцидента и не было. – Ждем только тебя. Надеюсь, ты позавтракала?

– Не знаю, как насчет «позавтракала», но чая уж точно напилась, – невольно улыбнувшись, сказала София, после чего вставала и поправила кровать. – Все, я готова.

– Ты очень обидчивая, – неожиданно сказал Алексей, после чего быстро подошел к девушке и аккуратно обнял ее. Мягкий свежий аромат мужских духов ударил ей в нос. – Нужно быть увереннее в себе. Не подумай ничего плохого, но мне было смешно наблюдать за вами.

Крепкое объятие вызвало в Софии воспоминания об Игоре, ей стало некомфортно, поэтому она попыталась отстраниться.

– Почему ты так напряглась? Тебе неприятно? – задумчиво спросил Алексей и быстро разжал руки.

– Мне сложно сближаться с людьми так быстро, – ответила София. – Даже дружба мне дается нелегко, не говоря уже про близость.

– Ладно, – недовольно произнес Алексей.

– Что-то не так? – настороженно спросила София, увидев явное раздражение на лице ее собеседника.

– Меня просто раздражают эти постоянные женские драмы! Ты слишком зациклена на какой-то ерунде! Ты мне иногда чем-то напоминаешь героиню из дешевого любовного романа, – непонимающе произнес Алексей.

– Понятно, – совершенно без всяких эмоций сказала София, после чего молча спустилась вниз, переваривая услышанное.

– Извини, – уже сидя в машине, сказал Алексей.

– Только не понимаю, зачем мы вообще едем к тебе, если тебя раздражает мое поведение? – спросила София.

– Потому что мой отец считает тебя достойной меня, – не задумываясь, ответил Алексей. – И я согласен. Ты умная, несмотря на странности, и я уже давно не получал от общения с девушкой столько удовольствия, особенно при обсуждении глупой философии.

– Но я именно такая: драматичная, странная, замкнутая. Вот только я не говорю о глупостях, – со злостью в голосе сказала София, после чего попросила остановить машину.

– Что ты делаешь? – уже заранее зная ответ, в панике спросил Алексей. – Да ты хоть знаешь, как отец расстроится? Что мне делать?