Летающий архиерей

Оглавление

Ираида Легкая. Летающий архиерей

Летающий архиерей

Тартак – Двинск – Рига

Псковская миссия

Германия

Бронкс, Нью-Йорк

Патерсон

Буэнос-Айрес

После ухода владыки из земной жизни

Рождественское посланie аргентинско-парагвайской паствѣ и всѣмъ православнымъ христiанамъ, въ Южной Америкѣ сущимъ

Сущность таинства покаянiя[1]

Протопресвитер Иоанн Легкий. Предисловие к Всеобщему иллюстрированному путеводителю[2]

Северные монастыри

Фотографии

Отрывок из книги

Иоанн Легкий (1907–1995) в молодости

Церковь Ваня полюбил с детства. Был прислужником и чтецом в Двинском Александро-Невском соборе. Он окончил Двинскую гимназию, Рижские педагогические курсы, Рижскую духовную семинарию. Впоследствии изучал богословские науки в Рижском университете. До возведения в сан священника Иван Саввич Легкий женился на Екатерине Яковлевне Перминовой, дочери Якова Амвросиевича и Феодоры Парфеньевны. Дед был железнодорожником, умер рано от разрыва сердца. Бабушку мы с сестрой помним как женщину суровую и строгую. В семье мамы было три сына и две дочери. Папа вспоминал, что его впечатлило, как мама цитировала русских классиков, греясь у печки. А мама: «Я увидела, что человек хороший, добрый. И священнику разводиться не положено».

.....

К духовенству в Латвии относились с почтением, памятуя, как в революцию убивали священников. Отец пользовался уважением и любовью монахинь и прихожан. Жизнь текла так, как она текла, когда здесь была Российская империя. В монастыре все говорили по-русски. Мама и папа владели латышским языком, отец иногда служил по-латышски. В русских гимназиях, в которых они учились, латышский язык был обязательным предметом. А мы в дошкольном возрасте латышского не знали, кроме отдельных фраз. На каком языке мы ругались через дырку в заборе с соседними латышскими мальчишками, я не помню. Как-то раз на вокзале, во время поездки в Пустыньку, мы увидели президента Ульманиса в сопровождении двух-трех человек. Он подошел к нам и всем пожал руки. В Латвии уживались латыши, русские, евреи, поляки, немцы. Перед Рождеством в центре города устраивался Рождественский базар, к большому нашему удовольствию. Елки, ларьки с елочными игрушками, вафлями с взбитыми сливками. Однажды я попросила в подарок к Рождеству немецкий букварь.

В предисловии к книге «Корабли старого города» (Рига: Латвийское общество русской культуры «Даугава», 2005), эмигрантка первой волны Ирина Сабурова писала, что русские в Латвии стали «эмигрантами» только с 1944 года: «… принимая живое участие в жизни Балтийских республик, русские полностью сохранили свой язык, культуру и всячески развивали ее; можно даже сказать, что наше прошлое (свободная жизнь в свободной стране) – это, Бог даст, будущее России».

.....