Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас. Это очень важно – так смотреть на прошлое, чтобы не повторять ошибок.
Оглавление
Ирена Доускова. Будь Жегорт
Предисловие автора
От редакции
1. Как Олинка была мертвой
2. Как Пепичек был в аду
3. Как князь Пржемысл с Гусаком были в туалете в Чаславе
4. Как меня чуть не съели волки
5. Как я была рядом со сгнившим воробьем
6. Как слоны обезумели
7. Как я раздавила муравьев
8. Как мы откопали партизана
9. Как у нас на обед были внутренности
10. Как начался заговор
11. Как я нашла друзей
12. Как Беренчичева выпрыгнула из окна
13. Как меня предала Каченка
14. Как меня не взяли в кино и что случилось с улитками
15. Как меня съели волки
16. Как у меня не было аппендицита
17. Как пани Нюйоркова вывихнула руку
18. Как Боженку Веверкову съели немецкие мыши
19. Как у нас на лестнице была кровь
20. Как все хорошо закончилось
Отрывок из книги
Я родилась в августе 1964-го, то есть почти в середине десятилетия, с которым у нас по сей день связаны ностальгические воспоминания. После удушающих и кровавых пятидесятых атмосфера в Чехословацкой Социалистической Республике стала значительно более свободной и внушала определенные надежды. Начали издаваться хорошие книги, появляться новые театры и музыкальные клубы, по радио можно было слушать что-то помимо духовых оркестров или назидательных песен. Даже среди социалистических политиков стали встречаться люди с запоминающимися, а не пустыми лицами. Можно сказать, с человеческими лицами. Постепенно все менялось к лучшему, люди свободнее вздохнули, поверили в возможность и неизбежность реформ, в то, что социализм в определенных условиях может не быть таким безысходным режимом, каким он был до недавних пор. С каждым последующим годом второй половины десятилетия это ощущение усиливалось. В том, что это иллюзия, всем пришлось убедиться особенно жестоким образом 21 августа 1968 года. Советский Союз ни в коем случае не собирался терять одно из своих самых верных государств-сателлитов, и оккупация Чехословакии войсками пяти государств поставила последнюю точку во всех экспериментах и надеждах.
Когда в сентябре 1970 года я пошла в первый класс школы в Пршибраме, как раз начался невеселый период так называемой нормализации. Это был период повторного сламливания личностей и уничтожения жизней (в первую очередь профессиональных), утраты собственного достоинства, смены одежд. Это длилось долго, до бархатной революции в 1989 году, причем первая половина этого периода была особенно ужасной. Чешское (собственно, чехословацкое) общество, лишившееся части своей элиты из-за большой волны эмиграции, чаще принудительной, чем добровольной, само себе нанесло раны, от которых с трудом оправляется по сей день.
