Читать книгу Между А и В - Ирина Александровна Манаева - Страница 1
ОглавлениеВход сюда один, впрочем, как и выход, и только внутри мы можем бродить по лабиринту разными тропами, создавая свою индивидуальность и постоянно делая выбор. Дорогу определяем сами: кто-то идет на родительский голос, других прельщают дружеские идеи, третьи полагаются только на себя. Итог будет всегда. Только какой? Сделать выводы и стать сильнее? Боязливо оглядывать по сторонам, но идти дальше? Сломиться волей?
Спортсмен торопиться достичь точки «Б» как можно быстрее, чтобы выиграть соревнование, к которому готовился долгие годы. И чем раньше он придет к финишу, тем больше возможность выигрыша. Здесь же побеждает тот, кто приходит последним, хотя каждому решать, приз ли это? Сопоставив цифры на плите, почти каждый вздохнет: «Какая молодая», «Как мало прожил», «Ей бы еще жить да жить», и невольно покачает головой.
Вступление одно, эпилог один, а вот в завязке и кульминации режиссер – ты, и какое выйдет кино – решать тебе. Экшн, хорор, мелодрама, комедия. Русский кинематограф специализируется на драмах, так уж повелось, что именно они удаются. Но все в наших руках, а может, нам позволено заблуждаться, чтобы у нас была цель.
*****
– Ася, ну зачем так трясти руками при игре. Плавнее, плавнее, я же тысячу раз говорила, – учительница ударила по пальцам девочки линейкой, от чего та невольно на долю секунды зажмурилась, но продолжила играть. – Мягче, словно твои руки скользят по клавишам. А теперь стаккато, отрывистее, не халтурь, ты же можешь как надо. – Анжела Дмитриевна расхаживала по кабинету, качая в такт музыки головой.
– Здесь форте, еще сильнее, громче, дай услышать звук по максимуму. Отлично. Держим, держим. Не тряси руками, Ася, ну сколько можно. Стоп!
Ася остановилась и закатила глаза. В который раз ее останавливают. Сегодня она не в форме, не может сосредоточиться полностью на музыке из-за двойки по химии. Скоро выпускные экзамены, а у нее не все в порядке с оценками.
– Чем у тебя голова забита, Ася? Давай еще раз сначала, и не тряси руками, я тебя прошу.
На этот раз девочка собралась и отыграла сонату чисто. Впереди еще полонез и тарантелла, и настроение немного улучшилось.
Музыку Ася полюбила с детства. Ее старшая сестра начала заниматься первая, и в доме зазвучали прекрасные мелодии, под которые так нравилось танцевать маленькой Асе. А потом она увидела музыкальную школу. Зоя взяла ее на одно из занятий, и Асю отметила преподавательница. Она выявила у ребенка стопроцентный слух, отличное воображение и музыкальные пальцы. Попросив девочку пробежаться по клавишам, она с удовольствием изрекла, что ребенок одаренный, и ему просто необходимо приступать к занятиям. Так Ася попалась в музыкальные сети к Анжеле Дмитриевне на ближайшие восемь лет. Пару раз пыталась бросить, но что-то помешало, потом поняла, что жизнь неразрывно связалась с музыкой, переплелась с ней так, что если отрезать одну нить, то можно зацепить и другую.
Руки Аси застыли над клавишами, сыграв последний аккорд, который все еще звучал в аудитории. Она сняла ногу с педали, и звук замолк.
– Вот можешь, когда хочешь. Только в конце надо отрывистее ми, ми, ля, потом аккорд и подольше подержать. Вот так сыграешь на краевом смотре, и первое место наше. На сегодня все, можешь идти.
Ася потянулась за инструментом, хрустнула пальцами так, что учителя передернуло, и собрала ноты. Уже в дверях Анжела Дмитриевна остановила ее.
– Совсем вылетело из головы. Что там с Олей Перегудовой? Давно на занятиях не была.
– Бабушка плохо себя чувствовала, так они в деревню ездили к ней на три недели, а потом Оля гайморит подхватила, даже в больнице лежала, но сейчас дома.
– Я знаю, что вы дружите с детства, Асечка. Ты же пойдешь навестить Перегудову? Так вот, напомни ей про Всероссийский конкурс молодых исполнителей на фортепиано и узнай, сможет ли она поехать.
– А что это за конкурс?
– Мы уже разговаривали с Олей, она знает. Нам заявку подавать надо, сроки поджимают.
Ася молчала, глядя прямо на Анжелу Дмитриевну, и учительница пожалела о начатом разговоре. Она посмотрела в окно и вздохнула.
– Асечка, вы обе очень талантливые девочки, это правда. Вы растете на моих глазах и становитесь все более профессиональными пианистками. Но выдвинуть я могу только одного кандидата, к сожалению. Ты прекрасно чувствуешь инструмент, но есть ошибочки, над которыми нужно еще поработать. Твоя игра сыровата для такого конкурса, Ася.
– Да ничего, я понимаю.
– Краевой смотр талантов тоже не пустой звук, поверь. Ты заслуженно получишь первое место!
– Анжела Дмитриевна, я взрослый человек, не надо сюсюканий. Я не обижаюсь.
– А знаешь что? Я лучше сама Перегудовой позвоню, дай ее номер, пожалуйста. Я как-то записывала, но сейчас уже ничего найти не могу.
– Я телефон дома забыла, – соврала Ася. – Вы не переживайте, все передам, а потом вам ответ принесу, могу даже в письменном виде, – решила пошутить Ася и улыбнулась.
Обмануть учителя оказалось просто. Милой белокурой девушке с голубыми глазами и приятной улыбкой трудно не верить. Ася покинула школу и зашагала домой. На душе было скверно: огромной волной разлилась зависть. Она же всегда считала, что они с Олей почти сестры, и между ними никаких секретов. А тут мало того, что Олю выделили, так еще она и словом Асе не обмолвилась о престижном конкурсе. А Аська, как дура, хвалилась ей про идиотский краевой смотр.
Домой Ася пришла хмурая, поела без аппетита и открыла учебник химии. Она читала параграф, но мысли были далеко. Перелистнув прочитанную страницу, она поняла, что совершенно не вникала текст: глаза читали, а мозг думал о другом. Захлопнул книгу, она переоделась и вышла из дома. Надо навестить Олю, а там уже решить, что и как.
Перегудовы жили маленьким семейством в двухкомнатной квартире недалеко от Аси. Мать работала библиотекарем, отец – на заводе инженером. Жили скромно, но дружно, в отпуск ездили только в деревню, обновки покупали редко.
Оля была единственным ребенком в семье, поэтому с детства всегда мечтала о сестре, которой ей стала Ася. Девочки познакомились во дворе, играя в песочнице, позже пошли в один класс. Как-то Ася похвасталась, что ее приняли в музыкалку. Тогда и Оля захотела научиться играть на пианино, даже учителя выбрала того же. Все делали вместе, секреты хранили от других тоже вместе. Так они и росли.
А тут Оля, словно свинью Аське подложила. Эмоции распирали, в голове не могло уложиться, что и как, с чего начать? Накричать, выдержать паузу или просто завести разговор по-взрослому? В каждой семье есть кризис, у каждой дружеской пары он тоже бывает. У Аськиного отца лучший друг – дядя Сеня, так они целый год из-за какой-то ерунды не разговаривали, даже подрались немного. А сейчас все отлично.
Ася поднялась на второй этаж и подошла к знакомой двери. Она занесла руку над звонком, и тут из-за двери полилась музыка. Оля часто играла, она могла сесть за инструмент и импровизировать часами. Асе нравились такие дни, когда она, лежа на Олиной кровати, растворялась в музыке. В такие минуты она качалась на волнах в океане, прогуливалась по золотым пляжам или бродила по свежему лесу. Хорошая вещь воображение! А потом Ася садилась за пианино и создавала свою музыку.
Ася стояла в нерешительности, потом развернулась, чтобы уйти, когда дверь открылась. Музыка стала громче. Мать Оли выставила мусорный пакет в подъезд.
– Здравствуй, Ася, а мы не слышали, как ты звонила. Давай, проходи. Оля у себя в комнате, а я «Великолепный век» смотрю, там сейчас Хюррем и Валиде что-то ссорятся. Ты не знаешь, что вчера было, а то я пропустила?
– Не, теть Марина, я такое кино не люблю.
– А я очень уж. Все, реклама закончилась, пойду смотреть.
Ася разулась и зашла к Оле.
– Аська! – обрадовалась подруга, вскочив со стула и обняв девушку. – Ты должна послушать, срочно. У меня эта мелодия весь день в голове крутится, вот только недавно оформила немного.
Оля снова уселась перед пианино и заиграла. Музыка Асе понравилась, но совершенно не было настроения на похвалу. Когда Оля закончила, она только пожала плечами.
– Мелодия, как мелодия. Не цепляет.
– Странно, я думала, что ты оценишь.
Оля задумалась, смотря на клавиши и размышляя. Она быстро пробежалась по нескольким нотам и немного изменила мелодию.
– О! А, если так?
– Еще хуже, – отозвалась недовольная Ася, усаживаясь на кровать.
– Лады, поняла, потом что-нибудь докумекаю, – Оля закрыла инструмент и подсела к подруге.
– Я через недельку уже в школу выйду, надо нагонять вас. Задания принесла?
Ася вытащила из кармана листок.
– Вот это грузят! Химичка бушует, биолог вообще видел, что он задал? Капец! – вскрикнула воодушевленная Оля, она была в приподнятом настроении, словно выиграла в лотерею.
Ася молча рассматривала стены.
– Да что с тобой? Болею я, а настроения нет у тебя. Подруга, ау. Не парься ты так, ну два схватила, с кем не бывает. Ты забей вообще на эту школу, мы с тобой скоро в Институт искусств поступим, там на твою химию всем фиолетово. Великим пианисткам не нужны моли, им нужны бемоли.
Оля рассмеялась своей шутке. Ася размышляла, стоит ли ей передать слова учительницы. И решилась. Она уже было открыла рот, но ее перебили.
– Ты знаешь, Аська, мы с тобой, как сестры. Две талантливые сестры. И, если бы я могла поделиться с тобой пятеркой по химии, я бы поделилась. Да я бы всем с тобой поделилась! Ты самая моя близкая подруга, от которой нет секретов.
– Прямо ни одного? – съязвила Аська.
Оля немного подумала.
– Ни одного! Честно!
Ася улыбнулась. Ей всегда было интересно наблюдать за людьми, которые врут, но не знают, что ты об этом знаешь. Оля снова заговорила.
– Слушай, а как твоя подготовка к конкурсу? У тебя выступление через три месяца?
– Даже меньше осталось.
– Я в тебя верю!
– А ты нигде выступать не будешь?
– Если честно, – Оля заговорщически прищурила глаза, – Анжела Дмитриевна говорила, что есть шанс попасть на Всероссийский конкурс пианистов. Только я тебе про него не говорила, потому что еще не все известно. Хотела рассказать, когда заявку подадим. Аська, это такой шанс! Представляешь, я могу выступить в Санкт-Петербурге с лучшими молодыми исполнителями! А может и место какое займу.
– В Петербурге?!
– Да, конкурс питерский. Участие бесплатное, а вот проезд и проживание за свой счет, правда, но мама сказала, что займет у тети Зины, выкрутимся как-нибудь, говорит. В прошлом году нескольким участникам разные организации предложения сделали. Может и мне повезет?!
– Может, – Ася встала с кровати. – Мне пора, я еще уроки не выучила, так что пойду.
– Ну, ладно. Странная ты сегодня какая-то.
Оля проводила гостью до двери.
– Анжела Дмитриевна про меня не спрашивала? – поинтересовалась она.
– Интересовалась твоим здоровьем, просила привет передать.
– А про мой конкурс не говорила?
– Говорила, что его перенесли месяца на два.
– На целых два?!
– А может и больше, пока неясно, там у них проблемы со спонсорами, – нагло врала Аська.
– Как жалко. Зато будет время подготовиться.
– И еще, – Ася стояла уже в дверях, – Анжела Дмитриевна через неделю уходит на больничный. Сказала, что недели на три. Так что в музыкалку пока не ходим.
– Обидно, – протянула Оля, – я уже успела соскучиться. Но зато с тобой больше времени будем проводить вместе.
– Да мне бы уроки подтянуть, что-то не ладится, – не могла остановиться Аська. – Так что обещать не могу. Ладно, мне пора.
Ася не пошла домой, она села на скамейку во дворе. Это было самое настоящее предательство по отношению к Оле. Но ее, Асю, предали первой! Чем она хуже? Она еще докажет всем, что может, что горит музыкой, что живет ею. А Оля пусть блистает на смотре талантов. Ася не знала, как выбор между дружбой и мечтой повлияет на всю ее жизнь, она просто сделала его.
Анжеле Дмитриевне сказала, что Оля не сможет поехать. О проблемах с деньгами в семье Перегудовых знали все, поэтому учительница, грустно вздохнув, приняла версию Аси за чистую монету, и предложила ей принять участие в конкурсе. Ася была счастлива. Учительница выдала конкурсные произведения, которые подбирала специально для Оли, и работа началась. Нужно разобрать каждое и отработать на отлично, чтобы сделать хороший видеоматериал для отборочного тура.
Анжелу Дмитриевну она попросила не напоминать Оле про конкурс, ссылаясь на то, что Оле было тяжело принять это решение, и не рассказывать про Асю. Она сама как-нибудь подготовит подругу к этому. И Анжела Дмитриевна дала Асе обещание.
Ася засела за этюды и полонезы, усиленно готовясь к конкурсу. Встречалась с Олей только в школе, объясняя загруженность занятием с репетитором по химии. Подруга понимающе кивала и делала уроки дома одна. С Анжелой Дмитриевной Ася встречалась каждый день, чтобы успеть подать заявку, и уже через месяц в актовом зале на рояле исполняла конкурсные произведения. Сделав несколько дублей, учительница осталась довольна, они вместе заполнили заявку на участие и отправили необходимые документы и видеоматериал в оргкомитет. Дело было сделано. Через две недели они узнают результаты отборочного тура.
А пока Ася тянула время. Она рассказывала подруге, что педагог на больничном, и Оля терпеливо ждала начала занятий, пока однажды в магазине не встретила учительницу.
– Здравствуйте, Анжела Дмитриевна, – засияла Оля.
– Олечка, как рада тебя видеть. Ты выглядишь здоровой. А почему на занятия не ходишь?
– Так вы же на больничном?!
– С чего ты взяла? Я работаю, как обычно.
Оля не верила своим ушам.
– Мне Ася сказала, что вы ушли на три недели.
– Ася?! Не знаю, почему она так сказала. Ася ходит ко мне три раза в неделю и говорит, что до сих пор тебе нездоровится.
Оля онемела. Она не понимала, что происходит.
– А конкурс почему перенесли?
– Какой конкурс?
– Ну, Всероссийский, на который мы собирались заявку подавать.
– Олечка, никуда его не переносили, что за глупости!
Анжела Дмитриевна перестала улыбаться, она посмотрела внимательно на ученицу, и решила задать ей вопрос, страшась услышать ответ.
– Скажи, Оля, это правда, что ты отказалась от конкурса, потому что твоим родителям не хватало денег на поездку?
Оля еле сдерживала наворачивающиеся слезы. Вопрос учителя убил ее на месте. Мечта рухнула в одночасье, и нестерпимо хотелось плакать. За что лучшая подруга так поступила с ней? Как после всего она спокойно улыбается Оле и ведет себя, будто ничего не произошло?
Анжела Дмитриевна тихо вздохнула. Ситуация была щекотливая, и она чувствовала долю своей вины. Но что сейчас сделаешь? Конкурс был серьезный, сроки подачи заявок окончены, произведения разучены. Можно, конечно, снять кандидатуру с конкурса, в случае удачного прохождения первого этапа, но пострадает престиж школы, да и Оле это ничем не поможет. А Анжеле Дмитриевне обещали двойную премию, если ее ученица займет призовое место.
– Оля, послушай, я не знаю, что у вас произошло, но сейчас уже ничего не изменить. Мы подали заявку на Асю.
У Оли брызнули слезы. Она извинилась перед учителем, и бросилась прочь из магазина, закрываясь руками от прохожих. Забежав домой, она уткнулась в подушку и заревела, не сдерживаясь. Ей было ужасно больно. Мама, перепуганная состоянием дочки, подошла к ней и обняла.
– Что случилось, Оля?
– Мама, как же больно, мама, – стонала Оля. – Я ненавижу Аську, слышишь, видеть ее не желаю!
– Почему?!
Оля вытирала слезы, которые быстро стекали по щекам, убегая на подбородок. Она почти кричала, не в силах сдержать боль и гнев, распирающие ее.
– Она предала меня, мама, она забрала себе мою мечту, она украла мой последний шанс. Я не поеду в Питер! Нет! На конкурс едет Аська! Она наврала, что я отказалась, чтобы взяли ее!
– Ася?! Ты уверена?! Но вы были такие подруги, Оля! Это она тебе все рассказала?
– Нет, но это уже неважно. С этого дня больше не существует никакой Аси! Я не желаю о ней слышать!
Марина Егоровна крепко обняла дочь. В молодости у нее была подруга. Жили они тогда в маленьком городке. Пришли на дискотеку, и подруга исчезла куда-то со знакомым парнем. Марина Егоровна осталась одна ночью среди пьяных подростков, мечтающих о партнерше на один вечер. И тогда ей стало действительно страшно. Подождав подругу около получаса, она вышла из клуба, стараясь как можно меньше притягивать внимания. Ее окликнул какой-то мужчина, и тут она побежала. Так в своей жизни они не бегала никогда. Но страх еще тот мотиватор. До дома добираться пешком час, улицы почти не освещены, повсюду чудятся люди, желающие обидеть, и Марина Егоровна бежала без оглядки. Пару раз она останавливалась перевести дыхание, и снова бежала. Только оказавшись в кровати, она успокоилась.
Подруга нашлась на следующий день, но желания ей доверять у Марины Егоровны не было. А спустя полгода она поступила в институт в другом городе. На том дружба и закончилась.
– Оля, Оля, как много в жизни разочарований, и как мало настоящих друзей. Жизнь штука длинная, а людям подлости бесследно не проходят. Отольются кошке мышкины слезки. Улыбнись, Оля, переживем вместе, это не последний конкурс в твоей жизни, и не последний друг.
– Спасибо, мама, ты понимаешь меня, как никто, – Оля еще крепче обняла родного человека, так необходимого ей сейчас, когда, кажется, рухнул мир. Вот были планы, надежды, а может все развалится в одночасье, словно из карточного замка, который строился с любовью и усердием, вынули нижнюю карту.
– Работа у меня такая – понимать, – улыбнулась Марина Егоровна.
На следующий день Оля отсела от подруги, с которой они делили парту последние десять лет, и перебралась к отличнице Свете Галкиной на первый ряд, сказав учителям, что последнее время стала плохо видеть вдаль. С Асей она разговаривать не хотела, и когда та на одной из перемен попыталась извиниться, Оля молча встала и вышла из класса. Домой теперь они добирались порознь, в музыкальную школу тоже. Дружба дала трещину и рассыпалась в пыль.
Оля перенесла свои занятия у Анжелы Дмитриевны на позднее время, чтобы не встречаться с Асей. Учительница предложила Оле участие в краевом смотре талантов, и девушка согласилась. Обида все еще сидела в ней, но нужно ловить любую возможность, пользоваться каждым шансом, дарованным жизнью, пусть он и такой мизерный.
Ася старалась не думать о своем предательстве, ведь, как ни крути, оправдания тут не было, и быть не могло. Она подтянула химию и биологию, погрузилась в музыку, и все свободное время упражнялась, стараясь не думать об Ольге. В школе сосредоточилась на занятиях, чтобы в голове были только логорифмы, синусы и правила постановки запятых в сложносочиненном предложении. Первое время было особенно тяжело. От Аси отвернулись почти все одноклассники, узнав о случившемся, и каждый раз отпускали какую-нибудь колкость в ее адрес.
Выпускной не за горами, скоро она покинет школу и будет свободна. Так что Ася набралась терпения и ждала.
Анжела Дмитриевна предпочла не вмешиваться в отношения подруг, и вела себя с каждой как обычно, в душе искренне жалея о случившемся. У Аси возможности были больше, что говорить, родители могли обеспечить нормальное образование своему чаду. Что касается Перегудовой, сердце сжималось от жалости, не пройди она по баллам в университет, пойдет получать образование в училище или техникум, чтобы стать средним специалистом и получить рабочую профессию. Можно понадеяться на успешное замужество, но, как говорится, умных к умным, а меня к тебе. Хорошо, если девочке повезет, дай-то Бог, девочка хорошая.
Итоги были радостными. Отборочный тур Ася прошла, теперь предстоял второй этап – поездка в Санкт-Петербург. Родители гордились младшей дочерью, все таки конкурс вышел за рамки городского, о таком можно и на работе с коллегами посплетничать, нарваться на похвалу. Над поступком дочери Галина Леонидовна говорила с мужем, не очень красиво, конечно, но и не конец света, как заявляла Ольга. Ну, бывает, поссорились девочки, всякое в жизни может произойти, что ж после этого не дружить?
Так рассуждала Галина Леонидовна, смотря со своей колокольни, когда ее ребенок находился в состоянии счастливого ожидания. А что Оля? Что было – того не вернешь, надо жить дальше. Не должна же у Галины Леонидовны голова за всех болеть, тем более, сейчас, когда пора институт для младшей подбирать, да связи налаживать. Вот Зою неплохо пристроили, четвертый курс юридического, а там отец подсуетится и местечко приличное найдет. Если есть возможность помогать детям, почему ее не использовать? В свое время ее родители тоже в стороне не стояли, так уж заведено.
Это у американцев никаких родственных связей нет, вырос ребенок – иди на волю вольную, куда глаза глядят, я тебя до зрелого возраста воспитал, а дальше сам думай-гадай. А что он в свои годы надумать умного может? Опыта в жизни никакого, не знает, чего хочет. Вот и Зойка плавала в неведении, пока родители не решили, кем дочь хочет стать. Пошла как миленькая, без лишних возражений. По накатанной катится проще. А вот с Аськой уже так не выйдет, упертая, заладила про Институт Искусств и точка. Да как музыка ее кормить будет? Как она на жизнь зарабатывать собирается нотами своими?
Галина Леонидовна пророчила младшей адвоката, экономиста, преподавателя английского, в конце концов. Вот где водятся деньги для нормальной жизни, а не те крохи, что собирают учителя музыки. Тем более, что внешность у Аськи очень даже заметная. Еще пара лет и расцветет, не замухрышка какая. А где в полуподвалах музыкалки принца себе найти, когда тебя, кроме баянистов и носильщиков пианино, не видит никто? Не такую судьбу хотела для дочери Галина Леонидовна. Но спорить сейчас с Аськой было бесполезно, поэтому женщина заняла выжидательную позицию.
Конкурс пройдет, места, наверное, уже заранее распределены, сибирской девочке не на что и рассчитывать. Может, все честно, кто его знает, но Аська вряд ли победит. Галина Леонидовна не то, чтобы не верила в талант дочери, просто не считала ее такой уж гениальной пианисткой. Будь, что будет. После конкурса она поговорит с Асей и убедит ее, что напрямую связывать свою жизнь с музыкой необязательно, можно просто ею увлекаться, как хобби. А пока Аська пребывала в радостном мандраже, женщина всячески поддерживала ее, поджидая удобного случая для разговора.
Билеты были куплены, вещи сложены, в школе предупреждены, и Ася утренним рейсом вылетела в культурную столицу. Поспать в самолете не удалось: пребывая в состоянии нервного возбуждения, она пересматривала фотографии на телефоне, пока девушка, сидящая рядом, не завела разговор. Они мило болтали, потом Женя, так звали новую знакомую, обмолвилась о причине своей поездки. Лучшая подруга, с которой они знакомы с детства, выходит замуж, и Женя бросила все, чтобы быть рядом с ней в самый счастливый из дней. Нет, конечно, когда подругу бросил первый муж, Женя тоже летала в Питер, чтобы утешить ее. Как говорится, и в горе, и в радости.
А потом настал черед Аси поведать о путешествии. Она рассказала о конкурсе, и попутчица пожелала ей удачи, но настроение было испорчено, и все оставшееся время Ася слушала музыку, стараясь отогнать прочь мысли об Оле.
Сожаление пришло к ней почти сразу после случившегося, мириться она пыталась, не один раз подходила к Ольге и пробовала заговорить, но вскоре поняла, что обиду нанесла серьезную и простыми словами тут ничего не сделать. А на большее Ася готова не была, гордость вкупе со взрослением загородили порог, через который можно было переступить, чтобы попытаться спасти дружбу. И она убеждала себя, что скоро появятся новые знакомые, а старые останутся в прошлом.
Ася сыграла последнюю ноту, и ее рука зависла над клавишами, звук затихал, словно пальцы медленно пили его сок. Раздались аплодисменты, она встала и поклонилась, как заведено. Спускаясь в зал, не заметила, как женщина в черном вечернем платье пристально разглядывает ее. Ася заняла свободное место среди других участников, и смотр продолжился.
Конкурс Аська не выиграла. Надежда умерла, не успев зародиться. Как говорится, быстрее виртуознее мелодичнее, где Аська проиграла своим соперникам по всем фронтам. Нет, хуже всех она, конечно, не была. Такой среднячок, который ничем не запомнится. Отыграла чисто, но без души; голова была тяжелая от мыслей и мешала сосредоточиться. Сама того не ведая, Оля повлияла на Аськино выступление, находясь по другую сторону Уральских гор. А, может, Аське просто не хватило мастерства, и она преувеличила свои силы и талант.
Как бы то ни было, домой она возвращалась побежденной. А если музыка действительно не ее? Лучше блистать в нелюбимом деле, чем быть посредственностью в любимом, считала Аська. Сказывалась глупость, молодость, провал. Можно сказать себе: не расстраивайся, это не последний шанс, еще будет все. Но это ложь, за которой нет правды. Теперь ей придется уступить матери, выбрав «верную» профессию. Выиграй она конкурс, можно было бы привести неоспоримый довод, что она, Аська, не лыком шита. А теперь она сама уже не была ни в чем уверена. Ради чего уничтожена дружба?
Галина Леонидовна решила не давить, тем более, что время еще было. И снова все закрутилось по-старому. От Анжелы Дмитриевны Аська узнала, что Оля выиграла городской конкурс, она была бесспорным лидером. В душе она порадовалась за бывшую подругу и пожалела, что не может поздравить ее, но больше попыток сблизиться с Олей Аська не делала.
Прошел месяц с поездки. Аська пришла вовремя на занятие и ждала учительницу. Анжела Дмитриевна вошла в класс не одна; мужчина лет пятидесяти выглядел солидно.
– Вот это и есть Ася, – сказала учительница. – А это Валентин Николаевич, он хочет с тобой познакомиться.
Ася вскинула брови и попыталась прочесть в глазах учительницы причину интереса находящегося здесь мужчины.
– Я оставлю вас ненадолго, – словно очнулась Анжела Дмитриевна, и вышла из класса.
Повисла неловкая пауза, во время которой гость рассматривал Аську так, что ей стало до ужаса неловко, и она поежилась.
– Прости, – прервал молчание мужчина, – я так бестактно тебя рассматриваю, когда должен объяснить. Понимаешь, ты так похожа на мою Машеньку, – он замолчал, собираясь с духом. – Мою дочь в прошлом году сбила машина. Она возвращалась из кино со своей подругой, когда на красный свет вылетел ненормальный и сбил их. Конечно же, он был пьян, его задержали, суд признал виновным. Но дочь мне это не вернет. Маше было двадцать три, и она хотела жить, она хотела творить, она была музыкантом.
Мужчина подошел к окну и посмотрел на улицу, облокотившись на подоконник, затем резко обернулся.
– Когда Елена позвонила мне из Питера и сказала, что видела Машу, я не поверил. Но она объяснила, что имя у нее другое, она описала тебя, сказала, что ты очень похожа на нее. Еще одинаковая любовь к инструменту. Вот это совпадение, не правда? – он заглянул Асе в глаза, но девушка поняла, что вопрос риторический.
– Я носил эту информацию в себе почти месяц, думал забыть, но это не в моих силах. Я очень любил свою дочь, мою единственную дочь, которую мне ничем не вернуть. Найти тебя было несложно, и вот я здесь, Маша.
Ася сделала вид, что не заметила. Неизвестный человек изливал ей душу, и она боялась даже пошевелиться, чтобы не спугнуть искренность момента. Пусть все недосказанное будет сказано здесь и сейчас.
– Прости, Ася, ты так похожа на мою дочь, поэтому я машинально произнес ее имя. Я пришел и понял, что Елена права, ты, словно, близнец, ты – копия, и, смотря на тебя – я вижу ее. – Он сел напротив, чтобы их глаза встретились.
– Я хочу предложить работу.
Ася непонимающе смотрела на мужчину, ожидая продолжения. Нет, конечно же, он не мог позволить себе фривольности и все в таком роде, но о какой работе идет речь? Ася еще даже школу не закончила, она ничего толком и не умеет.
– Я хочу предложить тебе играть с оркестром, вернее, это небольшой коллектив. У Маши уже были концерты, она создала целую программу, где исполняла свои и чужие композиции. У нее даже были запланированы выезды в Европу, понимаешь, она не собиралась умирать!
– Никто не собирается умирать, – пожала плечами Ася, – особенно, если ты молод.
– В этом и вся горечь, – мужчина сложил руки замком.
– Вы же знаете, что у иеня еще нет диплома института, я еще не поступила в него, да я даже школу не окончила! А вы предлагаете мне оркестр? И только потому, что я похожа на НЕЕ? – Ася не понимала, как вести себя в подобной ситуации: она еще несовершеннолетняя. Да, предложение сногсшибательное, и любая на ее месте прыгала бы от счастья, но пользоваться слабостью человека, которого постигло горе, она не собиралась.
– Я не хочу быть Машей, понимаете, Валентин Николаевич, я – другой человек и чужую личность на себя примерять не собираюсь.
– Нет-нет, Ася, не руби с плеча, обдумай все хорошо. Я не прошу тебя заменить мне дочь, я еще не выжил из ума и понимаю, что она покинула меня. Но ты можешь сохранить память о ней, продолжив ее дело. Это прекрасная возможность для тебя, как пианистки, вырасти и найти себя в этом мире.
Ася закусила губу, понимая, как прав мужчина. Галина Леонидовна уже порывалась поговорить с дочерью о предстоящем поступлении, но Ася переносила разговор. Душа не лежала ни к одной профессии, Ася сомневалась и не могла определиться. И то, что происходило сейчас, было прекрасной возможностью идти по своему пути.
– Мне нужно поговорить с родителями, – решилась Ася.
– Это другое дело, – улыбнулся мужчина. – Я не давлю, но знай, что для меня это многое значит. Я видел, сколько сил вкладывала в свой проект Маша, и не хочу, чтобы он растворился, словно его и не было.
Мужчина оставил визитку на столе, попрощался и вышел. Ася осталась одна. Думать не хотелось, она обратилась к пианино, и по классу разлилась музыка, инструмент пел уверенно, то затихая, то наполняя собой все помещение. Он рассказывал о дружбе и предательстве, о молодости и взрослении, о жизни и смерти. Ася качалась в ритме вальса «Маскарад», нагнетая звук; пальцы бегали по нотам легко и точно.
Анжела Дмитриевна вошла неслышно и застыла в дверях, наблюдая за ученицей. Ася, несомненно, выросла за последние годы, упорный труд и огромное желание сделали свое дело. Талант так и останется проклюнувшимся семечком, если его обладатель не предпринимает никаких усилий. Как говорится, под лежачий камень вода не течет.
– Если бы ты так сыграла на конкурсе, одно из мест обязательно присудили бы тебе. – Она подошла и положила руку на плечо девушки. – Ася, это было прекрасно! Музыка рождалась из твоей души, а инструмент – лишь проводник.
Ася повернулась к учительнице.
– Вы знаете, что предложил мне тот человек?
– Нет, и говорить об этом мы не обязаны, если у тебя нет желания.
– Не думаю, что это тайна. – Ася пожала плечами. – Он предложил мне занять место его погибшей дочери, на которую я похожа внешне. У меня есть возможность играть с коллективом талантливых исполнителей вместо нее, потому что она еще была и пианисткой! Какая-то нереальная ситуация, как в сериальчиках, не находите?
– Даже не знаю, что сказать.
– Вот и я не знаю. Но не думаю, что человек в возрасте решил бы пошутить над какой-то незнакомой ему девушкой. А еще эта грусть в глазах. Знаете, Анжела Дмитриевна, я еще никогда не видела такой печали. Наверное, они и правда были очень близки. Его грусть тихая, но он не смирился, он ищет ее, словно она ждет его где-то в другом месте. И сейчас он пытается найти ее во мне!
Учительница понимающе кивнула. Каждый в жизни сталкивается с потерей и переживает ее по-своему. Но горше всего родителям, которые вынуждены выдержать утрату. Ничем не передать отцовской или материнской скорби.
Анжела Дмитриевна вспомнила мать однокашника, приходящую на могилу сына ежедневно и вымаливающую у него прощение. Саша был тихим и добрым парнем, после школы пошел в военное, но вышло все печально. Подробностей никто так и не узнал, но нашли Сашу повешенного далеко от родного дома, в том самом училище. Накануне он просил мать забрать его, говорил, что его обижают, и он очень хочет домой, но родители подумали, что это просто мимолетные трудности, которые со временем пройдут. Не прошли, как выяснилось день спустя.
По своей ли воле, или еще что страшное таила его смерть, люди точно сказать не могли, знали одно: над ним совершили действия сексуального характера. Это показало вскрытие. Простой и хороший Саша стал игрушкой среди будущих военных, силы государства, надежды Родины. Горько со всех сторон.
А мать себя не простила. Она рыдала в голос, не сдерживая эмоций, молила о прощении дорогого сына, которого было уже не вернуть. Она ненавидела себя, что не послушала, что не пришла на помощь, когда он просил. Она, словно сама подписала приговор и набросила петлю. Все понимали, что ничего не исправить, и предугадать было невозможно. Но она так и не смогла себя простить.
– Я не знаю, соглашаться ли с его предложением? Как вы думаете, Анжела Дмитриевна?
– Что? – учительница, словно очнулась от оцепенения. – Извини, Ася, я что-то прослушала.
– Я говорю, правильно ли занять чужое место? – сказала и вспыхнула. Вспомнилась Оля, и Ася стушевалась. До недавнего времени она даже не задумывалась об этом. – Я имею ввиду, пытаться заменить ушедшего человека?
– Не надо никого заменять, – ласково сказала учительница. – Ты та, кем являешься, и не старайся быть кем-то другим. Будь собой, думаю, он большего от тебя и не требует.
Ася еле заметно кивнула, размышляя над словами наставника.
– Думаю, сегодня нам не до игры, – развела руками Анжела Дмитриевна. – Иди, поговори с родителями, поговори с собой, и я уверена, ты сделаешь правильный выбор.
– Вы знаете, какой правильный?
– Конечно, нет, нам порой может казаться, что тот или иной выбор верный, но как оно есть на самом деле, мы сможем сказать только с высоты лет. – Она снова улыбнулась. – А теперь ступай.
Родители вначале не приняли всерьез рассказ Аси, решив, что она придумала легенду с целью отсрочить выбор вуза. Особенно усердствовала Галина Леонидовна, пытаясь определить значение лжи дочери. В итоге решено было встретиться с Валентином Николаевичем за ужином в одном из ресторанов города, а там как выйдет.
Мужчина родителям понравился с первого взгляда: интересный, интеллигентный, знает, как себя преподнести. Галина Леонидовна была покорена, и Асина судьба была решена за бокалом красного полусладкого. Внутри Ася ликовала, она визжала от счастья, подпрыгивала и танцевала, сохраняя внешне полное спокойствие.
Институт искусств дождался, она поступила на первый курс, чтобы связать себя и музыку узами брака. Свободного времени практически не было: Ася разрывалась между занятиями и репетициями и была счастлива. В коллективе приняли тепло, помогли разобраться, что к чему. Поначалу она вела себя стеснительно, словно извиняясь за то, что она не Маша, потом уверенность окрепла, она приняла это место, а люди приняли ее. Девушка была не заносчива, не избалована вниманием зрителя, очень трудолюбива и усердна. Среди членов оркестра она выбрала несколько знакомых, с которыми коротала перерывы, а, может, это они выбрали ее. Но друзей так и не завела, не было той искры, которая способна разжечь дружбу.
На школьном выпускном она еще раз попробовала помириться с лучшей подругой, но Оля так и не смогла простить ее. Предстояли разные дороги, и кто знает, может они еще где-нибудь сойдутся, а может, это была их последняя встреча, не такая теплая, как хотелось бы, но важные сердцу люди долго стираются из памяти, чтобы стать бледнее, но до конца не сотрутся никогда.
Жизнь бурлила, душа пела, оркестр готовился к первому выступлению в рамках благотворительного концерта. Посмотреть на Асю пришли родители и сестра, это было началом, отправной точкой, где можно или зарекомендовать себя, или провалиться с треском. Валентин Николаевич сидел рядом с сияющей Галиной Леонидовной, ведя светскую беседу. Зоя копалась в телефоне, ожидая начала, Петр Станиславович внимательно рассматривал зал и публику.
Ася наблюдала из-за кулисы, заламывая пальцы и кусая нижнюю губу. Сказать, что она волновалась – ничего не сказать. Внутри все трепетало, тело пробивала мелкая дрожь, а во рту пересохло.
– Нервничаешь? – легла на плечо рука виолончелистки Зиночки.
Ася попыталась улыбнуться и быстро закивала.
– Со временем это пройдет, – Зиночка заглянула в зал одним глазком. – Полный!
– Это плохо, – прошептала Ася.
– Ты шутишь? Это же Аншлаг! Я соскучилась по энергетике, которая идет от зрителей, Аська, это непередаваемое ощущение, скажу тебе честно. Попробуй раз, и потом тебя за уши не оттянешь! – засмеялась Зиночка.
Оркестр занял свои места на сцене и замер, ожидая, когда раздвинутся портьеры. Ася настраивалась за кулисами, пытаясь дышать ровно, и выметая из головы лишние мысли. Она увидела, как Зиночка подмигнула ей со своего места, и занавес медленно пополз в стороны. Раздались аплодисменты, приветствующие артистов, и сердце Аси застучало сильнее. Руки взмокли, и она, не придумав ничего лучше, как вытереть их о кулису, решительно шагнула в свет.
Это было необыкновенно. Ощущения, когда тебе рукоплещет публика, за то, что ты делаешь любимое дело – бесценны. Помарки были, но в целом Ася осталась довольна собой и коллегами. Ее поздравляли, и говорили, что все прошло отлично. У Петра Станиславовича был немного скучающий вид: он не любил подобные концерты, но выдержал ради любимой дочери пару часов. Ася улыбнулась ему и сказала одними губами «Спасибо».
О них узнали. Красноярский канал снял ролик: «Один день из жизни современной пианистки». Пусть пока на местном уровне, но о них стали говорить после годового перерыва. Удачно закончились переговоры с краевой филармонией, и снова музыкальный труд, от которого никуда не деться.
Год спустя она познакомилась с будущим мужем, все было очень романтично и сказочно. Марк покорил ее сердце сразу же. И она снова подумала: «Как бы сложилась моя судьба, не сделай я то, что сделала? Встретила бы я мужчину, которого безумно люблю? Была ли бы так счастлива, как теперь? Или это был бы кто другой?»
Как многое нас интересует, и мы ждем ответа, словно внутри нас кто-то должен подсказать. Задаемся вопросом и прислушиваемся к голосу в голове, а он молчит. Нет, может у кого-то все проще, и этот голос звучит, наставляя на путь истинный. У Аси его не было, всю ее заполняла музыка, и она вынуждена была подвинуться, чтобы освободить место для ворвавшегося в ее жизнь мужчины. Он был достоин этого места, как никто другой.
Поддержка с его стороны вдохновляла Асю на интересные эксперименты в своей работе, она уже была уверенным руководителем и мастеровитой исполнительницей со своим личным узнаваемым характером. Она добавила в композиции предшественницы новизну и современность, нашла изюминку и вмешала ее в свой оркестровый пирог. Она стала личностью, стала узнаваема в музыкальном кругу.
С творчеством проблем не возникало, в семейной жизни все шло до того гладко, что Асе иногда становилось страшно: «Так не бывает». Молодые поженились пару лет спустя после знакомства, потом, как водится, пожили для себя, а затем пришла очередь разрастания семьи. Но, если морально муж и жена готовы были стать родителями, то физически произошел сбой. Друг Марка хвастался ему в бане, что сына смогли зачать после первого же раза, а тут почти год и ничего. Нервничая, Ася обратилась к гинекологу, но та успокоила девушку, объявив, что это еще не срок.
И чудо действительно случилось через пару недель. Ася сияла, она была счастлива. К предстоящим гастролям в Чехии прибавилась новая радость, и Ася испытывала только положительные эмоции. Марк с улыбкой наблюдал за морковными и тыквенными фрешами, потребляемыми по утрам и вечерам женой, за тем, как Ася долго рассматривала свой живот в зеркале, словно эти несколько дней как-то могли повлиять на ее физиологическое состояние.
Вернулась Ася из поездки веселая и радостная, по мужу соскучилась, болтала и смеялась, рассказывая о веселых случаях, произошедших с ней в Праге. Показывала фото и видео с концерта, и говорила, что Прага встретила их тепло и не хотела отпускать.
Пару дней спустя, моясь в душе, она заметила небольшие капли крови на полу. Поздний вечер, но Марка еще нет, и эта ужасная ситуация, словно ты одна на необитаемом острове. Паническая атака была рядом, но сейчас нужно было совладать с собой любыми силами. Ася схватила телефон и набрала мужа.
– Марк, о, Боже, Марк, у меня идет кровь! Наш ребенок…
– Тебе плохо? Ты падала? Что произошло?
– Я, я не знаю. Я просто пришла домой…
– Срочно вызывай Скорую, я уже еду.
Ася дрожащими руками набирала Скорую помощь. Ей казалось, что мир рухнул на нее. Перебирая комбинации 03, 03*, 003 она нервничала еще больше, потому что номера не срабатывали. Отыскав в интернете нужные цифры, она дозвонилась до оператора. Ее бил жуткий озноб.
Марк влетел в квартиру бледный. Спустя пару минут вошел врач и опросил перепуганную до смерти Асю. На Скорой ее доставили в ближайшее женское отделение. До последнего надеясь, что все обойдется, она молила Бога о спасении малыша.
Дежурный гинеколог был безэмоционален. Он привык к женским слезам, которых насмотрелся в своей жизни сполна, и выносил вердикт без сожалений.
– Сколько недель вы говорите?
– Восемь. Мне так врач сказал.
– Не ходите больше к этому врачу. Он плохой специалист. У вас замершая беременность на пятой неделе развития.
– Я не понимаю.
– Плод перестал развиваться еще три недели назад, просто вы этого не почувствовали, ясно? Такое случается довольно часто, и здесь много факторов. И генетический сбой, и физические нагрузки, и вирусные заболевания, и стрессы. Можно перечислять бесконечно.
Ася слышала врача как через плохие наушники. Слезы застилали ее глаза. Теперь мир рухнул полностью, накрыл ее с головой так, что стало трудно дышать. Рядом сидевшая женщина лет сорока попыталась подбодрить Асю.
– Не реви, девчонка, у меня то же самое. Какие твои годы, еще нарожаешь кучу! А этого, значит, Бог не хотел.
Ася подняла не нее зареванные красные глаза, и горький стон вырвался из груди. Она на секунду осознала то, что нет больше в ней того маленького чуда, которого она так ждала.
Доктор сидел за столом и заполнял бумаги, спустя 15 минут он снова обратился в Асе.
– Есть два пути решения в данной ситуации: чистка и медикаментозный аборт. Учитывая то, что срок маленький, я бы вам посоветовал медикаменты, но вы вправе выбрать самостоятельно. Есть небольшая вероятность, что таблетки могут не подействовать на ваш организм, тогда в любом случае придется прибегнуть к хирургическому вмешательству.
Ася снова разрыдалась, пришла вторая волна горя и отчаяния. Осознание реальности сейчас переносилось очень тяжело, и Асе стало казаться, что это или плохой розыгрыш, или дурной сон, и ей срочно нужно проснуться. Только сон никак не заканчивался.
– Девушка, вы меня слышите? Вам сейчас нужно решить, что вы выбираете. Я оформляю бумаги.
– Я, я не знаю…
– Соберитесь, да, это тяжело, но жизнь продолжается, сейчас самое главное привести ваше здоровье в порядок. Что мне писать в бланке?
Ася всхлипывала, ее дыхание сбилось, и было очень сложно говорить. Она попыталась хоть немного успокоиться.
– Вы уверены, что ничего не сделать?
Врач вздохнул и посмотрел прямо в глаза пациентке.
– Думаете, если бы действительно был хоть малейший шанс, я бы не дал вам им воспользоваться?
Ася хваталась за возможность чуда, но реальность взяла свое.
– Таблетки, – выдавила она и снова разревелась.
– Ну, и отлично. Для вас это самый гуманный метод. Алла, возьми этих двух женщин и отведи в гинекологию на пятый.
Алла, медсестра 25 лет, повела Асю и вторую женщину в другой корпус. Проходя через фойе, Ася увидела Марка. Он в ту же секунду бросился к ней и обнял.
– Малыш, с тобой все хорошо? Что с ребенком?
Ася зарылась в свитер мужа и снова разрыдалась. Марк все понял без слов, он крепко обнял жену и прошептал ей, как сильна его любовь. А потом Ася снова шла по коридорам и поднималась по лестницам, пока не оказалась в нужном месте. Дежурная медсестра выделила ей палату, выдала постельное белье и емкость для анализов.
В палате Ася оказалась не одна. Под свет уличных фонарей она постелила простынь, надела наволочку и легла.
Казалось, что слезам неоткуда браться, но они не переставали течь. Ася лежала с открытыми глазами и не моргала, она смотрела в темноту, а слезы убегали и падали в подушку, срываясь с век. Стараясь не мешать соседке, она плакала беззвучно, ощущая себя такой одинокой и несчастной, что, казалось, жизнь на этом закончится.
Ночь все длилась и длилась, но Ася не могла уснуть. Перевернувшись на бок, она закрыла глаза, но из-под век не переставали сочиться слезы, словно кто-то открыл кран соленой воды и забыл его выключить. Спала Ася около часа, потом ее разбудила медсестра, напомнив сдать анализы, и выдала ей одну небольшую таблетку, которая должна была навсегда избавить ее от того, кто еще недавно жил под сердцем.
Ася облокотилась о стену и села по-турецки. Хотелось верить, что врач ошибся, что у всех так, а у нее по-другому. Как тяжело было зачать долгожданного ребенка, и как непросто уберечь в этом жестоком мире с плохой экологией, горой болезней, повседневными стрессами и ненатуральными продуктами. У медсестры она все-таки спросила, бывают ли ошибки у врачей, но та с уверенностью сказала, что Леонид Львович врач с двадцатилетним стажем и признанием коллег, тем более, что Асю смотрели два разных доктора, вынесшие один неутешительный вердикт.
Надежды больше не осталось, как и желания сопротивляться. В груди огромная кровоточащая дыра, в голове крутится только одна мысль: я потеряла его. Ася взяла стакан с водой и выпила таблетку. Через несколько часов у нее начнутся сильные боли, кровотечение, схватки. Так проходят искусственные роды, после которых тебе хочется плакать не от счастья, а выть, потому что это не начало новой жизни, а ее конец.
Когда Ася собрала необходимый биологический материал и отнесла его на гистологию, позвонил Марк. Он беспокоился за жену. Узнав, что она чувствует себя сносно и ей ничего не угрожает, он облегченно вздохнул. На работу он позвонил, сказал, что Ася приболела и возьмет отпуск за свой счет. Асе не хотелось говорить, поэтому разговор оказался коротким.
Соседка по палате была ненавязчивой и понимающей, сама прошла через подобное неделю назад и уже готовилась к выписке через пару дней. Она познакомила Асю с подругами по несчастью. Здесь были и молодые восемнадцатилетние девушки, и женщины среднего возраста, и дамы за сорок. И рожавшие по нескольку детей, и не рожавшие совсем. И у всех было злополучное замирание плода.
Женщины сплотились против общего горя и старались не дать новеньким впасть в депрессию. Они собирались в столовой и шутили, ходили друг к другу в палаты поболтать о женском. Ася была в прострации первые три дня, она молча ела, была немногословна, посиделки не устраивала, предпочитая подолгу смотреть в окно и думать. Марка она просила не приходить. Сейчас ей было необходимо осознать случившееся, прийти к пониманию, что жизнь должна продолжаться, и примириться с действительностью.
После выписки легче не стало. Работа не вызывала вдохновения, кулинария раздражала, прогулки не радовали. Ася грустно смотрела на выпавшие волосы, каждый раз выходя из ванной, ее прическа становилась реже день ото дня. Марк всегда был рядом, пытаясь хоть как-то помочь. Он стал еще более заботливым и внимательным, старался оградить жену от всяческих разговоров о детях. Ася это видела и была благодарна.
Врач поставил диагноз: сильнейший стресс. Прописал витамины и работу с психологом. Марк усиленно кормил жену фруктами и морепродуктами, купил комплекс поливитаминов и отвез на пару недель дней на базу отдыха. В один из вечеров, сидя на берегу Енисея, она впервые за последние месяцы улыбнулась. Марк был счастлив.
Время – лучшее лекарство, и спустя пару месяцев Ася почти восстановила свое эмоциональное состояние. Снова хотелось жить, творить и готовиться к следующей попытке. По совету врачей она решила восстанавливаться в течение года, чтобы все прошло гладко. Они оба прошли обследование и никаких проблем с продолжением рода у них не выявили.
Ася вплотную занялась репетициями. Выпав из графика почти на два месяца, она старалась наверстать упущенное, ведь впереди их ждала поездка по России. Небольшое турне по городам заняло все мысли Аси, старавшейся не возвращаться к тому ужасу, которое ей пришлось испытать.
Что касается Марка, в последнее время он все чаще стал намекать жене о свинге, эта мысль крепко засела у него в голове и уже не выходила оттуда. В одну из ночей неизвестный абонент разбудил их, чтобы озвучить довольно странное предложение. Он поделился с Марком своей идеей об обмене партнерш на один вечер, чем несколько смутил парня. Не совсем проснувшись, Марк пытался осознать, кто этот человек, и о чем идет речь. Как выяснилось, собеседнику понравилась Ася, которую он видел на выступлении, и он решил, что все люди современные, поэтому можно вот так запросто позвонить и предложить сделку. Фото своей жены он обещал сбросить на почту, если Марка заинтересует подобное предложение. И Марка заинтриговало это.
Сначала в шутку, а потом, уже имея заинтересованность со своей стороны, он изучал статьи в интернете, листал форумы, чтобы вникнуть в самую суть понятия свинг. И вник, причем настолько, что идея крепко засела в его голове и не желала никуда уходить. Так случайный незнакомец в ночи, сам того не ведая, повлиял на сознание Марка, чему Ася была совершенно не рада. Разговоры заводились в любом месте и в любое время. Ася не разделяла желания Марка «подарить» ее на пару часов другому мужчине. Ее коробила эта мысль, раздражала, бесила, вызывала омерзение.
– Да не будь ты такой ханжой, Аська. Многие пары приходят к этому рано или поздно. Давай будем современными и придем к этому раньше.
– Ты достал меня уже, Марк. Я не хочу разговаривать на эту тему.
– Малыш, ну, послушай. Это просто секс, понимаешь, это разнообразие своего рода. Ну, вот как мороженое съесть, когда каждый день у тебя кексик на ужин.
– Спасибо за кексик, но я свое мнение высказала.
– Вернемся к этому позже?
– Да отстань, правда, уже весь мозг выел. Не хочу я ни в чем таком участвовать, меня и так все устраивает, а если у тебя навязчивая идея отыметь какую-нибудь девицу, то я не держу. Иди и сделай это, только от меня отстань.
– Ты не понимаешь от чего отказываешься, Аська. Это просто новые ощущения и эмоции. Я загуглил, в Европе это вообще норма. Послушай, я люблю только тебя, до остальных мне нет дела, неужели ты не понимаешь.
– Ладно, чего ты хочешь?
– Может, познакомимся с какой-нибудь интересной молодой парой и попробуем разок. Если тебе не понравится – обещаю, больше с этой темой приставать не буду.
– С парой?
– Первый раз можно и одну девушку найти.
– Девушку?
– Я просто предлагаю. Это может быть и парень, малыш, как ты скажешь. Выбирай сама.
– Я уже выбрала, Марк, и это ты. Только какого-то черта тебе меня мало, тебе нужны еще крем-брюле и плодово-ягодное.
– Ну, я же сладкоежка.
– Только я почему-то узнала об этом спустя два года. Умело скрывал.
– Я просто развиваюсь, Аська.
– Знаешь, где я видела такое развитие?
– Ты радоваться должна, что многие мужики о таком никогда с женами не говорят, они идут и просто снимают себе проститутку. Или еще хуже: заводят любовниц, потому что жены их не понимают.
– То есть, получается, я тебе еще и спасибо должна сказать?
– Можно и без спасибо! Я не изменяю тебе, я хочу разнообразия с тобой.
– Я так устала от этих разговоров, Марк.
– Обещай, что ты подумаешь, малыш.
Ася посмотрела на Марка и вздохнула. Она еле заметно кивнула и пошла на кухню. Включила какой-то фильм на ноутбуке и достала продукты. Послышался голос из комнаты.
– Так мне можно хотя бы надеяться?
– Надейся, Марк. Когда я созрею, то обязательно удивлю тебя. Готовься к сюрпризу, – решила посмеяться Ася и принялась за готовку.
Год затянулся. Сначала Ася была уверена, что как только врачи дадут зеленый свет, они сразу же примутся за дело, но музыка и работа Марка отнимали много времени. Многочисленные выступления и турне, отпуска в перерывах, когда Ася даже боялась думать о беременности, ведь говорить наверняка, отчего такое произошло в первый раз, никто не был готов. Поэтому Ася боялась любой поездки, физической и эмоциональной нагрузки.
Закончив репетицию, она села в машину и направилась в сторону дома. Ужасные пробки, сковывающие город с пяти до половины восьмого, были ей не в радость. Обычно она старалась не выезжать в это время, как таксисты, которые не принимают вызовы в час пик, ведь деньги такие же, как в обычное время, а затраты удваиваются, если не утраиваются. Но сегодня они закончили позже обычного, и Ася была вынуждена влиться в гудящий поток, чтобы медленно катиться в сторону дома. Движение было настолько медленным, что и движением его назвать было сложно.
До адреса ехать еще около часа, поэтому Ася, заметив первый попавшийся магазин, кое-как выбралась из затора и припарковала машину в свободном кармане. Она помассировала затекшую шею и выбралась из автомобиля.
Супермаркет был стандартный, как и все в этом городе. Овощи, фрукты, спиртное, сдобные булочки и молочные изделия зазывали покупателя разными ухищрениями. Сгущенное молоко предлагало купить его за полцены, шоколадные батончики продавались два по цене одного, оливки обещали возврат части суммы на карту. Заманчиво, конечно, но, если посудить, кругом обман, да и только. Поражала цена на молоко, которому оставалось жить до срока годности всего сутки. Поражала тем, что была в два раза ниже той, что указана еще вчера. Магазин не может продавать себе в убыток, максимум, на что пойдет управляющий, продаст товар по цене закупки. И тут возникает вопрос, это мы переплачиваем сто процентов?
Выбрав продукты на свой вкус, Ася прошла к кассе и стала в очередь. Лицо девушки, работающей в магазине, показалось ей знакомым.
– Вам большой пакет или маленький? – спросил кассир.
Поскольку ответа не последовало, Оля подняла глаза на покупательницу, которая ее внимательно рассматривала, словно пыталась вспомнить.
– Перегудова? Олька Перегудова, неужели это ты?
Оля всмотрелась в ухоженную девушку и узнала. Это была Ася. Та самая Ася, которая много лет назад так ужасно поступила с ней. И вот спустя десять лет они снова встретились.
– Здравствуй, Ася, – в словах Ольги не было радости. Да и чему тут радоваться? Что стоит перед тобой успешная женщина, благоухая духами, а ты всего лишь обычная кассирша супермаркета. Раньше Оля часто размышляла, как сложилась бы ее жизнь, окажись она на том конкурсе. Она представляла себя знаменитой пианисткой, разъезжающей с гастролями по России, а может и за рубежом. Счастливой женой в красивом уютном доме, хорошей мамой. Возможно, ничего этого бы не случилось, но надежда была, надежда оставалась, и это тяготило ее. Тяжесть воспоминаний с годами стиралась, она оградила себя от любых упоминаний о подруге, заставила себя ненавидеть ее, чтобы случайно в порыве не простить. Поначалу она злилась на Аську, потом злость прошла и появилось безразличие. На смену детским мечтам – взрослая жизнь.
Утром она шла на смену, и там по двенадцать часов рассчитывала покупателей, а потом усталая катилась в автобусе пятьдесят минут до дома.
Родительскую двушку в центре они разменяли, когда отец ушел от них. Оле с матерью досталась хрущевка в Черемушках, а отец переехал в ужасный район гостинок на Предмостной, где обитали нелицеприятные представители рода человеческого. Оля несколько раз навещала отца и приходила в ужас, наблюдая за разновозрастными алкоголиками, наркоманами, прожигающими свою жизнь в малогабаритном жилье.
С музыкой у Оли не заладилось с того самого конкурса, словно черная полоса прошла. На бюджетное отделение в Институт искусств ее не приняли, оплачивать учебу мать была не в состоянии, и мечты о высшем музыкальном образовании рухнули. Так Оля стала учиться на кафедре технологии деревообработки. Профессия была до жути неинтересная и скучная, душа просила творчества, а окружающая реальность тыкала носом в то, что было.
Через год Оля перевелась на заочку, потому что денег с мамой катастрофически не хватало, и устроилась на работу продавцом. Платили немного, но других вариантов не было. Образование неполное, специальности нет, так что пыхти за копейки и не возмущайся.
Потом она работала официанткой, посудомойщицей, администратором. Даже отучилась на ногтевых курсах, но поняла, что мастер из нее никудышний, и закончила, не успев начать.
С мужчинами Оле тоже не везло, попадались одни козлы. Вот, кажется, познакомилась с нормальным парнем, с виду неглупый, рассказы интересные про работу вел, об увлечениях книгами говорил. А потом она его на ужин пригласила. Мама уехала к родственникам в деревню, а Оля запекла рыбу с овощами и прихорашивалась перед зеркалом, когда пришел Олег. Он явно нервничал, но делал вид, что чувствует себя как дома.
Разлил шампанское, принесенное с собой, осушил бокал до дна и снова налил. Оля только пригубила напиток и принялась за горбушу. Парень к ужину не притронулся, он сосредоточился на шампанском, пока оно не закончилось. Молчание убивало. Олег, все еще жутко нервничая, подсел ближе к Оле и попытался ее поцеловать. Тут романтикой и не пахло, зато был явный запах спиртного от кавалера, поэтому Олег пошел домой без явного продолжения, а разочарованная Оля провела остаток вечера с кошкой и телевизором, заедая неудачное свидание мороженым.
Еще один ухажер наносил визиты редко, но метко, как говорится. Подобрался поближе к женскому сердцу, жаждущему любви и ласки, и растопил его мужским обаянием, а потом, к тому же, растопил и женское тело, требующее мужчину. Вот так просто исчезал на несколько месяцев, а потом появлялся, и Оля плыла, не в силах сопротивляться.
Мужчин было много, да мужчины ли? Одно название в паспорте. А настоящего, вот такого, за которым, как за каменной стеной, не было.
– А я случайно в этот магазин забежала, – улыбалась Ася. – Что-то ужасно шоколада захотелось с вином. Слушай, как здорово, что я тебя встретила. Ну, как ты поживаешь?
Оля смотрела на Асю спокойно и устало. Радоваться ли за старую знакомую, у которой явно все хорошо, или обижаться на то, что это хорошо могло быть у нее. Оле сейчас было все равно, смена подходила к концу, вымотав ее окончательно.
– С тебя восемьсот тридцать рублей.
– Хорошо. Ты расскажи про себя.
– А что тебя интересует? Провалила экзамены, выучилась на хрен пойми кого, старая дева, детей нет, живу с мамой, работаю, как видишь, на престижной должности.
– Оль, ты извини. Ты все еще дуешься?
Оля зажмурила глаза, а потом открыла их. Она знала одно, что ее достала эта работа, достала такая жизнь, и что душа требует праздника, потому что впереди два законных выходных.
– Да я в порядке. Просто день сумасшедший. Сегодня одна бабка двенадцать раз просила отмену на кассе сделать, потому что очки дома забыла, а ценники на продуктах рассмотреть не могла.
Оля улыбнулась, понимая, что Ася не виновата в ее бедах. Возможно, жизнь сложилась бы по-другому, выиграй Оля этот чертов конкурс. А если нет? А если все так, как и должно было быть. К чему всю жизнь держать обиду.
– Знаешь, Аська, я заканчиваю через пятнадцать минут, и, если ты меня подождешь, я расскажу тебе про веселые десять лет жизни, и с удовольствием послушаю про тебя.
Ася забралась в машину и включила зажигание. Настроив радио на «Европу+», она подпевала певцам. Оля вышла из магазина и осматривалась.
– Я здесь, – Ася вылезла из белого Land Cruiser и махнула знакомой.
– Неплохая машинка, – похвалила Оля, пристегиваясь.
– Это Марк подарил, он считает, что хрупкая женщина должна ездить на машине, которая выдержит аварию, а не станет для водителя металлическим гробом. Теперь говорит, что спокоен за меня. А твоя машина где?
– А моя машина еще не родилась. Я, наверное, накоплю на нее лет через двадцать, при условии, что цены через эти самые двадцать лет будут такими же.
– Ты не против, если мы поедем ко мне? Марка дома не будет до одиннадцати, спокойно выпьем вина, поболтаем, как раньше, а если будет поздно, у нас останешься, я тебе в гостевой комнате постелю.
– Я бы тебя пригласила к себе, но у нас зал, спальня, гостиная и гостевая в одной комнате. Хорошо еще, что ванная с туалетом отдельно.
Ася засмеялась шутке Оли и вырулила на дорогу. Машин было заметно меньше.
– Слушай, как же все-таки здорово, что я зашла именно в этот магазин, так бы могли не встретиться.
– Я сегодня знакомую подменяла, она заболела, попросила выйти. Так что это судьба!
– Наверное.
Оля набирала смс матери, которая привыкла, что дочь никогда не задерживается после работы. Какое-то время они ехали молча, и эта повисшая пауза стала давить на Асю. Ее словно раздели и вывели на всеобщее обозрение с табличкой на шее: «Предатель». Она невольно поежилась и отогнала подальше от себя подобные мысли.
– Знаешь, Оля, если бы мы могли отмотать все назад, – начала Аська.
– Хочешь сказать, что все было бы по-другому? – перебила ее Оля. Голос был ровным и спокойным.
– Я не знаю, – откликнулась Аська, – вернее, я бы не хотела больше так поступать, понимаешь? Мы были детьми, и…
– Это все в прошлом, Аська, – все тем же ровным голосом отозвалась подруга. – Я верю в судьбу, – она пожала плечами. – У каждого свое предназначение.
– Ты так считаешь?
– Да.
Оля лукавила, но она не хотела обсуждать прошлое. Она смотрела на него сквозь пелену лет и пыталась убедить себя в том, что все только начинается. Не надо оборачиваться и вглядываться вдаль, ушедшее не воротишь, надо жить здесь и сейчас и смотреть только вперед.
– Нам еще долго? – спросила Оля.
– Да нет, уже почти приехали. Вот этот дом.
Миновав консьержа, девушки поднялись на последний этаж, где было всего две квартиры. Ася открыла дверь.
– Проходи, Оль. В гостиной тебе будет удобно, вон пульт от телевизора, можешь пока включить. А я быстренько в душ, а то жара такая.
Ася оставила знакомую и отправилась в ванную. Ольга стала осматриваться. С ее однушкой на окраине не сравнить. Кафельный пол с подогревом на кухне, белый ламинат в гостиной, модная мебель и всякие интересные мелочи восхищали. Овечья шкура под ногами мягко ласкала стопы, журнальный столик из стекла на бежевом ковре смотрелся очень эффектно. Лакированный белый рояль с изогнутыми ножками нашел себе место в гостиной. Оля не удержалась и провела рукой по крышке рояля. Наверное, Ася иногда играет для гостей.
Кто бы мог подумать, насколько далеко разойдутся их пути. Росли в одном дворе, носили однотипную одежду с рынка, а сейчас у одной слава и счастье, а у другой жизнь насекомого. Когда вертишься только ради того, чтобы выжить, о красивых шмотках или отпуске в Тайланде и говорить не приходится.
Ася вернулась в коротком бежевом платье, достала из холодильника бутылку красного и откупорила ее. Выудила из серванта винные бокалы, нарезала Пармезан и Бри, немного лимона. На столике появился черный горький шоколад и конфеты.
– За встречу, Ольчик.
Девушки отпили немного вина, сидя на диване. Оле на глаза попались фотографии Аси с каким-то симпатичным мужчиной.
– Муж?
– Да, это Марк. Мы с ним на концерте познакомились, я играла с оркестром, а он маму просвещаться привел. Я его сразу заметила, он сидел во втором ряду и спал.
– Правда спал? – прыснула Оля.
– Ну, он до сих пор утверждает, что наслаждался органной музыкой, закрыв глаза и создавая яркие образы в сознании, но я знаю, что на самом деле он действительно спал, – рассмеялась Ася. – После концерта он посадил маму в такси и пригасил меня поужинать. Так мы и познакомились. А потом я узнала, что он знакомый моего покровителя.
– Кого? – не поняла Оля.
Ася невольно поджала губы, вспомнив, с чего все началось. Ведь Валентин Николаевич появился именно после того конкурса. Не поедь Аська в Питер, неизвестно, как сложилась бы ее судьба. Значит, именно благодаря всей этой истории она отвоевала себе место под солнцем, благодаря Оле у нее есть этот дом и любимый муж. Совесть приоткрыла дверь, словно раздумывая входить или нет, и осмотрелась.
С другой стороны, не победа принесла ей все, что она имеет, а воля случая. Даже если бы Оля оказалась в том месте в то время у нее ничего бы не вышло. Валентина Николаевича интересовала не столько фортепианная игра, как сама Ася. Не будь Ася Асей – ничего бы и не было. Совесть еле успела одернуть руки от двери, как та с грохотом захлопнулась.
– Валентин Николаевич нашел меня и пригласил к себе пианисткой. Я училась в Институте Искусств и параллельно работала на него. Он сделал для меня очень много, за это я ему благодарна. – Ася решила не вдаваться в подробности.
– Вот так мы познакомились с Марком, а потом я переехала к нему в эту квартиру, предложение сделал, так и живем здесь.
– Квартира хорошая.
– Ага, мне тоже нравится, в основном дизайнерское решение, но есть и мой небольшой вклад. Да что мы все обо мне, расскажи, как у тебя в жизни?
– Да что рассказывать? Все скучно и уныло. Работа – дом – работа, даже про отпуск ничего интересного не скажу. Пару раз в Хакасию ездила, да в Новосибирск к тетке.
Ася закусила губу и провела пальцем по бокалу.
– Ты не думай, что у меня все как в сказке. Да, красивая квартира, известность в определенных кругах, муж любит. Но нет у меня женского счастья, Оля, нет. Марк у меня детей просто обожает, мечтает о сыне. А я не могу ему дать это счастье. Год прошел в попытках, когда я, наконец, забеременела. Знаешь, как он радовался?! Да каждой бы женщине такое видеть! Но потом…
Ася замолчала и сделала несколько глотков. Ей было сложно вспоминать и рассказывать об этом. Только несколько человек знали, как тяжело пришлось ей год назад. Ася кивком дала понять, чтобы Оля допила вино и наполнила бокалы снова.
– Я была в Чехии на гастролях, а потом вернулась домой. Все по-прежнему. А потом это кровотечение, больница. Эти жуткие часы после приговора.
Снова повисла пауза. Ася смотрела в никуда, словно заново переживая тот ужасный момент. Казалось, она забыла о том, что не одна, и в ее глазах сверкнули слезы. Оля внезапно захотелось прижать к себе Асю и разделить ее боль. Но она этого не сделала, понимая, как далеки они стали за эти годы.
– Малыш, я дома! – крикнул мужской голос из прихожей.
Ася будто очнулась и быстро стерла слезы. Она грустно улыбнулась Оле и допила вино.
На пороге появился статный молодой человек в синем костюме с цветами в руках.
– Я не знал, что ты не одна!
– А, если бы знал, то не купил бы розы? – подколола его Ася, принимая букет. Она поцеловала мужа в щеку и вытащила вазу. – Знакомься – это мой Марк. А это Оля – подруга молодости, так сказать. Я ее сегодня из магазина похитила.
– Очень приятно, – сказал Марк, пожимая руку девушки. – Боюсь спросить, это каким образом ты ее украла? Как тушь из Yves rocher?
– Марк! Ты как скажешь! Сейчас Оля подумает, что я косметику ворую. Раз забыла за вещь заплатить, так до конца жизни вспоминать будешь. Корзинку не взяла, думала, что лак куплю и все. Ну, а там по мелочи. Тени, блеск, помаду, два парфюма, ну и эту тушь злополочную. Она уже в руках не умещалась, пришлось в карман положить. Так и забыла оттуда ее достать, только дома поняла, что не оплатила.
– Меня Ася на кассе нашла. Я кассиром работаю, – не отрывая глаз от Марка, сказал Оля. Голубые глаза мужчины притягивали, она отметила его сильные руки, отсутствие живота, который сейчас есть у многих мужчин, мужскую сексуальность, которую не разглядеть было невозможно. Встреться ей такой мужчина – она без промедления бы оказалась в его власти.
– Интересная история. Так, девчонки, вы пока на стол накройте что-нибудь, ужасно есть хочется, а я приведу себя в порядок, и бегом к вам.
Марк скрылся в одной из спален.
– Он милый, – сказала Оля, проводив взглядом мужчину.
– Да, Марк может быть обаятельным. Когда он пригласил меня в ресторан, я была им очарована. Такой галантный, понимающий, отлично разбирающийся в винах. А потом еще и оказался владельцем сети грузинских ресторанов в городе.
Ася достала из холодильника креветки, «Греческий салат», открыла банку маслин, разогрела половину пиццы. Стол преобразился.
Марк вернулся бодрый с мокрой головой.
– Девчонки, сейчас начнем веселиться! Вам повезло, сегодня вы попробуете самые лучшие коктейли в своей жизни, потому что я – супер бармен!
– Да, Марк, скромности тебе не занимать. Мастер пиара!
– Малыш, да ты сама пела дифирамбы моим напиткам.
– Если честно, Оля, то химичит он отлично. Но это не значит, что нужно кричать об этом на каждом углу.
Марк поймал взгляд Оли и хитро улыбнулся. Улыбка была двузначной, поэтому Оля отвела глаза.
В клубах она была нечасто, да и начинали они с девчонками еще до входа, потому что алкоголь в подобных местах – дорогое удовольствие. Раскручивать парней на коктейли было не в ее правилах, поэтому судить о качестве напитков, приготовленных Марком, ей было тяжело. Правильное ли соотношение пропорций, хватает ли ингредиентов, ей было непонятно, но то, что получилось, очень пришлось по вкусу. За разговорами девушки не заметили, как выпили по нескольку бокалов «Мохито», «Голубой лагуны» и «Пина Колада», хорошо приправленных алкоголем.
Сам Марк выжал себе сок из пары морковок и яблока, а к спиртному так и не притронулся.
Когда Оля вышла в ванную, Марк разложил большой диван, притянул к себе Асю и горячо поцеловал.
– Это тот самый сюрприз, малыш?
– Не сочиняй, Марк, это просто моя старая знакомая.
– Ничего такая, симпатичная, да и фигура есть. Хотелось бы рассмотреть ее без одежды.
Ася попыталась грозно посмотреть на мужа, но у нее ничего не вышло. Захмелев от очередной порции коктейля, она почувствовала в себе возникающее желание.
– Я вызову Оле такси! – решила она.
– Тише, малыш, – губы Марка были мягкие и влажные. Он прикусил нижнюю губы Аси и начал ее посасывать. Марк знал, как алкоголь влияет на жену, поэтому и решил немного помочь ей расслабиться. Его рука скользнула под одежду и добралась до обнаженной груди.
– Нет, Марк! Не сейчас, давай Олю проводим.
– Зачем же ей уходить, когда все интересное только начинается?!
Марк резко откинул Асю на диван и задрал легкое платье. Обнаженное загорелое тело жены было прекрасно, кружевные розовые танго смотрелись сексуально. Марк развел ноги Аси в стороны и начал покрывать поцелуями внутреннюю часть ног, приближаясь к трусикам. Ася, все еще пытаясь сопротивляться, что-то мычала и отталкивала голову Марка.
– Не отвлекайтесь, ребята, – сказала Оля, закрывая лицо рукой. – Я не смотрю, мне только сумку забрать надо.
Оля подошла к дивану и наклонилась за сумочкой, но Марк перехватил ее руку. Их глаза встретились, и Олю пронзило током. Однажды у нее был такой опыт, когда они отмечали Новый год с подругой и ее знакомыми. Один из мужчин так напился, что сразу же уснул, зато другому достался отличный подарок от двух Снегурочек. С интимной жизнью у Оли были перебои, как с горячей водой во время профилактики, поэтому иногда ей снились эротические сны, где она в сопровождении двух красавчиков пыталась достичь высшей точки оргазма.
Марк, не говоря ни слова, подтянул Олю к себе и посадил на колени. Своими убойными коктейлями Марк убил сразу двух зайцев, вернее, заек. Он медленно провел пальцами по лицу Оли, остановившись на сухих полуоткрытых губах, и замер. Его палец ощутил горячее дыхание и никакого сопротивления. Марк облизал палец и снова провел его по губам Оли. На этот раз она высунула язычок и мягко коснулась его ладони. Марк довольно улыбнулся.
Он запустил руку в волосы и притянул Олю к себе. Его влажный язык заскользил по ее губам, и она отозвалась страстно на поцелуй. Их языки играли друг с другом. Марк потянул Олю за волосы и, переместившись на шею, услышал тихий стон.
У Аси было двоякое чувство: с одной стороны разум противился понимать и принимать происходящее, в груди набирала обороты ревность. С другой, ее наполняло желание, и подобная атмосфера только разжигала страсть, а если откинуть стыд и разумные доводы, то можно попробовать хотя бы раз. Только глупые не меняют своих взглядов.
Марк ощутил нежные руки, обхватившие его торс, и жадный поцелуй в шею. Потом руки взяли полы футболки и потянули вверх. Марк покорно поднял руки, помогая снять с себя футболку. Ася была в игре.
Он подтолкнул Олю на кровать к жене так, чтобы они оказались стоя на коленях лицом друг к другу. Щеки Аси горели то ли от выпитого алкоголя, то ли от некой стыдливости. Оля неспеша расстегивала на себе рубашку, наблюдая за парой. Марк подошел к Асе сзади и стянул с нее платье, оставив ее в одних танго. Белокурые волосы рассыпались по обнаженному телу. Марк обхватил ее небольшие груди и начал их нежно массировать. Ася откинула голову назад и закрыла глаза. Сильные руки сжали ее соски и потянули, Ася издала стон, и почувствовала ягодицами эрекцию.
Ее тело покрывали поцелуями: сначала ноги, потом она почувствовала пахом еще один поцелуй, потом дошла очередь до пупка, и все выше. Губы сомкнулись на ее соске, и горячий язык стал играть с ним, дразня. Язык был сначала нежен, потом его движения стали более сильными и быстрыми, и зубы, пройдя по груди, сомкнулись на соске, прикусив его больно. Но Ася почувствовала, как в паху стало мокро от удовольствия, и застонала сильнее.
– О, Марк!
До ее губ, наконец, добрались другие губы, и язык глубоко скользнул в ее рот. Пытаясь проникнуть в Асю еще больше, он ласкал ее рот изнутри виртуозно, а потом пробежал между верхней губой и десной, и вынырнул. Поцелуй был таким страстным и необычным, что Ася открыла глаза. Эти сладостные минуты ей подарил не муж.
Ася прильнула к губам Оли, и теперь уже она целовала девушку. Ее руки скользнули на грудь партнерши и стали ласкать ее через бюстгальтер. Марк переместился к Оле и снял с нее лифчик, обнажив розовые небольшие соски на высокой груди. Марк скользил глазами по партнершам. Загорелая миниатюрная Ася с небольшой грудью и длинными светлыми волосами и крепкая короткостриженная Ольга со вторым размером, поражающая белизной кожи. Две сексуальные девушки с отличными фигурами.
Марк шлепнул Асю по ягодице и устроился поудобнее, положив под голову подушку. Ася вошла во вкус. Она подтолкнула знакомую к мужу и села напротив. Оля легла рядом с Марком и слилась в поцелуе. Мужчина одной рукой тискал грудь, оттягивая сосок, другой запустил руку в джинсы партнерши. Ягодица на ощупь была такой же аппетитной, как и на взгляд.
Олина рука прошлась по накаченному торсу и скользнула к паху. Через спортивные брюки отлично чувствовалась эрекция, и Оля стала ласкать член через ткань. Марк сильнее притянул к себе девушку, давая понять, что он сильно возбужден. Оля переместилась вниз и стянула штаны. Марк не носил белья, поэтому внушительных размеров член оказался на свободе. Приятное удивление.
Оля провела языком по стволу и круговыми движениями заскользила по головке, а потом резко взяла член в рот до конца. Марк ахнул. Он обхватил голову девушки руками и начал медленно двигать бедрами навстречу.
Ася облокотилась на левую руку, ее ноги были раздвинуты. Не снимая трусиков, она ласкала себя другой рукой, наблюдая за происходящим. Встретившись взглядом с мужем, она высунула язычок и провела по губам. Марк улыбнулся, и закрыл от наслаждения глаза.
Он расслабил руки, позволяя Оле делать все самой. Ее движения были умелыми, рот скользил по стволу то плавно, то быстро, руки были продолжением рта. Чувствуя, что так долго ему не продержаться, Марк подтянул к себе Олю за ремень джинсов, и расстегнул их.
Ася подползла к ним, она помогла партнерше снять одежду и легла лицом к девушке. Обнаженные тела соприкоснулись, и Асю это завело еще больше. Она прильнула к Оле, чувствуя ее каждой частичкой кожи. Марк прижался к жене сзади и завел ее ногу на свое бедро. Изнывая от желания, он отодвинул в сторону трусики, вошел в Асю и начал двигаться мощными толчками. Ася закатила глаза от блаженства.
Оля переместилась языком на грудь Аси и посасывала ее соски. Чувствуя, что Ася задышала чаще, она сильнее сжала один сосок зубами, а другой пальцами. Ася застонала, а Марк увеличил темп. Он положил руку Асе на пах и начал ласкать ее, не переставая двигаться. Ася застонала громче и отрывистее, на нее накатывала волна наслаждения, накрывая ее с головой. Она пронзила пах, грудную клетку и защекотала мозг. Вскрикнув последний раз, Ася замерла. Такого оргазма в своей жизни она не испытывала ни разу.
Марк вышел из жены и поднял свои брюки. Достав из кармана небольшой пакетик, он протянул его Оле и снова лег. Оля нежно поцеловала Асю, и перелезла через нее. Открыв презерватив, она зажала его конец зубами и наклонилась над Марком. Головка почувствовала прикосновение латекса, и упругие губы раскатали кондом по всей высоте ствола. Оля сняла трусики, перебросила ногу через Марка и оседлала его.
Облокотившись руками на ноги партнера, она уверенно двигала бедрами, наблюдая за реакцией. Ее тело будто струилось, она была довольно гибкая и точно знала, как доставить приятное мужчине. С такой женщиной секс был одним удовольствием.
Латекс притуплял ощущения, но Марк никуда не торопился. Он наслаждался видом прекрасной наездницы и отметил, что ее сексуальный опыт на порядок выше Асиного. Оля высвободила член и повернулась к девушке. Расположив Асю под собой, она встала на четвереньки, приглашая Марка присоединиться.
Оля мягко покрывала поцелуями тело Аси, уже пришедшей в себя, и приближалась к ее паху. Марка это завело еще больше. Он подполз к Оле, взял ее жестко за бедра и грубо вошел. Девушка выгнулась как кошка и застонала. Ощущения были непередаваемыми. Чрезмерное употребление алкоголя вредит здоровью, а вот его небольшое количество способно помочь расслабиться.
Оля играла с клитором партнерши, то посасывая его, то скользя влажным языком. Марк нагнетал темп, наблюдая за девушками. У Аси снова появилось желание, ее отчего-то завело то, что муж на ее глазах доставлял удовольствие другой женщине.
Движения Оли стали медленнее, а потом и вовсе прекратились, она сосредоточилась полностью на себе. Постанывая, она дала понять Марку, что он все делает правильно. Марк шлепнул Олю по ягодице и сжал ее довольно сильно. Оля застонала громче. Марк повторил действие еще несколько раз и ощутил членом оргазм партнерши.
Оля снова занялась Асей, которая была на грани. Она возбудилась настолько, что, казалось, могла испытать оргазм от одного прикосновения. Марк начал дышать учащенней, его толчки стали быстрее. Видя, как муж стонет от оргазма, у Аси внутри все сладостно сжалось, и она кончила второй раз за вечер. Это ее первый раз с женщиной. И он был ничем не хуже остальных.
