Зверолов из Харста

Отрывок из книги

Как всегда, перед двадцать пятым часом суток боль сгустилась. Ныли не шрамы – от физической боли знал спасение: всегда можно отвлечься делом или пожевать синюю траву. Но от кручины медимы не помогали. А Зверолов из Харста до сих пор переживал.

Он еще не умер, родственники приехали делить имущество. Брат сказал, поможем. Давай вместе. Зверолов переписал имущество на брата – слепому инвалиду не управиться с хозяйством, – и его попросили из дома. Он тут же встал и ушел. Родители пустили на ночь. Но утром пригласили проводника, отвезти на утилизацию. Утилизатора ждать не стал. Кое-как забрался на кропа, которого сам ловил и сам выездил, приказал животине двигать в лес, к заветной пещере. Едва скрылся в спасительной листве Рваного леса, услышал, как его искали, сокрушались, что украл лучшего кропа. Украл. Как будто вчера это было не его хозяйство, а кроп – не его личное вьючное животное.

.....

Пока брат рядил, как ему переписать на себя имущество, Зверолов мог платить знахарям за лечение. Но средства таяли быстро, а лечение шло медленно. Знахари вцепились в ферму, и явно планировали её обескровить, а гарантий на выздоровление не давали. Никаких. Конечно, у него остались целыми руки, ноги и позвоночник, но как охотнику не видеть, не слышать и не чуять зверя?

Община не могла разводить животных для работы. Веспрей, кропов, мрамокодов и кавадак, можно было только поймать и приручить. Они прекрасно работали, слыли чудной опорой человеку, но никак не разводились в неволе. То есть, разводились, но получались карликовые особи, которые использовались только для обучения или детских игр.

.....