Читать книгу Дневник острова - Ирина Константиновна Воронова - Страница 1

Оглавление

ГЛАВА 1


Меня не тошнило со школы, класса с девятого, с того самого раза, когда я впервые «по-настоящему» напилась на школьной дискотеке. И милый учитель рисования, откачивал меня в своем кабинете, заставленном греческими бюстами и помпезными натюрмортами. В учителя, между прочим, были влюблены все девчонки класса, а я вплоть до выпускного вечера перебегала на другую сторону школьного коридора, завидев его издалека.

И сегодняшней затянувшейся ночью, в двадцать восемь с половиной лет, я вспомнила как это паршиво – надираться до такой степени, когда желудок без твоего согласия ежеминутно вырывается наружу.

Поспать удалось не больше шести часов. Не успев разлепить опухшие веки, я ощутила кислый запах рвоты, впитавшийся даже в матрац. Собрав всю волю в безжизненный кулак, я направила ее в ватные ноги и резко встала с постели. Голова сразу закружилась, точно так же как кружилась я ночью в танце, и мне снова пришлось улечься на пропахшую рвотой простынь.

Я успела заметить возле кровати пустой белый тазик для стирки. Судя по запаху, захватившему комнату, ставился он явно с другой целью. Но сейчас я хочу хорошенько постирать свою жизнь, предательски повернувшую не в том направлении.

Как заставить себя открыть слипающиеся от усталости и недосыпа глаза, встать с теплой кровати и собрать в небольшую сумку все, что может пригодиться в ближайшие пару недель? Как? Точно знаю, что это последний раз, когда я так напиваюсь. Времена бурных выходных с четверга по понедельник давным-давно прошли, да и были недолгими, но вчера я, видимо, устроила прощальную вечеринку алкоголю.

Так и не разлепив веки, лежу не шевелясь и с трудом вспоминаю: что было ночью? После первого бокала совсем не сладкого «полусладкого» и чересчур энергичных танцев помню все отрывочно, а картинки, всплывающие в моей памяти, хочется отправить в корзину без возможности восстановления файлов.

Звонок от любимой мамы все же заставил меня пошевелиться. Трясущейся рукой, на ощупь, нахожу жужжащий телефон под подушкой и преувеличенно бодрым голосом говорю: «Привет!» Они с папой уже выехали, чтобы отвезти в аэропорт среднюю дочь, то есть меня, решившую буквально на днях так резко и без промедлений начать новую жизнь.

У моих заботливых родителей три дочери с несущественной разницей в возрасте. Таня – старшая, гиперответственная во всем и всегда, успешный юрист в государственной корпорации. Младшая – Полина, тургеневская девушка, с высокими мыслями о вечной любви, пишет красками по-настоящему красивые картины и иногда сочиняет стихи. Ведет дневник, куда записывает все свои переживания, но хранит это в тайне.

И средняя Мира Волк – это я.

Вчера с Полиной мы уютно поужинали дома приготовленным ею сибасом в прованских травах и бутылкой французского белого вина. Размышляя на тему совершенства любви и ее необходимости в жизни каждой «нормальной» женщины. Закончили глубокой ночью – дикими плясками в ночном клубе и полной отключкой дома. Уже после того, как всю свою белоснежную девичью комнату я превратила в хаос в попытках начать собирать вещи.

Так, похоже, с самого дна началось мое очищение.

Интересно, где сестра? Неужели все еще крепко спит, ведь уже час дня. Засунув телефон обратно под подушку, кричу ей в соседнюю комнату:

– Полина, ты как?

Тишина. Я слышу только, как дворник по имени Назар расчищает навалившиеся за ночь сугробы, и с третьего этажа чувствую, как он курит одну за другой.

Нежная Полина, наверное, сладко спит, ее жизнь продолжается. Возможно, сестре еще хуже, чем мне, но ей не предстоит в ближайшие сутки девятичасовой перелет. Попытка номер два. Я собираю трепещущую волю в кулак, убиваю отголоски мыслей оставить все как есть и, жалобно поскуливая, наконец поднимаюсь с кровати.

Как же мне паршиво! Даже пьяный крот, потерявшийся в своей норе, чувствует себя лучше. Но желудок может быть спокоен, вырываться наружу уже нечему. Я пуста, во всех смыслах этого слова.

Что мне нужно взять с собой? Перед сном я извлекла весь свой летний гардероб на пол и, кажется, даже примерила несколько платьев. Я еду всего на две недели, может, даже на одну. Будет достаточно пары джинсовых шорт и трех футболок: белая, серая и… ну, пусть еще одна белая. Ведь кроме моря и безлюдных пляжей там, куда я лечу, нет практически ничего. Решено! Да, и еще купальник в морскую полоску. Тот, что я покупала для романтического путешествия с юным бойфрендом, которое, как, впрочем, и бойфренд, так и не состоялось, и купальник в морскую полоску не был использован ни разу. Небольшая сумка, с которой я три дня в неделю хожу в фитнес-клуб, вместила в себя все, что мне было нужно, даже парочку старых учебников по английскому языку.

После десятиминутного контрастного душа я зашла в комнату к сестре в надежде на быстрое прощание. Постель не заправлена, и одеяло скомкано возле подушек, но Полины ни в кровати, ни в комнате нет. По периметру разбросаны колготки, ботинки и несколько сумок, а мольберт, стоявший в левом углу, от такого зрелища робко прижался к окну. Как я могла забыть: она с десяти утра уже на работе. Бедняжка. Уж лучше девятичасовой перелет в новую жизнь.

В Шереметьево мы доехали быстрее обычного, Ленинградское шоссе было на удивление свободно в обоих направлениях. Всю дорогу я чутко спала, свернувшись на заднем сиденье, а папа ехал так аккуратно, что мне приснилось, будто я уже лечу в самолете.

Я оставила зимнюю куртку в машине, все равно через пару недель обратно, а встречать меня будут родители.

– Мира, надеюсь, ты вернешься совсем скоро! – встревоженная мама целует меня в щеку, крепко обнимая.

И на секунду мне хочется остаться. Поехать вместе с ней на дачу, растопить печку и пить ромашковый чай, заедая шоколадными конфетами.

Папа смотрит на меня серьезным, даже несколько грозным взглядом. Он считает, что есть и более простой выход из затянувшейся депрессии. Охотно верю, но у меня не депрессия, у меня обновление. Я еще совершенно не знаю, что это значит, но точно знаю: это именно оно.

Обратного пути нет. Отступать некуда. Два дня назад я купила билет в один конец и написала имейл своей начальнице. Всего в двух предложениях я сообщила, что больше не планирую работать под ее чутким руководством. Да и видеть ее сморщенное от злобы лицо в ближайшие сто лет тоже не входит в мои планы. Она тут же ответила. Но я решила не читать ее письмо, дабы не улетучилось мое намерение покинуть родную страну в самые короткие сроки. Прочту ответ, когда вернусь, через пару недель. Когда будет не так уж и важно. С сегодняшнего дня и до возвращения в Москву телефон использую исключительно для прослушивания музыки и в качестве фотоаппарата.

Но сначала нужно позвонить друзьям и сообщить, что я исчезну на некоторое время.

При тысяче контактов в телефоне у меня не так много близких друзей. Строго говоря, одна подруга и один хороший друг. Я росла в большой семье, с сестрами мы примерно одного возраста, так что потребности обзавестись множеством подружек я не испытывала. Несмотря на мой не самый легкий – а если быть до конца честной, самый тяжелый – характер в нашей семье, мы всегда были очень дружны. Да и с мамой я могла поделиться любыми подробностями своей жизни, в том числе и очень личной.

И, надо сказать, мне было чем поделиться к двадцати восьми годам. Несколько довольно продолжительных романов закончились стремительным расставанием. А множество легких, необременительных отношений финишировали с таким упоением, что вполне заслуживают отдельной главы, но не в этой книге.

И вот сейчас я одинокая девушка, ищущая свой путь на пороге тридцатилетия.

Неторопливо прохожу паспортный контроль. Прячу важный документ во внутренний карман сумочки и набираю номер Алисы, с которой мы дружим с четвертого класса. Затем друга Коли. И после звоню бабушке. Праздничным голосом (то ли от начинающегося путешествия, то ли оттого, что наконец перестала болеть голова) всем я говорю одно и то же:

– Улетаю… Нет, не надолго. Скоро вернусь, максимум через две недели… Да, вот так, внезапно… Все хорошо… Нет, проблем никаких нет, я счастлива. – Больше мне сказать нечего, больше я и сама не знаю.

Коля, как обычно, обеспокоен моей личной жизнью, точнее, ее отсутствием. Он настоятельно рекомендует мне во время поездки влюбиться в итальянца. Но очень важно, чтобы мой избранник был с севера Италии, так как Коля со своей женой Машей очень любят отдыхать именно там.

Всё, теперь все в курсе! Даже бабушка теперь знает о моем намерении изменить жизнь. И я рада, что хоть кто-то видит смысл в моем, казалось бы, бессмысленном поступке.

До посадки в самолет остается ровно два часа. Что же, пойду гулять по дьюти-фри, других развлечений в аэропорту придумать не получается. Вспышки памяти о диких плясках в ночном клубе не оставляют ни малейшего шанса на привычные пару бокалов белого вина перед утомительным полетом. Не дай бог исполнить такой танец в самолете, тем более в одиночестве, без сестры, это будет смотреться не так органично.

Как-то все очень быстро получилось. Я понимала, что жить так, как живу сейчас, больше не хочу, не могу и точно не буду. Днем изматывающая работа, вечером пустой дом, бесполезный шопинг по выходным и периодические нелепые свидания с претендентами на мое сердце или хотя бы одну ночь. Последняя работа не то что не приносила мне удовольствия. Она убивала во мне все живое. Несмотря на то, что работала я в этой компании всего полтора месяца. Занять свое рабочее место в офисе нужно обязательно в девять, покинуть его точно в шесть. Одиннадцать человек в одной комнате, все приятно улыбаются по утрам, сонно потягивая капсульный кофе, но на лице у каждого написано: «Мой бог, как я здесь оказался?!»

Отчетливее всего это читалось у лысеющего от однообразия генерального директора Владимира Владимировича. И, видимо, у меня. Моя начальница, как и все, когда-то тоже страдала, но смирилась: внушительная зарплата могла покрыть расходы на ипотеку, BMW X6 в кредит, еженедельные спа в лучших салонах Москвы и отпуск раз в полгода всей семьей где-нибудь в Доминикане или Мексике.

И мои перспективы погрязнуть в офисе, полном угрюмых сотрудников, отчетливо обозначились. Мой организм воспротивился такому развитию событий. С температурой тридцать девять и семь я не выходила из дома пять дней и, уставившись в белый потолок, размышляла, как мне жить дальше. Размышляла долго и усердно, рассматривая возможные варианты будущего, вспоминая малейшие оплошности и неудачи прошлого. Каждый день, каждый час и каждую минуту, проведенную в слезах, с кипящим градусником подмышкой, одиноко скрутившись калачиком на кровати, я отчаянно пыталась понять, в чем смысл жизни.

Выходя из кабинета врача с закрытым больничным листом и размышлениями о сущности бытия, я благодарила Бога за все, что со мной происходило на протяжении жизни. Последние три года я занималась исключительно любимым делом, не считая этих ужасных полутора месяцев в ненавистном офисе. У меня доверительные отношения с родителями и сестрами, и в целом я старалась никогда не жаловаться на судьбу. Поблагодарив за все, что я имею и сказав спасибо за то, чего у меня нет, я со всей силой любви попросила Его направить меня на истинный и мой единственный возможный путь. Я просила всем сердцем, так искренне, что на первом светофоре по пути домой четко знала: улетаю. Бог, услышав уставшую от одиночества девушку, направил меня в начало пути.

Решено! Я лечу на один из островов красочного Таиланда. Через два часа у меня на почте был электронный билет в один конец. Как-то все очень быстро получилось.

В третьем по счету однотипном магазине беспошлинной торговли я примеряю уже десятые солнцезащитные очки. Впервые в жизни они все мне безоговорочно подходят! Многочисленные селфи не помогают определиться с трудным выбором и только усложняют задачу. Спустя самые мучительные в жизни полчаса, проведенные перед зеркалом, я выбираю очки с леопардовой оправой от Роберто Кавалли. Ну а что? С Кавалли у меня ничего общего не было, обычно он не совсем в моем вкусе. Сегодня мне нужен надежный спутник в путешествии, пусть это будет леопардовый Кавалли. Возможно я еще не окончательно протрезвела, но Кавалли беру!

Когда я поняла, что так продолжаться не может? Что считать началом конца? Неудавшийся роман? Какой именно? Последний? Может быть, то, что меня неожиданно уволили с любимой работы три месяца назад? Может быть, то, что на следующий день на парковке вскрыли багажник моей машины и украли все деньги? А вместе с последними накоплениями и дорогой сердцу белый MacBook, который уже несколько лет как не выпускают. Я еще долго сокрушалась и плакала, говоря, что лучше бы вместо любимого ноутбука, со всей наработанной информацией за три года, у меня украли телефон. Через несколько дней украли и телефон, со всеми номерами, в том числе наработанными за три года. Может быть, отсутствие интересной работы на данный момент? Или поход к модному московскому парикмахеру пару недель назад? Закончившийся окрашиванием в ужасающий блонд с фиолетовым отливом. За этот оттенок, между прочим, мне пришлось заплатить треть месячной зарплаты. А ведь я просила вернуть мои волосы ближе к натуральному цвету. Может, отсутствие любимого и любящего человека рядом? Любила ли я вообще хоть кого-нибудь из тех, с кем встречалась, строила общий быт и планировала совместное будущее?

Объявили посадку на мой рейс. Без присущей мне сентиментальности и лишних эмоций прохожу контроль на наличие посадочных талонов и через длинный темный «рукав» попадаю в огромный боинг.

Я уверенно включаю в телефоне авиарежим на ближайшую неделю. Постараюсь уснуть, чтобы проснуться уже в другой реальности моей новой жизни. К счастью, мне досталось место возле окна, и была надежда, что никто не будет меня тревожить. Но теперь в это верится с трудом: рядом сидят две громогласные подружки, которые обсуждают возможные романтические приключения на берегу моря. Одна из них, та, что постарше и с ярко накрашенными глазами, всерьез предполагает встретить свою судьбу в Таиланде. У нее есть на это ровно четырнадцать дней минус два дня на перелеты и еще два для того, чтобы загореть и выглядеть «сногсшибательно».

Лететь до Бангкока девять часов – значит, есть возможность хорошенько выспаться после предыдущей бурной ночи. Впереди через один ряд образовалась компания, открывшая, очевидно, не первую бутылку рома за сегодняшний вечер. Несмотря на непрерывный пьяный смех, кислый запах смешанного с колой рома и щебетание соседок, мне удается заснуть.

Почти погрузившись в цепкие объятия морфея, я в полусне успеваю загадать три желания. Первое – полюбить себя глубоко, навсегда и безоговорочно. Второе – в ближайшем будущем полюбить достойного мужчину. Который будет любить и принимать меня такую, какая я есть. И третье – влюбиться в место, куда я направляюсь, – остров.

Возможно, причиной стремления к столь резким переменам в моей повседневности стало отсутствие ощущения наполненности жизни. Нарастающая бесконечная пустота, которая преследовала меня последние несколько лет. И вроде бы есть интересная работа, любимая семья и периодические романтические истории. Но раз в неделю, например воскресным вечером, накатывает ощущение, что ты пуста. Ты не плохая, не глупая, ты даже хорошая и умная, но в тебе столько свободного пространства. И хочется, очень хочется его наполнить, но нечем. Однажды ты просыпаешься утром с четким пониманием: нужно немедленно что-то менять. Если не поменять, то останешься в «пустой комнате» на всю оставшуюся жизнь. Я не хочу этого, я готова менять и меняться, незамедлительно и бесповоротно.

Прямых рейсов до моего конечного пункта назначения нет. Точнее, на острове, куда я направляюсь, вообще нет аэропорта. Мне нужно долететь до Бангкока, затем восемь или девять часов через всю страну ехать на автобусе и три часа плыть на лодке по Сиамскому заливу. Есть более короткие варианты, но тот, что выбрала я, был самым бюджетным и дарил единственный шанс за долгое время провести сутки в одиночестве. Погрузиться в непривычную атмосферу и в удовольствие поразмышлять о смысле жизни. Дорога предстоит долгая, автобусы и лодки всегда были далеко за пределами моей зоны комфорта. Но я уверена, путешествие запомнится мне навсегда. В Москве неуютная и нескончаемая зима, новогодние праздники прошли, до набухающих почек вербы еще далеко, а я плавно приземлилась в бесконечное жаркое лето.

Ощущая радость каждой клеточкой тела, в предвкушении первого в жизни самостоятельного путешествия прохожу паспортный контроль. Тайский пограничник в черной форме с белыми погонами, похожими на толстые косички, без лишних вопросов поставил штамп в мой паспорт. Это означает, я могу находиться в стране целых тридцать дней. Но я, скорее всего, вернусь в Москву через десять, ну максимум пятнадцать дней.

Я пыталась подготовиться к поездке и почитать об острове в интернете. Но единственное более или менее внятное, что я нашла в сети, это множество ссылок о Full Moon Party, тайском варианте Ибицы. Проходит в полнолуние на самом длинном и красивом пляже острова. Выложенные в интернете фотографии спящих на песке нетрезвых туристов вызвали серьезное намерение вернуть деньги за купленный авиабилет. Но поразмыслив, я решила рисковать до конца и лететь. Что мне еще остается делать? Может, я даже уеду гораздо раньше, чем через десять дней. Я сильная, уверенная в себе девушка – по крайней мере, мне говорили эти слова лет с двенадцати, и они прочно засели в моей голове. Я нацелена строить свою личную жизнь и карьеру. И не располагаю временем бездельничать на пляже с книжкой в руке, потягивая через соломинку кокосы. Накупаюсь вдоволь в теплом море, получу бронзовый загар посреди зимы, познакомлюсь с парой-тройкой интересных американцев, ну или итальянцев, черт возьми, наемся сочных манго – и полечу обратно, с новыми силами, строить взрослую жизнь. Долгие, бессмысленные принятия солнечных ванн и ничегонеделание однозначно не для меня.

Ровно год назад я вместе с младшей сестрой Полиной провела две недели во Вьетнаме. И была на тысячу процентов уверена: ничто не заставит меня вернуться в ленивую Азию в ближайшие десять лет.

Но спустя всего двенадцать месяцев в моем паспорте стоит штамп о прибытии в Таиланд. Я забираю с багажной ленты сумку скромных размеров и мелкой трусцой выбегаю из зоны прилета. Передо мной открывается нескончаемая череда туристических ларьков и их улыбающихся во все зубы представителей. Предлагающих отвезти тебя в любую точку страны всего за несколько сотен бат.

Меня выхватывает взглядом симпатичная сотрудница тайского турагентства, и я оставляю выбор на ней. За минуту мы договариваемся о моей поездке на остров. К собственному удивлению, я даже успешно торгуюсь, несмотря на мой минимальный словарный запас английского.

Через каких-то пять – семь минут меня уже мчит такси ярко-зеленого цвета. Я понятия не имею, как долго ехать и почему я вообще в такси, а не в автобусе. На который купила билет за тысячу двести бат, включающий в себя проезд на лодке. Но я расслаблена и уверена: все будет хорошо. Водитель энергично подпевает тайскому радио и улыбается мне в зеркало заднего вида. Чего мне бояться? Это солнечная Азия! Самые улыбчивые люди в мире рождаются и живут в Таиланде.

Я увлеченно разглядываю все, что попадается мне за окном, словно хочу впитать в себя каждый сантиметр совершенства природы. Зеленые пальмы цепляются за белые облака, не спеша проплывающие по ярко-голубому небу, и мне удается понять: я в абсолютно другом мире.

Таксист набирает еще большую скорость, и я осознаю, что мы гонимся за стареньким микроавтобусом. Погоня продолжается совсем недолго, может, всего одну минуту, а скорее всего, и того меньше, но в моей голове успевают пронестись десятки вариантов развития событий. При этом мозг отказывается выдавать какие-либо причины, по которым водитель упорно сигналит и прижимает микроавтобус к дороге.

Манипуляции водителя не прошли даром, и микроавтобус наконец останавливается. Водитель такси поворачивается назад и жестом приглашает меня пересесть в следующее транспортное средство. Что ж, надо так надо. Денег он не просит, значит, поездка на такси входила в стоимость билета. Мою сумку уже закинули на грязное сиденье старенького микроавтобуса, и вежливый таиландец, демонстрируя всю широту своей улыбки, предлагает мне проследовать прямиком за багажом. Я заглядываю внутрь микроавтобуса через пыльное стекло с наклейкой «Coca-Cola». Кроме водителя там сидит только тайская женщина с ребенком. Мой таксист уехал в обратном направлении, как только за мной закрылась дверь его ярко-зеленой машины. Выбора нет. Я, не понимая ни слова из того, что водитель так мило щебечет мне на тайском-английском, забираюсь в микроавтобус и устраиваюсь на заднем сиденье, рядом со своим багажом. Интуиция умиротворенно шепчет мне: я в безопасности и не стоит допускать даже малейшей мысли о возможных проблемах.

Владелец микроавтобуса, судя по оглушительному реву, выжал педаль газа в пол, и мы продолжили путь. Я смотрю в окно и не могу поверить своему счастью: еще вчера вечером мне на макушку сыпал мокрый снег и приходилось переминаться с одной ноги на другую, чтобы не замерзнуть. И что я вижу сейчас? Стройные ряды пальм, идеально голубое небо и колышущие воздух горячие лучи солнца. Моя попутчица доверчиво улыбается мне и играет в разноцветные камушки с пятилетним мальчиком. Они иногда поворачиваются ко мне, что-то говорят на тайском, в ответ я киваю головой, широко улыбаюсь и подмигиваю мальчишке.

Шофер каждые пять минут прибавляет звук на старенькой магнитоле. Он открыл передние окна настежь и подпевает доносящейся из нее мелодичной песне. Мне нравятся эти солнечные люди, нравится их музыка, нравится странный водитель, который как будто бы знает, зачем я приехала в его страну и что со мной произойдет дальше. Прищурив глаза, он пристально смотрит на меня в зеркало заднего вида чаще, чем на дорогу. Мне нравится молодая красивая женщина с приветливым мальчиком. Когда они поворачиваются ко мне с таким неподдельным интересом, мне искренне хочется поболтать с ними, рассказать о себе, о том, как меня впечатлила их солнечная зеленая страна, о том как холодно и снежно сейчас там, откуда прилетела я.

Таким составом мы едем еще около двух часов, попеременно рассматривая друг друга и умопомрачительные пейзажи за окном. Затем микроавтобус, скрипя покрышками, резко останавливается, и мальчик с мамой резво покидают его. Обхватив свою сумку двумя руками, я тоже пытаюсь выйти на улицу. Наконец-то мы куда-то приехали! Но водитель движением руки дает понять: это не моя остановка и мне не стоит покидать своего места.

Дверь громко захлопнулась, я успеваю увидеть лишь озорные глаза мальчишки за окном. Водитель, смотрит на меня в зеркало и закуривает, естественно, не уточнив, не против ли я. Сегодня даже это меня ничуть не смущает. Оставив свою сумку, я пересела на освободившееся место мальчика. Теперь мне удобно рассматривать причудливого таиландца не только в зеркало заднего вида, но и в боковое зеркало тоже.

Он тянется к соседнему креслу, делает легкое движение рукой – и на его лице появляется белая маска, примерно как в фильме «Крик», ну, может, чуть-чуть подобрее. Я не любитель ужастиков и шуток на эту тему. Если быть точнее, эта маска всю жизнь вызывала у меня приступ необъяснимого волнения. Но находиться наедине с незнакомым человеком в предсмертной гримасе отчаянного ужаса, да еще в тысячах километров от дома, не просто страшно, а жутко. Водитель, не обращая ни малейшего внимания на мои испуганные глаза, делает музыку громче, закуривает следующую сигарету прямо через отверстие в кошмарной маске, и ему, в отличие от меня, явно в кайф все происходящее. Едем. С обеих сторон дороги непроходимые джунгли. Населенные пункты остались далеко позади.

Спустя минут пятнадцать, рассматривая облака, которые мы обгоняли, я убедилась, что мне ничего не угрожает, и погрузилась в приятные мысли о предстоящем путешествии, а еще через несколько минут – в сон.

Не знаю, сколько прошло времени, но проснулась я от сиплого голоса водителя. Повернувшись ко мне, он громко повторял:

– Bus! Bus! – и показывал рукой в окно.

Хорошо, что он был без белой маски, иначе такое пробуждение могло стать для меня последним.

Я перевела взгляд по направлению его руки. Микроавтобус прибыл на большой перевалочный пункт, судя по количеству автобусов и туристов. Водитель говорил мне что-то на тайском-английском и, активно жестикулируя, давал понять: к сожалению, нам пора расстаться.

Я подхватила свой небольшой багаж с заднего сиденья и с удовольствием вышла на улицу. У меня онемели ноги, неплохо было бы немного размяться перед очередным автобусом.

Передо мной небольшое кафе со столиками из бамбука. Ожидающие пассажиры распределились по периметру остановки и кафе, их человек шестьдесят. Все на вид не старше тридцати пяти, большинство европейской внешности, русской речи совсем не слышно. Рядом с каждым вторым стоит огромного размера рюкзак, в который запросто помещусь я вместе со своим багажом.

Еще в аэропорту я обменяла доллары на местную валюту – баты. Для того, чтобы купить билет на автобус и сим-карту, которую я тут же вставила в специально привезенный старенький кнопочный Nokia. Я пересчитала оставшиеся деньги: сто пятьдесят бат. Уверена: в Таиланде этого достаточно для полноценного обеда.

С интересом и нарастающим чувством голода рассматриваю в витрине кафе, чем можно подкрепиться. Передо мной аккуратно расставлены: множество вариантов лапши; куриные ножки, обжаренные в масле до неестественно красного цвета; овощи свежие и жареные; рис с овощами, рис с курицей и рис с креветками.

Мой взгляд остановился на лапше с неопознанной подливкой, с виду похожей на куриную, посыпанной какими-то белыми пузатыми стручками. Рядом с тарелкой стоит табличка «PAD THAI». Думаю, если в наименование блюда входит сокращенное название страны, значит, нужно пробовать. Беру пад-тай с курицей, иду дальше. Проходя вдоль витрины с тарелкой лапши в руке, с любопытством рассматриваю два вида супа: один белого цвета, другой – цвета заходящего солнца. Абсолютно не понимая, что или кто плавает в супе и почему это шевелится, я решаю воздержаться от идеи попробовать все доступные варианты местной кухни прямо здесь и сейчас. Ладно, ограничусь куриной лапшой, точнее, пад-таем.

Нужно сказать, что на остров, куда я направляюсь, выбор пал не случайно. Примерно год назад туда улетела моя подруга Настя. И все еще находится там, несмотря на то что у очаровательной Анастасии был на руках обратный билет в Москву. За все это время мы пару раз перебросились сообщениями, которые ограничивались фразами «Как дела?» и «Отлично». Как только Настя оказалась на острове, она моментально исчезла из всех социальных сетей. Когда я решила, что мне нужно улететь из Москвы, я определенно знала куда, и наличие подруги на острове не оставляло сомнений в правильности выбора.

Встречать меня, уже сегодня вечером, будет именно беззаботная Настя и ее бойфренд – как я понимаю, именно судьбоносная встреча с ним заставила подругу сдать обратный билет.

Поглощая с огромным удовольствием ну очень вкусный пад-тай, свободной рукой отправляю Насте смс. В нем я сообщаю, что надеюсь успеть на последнюю лодку, прибывающую на остров около девяти вечера. Нужно бы еще отправить письмо в «Трансаэро» с пожеланием включить в обед на рейсе Москва – Бангкок вкуснейший пад-тай с курицей или не кормить пассажиров вовсе.

Заспанный таиландец, один в один похожий на водителя микроавтобуса, несколько раз подряд громко выкрикивает название нужного мне острова, и я понимаю, что мне пора. Нацепив на вилку остатки самых вкусных за двадцать восемь лет моей жизни макарон с курицей, я моментально проглатываю их. Схватив сумку, обгоняю столпившихся бэкпекеров и стремительно забегаю в двухэтажный автобус самой первой.

Если у меня есть право выбора, то, конечно же, я найду самое удобное место. Я расположилась на втором этаже автобуса, на двух сиденьях, с панорамным обзором на дорогу. Передо мной небольшой пьедестал, где заботливо установлен маленький золотой Будда. Статуэтка обвешена живыми цветами, сплетенными в нежные ожерелья. Я снимаю с себя кроссовки и наконец-то вытягиваю затекшие ноги, слегка коснувшись голыми пальцами почетного пьедестала золотого Будды.

Ехать примерно пять часов. Дорога оказалась не такой утомительной, как представлялось поначалу, но, наверное, стоит немного поспать, не зря я заняла самое удобное место. Закрываю глаза с неохотой, ведь на самом деле хочется продолжать рассматривать в огромное окно все, что меня окружает. Какое же счастье, что сейчас я именно здесь! Я ни на минуту не пожалела о впервые в жизни необдуманно принятом решении. Чувствую сердцем и всем телом, что все идет именно так, как нужно. Я на правильном пути.

Кондиционер в автобусе работает в полную мощь в ожидании, пока туристы загрузят свои огромные рюкзаки в багажное отделение, а затем загрузятся сами. Я чувствую рядом учащенное дыхание и понимаю: кто-то встал возле моего сиденья. Медленно открываю глаза и вижу перед собой водителя автобуса, который пару минут назад, улыбаясь, выкрикивал название острова. Без намека на уже полюбившуюся мне тайскую доброжелательность он двумя словами дает понять, чтобы я как можно быстрее убрала свои не буддистские ноги от его автобусного пьедестала. Я посмотрела в его разгневанные глаза и моментально втиснула ноги обратно в кроссовки. После чего водитель оставил меня наедине со своим чувством стыда и улыбающимся золотым Буддой.

Спать, после изгнания с пьедестала, не хотелось, и всю дорогу я смотрела в огромное окно. Все пять часов.

Мыслей и нескончаемого внутреннего диалога в моей голове больше нет, обрисовывается только четкое осознание: это конец той жизни, которая вяло протекала последние несколько лет. И все. Точка.

С расслабленной улыбкой на губах, которая передалась мне от местного населения, без единой мысли о будущем, с наушниками в ушах, я еду в новую жизнь на втором этаже автобуса вместе с маленьким Буддой.

Едва мои глаза все же стали слипаться от монотонной дороги, как автобус остановился. Водитель объявил в микрофон что-то нечленораздельное на тайском-английском языке, после чего пассажиры начали лениво подниматься со своих кресел. И я вместе с ними.

Мы оказались на причале, откуда корабли увозят путешественников на самые красивые острова Таиланда.

Еще тридцать утомительных минут я жду свою лодку и даже успеваю на последние шестьдесят бат перекусить резиновым гамбургером, запив его бутылкой ледяной воды. Зачем в Таиланде продавать безвкусные гамбургеры? Продавайте везде вкуснейший куриный пад-тай.

Строгий худощавый таиландец лет тридцати позвал всех ожидающих на лодку, и я, беспрекословно повинуясь ему, прошла на борт. Через три часа наконец-то закончится мой путь, растянувшийся на целые сутки.

Темно-синяя лодка с белыми надписями по бокам больше похожа на огромный дряхлый плот. В нее вместилось около ста человек, половина из которых уселись на грязном полу рядом со своими громадными рюкзаками. Я же пробралась ближе к кондиционеру, в комнату «VIP» – так белой краской было написано на синей двери. Там, кроме кондиционера, есть wi-fi и старенький серый телевизор, по которому показывают фильм с Киану Ривзом на тайском языке с английскими субтитрами. Что ж, будет чем заняться в ближайшие три часа.

Каждая минута приближает меня к цели. И тут я вдруг начинаю сомневаться: правильно ли поступаю, вот так оставляя привычную жизнь, работу, дом, с головой окунаясь в неизвестность? Но это не рейсовый автобус, сойти с плывущей лодки мне абсолютно некуда.

Спустя час юный контроллер в черных обтягивающих джинсах и отутюженной белой рубашке начал собирать со всех VIP-пассажиров по сорок бат за проезд в улучшенных условиях. Я потянулась за кошельком и тут же вспомнила: последние деньги в местной валюте я отдала за резиновый гамбургер. Есть только американские доллары и российская пластиковая карта. Вряд ли мальчишка-контроллер выдаст мне сдачу со ста долларов, а о наличии терминала для оплаты в такой обстановке думать не приходилось. Когда очередь доходит до меня, я улыбаюсь во все зубы, смотрю на парня жалостливыми глазами и, стараясь не привлекать внимание окружающих, тихонько говорю: «Но хэв мани». Тайский контроллер, расстегнув пуговицу на воротнике, удивленно уставился на меня. Затем, заливаясь нарастающим смехом, принялся бормотать что-то на своем языке. Естественно, его раскатистый смех заставил всех пассажиров оторваться от красавца Киану Ривза и направить свое внимание на нас. С той же искренней улыбкой я медленно повторила «но хэв мани» еще два раза. Юноша игриво посмотрел на меня, прекратил смеяться и пошел дальше, улыбаясь каждому пассажиру. Почти сразу все взгляды вернулись к монотонному фильму про любовь. А я продолжила рассматривать волны, раскачивающие наше судно. И не заметила, как погрузилась в сон.

Проснулась я из-за шума вокруг: пассажиры заговорили громче, кто-то потянулся к выходу. Судя по всему, лодка подплывает к острову. Хотя сам остров почти не видно, уже слишком темно, а освещение практически отсутствует.

Видавшая виды темно-синяя «старушка», не доплыв до причала метра три, резко дернулась и решительно остановилась, видимо зацепившись днищем за камень. Началась суета – как на берегу, так и на судне. За десять минут были испробованы, кажется, все известные местным судовладельцам способы заставить лодку двигаться. После чего было решено: обшарпанная деревянная доска – это единственный выход. Я, не раздумывая, пробежала по шаткой доске одна из первых.


ГЛАВА 2


В кромешной темноте на острове виден был лишь длинный бетонный пирс. На одном из столбов с тусклым фонарем я разобрала надпись «Welcome to your second home». Пересохшие от кондиционера губы расползлись в улыбке, я почувствовала себя спокойно и расслабленно, будто действительно вернулась домой после долгой дороги.

– Мираааааааа! Привеееееет! – голос Насти перекрыл мотор приближающегося мотобайка. – Привеееееет! Ты все-таки приехала! Круто! Ты действительно приехала! Это Андрей, мы любим друг друга! – прокричала загорелая подруга, указывая на человека на соседнем байке.

– Привет! – улыбаясь, отвечаю я. – Поживу здесь неделю, может, две.

За год с небольшим, что я не видела подругу, она изменилась до неузнаваемости. Настя всегда была стройной девушкой, но сейчас ее худоба бросалась в глаза. Сквозь белую обтягивающую футболку просматривались выпирающие ребра. Густые светло-русые волосы, доходившие когда-то почти до поясницы, превратились в короткую стрижку. Длинная челка падала Насте на глаза, заставляя ее каждые несколько секунд заправлять волосы за ухо. Но выглядела Настя с золотисто-коричневым загаром, полным отсутствием косметики и широкой улыбкой великолепно.

– Мира, сколько ты здесь пробудешь, лучше не загадывай. Это решать не тебе. За тебя все решит остров!

Настя крепко обнимает меня. И мне хочется верить, что за меня наконец примут решение, пусть даже это будет остров.

– Мы сегодня вернулись с Хаад-Юань. Не спали двое суток, – продолжала подруга. – Тебе обязательно стоит туда попасть, даже если ты решишь вернуться в Россию через неделю.

– Что это? – спросила я.

– Лучшее место на острове. Да и на всей земле, – ответил Андрей, закуривая сигарету.

Настя загадочно посмотрела на своего любимого и вскинула худощавые руки в воздух, словно обращаясь к самому Богу.

– Там проходят лучшие вечеринки в мире. Я обязательно потом расскажу, – пообещала она и снова крепко обняла меня.

Ребята приехали встречать меня на двух мопедах: один из них, которым так уверенно управляла Настя, предназначался мне. До сегодняшнего дня я ни разу не сидела за рулем мотобайка. К тому же остров в основном – горы и непроходимые джунгли. Поэтому, погрузив свой багаж к немногословному Андрею, сама я устроилась сзади Насти, доверившись ее опыту вождения, и мы поехали искать место, где я проведу первую ночь на острове. А завтра, передохнув после долгой дороги, найду уютный домик около моря.

Я не успевала рассмотреть, что попадалось на пути, так как чаще смотрела на спидометр, а иногда утыкалась лицом в спину бесстрашной подруги. Но даже в темноте было понятно: остров настолько зеленый, словно раскрашен ярким фломастером. Вдоль двухполосной дороги растут высокие кокосовые пальмы, встречаются мощные деревья с крупными листьями, а иногда цветущие кусты размером с двухэтажный дом. Чаще всего взгляду попадались кафе с бамбуковыми столиками и прокат мотобайков. Их, кстати, на дороге не много, а машин за десять минут мне встретилось только две. Настя еще успевала рассказывать, где можно вкусно и недорого поесть или выпить кофе, но я не запомнила ни одного названия.

В первом попавшемся отеле со стоящей на дороге табличкой, где разноцветными мелками написано «350 per night», в крошечном номере я лежу на двухместной кровати и размышляю.

Зачем? Зачем я сюда приехала? Боже, я проделала такой долгий путь – и для чего? Я совсем одна и никого тут не знаю! Моя врожденная застенчивость не позволит мне знакомиться с новыми людьми. Да и зачем? Зачем мне с кем-то знакомиться? Мира, ну неужели ты не могла решить свои проблемы в Москве? Или где-нибудь поближе к дому? Да и какие у тебя проблемы? Просто устала работать, ничего из происходящего вокруг не увлекает, ничто не приносит удовольствие. Ни карьера, ни шопинг, ни бестолковые еженедельные свидания. Но разве обязательно для решения таких вопросов лететь через весь земной шар? Ведь можно было записаться на какие-нибудь курсы фотографии или рисования акварелью, ну или что-то в этом роде, куда сейчас записываются девушки, уставшие от одиночества.

Ладно, Мира, засыпай! Подумаешь об этом завтра утром или никогда. За окном 2013 год, в любой момент можно нажать пару кнопок в айфоне и купить обратный билет. Возможно, утром так и сделаю, вот только хорошенько высплюсь. Вернусь в Москву, устроюсь на новую работу и продолжу бесконечный круговорот, якобы наполненный смыслом жизни. Все-таки одиночество – это не мое, мне даже некомфортно находиться одной в номере, пусть и в солнечном Таиланде, в нескольких метрах от моря.

Этой спонтанной поездкой мне хотелось избавиться от чувства тотального одиночества, овладевшего мной за последние месяцы, но, кажется, сейчас я приблизилась к нему на несколько тысяч километров.

Проснулась я с рассветом – от непривычного слуху пения птиц или насекомых, льющегося отовсюду. И с совершенно противоположными вчерашним мыслями. Удивительно, но за прошедшую ночь я наполнилась желанием жить здесь и сейчас, наслаждаясь каждой минутой. По неизвестной мне причине я чувствую себя бесконечно счастливой и начну сегодняшний день с поисков жилья. Наличие уютного домика добавит мне сил и уверенности для того, чтобы понять и принять себя.

Как только я вышла из холодного душа, приехала заспанная Настя на арендованном для меня мопеде. Я быстро побросала свои немногочисленные вещи в сумку и прыгнула на заднее сиденье, предварительно расплатившись за ночь с улыбчивой хозяйкой маленького отеля. Стоимость меня порадовала еще вчера: триста пятьдесят бат – в переводе на российские деньги получалось примерно триста пятьдесят рублей. Курс почти один к одному, все просто и понятно.

Настя привезла меня к себе домой, чтобы оставить там мой небольшой багаж на время поисков жилья. Оказывается, я ночевала всего в нескольких километрах от них с Андреем. Район называется Баан-Тай, и, по словам ребят, в основном здесь живут любители ночной жизни. Море на пляже мелкое, можно идти пятьдесят метров – и тебе так и будет по колено. Поэтому пляжи Баан-Тая совершенно пустые.

Подруга, увлеченно рассказывая о географии острова, накормила меня завтраком. Утопая в гигантском плетеном кресле на веранде с видом на джунгли, я наслаждалась овсяной кашей с порезанными кусочками сладкого манго и внимательно слушала, куда стоит поехать в первую очередь.

– Обязательно сходи в «Eden Garden». Если ты не была там, ты не была на острове, – уверенно сказала Настя.

Она взяла мою опустевшую чашку и пошла на кухню за третьей порцией кофе.

– Что это? Какой-то пляж? – крикнула я.

Настя не ответила. Я ждала ее, оглядываясь по сторонам. Сонный Андрей лежал в гамаке, докуривая самокрутку. Солнце пригревает все сильнее, и мне хочется как можно скорее оказаться на пляже. Настя вернулась с двумя чашками в руках. Одну поставила на крошечный деревянный столик передо мной, вторую отдала в руки Андрею.

– Туда нужно плыть на лодке, на байке тебе не проехать. Да и никому не проехать. Плыть совсем недолго, минут десять. И лучше рано утром в воскресенье, часов в пять. Успеешь на рассвет и потанцевать в сказочной атмосфере лучшей вечеринки в мире.

Я не стала разочаровывать Настю сообщением о том, что вечеринки не входят в мои планы. Пусть даже лучшие на острове или на всей планете Земля. Сейчас мне нужна тишина и покой, я прилетела только за этим.

С каждым глотком свежесваренного кофе я чувствую себя все более счастливой и расслабленной. Окружающая красота увлекает меня, а неподвижное голубое небо не перестает радовать глаз. Около дома ребят гордо разгуливает огромный коричневый петух с разноцветными перьями в роскошном хвосте, а за ним семенят черные курицы, они гораздо меньше петуха, и, кажется, каждая борется за его внимание.

– Это соседские, но мы их подкармливаем, – говорит Андрей и смачно затягивается самокруткой.

Куда ни посмотри – на каждом сантиметре этого удивительного места всевозможные оттенки зеленого. Ветки кустов и свисающие с них белые цветы окутывают веранду дома, повсюду расползаются незнакомые мне запахи, а в небо врезаются стройные кокосовые пальмы.

Насладившись завтраком под звуки джунглей, мы с Настей отправляемся искать мне дом.

Почти весь остров занят горами, покрытыми непроходимыми джунглями, а в оставшейся части раскинуты густые пальмовые рощи. Мы несемся на байке по дороге вдоль моря, и в этот раз я с жадностью смотрю по сторонам. Ветхие магазины с чипсами и местным пивом «Chang», фруктовые лавки и прачечные встречаются чаще всего. Настя сказала, что на острове есть три основные дороги, пересекающие местность с юга на север. Я успеваю заметить, как подруга время от времени приветствует водителей встречных мопедов: кивая головой, она машет им рукой, в которой держит телефон. Мне даже на заднем сиденье ехать страшно, сердце бешено колотится и готово выпрыгнуть на каждом повороте. Иногда я от ужаса зажмуриваю глаза и безжалостно впиваюсь пальцами в ребра подруги, но Настя словно наслаждается процессом, ее длинная челка развевается на ветру, то и дело задевая мое лицо.

– Аварии на байках случаются каждый день! – кричит она сквозь шум ветра. – Но не переживай, я за рулем почти год – и ни одной царапины.

И я не переживаю. Абсолютно доверившись подруге, смотрю по сторонам и совершенно забываю обо всем. Ветер распускает мои волосы в разные стороны, а леопардовые очки защищают глаза от песка, мух и других неприятностей.

Остров со всех сторон окружает лазурная вода Сиамского залива. Ближе к берегу волны становятся белого цвета. А где-то вдалеке проходят корабли, наверное, в них плывут такие же путешественники, как и я, уставшие от городских джунглей.

Туристы, которых Настя называет странным словом «фаранги», встречаются не часто. Дорога свободна, никаких пробок, светофоров, да и машин практически нет. Основное средство передвижения на острове – мотобайк, мопед, он же скутер. Сразу бросается в глаза: все проезжающие улыбаются друг другу. И с моих губ уже которую минуту не сходит улыбка.

Домов мы посмотрели не меньше двадцати, но ничего подходящего для себя я еще не нашла. Все, что нам попадалось, можно разделить на два типа: или очень грязно, или очень дорого.

Для меня же важно соблюдение нескольких условий. Первое – месторасположение: не очень далеко от дома Насти, потому что это единственный знакомый человек в стране. Второе – сам дом: чистый, уютный, желательно недавно построенный и очень светлый. И чтобы рядом были расположены еще дома. Все же жить одной в джунглях точно не мой вариант, я боюсь каждого шороха, собак, всех без исключения насекомых, не говоря уже об обезьянах и других диких представителях тропических лесов. А наличие рядом людей меня успокаивает.

И третье условие – стоимость дома. Я ориентируюсь примерно на пятнадцать тысяч бат за месяц с возможностью заплатить за одну или две недели.

Несколько раз я мысленно проговорила все три условия, и меньше чем через полчаса именно такой домик, который я нарисовала в своем воображении, был найден.

Дневник острова

Подняться наверх