Читать книгу Качели времени. Уже не дети - Ирина Михайловна Кореневская - Страница 1

Звякнув велосипедным звонком, я согнала с дороги стайку четырехлеток, которые решили поиграть в дочки-матери прямо на проезжей части. Малышня помахала мне лапками, я ответила им тем же. Потом улыбнулась, подставила лицо жарким лучам и даже зажмурилась. Обожаю лето! Нет лучше времени года и никто меня не убедит в обратном.

Я люблю, когда солнце целует кожу, когда ветерок то играет с волосами и щекочет шею, то свистит в ушах, если я начинаю крутить педали быстрее. Люблю чувство скорости, когда несешься в солнечный день по городу. Люблю, когда стремительно заезжаешь в лес, и лучи вдруг превращаются в пятна, солнечные зайчики играют с тобой в прятки, то исчезая, то появляясь среди густой листвы. Люблю воду, она в жару как парное молоко, и можно с разбегу бросаться в нее, и в несколько сильных гребков пересекать реку. А после долго и лениво валяться на другом берегу, восстанавливая силы. Люблю, как пахнет трава, иногда настолько сильно, что кажется, будто ее можно пить!

Лето вызывает у меня такой восторг, что хочется отнять руки от руля, раскинуть их в разные стороны, словно птица, которая вот-вот взлетит. Но нет – ладони на руль. Ведь взлететь в таком случае очень даже легко, однако полет будет не слишком продолжительным, а приземление, если не повезет, не очень-то и мягким.

Синяков и ссадин я не боюсь. В районе, где живет моя семья, попросту не осталось заборов, с которых я бы в свое время не упала. И очень мало крыш может похвастаться тем, что моя драгоценная персона их не посетила.

Даже папа, в очередной раз накладывая заживляющую мазь на мои боевые раны (так их окрестила двоюродная бабушка), не выдержал.

– На твоих братьев, Лия, мази уходит гораздо меньше – на двоих, вместе взятых!

Я в ответ и бровью не повела. Том и Гек, как и наш дедушка-ботаник, предпочитают держаться поближе к земле. Будь их воля, они бы жили в огороде и спали в теплице. Где же им пораниться? Разве что крапива синеголовая покусает или малиной обыкновенной поцарапаются.

– Ну, во-первых, в тихом омуте черти водятся. – подмигнула мне мама. – Поэтому скажи спасибо, что мы знаем: от Лии можно ждать чего угодно. Чего ждать от ее братьев – еще неизвестно. И потом, чему ты удивляешься? Дочка пошла в нас обоих.

– Верно! – засмеялся отец. – Да и ребята еще маленькие. Подрастут, так запасайся, мать, успокоительным.

Однако папа ошибся. Близнецы младше меня на два года, но и сейчас, в свои пятнадцать, по-прежнему тихие, спокойные парнишки. Впрочем, я тоже больше не прыгаю с забора на забор, да и летать с велосипеда вовсе не намерена.

Дело в том, что в корзинке, которая прикреплена к рулю, ждет своего часа пышный и еще горячий сливовый пирог. Я еду в гости к своему двоюродному брату Ониксу и не могу так рисковать его любимой выпечкой! Тем более, я очень соскучилась по братишке. Мы все детство провели вместе, но теперь, когда он учится на Нибиру, видимся всего несколько раз в год. И я знаю, что Оникс просто обожает мой пирог. Разумеется, я не могла его не порадовать!

Мысль о том, что я скоро увижу брата, воспоминание о том, как он уплетает мою стряпню, и лето, дышавшее в каждом кубометре воздуха – все это снова нарисовало на моем лице широкую улыбку. Руки словно сами оторвались от руля и в этот момент я сама себе напомнила Кейт Уинслет из одного земного фильма про трансатлантический корабль…

А в следующий момент я, тем самым улыбающимся лицом, полетела прямо в снег. Стоп! Откуда тут снег летом? Сев и встряхнувшись, словно собака, я огляделась и вздохнула. Двоюродная моя бабушка часто говорит, что людям нашего рода свойственны пограничные состояния: мы крепко стоим на земле, но в то же время парим в облаках, пугая звезды. Но кажется, именно я больше летаю в мечтах, опускаясь на землю только таким банальным образом: грохнувшись со всей дури по причине своей невнимательности. Впрочем, та же самая бабушка Саша часто замечает, что я вообще уникум в их роду. Ну да, она обо мне не слишком высокого мнения.

Лето могло мне только сниться – ведь я сейчас не на родной планете, где зима бывает всего пару месяцев в году и то, не слишком отличается от осени. Я на Земле, потому что Ониксу, да и всей родне, приспичило под Новый Год встретить этот самый волшебный праздник так, как привыкла ба Саша – со снегом, морозом и елкой. Поэтому всем надо было прилететь в Сибирь – это, наверное, самое холодное место во Вселенной. И все были счастливы и рады этой идее. Кроме меня.

Так же сильно, как я люблю лето, я ненавижу зиму. Впрочем, на Эдеме она действительно достаточно мягкая, в сравнении с Землей. Но все равно, если осенью царит атмосфера, будто кто-то собрался сдыхать, то зимой кажется, что намерение успешно воплощено в жизнь. Становится холоднее, все ленятся, кутаются в пледы и романтично хандрят. Я же не могу сидеть, как истукан, до весны, мне надо жить все время! Однако зимой и на меня нападает хандра, причем отнюдь не романтичная.

Но то на Эдеме. Здесь же мне еще и очень холодно. Конечно, у меня есть теплая зимняя одежда, ноги всегда в двух парах носков и в сапогах, руки в варежках. Но лицо-то я никуда не спрячу, а балаклаву носить не хочу. Я в ней на черепашку-ниндзя похожа. Да и просто мне не нравится, когда приходится напяливать на себя столько одежды. Дома мы обходимся минимумом вещей.

И, наверное, я так замечталась, вспоминая лето, что забыла, где нахожусь сейчас, поскользнулась и грохнулась. Кстати, еще одна причина не любить земную зиму: лед. Падать на него больно и обидно, да еще и что-нибудь себе можно сломать. Майкл вот, сын бабушки Саши, руку так однажды сломал.

В то же мгновение, как я подумала о парне, меня вдруг подняли, встряхнули, и поставили на ноги. Гневно глянув на наглеца, посмевшего со мной так обращаться, я мысленно чертыхнулась: легок на помине! Прямо передо мной стоял двухметровый Майкл, закутанный по самый нос в шарф. Узнала я его только по смеющимся глазам.

– Не сиди на холодном, племяшка! А то кто мне внуков потом родит? – заявил он.

– Я тебе не племяшка. – буркнула я и пошла к дому ба Саши.

В последние пару лет Микаэль, как зовет его наш прадедушка, почему-то стал меня раздражать. Нет, он конечно добрый и веселый, симпатичный парень. Но мне надоело, что он все время со мной как с маленькой. Еще и это «племяшка». Глупое слово! И вообще, какая я ему племянница? Да, он с моим отцом кузены – это с одной стороны. С другой – он наш далекий потомок, я ему вообще в прабабушки гожусь!

Бурча себе под нос все это, я топала, проваливаясь в сугробы. Майкл меня оттуда тут же вынимал и подтрунивал, называя теперь старушкой. Честно говоря, это мне нравилось еще меньше, чем прежнее обращение. Если бы кто другой на его месте попытался со мной так себя вести, я бы его уже по стенке размазала!

У меня огромный энергетический потенциал, но Саша всегда расстраивается, что я использую его не по делу. Однако показать обидчику где раки зимуют – это, на мой взгляд, самое прекрасное дело. Вот только у Майкла потенциал тоже ого-го, так что его опасно трогать. Я пару раз видела, как он тренировался со своим отцом или с братом бабули, как они проводили энергетические поединки…

У отца Майкла смешная энергетическая форма: какой-то ушастый небольшой медведь. А брат Саши, Женя, оборачивается шикарным снежным барсом. Увидев его в таком обличии впервые, я подумала, что Микаэлю конец. Ведь его воплощение не такое эффектное – земляной вепрь, огромный, неповоротливый, неуклюжий. Однако этот свин оказался таким шустрым, что глаза не успевали за ним проследить.

Вот если бы не эта его сила – парень уже давно узнал бы, что не стоит меня обижать. И самое обидное: кажется, он догадывается, почему я его не трогаю. От того и наглеет, и подтрунивает надо мной каждый раз, как увидит. А мне такое не по нраву. Я, в конце концов, уже не малышка!

– Да что ж такое! – воскликнул Майкл, когда я в очередной раз провалилась в снег по пояс. – Пупся, ты или иди, или думай, если одновременно не получается.

Да он издевается! Специально старается напомнить, что я еще малявка – хотя сам по возрасту от меня недалеко ушел.

– Послушай, ты! – заорала я на него. – Хватит звать меня племяшкой, старушкой, пупсей, бэбиком, бабушкой! Надоел!

– Лия, ты чего взвилась? – удивленно и растерянно глянул на меня Майкл.

В другое время я бы и сама об этом подумала. Наверное дело в том, что я изначально не хотела сюда ехать. Тут слишком громко и холодно, слишком многолюдно, ведь собирается все наше огромное семейство. Я потому и ушла от камина, у которого сидела два предыдущих дня, чтобы хоть немного отдохнуть от шума. Даже холодная улица показалась на некоторое время привлекательнее теплого, но шумного дома. А тут замечталась, вспомнила родную планету и любимое время года, упала, расстроилась. Скорее всего, потому в итоге и выплеснула свои расстройство и злость на ни в чем неповинного парня.

Но в данный момент я была настолько зла, что думать ни о чем не хотела. Просто развернулась, и пошла к дому.

– Постой, ма… Лия, постой! – Майкл едва снова не назвал меня малявкой, но вовремя себя поправил.

За это спасибо, конечно. Но вот дальше он совершил роковую ошибку: схватил меня за руку. А я терпеть не могу, когда меня хватают! Даже если это кто-то с огромным потенциалом. Сейчас он у меня получит!

Я резко повернулась, собираясь залепить ему звонкую пощечину, но тут вдруг почему-то грянул гром и все окуталось непроглядной чернотой.

***

За окном громыхнуло так, что Саша, мирно читавшая в кресле книжку, подпрыгнула и уронила томик ни в чем неповинного Мольера. А потом с резвостью, которая так не шла ее почтенным летам, выскочила на балкон.

– Что там такое? – высунулся следом муж.

– На нашего сына напали твои родственники. – ответила ему самый главный Хронос, глядя вниз.

– Энергетический поединок? – Алекс вышел на балкон. – Ну так надо спасать родственников.

– О нет, дорогой. Возможно, спасать надо сына.

Мужчина глянул вниз и присвистнул. На белом снегу в оборонительной позиции застыл черноземный, блестящий, громадный вепрь. Наверное, никакая сила не могла бы сдвинуть с места этого исполина. Разве кроме того, кто на него нападал. Сотканная из тумана, на вепря наступала белая пантера. Сотрясая окружающее пространство мощным рыком, она нервно била хвостом по земле и, припадая на передние лапы, собираясь в пружину, распрямлялась в прыжке и атаковала несчастного кабана.

– Напомни мне, на всякий случай, обработать перекисью его царапины от когтей этой кошечки. Во избежание. – буркнула Саша, восхищенно следящая за битвой.

– А кто это, блин? – не обладая глубинным зрением, Алекс, в отличие от супруги, не видел, кто же скрывается под личиной белой пантеры.

– Лия.

– Наша малышка Лия?!

– Надо смотреть правде в глаза, дорогой. Все наши малыши – уже не дети. И вот тебе живое доказательство. – кивнула Хронос на площадку перед домом.

Там земляной вепрь в срочном порядке пытался вырыть себе иглу и спрятаться от разгневанной туманной пантеры.