Читать книгу Четыре жизни - Ирина Романова - Страница 1

***

–Ну почему, почему ты меня подставляешь так? Предатель! – сокрушалась я на телефон, – нашел, когда разрядиться!

Хочу немного разбавить эту негативную обстановку и пояснить, что собственно происходит.

Меня зовут Дана, я учусь в 11 классе, вот-вот и у меня начнутся экзамены. Страшно ли мне? Я сама пока не знаю, в любом случае – чему быть, того не миновать. Я живу с бабушкой, потому что мама умерла, а папа, чтобы меня обеспечивать, постоянно ездит в командировки, я тоскую по нему, но понимаю, что все ради меня, поэтому стараюсь не огорчать. К бабушке я переехала, когда училась в 10 классе, тогда зимой мама и умерла.. Я очень тяжело перенесла эту утрату, конечно, мое состояние отразилось и на учебе, и на моем образе жизни в целом. Я начала бесконечно хандрить, переживала из-за любой мелочи и часто срывалась на слезы. Учителя понимали мое состояние и частенько отпускали домой, но там мне было еще хуже, потому что мне все напоминало о ней.. Бабушка Агата – мамина мама – безумно меня любила всегда, конечно, единственная внучка, да еще и как две капли воды похожа на её дочь. Она делала для меня всё и даже больше, поэтому вскоре после этого печального события забрала меня к себе, а отец перестал вылезать из командировок.

Так вот, поскольку бабушка очень трепетно относилась ко мне, я старалась её не разочаровывать, поэтому всегда звонила, когда шла с занятий. Но сегодня именно тот день, когда телефон подставил меня, он разрядился в тот момент, когда я уже почти начала звонить, надеюсь, хоть гудок к ней дошел. На всякий случай пришлось ускорить шаг. На улице такая жара, что создается ощущение, будто подошва моих балеток горит диким пламенем, а по спине течет водопад «Потный». Пытаясь спастись от жары, я не заметила, как от ускоренного перешла на быстрый шаг и практически летела, думая о том, как быстрее выпить стакан холодной воды.

–Отлично, – сигнал зеленого светофора показывал еще 3 секунды, – я успею, – пробормотала себе под нос я.

Вовремя проскочив по зебре на другую сторону, я, не сбавляя шагу, направилась дальше, но мой марафон прервал дикий собачий скулеж. Я обернулась и увидела, что на дороге лежит беленький комочек шерсти, вокруг него образовалась лужа крови. Щенок тихо поскуливал, а его лапки бились в мучительных судорогах.

Отключив всякую логику, я понеслась спасать собаку, о чем очень скоро пожалела. Я ведь не учла, что светофор уже для меня красный. Как только я вышла на проезжую часть, на меня наехал лихач. Удар пришелся четко в область живота, и меня откинуло на приличное расстояние от места происшествия. Дико больно, такое ощущение, что я оказалась под огромным прессом, который скоро оставит от меня только маленькую лужицу. Секунда, две, три – и боль резко исчезла. Странно.. Может, болевой шок? Ладно, не больно и хорошо, я, наверно, просто испугалась. Надо идти домой скорее, бабушка начнет волноваться, потом еще, не дай Бог, узнает, что со мной случилось, не хочу, чтобы она переживала.

Ой! Собака! Что там с ней? Стоило мне об этом подумать, как в поле моего зрения появился тот самый белый комочек шерсти, только как странно, он так бодр и весел, будто не его только что сбила машина. Случаи из разряда мистики меня всегда выбивали из колеи, и этот не стал исключением.

–Эй, дружочек! – я взяла пса на руки, – ты как воскрес-то?

В самом деле, абсолютно живая и здоровая собака, что ж не так-то? Может его не сбивали? Он от испуга может скулил? Ничего понять не могу..

–Солнышко, ты безумно милый, но мне уже пора, если хочешь, пойдем вместе.

Я улыбнулась этому очаровашке во все 32. Его молочная шерстка с коричневыми пятнышками на спине и вокруг правого глаза была такая пушистая, что казалось, как будто он облачко. Милый пес с умным взглядом. Я взяла ее на руки и начала гладить, не могу унять своего умиления по отношению к нему. В одну секунду по всему телу проскочила волна, будто током прошибло. Я подумала, что меня просто передернуло от случившегося, не придав этому никакого значения. Собака спрыгнула с моих рук и начала звать меня куда-то:

–Я, к сожалению, не понимаю собачий язык, но, по-видимому, мне придется идти, но потом сразу пойдем к бабушке! – кричу в след уже давно скрывшейся за углом улицы собаке.

Мы пошли в сторону той самой дороги, люди, которые скопились на перекрестке, уже разошлись, машины не было, стояла только «скорая помощь», врачи бегали, суетились, но мне было неинтересно, что там происходит. Я бежала за собакой, которая вела меня по каким-то странным закоулкам, которые раньше я никогда не замечала. Оказывается, она вела меня к бабушке!

–Молодец! Как мне тебя звать.. Нори! Ты большой молодец, как ты узнал, где живет моя бабушка?

Бабушкин дом, пожалуй, ничем не отличается от среднестатистического. Дворик с небольшим палисадником, в котором растут ароматные цветы пестрых окрасов, по двору бегает немецкая овчарка Граф, любимчик всех членов нашей семьи. Несмотря на свои размеры, он очень уютный, особенно зимними вечерами, когда он любит залезть между толпой людей и греть их всех своим теплом. Думаю, ему это нравится. Сам дом обложен белым кирпичом, смотрится аккуратно. На крыше тоже есть полуэтаж, там моя отдельная комната, без меня в ней никто не живет. Я сделала в ней все по своему вкусу.

Нори, не подавая голоса, молча смотрел на меня и на двор бабушки. Я оставила его на улице, потому что не знаю, как отреагирует Граф. Я зашла, пес подошел ко мне, обнюхал и, присев на задние лапы, поклонился и начал протяжно скулить.

–Граф, ты чего? У тебя новолуние сегодня? – посмеялась я.

Открываю тяжеленую деревянную дверь, которую красили уже наверно миллион раз. В доме гробовая тишина. Обычно, когда бабушка дома, у нее работает радио или телевизор. Из дальней спальни слышу тихие всхлипывания, мне это не нравится, неужели что-то случилось? Надеюсь, она не из-за меня, не люблю, когда она расстраивается, особенно, когда в этом виновата я..

Бабушка сидит в своей спальне. Посередине комнаты стоит железная кровать, на которой лежит толстенная перина, из-за этого кровать кажется высоченной. Возле небольшого окошка с прозрачными ажурными занавесками стоит журнальный столик. На нем лекарства от давления, снотворные таблетки, блокнот с ручкой. В последнее время она очень беспокойно спит, бабушка сама рассказывала, что ей снятся плохие сны, и она подолгу из-за этого не может уснуть. Сейчас она сидит на стуле рядом с этим столиком, ко мне она сидит лицом, но почему-то делает вид, что не видит, может, обиделась? По ее щекам стекают градины слез, она говорит по телефону.

–Сашенька, да ты понимаешь, что сейчас они ничего не могут сделать, они подключили ее к аппарату искусственного жизнеобеспечения. Но так долго нельзя, если она не придет в себя в ближайшие три дня, мы ничем ей не поможем.

Она разговаривает с папой, он как обычно в длительной командировке, мы с ним практически не видимся. Бабушка начинает заливаться слезами еще больше, я не могу на это смотреть, мое сердце будто сейчас выскочит из груди, оно бешено стучит, слышу его стук даже в ушах. Я сажусь перед бабушкой на колени, положив ее свободную руку в свои. Она такая горячая. Чувствую, что по ее телу пробегает легкий холодок, это заметно, потому что у нее появились мурашки. Она вздрагивает и отдергивает руку.

–Саш, будем надеяться на то, что наша Даночка справится, у нее сильные гены, дед наш вон какой. За всю жизнь ни разу не болел. И наше золотко справится. Я буду держать тебя в курсе всего происходящего. Пока.

–Что? Баб, я здесь! Ты чего? Со мной все хорошо, я же тут, жива и здорова! О чем ты???

Мое подсознание мечется из угла в угол. Вот они те самые странности и всплыли.. Я смотрю в ее голубые, заплаканные глаза и жду, что она мне хоть что-то скажет. Но она по-прежнему делает вид, что меня здесь нет. Значит точно.. Она не видит меня и не слышит..

–Даночка, солнышко мое, держись, – говорит она сквозь слезы.

–Неужели увидела? – обрадовалась я. – А нет, показалось..

Она просто встала и прошла сквозь меня. Теперь по моему телу пробежали мурашки. Все мои сомнения подтвердились.. Но что я нахожу странным: если я призрак, то почему я все чувствую? Почему я смогла ее за руку взять? Может, мне показалось? Стоит еще раз попробовать.

–Бабуля! – подбежала я, пытаясь схватить ее за руку.

Моя версия не подтвердилась, я не смогла ее взять, но ее рука дрогнула. Я, как ветерок, не трогаю, но она чувствует прикосновения. Очень странно. Все призраки так умеют? Интересно..

«А! Стоп!! Как я могу быть призраком, если бабушка сказала, что я вроде как в больнице и, кажется, еще жива?! Эта история становится все интересней, а мне все больше непонятно.. что же делать теперь?» – размышляла я.

Слева от меня стоит шкаф с большим зеркалом, я замечаю его и решаю подойти. Как смешно, вместо себя я вижу.. Ничего! Как смешно, кто бы мог подумать..

Я, опустошенная, вышла во двор, ощущения внутри не из приятных. Нори по-прежнему сидел на том месте, на котором я его оставила. Когда я подошла, он начал жалобно скулить и, лежа на животе, закрывать лапками свои глаза. Он все понимал с самого начала и привел меня сюда не случайно. Ему нужно было, чтобы я узнала. Умничка! Я погладила его по макушке, и он встал. Подав голос, он позвал меня за собой в сторону леса, который находился неподалеку, а за ним заброшенные пруды. Мне всегда было очень страшно туда ходить, не знаю, насколько это правда, но бабушка рассказывала, что там по ночам убивали случайных прохожих, топили их в прудах, закапывали в мусоре, под деревьями, а порой бросали и так, только прежде, чем их находила полиция, лисы уже успевали полакомиться самыми вкусными частями тела. Представляя эту картину, я боялась даже вечером просто выходить за пределы двора. Не знаю, правду она говорила или нет, но, думаю, это вполне возможно. Однажды мы с папой шли через этот лес, я видела и пруды, и лис, и кучи мусора. Люди, свиньи, не берегут природу..

Как я и предполагала, мы пришли в тот самый лес, Нори уселся возле двух сросшихся в виде арки акаций и ждал, когда я его догоню. Я шла не спеша, осматривая всю окрестность. Мимо меня, прямо перед носом, пронеслась лиса. Она такая облезлая, даже шерсть у нее была не сильно рыжая, а хвост, как у мыши, тоненький и страшненький. Нори начал громко лаять, напоминая, что ждет меня. Я подошла, он запрыгнул в арку. Я за ним.

Мы оказались, будто по ту сторону зеркала. Вроде тот же лес, только тут ничего не цветет, трава желтая, все цветы пожухлые, а деревья и вовсе без листвы, стоят голые, ветви черные, будто обожжены. Мы проходим немного дальше, на горизонте виднеется один их прудов, еще немного пройдя вперед, начинаю чувствовать тошнотворный запах. Это смесь гнили, застоявшейся воды, гари и разлагающихся трупов. Фу, сочетание не из приятных. За деревом замечаю какую-то фигуру. Я окликнула ее, а она, заметив меня, прыгнула в воду. Я подбежала к краю пруда, примерно на его середине торчала голова.

–Не бойся, я ничего тебе не сделаю, выйди сюда, – приманиваю я.

Это была девочка лет семи, ее тело такое пухленькое, сине-зеленого оттенка, в волосах тина, глаза впавшие, а на глазных яблоках мутно-белая пелена. Выглядит, как, хмм, труп! Почему как? Бедная. Что с ней случилось? Она настолько ужасна, что я боюсь смотреть на нее. Вдобавок этот мерзкий запах, потому что возле пруда еще начало нести тухлой рыбой.. совсем немного и меня стошнит..

Она медленно начала двигаться в мою сторону, на ней нет никакой одежды, ужас, боюсь представить, как она умерла тут.. Девочка, наконец, вылезла, теперь я вижу ее во весь рост, и это зрелище, поистине, ужасно… Она с опаской шла от берега и, наконец, присела на край лавочки возле меня. Она смотрела своими прозрачными глазами и молчала. Я села ближе. Ох, этот запах..

«Держи себя в руках, надо все у нее выяснить», – твердила я себе.

–Как тебя зовут? – выдавила я с трудом.

–Катя, а тебя?

–Меня Дана зовут. Как ты здесь оказалась? – я прекрасно понимаю, что это труп, не думаю, что есть смысл спрашивать, где ее родители и почему она здесь одна.

–Десять лет назад я гуляла возле дома, родителей не было, за мной присматривала соседка – тетя Валя. Она периодически выглядывала в окно, чтобы убедиться, что я на месте, несколько раз звала в дом, но я оттягивала время, хотелось еще погулять. Потом ко мне подошел дядя и предложил пойти к пруду посмотреть на рыбок. Я сказала, что мне надо предупредить тетю Валю, а он сказал, что уже ее предупредил. Я согласилась, и мы пошли. Мы стояли возле пруда, я высматривала рыбок, но было темно и невозможно было ничего разглядеть. Я расстроилась, поворачиваюсь к нему, а он штаны снимает. Сказал мне тоже раздеваться, чтобы мы смогли поплавать в озере, там точно я их увижу. Он разделся совсем и приказал мне тоже раздеваться..

Девочка остановилась, чтобы сглотнуть комок, который мешал говорить, по ее щеке потекла слеза.

–Мне было очень стыдно, и я начала плакать. Он ударил меня по лицу, и я упала на мокрую грязную землю, потом он потащил меня на лавочку, стянул мои трусы и начал делать мне очень больно, я кричала, плакала, а он так сильно меня схватил, что я пошевелиться не могла. Он затыкал мне рот своими грязными трусами, потом повернул к себе и начал совать свою гадость мне в рот, я задыхалась от слез, сопли текли ручьем, он бил меня по лицу, когда я делала не так, как он хочет. Во рту я чувствовала вкус крови, потом он развернул меня и опять продолжил свое дело. Мне уже оставалось только терпеть, потому что поблизости никого не было. Когда он закончил делать Это, я почувствовала, что внутрь меня льется что то теплое, мне было очень неприятно.. Мне оставалось давиться собственными слезами..

Катя на несколько секунд замолчала, она снова пустила слезу, но набравшись храбрости продолжила:

–После этого я не чувствовала в себе никаких сил, я очень надеялась, что он сейчас уйдет и я вернусь домой. Я лежала на лавочке вот здесь, – она положила ладонь на свободное место возле себя. – У меня не было сил встать и одеться. Я лежала молча с закрытыми глазами, по щекам текли слезы. Я думала о том, что родители будут меня ругать, когда узнают об этом. Он оделся, помыл руки в пруду и, сложив мои вещи в кучу, начал копать яму недалеко от пруда. туда он закопал мои вещи, – она показала пальцем на то место, в десяти шагах от пруда. – Потом он взял меня на руки, я испугалась, что все повторится. Он начал раскачивать меня как на качели, потом отпустил меня, и я полетела далеко вглубь пруда. Я не смогла двигаться, я чувствовала, как тону все глубже, плавать не умею. Потом я начала задыхаться, мне было нечем дышать. Вода наполнила мои легкие, дыхание перекрыло, и я пошла ко дну. Несколько минут, и я очень быстро, как пуля выскочила из воды. Вылезла на берег и увидела этого дядьку. Он сидел рядом с берегом и плакал, я аккуратно пробежала за его спиной и бросилась к дому, но дальше леса не смогла убежать. Тут вокруг невидимая стенка, которая не пускает никого, кто оказывается в этом пруду.

–Твое тело так и не нашли? – сглатывая ком в горле, спрашиваю я.

–Нет, я так и лежу там, куда он бросил меня.

Нори начал скулить, и мне пришлось обернуться в его сторону. Он звал куда-то вглубь леса, Катя сказала, что может со мной пойти, она здесь все знает и защитит меня, если это понадобится. Я взяла ее за руку, и мы пошли за Нори.

–Знаешь, когда я вернусь в мир людей, я обязательно найду способ сказать, что ты здесь, тебя найдут, и твоя душа обретет покой. Я обещаю. Я слышала подобные истории, думаю, я разыщу твоих родителей.

–Передай им, что я очень их люблю и прошу прощения, что так получилось.

Слезы потекли сами собой, я и представить не могу, что пережил наивный беззащитный ребенок. Ублюдок, который это сделал, очень надеюсь, что сейчас гниет в тюрьме и испытывает такие же муки, как Катя.

Под деревом сидела женщина, ее силуэт был до боли знаком. Я подходила все ближе и с каждым шагом убеждалась, что мне не кажется. Она посмотрела на меня, и внутри все оборвалось..

***

Это была моя мама. Без сомнения, это она. Ее золотые волосы, которые струились чуть ниже плеч, то самое оранжевое платье с черными кружевами на рукавах, ее ясные серо-синие глаза, как у меня. Она была все такой же, какой была в тот день, когда ее не стало. На ней не было признаков рака, который ее уничтожил изнутри. Она напевала колыбельную, которая успокаивала меня, когда было страшно. Я не слышала и не видела вокруг ничего кроме нее. Ничего не надо, только бы остаться с ней.. Она смотрит на меня, и я чувствую ее любовь. Господи, неужели? Это правда она? Я подбежала и рухнула прямо перед ней на колени, разрываясь от слез и обиды, которую держала сама на себя, потому что не смогла помочь. Она гладила меня, я чувствовала родную теплоту от нее и стаю мурашек, которые побежали по мне от макушки и до самых пяток. Я понимала, что это она и никто другой, мое сердце наполнилось теплом, я впервые за два года чувствовала такую умиротворенность, но и в то же время слезы текли, не переставая. Такое смешанное чувство во мне загорелось, что даже не находилось слов, чтобы объяснить, что со мной происходит.

–Даночка, цветочек мой, я так рада тебя видеть. Мне сказали, что ты здесь, я не могла не увидеться с тобой. Я знаю, что случилось. Я очень хотела тебе помочь, мне преградил путь какой-то огромный скелет. Он стоял и смотрел. Я кричала тебе, но ты не слышала.. Он сказал, что так надо, что ты должна была там оказаться и попасть под машину. Он все устроил. Тебе нужно найти свое тело и постараться вернуться в него.

Я хотела на нее смотреть, не могла оторвать глаз, она стала еще красивее, ее лицо светилось, кожа была чисто белая, руки холодны, но я чувствовала теплоту. Она обнимала меня, а у меня внутри загорался огонь. Как я по этим объятиям скучала, как давно не видела ее глаза, не слышала ее голоса…

–Тебе нужно идти, я всегда рядом, я помогу в любую минуту. Иди с Богом, – она сжала мою руку, а потом положила в нее что-то.

Нори истерически завыл, мама сказала, что нам немедленно надо бежать отсюда, затем растворилась. Некоторое время я просидела в ступоре в той же позе на коленях перед пустой лавкой. Нори был настойчив, мне пришлось встать. Я побежала к нему и Кате, которые были уже на старте, они подгоняли меня. Я спросила у Кати, что происходит, а она сказала, что злые духи почувствовали чужую душу и хотят ее забрать, что мне нужно бежать быстрее, а то они заберут. Мы неслись очень быстро, я уже принюхалась к здешним запахам. Бегу, не смотрю под ноги, а зря. Черная тень схватила меня, и я шмякнулась лицом об землю, Катя помогла подняться, а Нори отгонял тень. Наконец стало видно арку из акаций. Я с прыжка залетела в нее и оказалась по ту сторону. Нори и Катя не смогли выбраться. Там теперь их дом. Кажется, они подружились. Катя помахала мне рукой на прощание, а Нори еще немного постоял, ласково виляя хвостом. Я улыбнулась ему, и он побежал догонять Катю.

Столько эмоций в один день. Сейчас я ощущаю вперемешку все чувства подряд, они плавают во мне, как овощи в супе. Но нет времени сидеть. Нужно искать тело, а там по ходу дела разберемся.

Я пошла в сторону бабушкиного дома, оттуда я доберусь в районную больницу, больше некуда. Бабушки дома не было, на калитке висел замок. Граф еще раз меня поприветствовал и ушел вглубь двора. Я шла по улицам нашего небольшого поселка городского типа, который местные гордо называли городом.. Спустя час я заходила в ворота местной ЦРБ, в отделении интенсивной терапии все врачи бегали из кабинета в кабинет, посетителей сюда не пускают, поэтому в коридоре свободно. Одна из палат была открыта. Она как раз и была моя. Там стояла бабушка и беседовала с врачом. Мое тело лежало, накрытое до плеч пододеяльником, во рту трубка, подающая в лёгкие кислород, цвет лица бледно-зеленый, никогда не видела себя такой. Я встала около кровати и смотрела на себя, это тело уже не подавало никаких признаков жизни. Я упала на колени и начала плакать.. Врач говорил, что у меня было кровоизлияние в брюшную полость, но все внутренние органы целы, что удивительно. Мне перелили кровезаменители и теперь периодически будут вводить аналептические препараты. Я смотрю на это. И, о Боже! Это я? Вся в кровоподтеках, бледная, серо-синяя, ужас! Под глазами огромные синяки, вероятнее всего это от сотрясения мозга. Я подошла к бабушке, села на край кровати рядом с ней. Хотела взять ее руку, но разжав свою правую, обнаружила кольцо, я так крепко его держала, что очертания отпечатались на моей ладони. Что с ним делать?

–Агата Викторовна, извините, но больше нельзя, – оторвал от важного дела голос мужика в халате. На бейджике написано, что он главврач.

–Да, конечно, спасибо, что пустили.. – глубоко вздохнув, сказала бабушка.

Я проводила ее взглядом. Затем вошла медсестра и поставила мне капельницу с питательными веществами, чтобы я не голодала. Как мило!

Забыв про медсестру, я принялась рассматривать кольцо. На вид ему уже явно больше, чем мне, потому что Золото, из которого оно сделано, уже потемнело, местами на кольце потертости и даже трещинки. Оно очень толстое, как перстень: мощное и тяжелое. Внутри нет гравировки, а вот снаружи по всей поверхности выгравировано существо, оно очень костлявое. У него непропорционально длинные конечности и пальцы. Вместо глаз вставлены глазковые агаты, с красными слоями. Это довольно редкий окрас! С ума сойти! Весь оставшийся вечер под блеск луны я рассматривала этот странный подарок. Что с ним делать? Явно не для красоты мне его мама отдала. Но ведь она говорила про какого-то скелета, который ее не пускал, может, он отдал ей это кольцо? Может, он сам меня боится? Ха, почти смешно. Луна этой ночью совсем другая, она безумно красивая, так и манит к себе. Я подумала, что надеть кольцо будет иметь свой смысл, вдруг.. Я начала мерять его на все пальцы подряд, но оно такое огромное, похоже на правом указательном более менее держится. И что? Ничего не изменилось.. Бесполезная вещь.. В коридоре началась какая-то возня, привезли очередного тяжело пострадавшего, я вышла, чтобы посмотреть, а что в скучной палате все равно сидеть? Привезли женщину, ей лет 40, вид у нее не очень..

–Обширное кровоизлияние в мозг, срочно готовьте операционную! – волновался главврач.

Услышав это, я вспомнила, что у мамы было похожее. Я зашла в процедурную, хотела понаблюдать. Медсестры говорили, что у женщины геморрагический инсульт головного мозга. В ее случае это субарахноидальное кровоизлияние. Это такой вид, при котором кровь скапливается под мягкой мозговой оболочкой, состоящей из сосудов и покрывающей головной мозг снаружи. Хоть раз в жизни пригодилось то, что мы в школе изучали. Не самое приятное, что могло бы случиться.. Бедная, надеюсь, что хоть её они спасут.

Зашел главврач, все уже было готово к «ритуалу». Они кружились вокруг нее, медсестра что–то периодически говорила врачу, наверно, докладывала о состоянии больной. Я вышла, не могла больше на это смотреть. Вспомнила маму, как она мучилась, мое сердце колотилось с бешеной силой, я разрыдалась, не могла больше держать это в себе. Я шла по темному коридору, где-то вдалеке горела лампочка, она источала очень слабый мерзко-желтый свет. Жалко им, видно, на полумертвых пациентов электричество тратить. А вот и моя палата. Здесь все также холодно и одиноко. Смотрю на себя и не могу поверить, что выгляжу так паршиво, как труп. Но по щекам стекают слезы, невероятно! Такое бывает? Я захотела прикоснуться к себе, такой холодной и безжизненной. В этот момент глаза монстра на кольце начали светиться, я почувствовала жар и оказалась в каком–то поле. Я стою посреди поля! Вокруг в десятке километров ни души. Супер! Как мне теперь себя искать? Камни начали мигать, и передо мной сгустилось какое-то облако. Потом оно приобрело четкие очертания – это был монстр, изображенный на кольце. В жизни он такой же. Худой, высокий, напоминает отдаленно скелет, но костей не видно, наверно, он не ел уже несколько тысячелетий. На нем намотаны какие-то лохмотья, напоминающие одежду, даже точнее мантию, как у монахов. Ростом метра два с половиной, длиннющие руки, они свисают ниже коленей, еще и пальцы как корявые ветки. Ноги тоже очень длинные, они полусогнуты в коленях, думаю, с его ростом по-другому ходить было бы невозможно. Лицо очень костлявое, четкая линия скул, впавшие щеки, огромные глазницы, в которых сверкают красные глаза. Камни в кольце очень похожи на них. У него нет рта. Когда он, наконец, появился передо мной в полной мере, в голове зазвучал голос:

"Я Вас ждал. Прошло уже много лет, я искал, ждал, что Вы сами выйдете на связь, все безуспешно. Все потому, что кольцо было потеряно одним из ваших предков, я потерял связь с Вашим родом."