Читать книгу Странные соседи - Ирина Шишковская - Страница 1

Надежда Сергеевна отлично слышала звонок, но трубку брать не хотела. Знала, что это Вика звонит. Попросила сына, чтобы он поставил на нее отдельную, отличную от всех, мелодию. Кирилл немного приподнял в изумлении брови, но просьбу матери выполнил. И такая предусмотрительность оказалась совершенно нелишней, Вика умудрялась позвонить настолько невовремя, как это не делал никто другой. Маша как-то раз застала Викин «перезвон» в телефоне Надежды Сергеевны, и сказала прямо, без обиняков, как только она умела:

– Мам, ну отключи телефон! Дай мне сюда, я поставлю тебе режим «не беспокоить»!

Но Надежда Сергеевна отказалась, могут же позвонить ее пациенты, нет, нельзя так делать. Она всегда брала трубку, когда звонили пациенты, всегда! Потому что она врач, а врач не может не ответить. Она и Вике первое время отвечала всегда. Но та звонила раз по двадцать за день, совершенно не считаясь с чужими жизнями.

– Она что, и своему отцу так звонила? – спросил Надежду Сергеевну муж. И это был чуть ли не первый раз, когда он вообще вспомнил о том, что у него был предшественник.

Надежда Сергеевна не знала. Она вообще мало что знала о жизни бывшего мужа, но, когда он умер, начала о многом догадываться. Например, о том, как живет их общая дочь Вика.

А жила Вика странной и беспечной жизнью молодой девушки, а ведь ей уже почти тридцать. Где-то когда-то училась, хотя в свое время Надежда Сергеевна предлагала помочь с поступлением, но бывший муж, как настоящий, принципиальный дурак, ответил ей, что нет, пускай ребенок поступает сам и добавил непойми к чему: «Она очень самостоятельная». Теперь Надежда Сергеевна видела, какая она «самостоятельная» – вся в своего отца.

Телефон продолжал трезвонить, и она вынуждена была ответить:

– Надя, привет! – Вика не называла ее мамой просто так, а только когда были нужны деньги. Получалось, что в этот раз звонила она не из-за них.

– Привет, дорогая. Я немного занята. Если вопрос не срочный, то давай попозже… – начала Надежда Сергеевна, но Вика ее просто не слушала и продолжала тараторить.

– Я звоню, звоню, а ты трубку не берешь. Я в магазин зашла и тут такая юбочка, мне очень идет.

Надежда Сергеевна уцепилась за эту фразу:

– Тебе деньги нужны?

Она переводила Вике в начале каждого месяца сумму, которой по всем расчетам должно было бы хватать ей на жизнь, но Вика умудрялась выпросить у матери еще почти столько же. О дополнительных переводах муж не знал, он бы не одобрил. Он вообще не одобрял их с Викой отношения:

– Тебе не кажется, что пора дать девочке вырасти? – спросил он Надежду Сергеевну, когда увидел по банковской выписке сколько та перевела в течении месяца. После этого Надежда Сергеевна открыла еще одну карточку, доступ к которой мужу не давала.

Вику испортил отец. Вначале он решил, что при разводе дочь должна остаться с ним. И с иудиным лицемерием, глядя Надежде Сергеевне прямо в глаза, за ее спиной смог представить все дочери в таком свете, что на суде она четко и категорично сказала:

– Хочу жить с папой!

Надежда Сергеевна билась как могла: подала на апелляцию, сменила адвоката на вроде бы способного что-то сделать, но все было впустую. И тогда она разозлилась и решила, что нет, хватит. И новый муж ее поддержал:

– Надя, она – отрезанный ломоть, – сказал он, и Надежда Сергеевна внутренне содрогнулась, представляя себе, что ее доченька больше не человек, а какая-то горбушка хлеба.

– Алименты от тебя нам не нужны! – объявил нищий и гордый бывший муж, но Надежда Сергеевна сама слала ему деньги. Первые несколько переводов вернулись, а потом возвращаться перестали.

Вика не слышала ее вопроса и тарахтела без умолку, рассказывая, что уж купила и юбку, и две новые блузки. Зачем ей столько вещей было непонятно.

– Вика, может тебе помочь с работой? – спросила она после похорон ее отца.

Вика тогда уставилась на нее с непониманием:

– Какой работой? Папа ведь работает!

– Надя, а ты не думаешь, что ей надо голову проверить? – спросил муж у Надежды Сергеевны, а она слишком поспешно ответила:

– Вадим, не забывай, что я сама врач. Да, это не моя специальность, но я психиатрию изучала. Все с ней в порядке!

– Ну как знаешь, – ответил он.

Надежда Сергеевна все равно не была специалистом в этой области, потому все-таки решила показать Вику кому надо.

– Сеня, будь другом, выручи, посмотри на одну мою родственницу, – попросила она бывшего однокурсника, а ныне одного из светил психиатрии. Сеня не отказал, и на Вику посмотрел. Причем так, что Вика даже не догадалась, что на нее «смотрят».

– Что скажешь? – с внутренним страхом спросила она потом.

– Ну что тебе сказать? Это не мой профиль. Раньше такое ремнем лечили, а теперь уже нельзя, да и поздно.

– Так она здорова? – не унималась Надежда Сергеевна, – понимаешь, она странно себя ведет.

– Да на ней пахать можно! – цинично подытожил Сеня.

И Надежде Сергеевне сразу стало легче. Значит все с Викой в порядке, просто разбаловал ее отец, вырастил свою точную копию. Вырастил и умер, и повесил плод своего воспитания на Надежду Сергеевну. Какой же он эгоист! Вот был таким при жизни и таким же остался после смерти!

Когда они только поженились, то как-то решилось само собой, что он будет делать карьеру, а Надя просто работать. «Зачем женщине карьера?!», казалось совершенно искренне говорила она, вначале повторяя за мужем, а потом и сама, незаметно для себя, в это поверила. Потому он учился, затем еще учился, а потом долго, очень долго защищался. Надя же работала, работала и работала, и однажды от всего этого упала в обморок прямо во время своего дежурства.

– Куликова, – сказал тогда зав отделением, – да я вас уволить после такого могу!

Но не уволил. А когда ушел в фармацевтику, забрал ее с собой. Дома наконец-то появились деньги. Муж презрительно кривил рот:

– Вот стоило из-за такого заканчивать медицинский? – и добавлял, совершенно не щадя ее чувств, – только место чужое занимала.

Надежда глотала обиду, но Вика росла, и ей нужна была мать не на бесконечных дежурствах и подработках, а дома после пяти. И как бы Надежде не хотелось заниматься тем, что она на самом деле любила, но пришлось наступить на горло своей мечте. И тут бывший зав отделением и ее нынешний начальник вдруг начал проявлять внимание, как говорят интеллигентные люди, ну или по-простому – ухлестывать стал за Надей. Может он и раньше пытался, но тогда ей, спавшей по пару часов в сутки, было совершенно не до того.

Первое, что он сказал, когда их отношения все-таки перестали быть сугубо деловыми, заставило Надежду заплакать:

– Может ты бы хотела вернуться в медицину? Я тебя поддержу.

Вика отказалась наотрез тогда приходить к ним в гости. Надежда первое время ездила к ней сама, стояла под окнами подъезда под любопытными и осуждающими взглядами бывших соседок. Привозила очередной подарок, а Вика все не выходила. Или выходила, брала подарок, крутила в руках, а потом совала обратно:

– У нас все есть! – заявляла гордо. В голосе слышались интонации ее отца, это он научил ее так говорить!

Однажды Надежда собралась уже было, взяла очередную «Барби», а потом глянула на себя мельком в зеркало и увидела там жалкую, унижающуюся женщину. Ради чего она это делает?

«Все! Отрезанный ломоть!», сказала она себе тогда и больше никогда в тот дом не ездила. И не звонила дочери почти неделю. Не могла себя заставить. Вика позвонила сама:

– Ты куда пропала? – спросила она обиженно.

– Я никуда не пропала, – Надежда постаралась ответить ровным тоном, – если ты захочешь, ты всегда сама можешь к нам приехать.

– Вот еще! – фыркнула Вика.

Надежда Сергеевна удивилась, когда услышала ее голос в трубке спустя столько лет. У бывшего был ее номер мобильного, так, на всякий случай. Вот случай и представился.

– Мама, папа умер, мне нужны деньги! – сказала ей Вика.

Надежда Сергеевна тогда все организовала, все устроила: похороны, поминки, даже не поленилась и обзвонила всех их бывших однокурсников, многие из которых и слышать не хотели о Куликове, настолько он был мерзкий тип, умудрился рассориться со всеми.

– Ты меня, Надя, извини, но твой Куликов – еще та заноза в заднице, – так ей и сказал Володька Пименов, когда она бегала хлопотать за тогда еще не бывшего мужа, умудрившегося вылететь с треском из университетской больницы и оказавшегося в районной поликлинике. С кандидатской! Да, Надя написала, но он же смог защитить. И этот человек говорил ей, что она занимает чужое место!

Сама она успела карьеру наверстать, хотя и позже всех стартанула. Теперь главный врач роддома, и какого роддома! И защитилась, и двоих детей вырастила! Все, что ей обещал нынешний муж, все у нее получилось. Все, как она хотела. Можно даже сказать, что она была бы абсолютно счастлива, если бы не Вика.

– Вика, Вика, Вика! – проговорила она вслух.

– Ну хотя бы не наркоманка или чего похуже, – прокомментировал муж Надежды Сергеевны, когда Вика наконец-то побывала у них дома. Уже после смерти своего отца. Вела себя странно: встала во время обеда, вышла из-за стола и пошла бродить по комнатам, разглядывая и трогая все подряд, как это делают маленькие дети. Заходила в комнаты к Кириллу и Маше, без стука, без спроса. Даже Надежда Сергеевна такого себе не позволяла! Но все сдержались и промолчали. А потом вообще заявила так, вроде бы она не взрослая женщина, а невоспитанный ребенок:

– Мне тут не нравится!

Маша фыркнула, Кирилл поднял брови. Когда Вика уехала к себе на вызванном Надеждой Сергеевной такси, Маша сказала:

– Мам, а она точно не дурочка? – и засмеялась.

Отец ее осадил:

– Не говори так! Маме это неприятно!

Надежде Сергеевне и правда было неприятно. Зря она Вику тогда пригласила, теперь та даже повода не искала, приходила к ним когда хотела. Мужу это быстро надоело, и он решил съехать на дачу:

– Все равно скоро лето, – объяснил он Надежде Сергеевне свое решение, но она то знала, что дело в Вике. Маша переехала к своему парню, а Кирилл целыми днями сидел у себя в комнате. Надежда Сергеевна приезжала вечером в опустевшую квартиру, ей хотелось отдохнуть, но теперь часто она заставала там Вику.

– Мама, я же не могу ее не пускать, – объяснил ей Кирилл, – она вроде бы сестра мне.

– Я прошу, просто не открывай ей дверь! – не выдержала Надежда Сергеевна.

– Ну так она стоит, трезвонит в звонок так, что скоро соседи полицию вызовут.

Соседи и вызвали полицию, Кирилл как в воду глядел. Они уехали в те выходные все вместе на дачу, а Вика пришла, звонила в дверь, потом начала стучать, кричать, чтобы ей открыли.

Когда Надежда Сергеевна примчалась срочно в город, то весь дом знал, что это ее дочь. И муж ей сказал тогда, аккуратно подбирая слова:

– Надя, надо с этим что-то решать, так дальше продолжаться не может. Она ведет себя ненормально.

– Семен мне сказал… – начала оправдываться Надежда Сергеевна, но муж тут же перебил ее:

– Мало ли что Семен сказал! Ее должен посмотреть консилиум! Я договорюсь.

И договорился. Диагноз был предсказуем – шизофрения.

– Хорошо, что обратились, – сказала женщина-врач, сухая и жесткая, как ее накрахмаленный белоснежный халат, – плохо, что поздно.

Потом посмотрела еще раз в документы:

– Куликова Виктория Николаевна? Что-то знакомое, но вспомнить не могу.

Надежда Сергеевна услужливо подсказала:

– Ее отец, Куликов Николай Иванович, был врач.

– Нет, не поэтому, – ответила та, – не вспомню. Ну да ладно!

Позже нашлась карточка Вики, которую почему-то в свое время не передали во взрослое отделение. Надежде Сергеевне дали почитать ее, конечно же из уважения и потому что она сама врач, иначе – нет, не положено.

Первый приступ у Вики случился именно тогда, когда Надежда Сергеевна приняла решение больше не звонить и приезжать к ней.

– Это не твоя вина, – объяснил ей муж, когда она осознала этот факт и рыдала полдня, не преставая, – на ровном месте такое не происходит. В ней всегда это было, просто удачно купировалось.

– А чья?! Чья?! – кричала ему на это Надежда Сергеевна.

– Ничья.