Читать книгу Полёт сознания - Ирина Витальевна Строгонова - Страница 1

Какие-то нехорошие люди похитили моё тело. Такие уж невероятные были времена, но мой разум, заключённый в искусственную давящую оболочку, по-прежнему оставался свободен, я должен был сделать всё возможное и невозможное, чтобы вернуть самого себя, вернуть свою мягкую живую чувственную плоть.

Я сидел на крыльце собственного дома (вернее сказать, это был не совсем я, а кто-то вроде меня), глядел в холодную пустую ночь и думал о том, как мир перевернулся с ног на голову за последнее десятилетие, какого развития он достиг ценой утраты самой человечности. Казалось, что всё вокруг было искусственным, математически выведенным и созданным для правильной и идеальной жизни. Кто-то однажды сказал, что нам повезло жить в мире, где наука догнала фантастику, где всё возможно благодаря науке, и благодаря этой фантастической науке я сам по своей воле попал в нелепую ситуацию и уже несколько лет не могу из неё выбраться.

Дело в том, что мне очень нравились путешествия. Я был просто маньяком-путешественником, готовым в любой свой свободный день молниеносно сорваться с места и двинуться в путь навстречу новым неизведанным местам. Такая страстная любовь – плод стараний моих родителей. Сразу вспоминаются мои детские фотографии, где полугодовалый я позирую на руках у отца на фоне головокружительных горных пейзажей. Потом у нас появился славный домик на колёсах. Каждые выходные и, конечно, всякий отпуск мы отправлялись странствовать, изъездили всю Евразию вдоль и поперёк.

Моя память заполнена чудесными моментами из детства, когда ты просыпаешься в новом месте, подбегаешь к окну, а там уже другой мир, да и сам ты уже другой. Я всем сердцем искренне благодарен своим родителям за то прекрасное время, которое мы провели в путешествиях.

Путешествия открывают человека заново, это мощнейшая перезагрузка сознания. Будоражит, возбуждает сам путь, а потом другой ты, немного взволнованный и просветлённый, возвращаешься домой, и это тоже очень приятно и легко.

Постоянные перемещения в пространстве делали мою жизнь необычной, потому что в остальном всё в ней было планомерно, последовательно, как положено. Школа. Университет. Работа обыкновенным компьютерным клерком, короче говоря, ничего примечательного. Друзей у меня не было, да и у кого сейчас они есть? Мой дед рассказывал, что раньше люди могли запросто ходить друг к другу в гости, пить вместе чай или что покрепче, разговаривать ночи напролёт, веселиться и получать при этом огромное удовольствие. Время безжалостно прикончило дружбу, социальные связи и, кажется, любовь тоже. Если верить сегодняшней беспощадной статистике (хоть она и является крайней формой наглейшей лжи, ненавижу даже это слово, потому что есть твой отдельно взятый, исключительный случай, а есть вражеская никуда не годная расплывчатая статистика, не имеющая ничего общего с одной реальной жизнью), то в нашей стране только одна седьмая часть половозрелого населения состоит в настоящем традиционном браке, то есть способны произвести потомство естественным путём и, по-видимому, знают, что такое любить партнёра и любить своих детей. Мне такие знания были недоступны. Я принадлежал к большой серой массе одиночек, прячущихся в своих домишках и вступающих во взаимодействия с другими людьми лишь ради получения каких-либо необходимых услуг. Раз или два в месяц я навещал родителей и лишь с ними развязывал, казалось бы, давно обмякший язык.

Путешествия всё меняли, в них приходилось становиться общительным, так как не во все уголки планеты добрались блага цивилизации дистанционных контактов. Где-то ещё не было беспилотного транспорта, и приходилось договариваться с человеком, который бы отвёз меня до пункта назначения, где-то ещё оставались настоящие магазины и кафе, в которых работали живые люди (в моём родном городе уже давно исчезли эти динозавры, и покупки сейчас доставляют машины прямо со складов по заказам), а где-то и вовсе места были настолько дикими, что приходилось брать проводников из местного населения.

Я много где побывал и безмерно счастлив, что ходил в горы, леса, города и пустыни в своём собственном теле, что ощущал мир и природу вокруг всеми чувствами, всеми живыми импульсами, втягивал в себя солёный манящий воздух морей и океанов, дышал ледяной свежестью, вкушал невероятные блюда, трогал упругую траву и обжигающий снег на склонах вершин, моя кожа напитывалась пышущим огненным солнцем, я замерзал и распаривался, смотрел в ясное и громовое небо, в мои глаза лился отраженный от прекрасного всего вокруг свет. Это была настоящая, хоть где-то и немного неправильная, непредсказуемая жизнь. Будучи зеркально гладкой и размеренной, жизнь теряет вкус, чтобы её мотор энергетически бился, требуются всплески, потрясения. Покидая иногда свою обитель, всего получаешь сполна. Может быть, поэтому человеческие отношения и чувства заглохли, что не подпитываются вылазками, а лелеются домашним уютом. Всё, что захочет, может получить у себя дома в собственной искусственной среде искусственный притуплённый человек.

Для спокойной жизни у меня все было, беспокойную жизнь я устраивал нарочно. Всё изменилось, когда пять лет назад Совет Стран принял конвенцию о запрете натуральных путешествий. Удивляться было нечему: постепенно все шло к этому. Обособленность личности приводила к обособленности групп, народов и, в конце концов, стран. Угрозы безопасности, радиация, биоатаки сделали своё дело, а технологии позволили безболезненно ещё более обособиться в замкнутом пространстве. На рынок при поддержке государственной программы вышли кибертуристические агентства.