Читать книгу Басурмане - Ирина Юрьевна Новикова - Страница 1

Дашу не очень радовала перспектива долгой дороги на машине. К чему это? Сел в самолет, два часа – и ты уже в Астрахани. Но Антону хотелось превратить эту короткую поездку в настоящее путешествие. За две тысячи километров с севера на юг можно же столько всего увидеть! Время в запасе было, дорога за рулем его не утомляла, а любимая девушка делала ее не только приятной и увлекательной, но и добавляла романтический флёр.

За окном тянулись леса, поля и реки. У редких деревень были смешные названия. Некоторые были такими забавными, что Даша не выдерживала: она просила Антона остановиться, бежала назад, к указателю, сфотографироваться с табличкой. Маленькие радости путешественника: их можно найти на каждом шагу, стоит только посмотреть внимательнее.

На обочинах вдоль дороги продавали ранний картофель, грибы и огромных меховых медведей. Сельские жители несли на этот магистральный рынок урожай со своих огородов, фабрики из соседних городков выставляли то, что они производили (не всегда понятно, для кого и для чего), ушлые торговцы предлагали втридорога сувениры и нужные в дороге мелочи. Снова поля, поля, перелески. Дорожные указатели перестали вызывали столько эмоций. Даша время от времени проваливалась в сон, а когда открывала глаза, картина вдоль дороги успевала поменяться удивительным образом: и вот уже нет ни лесов, ни рек, а только желто-рыжая равнина уходит в синий горизонт. Началась степь. Почти приехали.

Их ждал утес Степана Разина. Место довольно дикое и мало кому известное. Если спросить у бездушного поисковика, он ответит, что это всего лишь выступ известняковых пород у правого берега Волги. Находится в южной части Саратовской области, недалеко от границы с Волгоградской. Высокий берег, резко обрывающийся в воду. Звучит недостаточно заманчиво для того, чтобы ехать к нему за тысячу километров, да еще и специально из-за него усложнять путь. Утес находится примерно на середине дороги от Москвы до Астрахани, но в стороне от прямого маршрута. Чтобы к нему попасть, нужно специально сделать большой крюк. Но Антона это не останавливало, он был очень воодушевлен: «С исторической точки зрения, это невероятное место! Мы обязательно должны его увидеть!»

Дашины познания в истории не пошли дальше школьной программы: интересы у нее были совсем другие. Степан Разин ассоциировался у нее с крестьянской войной, которой он руководил, и княжной, которую он бросил в реку. И то, и другое случилось когда-то очень давно, и особой пользы от этих знаний для себя она не видела. У Антона было другое отношение к предмету, а к личности крестьянского вождя он питал особый интерес:

– Это же удивительная личность! Он, знаешь, такой русский средневековый Че Гевара. Бунтовщик, разбойник, революционер, можно по-разному его называть. Но не всё так просто, Даша! Степан Разин, помимо всего прочего, талантливый полководец, стратег, дипломат. Таких людей единицы были в то время! Причем, он ведь не из бедняков. То есть, он не за свои личные интересы бился, понимаешь? За идею! – Антон если заводился, его было не остановить. Обычно спокойный и уравновешенный, когда увлекался, нырял в тему с головой, и других старался за собой увлечь. Сейчас он страшно вдохновился этим планом: поехать к черту на рога и увидеть своими глазами легендарные места. Вот именно, легендарные, потому что кроме, собственно, легенд про них ничего не было достоверно известно.

– Представляешь, ничего! Никаких документальных свидетельств. Всё только из уст в уста. Раскопки, да. Кое-что там находили. Но это мизерная, просто мизерная доля того, что – судя по всему – здесь может быть скрыто.

Антон увлекался историей, и ушел бы в науку, если бы прагматик в нем не победил идеолога. Он оставил историю в качестве любимого увлечения, а основным и приносящим доход занятием выбрал юриспруденцию. Он был молодым и подающим большие надежды специалистом по гражданскому праву. Книги по истории заменяли Антону футбол, кино и компьютерные игры – самые популярные развлечения в рейтинге его товарищей. Его в шутку называли «ботаником», он охотно подтверждал, что да, зануда, но только он не по растительной части. И снова, вместо очередной тусовки, погружался в историю Государства Российского, а также его отдельно взятых поселений, и наиболее именитых жителей его.

Дашу если и интересовала история, то только с одной точки зрения: а что тогда носили? Наряды были ее страстью, а также профессией: она была дизайнером одежды. В детстве Даша шила платья куклам, позже себе и подругам, а сейчас – подругам, которые стали клиентками, а также их подругам, и подругам их подруг. У нее было удивительное чувство формы: сшитые ею вещи необыкновенно хорошо садились и льстили фигуре. Самый простой кусок материала она могла обернуть вокруг себя, тут и там заколоть – и получалось платье. Даша мечтала о собственном ателье: настоящем, большом, но уютном. И, конечно, невероятно красивом. Подружки убеждали, что всё получится, и приводили других подружек за новыми нарядами. На платья для себя времени у нее оставалось всё меньше и меньше, но она и не грустила из-за этого. Для своей марки она придумала имя Dasha Kru, и подписывала им все наряды. Имя «Дарья Круглова» казалось ей не очень звучным для модного дизайнера, поэтому оно было подвергнуто сокращению (ножницами «чик» – и получили мини-версию) и переписи латиницей.

Они были совсем разными. Да что там говорить, это были противоположности, которые случайно притянулись друг к другу. На первый взгляд, у них вообще не было мест соприкосновения: разные занятия и увлечения, разный круг общения. Но что-то заметили они друг в друге, что-то разглядели, чем-то зацепились и тут же переплелись. Намертво. Так, что не разделить. Да и поездка эта в Астрахань была задумана для знакомства Антона с Дашиной мамой. Все остальные идеи имели второстепенное значение. По крайней мере, сначала им так казалось.

На сегодня-завтра план у них был такой: добраться до утеса, переночевать, а утром исследовать окрестности, да и просто отдохнуть на берегу Волги. Утес пока еще не избалован большим количеством туристов. Знают про него в основном археологи и разного рода авантюристы. Ни гостиниц, ни баз отдыха нет в радиусе десятков километров. Правда, есть деревня недалеко, и местные жители не против принимать вот таких энтузиастов-исследователей: и заработать можно, и байками развлечься. Антон подготовился основательно (как обычно), и заранее нашел, где остановиться на ночлег. Ждал их в деревне некто Тимофеич – гостеприимный хозяин, знаток местных легенд, а также знатный рыбак и огородник. Он обещал приютить, и даже накормить местными вкусностями: «Повар я, может, и не выдающийся, но картоха у меня своя – ум отъешь! И рыбы в Волге сколько хошь, поймаю да нажарю вам. Чай заварю с травами. А хотите чего покрепче – я вам наливочки такой организую, еще и с собой попросите!»

С мыслями об ужине, который Тимофеич торжественно анонсировал по телефону, – час уже поздний, а дорога позади была долгая, – путешественники проехали последние километры и добрались до деревни.

Ужин получился, и правда, замечательный: незамысловатый, но невероятно вкусный. По части рыбы Тимофеич был умельцем: с золотисто-коричневой корочкой, тонкой и хрустящей, а внутри такая нежная, что во рту тает. «Час назад еще вон там плескалась!» – махнул он в сторону реки. Картошечка тоже час назад еще была в огороде, а сейчас уже на столе: сладкая, рассыпчатая, в Москве не бывает такой. К ней зелени свежей добавить – и всё, гастрономический восторг гарантирован. Наливочка тоже не помешала: совсем чуть-чуть, за знакомство. Но звездой вечера был сам Тимофеич: он оказался, и правда, отличным рассказчиком:

– Места эти, ребята, очень интересные. Вы не смотрите, что тут степь да степь кругом. Здесь столько всего происходило в разное время! И скифы были, и половцы всякие. Золотая Орда квартировала долго. Но больше всего, конечно, про Стеньку вспоминают. Степана Разина, то есть. Проплывал он мимо, остановился передохнуть, да и задержался здесь надолго. Но самое главное (тут Тимофеич сделал страшные глаза и перешел на драматичный шепот) – здесь он свои сокровища спрятал.

В доме было очень тихо, слышалось только, как на улице гуляет ветер и перебирает ветки деревьев в саду, царапается ими о крышу. Даше чудился плеск волн, но нет, его отсюда не услышишь: до берега Волги от деревни идти и идти. А дед выдержал паузу, хлебнул из кружки и продолжил: «С тех пор их и ищут. Сокровища эти. Сколько себя помню, столько и ищут. И дед рассказывал, а ему его дед. Всё время что-то копают здесь».

– И как, находили что-нибудь? – у Даши разгорелись глаза. От любопытства, конечно. Про сокровища ей нравилось читать в детстве, а тут всё, как в книгах, только по-настоящему.

– Что-то находили, что-то нет. Мелочь какую-то достают то и дело: стрелы, украшения, горшки всякие. Здесь еще Бронзового века поселения были. Но вот главные сокровища, разинские – нет, так и не встречались. Говорят, Степан ходит и охраняет их. Не подпускает никого близко. Отваживает. Многие его видели здесь.

– Как это, видели? – переспросила Даша.

– А вот так! Дух его бродит тут, – Тимофеич снова драматично зашептал, будто опасался побеспокоить кого-то громким голосом. А выразительности добавил для пущей важности.

– Призрак что ли? – тут она уже с недоверием покосилась на деда. 21 век, мы взрослые люди, что за сказки такие на ночь глядя.

– Да хоть как назови! Видели его мужики, вот как вы меня сейчас.

Тимофеич, судя по всему, не был расположен к шуткам. И говорил он так, словно обидело его это Дашино сомнение. Словно встретить призрака – это такое обычное дело, как, например, увидеть на улице города трамвай. Не каждый день, конечно, и не везде, но видим же мы трамваи и не удивляемся, а порой даже и ездим на них куда-нибудь.

– А Вы? Видели? – спросил Антон, тоже абсолютно серьезно.

– Врать не буду. Не доводилось.

– Интересно, какой он? – судя по Дашиному голосу, она продолжала воспринимать услышанное как сказку.

– Какой, какой… – проворчал Тимофеич, – Старик с бородой. Пальтишко на нем драное.

– Зипун.

– Точно, он самый. Крепкий он, Степан, плечистый. И взгляд, ох, какой взгляд! Как глянет, так и страшно становится.

– Разину ведь было немного за сорок, когда закончилась его история. По тем временам это приличный возраст. Не старик, конечно, но пожил человек уже нормально. И потрепало его как следует, может и выглядит старше поэтому, – Антон был на удивление серьезен. Похоже, история с призраком не вызывала у него никаких сомнений. Наоборот, она будто была логичным продолжением жизни и деяний великого разбойника.

– Расскажите еще. Вы ведь всё про него знаете, правда? – попросила Даша.

– Знаю, и правда, многое. Я же когда-то, давным-давно, в Саратове на историческом учился. Потом немного преподавал, с краеведческим музеем сотрудничал. И сюда приезжал несколько раз с археологическими экспедициями. Но об этом отдельный разговор.

Глядя на этого колоритного сельского мужичка, сложно было представить его за университетской кафедрой или в музейных архивах. Похоже, он был той еще шкатулкой с секретом! Но впереди у них весь вечер, а за ним целый день: захватывающих историй точно хватит, да еще и останутся.

– Ну, про восстание вы же и сами знаете, правда? Про Разина-бунтовщика. Так вот, самое главное то, что, помимо официальной истории тех событий, про Степана ходило множество легенд. Очень популярен он был в народе, это факт. Нет, наверное, в России другого такого человека, вокруг которого было бы столько мифов. Распутин еще, может. Но тот всё-таки злодей. А Разин – народный герой. Вот в чем разница! И даже Пушкин – а он, с*кин сын, знал в этом толк – называл Разина единственным романтическим персонажем в российской истории. Вот так, – Тимофеич многозначительно стукнул кружкой по столу. Как печатью закрепил свои слова.

– И каких только свойств Степану не приписывали! Во-первых, его считали неуязвимым. И штык его не колет, и пуля его не берет. В принципе, это можно легко объяснить. Степан действительно одержал много побед, и некоторые из них были просто фантастические. Ему многие города без боя сдавались. Отсюда и миф о неуязвимости. Но вот однажды его все-таки ранили, и этот случай оказался для него фатальным. Но к финалу мы с вами еще вернемся.