Читать книгу Она сказала: «Нет!» - Ирма Гринёва - Страница 1

ПРЕДИСЛОВИЕ

…Голубые глаза встречаются примерно у 20% населения Земли.

Голубые глаза означают холодность натуры, отстраненность и обособленность от окружающего мира. Чем чище цвет глаз, тем сдержаннее в проявлении своих чувств их обладатель. Часто такие глаза встречаются у талантливых, оригинальных, одаренных людей с неординарным подходом к действительности. Голубоглазые люди – это творцы. Их интеллект выше, чем у представителей с другим цветом глаз.

Голубоглазые молниеносно, без тени сомнений принимают решения, а при изменении обстоятельств не теряются, быстро адаптируясь к ним. Они довольно требовательны, строги по отношению к себе и окружающим. Для достижения цели они готовы на все. И дело не только в упрямстве, которое, несомненно, им присуще. Голубоглазые люди не получают, да и не ждут подарков судьбы. Они не выигрывают в лотерее, у них нет нужных влиятельных знакомых. Они всего достигают сами.

Под внешней отстраненностью может скрываться сентиментальность, романтичность, однако не всем удается пробиться к ней, поэтому часто голубоглазые остаются непонятыми, одинокими. Таким людям свойственна обидчивость, даже по пустякам, ранимость, повышенная чувствительность, которые они тщательно пытаются от всех скрывать.

Не пора ли решиться? (продолжение рассказа «Куда смотрят мужики?» из сборника «Зеленые глаза»)

А сколько ещё неизведанного! или Игра в кошки-мышки

Настоящая итальянская жена

Найду! Обниму! Не отдам никому!

Любовь стоит того, чтобы ждать

Чистой воды блеф

Всё, возможно, будет не так уж и плохо!

Ты ворвалась в мою жизнь непрошено…

А если это любовь, то…

Наш неоконченный роман

Так вот она какая – любовь! (продолжение рассказов «…И мы станем единым целым» из сборника «Зелёные глаза» и «Благодаря и вопреки» из сборника «Карие глаза»)

Пять слов на букву «Л»

Все цветы в твоих руках

Кто бы мог подумать?

Молчун ты мой любимый!

Она сказала: «Нет!»

Она сказала: «Нет!»

Мы не знали друг друга до этого лета.

Мы болтались по свету – земле и воде.

И совершенно случайно мы взяли билеты

На соседние кресла на большой высоте.

И мое сердце остановилось,

Мое сердце замерло.¹

1

Нет, не так Влад планировал встретить Новый год. Совсем не так! Но, делать нечего – пришлось лететь к сестре в Минск. И ведь, наверняка, опять напрасная паника. И чего отец упрямится? Давно бы уже переехал к нему в Питер, был бы под его присмотром, а не паникёрши-сестры. Или они это специально, вдвоём делают, чтобы лишний раз его увидеть?.. Воздух, видишь ли, ему питерский не нравится… А бесконечная минская хмарь нравится, выходит? «Советский Союз» ему подавай, а не «Голландию местного разлива»…

– Простите! – прервал ворчливые мысли Влада мелодичный женский голос.

Он поднял глаза и утонул в нереальной синеве глаз незнакомки. (Может, они такими казались из-за голубой маски, закрывающей остальную часть лица?)

– Здравствуйте! – продолжила, между тем, женщина, увидев, что привлекла внимание о чём-то глубоко задумавшегося мужчины, – Вы могли бы поменяться местами с нашей подругой? У неё тоже место около окна.

– Нет! – ответил безапелляционно Влад, продолжая улыбаться.

А улыбаться он начал сразу, как только начал тонуть. Погружение сопровождалось звоном в ушах и какой-то разухабистой радостью, вдруг, неизвестно откуда и по какому поводу охватившей его.

– Что ж, извините, – разочарованно отреагировала женщина, и блеск доброжелательности в её глазах погас.

«Ещё и лыбится», – неприязненно подумала Кира, заметив улыбку нелюбезного соседа даже под маской. Ну, что ж, попытка не пытка. В конце концов, лететь до Минска всего полтора часа, а Юлька сама виновата – вечно у неё проблемы с работой. Ладно, Верунчик посменно работает, и то всегда заранее со сменщиком договаривается. И она, Кира, как только у них назревает очередная поездка, сразу идёт к Семёну и согласовывает своё отсутствие на работе. Юлька же тянет до последнего и, в итоге, проблемы с билетами, регистрацией на рейс, проживанием. Вот и пускай сидит одна весь полёт…

– Вер, – обратилась Кира к подруге, стоящей за её спиной, – проходи, садись в середину (Кира предпочитала в самолёте места в проходе, а Вера около окна).

Женщины поменялись местами, и голубые глаза исчезли из поля зрения Влада, заслонённые карими. Тоже, между прочим, красивыми, с этакой манкостью во взгляде. Или это эффект маски, скрывающей половину лица? Пандемия, будь она не ладна!

Кира устроилась поудобнее в кресле. По мере возможности, конечно. Как можно удобно устроиться в узких креслах и тесных проходах самолётов «Победы»? Даже ей, со своим средним ростом и стандартными ногами, приходилось упираться коленями в спинку впереди стоящего кресла. И какого лешего они полетели в Минск вместо того, чтобы спокойно ночью выспаться в поезде? Привыкли ездить в отпуск заграницу, а туда можно добраться только на самолёте, вот и купили с разгону билеты в Минск, и только потом сообразили. А теперь вот пожинают плоды: мало того, что тряслись 4 месяца – закроют или не закроют границу между Россией и Белоруссией из-за очередной волны пандемии (билеты ведь они купили по самому дешевому тарифу, невозвратные). По этой же причине летели только с ручной кладью и, соответственно, не смогли взять с собой вкусненького шампанского, придётся бегать по Минску в последний день года в его поисках. Как вишенка на торте была задержка рейса почти на 3 часа. Они и так были не выспавшиеся из-за раннего рейса, а тут ещё и обидно было отсиживать задницу на жёстких сиденьях аэропорта, когда могли спокойно поспать эти 3 часа в тёплой постели… А ведь, пожалуй, эта вишенка не единственная и, отнюдь, не последняя! Из аэропорта ещё надо будет как-то добираться до города, а поезд приходит на вокзал прямо в центр. Чёрт! А этот вредный мужик?! Неужели так трудно быть чуточку любезнее? Чего стоило пересесть на два ряда дальше? Всё равно же один летит…

«Что это я разворчалась, как бабка старая?», – одёрнула себя Кира. Дай бог, чтоб этот мужик был последней неприятностью в этом отпуске… Да какой «последней»! А их порушенные планы на сегодняшний день? Вернее, на полдня, от которого ничего не осталось из-за задержки. Они ведь хотели с девчонками обсудить, куда рвануть в первую очередь, чтобы успеть закупиться на праздничный стол. Не дай бог встретить Новый год в плохом настроении и со скудным столом! Ведь как встретишь, так и проведёшь. А теперь что? Юля сидит отдельно, а Верунчик вовсю щебечет с соседом.

Да, Верунчик неисправима! Единственная из трёх подруг состоит в браке. Счастливом, между прочим! Любит мужа и любима. (Кира замужем побывала дважды и на этом решила поставить точку, а Люся никогда и не была) И при этом не пропускает мимо ни одного мужика. Не раз и не два признавалась Кире в очередной влюблённости, но при этом свято уверена, что мужу не изменяет. Просто поддерживает в себе «трепет чувств» и ещё больше ценит своего «ненаглядного Коленьку», когда влюблённость иссякает. Даже если разделить её признания на 2 или 3, всё равно наберётся не меньше десятка её романов, о которых она поведала подруге за 15 лет их дружбы.

Переключить внимание Верунчика на себя, чтобы с ней построить новый план на вечер, было бесполезным занятием, когда рядом находился объект мужского пола, и Кира махнула рукой и на планы, и на Верунчика. Задумалась о том, чего ей больше хочется – покушать или поспать? Спать хотелось больше, но это вряд ли было осуществимо, когда над ухом разговаривают, хихикают и периодически дёргают вопросами, пытаясь вовлечь в разговор (последнее со стороны Влада, так он представился, а не Верунчика, конечно. Очень ей нужна была ещё одна женщина в её общении с мужчиной, хотя бы и подруга! Ага, как пятое колесо в телеге!) И потому вопрос – покушать или поспать? решился сам собой. Кира вздохнула, отстегнула ремень и пошла в туалет мыть руки перед едой. Тем более что и стюардессы уже начали развозить напитки. Хоть на горячий чай «Победа» расщедрилась!

По возвращении Кира обнаружила пересадку: Вера заняла своё любимое место около окна, а Влад пересел в середину. Кира усмехнулась про себя – хоть на это Верунчик смогла уболтать вредину. Только вот про еду пришлось подругу через него спрашивать. А он и не растерялся, тут же объявил, что не прочь перекусить, да ещё и «меню» попросил «огласить». Ведь это же надо, какой наглый! – возмутилась Кира. Опять же, про себя. Не устраивать же из-за этого разборки? И предложила Владу пирожки с рисом и яйцом. Он не отказался. Съел за 2 укуса и похвалил:

– Вкусные! Сама пекла?

– Нет, магазинные, – сквозь зубы возразила Кира (она терпеть не могла людей сходу переходящих на «ты»).

– Надо же, а как мамины, домашние, – как ни в чем не бывало, продолжил Влад.

– Угу, – пробурчала Кира и отгородилась от соседа игрой в Happy Color в телефоне.

Явное пренебрежение его персоной Влада ничуть не смутило. Он без стеснения заглядывал в телефон Киры, а потом высказался:

– Стилусом это делать удобнее. Вот, как у меня.

Кира неопределённо пожала плечами (а то она не знает, что такое «стилус»!) и ничего не сказала, чтобы не поддерживать разговор.

– А в чём суть? – не отставал прилипала.

– Просто заполнение цветов. В итоге получится красивая картинка, – вынужденно ответила Кира.

– То есть никакого напряжения ума?

– Да, просто времяпрепровождение, когда делать нечего. Вот как сейчас.

– Почему «нечего»? Можно поговорить с умным человеком!

– На себя намекаете? – хмыкнула Кира.

– Не намекаю – прямо говорю.

– А можно тогда и я прямо скажу, что не хочу разговаривать? – вскипела Кира.

– Не хочешь разговаривать вообще или со мной?

– И вообще, и с Вами в частности!

– А что так официально, на «Вы»…

– Обычная вежливая форма общения между незнакомыми людьми, принятая в русском языке.

– То есть, если я перейду на «Вы», то мы сможем поговорить?

– Не вижу темы для разговора, – возразила Кира.

У неё так и вертелось на языке послать Влада с разговорами к Вере. Но это было бы слишком грубо по отношению к подруге. Верунчик и так обиделась, что всё своё внимание Влад переключил на Киру. Сидит, нахохлившись, отвернулась, делает вид, что смотрит в окно. А сама держит ушки на макушке, прислушивается, о чём разговаривают новый знакомый и подружка. Ох, и влетит потом Кире! Всю плешь ей проест Верунчик за отсутствие кокетства в общении с мужчиной. Так будет на словах, а на самом деле – за то, что ею пренебрегли. Такое редко, но случается, когда кому-то нравится Кира или Юля, и это в её, Верином, присутствии! Очень это ранит Верунчика…

– Например, поговорим о занимательных играх, которые можно установить на телефон, полезных для ума и времяпрепровождения.

«Ах, вот в чём дело! Он меня за малолетку принимает!», – поняла Кира. Возникали из-за её внешности такие недоразумения – ей все давали лет на 10 меньше. Может быть, когда ей будет лет 50, ей и будет приятно выглядеть на 40, но сейчас, в свои 35, не грело, чтобы её принимали за двадцатилетнюю. Во всяком случае, в работе с клиентами это очень мешало. 35 – прекрасный возраст, Киру он вполне устраивал. А вот у соседа явно кризис среднего возраста (на вид ему было около сорока), потому и к ней так самоуверенно подкатывает, на «ты» сразу перешёл, принимая за молоденькую девушку. И Кира решительно сняла маску и холодно спросила, намекая на свой возраст:

– Вы считаете, что меня может заинтересовать тема игр?

Влад намёка про возраст не понял. Он просто застыл. У него в груди закончился воздух. Ни вздохнуть, ни выдохнуть не получалось. Кира уже снимала маску, когда ела (её имя он узнал от

Веры), но тогда он увидел только её профиль. А сейчас она смотрела на него прямо, во всей своей красе – с кипевшими от возмущения синими озёрами глаз (где-то он определённо видел такую же кипящую голубизну… Точно! Термальные бассейны на белоснежных травертиновых террасах Памуккале), с завитком волос, выбившимся из причёски и упругой спиралью прочертившим лоб. Руки так и тянулись нежно поправить его, завести за ушко. Завиток явно мешал Кире, она дунула на

него, и Влад вообще перестал соображать, что он говорит, весь сосредоточившись на том, чтобы удержать себя, не пустить в ход руки, губы…

– Игры бывают разные, – произнёс хрипло.

Для Киры это прозвучало, как пошлость. Она поджала губы и сказала, как отрезала:

– Будет лучше, если мы закончим этот бессмысленный разговор.

И отвернулась. Больнее чем смысл слов, чем тон, которым они были сказаны, Влада резанул по сердцу арктический холод её глаз. Он помолчал некоторое время, пока не выровнялось дыхание, а потом не выдержал, спросил:

– Вы всех мужчин отшиваете, или я персонально удостоен такой чести?

Хотя бы на «Вы» обратился, да и вопрос правильно сформулировал. Дошло, наконец, что его подкаты на Киру не действуют. И потому, смилостивившись, она ответила спокойно:

– Я уже давно завязала с мужчинами. Кроме работы, конечно, – и, не удержавшись, добавила язвительно, – А с такими, как Вы – чересчур напористыми, в первую очередь.

– О! Извините! Я сразу не понял. Я, кажется, влез в ваши с подругой отношения?

– На что это Вы намекаете? – настороженно спросила Кира.

– На то, что мы с тобой лесбиянки, – высказала предположение Вера, давно в открытую следившая за разговором этих двоих.

– Что?!? – возмутилась Кира.

– Заметьте, это не я озвучил, – ехидно произнёс Влад и шутовски поднял руки вверх.

Он понимал, что несёт чушь, но не мог остановиться. По той же причине, почему отказался пересаживаться. Не мог оторваться от Киры. Не мог не раздражать её, раз, уж, понравиться ей сразу не получилось. (Куда делся его богатый опыт обольщения противоположного пола?) Раздражение по отношению к нему было ярко окрашенным эмоциональным чувством в противовес равнодушию, которое страшило его. От ненависти до любви, как известно, один шаг. А от равнодушия сколько?..

Неизвестно, правда, куда бы в итоге завёл их этот разговор, вступивший на скользкую почву, но командир корабля объявил о подготовке к снижению, и все замолчали.

¹ – отрывок из песни группы Сплин

2

В самолёте на обратном пути подругам повезло. Девушка у окна оказалась сговорчивой и без труда поменялась с Юлькой местами. Так что у подруг появилось время посмотреть фотографии друг друга. Программа в Минске оказалась такой насыщенной, впрочем, как и всегда, что было не до просмотра фотографий, они валились с ног вечером и тут же засыпали.

Странная получилась поездка. Как началась кувырком, так и продолжалась все 5 дней. Квартира, которую они сняли через Букинг оказалась настоящим клоповником с ободранными обоями, грибком на стенах, раздолбанной ванной, с исцарапанным антипригарным покрытием сковородок. Что там говорить! Даже табуреток на кухне было всего две, хотя хозяин прекрасно знал, что их будет трое! И что, кому-то придётся встречать Новый год стоя?!

С хозяином они поругались, пригрозив не заплатить деньги и тут же нажаловаться Букингу. В итоге, вечером им привезли две новеньких табуретки и только что купленную, ещё с этикетками, посуду. И клятвенно пообещали завтра доставить новый пульт от телевизора. Оказывается, старый не работал, а они и не проверили! А хозяин, вот гад, всё знал, но к приезду арендаторов не подготовился. Новый пульт они так и не увидели, ну, и фиг с ним. Телевизор всё равно было некогда смотреть. А Новый год они встретили под выступление батьки Лукашенко, которого слушали и смотрели по телефону.

Погода все дни тоже «не подкачала», внесла свою лепту в копилку «положительных» эмоций. Сплошная хмарь. Сверху то изморось, то дождь, то снежок. Под ногами плитка в наледи, поскольку дневной плюс ночью превращался стабильно в минус. С учётом минских улиц с уклоном то вверх, то вниз (почему-то им всем казалось, что Беларусь это сплошь равнина), каждый утренний выход из дома и вечернее возвращение было с риском для здоровья, а то и для жизни!

И, тем не менее, поездка понравилась. Очень понравилась! Причём, всем троим!

31-го декабря после праздничного концерта в Большом театре оперы и балета Беларуси, богато украшенного внутри и мистически подсвеченного снаружи, они прогулялись по улицам Минска, где на каждой площади была установлена сверкающая разноцветными огнями ёлка. Звучала музыка. Люди танцевали, согревались горячим глинтвейном или шипучим шампанским, фотографировались с Дедом Морозом и Снегурочкой. Настроение взлетело до самого звёздного неба!

Потом они заскочили в универсам «Центральный», чтобы рассмотреть и сфоткать его великолепный интерьер первого этажа с лепными панно в стиле соцреализма на стенах и украшениями вокруг люстр. И, неожиданно для себя, оказались на лекции об архитекторах этого здания – Михаиле Парусникове

и Георгии Заборском, и авторе лепнины – знаменитом белорусском скульпторе Андрее Бембеле. Восторженные лица подруг и щёлканье их фотоаппаратов привлекли внимание одной минчанки, и она с удовольствием рассказала им об истории этого места.

И таких милых сюрпризов было в этой поездке множество! Удивительно вкусные, без мыльного послевкусия во рту, копченые колбасы и сыро-вяленое мясо, нежнейшие белорусские сыры, самое настоящее сливочное масло, забытый вкус сливовой настойки «Спотыкач». Это что касается продуктов.

А если говорить об эстетических впечатлениях, то это и неожиданно богатая коллекция картин русских художников в Национальном художественном музее Беларуси. И великолепный вид со смотровой площадки Центральной библиотеки, который не испортил даже накрапывающий дождик. И сказочное, волшебное и ещё достойное многих восторженных эпитетов интерактивное новогоднее украшение торгового центра Dana mall, куда и заходить-то не планировали, так, заглянули, чтобы согреться и сходить в туалет, а зависли на целый час. И нежданно-негаданно выглянувшее солнышко. Да ещё в какой момент! Когда взору подруг открылся во всей красе Храм-памятник в честь Всех Святых и в память о жертвах, спасению Отечества нашего послужившего². Такой прекрасный, белоснежный снаружи, розовый внутри, он останется в дар будущим поколениям от века ХХ-го, создавшего не так уж много красоты… И тронувший до слёз, до комка боли, застрявшего в горле, рассказ гида о сражениях Первой мировой войны у памятника её жертвам в городке Сморгонь.

А сколько всего ещё было ожидаемого, но оттого не менее прекрасного! Великолепие дворцов князей Радзивиллов в Несвиже и Мире. Театрализованная экскурсия по усадьбе Огинского (помните его знаменитый «Полонез»?), где в каждой комнате рассказ о его судьбе вёлся от имени конкретного

исторического лица. Огромные граффити на стенах завода, преобразившие скучную промышленную зону в художественную выставку под открытым небом. А лекция о пчёлах в усадьбе Мир пчёл деревни Борок? Настолько интересная, что все сидели, открыв рот, а потом готовы были бежать и срочно начинать заниматься пчеловодством! Хотя, скорее эта часть их поездки относилась к неожиданному, чем ожидаемому, поскольку ехали туда только в расчёте на покупку мёда, а попали на праздник эрудиции, это что касается лекции, живота, в виде обильного и вкусного ужина из национальных белорусских блюд, и просто праздника, поскольку и напелись, и наплясались, и наигрались. Мёд, конечно, тоже купили, но это уже не казалось самым главным.

Так что с поездкой им, можно сказать, повезло, поскольку плюсы с лихвой покрыли минусы.

Правда, в самолёте везение закончилось. Кира пошла в туалет и прямо на выходе из кабинки столкнулась с… Владом. Он расцвёл улыбкой, как будто встретил добрую знакомую:

– Видите, мы и обратно вместе летим. Значит, судьба!

– Встреча у туалета?! Хороша – «судьба»! – насмешливо фыркнула Кира.

Развернулась и ушла. А Влад остался стоять с глупой улыбкой счастья на лице. Счастья от того, что увидел Киру, по которой так соскучился за эти 5 долгих дней новогодних праздников.

– Мужчина, Вы идёте или нет? Весь проход загородили, – вернули Влада в действительность слова, сказанные женщиной внушительных размеров.

«Как же она в кресле умещается?», – поневоле подумал он. Если бы не Кира, он бы ни за что больше не полетел на «Победе». С лихвой хватило вынужденного полёта в Минск. Но тогда он, встревоженный истеричным звонком сестры, схватил первый попавшийся билет. А вот обратный, Аэрофлотовский, в бизнес-классе, сам, добровольно обменял на этот рейс ради неё, Киры. (Про обратный рейс подруг он всё выяснил ещё в разговоре с Верой) Можно, конечно, можно было встретить Киру в аэропорту, но как он мог упустить эти полтора часа полёта вместе и целый час в зале вылета, когда он любовался ею издалека?

За полчаса до посадки Влад подошёл к креслам подруг:

– Дамы! Могу подвезти кого-нибудь из вас домой. Я на машине.

Время предложения и сама фраза были выверены Владом досконально. Веру будет встречать в аэропорту муж, она сама ему об этом сказала. Значит, шансы подвезти Киру увеличивались до 50%. И, даже если она не согласится, отвезти домой третью подругу – Юлю, тоже было не плохо. Заодно можно будет что-то новое узнать от неё о Кире. Вдруг она окажется не такой зацикленной на себе, как Вера?

– Меня муж будет встречать, – первой, ожидаемо, отозвалась Вера.

– А меня Вера подвезёт, мы рядом живём, – заполнила затянувшуюся паузу после слов Веры Юля.

– Меня тоже будут встречать, – сказала Кира («Кто?», – кольнула в сердце Влада ревность), – Но, спасибо, что предложили. Вы очень любезны, – закончила она, скользнув по лицу Влада голубым взглядом с едва заметной насмешкой.

Влад проследил за Кирой. В аэропорту её встретил мужчина, явно старше её. Но не настолько старше, чтобы оказаться её отцом. Муж? Родственник? Сослуживец? Во всяком случае, их приветственный поцелуй в щёку ни о какой близости между ними даже не намекал. И окончательно Влад успокоился, когда мужчина подвёз Киру до дома, и даже не помог поднять чемодан до дверей подъезда. Пусть там и было всего 4-5 ступенек, но муж или любовник никогда бы так не поступили, особенно после разлуки.

² – первый камень в основание Храма в 1991 году заложил патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Освящен Храм-памятник был в 2018 году патриархом Кириллом (из Википедии)

3

Дежурство у подъезда Киры ничего не дало. Влад приезжал каждое утро, как на работу, и сюда же возвращался вечером, но Киру так и не увидел. Либо она заболела и сидела безвылазно дома, либо работала удалённо, а из дома выходила днём, пока Влад был вынужден находиться на работе.

Вывод о бесполезности своего нахождения около её дома Влад сделал ещё в середине недели, но всё равно додежурил до её конца. Сам себя не узнавал – он всегда резко принимал решения и исполнял их, не жалея о результатах, просто делал выводы на будущее, а тут… Вечером давал себе слово, что завтра здесь не появится, а утром, едва продрав глаза, мчался сюда же.

Наконец, в субботу ему повезло. К подъезду Киры подъехала знакомая машина, и из неё вышел мужчина, который встречал Киру в аэропорту. Но мужчина вышел не один, а с девочкой лет шести-семи. Они зашли в подъезд вместе, вышел мужчина один. Влад запутался. Что же это получалось? Кира – «воскресная» мама, девочка – её дочь, а мужчина – бывший муж? Как-то это не соответствовало образу Киры, сложившемуся в голове у Влада. Да и, вообще, было противоествественно.

После обеда везение продолжилось (хорошо, что решил остаться!). Кира с девочкой вышли из дома. В спортивных костюмах и с беговыми лыжами наперевес. Первым порывом Влада было броситься навстречу с предложением подвезти, но, уже чуть-чуть зная Киру, представил отблеск холодной стали в её глазах, и остановился. Проследил за ними на машине до самого входа в Полежаевский парк.

А по дороге у него возник план, как устроить «нечаянную» встречу – на лыжне, конечно! Осуществление плана требовало немедленной подготовки – то есть покупки лыж, ботинок и спортивной формы.

В воскресенье реализовать план не удалось – с утра небо было сплошь затянуто тучами, шёл мелкий, противный дождь со снегом. Какие, уж, тут лыжи!

4

В следующую субботу картина повторилась. После обеда Кира с девочкой вышли из подъезда с лыжами, но теперь Влад был во всеоружии – новенькие лыжи и ботинки лежали в багажнике. Вот только зря он не удосужился попрактиковаться надевать всё это на себя. Пока возился с ботинками и креплениями, (со школы на беговых лыжах не ходил, всё больше по Куршавелям на горных рассекал) Кира с девочкой ушли на лыжню. Влад попытался их нагнать, но где там! Лыжня разветвлялась и разветвлялась. Влад сунулся в одну сторону, в другую, но голубую куртку Киры (прямо в цвет её глаз!) так и не приметил. Боясь разминуться, Влад остался у входа, он же и выхода – здесь-то он их не пропустит.

Расчёт оказался верным. Где-то через час, он издалека приметил куртку Киры и ринулся навстречу.

– Здравствуйте, Кира. Как сегодня лыжня?

Кира оторвала глаза от лыжни и взглянула на Влада. Приветливое выражение её лица тут же сменилось на выражение крайнего изумления.

– Опять Вы?

– Я, – весело подтвердил Влад, – Видите, всё-таки судьба!

– Вы рядом живете?

– Всего полчаса на машине. Могу в гости пригласить.

– Ясно, – холодно ответила Кира и, развернувшись, крикнула девочке, – Светик, снимай лыжи, мы уходим.

– Так мы едем ко мне?

– Вы с ума сошли!

– Ладно, попытка не пытка. Тогда давайте я вас подвезу.

Кира внимательно посмотрела на улыбающегося, не смотря на отказ, мужчину, и у неё в душе начал нарастать страх: «Может, он больной на всю голову?», а потому ответила вежливо:

– Спасибо, мы прекрасно доберемся на автобусе.

– Послушайте, но это же не серьёзно – ждать автобуса, когда можно гораздо быстрее добраться на машине.

– Вы на досуге таксистом подрабатываете? – съехидничала Кира.

Влад на её тон совершенно не обиделся, наоборот, рассмеялся:

– Нет! Скорее – личным шофёром.

– Ваша любезность не знает границ, – продолжила насмешничать Кира, – Только в самолёте Вы про неё забыли.

– Вы про то, что пересаживаться отказался? Так в этом Вы виноваты!

– Я?! – искренне удивилась Кира.

– Конечно, Вы! Так посмотрели на меня своими голубыми глазищами, что тут же сразили наповал. Как же я мог упустить возможность побыть с Вами рядом целых два часа?

«Издевается он надо мной что ли?», – подумала Кира. Но Влад смотрел прямо и очень серьёзно, никакой насмешки в его глазах не было.

– Побыли и что дальше?

– Дальше – влюбился. И вот теперь сам создаю возможности, чтобы сблизиться с Вами, а Вы даже на «ты» не разрешаете перейти.

«Точно, больной! – окончательно удостоверилась Кира, – Нормальные люди так не говорят. И ведь не отстанет. Что же делать?» Она осмотрелась – охранника на входе видно не было, видимо, грелся в домике. Лыжники были, но Кира представила, как будет выглядеть, если начнёт звать на помощь, и отказалась от этой идеи. Взять Светланку в охапку и молча пойти к автобусу – тоже не вариант. Если он проследил за ними на машине, значит, знает, где она живёт.

За себя Кире страшно не было, но вот за Светика – очень. Будь Кира одна, она бы вызвала полицию, да и дело с концом – пусть органы выясняют, что он, этот Влад, за фрукт, из какой психушки сбежал. Но, чтобы ребёнок участвовал в подобной катавасии³ – ни за что! «Как же мне от него отвязаться? – судорожно думала Кира, – Может, хитростью как-то попробовать? Как со Светланкой? Немного уступить, а потом сторговаться». И начала осторожно:

– Мы с Вами не знаем друг друга…

– Так давайте узнаем! – перебил её Влад, – В чем проблема?

– Но не здесь же! И не сейчас.

– Тогда где? Когда? Завтра?

– Нет, завтра я буду занята. Давайте в понедельник. Днём.

– Понедельник так понедельник. Давайте вместе пообедаем.

– Пообедать не получится, а вот по чашечке кофе выпьем. Я подъеду к пятнадцати часам… Нет, пожалуйста, – подняла в протестующем жесте руку Кира, видя, что Влад порывается что-то сказать, – не надо предлагать меня подвезти, забрать и так далее. Назовите мне станцию метро, рядом с которой Вы работаете, встретимся на улице у выхода.

– Бизнес-центр около «Старой деревни».

«Не хило! – подумала Кира, – Одна из самых дорогих аренд под офисы. Ладно, разберёмся!»

– Отлично. Договорились. А сейчас нам со Светиком надо идти. Ребёнок уже замерз и проголодался. Пока.

И Кира решительно развернулась, взяла девочку за руку и ушла. Влад вслед за ними не пошёл, чем Кира осталась довольна. Значит, с ним можно договориться, если подойти с умом. А уж она к понедельнику обязательно придумает, как от него отвязаться.

Весьма был доволен сегодняшним днём и Влад. И не просто доволен, а даже счастлив. Счастлив, что увидел Киру. Счастлив, что о свидании договорился. Счастлив, что признался ей в любви. Оказывается, это так здорово! Влад уже не один раз говорил – «Я люблю тебя!», но каждый раз эта фраза всего из трёх слов давалась ему с трудом. А о любви к Кире ему хотелось говорить, кричать, петь. И не только ей наедине, но и всему миру! Видимо там, раньше, любви не было, а была симпатия, интерес, влюблённость, наконец, потому и слова никак не хотели выговариваться…

³ – (в переводе с древне-греческого – «схождение вниз, спуск, сошествие») в православном богослужении – песнопение, которое поётся на утрене в праздничные и воскресные дни в заключение канона. В обыденный язык слово пришло из жаргона семинаристов. Поскольку катавасию пели два хора (клироса) одновременно, сходясь при этом вместе на середину церкви – пение было довольно сложным, потому что пелось на ходу и на много голосов. Нетренированное ухо могло не улавливать гармонию, сложное пение воспринималось как нечто путаное, даже если певчие не сбивались. С этим и связано современное разговорное значение слова катавасия – «путаница» (из Википедии)

5

Влад был абсолютно уверен, что на свидание Кира придёт. Не плохо было бы, для порядка, иметь на руках её номер телефона, но не за горами и это. И переход на «ты». И первый поцелуй. И первый секс. И… много чего ещё.

Кира появилась на выходе из «Старой деревни» ровно в 15.00.

– Точность – вежливость королев! – не преминул отпустить комплимент Влад, без спросу беря Киру под локоток.

Приятней было бы, конечно, взять за руку. Рука в руке, ладонь к ладони. Но Кира и за локоток себя держать не позволила, нечаянно, вроде бы, развернувшись, руку высвободила. Ладно, потерпим. Пока.

– Не получается опаздывать, – отреагировала Кира на слова Влада, – Даже когда задерживаюсь, почему-то всегда прихожу вовремя.

– Итак, просто кофе? Или с десертом? – деловито осведомился Влад, – У нас тут есть кафешка с такими пирожными, м-м-м! Больше нигде в Москве не найдёте!

– Уж, так, уж, и «нигде»? – иронически сказала Кира, – Давайте, тогда, ведите!

И Влад повёл, с полным основанием схватив девушку за руку. Рассекал море людей как ледокол, торящий путь для кораблей. В данном случае одного корабля под именем «Кира». Кира не сопротивлялась, как-то глупо было вырываться в незнакомом месте с огромным количеством людей, снующих туда-сюда. Потихоньку высвободила руку уже перед витриной, где были выставлены, действительно, нестандартные сладости: десерт «Стакан Славянова» – прозрачный пластиковый стаканчик с разноцветными слоями (Кира насчитала, аж, восемь!), пирожное «Сто лет галерее» – удлинённая палочка шоколадного теста, покрытого нежно-салатовой помадкой, леденец «Пермяк – солёные уши» – кружок на палочке с двумя самыми настоящими ушами. Кусочки тортов, хоть и были вполне себе стандартной формы, но названия имели тоже необычные: «Танец с саблями», «Пермь в Москве», «Геологическое»…

У Киры глаза разбежались, а Влад, как настоящий знаток, рассказывал о каждом пирожном:

– Эскимо на палочке – это типа «картошки». Вот эта округлая горка зелёного цвета – «Пермское хвойное», тут бисквит, хвойный мусс, солёная карамель, кедровые орехи. «Графские развалины» – основание из грецкого ореха с мёдом, что-то типа мягкого грильяжа получается, сливочный крем, сверху шоколад. «Карл Модерах» – шоколадный бисквит со сливочным и клюквенным крем-чизом.

– Да Вы, Влад, гурман-сладкоежка!

– Это всё моя секретарша, Марина. Как кафе открылось, начала мне каждый день приносить разные пирожные на пробу с подробным описанием. Любит она всякий эксклюзив. А тут, сама видишь по названиям, только две точки в России – в Перми⁴ и в Москве. Кто-то из питерцев был в Перми, попробовал, вдохновился и к нам притащил. Итак, что выбираем? Если самое лёгкое и необычное, то советую «Пермское хвойное» или «Сто лет галерее», там шоколадно-миндальное тесто и хвойная помадка.

Кира выбрала «Пермское хвойное». Оно приятно таяло во рту с нежным хвойным послевкусием. Попробовала и кусочек «Графских развалин», которое заказал Влад. Оно тоже было вкусное, но, уж, больно жирное из-за горок из сливочного крема. Кире больше понравился грильяж, на котором горки стояли.

– Хотите что-то ещё, Кира? – спросил Влад, когда с пирожными и кофе было покончено.

– Нет, спасибо! Всё было очень вкусно, но этого достаточно.

– Тогда приступаем к знакомству? – деловито предложил Влад.

– Вы всегда так прямолинейны? – спросила Кира.

– А чего тянуть кота за хвост? Вот мой паспорт, можете удостовериться – Кожедуб Владислав Олегович, тридцать семь лет. Не женат и никогда не был. Детей на стороне не имею. Генеральный директор Акционерного общества «Меридиан».

Кира в руки паспорт Влада брать не стала. Зачем? Его штампы из ЗАГСа ей были не интересны, домашний адрес не нужен. Лишь краешком глаза отметила место его рождения – Владивосток. Ничего себе он проделал путь через всю страну c юго-востока до северо-запада, с Владивостока до Питера! Вот откуда его напористость и пробивная сила.

Свой паспорт Кира выкладывать Владу не стала, представилась ему в тон:

– Селивёрстова Кира Львовна. Тридцать пять лет. Дважды была замужем. В разводе.

– Приятно познакомиться, Кира, – произнёс Влад, протягивая Кире руку, что та тоже была вынуждена сделать в ответ, – Теперь можем перейти на «ты»? – спросил Влад, удерживая руку

девушки.

– Мне кажется, ещё рано.

– Послушайте, но это же не серьёзно – мы ровесники, знакомы с прошлого года. Или обязательно пить на брудершафт?

Кира заколебалась. Действительно, что это она? К чему эти церемонии. Он прав. Но всё-таки, из упрямства сказала:

– «С прошлого года»? Всего-то четвёртый раз видимся.

– Остались вопросы ко мне? Отвечу на любой.

– Дело не в вопросах. Вернее, не в ответах на них. Я хочу узнать о… тебе от других. От сослуживцев, например.

– Так в чём проблема? Мой офис здесь. Пойдём, поговоришь с любым моим сотрудником.

– Нет, не так. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Какая же тут объективность? Приду как-нибудь, поговорю, узнаю, что они думают о своём генеральном директоре. Взгляд со стороны, так сказать. Только для этого мне нужно время.

– Сколько?

– Три месяца.

– Нет, это слишком долго. Месяц.

– Два. Меньше не получится.

– Хорошо, договорились. Только к нам так просто не зайдёшь. Нужно выписывать пропуск и проходить по паспорту.

– «В чём проблема», как ты говоришь? Мои данные ты знаешь. Только есть одно условие: ты не будешь больше за мной следить, не будешь пытаться встретиться. И в эти два месяца и потом, если я скажу: «Нет!».

Влад хмыкнул:

– Такого не будет!

– И, тем не менее, ты должен мне это пообещать.

– Да, пожалуйста! – самоуверенно произнёс Влад.

– Тогда, до встречи через два месяца, – закончила разговор Кира.

И уже собралась подняться, но Влад её остановил:

– Постой! А мне дозволено задать вопросы королеве?

«Вот же, ехидный какой!», – отреагировала на тон Влада Кира, но головой кивнула утвердительно и уточнила:

– Только я не на любой вопрос отвечу.

– Девочка, Светик, – кто она тебе? Дочь?

– Это играет какое-то значение?

– Конечно! – посерьёзнел Влад.

Был у Киры соблазн сказать, что Светлана её дочь – может тогда отстанет? Но врать, да ещё по такому вопросу, она не могла.

– Света – моя племянница, дочь брата.

– А-а! Так тебя из аэропорта домой брат подвозил! А почему ты все выходные с ней? Где её мама?

Кира разозлилась. Во-первых, на то, что Владу совершенно не стыдно в открытую признаваться, что следил за ней. А во-вторых, что лезет не в своё дело. Но, всё-таки, решила ответить. Ведь отношение мужчины к детям это тоже своеобразный тест на вшивость.

– Её мама уехала заграницу к своему новому возлюбленному. А я помогаю брату по выходным, пока он не освоится со своим новым положением.

Подробнее рассказывать не стала. К чему подробности чужому человеку? К чему знать, что у брата не получается смириться со своим положением? Что он до сих пор, а уже прошло больше трёх месяцев с отъезда Лены, находится в шоке? Во всяком случае, именно шоком оправдывала Кира отношение брата к Светику. Он с нескрываемой радостью привозил дочь к ней по субботам и постоянно намекал на то, чтобы оставить у сестры в будни.

Кира поначалу пошла у него на поводу, но потом задумалась: сколько любви к дочери было у Мишки, когда он воспротивился отъезду Светика заграницу вместе с женой, а сколько желания удержать жену с помощью дочери? Кира не смогла себе ответить – чего было больше. И жёстко настояла, чтобы по будням отец и дочь были вместе, справлялись сами. В конце концов, Светик в детском саду, проблем с подготовкой к школе никаких, а готовкой Мишка и при Лене занимался сам. (Он был заморочен на «здоровой пище». По полчаса заваривал какие-то каши, грыз засушенное мясо. И Светланку на это подсадил. Лена на его диету переходить отказалась, готовила себе отдельно) Потому и поездку свою в Беларусь на Новый год вместе с подругами Кира не стала отменять, хотя брат таким её решением остался крайне недоволен. Надулся. В аэропорту хоть и встретил, но вёл себя холодно. Ничего, перетопчется! А то, что это, ребёнок при живом отце будет у тётки воспитываться?

Между тем, Влад на полученную информацию отреагировал недоумением:

– Как это? Мать бросила ребёнка и уехала? Что же это за мать?

Кира внутренне с Владом была согласна. Она не осуждала Лену, что та бросила брата. Характерец у Мишки – не дай бог! Она бы с ним жить и семи месяцев не выдержала, а Ленка, героиня, терпела 7 лет. А вот то, что ребёнка оставила – нет, этого Кира не могла ни понять, ни принять. Будь она, Кира, на месте Лены, сражалась бы за дочь, как львица, ни за что не уехала бы, какой бы там принц заграницей не ждал.

– А Вы… ты считаешь, что ребёнок только матери должен быть нужен?

– Нет, я считаю, что у детей должны быть оба родителя.

– А, если одному из них, не важно – матери или отцу, ребёнок не нужен?

– Тогда тот, кто его любит, должен создать ребёнку полную семью, в которой он будет чувствовать себя любимым и родным.

– Не так всё это просто… – протянула Кира.

И опять была согласна с мнением Влада. Когда у тебя есть ребёнок – его интересы должны быть превыше всего. Выше тебя самого, выше любви, выше любимого. И только когда всё совпадёт, тогда

уже можно думать о себе. Или уже когда ребёнок вырастет и станет самостоятельным.

– А зачем усложнять? Ведь говорите же вы про мужчин, что мы любим детей только от любимых женщин, думаю, что, тем более, и про женщин можно такое же сказать. Значит, что? Всему решение – любовь!

Кира на патетическую речь Влада не отреагировала. Во всяком случае, внешне. Глаз на него не подняла, хотя он настойчиво пытался в них заглянуть. «Ничего! – подумал Влад, – Никуда ты от меня не денешься!» «Никуда не денешься, влюбишься и женишься, всё равно ты будешь мой!»⁵, – всплыли у него в голове слова старой песни. Ладно, потерпим. Два дня он перетерпел, и два месяца потерпит. Опять же, прогресс налицо. На «ты» перешли, о следующей встрече договорились. Проверки он не боялся. При первом же проходе через бюро пропусков он получит данные её паспорта, а по ним узнать номер мобильного телефона и полный домашний адрес – дело техники.

Кира осталась довольна достигнутым результатом. «Проверку на вшивость» Влад прошёл. Два месяца спокойной жизни (на 3 она и не рассчитывала, сказала специально – проси больше, получишь сколько нужно) ей обеспечены. А там, глядишь, Влад успокоится и отстанет. Впрочем, увиливать от обещанной встречи Кира не собиралась, просто своё «нет» отложила на 2 месяца.

⁴ – кондитерская с описанным ассортиментом, действительно, существует, но только в Перми по адресу: ул.Ленина, 83. Называется «Пермские сласти». Как характеризуют свою деятельность её создатели – в кондитерской можно есть пирожные и узнавать историю, географию и культуру Пермского края. Помимо сладостей предлагаются завтраки и проводятся мастер-классы.

⁵ – песня «Всё равно ты будешь мой!», музыка – А.Зацепин, тест – Л.Дербенёв. Первая исполнительница – Аида Ведищева.

Можешь на любовь не ответить,

Не пускать даже в сны,

Но еще остались на свете

Колдуны, колдуны!

Припев: Я тебя давно опоила

Колдовскою травой,

Где бы ты ни бегал там,

Что бы ты ни делал там,

Все равно ты будешь мой,

Никуда не денешься,

Влюбишься и женишься,

Все равно ты будешь мой!

Если про другую ты вспомнишь -

Ничего не скажу,

Только взглядом, темным как полночь,

Погляжу, погляжу.

Припев

Над землей звезда загорится,

Тронет ветер листву…

И настанет час покориться

Колдовству, колдовству!

Припев

6

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! Я Вас слушаю.

– Я хотела бы попасть к Владиславу Олеговичу.

– По какому вопросу?

– По личному.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Марина, мне бы не хотелось этого делать, – помявшись, ответила Кира.

– Простите, – растерялась секретарша Влада (с одной стороны, незнакомая женщина знала её имя, а с другой, вела себя не логично), – но тогда я не смогу Вас пропустить. Если Вы скажете свой вопрос, то, возможно, я смогу направить Вас к другому специалисту. Если представитесь, то смогу уточнить у Владислава Олеговича примет ли он Вас.

– По-другому никак? – улыбнулась Кира, а про себя подумала: «Вот она, зацепка, чтобы уйти!», но потом вспомнила, что клятвенно пообещала Верунчику встретиться с Владом («Дать ему шанс», как выразилась подруга), и предложила компромиссный вариант, – А если сделаем так: я напишу ему записку, Вы передадите, и пусть он примет решение – принимать меня или нет. Так сгодится?