Ночь музеев

Оглавление

Ислам Ибрагимович Ибрагимов. Ночь музеев

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Отрывок из книги

Вечером следующего дня Владислав Романович вышел за хлебом на улицу. Почему именно вечером? Все просто, по вечерам хлеб был дешевле. Он прогуливался, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть нечто новое и занятное. И когда Владислав Романович уже смирился с тем, что ничего интересного ему не подвернется он нагнал двух людей – полного мужчину и мальчишку которые что-то очень громко обсуждали, что и заставило Владислава Романовича прислушаться к предмету их разговора.

– Нет мистер Фредерик, я не хочу больше играть гаммы, мне это совсем не нравится, я этого не люблю! – говорил мальчик.

.....

Владислав Романович любил брата не только за материальную поддержку с его стороны, не только за веру в него которая с каждым годом рассеивалась как туман и вскоре бы совсем обратилась вспять, но и за то, что он не отказывался от своего брата каким бы он ни был, чего нельзя было сказать про его родителей, которые отказались от «гадкого утенка» – с чем уже давно смирился Владислав Романович и сделался равнодушным к их мнению настолько насколько это дозволяло его хрупкое сердце.

Борис не знал, как убедить брата в неправоте его действий. Он не мог запросто сказать ему об этом, так как ведал о том, к чему это могло привести. Борис видел, как Владислав Романович по мере возрастания этой болезненной для обоих братьев темы – огорчался и печалился, как взор его опускался от груза беспросветных мыслей, ввергавших его в уныние. Борису искренно хотелось помочь брату, он лицезрел какой жизнью тот живет, как он мучится, как постоянно и безвылазно пребывает в своей меланхолии, которая портит его, словно забирает его у Бориса. Борису хотелось спасти Владислава Романовича, и он протягивал к нему свою руку и с горечью наблюдал как брат никак не отзывается на помощь и не протягивает руку в ответ – это-то и удручало Бориса больше всего, безысходность перед братом корила его сильнее всего остального.

.....