Читать книгу Новое имя в молитвослове - Иван Александрович Мордвинкин - Страница 1

Дурная новость ошеломила Максима, породив навязчивый рой жалящих мыслей. Всю ночь бродил он по спящему дому, бессмысленно поправлял занавески и собирал в ровные стопки учебники на детских столах. Потом он усаживался за компьютер, но освободить ум для работы не мог и поэтому поднимался и как пораженный шокирующим зрелищем всматривался в пустую черноту за окном.

Наконец, уставший и разбитый, он ложился в постель и безуспешно заставлял себя уснуть, борясь с навязчивым потоком воспоминаний и пугающих образов будущего.

Как теперь быть?

Максим стремился к настоящему и правильному отцовству для своих детей. И уж точно любил их беззаветно. Да что и говорить!? Сколько не рассматривал он внутренним взором окружающий мир, большего, чем дети, в своей жизни не находил.

Но, когда родились еще двое, и семья разрослась до пресловутых семи “Я”, ему пришлось провалиться в работу без остатка – крупному племени одним мамонтом не прокормиться. А жена заскиталась по фондам, где добывала одежду для детишек, гречку и муку в пакетах, детское питание и овощи – когда с чем повезет.

Чтобы не разлучаться с семьей трудился Максим дома, развивая и “выращивая” небольшую интернет-студию. Дело, правда, неурожайными своими ростками не касалось и нижней планки на графике ожидаемых доходов. А значит, требовало больше усилий, больше отдачи, больше времени. Точнее, все время.

Максим жил в компьютерном кресле, поднимаясь из него, как из болида, устремленного в далекое и светлое “все хорошо”, только для ночного сна. Но и ночью, если просыпался, он усаживался за работу, чтобы и несколько минут, которые будут израсходованы на медленное засыпание, истратить в дело.

Через пару лет ему вовсе перестали сниться обыкновенные сны с пестрыми сюжетами. Теперь в его ночные виденья загружались только файлы – квадратные бумажки с ровными линиями нечитаемых строк, которые он мысленно перемещал всю ночь по рабочей области.

Но не сны смущали Максима, а сорвавшееся дело, не поддающееся и строптивое, на которое он поставил не много не мало – два года жизни.

Поставил потерянные теперь годы, истощение сил, заброшенный по нехватке времени дом и запущенный участок. И опустошение в семье, оставшейся без отца и мужа, тоже по умолчанию включилось в пакет этой ставки.

Но дело не отыгралось. И для чего теперь вся эта разруха? Не слишком ли крупного мамонта наметил он по неразумности?

Без отца младшие детишки окунулись в мир мультфильмов, из которого выпадали только для сна, средний и старший отдались борьбе с вымышленными врагами в искусственных мирах компьютерных игрушек.

Старшая дочь – Настюха, осталась и вовсе одна: смартфон, компьютер или интернет с соцсетями ее никогда не интересовали всерьез. Она горела жаждой творить, познавать и впечатляться. Но без привычной опоры на своего друга окормителя и увлекателя, на своего отца, она с недоумением и грустью взирала на окружающее. Такое бесцветное и блеклое.