Читать книгу Чистая правда - Иван Андреевич Банников - Страница 1

Каждый человек имеет полное право на собственное мнение – при условии, что оно совпадает с нашим.

Генри Уилер Шоу

Мы всегда жили в состоянии войны.

Человеческие существа, как никакие другие во Вселенной, научились уничтожать друг друга самыми изощрёнными и жестокими методами. Можно ли было обойтись без кровавых битв и жестоких убийств дикарей? Нет. Пацифизм противоречит нашей благородной цели – выжить и не быть стёртыми с лица земли. И если бы мы были менее воинственными, чем наши враги, то они бы давно уничтожили нас. А нам нельзя быть миролюбивыми, потому что с нашим исчезновением падёт последний бастион цивилизации на планете. С нашим уничтожением исчезнет древняя и красивая культура, исчезнет благородная наука, исчезнет вся история. Ибо живём мы в последнем сохранившемся на планете городе. В Белом Городе.

Осознание того, что ты относишься к вымирающей человеческой цивилизации, постоянно балансирующей на грани смерти, не добавляет существованию радости и уверенности в будущем. И стоит только подумать, что численность противника превосходит нашу в тысячи раз, так дальнейшая борьба вообще кажется сомнительной и бесполезной. Но я не должна допускать такие мысли, поскольку на мне лежит святой долг управления последним городом, гордо возвышающимся над зелёными равнинами и густыми лесами, которые когда-то были нашей страной, но по которым теперь свободно скачут эти грязные дикари. А они только и ждут того, чтобы я совершила ошибку, чтобы нас можно было окончательно раздавить и растоптать.

Я не знаю, чем мы им так досадили, и что является причиной их безграничной к нам ненависти, но появившись однажды, они остались здесь навсегда. И не уйдут до тех пор, пока окончательно не расправятся с нами. Ибо смысл жизни и основа извращённой религии кочевников – это уничтожение всех оседлых людей, живущих на одном месте и ведущих хозяйство.

***

Королева стояла на смотровой площадке, на вершине самой высокой каменной башни города. Ледяной осенний ветер неистово рвал одежду и хлестал распущенными волосами по лицу. Приходилось всё время держаться за пустой флагшток, чтобы не быть сброшенной вниз очередным порывом ураганного ветра. Пахло грядущим снегом. Долгожданным и ненавистным снегом.

Она подумала, что надо спускаться вниз, иначе без шапки продует голову. Болеть никак нельзя. Но королева никак не могла оторвать встревоженного взгляда от лагеря кочевников, которые сегодня утром совершенно неожиданно вышли из леса и расположились на расстоянии полёта стрелы от могучих неприступных стен. Лагерь производил впечатление основательного, поставленного на долгий срок. Её беспокоило, что дикари появились именно сейчас, когда колючий северный ветер должен был, как всегда, гнать их далеко на юг.

Город собирался со дня на день наконец-то начать заготовку дров, металлических руд и пищи. Добытчики уже вовсю готовили снаряжение и коней с санями, чтобы по первому снегу отправиться за припасами. И вдруг эти дикари. Они ломали все планы и ставили под угрозу выживание города в течение зимы. Кочевников прибыло как никогда много. И королева нервничала по этому поводу.

Бросив последний взгляд на рваные клочья дыма, поднимающиеся от юрт, сложенных из грязных шкур, она пристально посмотрела на усталые лица дозорных и приказала:

– Не спускать глаз с лагеря, следить за этими животными круглые сутки! О малейших переменах в ситуации тут же докладывать!

Королева покинула смотровую площадку и стала быстро спускаться по каменной винтовой лестнице. На почтительном расстоянии от неё следовала вооружённая охрана.

– Зачем они явились?.. – начал было истерить старый советник Зонг.

Она резко прервала его:

– Не здесь! Попридержите язык! Быть в постоянной готовности!

Последняя фраза предназначалась уже для всех.

Быстро перебирая ногами, королева спускалась по ступеням, стараясь не упасть в тех местах, где камни шатались и крошились. «Весь город рассыпается», – подумала она. Удивляться этому не приходилось – многие строения не видели ремонта уже шестьсот лет. Камня критически не хватало, потому что в незапамятные времена его добывали в далёких каменоломнях. Слишком далёких, чтобы можно было добраться до них по заснеженным лесам и полям.

Королева замёрзла, пока стояла на ветру, её колотило от холода. И даже быстрый спуск по лестнице не принёс ожидаемого тепла. Весь город промёрз насквозь. Ей казалось, что сама смерть, всё время маячившая за внешними стенами, дохнула на город.

Ей хотелось тепла. Но больше всего она желала избавиться от всех этих глаз, взгляды которых сопровождали её с утра до вечера и ждали спасительной мудрости и решения всех проблем. Хотелось забиться в тёмный угол и остаться в одиночестве, чтобы хоть ненадолго убрать с лица непроницаемую маску и дать волю чувствам. Но она не могла позволить себе подобную слабость. В такой напряжённый момент все ждали от неё мудрых и нужных приказов.

На выходе из башни она остановилась, запрокинула голову и принялась осматривать огромные крепостные стены. В последнее время её преследовала мучительная и навязчивая мысль, что стены города могут оказаться недостаточно толстыми и крепкими, чтобы остановить очередную атаку проклятых варваров. Но нет, оборонное сооружение из серых мрачных камней уверенно возносилось в небо, оберегая словно защитный панцирь последнюю искорку света во тьме невежества и дикости, покрывшей всю планету.

Великие предки королевы вовремя разгадали опасность чёрной разрушительной волны, накатывающей на королевства Срединной равнины с юга, и успели подготовиться. Только это и спасло их народ от уничтожения. Вся страна лихорадочно строила эти стены толщиной в несколько метров и высотой выше самого огромного дерева. И когда уже последние валуны заняли своё место, а за беженцами на обозах закрылись гигантские железные ворота, обезумевшие дикари, объятые бессмысленным желанием уничтожения, заполонили весь континент и стёрли с лица земли цивилизацию. Кочевники уничтожили все города и деревни, потому что само существование зданий приводило их в крайнее бешенство и заставляло убивать оседлых жителей.

– Моя королева, – осторожно, не пытаясь прикоснуться, обратился к ней советник по оружию, крепкий верный Жнуи.

Только сейчас она обнаружила, что стоит, закрыв глаза и прижавшись всем телом к холодным мокрым камням внешней стены.

– Начинается дождь, вы простудитесь, – добавил он с искренней заботой.

– Да, надо ехать во дворец. Объявляю срочное собрание всех советников! – приказала королева посыльному, который козырнул в ответ и поскакал по направлению к городу.

Быстрым ловким движением она запрыгнула на лошадь, пришпорила её и направилась медленной рысью к городу. Остальные следовали за ней на некотором почтительном расстоянии. По пути королева внимательно проверяла, не осталось ли на полях неубранного урожая или брошенного скота. Но нет, служба запаса вылизала поля до последней былинки. Весь урожай, какой только могла дать земля, оскудевшая и истощённая за шесть столетий непрерывного использования, был дотошно собран и перевезён в подземные хранилища под королевским дворцом. Под фруктовыми деревьями, растущими рядами вдоль дороги, не было видно ни одного забытого пропадающего плода. Голод кого хочешь научит ценить каждую крошку еды.

Зарядил сильный косой дождь. Королева втянула голову в плечи и сгорбилась под хлёсткими струями, усиленными порывистым северным ветром. Мучительно хотелось наконец-то согреться, поесть и отдохнуть. Рядом недовольно вздыхал Жнуи, и в ней невольно всколыхнулось раздражение.

Когда процессия приблизилась ко второй, внутренней стене города, дождь сменился на мокрый снег, который стал налипать на одежду, деревья, камни под копытами лошадей.

Но въезжая в ворота, королева расправила плечи и вытянулась, чтобы подданные не увидели её слабой. Королевы не страдают, они выше природных невзгод и физического неблагополучия.

Сразу за тяжёлыми воротами, на бывшей торговой площади шумно волновалось людское море. Она разозлилась от мысли, что кто-то из охраны всё-таки не удержался и разболтал о возвращении кочевников. Теперь потребуется приложить значительные усилия, чтобы успокоить людей и заставить их заниматься насущными делами. Королева натянула поводья, и толпа моментально затихла. Стало слышно, как на соседней улице кричат мальчишки-посыльные, а в кровлях домов свистит усиливающийся ветер. Она подняла руку и стала говорить спокойным обыденным тоном, рассчитывая, что передние ряды сами передадут её слова задним.

– Расходитесь, волноваться не из-за чего! Небольшой отряд кочевников задержался на севере. Сейчас они движутся на юг. Возле города остановились, чтобы набрать провизии и лишний раз заставить нас беспокоиться…

Неподалёку с крыши свалился порядочный кусок черепицы, и лошадь под королевой резко дёрнулась, пришлось прервать речь. Жнуи дёрнулся, но его помощь не понадобилась. Королева ласково похлопала животное по шее и продолжила говорить, внимательно оглядывая лица людей. Её радовало, что тревожность и страх постепенно отпускали их и сменялись облегчением и обычной усталостью.

– Беспокоиться не о чем!

– Но говорят, что их больше сотни! Разве это небольшой отряд? – её истерично прервала какая-то молодая женщина, к груди она прижимала ребёнка, замотанного в грязное серое тряпьё; она даже не замечала, что делает ребёнку больно. – Как же мы будем заготавливать еду?

– Спокойно, не надо разводить панику на пустом месте, – королева бросила на неё ледяной взгляд, которым обвела и остальных присутствующих. Ей казалось, что это должно их успокоить и заставить подчиняться. – Кочевники со дня на день пойдут дальше. Снега всё равно ещё нет, добытчики будут готовиться, как и было запланировано. Разойдитесь и займитесь своими делами.

– Но в городе совсем не осталось дров! А становится всё холоднее! Как же мы будем согревать наших детей?! – другая дородная женщина в одежде фермерской гильдии выступила из толпы вперёд. Она одновременно и боялась королевы, и не могла уже сдержать своего беспокойства и возмущения. – Вы там в своих дворцах сидите в тепле, а наши дети болеют и умирают!

Она выкрикнула эти слова, и сама тут же ужаснулась. Королеву как будто хлестнули по лицу, она побледнела и ещё больше выпрямилась в седле. Женщина прикрыла от страха рот рукой, толпа мгновенно затихла и подалась назад.

Когда служащие внутренней полиции схватили женщину и поволокли безвольное обмякшее тело в сторону, люди бросились врассыпную, а королева двинулась дальше в центр города. Жнуи скакал рядом, заглядывал в глаза и бормотал что-то про то, что люди перестали уважать власть и совсем потеряли страх перед королевскими особами. Но королева его почти не слушала, в голове неустанно крутилась последняя фраза женщины, а лицо то вспыхивало гневными красными пятнами, то серело от обиды. Хорошенькое дельце – не спать ночами и всю себя отдавать народу, заботясь о его благе, чтобы в итоге услышать такие несправедливые обвинения, брошенные в лицо. Королева подумала с горечью, что неблагодарность очень свойственна людям. Ты можешь рвать всего себя ради достижения какой-то цели, а со стороны может казаться, что ты совсем ничего не делаешь.

Когда они проезжали по мосту над рвом, королева продолжала обдумывать несправедливый упрёк. Она настолько погрузилась в невесёлые мысли, что не сразу осознала, что уже несколько минут стоит во внутреннем дворе королевского дворца, а обслуга и советники держатся неподалёку и обмениваются странными взглядами.

– В малый зал, – бросила она мрачно, а сама направилась в свои покои.

Мокрое платье и плащ липли к телу, волосы повисли влажными плетями. Её трусило от холода. Чтобы хоть чуть согреться, она пробежала по тёмному коридору, в котором стояли несколько усталых охранников. С потемневших картин, висящих на стене, смотрели её предки, правившие страной последние полтора тысячелетия.

В спальне она сразу начала срывать с себя мокрую одежду и бросать её на пол, несмотря на испуганные протесты старой курицы, фрейлины Модды, что царственной особе не стоит делать это своими руками. Но королева раздражённо махнула на появившихся прислужниц, и те тут же исчезли из комнаты, сталкиваясь в дверном проёме.

– Красное платье! Быстро! – приказала она фрейлине.

Пока старуха суетливо извлекала тяжёлое платье из недр старинного сундука, королева стояла посреди комнаты совершенно голая и трусилась от холода.

С помощью помощницы она натянула на тело нижнее платье из тонкой шерсти. Оно было многократно перелатано и зашито, при виде его королева горько усмехнулась. Сверху они надели красное платье из плотной ткани. Пока фрейлина застёгивала многочисленные крючки и стягивала шнуровку, королева торопливо сушила волосы отрезом грубой серой ткани. Без слов махнула рукой, призывая фрейлину следовать за собой, и быстрым шагом последовала в малый зал, который находился в дальнем укромном углу дворца.

При её появлении семеро мужчин, сидевших за овальным столом, вскочили на ноги и почтительно замерли, слегка опустив голову.

– Господа, нам предстоит очень важный разговор. Охране и всей прислуге покинуть помещение! Немедленно! – королева пересекла комнату и села в кресло с изрядно потёртыми кожаными подлокотниками и замусоленной до потери цвета бархатной обивкой. – Модда, нам нужно горячее питьё! Прямо сейчас! Мне и господам советникам.

Как только пожилая женщина покинула зал и за ней закрылась тяжёлая дубовая дверь, королева повернулась к самому важному на этом собрании человеку – к военному советнику Обости́ну. Он ей достался, как говорится, по наследству, ещё от отца-короля. А тот факт, что Обостин успешно провёл две оборонительные войны и жёстко держал в мощных руках оборону города, заставлял королеву обращаться с ним очень уважительно и трепетно.

– Что скажете, Обостин? – обратилась она к нему, ощущая приятное тепло от сухой одежды и одновременно испытывая грызущее чувство голода. – Чем нам это может грозить?

Пожилой крепкий мужчина ответил уверенным взглядом. Ей казалось, что умные проницательные глаза видят её насквозь. Он как будто раздумывал, стоит ли раскрывать ей всю правду. Говорил он спокойно и чётко, тщательно подбирая слова:

– На моей памяти такого не было ещё ни разу, чтобы в это время года кочевники находились так далеко от своих южных путей миграции, – не обращая внимания на её нетерпение, советник задумчиво почесал густую чёрную бороду и продолжил. – Отряд весьма крупный. Среди них нет ни детей, ни женщин, ни стариков, только молодые сильные воины. Я боюсь…

Он замолчал, заставив королеву похолодеть от страха.

– Чего же? – быстро выпалила она. – Если кто-то здесь и может понимать, что происходит, то это именно вы, уважаемый советник.

– Я боюсь, что они прибыли сюда с какой-то определенной целью. Это странно. Это необычно. Как будто кочевники вдруг решили отойти от своих многовековых традиционных действий и начали развивать какой-то новый план.

– Не смешите нас, Обостин! – фыркнул молодой Клерб, которому руководство гильдией ремесленников и кузнецов, к сожалению, досталось в наследство от отца, а не по заслугам или уму. – Как эти тупые дикари могут придумать что-то новое или умное?! Это же просто животные! Тупые грязные обезьяны, каннибалы и богохульцы!

– Эти обезьяны будут поумнее некоторых глав гильдий, – небрежно бросил Обостин, заставив юнца заскрежетать зубами. – Не стоит так сильно недооценивать врага.

– Ради Светлой Истины, Клерб, здесь не место, чтобы демонстрировать нам свои тёмные заблуждения! – раздражённо воскликнула королева, нетерпеливо хлопнув по столу рукой. – Если нечего сказать толкового и важного, то лучше помолчите! Обостин, дальше!

– Народу мы, естественно, правду пока не скажем. Пусть продолжают думать, что это случайное и кратковременное явление. И пусть спокойно готовятся к жаркой поре заготовок. Но нам стоит иметь в виду, что мы стоим на пороге чего-то нового. И не скажу, что хорошего для всех нас. Они что-то задумали. С тех пор, как к власти в Орде пришёл Келоравр, там явно стали происходить какие-то серьёзные перемены.

– Можем ли мы подумать, что они прибыли сюда специально, чтобы помешать нам заготовить всё необходимое?

– Естественно, кочевникам давно известно, что, когда зимой они вынужденно уходят на юг, мы начинаем выползать из-за стен нашего мирка и суетливо и боязливо стаскиваем внутрь всё, до чего только могут дотянуться наши руки. Причём, не рискуем отходить от города надолго и далеко. Потому что маленькие отряды в десять-пятнадцать варваров всегда могут появиться внезапно и вырезать весь обоз несмотря на сопровождение воинами. И их появление именно сейчас говорит о том, что они прекрасно осведомлены о наших планах. И они явились в самый неподходящий момент. Да, мы заготовили на зиму урожай зерновых и фруктов. Наловили и завялили много рыбы. Но в городе заканчиваются дрова. Пусть я и не возглавляю службу хранения и провизии, но я тоже живой человек и прекрасно понимаю, что уже сейчас нам нечем отапливать наши дома. У нас закончились запасы железной руды и серы, соли и меди. Не говоря уже о том, что зима – это единственное время года, когда наши люди могут, наконец, поесть мяса. И самое главное – нам надо добыть как можно больше строительного камня, чтобы восстановить стену, которую изрядно потрепало время. Я уж не говорю про рассыпающийся город.

– Хорошо, это мы все поняли. Что нам сейчас следует делать, ведь…? – королева прервалась и замолчала, потому что в комнату вошла Модда в сопровождении двух служанок.

Они поставили на стол большие кружки, дымящиеся паром, и тут же поспешно удалились, чувствуя на себе раздражённый буравящий взгляд молодой королевы. Она предпочла бы что-нибудь поесть, но из еды на кухне оставались только варёные корнеплоды, а ей было стыдно показывать советникам, что королева питается тем же, чем и они.

– Наблюдать. И думать, – спокойно резюмировал Обостин, отхлёбывая горячий травяной чай из кружки. Он одобрительно сощурился и причмокнул губами. – Всё-таки в прошлом году мёд был как никогда хорош, жалко, что свежего нет.

Королева и все остальные последовали его примеру. Горячая сладкая жидкость, обжигая пищевод, потекла в желудок, и она наконец-то почувствовала себя более-менее согревшейся. Посмотрела тоскливым взглядом на тёмное нутро холодного камина, мечтая о жарком пламени.

Она вспомнила те прекрасные времена, когда эта комната без окон была рабочим кабинетом её отца, великого короля. Маленькой девочкой она сидела у него на коленях и зачарованно смотрела в пляшущий огонь, в котором ей чудились какие-то силуэты, как будто что-то настоящее пряталось за языками пламени. Теперь нет ни отца, ни пламени. Теперь много чего нет и не будет. Впервые в голову пришла мысль, что их жизнь не улучшается, а лишь становится всё более напряжённой и трудной. Еды всё меньше, голод всё чаще заглядывает в город и косит жителей. Они катятся в пропасть.

– Мы не можем больше продолжать жить так, – пробормотала королева.

Мужчины уставились на неё, в комнате повисла тишина.

– Я говорю, мы не можем и не должны жить так. Такой путь ведёт нас к гибели, – пояснила она с раздражением.

– У вашего величества есть какие-то предложения? – иронично поинтересовался Обостин, но в его глазах королева с удивлением уловила какую-то тревогу.

– Надо подумать, как мы можем разорвать порочный круг, в котором оказались. Мы как загнанная лошадь, скачем всё время по кругу. А корма под ногами всё меньше, сил всё меньше, смерть всё ближе.

– Яркий образ получился, – прищурился военный советник. – Вашему величеству стоило бы писать книги, а не командовать.

– Попридержите язык, советник! – вспыхнула королева, которую разозлил саркастический тон старика. – Постарайтесь хотя бы делать вид, что уважаете меня! Я в королевы не готовилась! Кто знал, что оба мои брата погибнут на войне! Им надо было вообще запретить выходить за стены города! Теперь у вас есть только я, другого варианта быть не может.

– Как знать… – пробормотал Обостин и тут же смешался, заметив, что все вылупились на него. – Может, ваш батенька в своё время оставил какого-нибудь внебрачного сына.

Он натянуто рассмеялся, пытаясь перевести сказанное в шутку. Никто, однако, его не поддержал, а на лице верного королеве Жнуи появилось стойкое выражение подозрения и жгучего любопытства.

– Нам надо срочно начать производить новое и более эффективное оружие. И внедрять в армию, – продолжила свою мысль королева.

– Мы уже внедрили арбалеты нового типа, – тут же вставил Обостин. – Семь лет назад взяли их на вооружение. Соотношения сил это не изменило. Да, стрелять теперь стало легче, стрела летит дальше и точнее, пробивает слабую кожаную броню дикарей, но сильно это ничего не поменяло. Что мы можем ещё придумать? Арбалет, стреляющий двумя стрелами? Бессмысленно.

– Надо мыслить шире, советник, – желчно заметила королева, избегая, тем не менее, смотреть ему в лицо. – Вы застряли в арбалетах и не желаете двигаться дальше. Нам нужно революционно иное оружие. Основанное на других принципах работы и наносящее совершенно другой урон силам противника.

– Это какое же? – с сомнением уставился на неё военный советник.

– Пороховое оружие, – с затаённым удовольствием делано небрежно бросила королева, наблюдая за реакцией окружающих.

– Невозможно, – категорично отрезал старик. – Порох совершенно бесполезен. Он не загорится без поджига или искры. Даже если мы будем сыпать его тоннами на головы дикарей, от этого не будет толку. Да и далеко его не бросишь. Бесполезная вещь.

– Странно, уважаемый Обостин, – протянула королева, сверля его взглядом. – Вы должны быть больше всех заинтересованы в новом убойном оружии, ваши войска стали бы более успешными в обороне и нападении. А я хочу вам сообщить, что у нас уже есть работающее оружие на порохе.

– Ваше величество! – поспешно воскликнул Жнуи, картинно вытаращивая глаза. – Ну нельзя же выдавать… свои мечты за действительность! Ничего такого у нас ещё нет! Я уже устал вам говорить, что если вам удалось отбросить камень на несколько метров от взрыва пороха, то ещё очень далеко до работающего оружия! К тому же, у нас настолько мало исходных материалов, что надо будет половину обозов направить в горы за нужными рудами, чтобы произвести необходимое количество пороха.

Королева жутко удивилась такому странному поведению верного советника, однако продолжила:

– Если надо будет – то направим и половину. Ради великой цели победить варваров люди потерпят.

– А как же еда и дрова! – воскликнул рыжеволосый Фирто, советник от службы хранения и провизии, который до этого дремал в кресле, что, очевидно, было только видимостью, судя по тому, как остро он отреагировал на поползновения на обозы.

– Будут вам и еда, и дрова, – устало успокоила его королева. – Но если перед нами стоит великая и святая цель победить варваров и изгнать с нашей земли, то ради этого можно отодвинуть в сторону всё остальное и потерпеть!

В этот момент она заметила, что старый лис Обостин смотрит на неё как-то по-новому и не совсем уважительно.

– Обычному народу будет очень трудно объяснить эту великую цель, – сухо заметил он, барабаня толстыми пальцами по столу. – Когда их малолетние дети умирают в холоде и без еды, то им наплевать на какие-то там великие цели. Людям важнее их насущные потребности, чем стремления и планы вашего величества. Как бы не случилось восстания.

– Ну я же для того и наделила вас такими обширными полномочиями! – королева разозлилась не на шутку. – Вам как никогда даны широкие полномочия по выявлению недовольных и контролированию улиц. Вот и действуйте! Необразованному человеку трудно объяснить, что производство пороха гораздо важнее, чем его обыденные нужды. Я и не рассчитываю, что они сразу всё поймут. Но до них надо обязательно доносить, что я пекусь именно об их благе. Да, пусть сейчас им будет голодно и холодно, но потом их дети и внуки будут бегать по равнинам свободной страны!

Королева закончила с таким пафосом и жаром, что многим присутствующим стало неудобно.

– А как же жертвы? – ядовито поинтересовался древний Зонг, советник службы населения.

– Жертвы неминуемы и оправданны, – королева встала с кресла и гордо подняла голову. – Но благородные и великие цели, стоящие перед нами, оправдывают все жертвы и потери. Если люди хотят обрести свободу, то должны поступиться своими личными интересами ради всеобщей победы, ради всеобщего блага! Или даже подарить свою жизнь в обмен на благополучие их потомков!

Она закончила и пытливо посмотрела на своих советников. Многие согласно кивали, лишь крепкий Обостин, потупившись, водил рукой по столу, вырисовывая пальцами какие-то узоры. Он задумчиво проговорил:

– Жертвы, значит. Ну что ж, будут вам жертвы.

– Всё, хватит об этом, – королева рубанула воздух ладонью. – Теперь к делу. Фирто, ваша служба хранения и заготовок должна подготовить все имеющиеся у нас обозы. Половину из них, как обычно, надо направить на заготовку дров, еды и прочего. А вот половину надо направить в горы. Нам надо завезти как можно больше селитры и серы для производства пороха. И железа для выплавления трубок для новых ружей. И понадобится много древесины для выжигания древесного угля.

– Как я должен объяснять людям, почему мы тратим драгоценные дрова не на отопление их домов, а на бесцельное выжигание угля? – хмуро поинтересовался он, предчувствуя огромные неприятности.

– Сказать, что это ради их великой победы, и они всё поймут. У нас есть новое оружие – огнестрельное. Оно будет гораздо более убийственным и позволит нам наконец-то наклонить чашу весов в нашу пользу. Мы все должны в едином порыве навалиться на производство нового оружия. На эти работы надо направить как можно больше людей.

Советники молчали, и королева разозлилась. Она ожидала, что замечательную новость воспримут с воодушевлением, и искренне негодовала из-за нерешительности и консерватизма помощников. Она обратилась к серому невзрачному советнику от гильдии ремесленников и кузнецов:

– Клерб, все ваши люди должны будут отложить свои дела и заняться только производством нового оружия. Нужно будет отливать металлические трубки, вытачивать деревянные рукоятки к ним, нужно будет отливать запальные механизмы и прочее. Бросить все текущие дела и заниматься только этим! Чертежи предоставит Жнуи.

– Так у вас уже и чертежи есть? – удивился Обостин. – А я почему не в курсе? Я требую, чтобы мне немедля показали это оружие в действии. Мы должны сейчас же проехать к смотровой башне и опробовать его на дикарях. Нет, всё-таки, почему же меня сначала никто не спросил, а будет ли от этого оружия реальный эффект? Дали бы мне его сначала на пробу, может быть, я бы сразу вам сказал, что оно ни на что не годное и не стоит тратить на него время, силы и ресурсы.

– Это оружие – новая ступень развития наших технологий. Оно принесёт нам светлую эру процветания и благоденствия! – воскликнула королева с жаром, не понимая, почему остальные не разделяют её восторга и энтузиазма. – Я уже не раз испытывала его в действии. Вы, Обостин, должны будете обеспечить обозам усиленную охрану, особенно тем, которые поедут в горы за материалами для производства пороха. Это крайне важно для нас. Вооружите даже резервистов и стариков, я думаю, они будут рады послужить на благо города под конец своей жизни. Вместо шести солдат к каждому обозу в горы нужно приставить по пятнадцать. Это очень важно!

– Я понимаю, – кисло согласился старик. – Но ничего, что за стенами города сейчас расположился крупный отряд дикарей, который не позволит ни одному нашему обозу пройти мимо? И уходить в ближайшее время они явно не собираются.

– А вот эту проблему вы и должны решить прямо завтра!

– Как это, интересно?

– Убить их!

На королеву смотрели семь пар глаз – никто из присутствующих явно не одобрял её приказа.

– Я что-то не то сказала?! – вышла она из себя. – Вам разве не по силам уничтожить такой небольшой отряд?

Королеву несло, но остановиться она уже не могла. Военный советник порядком разозлил её, и она начала говорить то, чего не собиралась.

– Когда прикажете выступать? – спокойно поинтересовался Обостин.

Он как будто решил что-то, и эта решимость стёрла с его лица выражение сомнения и раздумий, которые королева наблюдала последние полчаса.

– Пусть сегодня подготовятся и как следует отдохнут. Завтра рано утром выступите и раздавите лагерь. Любой ценой. Возьмите столько солдат, сколько понадобится. Мы должны как можно быстрее устранить эту досадную помеху и приступить к производству нового оружия. Всё, совещание окончено. Сейчас, Обостин, Жнуи предоставит нам рабочий экземпляр ружья, мы проследуем на башню и покажем ему и всем желающим, как оно работает и какие великие и блестящие победы оно нам несёт. Да, Жнуи?

– Несомненно, – мрачно пробормотал оружейник, глядя в стол. – Как прикажете, ваше Величество. Позволите отбыть в мастерские?

– Да, ступайте.

Королева была довольна. Наконец-то её грандиозный план начал воплощаться в реальность. По правде говоря, она ожидала гораздо большего противодействия и сопротивления со стороны советников и была даже удивлена, что всё прошло так легко.

Она накинула тёплый плащ, заботливо поданный Моддой, и подумала о том, что всё-таки очень любит свой народ. В ожидании Жнуи, чтобы подбодрить этот самый народ, она обошла несколько помещений, в которых прислуга занималась своими обычными делами.

Когда во дворе они садились на лошадей, королева продолжала пребывать в мечтах о великой победе. Её настроение значительно улучшилось. Немного раздражал мрачный Жнуи, который избегал встречаться с ней взглядом и всем своим видом показывал, что она поступает неправильно.

На всех парах они домчались до внешней стены. Теперь её вид не вселял в королеву отчаяние и печаль, а дарил ощущение защищённости и устроенности. Величайшее сооружение всех времён и народов – длиной в тридцать пять километров, хранящее в себе последнюю искру света. Ничего, совсем скоро они зальют этим светом весь континент и покончат с шестивекововой властью грязных жестоких дикарей.

На смотровую площадку они поднялись вчетвером: королева, Обостин, Жнуи и его молодая племянница Арога, которая нёсла ружьё, обёрнутое в мешковину, и мешочки с порохом и каменными шариками. Охранники остались у подножия башни. Ураганный ветер продолжал неистово кидаться на людей, и королева с досадой подумала, что опять не надела шапку. Они не сговариваясь подошли к бойницам и посмотрели в сторону лагеря кочевников.

Там царило дикое веселье. Ярко пылали большие костры, слышались смех и крики. Иногда ветер доносил звуки какого-то примитивного музыкального инструмента, сделанного из шкур и полых трубок. Он визгливо попискивал, какая-либо осмысленная мелодия отсутствовала, похоже, что о музыкальной гармонии музыкант не имел ни малейшего представления. Видя их незаслуженное веселье, королева остервенело заскрипела зубами. Проклятые ублюдки! Уничтожили цивилизацию и на много столетий отбросили планету в темень средневековья и дикости. И радуются жизни в грязи и вонючих юртах, пользуясь всеми плодами природы. А благородные цивилизованные люди вынуждены прятаться от них за стенами и постоянно терпеть нужду и ограничения во всём. Ну, ничего, сейчас она им покажет.

По её знаку Арога стянула с ружья ткань и положила его на каменный пол смотровой площадки. Обостин с искренним любопытством и сомнением осмотрел оружие, а затем с не меньшим любопытством проследил за тем, как девушка засыпала порох и заложила в дуло каменную горошину. Жнуи по-прежнему раздражал королеву тем, что держался отстранённо и вообще не участвовал в процессе, а просто сел на каменный пол и сгорбился, размышляя о чём-то своём.

Арога с трепетом и осторожностью протянула готовое к стрельбе ружьё королеве.

– Смотрите, советник, – обратилась та к Обостину. – Сейчас вы увидите новое оружие в действии.

Она внимательно посмотрела в сторону лагеря. Веселье у дикарей вошло в сумасшедшую стадию, они бесновались вокруг костров. Голые, несмотря на холод, в своих набедренных повязках из шкур они производили отвратительное впечатление. Кривляясь и бессистемно совершая странные движения всем телом, они кричали друг на друга и прыгали вокруг огня, каждым свои шагом оскорбляя и унижая священную землю предков горожан.

Внезапно королева вздрогнула и не смогла сдержаться от возгласа:

– Вождь! Смотрите! Здесь молодой вождь этих ублюдков!

Мужчины взволнованно столпились возле неё. Среди танцующих дикарей появился молодой мужчина в особой повязке и головном уборе, которые выдавали его исключительное положение.

– Боже мой! – выдохнул Жнуи, охваченный трепетом. – Он здесь!

С трудом верилось, что к ним пожаловал сам вождь дикарей, молодой Келоравр, который лишь пару лет назад пришёл к власти.

Королева нервно сглотнула слюну и постаралась успокоиться. Она ощутила, что судьба сегодня милостива к ней как никогда. Судьба послала ей предводителя варваров, чтобы можно было доказать эффективность нового оружия именно через убийство самого грязного из них.

Она села на подставленную девочкой лавочку. Начинало смеркаться, и королева отчётливо понимала, что у неё в запасе всего несколько минут, после чего она уже не сможет поразить цель. Кого-нибудь это могло бы заставить нервничать, но королева была не из таких. Она успокоилась и почувствовала, что руки и глаза как никогда готовы выстрелить. Она аккуратно положила ружьё на край бойницы и прицелилась.

Королева обладала отличным зрением, чётко видела цель и точно знала, что попадёт. Ей только нужно было, чтобы он хотя бы на пару секунд остановился. Чтобы он просто захотел перехватить лишний глоток воздуха и хотя бы на мгновение прекратил движение. Королева замерла, положив палец на спусковой крючок. Весь мир вокруг исчез, для неё сейчас существовали только ружьё и цель, которую надо было поразить.

Она видела этого отвратительного дикаря, который поправ законы иерархии, плясал там вместе со своими подчинёнными. Его длинные светлые волосы развевались вокруг головы и били по спине. Он заразительно смеялся и радостно дёргал ногами и руками, объятый низменными чувствами дикаря, почти животного. Сметающая всё на своём пути волна ненависти накрыла королеву, заставив вспомнить все беды, которые кочевники приносили с собой, все разрушенные великие города, всех убитых невинных людей.

В памяти всплыла самая яркая картина резни, которую кочевники устроили кочевники этой весной. Они нагрянули раньше обычного, когда завоз ещё не закончился. Королева находилась возле ворот, когда из леса вдруг вылетел отряд дикарей. Они отрезали обоз из нескольких саней от спасительных ворот, методично оглушили и связали каждого, кто там был. Они не пожалели никого. На её собственных глазах они связали верёвками всех мужчин и женщин и увезли их бесчувственные тела, чтобы сожрать на своих каннибальских пиршествах, а затем подожгли телеги и прыгали вокруг них с радостными воплями и отвратительными животными ужимками. Именно эта бессмысленная жестокость тогда окончательно убедила королеву в том, что дикари не заслуживают никакой пощады.

Сейчас воспоминания об убитых и съеденных подданных заставили королеву собраться. Она задержала дыхание и практически слилась с ружьём. На какое-то время исчезли звуки, запахи и ощущения. Существовали только прицел и фигурка врага. И в тот момент, когда он остановился, радостно хохоча и запрокидывая голову в небо, она нажала на крючок.

Вспыхнул порох в ружье, наружу вырвалось облако белесого дыма, уши ненадолго заложило, и через мгновение королева поняла, что попала. Пуля вошла в грудь дикаря, сразу проступила кровь, он как-то нелепо крутанулся на месте и упал возле костра. Только сейчас королева ощутила, что не дышала всю последнюю минуту, и стала судорожно хватать воздух ртом, до сих пор не веря в свою удачу. Она убила главного врага! Вот оно – великое начало новой эры!

Она поднялась на ноги и с торжеством в глазах повернулась к ошеломлённому Обостину.

– Вы можете убедиться, военный советник, что оружие это прекрасно работает. И оно несёт нам огромные перемены. Всё поменяется совсем скоро, и наше застоявшееся существование закончится. Совсем скоро мы выйдем за пределы этого города и возродим великую цивилизацию. Свободные люди, а не дикари вновь разойдутся по всему миру и построят новые ещё более красивые города! И все будут свободными!

– Да, свободными… – пробормотал советник в растерянности, дрожащей рукой приглаживая бороду. Его глаза бегали из стороны в сторону, старик явно был поражён случившимся. – Всё точно поменяется навсегда.

Королева была очень рада, что демонстрация оружия прошла на редкость удачно. Бросив последний взгляд в сторону лагеря, в котором веселье сменилось неразберихой, и откуда доносились гневные крики, она отдала ружьё девочке и стала спускаться по лестнице. Остальные покорно проследовали за ней.

Всю обратную дорогу все сохраняли молчание, и каждый думал о чём-то своём. От бывшей торговой площади Обостин сразу повернул к своему дому, помощница оружейника тоже незаметно исчезла в переулках, увозя драгоценное ружьё в мастерские. До дворца королева доехала в сопровождении верного Жнуи и нескольких охранников. Она любовалась красивыми зданиями, каменными мостами, перекинутыми через реку, городскими фруктовыми садами и светлыми просторными площадями. Её переполняла гордость за свой народ и за великих предков, построивших и сохранивших эти драгоценные предметы цивилизации для потомков. И вся борьба за сохранение разума на планете казалась не напрасной. На её плечах лежала величайшая миссия, и королева была уверена, что с новым оружием её народ обязательно добьётся блистательного и великого будущего.

Жуткая радость переполняла её, хотелось петь и танцевать. Перед парадной лестницей она спешилась и повернулась к Жнуи. Тот, однако, не торопился слезть с лошади, а продолжал сидеть с потерянным видом, как будто на самом деле случилось что-то страшное.

– Ну, улыбнись, милый, – проговорила она чуть слышно. – Ведь всё так хорошо! Всё идёт просто замечательно!

– Да, замечательно… – тускло отозвался мужчина. – Только я не думаю, что стоило так рано раскрывать наши карты и показывать оружие.

– Что за ерунду ты говоришь?! – воскликнула королева. – Кому нам показывать это оружие, как не остальным советникам, в силах которых сделать всё возможное для его скорейшего производства и внедрения в армию.

– Не всем это может понравиться, – туманно пробормотал он, беря в руки поводья и собираясь отъезжать.

– Ты несёшь чушь! Как это может кому-то не понравиться?! Мы все единый народ и все хотим только одного – победы! Окончательной и скорой! Тогда никакие орды кочевников не смогут устоять перед нашей мощью, подкреплённой нашей правдой!

– Правда бывает разной.

– Но только наша правда истинна! – воскликнула королева с фанатичным жаром.

Она подошла к нему вплотную, подняла голову и заглянула в грустные глаза. Потом спросила чуть слышно, опасаясь ушей охранников:

– Ты придёшь ко мне сегодня ночью? Я буду очень ждать тебя! Я так соскучилась по твоим поцелуям и ласкам, по твоим сильным тёплым рукам!

– Я приду, – покорно отозвался Жнуи и, дёрнув поводья, поскакал в сторону своего дома.

Королева была удовлетворена происходящим.

Весь оставшийся вечер она готовилась к приходу любовника. Она кое-как вымылась чуть тёплой водой, плотно поужинала полусырыми корнеплодами. Ничто не могло испортить её благодушного настроения и заставить огорчиться или переживать. С помощью Модды она сняла с себя платье и отослала её на всю ночь. Фрейлина недовольно ворчала, но, естественно, подчинилась. Королеве не нужны были лишние свидетели её незаконной связи с советником. Даже если эти свидетели и так были в курсе.

Когда она легла в холодную, чуть влажную постель, то подумала с наслаждением, что совсем скоро у них будет столько дров, что огонь в комнатах будет гореть всегда, и больше не будет холодных постелей и грязных тел. И в комнатах снова можно будет прорубить большие окна. А сегодня ночью согреться ей поможет горячий сильный Жнуи, верный любимый Жнуи. С мыслями о нём королева заснула тяжёлым сном сильно уставшего человека.

Через некоторое время её разбудил шорох возле постели. В комнате царила полнейшая темнота. Она уже была готова радостно встрепенуться и податься навстречу любовнику, когда вдруг сильная боль пронзила грудь. Она попыталась схватиться за больное место, и рука наткнулась на кривой нож, торчащий из груди. Королева ощупала нож и без труда узнала кинжал кочевников с характерной рукояткой, вырезанной из оленьего рога.

Она попыталась позвать кого-нибудь на помощь, но не смогла издать ни звука. Кровь быстро заполняла пробитое лёгкое. Несколько раз королева судорожно вдохнула, кашлянула кровью. Руки суетливо пытались стянуть с тела одеяло, но постоянно натыкались на нож, усиливая боль.

Последней мыслью было сожаление, что она так и не увидит торжество разума и новый расцвет цивилизации на планете.