Читать книгу Идея и новизна – как они возникают? - Иван Андреянович Филатов - Страница 1

Мысль – только вспышка света посреди долгой ночи.

Но эта вспышка – всё.

А. Пуанкаре

Все, что внове возникает, возникает только потому, что оно для чего-нибудь да предназначено. Но само предназначение заранее никому не может быть известно. Известна лишь неизбежность и стихийность его наступления.

Часть 1

1. Что такое идея и методология ее возникновения

Если задаться вопросом, что такое идея и как она возникает, то нам, прежде всего, придется узнать:

– из чего она состоит;

– каким образом между собой связаны элементы, ее составляющие;

– что такое смысл идеи: как он образуется и для чего предназначен;

– и что является результатом раскрытия смысла идеи?

Вот этими вопросами мы и займемся в данном разделе.

1.1. Структура идеи и порядок возникновения ее элементов

Каждому из нас известно – и это достаточно подробно описано в литературе^{1, 2}, – что возникновению совершенно новой идеи в уме человека предшествуют два этапа. Первый из них – это многочисленные попытки разрешить интересующую нас проблему посредством как оперирования в нашем уме некоторым набором объектов (сущих), так и построения на основе этого разного рода гипотез, которые могли бы подвести нас к разрешению задачи. И этот этап мы назовем рефлексией-1.

(Сразу же заметим, что в Приложении к данной Статье для наглядности нами приведены Рис. 1, на котором изображена поэтапная схема продуктивного мышления человека, и Рис. 2, на котором представлен Онтологический круг совместного Бытия и существования человека и того социума, в котором он живет. Все пояснения как используемых на этих рисунках терминов, так и этапов возникновения новизны того или иного вида, приведены нами в ходе изложения данного текста. Более того заметим, что, в основном, как наименования процессов в ходе создания новизны (например, инкубационная фаза, рефлексия-11), так и наименования того, что является результатом того или иного процесса (например, подручное средство, Продукция) обозначены нами кириллицей. Само же понятие идеи как внове образуемого комплекса взаимосвязанных сущих никаким образом выделять не будем из-за слишком частого его употребления и однозначности его понимания по всему тексту).

В процессе этого, первого этапа нашего (логического) мышления мы собираем вместе определенный комплекс относящихся к данной теме известных нам объектов-сущих, манипулируем ими (и связями между ними) в нашем уме, тем или иным образом, пытаясь соединить их в некое подобие идеи. Но, как правило, – правило, можно сказать, без исключения! – какого-либо результата на этом этапе мы не достигаем, кроме одного: мы лучше начинаем ориентироваться в интересующей нас проблеме. (Почему не достигаем, будет разъяснено в разделе 1.6. Креативна ли логика?).

Далее, в случае плодотворности нашего логического мышления, за этим этапом следует второй этап: это инкубационная фаза созревания идеи, когда мы вовсе не думаем над этим вопросом, но он, как мы полагаем, претерпевает в нашем бессознательном какие-то существенные превращения, перед тем как проникнуть в наше сознание, но уже в виде инсайта, озарения, интуиции, то есть в виде спонтанно явленного готового смысла. И если инкубационный этап ничем себя не проявляет – он даже может быть не замечен нашим сознанием, – то спонтанный акт явления идеи в наше сознание, как правило, сопровождается возникновением эйфорического чувства (весьма заметного, а порой и малозаметного) интеллектуального удовольствия и удивления: удовольствия от понимания смысла внове явленной идеи и удивления от внезапности его появления.

При этом сразу же обратим внимание на то, что, если первому этапу, поименованному нами рефлексией-1, в литературе уделено достаточно много внимания, то о том, что происходит в нашем уме сразу же после того как идея явится в наше сознание, имеются весьма скудные представления. (И это несмотря даже на то, что процесс раскрытия смысла идеи осуществляется нами на рациональном, логическом уровне). А здесь-то как раз и происходит, как мы покажем далее, самое интересное, самое существенное и самое таинственное для нашего сознания. Таинственное, хотя бы только потому, что до настоящего времени не был раскрыт ни структурно-функциональный состав идеи, ни механизм формирования вида (эйдоса) сущего и его сущности (о чем речь у нас пойдет ниже).

Продолжим наши рассуждения, основанные, скорее всего, на саморефлексии. Итак, идея явилась в наше сознание. Вслед за этим сразу же идет достаточно кратковременный этап допонятийного мышления, мышления, не сопровождаемого оперированием в нашем уме известными нам понятиями.

Спрашивается, чем именно характеризуется данный этап нашего продуктивного мышления? Во-первых, тем, что мы сами прекрасно понимаем смысл внове явленной в наше сознание идеи. И понимаем в наиболее ярком свете в самый первый момент ее явления. (В дальнейшем этот смысл в буквальном смысле тает у нас на глазах в дымке времени). А во-вторых, мы не можем донести этот смысл до понимания любого из нас, кто нас окружает. И не можем только потому, что этот смысл еще не выражен нами в общепонимаемых знаках и выражениях. Мы являемся единственными владельцами этого смысла. И никто другой не имеет доступа к его пониманию до тех пор, пока мы не изложим его в понимаемых всеми знаках, словах, символах и т. д. Именно в этом заключается смысл введенного нами словосочетания «допонятийный этап».

В процессе этого этапа, как мы полагаем, на бессознательном уровне происходит перекодировка нейронных образований нашего мозга (и связей между ними) в слова, знаки, символы, знакомые нашему сознанию. Причем, идея является в наше сознание не в виде достаточно четкого рисунка со всеми своими деталями, а в виде мгновенно понимаемого «сгустка» смысла, который мы должны раскрыть и увидеть его содержание. Но одновременно с этим, по мере того, как этот смысл нами развертывается, подобно древнеегипетскому свитку, мы должны, – чтобы его не забыть – фиксировать этот смысл в каких-либо словах, знаках, символах уже известных нашему сознанию.

И что же мы видим в процессе раскрытия смысла идеи? А видим мы то, что идея состоит из вполне определенного комплекса между собой связанных объектов-сущих. Причем, некоторыми из них мы уже оперировали на этапе рефлексии-1, пытаясь на гипотетическом уровне решить нашу задачу. И эти сущие, примененные нами (на этом этапе) для комплектации идеи в своем готовом виде, мы можем назвать исходными сущими, поскольку, во-первых, они были найдены нами на начальном этапе (рефлексия-1) формирования идеи, а во-вторых, как мы покажем далее, они являются основанием – нагляднее было бы даже сказать, «пьедесталом», – на котором нами будет создано (возведено) совершенно новое сущее, которое чуть далее мы назовем искомым сущим.

Как видим, завидным преимуществом исходных сущих является то, что нам их не нужно создавать внове – мы используем их в уже готовом (для комплектации идеи) – виде. И сразу же заметим: ту сферу исходных сущих, из которой мы заимствуем эти сущие для комплектации любой идеи, назовем Хаосом. Так что Хаос в нашем представлении – это хранилище готовых исходных сущих, любое из которых мы, в случае надобности, можем использовать для комплектации, опять же, любой идеи. Они находятся как бы в запаснике нашей памяти и наших представлений.

Но это еще не все, что мы видим в процессе раскрытия смысла идеи. Главное, что мы вдруг обнаруживаем, так это то, что для полной комплектации идеи нам все же не хватает еще одного объекта-сущего. Но его мы не находим в готовом виде в окружающей нас действительности (подобно тому, как мы находим готовые исходные сущие). А потому, мы его должны создать внове, то есть создать в его идеальной форме и с присущей ему сущностью (или с сущностным, метафизическим свойством – об этом чуть далее). И это новое сущее мы назовем искомым сущим, поскольку оно должно явиться результатом нашего поиска, поиска его вида (эйдоса) и сущности. А сам процесс раскрытия смысла идеи и формирования вида и сущности искомого сущего мы назовем рефлексией-11. И этот этап нашего мышления, как мы понимаем, следует сразу же за этапом допонятийного мышления – они незаметным образом перетекают один в другой.

Создавая в своем уме идеальную форму искомого сущего, мы включаем его в цепочку исходных сущих и тем самым замыкаем ее этим ранее недостающим звеном. А замыкание цепочки означает следующее: во-первых, все эти сущие оказываются соединенными между собой посредством своих сущностей (или метафизических свойств), а во-вторых, выпадение какого-либо сущего из этой цепочки или нарушение (отсутствие) какой-либо взаимосвязи между ними исключает саму возможность создания идеи и ее смысла. Как видим, на начальном этапе смысл создания идеи заключается в том, чтобы, исходя из комплекса взаимосвязанных исходных сущих, сначала обнаружить недостающее звено (лакуну) в цепочке сущих, а уже затем сформировать в своем уме искомое сущее в своем виде и в своей сущности.

Но на этом жизнь этого искомого сущего не заканчивается – она только начинается, поскольку идеальным (умственным) образцом мы не можем произвести никакого реального материального действия. А нам именно это и нужно. Вот почему по идеальному образцу этой вещи мы должны изготовить материальное ее воплощение, которое назовем заимствованным нами у Хайдеггера словосочетанием подручное средство³. Так как настоящее призвание этой материальной вещи, – этого подручного средства, изготовленного по образцу искомого сущего, – в том, чтобы производить с помощью нее новую Продукцию, ранее затребованную социумом.

(Итак, чтобы произвести какую-либо реальную деятельность, мы должны по образцу искомого сущего изготовить материальную его форму. А для этого, просто-напросто, по определенной технологии из имеющихся в наличии исходных материалов необходимо создать тот объект, с помощью которого можно будет в дальнейшем производить в социуме новый род деятельности по массовому производству новой Продукции. И этот объект мы уже назвали подручным средством. Так, положим, внове изобретенный кусочек мела, – смотри далее разбор идеи кусочка мела – изготовленный из известняка, клеящих и других добавок, является подручным средством у преподавателя, который может, начиная с данного времени, осуществлять деятельность написания текста на доске для обозрения и усвоения достаточно многочисленной аудиторией его слушателей. И, как мы понимаем, Продукцией, производимой в результате такого рода деятельности, является более эффективное и массовое распространение знания в данном социуме. (Конечно же, такой способ распространения знания был намного эффективнее античного способа: когда текст писался каждым учеником на вощаных дощечках посредством палочки для письма, называемой стилем)).

А теперь, наметив структуру идеи и обозначив те этапы, в процессе которых возникают те или иные ее элементы, далее в разделах 2 и 3 приведем примеры идей из разных областей знания.

1.2. Формирование структуры идеи технического изобретения

А. Структура идеи

Начнем с того, что приведем достаточно простой пример уже анонсированной нами идеи одного технического изобретения, и на нем покажем, за счет каких факторов формируется структура идеи, какую функцию исполняет каждый из ее элементов, и, как и для чего образуется ее смысл.

Допустим, мы знаем, что в Античности, в процессе обучения, текст писался каждым учеником на вощаной дощечке палочкой, именуемой стилем. И – опять же, допустим – нам еще не известен принципиально новый способ написания текста мелом на доске большого размера перед аудиторией учеников. Но перед нами стоит задача интенсификации процесса передачи имеющегося знания за счет увеличения количества учеников, одновременно воспринимающих это знание, преподносимое учителем.

И эта задача, как мы понимаем, поставлена не индивидуальным членом общества – она поставлена тем социумом, в котором мы живем, и в котором возникла Необходимость (потребность) во внедрении такого вида новизны, как интенсификация процесса обучения и, тем самым, массового распространения знания. Индивид как член общества является всего лишь проводником и исполнителем воли социума. Притом, не каждый индивид, а только тот, кто способен уловить именно эту потребность, и кто способен генерировать идеи, востребованные самим социумом в ходе его спонтанного функционирования.

О том, как потребность общества в новизне воспринимается человеком, продуктивно чувствующим и мыслящим, нами будет сказано ниже, когда мы будем говорить о методологии возникновения новизны и о самой идее социума (Часть 11): из какой потребности она (идея) возникает, какие сущие входят в ее комплектацию, и кто является Подручным Средством в этой идее. Сейчас же рассмотрим пример изобретения (идеи) кусочка мела.

Так вот, будучи озадаченными вопросом интенсификации процесса распространения знания, к нам, в процессе многочисленных попыток его разрешить, однажды – и внезапно! – может прийти на ум идея белого кусочка мела, которым можно писать на черной доске большого размера текст, которой может быть видим с дальнего расстояния большим количеством учеников. Этим решением выданная нам социумом задача («заказ») вполне может быть исполнена.

Посмотрим в самом общем виде, какие объекты-сущие причастны к разрешению данной проблемы, то есть к возникновению в нашем интеллекте идеи кусочка мела? Это, во-первых, письменность, во-вторых, доска, в-третьих, человек (учитель и ученик), и в-четвертых, тот предмет, посредством которого можно «изображать» текст на доске. Что нам здесь необходимо сразу же отметить? То, что такие сущие, как письменность, доска и человек являются готовыми (исходными) сущими для комплектации нашей идеи – нам их не надо создавать (изобретать, открывать) внове, они уже существуют, будучи некогда уже созданными то ли самим человеком (письменность, доска), то ли Природой (человек разумный).

А вот кусочек мела является тем сущим, которого нет в наличии, и которое мы должны сначала сформировать в своем уме в идеальной его форме, а затем, по этому идеальному образцу и в соответствии с определенной технологией изготовить его материальное воплощение. Как видим, именно кусочек мела является предметом изобретения. Но, спрашивается, что именно осуществляется («производится») с помощью этого кусочка мела? А осуществляется интенсификация процесса распространения знания в данном социуме по сравнению с аналогичным процессом, осуществляемым ранее, то есть в Античности. Только ради этого процесса была задумана эта идея, а именно, для осуществления интенсификации этого процесса. Как видим, эта интенсификация и есть та Продукция, которая повсеместно «изготавливается» преподавателем с помощью внове изобретенного кусочка мела.

Продолжим далее о том, что именно, кроме сущих (исходных и искомого), входит в структуру идеи.

Б. Свойства и взаимосвязи элементов идеи

Мы уже поняли из предыдущего, что все сущие, входящие в комплектацию идеи, каким-то образом должны быть между собой соединены в единственный и неповторимый комплекс. (Потому что любая идея в момент своего возникновения всегда единственна и неповторима). Но за счет чего осуществляется это соединение? Как мы знаем, любой объект, любое сущее обладает множеством свойств. Но необходимыми для соединения (сущих в идею) свойствами являются те свойства, посредством которых эти сущие могут быть взаимосвязаны («зацеплены», наподобие эпикуровых крючочков) между собой, и без которых (свойств) эта взаимосвязь не могла бы быть осуществлена, а значит, не могла бы быть образована идея. Назовем эти свойства метафизическими, а сами взаимосвязи взаимосвязями метафизическими или сущностными. Тогда свойства подобного рода мы можем именовать общепринятым термином – сущностью, а сами взаимосвязи – сущностными взаимосвязями. Поэтому термины «метафизическое свойство» и «сущность» мы будем применять на равных основаниях.

Почему мы пошли на введение – наряду с понятием сущности объекта – понятия метафизическое свойство? Скорее всего, потому, что сама идея является метафизической (онтологической) сущностью, той сущностью, посредством которой осуществляется возникновение новизны в нашем человеческом и социальном Бытии, то есть той новизны, которой ранее не было (мета) в обиходе нашего существования; иначе говоря, новизны, явившейся из сферы, если можно так сказать, «неизменных сущностей». Так что использование этих понятий (метафизическое свойство и сущность объекта) может быть оправданным только в контексте какой-либо идеи.

(С нашей же стороны сразу заметим: под понятием Бытия мы имеем в виду возникновение новизны, будь оно осуществлено во Вселенной (возникновение звездной материи), в живой Природе (видообразование растительных и животных организмов), в социуме (возникновение самой Необходимости в новизне), в интеллекте человека разумного (спонтанное возникновение разного рода идей), в геноме живого организма (возникновение в процессе мутации новых белков, идущих на видообразование нового организма). Как видим, существование того, что возникло – всего лишь «побочный продукт» процесса Бытия. Само же Бытие испытывает тот объект, в котором происходит возникновение новизны того или иного рода. То же, что внове возникло в процессе Бытия, подвержено только существованию. И это существующее может быть использовано в качестве исходного сущего для комплектации все новых и новых идей).

Более того, как нам станет ясно далее, метафизическим свойством объекта-сущего может стать не только любое его физическое свойство (измеряемое тем или иным прибором: вес, температура, твердость и т. д.), но и любое свойство, посредством которого осуществляется соединение сущих в комплектацию любой идеи. И это свойство мы можем назвать его способностью входить в контакт с другим сущим и тем самым осуществлять взаимосвязь между ними. Как, например, метафизическим свойством письменности является ее способность (свойство) «изображать» смыслы, положим, в идее книгопечатания, а метафизическим свойством человека в идее нравственности является его свойство (способность) усваивать (или не усваивать) абстрактные представления о принципах нравственности, то есть о нормах поведения в обществе. Не обладай письменность и человек такими свойствами (способностями), вряд ли могли быть осуществимы в социуме только что названные идеи. Потому как теряется сам смысл создания этих идей. (В тексте далее мы не будем различать метафизическое свойство сущего от его способности «зацепляться» с другими сущими).

И чтобы не быть голословными, покажем роль метафизических свойств сущих и взаимосвязей между ними в процессе формирования идеи. И покажем мы это на нашем примере идеи кусочка мела, которая (идея) укомплектована такими сущими, как письменность, доска, кусочек мела и человек. Посмотрим, что здесь с чем соединено и посредством каких метафизических свойств (или сущностей) происходит «зацепление» указанных сущих?

Письменность соединена с доской своими метафизическими свойствами «изображать» и передавать (на расстояния) определенные смыслы и быть изображенной в виде знаков (текст, формула), положим, на плоскости доски. Доска соединена с письменностью своим метафизическим свойством оставлять на своей поверхности знаки письменности и тем самым «сохранять» какое-то время смыслы, «изображенные» на ней.

Идем далее. Доска соединена с кусочком мела своим метафизическим свойством сохранять на своей поверхности след от кусочка мела, и тем самым сохранять написанный текст, а вместе с ним и смысл, изображенный на доске. Кусочек же мела соединен с доской своим метафизическим свойством мелкодисперсно крошиться и оставлять свой след на поверхности доски за счет прилипания частиц мела.

Продолжим далее. Кусочек мела соединен с учителем своим метафизическим свойством быть, в буквальном смысле, подручным средством в руке человека, обладающего, в свою очередь, метафизическим свойством умения писать на доске, и тем самым «изображать» смыслы текста (письменности). Более того, человек (положим, ученик) соединен с доской и с письменностью своим метафизическим свойством, соответственно, умения читать и понимать смыслы письменности. Учитель же, как видим, непосредственно соединён со всеми остальными сущими своими метафизическими свойствами видеть текст, писать на доске, понимать знаки и излагать смыслы письменности.

Не будь какого-либо – даже одного! – из выше перечисленных метафизического свойства или какой-либо метафизической взаимосвязи между этими сущими, возникновение идеи стало бы невозможным. Тем более, выпади из этой цепочки одно из этих сущих, теряется сам смысл идеи, а, следовательно, и необходимость его (её) создания. (Кстати сказать, на примере идеи в наиболее ярком свете проявлено, предложенное Б. Латуром, понятие сети из его акторно–сетевой теории (АСТ)).

Так что, отсутствие какого-либо метафизического свойства у любого из этих сущих обрывает связь между последними и разрывает цепочку. Мы потому и назвали сущностные свойства объектов из состава идеи метафизическими свойствами, что в отсутствии любого из них создание идеи невозможно. А значит, невозможно и создание того, чего ранее не было в обиходе нашего духовного и материального существования.

Как видим, в структуру идеи, кроме сущих, входят взаимосвязи между ними. И эти взаимосвязи осуществляются через свойства этих сущих. Взаимосвязи – тот «клей», который их соединяет, и который является, хотя и самым незаметным элементом идеи, но самым важным. Именно поэтому мы можем назвать взаимосвязи «серыми кардиналами» внове создаваемых идей.

Именно отсюда, от незнания того, что из себя представляет сущность и какую роль она играет в основном метафизическом процессе, процессе создания совершенно нового сущего – именно отсюда вся та путаница относительно того, можно ли отделить существенные свойства объекта от несущественных. Имеется в виду спор эссенциалистов с антиэссенциалистами⁴. Иначе говоря, сущность какого-либо объекта можно увидеть только в контексте той или иной идеи. Вне этого контекста объект может быть представлен нами, в лучшем случае, только в «обвязке» всех своих возможных свойств и способностей, иначе говоря, как «вещь в себе», то есть вещь, представляющая саму себя, вне контекста ее соотнесенности с чем-либо другим.

В качестве иллюстрации «привязанности» метафизических свойств объектов к какой-либо конкретной идее приведем следующее соображение: один и тот же объект, но в разных идеях имеет различные метафизические свойства. Так, например, вода в идее гидроэлектростанции будет иметь метафизические свойства текучести и большой плотности; в идее гомеостаза – способность растворять минеральные соли и вещества; в идее круговорота воды в природе – способность к фазовым превращениям; в идее пожаротушения – текучести и большой величины скрытой теплоты парообразования, за счет которой происходит достаточно интенсивный отбор тепла от горящего предмета и т. д. и т. п. В этих идеях несущественными (акцидентными) свойствами воды будут: и коэффициент преломления света, и цвет воды, и ее теплоемкость (в определенных пределах) и т. д. Но в каких-либо других идеях эти несущественные свойства могут проявить себя как существенные. Все зависит от того, какова структура идеи.

Таким образом, каждый из элементов идеи исполняет определенную функцию. Исходные сущие подготавливают почву («пьедестал») для начального (предварительного) комплектования идеи; искомое сущее замыкает цепочку исходных сущих и является идеальным образцом для изготовления материального подручного средства; метафизические свойства сущих являются теми «крючками», посредством которых может быть осуществлено взаимосвязывание их (сущих) в комплекс (цепочку); сами метафизические взаимосвязи осуществляют это соединение; подручное средство является той «вещью», с помощью которой человеком (или механизмом, машиной) в социуме будет осуществляться новый род деятельности по производству нового вида Продукции.

Вот это соединение сущих в комплекс, поименованный нами идеей, как раз и не было замечено метафизикой со времен Платона, который ввел философское понятие идеи, поставил это понятие во главу Бытия, но не «расшифровал» его. И это послужило в последующем невообразимой путанице в понятиях и Бытия, и сущего, и сущности, и Истины и т. д. И Хайдеггер видать не напрасно предпринял, – исходя из обнаруженной им оставленности человека как Бытием, так и Истиной, – деконструкцию прежней метафизики и замену последней фундаментальной онтологией.

С. Идея и химия

И в заключение данного подраздела 1.2 – в качестве небольшого отступления – приведем весьма любопытную аналогию между структурой любого химического соединения и структурой любой идеи. Мы уже и ранее отмечали, что соединение сущих в идею происходит не за счет всех их свойств, а только некоторых, тех, посредством которых происходит «зацепление» их между собой. Спрашивается тогда, в чем эта аналогия заключается?

Во-первых, в том, что и то и другое состоит из вполне определенного количества взаимосвязанных объектов: в одном случае это химические элементы, состоящие из ядра и окружающих его электронов, а в другом – объекты-сущие, состоящие, положим, из самого предмета и характеризующих его свойств.

Во-вторых, взаимосвязи осуществляются за счет свойств этих объектов: в первом случае свойств, определяемых валентными электронами на внешней оболочке химических элементов, а во втором, – метафизическими свойствами сущих. Получается так, что внешняя электронная оболочка химических элементов, – посредством которой эти элементы структурируются в устойчивое химическое соединение, – аналогична «внешним» метафизическим свойствам отдельных сущих, посредством которых последние (сущие) структурируются в то, что мы называем идеей.

И в-третьих, и в том и в другом случае возникает новизна: в первом – новое химическое соединение, во втором – новая идея.

Вот эта аналогия между материальным, физическим миром и миром идеальным наталкивает нас на ту мысль, что в Природе (да и во Вселенной) возникновение новизны какого-либо вида может происходить путем «зацепления» определенного числа объектов посредством каких-то их существенных, метафизических (сущностных) свойств. Зная эти свойства и комплекс тех сущих, которые могли бы прийти в «зацепление» через эти свойства, можно было бы получать новизну не в стихийном порядке (спонтанных процессов), а в порядке рациональном, то есть в процессе логического мышления.

1.3. Примеры идей из разных областей знания: «космополитичность» идеи

Достаточно подробно разобрав пример одной из идей технического изобретения, рассмотрим теперь пример какого-либо научного открытия. Но сразу же заметим, что разница между изобретением и открытием в том, что изобретается то, чего доныне не было в обиходе нашего существования, в то время как открывается то, что испокон веков существовало в Природе, но до сих пор еще не было ни замечено, ни оформлено в какой-либо из знаковых систем.

Положим, берем идею закона Ома. Исходными сущими, комплектующими эту идею является проводник, по которому течет ток (I), источник тока, создающий разность потенциалов (U) на концах проводника и сопротивление R металлической решетки проводника потоку свободных электронов. И то, что обнаружил (открыл) Ом, так это зависимость (искомое сущее) между именно этими взаимосвязанными параметрами. И оформил, – то есть «материализовал» – он эту зависимость в виде формулы: I=U/R – сила тока прямо пропорциональна напряжению на концах проводника и обратно пропорциональна сопротивлению этого проводника. Вот эта формула и стала подручным средством, с помощью которого можно производить такую Продукцию как знание, положим, того, какой ток мы можем передать по проводнику при определенных значениях напряжения и сопротивления.

И в этой формуле мы видим, все сущие обладают каждая своим метафизическим свойством: сила тока – свойством электронов течь по проводнику под воздействием напряжения; сопротивление – свойством решетки металла препятствовать движению электронов; напряжение – свойством воздействовать на скорость движения электронов через атомную решетку металлического проводника тока.

Рассмотрим еще одну идею – идею бессознательного, а конкретнее, идею психоанализа. Конечно, бессознательное стало предметом не изобретения, а открытия, поскольку оно присуще человеческой психике испокон веков, а скорее всего оно – основа, на которой возникло само сознание. И как часть нашей психики оно есть феномен, заложенный в нее самой Природой. Итак, идея психоанализа: каковы же сущие этой идеи? Вне сомнения, это мы и наша психика, наше сознание, психические акты, осознаваемые и неосознаваемые (бессознательные), это сообщество, в котором мы живем, и это психотерапевт-аналитик. Последний, являясь Подручным Средством у социума и носителем сущностного (метафизического) свойства расшифровывать символику бессознательных актов, выполняет функцию перевода неосознаваемых актов нашей психики (психики пациента) на уровень их осознания – с целью возможности их переживания (катарсиса) – и тем самым избавления от нежелательных для нас неврозов и комплексов.

Как видим, осуществляя новый род деятельности в социуме, психоаналитик производит новую Продукцию в виде избавления человека от нежелательных отклонений психики от нормы, тем самым оздоровляя сам социум. Заметим: ранее такой функции не было в нашей жизнедеятельности, она стала возможной только с открытием бессознательного и способности человека (психоаналитика) разгадывать символику неосознаваемых актов и доводить их смысл и их происхождение до нашего сознания.

Далее берем идею нравственности. Какие же сущие комплектуют эту идею? Это: каждый конкретный человек; то сообщество, в котором он живет; те ценности, которые значимы в этом сообществе; и те обстоятельства, в которых совершаются нравственные (или безнравственные) поступки, оцениваемые каждым из нас. Ведь нравственные идеи, положим, долга и верности, милосердия и благородства, вины и совести, достоинства и мужества, альтруизма и эгоизма и т. д. – это идеи долга перед кем-то (детьми, родителями, обществом), верности кому-то (друзьям, семье), благородства и милосердия по отношения к кому-то (беззащитному существу, поверженному противнику), вины перед кем-то (обществом, человеком, против которого совершено безнравственное или противоправное действие) и т. д. Да и наши поступки сообразуются с теми ценностями, которые бытуют в обществе и совершаются в тех, порою, несвойственных нам обстоятельствах, в которых мы иногда оказываемся. Ведь не будем же мы отрицать того, что только обстоятельства самого разного содержания являются тем полигоном, где испытываются на прочность и устойчивость наши нравственные качества.

Вслед за этим зададимся сразу тремя вопросами: кто является Подручным Средством (и у кого) в идее нравственности, каким метафизическим свойством оно должно обладать, какая Продукция должна производиться с помощью этого подручного средства? Отвечая сразу на эти три вопроса, скажем так: Подручным Средством у социума является каждый человек, усвоивший (или не усвоивший) моральные принципы в виде абстрактных представлений о нормах поведения в обществе, что дает возможность урегулирования взаимоотношений на не законодательном («добровольном») уровне. Последнее, урегулирование, упорядочение – это и есть Продукция, производимая в социуме, благодаря идее нравственности. Не будь подобного, «добровольного», урегулирования, обществу пришлось бы ограждать каждого человека «частоколом» законодательных актов, предостерегающих его от осуществления тех или иных поступков. А так каждый человек, благодаря усвоенным им нормам поведения, – фигурирующим в социуме в виде, положим, многоликого понятия совести, – сам по себе остерегается неблаговидных поступков и стремится к благовидным.

И последний вопрос: кто вырабатывает абстрактные представления о нормах поведения в обществе? Конечно же, не сам человек, а то сообщество, – наше окружение, культура, искусство, система воспитания и образования, и т. д. – в котором он живет. И не от хорошей жизни они были выработаны, и не по своей прихоти общество возложило на себя миссию наделять каждого индивидуума сущностью (метафизическим свойством) иметь представления о нормах поведения и соблюдать последние. Все это – от недоверия общества (как природного образования) к нравственной природе человека. Если взять человека как природное существо, то нравственные ценности чужды эгоистической природе человека.

И упование на то, что человек сам по себе, в силу своей сознательности, начнет вести сплошь нравственный образ жизни – это напрасные упования. В конечном же счете, соблюдение нравственных норм поведения необходимо человеку только как плата за ту выгоду, которую он получает от совместного проживания в обществе. И эту плату непременным образом он должен осознать. В этом отношении общество более нравственное образование, чем отдельный его член. Своей деятельностью по привитию каждому из своих чад представлений о нормах поведения общество подобно доктору, делающему нравственную прививку своему пациенту с той целью, чтобы он был здоров, а значит – было здорово и общество, в котором он живет.

Как видим, идея нравственности это идея не человека, а самого социума, создавшего и пытающегося все снова и снова воссоздавать атмосферу нетерпимости по отношению к неблаговидным (эгоистическим) поступкам и проявлениям нашей психики. Не будь этой идеи, мы бы давно уже скатились в звероподобное состояние.

Далее возьмем еще одну идею, идею справедливости, объектами которой являются полярно расположенные сущие: народ и власть предержащие, богатые и бедные, больные и здоровые, элементы преступные и социально адекватные, добрые и злые и т. д., между которыми находятся гражданские институты (подручные средства), призванные к тому, чтобы исполнять функцию (то есть производить Продукцию) уравновешивания и смягчения взаимоотношений между перечисленными выше группами населения. И такими институтами являются право и мораль, государство и власти, культура и искусство, система воспитания и образования, благотворительность и социальная защита и т. д.

Как видим, и в этой идее есть и подручное средство и та функция, которую оно выполняет, и та Продукция, которая производится с помощью подручного средства. Но здесь надо заметить следующее: сам вид этого подручного средства – как и любого другого – имеет тенденцию с течением времени изменяться (поскольку изменяется и структура общества, и его культура). Так, в древние времена функцию осуществления справедливости, хотя бы отчасти, исполняли мифологические существа, в том числе Богини Дике и Немезида; в церковных конфессиях – это Бог; в тоталитарных режимах – само государство. (Точно так же подручным средством в Античности, вместо кусочка мела был стиль, которым писали тексты на вощаных дощечках, а в будущем таковым будет – и отчасти уже есть – тактильное или сенсорное прикосновение к клавиатуре или экрану компьютера).

А теперь рассмотрим религиозную идею, идею Бога. Из каких наиболее значимых объектов-сущих она состоит? Из сообщества людей в определенной степени его развития; из человека среди Природы, среди среды его обитания; из явлений Природы, которые таинственны в своих проявлениях и которые пока что никоим образом не могут быть объяснены из логики, из причинно-следственных связей (положим, гром и молния) и т. д. и т. п. Что является искомым сущим этой идеи? Конечно же, представление о высшем существе, управляющем Природой и земными делами, том существе, которого следует бояться, почитать и умилостивлять своим поклонением. Что является подручным средством? Само почитание, поклонения, моление и умилостивление своими дарами (жертвами). А какая Продукция должна производиться в результате этого? Конечно же, возведение жертвенников, храмов, соборов, церквей и т. д., где бы можно было осуществлять названные обряды. Но кроме этого Продукцией можно было бы назвать и сплочение людей на почве поклонения тому или иному Богу, и почитание Природы и смирение перед ней, как это было в античном язычестве, и боязнь наказания за несоблюдение божественных заповедей в Христианстве, что служило усмирению своих эгоистических порывов, и выход энергии страха, служивший в некоторой степени терапевтическим целям и т. д. и т. п.

Как видим из только что изложенного, если есть подручное средство, с помощью которого с некоторых пор в социуме исполняется новый род деятельности по производству нового вида Продукции, то в обязательном порядке всему этому предшествовало возникновение идеи в интеллекте какого-либо продуктивно мыслящего человека.

Итак, мы рассмотрели примеры идей из совершенно различных областей знания: технической, научной, психологической, этической, социальной, религиозной. И мы увидели не только уникальность любой идеи, не только ее универсальность, но и ее «космополитичность». Идее «безразлично», в каком регионе действительности являться – лишь бы была Необходимость в появлении новизны того или иного вида в том или ином регионе действительности. А новизна любого вида может возникнуть одним единственным способом – способом создания идеи, то есть формирования комплекса вполне определенным образом взаимосвязанных (на этапе рефлексии-1) исходных сущих, в процессе раскрытия смысла которого (комплекса), – уже на этапе рефлексии-11, – обнаруживается нехватка еще одного сущего, сущего искомого, того сущего, которое мы должны создать внове (сформировать в своем уме) и включить его в цепочку остальных исходных сущих, ранее нами подобранных на этапе рефлексии-1.

Исходя из этого, надо иметь в виду следующее. Идея как комплекс связанных между собой сущих может быть образована не только в уме (интеллекте) человека, но она может быть сформирована и в самой Природе путем собирания («сгущения», столкновения) определенного рода обстоятельств и сущих, из лона которых возникает не столько идеальная форма искомого сущего, сколько уже материализованная его форма (подручное средство) в виде нового видообразования. И это видообразование способно освоить новый род деятельности по производству новой Продукции в сфере того ареала (ниши), где оно вынуждено обитать. Так, в живой Природе готовыми исходными сущими, на основании которых может быть создано новое видообразование, являются и «старое» видообразование, и изменение природных (климатических, ресурсно-пищевых) параметров, и внутривидовая и межвидовая борьба за существование, и изменение, положим, формы цветка, нектаром которого питалось «старое» видообразование и т. д.

В Природе все живое и неживое плотно между собой пригнано, все обусловлено тем окружением, в котором оно вынуждено жить. Именно нужда и Необходимость в создании новизны заставляют живое существо видоизменяться. И здесь, как нельзя кстати, звучит наблюдение А. Шопенгауэра, сделанное им почти два века назад.

«Только кажется, что людей тянет нечто находящееся впереди них, в сущности их толкает нечто сзади: не жизнь их привлекает, а нужда толкает вперед»⁵.

Так что с полным правом мы можем говорить о «космополитичности» идеи: структура идеи и функции ее элементов универсальны, поскольку применимы к идеям из самых разных областей знания.

1.4. Трудность восприятия структуры идеи и взаимосвязей между ее элементами

Здесь имело бы смысл зафиксировать, почему ранее не был обнаружен структурно-функциональный состав идеи. Как нам представляется, вся трудность понимания того, что идея есть замкнутый (но открытый – об этом далее) комплекс связанных между собой объектов-сущих, заключается в следующем.

Во-первых, сами метафизические связи скрыты от нашего умственного взора. Скрыто и то, между какими элементами идеи присутствуют эти связи. Более того, скрыто и то, какие именно связи имеются между теми или иными структурными элементами идеи. Получается так, что мы, не наблюдая эти связи, не видим саму структуру той или иной идеи. В лучшем случае мы видим лишь комплекс («груду») причастных к самой структуре идеи объектов, неизвестно каким образом соединенных. Но тогда, не видя сами метафизические связи, мы не видим конкретику самой структуры в виде цепочка (или комплекса) взаимосвязанных объектов.

Так что как прослойки клея не заметны между склеиваемыми предметами, так и «прослойки» метафизических соединений не заметны между соединяемыми объектами идеи. И это дало нам право назвать метафизические или сущностные связи «серыми кардиналами» идеи: именно они исполняют главную роль в формировании идеи. Но увидеть их мы можем только при достаточно скрупулезном анализе свойств соединяемых элементов идеи. (Примеры взаимосвязей, положим, в идее кусочка мела приведены нами выше).

Во-вторых, при явлении идеи в наше сознание и в процессе раскрытия ее смысла мы своим умственным взором «видим» только то недостающее (искомое) сущее, которое мы должны создать. (То есть, мы «видим», как это ни странно, лакуну, «дырку от бублика»). Но мы вовсе не замечаем – и даже не принимаем во внимание – тех готовых исходных сущих, на «пьедестале» которых мы только и можем воздвигнуть фигуру искомого сущего. Без них создание последнего в принципе невозможно, как невозможно создание и демонстрирование скульптуры без какого-либо постамента. Так что в «обязанности» искомого сущего входит обязанность, во-первых, замыкать цепочку исходных сущих, во-вторых, связываться с ними – посредством своих метафизических свойств – в не распадающуюся цепочку, и в-третьих, своим видом и сущностью не противоречить виду и сущности исходных сущих, поскольку первое должно быть во взаимосогласованности со вторым. Если этого нет, то нет и возможности создать искомое сущее.

1.5. «Черный ящик» в методологии возникновения идеи

Итак, возвращаясь к раскрытию смысла идеи и формированию вида и сущности искомого сущего на фундаменте (на «пьедестале») исходных сущих, мы видим, что искомое сущее – это идеальный образец, созданный нашим интеллектом. И процесс формирования вида и сущности искомого сущего, – исходя из только что явленного нам смысла идеи – мы назвали рефлексией-11. Последняя отличается от рефлексии-1 принципиальным образом. Если в процессе рефлексии-1 мы собирали исходные сущие в комплекс – в надежде получить из него идею, – то в процессе рефлексии-11 мы производим обратную операцию: «разбираем» (разлагаем, раскрываем) внове явленную идею на те сущие, из которых она составлена. (А составлена она, как мы уже знаем, из некоторого числа исходных сущих и того искомого сущего, которое мы должны создать внове).

Как видим, между концом рефлексии-1 (т. 2 на Рис. 1 и 2) и началом рефлексии-11 (т. 4) находится зона нашего иррационального мышления, того мышления, к которому не причастно ни наше сознание, ни наше логическое мышление. А именно, это:

– инкубационная фаза формирования идеи в нашем бессознательном (диапазон т. т. 2-3);

– иррациональный акт инсайтного явления смысла идеи в наше сознание (т. 3);

– и перекодировка нейрообразований нашего мозга в знакомые нашему сознанию слова, знаки, символы (на допонятийном этапе, диапазон т. т. 3-4).

И эта зона иррационального мышления является тем «черным ящиком», который так и не был в достаточной степени осмыслен метафизикой. А потому, не был увиден смысл того, что происходит в процессе рефлексии-11, и как из смысла идеи образуется то искомое сущее, которое является ближайшей целью создания идеи. А пролонгированная цель идеи, как мы уже знаем, состоит в том, чтобы создать подручное средство и «организовать» в социуме новый род деятельности по производству Продукции нового вида, той Продукции, которая ранее была им, социумом, затребована на этапе События-1, то есть в процессе зарождения и созревания Необходимости в новизне, как оказалось, именно такого вида. (Об этом ниже, в Части 11 о социуме как живом видообразовании Природы).

Как видим, смысл идеи – это механизм создания новизны, в то время как подручное средство – инструмент, с помощью которого эта новизна производится. Так, экскаватор есть механизм создания котлована под будущее сооружение, а ковш – инструмент, которым черпается земля.

Более того, смысл идеи можно было бы уподобить явленной в наше сознание инструкции, в соответствии с которой происходит поэтапное создание новизны: искомого сущего, подручного средства, Продукции. Сам смысл идеи автоматическим образом направляет ход наших дальнейших ментальных и материальных действий. Мы уже не можем выйти из колеи претворения смысла идеи в практику жизни. Поэтому, исходя из «инструктивности» смысла идеи, мы можем уточнить следующее. Когда говорят, что в акте инсайта (озарения, прозрения) в наше сознание проникает смысл идеи, то это и верно и не совсем верно. Потому что, действительно, в сознание является сам смысл идеи, но является он нам уже в виде инструкции, каким образом мы можем реализовать этот смысл. Ведь только в соответствии с этим смыслом, с этой инструкцией мы осуществляем процесс наших дальнейших ментальных действий раскрытия смысла идеи и формирования, в первую очередь, вида и сущности искомого сущего, по образцу которого (и по определенной технологии) в дальнейшем должно быть изготовлено подручное средство.

1.6. Креативна ли логика?

Кстати сказать, мы теперь с уверенностью, а главное, с большим основанием можем ответить на вопрос, почему в процессе рефлексии-1, то есть в процессе только (исключительно) логического мышления – иначе говоря, без «посторонней» помощи иррационального мышления – мы никогда, в принципе, не можем создать ни идеи, ни новизны какого-либо даже самого захудалого вида. Так вот, мы потому не можем ее создать, что, манипулируя в своем уме комплексом известных нам («старых») исходных сущих, невозможно получить нечто неизвестное, то есть новое.

(Здесь, конечно же, можно было бы задать автору вопрос: но ведь и бессознательное выдает на «гора» то, что, в конечном счете, нам известно – иначе мы не могли бы раскрыть и оформить внове явленный нам смысл идеи – так какая разница между тем, что выдает логика на уровне сознания и тем, что выдает наше бессознательное? Все дело в том, что бессознательное самим смыслом идеи дает нам возможность соединить известное теми взаимосвязями, до которых не могло бы додуматься наше логическое мышление на этапе рефлексии-1. Будь оно, логическое мышление, на это способно, оно бы создало смысл идеи уже на этом этапе, этапе рефлексии-1).

Это, во-первых. А во-вторых, на этом этапе логического мышления мы еще не знаем, какого же нового сущего нам не хватает. И узнать этого мы никак не можем, потому что нехватка данного сущего может быть обнаружена только после того как смысл идеи иррациональным образом явится в наше сознание и мы начнем раскрывать его в процессе рефлексии-11. А вот исходя из этого смысла, и из тех взаимосвязей между исходными сущими и недостающим нам искомым сущим, мы уже можем сформировать и вид, и сущность последнего. А это, последнее, как раз и является одной из тех целей, ради которых должна быть создана идея.

Да к тому же, можно сказать, что вид искомого сущего формируется видом тех исходных сущих, которые входят в состав идеи, и теми взаимосвязями, которые образуются между всеми сущими. Потому что этот вид должен находиться во взаимосоответствии с тем основанием («пьедесталом»), на котором он возводится, и ни в коем случае не быть с ним в противоречии. Как, например, в противоречии находились бы белый кусочек мела и белый цвет поверхности доски в идее кусочка мела.

Как видим, процесс рефлексии-1 не может завершиться разрешением нашей задачи, потому что манипулирование на логическом уровне известными нам сущими (и взаимосвязями между ними) в принципе не может привести к возникновению какой-либо новизны, а тем более идеи. А логика ничем иным как исходными сущими в их взаимосвязи друг с другом манипулировать не может. Исходные сущие, принадлежащие сфере Хаоса – та среда, на поверхности которой «плавает» наша логика. Вот почему необходима подсказка из глубин нашего иррационального мышления, из тех глубин, где «правит бал» сама материя нашего бессознательного. Как констатировал математик Ж. Адамар:

«…строго говоря, практически не существует чисто логических открытий. Вмешательство бессознательного необходимо по крайней мере для того, чтобы стать отправным пунктом логической работы»⁶.

Так что для того чтобы выйти к созданию идеи, необходим переход с рационального (логического) этапа мышления (рефлексия-1) на иррациональный (бессознательный, материальный) уровень мышления, который начинается с инкубационной фазы, когда мы оставляем в стороне прежние наши размышления и занимаемся чем-либо другим. Инкубационный этап (т. т. 2-3) тайного создания смысла идеи в т. 3 и выхода его на допонятийный этап (т. т. 3-4), скорее всего, необходим нашему интеллекту для того чтобы ничто постороннее уже не мешало развитию того процесса, который был запущен (в конце этапа рефлексии-1, в т. 2) с целью обеспечения выхода на «автоматический» режим самоорганизации нейронной материи нашего мозга, о чем подробно будет изложено в Части 3. Так ракета, получив импульс от отработавшего двигателя, выходит на автоматический режим орбитального вращения.

Но мы не можем всецело согласиться с тем, что логика не креативна. В определенных случаях она является единственным фактором, способствующим продуктивности мышления. А именно, в том случае, когда она, при достаточно интенсивных усилиях нашего логического мышления может «достучаться» до самих материальных (бессознательных) структур нашего мозга. И это происходит в тех редких случаях, когда инкубационная фаза созревания идеи в нашем бессознательном непосредственно переходит в акт инсайтного явления этой идеи в наше сознание.

Так что нам нужно всегда иметь в виду одну непреложную Истину: какая-либо новизна может быть создана человеком только через посредство создания идеи, то есть: через комплектование некоторого числа связанных между собой сущих, через спонтанное явление идеи в наше сознание, через раскрытие смысла этой идеи и через формирование вида и сущности искомого сущего, далее материализуемого в подручное средство, с помощью которого в социуме может изготавливаться Продукция, ранее затребованная им на этапе События-1.

Теперь же для того чтобы выйти на более или менее полноценную методологию возникновения новизны, нам надо рассмотреть идею того социума, в котором мы живем: как он возник, кто является Подручным Средством, какую новизну производит сам социум, и каким образом удовлетворяются его потребности. Только после этого нам станут более понятными те этапы нашего продуктивного мышления, которые нам надо пройти, чтобы составить себе полное представление о том, как «работает» идея в «лице» ее смысла и каким образом возникает новизна во всей ее последовательности.

Но прежде чем перейти к вопросу о том, как «работает» идея и к самой идее социума, нам надо, во избежание каких-либо недоразумений, сделать одно весьма существенное замечания.

Заключается оно в следующем. Мы рассматриваем разного рода идеи в их онтологическом (метафизическом) плане, а не в чисто техническом или научном. Что это означает?